Текст книги "Сирень из прошлого (СИ)"

Автор книги: Анастасия Франк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

– Конечно, нет. Мне кажется, как раз наше уединение поспособствует возвращению твоего хорошего поведения, – просто ответил парень, не улыбнувшись. Серьёзно?

– И это… всё? – у неё создавалось ощущение, будто она говорила в микрофон с эффектом повторения окончаний слов. Это безумно раздражало в данный момент. Дурацкая пещера, дурацкие факелы, и эти огромные песочные часы тоже дурацкие! Ей не нужно было смотреть на количество песка в верхней части, чтобы понять то, что девушка знала уже в тот день, когда Питер применил магию к её порезу. – Ты пытаешься убедить меня в своем могуществе? .. Зачем меня обманывать, если всё и так очевидно? Да ты слаб!

Она видит, как он злится, стоило ей задеть то, что должно было относиться к любому человеку, но только не к нему. Но и Венди была зла, так что, в какой-то степени, их чувства были взаимны и тогда, когда король Неверлэнда грубо толкнул её к неровной стене, сразу оставившей на её спине множество синяков, и так же, ни о чём не заботясь, жёстко и нетерпеливо впился в её губы, перекрывая путь к кислороду. Что-то внутри Венди вспыхнуло с новой силой, и, прикасаясь к его торсу, шее и волосам, она не могла более пытаться отделить ярость от чего-то ещё, постороннего. Это казалось удивительно гармонично. Единым целым, точно так и должно было быть всегда.

Забыв совершенно о нужде дышать, она не могла всласть насладиться тем, что они сейчас делали. Что-то всё равно мешало, что-то, в самом Пэне, хотя он и являлся организатором их общего мероприятия в виде обмена эмоциями и, возможно, чувствами. Заставлял подчиняться, медленно меняясь местами: в какой-то миг Венди могла ощутить и свою власть над ним, прижав на этот раз невзрослеющего подростка к камню. Нельзя перестать целовать его. Не отпускать друг друга.

Эти мысли буквально передавались ему, и Питер сжал талию Дарлинг настолько, что болезненно-сладкая боль разливалась по месту, где он прикасался.

– Слабость…

Кто из них это сказал? Впрочем, не имеет значение. Ей не хотелось ни о чём думать. Мысли отвлекали.

– Слабость – это поддаваться нелепым чувствам… – Пэн более не оставлял на её теле своими прикосновениями лёгких синяков – напоследок он надавил на её худое плечо так, что мазохизм уже не казался привлекательным. – Как ты, Дарлинг. – Громко вскрикнув, она под его давлением отскочила назад и практически упала на пол, споткнувшись о какой-то выступ. Опираясь дрожащими руками, Венди подняла к нему голову и посмотрела ещё не полностью вернувшимся к действительности взглядом. – Ты хотела, чтобы я продолжал, и это столь предсказуемо, что интерес все стремительнее исчезает, как бы я не старался не думать об этом. Но, в моем же случае, игра стоит всех жертв. Включая твое присутствие, которое я с трудом терплю.

– Зачем? .. – охрипшим голосом спросила Венди, но за секунду до этого Пэн исчез, оставив её одну в этой тёмной, полной такой же магии, пещере. Через несколько минут кто-то, кажется, Эрик пришёл, чтобы переправить её обратно на остров. Она всё ещё сидела на холодном каменном полу, не отрывая взгляда от того места, где ранее стоял Питер.

Его же фраза сейчас слишком подходила к ситуации: когда уже она наконец повзрослеет?

***

Дни, когда начинаешь привыкать к месту, превращаются в ничем не отличающуюся друг от друга смену суток. Особенно, когда ответы на тревожные вопросы так и не приходят, а наоборот, скрываются где-то в самой глубине Неверлэнда, и настанет момент, когда об их существовании человек тоже позабудет, смирившись с неизвестностью.

