Текст книги "Ледяной огонь (ЛП)"

Автор книги: Аманда Хокинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 35.

Уязвимость

– Где она? – Король Микко кричал, и его низкий голос гудел, как гром. Тув действительно заткнул уши, и я его не винила.

Он стоял в конце стола, а Лизбет была рядом, поглаживая его по спине в попытке успокоить. Принц Кеннет сидел рядом, закрывая лицо руками. Жабры под линией его подбородка яростно трепыхались при каждом его вдохе.

Ридли, Тув, Бейн и я сидели поодаль за столом, и мы немного сжались под откровенным гневом короля. Его руки были зажаты в кулаки, а челюсть сильно сжималась, когда он впивался в нас своими ледяными голубыми глазами.

– Они не скажут, – спокойно сказала я, так как казалось, никто больше не собирался говорить. – Мы поместили их в тюрьму, и прямо сейчас Константин отказывается говорить что-либо, пока его не освободят.

– Освободят? – Издевательски сказал Микко. – Он, возможно, убил ее! Почему я должен его освободить?

– Мой король, Линнея может быть еще жива, – возразила Лизбет. – Мы должны сделать то, что нужно, чтобы найти ее.

– Бент Стам силен, но не очень умен, – сказал Тув. – Я смог сломить его и достаточно обессилить, чтобы доставить сюда. Я не думаю, что он будет долго сопротивляться. Омте не славятся силой воли и преданностью.

– Ты думаешь, он расскажет нам, где моя королева? – Уточнил Микко.

Тув вздохнул, отказываясь что-либо обещать, и повернулся к нам с Ридли за помощью.

– Омте упрямы, – сказал Ридли, с осторожностью подбирая слова. – И Бент, кажется, подходит под шаблон.

– Вы можете заставить его говорить или нет? – Микко начал повышать голос, и Тув вздрогнул.

– Мы приложим все усилия, но не можем гарантировать, – ответил Ридли.

– Все, чего я хочу, это найти мою жену и увидеть тех, кто похитил ее, на виселице, – проворчал Микко. – Я позвал вас сюда, чтобы вы помогли, а теперь говорите мне, что не уверены, сможете ли что-нибудь сделать?

– Нет, нет, мы этого не говорим. – Бейн всплеснул руками.

– Найдите ее, чтобы я мог наказать людей, которые ее обидели, или будет ад в расплату! – Закричал Микко и так сильно стукнул кулаком по столу, что дерево треснуло.

Лизбет начала что-то говорить ему, но он проигнорировал ее и вышел из комнаты. Мы все сидели тихо несколько мгновений после его взрыва, затем Кеннет отодвинул свой стул.

– Я пойду, проверю, как там брат, – сказал он и вышел.

– Король просто очень обеспокоен, – сказала Лизбет, пытаясь оправдать гнев Микко. – Как и все мы.

– Это понятно, – ответил Бейн.

Лизбет глубоко вздохнула, дернула сапфировое ожерелье на груди и резко его отпустила, затем аккуратно сложила руки на животе. Ее глаза были устремлены на воду за стеклянным куполом вокруг нас. Послеобеденное солнце было выше и ярче, заставляя воду казаться чище, чем утром.

Маленькая рыбка плавала близко к стеклу; вдруг из темноты на нее напал большой маскинонг (хищная рыба, водится в Северной Америке). Его острые, как бритва, зубы пронзили жертву, оставив едва заметный след крови в воде, прежде чем он снова исчез в глубинах озера, чтобы съесть свою добычу.

– Я знаю, что пока вы находитесь в нашем королевстве, вы должны подчиняться законам нашего короля, – сказала, наконец, Лизбет. – Он выразил свои пожелания очень четко – он не хочет, чтобы кто-нибудь предлагал Константину и Бенту хоть что-то, что помогло бы им остаться безнаказанными за свои преступления.

– Хотя я разделяю его чувства, правосудие для меня задача второстепенная, – продолжила Лизбет и направила свой пристальный взгляд на нас. – Возвращение Линнеи – мой единственный приоритет. Я хочу, чтобы вы сделали все, что следует, чтобы заставить их сказать, где она. Примите все меры, чтобы вернуть мою внучку.

