Текст книги "Три подруги и все-все-все (СИ)"

Автор книги: Анастасия Солнцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 14

– Угу, – легко подтвердила я, – вот только у них нет такой базы информации, какая есть у правоохранительных структур. Им не с чем сравнивать, а полицейским экспертам есть с чем. Всё, что могут сделать в обычной лаборатории – это стандартный анализ, да и то не факт, потому что мой образец основательно потрёпанный и для него требуется хорошее оборудование. А ещё тот, кто будет глядеть в микроскоп, должен уметь не только отличить человеческую кровь от гранатового сока, но и кровь с говяжьей туши от крови вампира или оборотня, не называя последнюю «неизвестной субстанцией непонятного происхождения красного цвета с возможным включением жидких тканей неустановленного дикого животного». У Гриши, я уверена, есть такие специалисты.

Я выпалила всё это на одном дыхании и, договорив, глубоко вздохнула.

– Резонно, – согласился Дэни. – Ладно, сейчас к тебе поднимется Марсель.

– Поднимется – и что дальше? – я услышала, как в квартиру вернулась подруга.

– Потом мои ребята отвезут тебя к волкам.

И что-то мне вдруг резко разонравилась эта идея.

– А… может быть, я как-нибудь сама? – спросила с робкой надеждой. – Ты мне просто задай направление, а там я уже по карте найду.

– Нет, – отрезал Дэни и бросил трубку.

– О чём ты разговаривала? – спросила я у подруги, входя в кухню, где она с самым яростным видом грызла яблоко. – С парнями внизу?

– О тебе, – неожиданно заявила Ниса, с обвинением глядя на оставшийся в её руке огрызок. Вздохнула удручённо и продолжила: – Они спрашивали… всякое! От их вопросов я даже забыла, зачем спустилась!

– А зачем ты спустилась? – отобрала огрызок, швырнула его в мусорное ведро и устроилась напротив подруги.

– Шугануть их! Разве ты не этого хотела? – она схватила новое яблоко и с хрустом, разнёсшимся по всей квартире, вгрызлась в сочный, но твёрдый плод.

Мы с попугаем аж вздрогнули. Последний сидел на клетке и вычищал хвост.

– Я тебе просто показывала, что рядом с нами профессиональные доносчики обретаются, – пояснила и полезла за упаковкой птичьего корма, увидев, что кормушка в клетке Чирика пуста, а сам он сурово заглядывает в глаза хозяйке, пока та с упоением трескает.

– Доносчики? Разведчики они! – вскипела Ниса, но сразу же остыла. Что-то её терзало, она беспокоилась и не за себя. – Слушай, они задавали очень личные вопросы. Как будто жить с тобой собрались!

– Надеюсь, это не так, – криво усмехнулась я. – Эти стены с трудом вмещают троих.

– Да, – ударила себя кулаком по коленке подруга. – Лишние мужики нам ни к чему! С теми, что есть разобраться бы… Ты Чирику корм не сыпь, – остановила меня Ниса. – Лучше дай виноград, вон он, возле мойки лежит, я специально для птица купила.

– Лучше бы ты что-то специально для себя купила, – проворчала я. – А то ты закупаешься для попугая, а я – для вас всех.

– Считай это тренировкой перед началом семейной жизни, – прочавкала подруга.

В двери заворочался ключ.

Мы с Нисой синхронно повернулись и вытянули шеи. Подруга придвинула к себе поближе вазочку из-под клубничного варенья, которая сейчас была пуста, и лишь красноватые разводы на прозрачных стенках напоминали о том, что ещё недавно внутри лежала еда. Сама вазочка, кстати, была тяжёлая, из качественного стекла, с толстыми стенками и крышкой. И отлично подходила для обезвреживания врага посредством точного запуска прямо в лоб.

Тот, кто желал войти, попытался открыть дверь, но быстро сообразил, что она не заперта.

Под нашими пристальными взглядами створка медленно открылась…

И появилась Фируса. Увидев наши молчаливые напряжённые лица, она застыла на пороге.

– Вы чего?

– Блюдём! – выдала Ниса. И вазочку отодвинула.