В первое время Венди старалась не думать вовсе о произошедшем. Ей было стыдно за себя, за свою проснувшуюся надежду, которая уже должна была давно погибнуть. Да и, может, поцелуя и не было? Но не она же набросилась на него! Помнится, за секунду до самого страшного и одновременно прекрасного воспоминания Венди была готова к тому, что тот ударит её или применит тёмную магию. Но только сейчас приходит осознание того, что в глубине души таилось желание, которое Пэн оправдал, и, вероятно, потому девушка не воспротивилась. Хотя старалась оправдать своё бездействие накалом эмоций.

После этого они крайне редко пересекались. Да и многие Потерянные теперь пропадали на заданиях, так что только Эрик и ещё пара ребят следили за ней, и среди них, к счастью, не было Энзо. Даже слова Питера не могли до конца убедить Венди в своей безопасности. Нет, здесь никогда нельзя быть ни в чём уверенным.

Изредка Пэн через Потерянных поручал ей мелкие дела, по сложности гораздо меньше, нежели тот поход на болото. Как-то раз Венди, разговаривая с Эриком, поделилась своими впечатлениями с того незабываемого дня, и они оба забавлялись ситуацией, при которой оба рухнули в грязную лужу. Пожалуй, эту и ещё пару бесед можно было назвать дружескими. Она хотела верить, что этот новый Потерянный не желал ей зла, но, когда, казалось бы, барьеры к душе разрушались, включалась дополнительная защита.

В этом нет ничего удивительного – иногда что-то типа этого выражал взгляд темноволосого юноши, и она ощущала некое облечение. Не сказать, что по её виду каждый скажет о трудных временах и испытаниях, но, возможно, Эрик относился к тем типам людей, кто имел способность видеть сквозь внешнюю оболочку. Благодаря нему чувство печали и безысходности несколько ослабевало, пусть и на время.

В такие минуты, не имеющие в себе ничего мрачного, Венди часто вспоминала о Феликсе, а затем сама же портила себе настроение, коря Пэна за его поступок. Нет, за его тысячу поступков.

Ей всё чаще казалось, что хозяин Неверлэнда вовсе не был чрезвычайно занят своими делами, а просто-напросто избегал девушку, точно её присутствие могло на что-то повлиять. Правда, это было одно из кучи других предположений, имеющих под собой не слишком крепкий фундамент в виде личных предпочтений.

Однако после продолжительных наблюдений за ним издалека, когда тот отдавал приказы и тут же уходил, Венди через несколько дней наконец представилась возможность поговорить с ним лицом к лицу. За пару минут до этого она случайно столкнулась с Виктором Франкенштейном, который даже не сразу её узнал: настолько он был раздражён и подавлен в своих, наверное, не слишком радостных мыслях.

– Смотри, куда идёшь!

– Извините… – удивлённо воззрившись на доктора, девушка хотела было спросить его о чём-то, но поняла, что это не имело смысла. Навряд ли ему сейчас хочется обсуждать проблему с нежеланием Пэна отпускать его с острова. А ведь она и правда на какой-то миг подумала, что Питер не захотел долго мучить доктора и позволил ему вернуться в Сторибрук.

Не одарив её взглядом, Виктор побрёл дальше, и даже его походка выражала всё недовольство происходящим. Она прекрасно понимала его состояние и нежелание смириться с трудно разрушаемым камнем на пути к своей цели.

– Ты выглядишь потерянной, – легко спустившись со склона, Питер подошёл к Венди и небрежно осмотрел её. Похоже, до этого он пару секунд наблюдал за ней и не стал сразу выдавать своё присутствие.

Как ни странно, Дарлинг даже не вздрогнула под его тяжёлым взглядом. Она не думала о его намерениях или настроение, а только внимательно смотрела в ответ, и, если бы он не сказал следующие слова, девушка бы призналась себе, что в самом деле залюбовалась его видом.

– Игра началась.

– Что?

– О, Венди, – притворно цокнув языком, юноша поджал губы, но совсем скоро перестал показывать свои способности к актёрскому мастерству. Он будто очень хотел сказать ей что-то, что должно было быть важнее всех прежних насмешек. – Бывшая спасительница и остальная шайка здесь.

