Текст книги "Сирень из прошлого (СИ)"

Автор книги: Анастасия Франк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Нервно сжимая и разжимая руки в кулаки, теребя плащ и шумно вздыхая, Венди мечтала, чтобы хозяин Неверлэнда наконец вернулся в лагерь со своих особо важных дел и наконец дал ей возможность, чтобы уснуть. Уж если голодать, то во сне.

– Эрик, – охрипшим от долгого молчания голосом позвала его Венди. В ту минуту он как раз проходил мимо, собираясь взять ещё хвороста. Парень остановился в нескольких шагах от неё и вопросительно поднял брови, давая ей знак продолжить. – Послушай…Я понимаю, что Пэну это не понравится, но… Может быть, ты знаешь, как обойти его заклинание? Я говорю про… невозможность есть.

Как же нелепо. Его наказание оказалось хуже всех пыток, что используют обычные люди. Сейчас она бы с лёгкостью согласилась взамен на адскую боль.

– Разумеется, есть, – даже не смутившись, спокойно ответил он. – Это источник, о котором ты наверняка слышала.

– Источник? Лекарство от яда? – непонимающе переспросила девушка, даже встав – до этого она располагалась у того самого дерева, где ещё днём они вели беседу с Франкенштейном. – Но он же… Я не смогу покинуть остров.

– Почему же? Ты не умрёшь. Если так случится, а Пэн не снимет заклинание, то ты просто… можешь, скажем, задохнуться, или твой организм будет истощён вновь, но уже в большей степени.

Возможно, для него это действительно пустяки, но Венди не была намерена испивать даже небольшую порцию этой проклятой, как и остров, воды. Она знала, как Чарминг попал в ту же ловушку. Правда, при них был Румпельштильцхен, обладающий, как и его отец, многими полезными талантами в сфере магии и алхимии.

– Нет, – чересчур резко сказала Дарлинг, испытывая вновь неприязнь к Пэну. Быстро глянув на Потерянного, с долей вины добавила: – Спасибо за то, что попытался помочь, и… не сдал меня ему тогда. Пусть он и знал правду.

Она понимала, что ей не стоило сильно надоедать и докучать Эрику, а также подвергать его опасности уничтожения доверия со стороны Пэна. Однако он, кажется, был единственным, кто не желал ей зла. По крайней мере, в открытую. Сейчас всё иначе – те несколько мальчиков, любящих слушать её истории много десятков лет назад, либо мертвы, либо перестали чувствовать себя ненужными, нашли дорогих людей, которые не позволяли им вновь поверить в то, что только Питер Пэн – их семья.

Похоже, на этот раз сам Пэн старался подбирать Потерянных под стать себе.

– Скажи, – Эрик не спешил возвращаться к своим делам, с каким-то пристальным вниманием оглядывая вид Венди, – когда в последний раз ты ела?

– Вчера. Это имеет значение?

– Нет, если, конечно, ты не желаешь на следующий день проснуться и не вставать и вовсе от резкого упадка сил, – почему-то сейчас он выглядел довольно встревоженным её неизвестной судьбой. – На твоём месте я бы извинился перед ним, чтобы лишний раз не мучиться.

Извиниться?! Это что, шутка? Уж кому тут надо извиняться, так это ему самому. Хотя бы за то, что без зазрения совести позволил ей умирать на руках у Джона!

Похоже, она сильно разозлилась, и по её поджатым губам и нездоровому блеску в глазах Эрик всё сразу понял. Интересно, какую часть историю Венди и Питера он был удостоен чести узнать?

– Что ж, твоё дело. Благо, не мне голодать неизвестно сколько дней.

Пожав плечами, Эрик собирался было уйти, как девушка, пару секунд колеблясь, сказала ему в самый последний момент:

– Он не позволит, чтобы я умерла таким способом, – несмотря на твёрдость в голосе, уверенности стопроцентной не было. Скорее, она старалась сама себя утешить. Вздохнув, Дарлинг скрестила руки на груди. – Не в его стиле.

– Ты столь осведомлена о стиле его игры, Венди? – он явно насмехался над ней, пусть и только мысленно.