– Надеюсь, не честь? – фыркнула вредная муза, скидывая туфли на шпильках. – С этим поздновато. Как там Париж? – спросила муза у хмурой банши, которая при упоминании своей поездки стала ещё недовольнее.

– Башня большая, жрать нечего, – категорично поделилась впечатлениями Ниса.

– Я арбуз купила, – сообщила муза и показала нам бахчевую культуру, лежащую в полупрозрачном пакете.

– О! – обрадовалась подруга и в припрыжку ринулась за гостинцами.

– Представляете, зашла я в кафе. Заказала всего ничего: салат, двойную порцию горячего и мясо с гарниром, – рассказывала подруга, примеряясь к арбузу с ножом в руке. – А мне официант заявил, что это слишком много для меня одной и от мяса лучше отказаться!

– Как он, гад, посмел! – сдерживая смех, возмутилась муза. – И что ты сделала?

– Ему – ничего! Развернулась и пошла в гриль-бар! Будет мне ещё какой-то шкет рассказывать, сколько я должна есть! – сказав так, Ниса с самым кровожадным видом воткнула нож в плотную полосатую кожуру.

Руська придвинулась ко мне, прижалась и прошептала, понизив голос до едва различимого:

– Может, проверим её на глистов?

– А как мы ей об этом скажем? – таким же шёпотом спросила я, наблюдая, как Ниса, высунув кончик языка от усердия, кромсает арбуз. – Она ж не котёнок, на улице подобранный.

– Ну, да, – согласилась муза, – её в переноске к ветеринару не отнесёшь. Кусаться будет.

– Ветеринар? – не поняла я.

– И ветеринар тоже потом будет кусаться!

– О чём шепчетесь? – заподозрила Ниса неладное, но была слишком занята.

– О погоде, – широко улыбнулась я. Ниса разрезала на куски половину арбуза, а вторую половину оставила целой. Облизнулась и взяла ложку, чтобы приступить к самому вкусному – сладкой розовой мякотке в самой серединке.

– Ты ковыряй, ковыряй, не отвлекайся, – заулыбалась Руська, а после ещё теснее прижалась ко мне. – Когда у неё в руке столовые приборы, я её боюсь.

– Я её боюсь и без них.

– А вы чего там притаились? – спросила подружка с полным ртом, а после грохнула на стол перед нами поднос, заполненный красными ломтями. – Налетайте!

– Воздержусь, – отказалась муза.

– Ну, и ладно, – потёрла ладошки Ниса, села и придвинула себе поближе цельную половину того, что все считают ягодой. – Потом захотите, а уже не будет.

Не успела подруга доесть отрезанный кусок, как дверь второй раз за последние десять минут открылась и вошли два парня. Те самые, которые облюбовали скамейку и песочницу рядом с ней.

Не спрашивая разрешения они прямо в обуви, что разозлило меня и заставило презрительно скривиться Руську, прошли на кухню, молча вытащили из-под стола табуретки и уселись с видом самых дорогих гостей. Как будто их здесь всю жизнь ждали.

– Ребят, – ласково улыбаясь, Ниса и провернула во влажной руке нож. – А вы ничего не перепутали?

– Меня зовут Марсель, – представился тот, что сел ближе ко мне. Это был ещё совсем молодой парень, года на три младше нас с подругами. Спортивный, коротко стриженный, с серёжкой в ухе и порочным блеском в наглых глазах. Он смотрел смело, не моргая, и улыбался задиристо. Второй был скромнее. Светлые волосы спускались на плечи вдоль худого вытянутого лица, замкнутый и очень вдумчивый взгляд, и привычка что-то вертеть в руках. Сегодня это был брелок из эпоксидной смолы с засушенным цветком внутри. – А это – Сэмюэль.

– И что вам нужно? – хмуро отозвалась муза, переводя взгляд с одного на другого и обратно.

– Нам – ничего, – неожиданно подал голос Сэмюэль, хотя казался тем, кто говорит редко и без особой нужды в контакт не вступает. – А вот вам…

– Нам от вас тоже ничего не надобно, – сообщила Ниса, укачивая нож на ладони.

Марсель неотрывно смотрел на меня, продолжая улыбаться.