========== Глава 16. Чернее ночи ==========

Комментарий к Глава 16. Чернее ночи

Песни к главе:

Woodkid – Ghost Lights

MOZE – Sine ft. Ashley Apollodor (Original mix)

Apparat – Goodbye (Feat. Soap & Skin)

PJ Harvey – Red Right Hand (Nick Cave & the Bad Seeds cover)

Saltillo – Hollow

The Flashbulb – Undiscovered Colours

Приятного чтения!

Венди в нерешительности открыла было рот, чтобы что-то сказать, но так и не придумала, что именно. Она не могла понять, были его слова истиной, или Питеру захотелось развлечь себя, вновь изучая её реакцию на определённые вещи.

– Хорошо. – Ровным голосом начала девушка, чувствуя на себе его пристальный взгляд. С трудом подавив выдох, она сказала: – И что ты намерен делать?

– Полагаю, ровным счётом ничего, – ещё больше обескуражил её парень и простодушно пожал плечами. – Видишь ли, Эмма представляет сейчас для них большую опасность, чем для меня.

– О… О чём ты говоришь?

Конечно, он же сказал, что она бывшая Спасительница! Поначалу не было необходимости придавать этому значение. Но… Что такого знает Пэн, чего не знает Венди? Глупые попытки догадаться самой не обвенчались успехом, и поневоле девушка раздражённо покосилась на юношу. Признаться, эта резкая перемена спокойного острова, но что-то новое и неизведанное, по крайне мере, для неё, заставило меньше вспоминать о причине, по которой, как она была уверена, Питер мало пересекался с ней. До сего момента.

Он не спешил всё объяснять. Напротив, терпеливо чего-то ждал.

– Скажи мне, – немного требовательнее, чем следовало бы, произнесла Венди, всё сильнее хмурясь. – Что бы ни случилось с Эммой, я уверена, твой сын сумеет предотвратить последствия.

– Правда?

Её слова открыто подвергались сомнению. Лёгкий озноб прошёл по её коже, вызывая плохое предчувствие. Что, чёрт возьми, случилось? Румпельштильцхен ведь тоже в Неверлэнде? Иначе как бы они узнали об их местонахождении? Хотя нет, им наверняка нужен только Виктор. Не она с Джоном.

А если…

– Они могут знать, где мой брат.

– Это знают все, Венди. В клетке, – на последнем слове он злостно ухмыльнулся, от чего вызвал недобрый блеск в её глазах. С шумом выдохнув воздух через нос, она тихо прошипела:

– Нет. Майкл. Или ты уже позабыл о нём, как только тот отрёкся от тебя?

Она так и ждала, что сейчас Пэн попытается задеть её в ответ посильнее, либо одарит одним из своих устрашающих взглядов. Она не ждала, а предвкушала, прекрасно понимая, что-то будет подтверждением её правоты. Однако Питер отреагировал удивительно спокойно. Без бросающихся в глаза эмоций он небрежно ответил:

– Память – быстро заполняемая вещь. Не следует забивать её старыми вещами. Ты знаешь это как никто другой, не так ли?

– Хочешь сказать, я живу прошлым?!

– Да. – Просто сказал подросток и протянул к ней руку, а затем, не дожидаясь её ответной реакции, крепко схватил Дарлинг за ладонь. – Цепляешься за него. Не замечая того, что твоя связь с реальным миром медленно теряется.

От его прикосновения тело невольно вспомнило сотню таких же других. Почему всё так сложно? Почему она не может продолжать ненавидеть его? Но нет, та ненависть усилились во стократ, и это было самое худшее. За счёт переизбытка отрицательной энергии что-то новое, ранее почти не беспокоившее её, пробуждается окончательно. Как от катализатора.

– Нет. Это не так. – Жёстко проговорила Венди и выдернула свою руку из его хватки. Больше ничему, выходящему за грань, она не позволит случиться. Не бывать этому. – Хочу тебе напомнить, что это не я вторглась в нашу жизнь, не я пудрила Майклу мозги, не я выбрала собственное благополучие взамен на смерть какой-то там жалкой девчонки. Ты сам погряз в прошлом, Пэн. Не будь то правдой, ты бы не стал гоняться за бессмертием в миллионный по счёту раз.