Стиль игры… Да, стоило признать, Эрик верно подметил: часто Пэн может поменять правила, «позабыв» проинформировать об этом других пешек. Ведь он – король, причём во всех смыслах.

– Почему ты так мягок со мной, Эрик? – внезапно выдала Венди, сама от себя такого не ожидая. На самом деле, она планировала туманно ответить на его вопрос, но вместо этого… озвучила то, что вертелось у неё в голове уже достаточно времени. Она уже не удивится, если тот окажется подобен Дастину, только в более взрослом варианте.

Казалось бы, Потерянный вовсе не был удивлён резкой смены темы. Только сейчас Венди заметила, что его волосы напоминали цвет волос её отца. Такие же тёмные, и в то же время далеки от цвета ночи. Забавно, что она была в семье самой светлой – только ей достались гены матери.

– Чудесный вечер, правда, Венди? – Питер как ни в чём не бывало спускался к ним, по пути кивая тут же отвлекшимся от своих дел Потерянным. – Я надеюсь, ты проводишь его, думая о полезных вещах.

За его спиной она сумела увидеть Виктора Франкенштейна. Тут же встретившись взглядом с мужчиной, девушка почувствовала облегчение от того, что он, в отличие от неё, выглядел так, словно и не покидал Сторибрука: свежий вид и всё та же бледнота кожи, присущая ему одному. Впрочем, это не искажало его образ доктора, а заодно и отчаянного борца со смертью.

– Да. Разумеется.

– Рад слышать это, – всё с той же бодростью и весёлостью откликнулся Пэн, пронаблюдав за тем, как Эрик поспешил наконец добыть хвороста – некоторые уже начали подавать признаки недовольства из-за ослабевавшего пламени. – Что ж, не считая очередных попыток бунта, сегодня ты неплохо справилась с моим заданием, и наш доктор уже принялся за работу.

– М-м-м…

– Уже совсем скоро все обитатели острова могут спать спокойно. Как и ты, птичка.

– Причём тут я? – нахмурившись, воскликнула она. Его вечные намёки порядком надоели. Парень только просиял ещё больше и мягко похлопал её по плечу:

– Наконец-то ты оживилась. Твои односложные фразы меня нисколько не забавляли, – он словно не замечал, что та пытается скинуть его руку со своего плеча. – Но разве тебя эта новость удивляет? Венди, пока ты здесь, пока ты жива – это значит, что я считаю тебя полноценным жителем Неверлэнда. Конечно, иногда твоя английская натура совсем не к месту, но уже проявляются нужные качества.

– Интересно, какие? – презрительно фыркнула девушка и всё-таки смогла вывернуться из его хватки. Порой его действия так и были пропитаны ядом и целью испытать её терпение. – Привыкание к голоду?

Она упомянула об этом, но вовсе не хотела показывать, что это заклинание доставляет ей какие-либо неудобства. Нет, пусть он думает, что Венди не взять столь слабой вещью, как отказ от еды. Действительно, делов-то. Ведь были времена, когда она сама напрочь отказывалась от пищи много дней, а порой и больше недели – всё в том же Неверлэнде. Правда, затем пришлось побороть свои убеждения, предать их ради продления жизни, ради того, чтобы в один прекрасный момент, полный лишь её родного мира и отсутствия волшебства, воссоединиться с братьями, с мамой и папой. Вот только ход времени имел несколько другие планы.

Питер с нескрываемым удовольствием сказал:

– Ой, я и позабыл про твоё наказание. Оно здорово портит жизнь, не так ли?

– Вовсе нет.

– Так что мне делать? – вмешался Виктор, всё это время стоявший в стороне и с удивительным спокойствием выслушивающий их диалог. – Могу я вернуться к своей работе над усовершенствованием яда, чтобы уже поскорее покинуть Неверлэнд?

– О, само собой, Виктор, – дружелюбно улыбнувшись, Пэн проследил, как доктор удаляется. И неужели мужчина надеется на лучшее?.. Когда-то и она была такой же.

– Ты не отпустишь его столь легко, – не сомневаясь, уверенно заявила девушка. – Что будет, если я скажу ему об этом? Узнав правду, он навряд ли будет пылать всё той же охотой к выполнению твоего поручения.