– Он сказал отвезти тебя к волкам, – проговорил парень так, словно продолжал беседу, вот только я не успела заметить, когда она началась. Возможно, это произошло в его голове, а, возможно, он желал сообщить мне что-то своими наглыми глазами. Наглыми и слишком самоуверенными для его молодого возраста.

– И?

– И я против, – заявил он с таким видом, как будто имел право решать. Что-то явно происходило, но я никак не могла уловить этот подтекст, который так много определял. Слишком уж он был… в стиле оборотней. – Мы оба против.

– А вы оба кто? – потыкала в них пальцем Ниса.

– Кажется, я начинаю догадываться, – ответила я, прерывая подругу, набравшую в грудь побольше воздуха и намеревавшуюся высказаться. – Рафаэль и Рафаэлла больше не с нами?

– Не с вами, – хмыкнул Марсель. – И не с нами. И вообще, ни с кем.

– А вы, стало быть, и.о.? Исполняющие обязанности заместителей вожака?

– Почему же и.о.? – дёрнул бровью Марсель. – Мы на своём месте, честно заработанном и заслуженном.

– А разве ваши должности выбиваются не в драке?

– Верно. И она уже состоялась.

– Шустрые вы ребята, – оценила я с ухмылкой.

– И Раф, и его сестра получили то, что заслужили. Они имели шанс выжить, – Сэмюэль крутанул брелок в ладони. – Если бы выстояли в битве.

– А с чего вдруг вообще взялись её проводить? – задумалась я вслух. – Имею в виду битву.

– Утрата доверия, – коротко проронил Сэм. – Кто-то сказал им, что ты замылила дурное против нас. Сговорилась с волками. Вот ребята и пришли вытряхивать информацию. Но, как я понял, чуть-чуть перестарались.

Жадный любопытный взгляд жёг кожу, но я сидела, не шевелясь.

– Ничего не скажешь? – почти нежно спросил Марсель.

Подруги притихли и молча наблюдали за разворачивающимся диалогом.

– Мне нечего сказать, – отрезала я.

– Вот и они ничего не сказали, – с поддельной печалью вздохнул парень, понурив голову, но спектакль был паршивым и поддаваться на него было бы верхом глупости. – Молчали, даже когда мы отрывали им руки и ноги.

– То есть, источник лживой информации вам неизвестен? – подвела я итог с невозмутимым видом.

– А он точно лживый? – прищурился Сэм. – Вожак вервольфов к тебе на чай ходит. Ты сама вдруг в гости к его стае засобиралась. Да ещё и любезно сообщила об этом нашему лидеру. Выглядит так, словно ты играешь на две стороны, но старательно пускаешь пыль в глаза.

– Ага, так стараюсь, что даже вот замуж собралась, – выпалила я ехидно.

Сэм качнулся на стуле, деревянные ножки глухо стукнули о паркет. Парень резко подался вперёд и, заглянув в мои глаза, произнёс:

– Знаешь, что о тебе говорят в городе?

– Нет, не знаю, – продолжила огрызаться я. – У меня нет времени проводить ревизию всех городских слухов и сплетен!

– Говорят, что ты врёшь чаще, чем моргаешь…, – опустив голос, проговорил оборотень, не сводя с меня глаз. – Говорят, что ты никого не любишь и не жалеешь, даже саму себя.

– Какая разница, что обо мне говорят? Мне это не интересно, – стараясь сдержать нарастающую злость, спросила я. – К чему вообще весь этот разговор? Вам отдали приказ, разве вы не должны подчиниться?

– Проблема не в том, что должны делать мы, – глаза Сэмюэля начали темнеть, откровенно меняя оттенок со светло-голубого, почти прозрачного, на тёмно-коричневый, кофейный. Сразу подумалось, что этот процесс означал не только физические изменения. Но и внутренние. За этими глазами какая-то частичка его начала гаснуть, в то время, как что-то другое, более примитивное и дикое, начало пробуждаться. – А в том, чего не должна делать ты.

Марсель встревоженно покосился на своего собрата, а после тихо проговорил:

– Сейчас не время.