– И что заместо этого я должен был делать? Скажи, поделись своим мнением, – стальным голосом вопросил её Питер, с интересом выслушав её речь. – Почему же ты молчишь, птичка? Или проглотила язык?

Не сказать, что Венди так сильно боялась отвечать ему. На самом деле, у неё просто создавалось ощущение, будто в её словах крылось желание помочь невзрослеющему подростку.

– У тебя был шанс забыть свои ошибки и жить, как все нормальные люди. Но ты упустил его.

Она не хотела, чтобы он воспринял её как психолога, изучавшего все его промахи. Иначе получится, что Венди беспокоится о нём. Но этого, конечно же, не случится. Будет до безумия глупо поддаваться своим чувствам и… интуиции. С какой стати она так надеется на благополучное завершение?

В Неверлэнде не бывает счастливых финалов.

– Ты, вероятно, хотела сказать – жить, состариться и умереть от нелепого сердечного приступа или от одной из ваших болезней. – Из его уст это прозвучало так презренно и унизительно, что девушка, злобно сверкнув глазами, яростно воскликнула:

– Ты хочешь видеть только минусы!

– Это не так важно, Венди. – Торопливо поглядев в сторону лагеря, Питер вновь посмотрел на блондинку, слегка нахмурившись. – В любом случае, наши философские беседы никак не изменят нахождение жителей Сторибрука на моём острове.

– Тогда почему бы тебе не отдать им то, за чем они пришли?

– Доктора? – фыркнул Питер. – Это слишком просто. А в простых вещах всегда кроется подвох, помни это. А для начала я хотел, чтобы ты лично убедилась в некоторых… изменениях боевого духа отважных героев и злодеев, возомнивших себя героями.

Не говоря больше ни слова, Пэн кивнул ей в знак того, чтобы она следовала за ним. Венди чувствовала, что где-то имелся очевидный подвох, но пока не могла понять, где именно. Следовало решить прямо сейчас, готовиться к очередным потрясениям, или не стоит. Простояв пару секунд, она всё же поборола своё недовольство и поспешила его догнать.

Они шли не слишком долго, но за это время можно было достаточно обдумать сложившуюся ситуацию. Надежда на спасение есть. По крайне мере, у Виктора. А там, того и гляди, они смогут помочь и ей с Джоном. В прошлый раз у Румпеля имелся ящик Пандоры. Если на этот раз поблизости не окажется того, с кем Пэн мог бы обменяться телами, всё прошло бы идеально гладко.

– А вот и наши гости, – ухмыляясь, хозяин Неверлэнда резко остановился напротив небольшого склона, от чего Венди едва в него не врезалась. – Гляди, Венди.

И она послушалась его, чувствуя, как недоумение всё быстрее растекается по её венам, подбирается к самому сердцу и, наконец, достигает своей цели, превращаясь в то, чего так старательно Венди избегала.

Они стояли так близко к ним, что могли запросто заметить её с Питером. Однако ничего подобного не случилось. Дарлинг представилась возможность пронаблюдать, как Реджина спорит с Крюком по какому-то пустяку, пока Эмма с подозрительной отчуждённостью ходила поблизости. С каких это пор блондинка стала такой любительницей тёмных цветов? Скорее уж, тут Румпельштильцхена со Злой королевой можно воздвигнуть в кандидаты.

– Ну? – как раз в этот момент холодно прервала конфликт своих попутчиков Свон. – Не думаю, что ваше лаянье поможет, как вы сами говорили, справиться мне с тьмой.

– Ты разве не понимаешь? – Реджина явно с трудом сохраняла спокойствие. С такого расстояния трудно было увидеть в её взгляде настороженность и нервозность, поэтому Венди не была до конца уверена. – Мы должны составить план, чтобы найти Франкенштейна, но при этом не натыкаться на свору Пэна!

– Задача была бы гораздо проще, если бы мы их всех устранили, – выдохнула Эмма и развернулась прямо к Венди с Пэном, но почему-то глядела сквозь них, точно тех и не было здесь. Нарастающий страх постепенно проходил – опасение нарваться на эту новую Эмму Свон, видимо, было напрасным. Женщина поправляла свою куртку, и Дарлинг смогла разглядеть пару блеснувших колец на её пальцах.