– Я очень, о-очень сомневаюсь, что ты сделаешь это, – из его уст вырвался смешок. Его талант насмехаться даже над угрозами был просто превосходен. – Но ты отвлекаешься от нашего разговора! – скорчив гримасу, воскликнул юноша и покачал головой. – Это нехорошо, Венди, – отчитывал её, словно маленькую. – В любом случае, я имел в виду не голод, – сочувственно вздохнув, парень окинул взглядом лагерь и торжественно произнёс: – Всё здесь, Венди, принадлежит Неверлэнду. Как и ты. Уж после века жизни на острове, пора признать, что ты привязалась к этому месту.

Всё чаще она думает о том, что за год их прекращения “общения” Пэн окончательно свихнулся. Вот в который раз он несёт какой-то… бред! Когда-то давно он уже касался этой темы, но то был особый момент.

– Ты считаешь, что ненависть можно назвать привязанностью? – холодно отозвалась Дарлинг, кашлянув. В этот раз она не позволит ему завернуть всё в свою сторону.

– Это всё взаимосвязано.

Столь простой ответ поразил её. Ожидая от него новой порции издевательско-поучительной речи, взамен получила лишь эти три слова, которые можно было сказать в любой ситуации! Как же он раздражает… Но озвучить это она просто не могла из-за Джона. Что ж, но мысленно желать испытать ему всё, что свалилось на её семью, никто не запрещал.

– Но, должно быть, ты сильно устала после изнурительного путешествия к болотам. Я исполню своё обещание. Если ты уже наговорилась с Эриком, иди за мной. – Не дожидаясь её ответа, невзрослеющий подросток развернулся и, не изменяя своей бодрости, направился в противоположную сторону от лагеря. Он имел слишком хорошее настроение. На его бы месте, всади Пэн нож ей в спину, Венди бы злилась неделями и пыталась испортить ему всю жизнь, чтобы тот пожалел о содеянном. Однако Питер, вроде, и причинял ей муки в виде голода, глупых заданий, но в то же время… что-то говорило ей о смягчённом отношении парня к девушке.

Оглянувшись, она поспешила догнать его. Находиться дольше нужного в лагере не было никакого желания. Недовольные взгляды Потерянных мало кому могут понравиться. Что касается Эрика… Он не успел ответить на её вопрос, и снова вина тому – Пэн. Складывалось впечатление, что хозяин Неверлэнда специально следил за ней и ждал подходящего момента для своего вмешательства. Но у неё есть ещё целая неизвестность впереди. Возможно, на острове, помимо изменений, имеется что-то ещё, скрывающееся от её глаз.

Настанет ли когда-нибудь тот день, когда время вновь будет делать шаги вперёд? Ведь всё, что держит Потерянных здесь – это подобие бессмертия. В большем случае. Мальчики чувствуют себя здесь уверенно и свободно (пусть и не догадываются о своей зависимости от Пэна) потому, что у них нет страха перед смертью.

Она не стала задавать лишних вопросов и вообще что-либо говорить. Просто следовала за ним, временами пытаясь представить в уме то место, где Питер живёт. По правде говоря, никто никогда не упоминал о чём-то подобном, и теперь было немного странно осознавать, что и он тоже имеет потребность в сне и других человеческих особенностях. А может, он что-то вроде вампира?

– Не пытайся бежать, это уже устарело, – скучающим тоном окликнул её юноша, хотя та толком и не предпринимала ничего такого, что могло бы навеять на него подозрения.

– Сейчас же совершу это, – тихо буркнула Венди, так, чтобы он не услышал. Сейчас не было настроения для споров – счастья или некого удовлетворения это не принесло бы ей. Голод портит все вещи вокруг, заставляя думать лишь о бессмысленном течении жизни.

Они ступали по уже знакомой тропе, и девушка, поначалу погружённая в свои мысли, начала уже приглядываться к деревьям и камням, мимо которых проходила. Всё это было смутно знакомым. Неужели она неосознанно проходила мимо обиталища Питера, но ранее не придала тому значение? Нет, конечно, по возрасту Венди уже более ста лет, однако склероз ещё не наблюдался.