– Так! Мне это надоело! – громко объявила Ниса, встала и с размаху воткнула нож в столешницу. Лезвие вошло в пласт дерева, как в мягкое масло. Банши демонстративно хрустнула пальцами и проговорила голосом диктора из телевизора: – По прогнозам синоптиков, сегодня ожидаются осадки и переменная облачность. Возможен низкий полёт оборотней из окна. Берегите голову и не забывайте смотреть под ноги.

Парень с серёжкой поднял на подругу шальной хулиганистый взгляд и беззвучно рассмеялся.

– Чего ржёшь, недобиток? Не понял, на что я тут изящно намекаю? – свела она брови, да так, что они соединились на переносице.

– Да понял я, понял, – откровенно заржал Марсель. – Ты собираешься выкинуть меня в окошко. Вот только уверена, что справишься сразу с двумя? С Эмилем тебе просто повезло. Да и мы с ним, – парень кивнул на своего друга, который перестал крениться в мою сторону, вернулся в исходное положение и теперь рассматривал Нису без прежней задумчивости, но с какой-то нечеловеческой заинтересованностью. Так лев смотрит на лань, зная, что может пообедать ею в любой момент, но ещё не решив, надо ли ему это. То есть, он в буквальном смысле смотрел на Нису, как на еду, – посильнее Эмиля будем.

Ниса постояла, покусала губу, втягивая щёки и раздувая ноздри, словно раздражённая лошадь, готовая в любой момент лягнуть, а после повернулась ко мне:

– Это твоя квартира, – я кивнула. – Мне начинать ломать ими стены или пока не надо?

– Пока не надо, – выбрала я и жестом попросила Нису сесть.

Подруга подчинилась, но всем своим видом без устали показывала, что готова дать старт дебошу в любой момент.

– Ты всё ещё хочешь увидеть волков? – повернулся ко мне всем телом Марсель, глядя с покровительственным весельем.

– Да. Хочу, – смело ответила я, пытаясь понять, откуда взялись эта непринуждённость и нахальство. Он вёл себя так, словно имел какие-то права, но до сегодняшнего дня мы никогда не встречались, в чём я была безусловно уверена.

– Тогда поехали, – и парень поднялся, чтобы покинуть мою маленькую кухню с таким видом, будто бы ни на минуту не сомневается, что я последую за ним.

Молча вышел Сэмюэль, на прощание смерив Нису недружелюбным взглядом.

Я встала, но муза вцепилась в мой локоть с вопросом:

– Кто это, Ди?

– Иди, – угрюмо разрешила Ниса. – Я ей всё расскажу. Но знай, мне это не нравится. И они не нравятся. Может, мне с тобой поехать? Или за тобой?

– Они заметят. Уверена, они даже этот наш разговор сейчас слышат, – я украдкой глянула в сторону двери, но парни уже скрылись из виду. – Не надо. Я справлюсь.

– Если что – свисти, – с сердитой решительностью рубанула воздух ладонью Ниса и проводила меня с молчаливым смирением.

– Она не умеет свистеть, – услышала я позади себя встревоженный голос музы, покидая квартиру. – Зачем ей свистеть?

Глава 15

Внизу меня ожидал чёрный джип с большими круглыми фарами, похожими на выпученные глаза. Впереди сидели знакомые лица, Сэмюэль на пассажирском сидении, Марсель за рулём.

Я без лишних расспросов села сзади, и машина резво тронулась с места.

Некоторое время мы ехали в абсолютном молчании. Я отрешённо смотрела в окно, но периодически замечала, как эти двое обменивались взглядами. Что они там пытались друг другу сказать, было непонятно и не очень интересно, а вот что меня действительно интересовало, так это почему мы вдруг выехали на шоссе, которое уводило прочь из города.

– Куда мы едем? – нарушила я безмолвие своим требовательным вопросом.

– К волкам, – просто ответил Марсель, больше не улыбаясь.

– А точнее?

– Тебе обязательно всё нужно знать и контролировать, да? – Сэмюэль, наоборот, казался чуть более расслабленным, чем был до этого. Как человек, который вернул себе уверенность и владение ситуацией.