Пытаясь анализировать всё трезво, Венди почувствовала, как наткнулась на стену непонимания. Её не замечают, и она может спокойно смотреть, как Киллиан Джонс с печалью слушает препирательства уже между Реджиной и Эммой. Что происходит? Всё предстало не так, как девушка воображала. Дать ответы на дюжину вопросов, появившихся за каких-то несколько секунд, мог только тот, кто привёл её сюда.

– Ты наложил на нас заклинание? Почему они не видят нас? – ей не удалось скрыть панику в голосе. Происходящее заставляло нервничать всё сильнее. Ругань и пугающие слова Эммы напрягали её. Шумно выдохнув, Венди поджала губы.

– Теперь ты понимаешь, почему я назвал Эмму бывшей Спасительницей. – Питер выглядел довольным. Он знал всё с самого начала. Он хотел, чтобы она тонула в своей растерянности. Он как всегда пользуется методом – застань врагов врасплох. Но разве она враг ему? Если только благодаря его же действиям. – Прошу представить, Свон – новая Тёмная. – Сделав продолжительную паузу, позволив той осмыслить сказанное, Питер вздохнул и почти с теплотой улыбнулся: – Я же говорил, игра только началась.

Мысль привлечь внимание пришедших за доктором мгновенно перестала казаться привлекательной.

***

У костра столпилось большинство Потерянных мальчиков, но, в отличие ото всех предыдущих вечеров, ныне они не пытались найти развлечение. Вероятно, этого делать и не нужно было. В ближайшее время, подумала Венди, точно никому не будет скучно. Жаль, что ей не удаётся вообразить всё с таким же радостным возбуждением, как и они. Где-то в глубине души она отчаянно хотела развлечься любым способом, лишь бы на время позабыть обо всех проблемах. Но за последнее время, а точнее, после её почти что смерти не было ни дня спокойствия. Только тревога, день за днём накапливающаяся злость и поиски способа попасть в место с волшебством – Сторибрук, чтобы затем очутиться в Неверлэнде.

Порой ей так и хочется взять и всё бросить. Но она не может. Не может предать свою семью. Ведь, судя по всему, Пэн и не думает оставлять её в покое – шанс на отсутствие его в своей жизни она добровольно променяла на Майкла. Возможно, когда-нибудь настанет тот день, когда более ничего уже не сможет позволять выносить ей это место. И… что будет тогда? Сдастся ли Венди, как-то хотел Пэн, или покончит с этим иным способом? Мысль о самоубийстве, по правде говоря, не раз посещала её во время заточения в клетке. Да и, наверное, мало кто смог бы чувствовать себя комфортно, находясь где-то против своей воли.

Как и всегда, Венди сидела вдалеке ото всех, но привычный запах горящего хвороста часто добирался и до неё. Иногда мальчики любили специально добавлять в резвящийся костёр особую траву, и, смешивая, получался весьма приятный запах, который мог быть только в Неверлэнде. Здесь росло очень много неизвестных для обычных людей с её мира травянистости. В любой другой момент, а особенно, будь у неё уверенность в возможности возвратиться, она бы припасла с собой что-нибудь отсюда. Не для помощи по открытию новых видов учёным. Просто… Как бы Венди не презирала остров, всё же за тот единственный год иллюзии свободы в Бостоне ей не раз вспоминались запахи, ощущения и вкусы, принадлежавшие Неверлэнду.

Как бы то ни было, она старательно отвлекала себя от главной проблемы, представшей перед ней лицом несколькими часами ранее.

Подоспевшая помощь, которая на глазах превратилась в, скорее, угрозу. Не только для Пэна, хотя тот ни за что этого не признает, но и для Венди. Если всё было именно так, как сказал ей Питер, значит, стоит быть в сотню раз осторожней.