– Куда ты ведёшь меня?

Он тактично промолчал, решив то ли прибавить интриги, то ли в очередной раз позлить её. Хорошо. Пытаться вытащить из него ответ бессмысленно, если он того не желает. Остаётся только дождаться окончания пути и новых отрывков воспоминаний из прошлого. Венди чувствовала, что близка к разгадке.

– Как тебе мой сюрприз, а, Дарлинг? – прежде чем они вышли в уже до боли знакомое место, поинтересовался Пэн. – И не говори, что я плохо с тобой обращаюсь за все твои проступки.

– Но… Почему ты привёл меня сюда? – она удивлённо смотрела на тот самый домик, где какое-то время проживала в моменты щедрости хозяина Неверлэнда. Венди остановилась в нескольких шагах от дома, пока Питер продолжал идти.

Как ни странно, но всё осталось прежним. Пожалуй, единственное, что не подверглось влиянию новой эры в Неверлэнде. Хотя, конечно, Пэн мог запросто уничтожить жилище, а сейчас, прямо за несколько мгновений нафантазировать всё заново. Но разве мог он запомнить дом в мельчайших деталях?

– Потому что там, где провожу ночами время я, навряд ли тебе понравится, – без намёка на усмешку ответил подросток.

– Ты о скале Черепа?

Она знала, что ранее Пэн часто туда заглядывал, проверяя, сколько ещё оставалось песка в заколдованных огромных песочных часах. И тем девушка случайно напомнила ему о неминуемом.

– Всё ещё надеешься на мою смерть? – несмотря на улыбку, расположение его духа явно ухудшалось, пусть показывать этого он не хотел. – Думаю, тебе не светит увидеть это.

Не давая ей возможности ответить, юноша направился внутрь дома. Венди задумчиво стояла ещё пару секунд, прежде чем решиться сменить уже начинавший холодеть воздух острова на согретый плотными стенами из бамбука. Хотя, стоило признать, здесь было тоже не так тепло, как в их квартире в Бостоне, в которую они после ухода Майкла почти не заглядывали.

– Располагайся, дорогая. Чувствуй себя как дома, ведь это действительно так, верно? – незаметно для неё он вернулся к прежнему разговору в лагере, снова стараясь убедить её по неизвестной причине верить во всю эту чепуху.

Неуверенно обойдя по кругу небольшую, но уютную комнату, Венди молча протянула руку к внушительному сундуку, где ранее она любила хранить всякие безделушки, не встречавшиеся в её мире: необычной формы листья деревьев, красивые редкие камни, имеющие определённо большую ценность для всех, кроме Потерянных мальчишек, а также пара маленьких стеклянных колб – там ранее хранилась волшебная пыльца, но Питер изъял её у девушки, и та в самый последний момент возрадовалась, что припасла ещё один экземпляр, который впоследствии отдала Тинкербелл.

– Ты ничего не убрал? – она не скрывала своего удивления, ожидая заместо положенных вещей увидеть пустое дно.

– Изволь, твоё барахло мне не интересно, – довольно грубо ответил юноша, но обиды Венди не почувствовала. Она всё равно была ему очень благодарна, потому что каждое такое «барахло» имело для неё повод восстановить в голове прошедшие дни, связанные с находкой той или иной безделушки. Все они были светлыми, в отличие от самого острова. Хотя когда-то Венди искренне верила, что Неверлэнд – и правда рай, вот только Питер со временем испортил его. Но, не имея на то доказательств, всё чаще её настигали ситуации, заставляющие всё больше усомниться в пригодности острова для спокойной жизни.

– Кстати говоря, тебе идёт эта одежда, – надменным тоном промолвил за её спиной Питер, словно стараясь привлечь к себе внимание. Неужто его раздражало проявление сентиментальности со стороны девушки? – Особенно плащ, как думаешь? В нём ты выглядишь такой…

Осторожно закрыв сундук, Дарлинг выпрямилась и повернулась к парню. Не было сомнений – именно этого разговора он предвкушал больше всего. Увидеть её ненависть, боль… Что там ещё она чувствует? Или всё же чувствовала?