– Да, – заявила я, даже не пытаясь играть в дружелюбие.

– Мы едем в один загородный… ну, пусть будет клуб, – тщательно подбирая слова, ответил Марсель. – Называется «Вялые челюсти». Он принадлежит одному из доминантных волков Гришиной стаи, – в воздухе повисла недосказанность, которую я ощутила кожей, но парень продолжил: – Многие из них там зависают. Так что, это самый простой способ найти того, кто может найти Гришу.

– Я думала, мы поедем к месту силы, – осторожно заметила я, прощупывая почву.

– Нет, туда соваться – плохая идея, – покачал головой Сэмюэль. – Особенно сейчас. После того, что случилось ночью.

– А что случилось ночью? – забеспокоилась я и подалась вперёд, нечаянно оказавшись очень близком к этим двум.

Парни вновь выразительно покосились друг на друга.

Марсель проронил:

– Скажи ей.

– Нет.

– Всё равно узнает.

Сэм неодобрительно покачал головой, опуская взгляд:

– Мы уже все решили.

– Эй, детишки! – не выдержала я. – Не знаю, что вы там решили, но…

Я не успела договорить.

Светловолосый развернулся так стремительно, что даже я заметила угрозу лишь в последний момент, а человеческий взгляд и вовсе не уловил бы это плавное, бесшумное, свирепое движение. Холодные пальцы легли на мою шею и сдавили, разом перекрыв возможность дышать. Я успела издать лишь сиплый надсадный стон, и вот он уже держит меня одной рукой, не прикладывая к этому совершенно никаких усилий, не давая ни шевельнуться, ни заговорить.

Позволяя лишь задыхаться в его руках.

Неотвратимо жестокие глаза смотрели в упор со злой внимательностью. Ему будто бы было интересно, как долго я смогу продержаться. Как долго он сможет смотреть на мои мучения, контролируя их.

Я схватилась за широкое запястье обеими руками и попыталась оттолкнуть, но он был силён. Слишком силён. Непозволительно силен, что заставило меня вспомнить, почему когда-то давно я обратила своё внимание на ягуаров и именно на них делала ставку. Я знала, что они приходят в этот мир с яростью, которую не могут сдерживать ни цепи, ни заклятья, ни они сами. Природная алчность, голод и желание власти было вписано в каждую клетку каждого пятнистого оборотня. Наверное, поэтому меня в некотором смысле влекло к ним. Они обладали тем, что мне самой так порой не доставало: смелостью прийти и взять то, что хочется.

– Убьёшь, – с беспечным равнодушием проронил Марсель, скользнув по отражению моего лица в зеркале заднего вида.

– Не убью, – Сэмюэль ещё сильнее сжал пальцы, и я услышала, как хрустит моя собственная гортань. Отвратительный звук. – Я чувствую, как её пульс бьётся под тонкой, как бумага, кожей. Он такой… заполошный, – последнее слово он прошептал в мои губы, приникнув своим лбом к моему и наблюдая, как свет в моих глазах гаснет. Я и сама за этим наблюдала с заинтересованностью, в какой-то момент словно посмотрев на себя со стороны и сообразив, что вот-вот потеряю сознание от недостатка кислорода. Всем живым созданиям нужен кислород, даже акулам, дельфинам и нереидам.

И вот когда бледная точка, до которой сузился мир, начала темнеть, заполняясь приближающимся забвением, пальцы на моей шее разжались. Я упала на спину и громко задышала, вдыхая со свистом. Лёгкие будто свело судорогой. Я никогда не думала, что подобные ощущения можно испытывать настолько глубоко внутри себя.

– Мелкий придурок! – вырвалось у меня. Кожа на шее горела огнём, хотелось приложить лёд, а ещё лучше, нырнуть в ледяной океан, чтобы остудиться и внутри, и снаружи.

– Следи за языком, – лениво посоветовал мне Марсель, а Сэм лишь хмыкнул, отворачиваясь.

Потирая шейные позвонки и пытаясь прийти в себя, я глубоко дышала, выравнивая сердцебиение. Хотелось пообещать этим двум все адовы муки в одном месте и в один день, но если меня чему Князь и научил, так это тому, что свои угрозы не следует озвучивать. Их нужно претворять в жизнь: безжалостно, без предупреждения и в тишине.