Раньше она не задумывалась над всеми этими волшебными существами, будь те добрыми или настоящими порождениемя тьмы. Беспокоил её больше всего Пэн, потому что тот непосредственно влиял на её жизнь и жизнь Майкла с Джоном. Удивительно, что в далёком детстве, покинувшем её пусть и психологически, девушка часто воображала сама разнообразных фей, русалок, нимф. Если бы сейчас ей показали одного из предметов мечтаний, Венди бы только равнодушно пожала плечами и через секунду забыла бы об этом, решив не придавать тому значение.

Тёмная Эмма. Отсутствие в их компании Румпельштильцхена… Новая Тёмная. Не значило ли это смерть предыдущего? Насколько она знала, так оно и было. Только убив его же кинжалом, сможешь перенять ту силу. Правда, Венди бы не сказала, что силой можно считать то, что крайне трудно контролировать. И Румпель… Разве не радовался бы Пэн его смерти? Он бы первым делом поделился этой «прекрасной» новостью, как настоящий любящий отец. Венди смела надеяться, что всё обошлось без летальных исходов.

Но помощи просить у той, кто хладнокровно предлагал убить всех Потерянных мальчишек… Нет. Эта не та Эмма, на которую можно было положиться. Не Спасительница. Больше нет.

– Питер! – она увидела его ещё издалека и, не медля, вскочила со своего места и поспешила ему навстречу. – Ты ничего не объяснил. Что случилось с твоим сыном?

– С кем? – посмотрев на неё так, словно Венди была кроликом, что-то требовавшим от волка, юноша изобразил на лице непонимание. – Сын… Ах, да! Как же я мог забыть о том, в чьих жилах течёт одна со мной кровь…

– Это не смешно! – несмотря на каменное лицо до его появления, девушка чувствовала, что была на взводе. Типичная для Питера неизвестность и недосказанность уже откровенно бесили. Ей хотелось как следует накричать на него, ударить, но вместо этого девушка пару раз с шумом выдохнула и стальным голосом спросила: – Что с ним?

Румпельштильцхен не мог умереть. В конце концов, она видела его ещё несколькими неделями ранее!

Без особого интереса и с одолжением подросток наконец сказал:

– Он жив, успокойся. Тебе следовало давно понять, что мы с ним связаны.

Что ж, хотя бы одна хорошая новость за сегодня. Или же… Невольно Венди задумывалась о том, что бы принесла ей смерть, по-видимому, бывшего Тёмного. Она была бы освобождена от сделки. Но разве сейчас это не так? Румпельштильцхен не имеет больше возможности давить на людей так, как это может теперь Эмма. Ей можно со спокойной душой припрятать зелье для какого-нибудь иного случая, что, она надеется, никогда не появится.

Но было ли разумно, что Питер Пэн будет продолжать жить, а затем обретёт окончательную власть и станет сильнее любого Тёмного? Он же может захотеть сделать всё, что только взбредет ему в голову! Без каких-либо ограничений, которые лишь пока ненамного сдерживают его. Трудно представить, что может быть хуже того, что происходит сейчас. Может, и на земле будет ад?

– Что с тобой, Венди? – с лёгким любопытством окликнул её невзрослеющий подросток и криво улыбнулся. – Обдумываешь, как использовать новые возможности?

– Не важно, – поспешно буркнула Дарлинг, помрачнев. – Так что ты намерен делать?

– Я? – выгнув одну бровь, переспросил Питер, точно она предложила ему жениться на ней. – А с какой стати я должен что-то делать?

– Ты… Ты издеваешься?

Венди опешила. У него сегодня такое развлечение – пугать её своими странными фразами? Питер ничего не ответил и, вежливо и ненавязчиво сдвинув девушку с пути, прошествовал к Потерянным, которые тут же принялись с жадностью расспрашивать его о том, что Венди знала и так: сколько чужаков на острове, кто. Будто им не было известно об этом с самого начала. В отличие от неё, мальчикам дозволено перемещаться по острову когда душа пожелает. Хотя опыта в плане маскировки и слежки Венди имела гораздо меньше. Что бы сделали Эмма, Реджина и Крюк, если бы она пару часами ранее всё же попыталась бросить ветвь в их сторону, привлекая внимание? Неизвестно, что именно им известно, а потому Венди можно легко принять за ту, кто встал на сторону Пэна – врагом больше.