– Какой же? – с лёгким любопытством спросила она, ни на секунду не показав своей уязвлённости.

Ядовитая улыбка была предвестником ответа:

– Потерянной.

– Однако на острове одни мальчики, Питер, – тихо, но твёрдо парировала Венди, чувствуя лишь раздражение. – И я не вписываюсь в их стаю. В твою стаю. Так что, пожалуйста, не называй меня так.

Решив, что разговор на этом стоит закончить, она поспешила подойти к заправленной постели.

– Да, ты права, Венди, – неторопливо говорил Пэн, пока девушка с чрезвычайной быстротой откидывала одеяло, садилась в намерении скрыться от него словно ребёнок за куском ткани, – Вот только эти правила создавал я.

Незаметно для неё, он оказался рядом, а сейчас наклонился, не давая ей возможности смотреть в сторону – только на него… Или на его шею и ключицы, частично свободные от одежды. Или на его руку, с силой сжимавшую спинку кровати, от чего и до того видные вены стали ещё сильнее заметны.

Зачем она вообще это терпит? Может, ей это… нравилось?

Глупости.

– Где ты будешь спать? – она постаралась сделать вид, что не придала значение его словам и перешла к делу.

По правде говоря, Венди откладывала мысль о том, как будет спать, в самый дальний угол своего сознания. Теперь же нельзя не узнать. Мысль о том, что тот мог лечь рядом, приводила её в необъяснимую панику. Впрочем, какой здравомыслящий человек согласился бы провести ночь с тем, кто пытался тебя убить?

– Я не буду спать, Венди.

– Ты же не…

– О, и вновь твоя фантазия бушует, – усмехнулся парень, уже стоя на безопасном расстоянии от неё. Дарлинг всё не могла позволить себе полностью лечь и расслабиться, а только пристально глядела на него, словно готовясь к тому, что тот на нёе набросится. – Сегодня ночь будет скучна, и часть её Потерянные с успехом проведут и без меня. Я дождусь, когда ты уснёшь, чтобы у меня было меньше сомнений на твой счёт. А потом… – он сел в самодельное кресло у другого конца комнаты, – я уйду.

***

Прошло достаточно времени, чтобы начинать привыкать к размеренной (почти) жизни в Неверлэнде, где правила немного раздвинулись в своих границах, и Венди уже не столь сильно тревожилась о том, что может случиться через мгновение. Правда, не сразу она убедилась в равнодушие Энзо к идее создания нового плана для её выживания с Неверлэнда. Но, быть может, всё дело было в присутствии Пэна, что осложнило бы каждому пути к целям.

Вскоре она была предоставлена сама себе и часто бродила по острову одна. Правда, всегда неподалёку от лагеря. Неверлэнд не являлся абсолютно безопасным место – здесь были как и безобидные звери, так и хищники, что с радостью полакомились бы её плотью. Как-то раз Пэн предложил пойти с ним и несколькими мальчиками на охоту за крокодилом, но девушке хватило до этого одного вида мёртвого животного.

– Н-нет, спасибо, – сразу отказалась Венди, надеясь, что тому не взбредёт в голову насильно потащить её в качестве приманки для хищника.

На счастье, в ответ подросток только рассмеялся и с лёгкой иронией обвинил её в типичной для девочек трусости перед опасным. Может, он и был прав.

Через пару месяцев, насыщенных прежним весельем Потерянных и неубавляющейся в них тягой к приключениям, стали проявляться первые предвестники тревоги. Венди понимала, что в любой момент у Пэна появится значительная подсказка, что поможет ему добыть сердце истинно верующего, и это в некотором роде прибавляло ей надежды. Выходит, её братья действительно стараются сделать всё, чтобы перестать быть зависимыми от Пэна и вызволить Венди из предполагаемой клетки.

Погода часто не радовала обитателей солнечным светом, и порой у неё создавалось ощущение, будто она снова вернулась в дождливый Лондон – рано утром Потерянные забавлялись, прячась друг от друга в тумане, казавшимся порой чересчур густым.