– Что случилось ночью? – спросила я, хотелось, чтобы получилось требовательно, но из-за ослабевшего голоса нужного эффекта не достигла.

Сэм достал из кармана пачку сигарет, прикурил от огонька зажигалки, вспыхнувшего с задорным щелчком, и глубоко затянулся.

– На волков сегодня ночью напали. Как раз в месте силы. Такого никто не ожидал. Они практически ничего не смогли сделать. В стае переполох и смятение. Есть погибшие и раненые. Волки созывают общий сбор и готовятся мстить.

– Напали? – глухо переспросила я всё ещё ненадёжным голосом, который вырывался из больного саднящего горла. – Кто? Гриша там был?

– Точно не известно, – сухо ответил Марсель, выкручивая руль, чтобы свернуть на узкую дорогу, где с трудом могли разминуться две встречные легковушки. – А кто напал? Разные ходят предположения. Волки ничего не опровергают и не подтверждают. Но…

Он прервал самого себя.

– Но? – вопросительно повторила я, рассматривая коротко стриженный затылок.

– По слухам, это была Чума, – закончил за друга Сэм, вновь затягиваясь и этим сжигая сигарету почти до фильтра.

Больших усилий мне стоило ничем не выдать свои эмоции. Молча отодвинувшись назад, я отвернулась к окну, поглаживая шею, которая ещё ощущала давление.

– Ты знаешь о Чуме? – как бы между делом спросил Марсель, но я услышала в этой небрежности осторожность, если не опаску. Опасался он не меня, и не силы старых богов, воплощённой в таинственном убийце, созданным теми, кто имел очень своеобразное понимание слова «справедливость». Старые боги были насмешливы, но мужественны и беспощадны. Настолько беспощадны, что насмехались над всем подряд, в том числе и над самими собой.

– Что-то слышала, – проговорила я, почти не размыкая губ. – Вроде это какой-то оголтелый охотник за головами.

– Типа того, – хмыкнул Сэм, вышвыривая окурок в приоткрытое окно. – И сегодня ночью он убил семерых, трое были доминантами. Ранил больше двух десятков.

– Вы всё-таки уверены, что это он? – с глупым смешком спросила я. – Как какая-то недоделанная вариация на тему Зорро могла уложить столько крепких мужчин, наделённых нечеловеческой силой и скоростью?

– Он тоже наделён, Ди, – заметил Марсель, впервые назвав меня по имени. – Это не обычный человек. Точнее, это вообще не человек. Но есть и другие варианты.

– Какие? – заинтересовалась я, потому что была точно уверена: кем бы ни были другие подозреваемые, первый был ошибочным. Роза не могла этого сделать.

– Они подозревают нас, ягуаров.

– Бред! – категорично воскликнула я. – Будь там ягуары, они бы не сомневались, а точно знали. Оборотни отлично различают друг друга по запаху.

Парни переглянулись.

– А тебе многое о нас известно, верно?

Я не ответила.

– Впрочем, нам о тебе тоже немало, – низко рассмеялся Сэм.

– И что же? – безразлично проронила я. Мне было плевать, просто они ждали этого вопроса.

– Что ты бегаешь за вампиром, – с презирающим отвращением бросил Сэм.

Я успела заметить, что из них двоих он был больше подвержен перепадам настроения. Нехорошим перепадам, непредсказуемым. А непредсказуемые парни опасны, особенно когда патологически не видят разницы между хорошим и плохим. Марсель был поспокойнее, Сэм тоже старался быть таким, но чувствовалось, что его спокойствие – показное, надетое, как одежда. Накинутое на спонтанность и желание убивать. Он напоминал тягун, так в простонародье называли смертоносное отбойное течение, которое может возникнуть в воде в любой момент, даже на мелководье. Сильные волны образуются под прямым углом, их трудно разглядеть, и ещё труднее справиться. Силу отбойного течения осознаёшь только тогда, когда уже оказался внутри него. На словах это кажется совершенно неопасным, даже занятным, но вода темна и глубока, кружевная пена обманчива, а стихия – не терпит небрежности и неуважения.