Никто не додумался до того, чтобы расспросить хозяина Неверлэнда про волнующую её тему. Все нашли забавным, даже Энзо, когда она, злая, подошла со спины к Пэну и повторно отчеканила свой вопрос, как если бы диктовала пишущему.

– Ты не собираешься ничего предпринимать. Твоя самоуверенность настолько затмила здравый рассудок?

– Венди, – Пэн медленно повернул к ней голову: он один не рассмеялся на её слова. Правда, одного колючего взгляда зелёных глаз было достаточно, чтобы ей стало неловко, и бушевавшая в ней ярость немного поутихла. – Милая Венди, – она едва заметно вздрогнула от такого обращения, – мне нет нужды беспокоиться о них. Я прекрасно знал, что рано или поздно они опомнятся и примчатся сюда за доктором. Он им сейчас, думаю, нужен сильнее, чем мне.

– Неужели? – не желая принимать его слова за чистую монету, Венди усмехнулась: – С чего бы мне тебе верить?

Ей было не приятен факт разговора при Потерянных. Они в любой момент поддержат Питера, а все её возражения вновь обсмеют. Это напрягало.

Пэн, не долго думая, тем временем спокойно говорил:

– Наверное, потому, что взрослые по своей натуре быстро наскучивают, Венди.

– Да? А Эмма тебя нисколько не беспокоит? Почему ты сидишь здесь и ничего не делаешь?! Такое ощущение, будто этот остров не твой, а мой! – в отчаянье воскликнула Дарлинг и тут же об этом пожалела. Конечно, она не пыталась претендовать на звание хозяйки, но кое-кто из Потерянных был яростно убеждён в этом. Энзо сверлил её взглядом и, кажется, собирался уже что-то сказать, от чего Венди мысленно обругивала себя.

– Я польщён твоей заботой о нас и Неверлэнде, – с непривычной мягкостью произнёс Питер, и впервые за всё время знакомства с ним Дарлинг невольно заметила, что голос у него очень приятен на слух, если не пропитан ядом. – Однако Эмма слишком неумелая для полного использования своих сил. Нужно время для того, чтобы взять их под свой контроль. Пират с королевой будут следить больше за Эммой, чем за нашей деятельностью. Впрочем, почему бы тебе самой не пойти на разведку и не убедиться в моих словах?

– Что? – её глаза удивлённо расширились. Он же снова шутит, верно?

– Не смотри на меня так. Разве тебе не хочется вспомнить старые добрые времена? – глядя на то, как та говорит что-то неразборчивое в ответ – причины для возражений не желали находиться – Питер поднял с земли случайно кем-то уроненное полено и, несколько раз подбросив его в воздухе, наконец отправил туда, для чего оно было выколото – кормить дрожащий огонь. – Можешь идти сейчас же, пока ещё не сильно стемнело.

Выхода не было. Она отчётливо поняла, что в его безобидном предложении скрыт приказ.

***

Невероятная усталость пришла в тот день как-то слишком стремительно. Настало время, когда события проходили перед её глазами так быстро, что она не успевала толком как следует разглядеть картину каждого. Будто фотографии на плёнке, превращающиеся из-за разных изображений в нечто странное и трудное.

Она уже давно поняла, что совсем скоро всё закончится. Наконец-то ли? В любом случае, будь то проигрыш Пэна или его победа, ей без разницы. Она давно морально сбилась с пути, не знала, к чему лучше стремиться. Но главное всегда оставалось неизменным: рано или поздно клетка перестанет окружать её со всех сторон, и тёплые объятья обоих братьев поджидают её где-то в будущем, пусть далёком, пусть скором.

Иногда её посещало удивление, как поток мыслей и долгое одиночество, теперь находившиеся с ней почти каждый день в виде зловещего прохладного ветра и уханья совы где-то в кроне листьев дерева, не уничтожило в ней рассудок. Это терзало её, мучило, испытывало, но никогда не с очевидной победой над девушкой. Всегда находился крошечный луч света, который, несмотря на свою ничтожную малость, был способен отгородить её на некоторое время от Неверлэнда. Сны, которые всё чаще перестали превращаться в кошмарные ужасы и потаённые страхи, поражающие сердце, были подарком для неё не хуже, чем общество Феликса.