– Что с тобой, Венди? Неужели наскучила свобода? – без тени любопытства спросил Питер за спиной.

– Скажи, что ты чувствуешь? – тихо поинтересовалась девушка, сделав пару шагов вперёд и прищурившись: было трудно разглядеть, что было вдалеке – куст или камень.

Несомненно, её вопрос на несколько мгновений должен сбить юношу столку. Ещё ни разу до сегодняшнего утра она не решалась заговаривать с ним об особенностях и взаимосвязи острова и Пэна. Неизвестно, как бы он отреагировал.

– О чём ты говоришь? – беспечно начал парень, умело скрыв все свои подозрения в глубине сознания. – Ты выглядишь уставшей. Бессонная ночь? Кажется, в этот раз мальчики веселились у костра до самого утра.

– Я уже привыкла, – вздохнув, сказала Венди. Сейчас он дал ей шанс перевести тему на что-то менее серьёзное, но сразу выкинуть свои размышления, строившиеся уже многие недели на основе рассказов Феликса, она просто не могла. – Так что ты чувствуешь? Туман – это всегда предвестник чего-то нового, неизвестного. – Повернулась к нему и пристально заглянула в его глаза. – Ты растерян, Питер? Или, быть может, тебе страшно?

Конечно, он попытался усмехнуться и заставить поверить в глупость своих слов:

– Растерянность? Страх? Не путай меня с собой, Дарлинг. Эти глупые чувства только мешают в жизни. Тебе пора уже наконец повзрослеть и понять это.

– Здесь я никогда не повзрослею.

Не раз Венди задумывалась о том, сколько времени она пребывает на острове. Раньше она спрашивала у Феликса или сама считала дни, но, чем больше становилось количество времени, проведённого здесь, тем сильнее она хотела позабыть о том факте, что течение жизни замерло в Неверлэнде. В отличие от её мира, где родители проживают обычную жизнь и, возможно, постепенно смирялись с потерей своих детей. Именно потому ей хотелось, чтобы сердце было у Пэна как можно скорее. Нужно было успеть вовремя.

– Я не против видеть тебя вечно в облике четырнадцатилетней девочки, – впитывая каждую эмоции, мелькавшую на её лице, Питер вдруг решил быть благодушным.

Вечно. Вечно. Нет, она никак не может представить своё существование без конца. Это против законов природы, против всего вокруг.

– Я покину остров, – нахмурив брови, твёрдо произнесла Венди, почти не опасаясь, точнее, позабыв о его манере пугать, резко изменяя правила. – Когда ты наконец получишь своё, я вернусь с Джоном и Майклом домой.

– Домой? – в его тоне отчётливо было слышно недоумение. Снисходительно вздохнув, он продолжил: – Ты в самом деле веришь в то, что будешь чувствовать себя так же, как и прежде? Что не отвыкла от той семьи, что присуща в других мирах?

– Что ты хочешь этим сказать? Я люблю своих родных, и это мне и помогало продержаться здесь так долго! Но тебе навряд ли понять всю силу любви.

Чем больше она злилась, тем сильнее растягивалась улыбка на его губах. Лёгкая, без привычных недобрых намёков. Венди шумно выдохнула, прекрасно понимая, что именно её вспышек ярости он и добивается, а потому нужно делать всё противоположно его ожиданиями.

– Ты обещал отпустить меня и моих братьев, – медленно выговорила девушка, чувствуя, как желание накричать на него постепенно улетучивается. – Ты всегда сдерживаешь обещания, Питер. И ты сделаешь это и в этот раз.

– Кажется, об обещаниях мы уже говорили, – с задумчивым видом подросток приблизил указательный палец к подбородку, и почему-то в ту секунду Венди подумала, что она могла легко оглушить его. – Но ты всё равно не желаешь понимать меня правильно. Я лишь хотел сказать, что не всегда возвращение в родные места вызывают в нас прежние чувства уюта и спокойствия. Иногда… сердце заполняется чем-то новым.