Я подавилась смехом.

– Бегаю? – хотелось хохотать в голос, но знала, что будет больно. – Откуда такие выводы?

– А это не так? – поймал мой взгляд в зеркале Марсель.

Я вздрогнула, а после вспомнила, что теперь зеркала в моей жизни – это просто зеркала. И самое страшное, что я могу в них увидеть – свою помятую чьим-то очередным кулаком физиономию.

– Нет, – отрезала я.

– То есть, ты уверена, что не одержима им? – продолжил парень свои расспросы.

И мне был разозлиться, одёрнуть нахала, который, кажется, давно забыл, с кем разговаривает, а, может быть, никогда и не вспоминал. Но силы были на исходе. Я продолжала болеть и будто бы не спала несколько недель кряду. Дурное такое состояние, очень человеческое. Наверное, это всё из-за передачи силы, ведь я фактически отрезала от себя кусок чего-то очень важного.

– Одержимость – это болезнь, а мне нравится быть здоровой, – пробормотала я, прижимаясь лбом к стеклу.

– Значит, он одержим тобой, – неожиданно заявил Марсель с кривой ухмылкой.

– Чего?

– Князь приказал своим вампирам разнести весть.

– Какую весть?

– Тот, кто посмеет к тебе прикоснуться – умрёт, – практически процитировал Сэмюэль. – Потому что он желает убить тебя сам. Более того, за твою голову была назначена цена.

– Надеюсь, высокая, – хмыкнула я. – Иначе обидно.

– Очень высокая, – подтвердил Сэм. – Поэтому мой тебе совет: беги. Или прячься.

Я внимательно изучила светло-русое темечко и грустно отметила:

– Мне некуда бежать. А прятаться гордость не позволяет.

– В таком случае у тебя нет шансов на победу, – заключил Марсель. – Ты обречена.

– Если не появится кто-то достаточно сильный, чтобы выступить на твоей стороне, – продолжил размышления вслух парень.

А я мысленно и с раздражением отметила, что эти двое иногда умеют соображать, а не просто использовать грубую силу в попытке испытать на прочность ту, в которой видели лишь игрушку своего вожака.

– Приехали, – вдруг заявил водитель, и машина, которая и так всё это время еле катилась, подпрыгивая на ухабах и впадинах, остановилась.

Я выглянула в окно и увидела кривую деревянную табличку, на которой краской, и мне очень хотелось верить, что это краска, было написано «Бар «Вялые челюсти». И ниже почти нечитаемая корявая приписка: «Вход только для своих. Если ты чужой – проваливай. Или умри». Сама табличка была приколочена к жердине, воткнутой прямо в землю.

– Дальше только пешком, – выбираясь, со вздохом пояснил Марсель, который и сам, кажется, был не рад предстоящему походу.

Я тоже покинула уютный салон автомобиля. Последним к нам присоединился Сэм, который встал по другую сторону меня. И было в его движениях что-то такое, отчего мне показалось, что за мной не только присматривают, но и подглядывают.

– Нам туда, – указал рукой Сэмюэль на небольшие красные квадратные крыши, скопившиеся на небольшом участке, почти впритык друг к другу. Идти в указанном направлении предполагалось по узкой тропинке, утопающей в высокой жёсткой и густой траве, которая практически поглотила всё вокруг.

Я почесала бровь, оглянулась по сторонам, ощущая нарастающую тревогу. Долгий летний вечер почти закончился. Начинало темнеть.

– А вам не опасно здесь находиться? – я ещё раз сверилась с надписью на табличке. – Если они подозревают вас в нападении, то заявиться прямо к ним в логово – не лучшая идея. Я бы сказала, самоубийственная.

– А ты думаешь, тебя отправили сюда случайно? Просто потому, что тебе так захотелось? – хмыкнул Сэм, весело поглядывая сверху вниз, изучая мои собранные в хвост волосы, шею, открыто представленную его взору, пробегая глазами по губам, носу и щекам. Он будто бы исследовал взглядом те места, которых хотел коснуться.

И я едва удержала себя на месте, желая отойти.