Не надо было гадать, чтобы понять нежелание Пэна подпускать к Венди кого-то из Потерянных. Даже свою правую руку. Она не помнила, чтобы при Питере вела себя так непринуждённо и расслабленно с блондином. Впрочем, Феликс не хуже её знал о том, чего не следует делать, и его каменное выражение лица ничем не отличалось от настоящего состояния. Возможно, лишь в серебристых глазах бывали проблески лёгкой усмешки, если Венди скажет хозяину Неверлэнда что-то дерзкое, но не более. И теперь, когда возможности гулять по острову не было абсолютно, Феликсу всё же удавалось изредка бывать для Дарлинг тюремщиком и приносить еду, а затем обмениваться парочкой коротких фраз.

О прибытии Спасительницы за своим сыном – мальчиком с сердцем истинно верующего – она узнала почти сразу. Как бы не пытался Пэн внушать ей ужас, а его подопечные, временами проходившие рядом, могли во весь голос обсуждать, как обстоит обстановка на острове.

А затем неподалёку с её заточением в одну из пустующих клеток поместили нового пленника.

Кто это был? Выяснить это девушка, если честно, особо не старалась, но всё-таки лёгкое любопытство присутствовало. Неизвестный, вероятно, был без сознания и лежал на дне клетки, так что всё, что удалось понять Венди – это был мужчина. Было странно осознавать это, видя уже который десяток лет повсюду одних лишь мальчишек, навечно застрявших в детстве. Пожалуй, последним взрослым, которого девушка видела и благодаря которому случилась беда попасться под горячую руку Пэна, был Киллиан Джонс. Сейчас воспоминания о нём были не пригодными. Черты лица пирата расплылись, а манера речи и поведение и вовсе стёрлись из памяти: остались лишь очевидные приметы – крюк на месте кисти руки, подведённые глаза и тёмные, слегка взъерошенные волосы.

Новоиспеченного пленника забрали так же стремительно. Феликс ответил что-то неоднозначное на его счёт, как только Пэн скрылся из виду, отдав приказ.

– Это очередной его план? – почти знала это наверняка. И убедилась, когда блондин едва заметно кивнул, не желая привлекать много внимания к своей персоне – несколько Потерянных, совсем ещё юных по меркам острова, стояли поблизости у клетки с мужчиной внутри, готовые по первому приказу Феликса взять сооружение и отнести по уже заранее известному месту. Эхо пещер. – Выведать их тайны?

– А ты очень догадливая, – не без иронии сказал напоследок Феликс.

Оставшись вновь одна среди пустующих клеток, Венди чувствовала сильное желание вырваться отсюда. Нет, не сбежать, как было обычно, а именно вырваться из неизвестности и зависимости от каждого лишнего слова Потерянных. Ей надоело полагаться лишь на их порой по-детски весёлые говоры о возможном предстоящем сражении или засаде. Ей всё чаще казалось, что именно теперь и наступил тот самый мучительный момент метания. Если раньше на острове было мало оживления и поводов для беспокойства, то сейчас всё резко изменилось. Конечно, основной причиной этому служили чужаки. Несмотря на самоуверенность Пэна, она начинала думать, что у них, возможно, имеется шанс противостоять невзрослеющему подростку.

Прошёл день, а может, и два, но наконец и на её улице наступил праздник. Она лежала спиной и тоскливо глядела в тёмное небо, по которому уже давно было трудно сказать: день сейчас или вечер. В тысячный раз прокручивая в голове рассказы Феликса о связи Питера с островом, Венди краем уха услышала шелест травы и тихие голоса. Обладатели, вероятно, собираясь пройти совсем рядом, становились всё ощутимее. В конце концов, сила игнорирования происходящего была побеждена неожиданным скрипом рубильника, и, резко вздрогнув, она почувствовала руками, которые упирались о дно клетки, лёгкую вибрацию. Её опускали на землю. И всё бы ничего, если бы время подачи еды давно прошло.