– И чем же? Неверлэндом? Очень смешно! – специально она издала надменный смешок и упёрла руки в бока, как бы теперь меняясь с ним местом и показывая нелепость его мысли. – Никогда, никогда я не буду считать этот проклятый остров своим домом! После всего, что ты сделал…

– Плохие вещи тоже имеют своё влияние, – перебил Питер. – Ты слишком глупа и юна, чтобы понять это.

– Зачем ты мне всё это говоришь? – она действительно не понимала, но точно не считала себя глупой. По крайней мере, разница с той Венди из Лондона и сегодняшней была значительная. – Пытаешься строить из себя благодетеля? Однако скоро у тебя будет мальчик, и ты обретёшь своё долгожданное нескончаемое бессмертие. И, уверена, ты утонешь в своей тьме, Питер.

– Неужели ты думаешь, что сердце мальчишки нужно мне для моей собственной выгоды? – в его голосе не было ни тени эмоций, и это-то и пугало девушку. О своём намерении всё выдать и высказать своё отношение к этому она резко позабыла. – Твоё воображение сделает всё чтобы, сделать из меня чернее чёрного, не так ли?

Молчала, опасаясь его внезапных вспышек злости. Уж слишком он был непредсказуем сейчас. Замерев, даже затаив дыхание, Венди старалась не прерывать с ним зрительного контакта, но под этим испытывающим взглядом всегда было неуютно. Однако она не успела первая сдаться, потому что мальчишка неожиданно вернул свою прежнюю насмешливую улыбку и легко вздохнул:

– Феликс посчитал тебя достойной знать правду. Что ж, так даже лучше. Иногда чересчур смешно убеждать, что от добычи сердца зависит будущее всех на этом острове. Хотя, в какой-то степени, это так.

– Так? Вовсе нет! – раздражённо воскликнула девушка, не заметив, как сама сократила между ними расстояние и теперь была в паре миллиметрах от соприкосновения с его грудью. Её всегда поражало, насколько Пэн о себе высокого мнения. – Ты чёртов эгоист, и мир не вертится только вокруг одного тебя!

– Здесь – да, – беспечно сказал Питер. – Мне уже начинает надоедать твоя преданность эталонам человека. Хотя, несомненно, ты и не считаешь меня за человека. Но посмотри, Венди, что вокруг, – он прикоснулся к её руке, чем ввёл девушку в лёгкое замешательство, но лишь на миг. Сразу же парень негрубо оттолкнул её от себя, принуждая отвлечься от пускания в него незримых молний на что-то ещё. – Неверлэнд – это остров с великой силой, но не для тех, кто не знает, как ей распоряжаться.

Венди не смогла подавить ох удивления: каким-то образом, видимо, при помощи магии, они оказались на высоком обрыве, и ветер резко ударил ей в лицо, заставив поначалу жмуриться. Но Пэн не торопил её и дал возможность осознать своё новое местонахождение и привыкнуть к заметно усилившемуся холоду. Она медленно распахнула глаза и поспешно подавила несколько слёз, навернувшихся от силы ветра. Не хватало ещё, чтобы он заметил.

– Осознай же, что без меня этот остров снова станет всеми забытым, хотя по-прежнему полным магии местом, – Питер стоял плечом к плечу с ней, а может, даже чуть ближе к краю, и от одной мысли об их случайном падении у неё закружилась голова. Не сказать, что Венди очень боялась высоты, но, когда привыкаешь, что твоя жизнь всегда на волоске от смерти, ненароком начинаешь опасаться многих вещей. – Эти леса, джунгли, и даже водная гладь застынут окончательно во времени.

– Разве это уже не произошло?

Её волосы, самые мешавшиеся пряди которых она было заплела в косы получасом ранее, теперь бешено трепетали из стороны в сторону. Был удивительным тот факт, что Питер впервые за это время отвёл её, пусть и волшебным способом, в это место. Он всегда запрещал ей ходить туда, где она может “запросто вздумать покончить с собой и сбежать от своего долга помогать во благо острова ради семьи”. Но сейчас что-то изменилось в его отношении к ней. Может, появилась капля доверия? Или Питер просто изучил привычки и характер девушки настолько, что уже не было повода опасаться?

Мама всегда говорила, что нельзя допустить, чтобы другой человек знал все закоулки в твоей душе. Иначе это обернётся кошмаром.

– Тебе это кажется проклятьем, Дарлинг? Мысль о вечной жизни дика для тебя, хоть ты уже и прожила столько времени, что должна была выглядеть точно не как ребёнок, вступивший в подростковую стадию, – она не чувствовала в нём злорадства, скорее, Питер пребывал в задумчивом настроении, которое бывало у него крайне редко в её присутствии. – Потерянные мальчики – никто, если нет меня. Ты сама отлично знаешь, что почти каждого из них легко переметнуть на свою сторону, стоит только нависнуть угрозе.

– Без тебя бы они давно вернулись к своим семьям, Питер.

Пэн с едва заметным раздражением качнул головой и вкрадчиво прошептал, что было проблематично для слуха Венди, учитывая сильные порывы воздуха:

– А тебе не приходило в голову, что я не крал их насильно с постелей ночью и не тащил в мешке в Неверлэнд? – удивительно, но ей удалось разобрать все его слова без единого труда. Вероятно, умения Пэна безграничны. – Я искал только тех, кто одинок, кто не чувствует ни от кого понимания и поддержки, кто втайне мечтает о настоящей семье, где всё было бы иначе. Все находящиеся здесь – это дети, которые верят в меня. По крайнем мере, пока что. Они знали, каковы могут быть последствия, но всё равно предпочли Питера Пэна настоящим родителям. Удивительная вещь, не так ли?

Его серьезность поражала. Она была уверена, что впервые за эти годы Питер говорил не из цели запугать или запутать её, а чтобы… Что? Навряд ли бы он стал делать это, лишь полагаясь на надежды изменить взгляды Венди на мир.

Утро приблизилось к середине, и размытые очертания превращались во вполне чёткие картинки. Теперь у неё выходило разглядеть мелкие детали раскинувшегося острова: пролетевшие вдалеке чайки, колыхающиеся листья высоких пальм, подходившая к берегу средней величины волна, что разбивалась о скалы с тысячами мокрых брызг, разлетавшихся в разные стороны. Не зная, где она находится, Венди приняла бы остров за вполне обычный, полный жизни, которая всегда в движении. Но значило ли это, что Неверлэнд взаправду живёт? Без времени такого не бывает. И всё же… Венди же помнила каждый свой месяц, год, проведённый здесь. Она понемногу взрослела, насколько это возможно в условиях, где лишь одни дикие Потерянные мальчики, переосмысливала прошлое и делала выводы, старалась учиться на ошибках или исправлять их – это и есть та цепочка жизни каждого человека, если не считать, что в других мирах она рано или поздно оборвётся на смерти.

И как понять, что вернее – бесконечность или конец?

– Ты сказал, – переводя дыхание, Дарлинг чувствовала себя так, словно бежала и запыхалась. Возможно, дело было в ветре. – Питер, ты ведь можешь прекратить это.

– Прекратить что?

– Ветер. Сделай это. Я же знаю, что всё на острове зависит от тебя, – конечно, она не была уверена в этом утверждении по отношению ко всем природным явлениям. Ведь, если полагаться на законы физики, на сильной высоте всегда так неспокойно. Всё же Венди хотела проверить.

Он вопросительно повернулся к ней и, так и не предприняв никаких магических действий, сказал:

– Твои слова верны, но обычно я предпочитаю, чтобы всё выглядело натурально, – и вот, снова можно было увидеть его едва заметную полуулыбку на губах. – Ладно. В этот раз я впервые последую твоей просьбе, Дарлинг. Но ты хотела спросить меня о чём-то ещё, верно?

Нельзя было не наблюдать за тем, как трава перестала наклоняться в сторону пути ветра, и Венди больше не слышала столь сильно шума – была лишь лёгкая прохлада, какая обычно бывает при подходе к морю.

– Эм… – уж было понятно, что в ближайшее время Питер не намерен испытывать её нервы, и сейчас был тот самый шанс поговорить с ним как нормальные люди. – Ты сказал, что почти все слишком трусливы и безвольны, чтобы всегда быть на твоей стороне, ведь так? Но есть и исключения. Это же Феликс? Энзо?