Выдав прямые указания, Лизбет слегка улыбнулась нам и вышла, чтобы мы могли обсудить дальнейший план действий. Бейн не хотел идти против указаний короля, но все согласились, что если бы нам удалось найти Линнею, возможно, он упустил бы из виду наше нарушение.

Но пока Бейн колебался, мы с Ридли предложили сперва поговорить с Константином и Бентом. Мы могли бы сыграть в хорошего и плохого полицейского, где хорошими были бы мы с Ридли, а плохим – Тув, так как он уже показал себя с Бентом.

Охранники короля пытались допросить задержанных, но охрана здесь была совсем не такая, как в других племенах. Королевство Скояре было маленьким, изолированным и тихим. Здесь не было подменышей и следопытов, и они редко контактировали с другими. Это сделало королевство слаборазвитым и несколько ленивым, с недостаточной охраной, потому что в лучшем просто не было необходимости.

И сейчас с искренней трагедией они довольно мудро передали расследование Ридли, Туву, Бейну и мне, поскольку у нас было гораздо больше опыта работы с преступниками, чем у них.

Несмотря на низкий уровень преступности, Скояре имели превосходную тюрьму. Она была практически похоронена под дном озера, поэтому чтобы спастись, нужно было сперва прорваться через бетон, затем преодолеть десять футов земли и только потом проплыть через озеро. Ржавая винтовая лестница вела вниз в небольшой сырой тоннель, соединяющий дворец с тюрьмой.

Через трещины в тоннеле капала вода, и камни, в основном, были гладкими, отполированные водой. Путь освещался тусклыми фонарями, так же, как и сама тюрьма. Она была довольно небольшой, всего с четырьмя камерами, отгороженными тяжелыми железными прутьями.

Константин сидел, опираясь спиной на решетку, низко опустив голову. После того, как он оказался связанным, я достала ему из автомобиля черную футболку и джинсы, чтобы он не оставался голым, и прутья оставили ржавые полосы на его футболке.

Напротив него находилась камера Бента. Мужчина был накрыт простыней, лежа на настиле из досок, служащих ему кроватью. Камеры с каменными стенами и металлическими унитазами по углам пустовали.

– Просыпайся. – Ридли пнул прутья за спиной Константина, и тот поднял голову. – Мы пришли поговорить с тобой.

– Не старайтесь поднять Бента, – сказал Константин, не пытаясь посмотреть на нас или встать. – Он все равно не встанет.

– Что это значит? – спросила я и повернулась к камере Бента. – Бент? Бент! Вставай.

Он не пошевелился, поэтому подошла к его камере и прижалась лицом к прутьям, чтобы получше рассмотреть. Я снова позвала его, а затем увидела темное пятно на его простыне. Фонари почти не давали цвета, но я все же смогла рассмотреть, что пятно красного цвета.

– Ридли, принеси ключи, – сказала я.

– Что? Зачем? – спросил он, подойдя, чтобы посмотреть.

– Просто принеси их сюда, – приказала я, и он подчинился, бегом направившись по лестнице, прочь от меня.

В тоннеле к стене была прислонена длинная палка с крюком на конце, которая, как я предположила, использовалась для того, чтобы дать что-то заключенному издалека, или, возможно, чтобы ткнуть непослушного обитателя, который не желал вставать с кровати.

Я схватила ее и осторожно просунула в камеру, чтобы поддеть простыню Бента. Я позвала его по имени, говоря, что с нами лучше не играть, но он ничего не ответил. Когда я сдернула одеяло, то стало ясно, почему.

Его глаза были широко открыты, рассеянно глядя в потолок над ним, а на горле зияла открытая рваная рана. Взглянув на кандалы на его руках, я предположила, что он использовал ржавый острый край, чтобы совершить самоубийство, но это, вероятно, было нелегко. Кровь еще не свернулась и капала из его горла, так что сделал он это совсем недавно, но это не имело никакого значения. Бент Стам был мертв.

Глава 36.

Покаяние

– Брин, – прошептал Константин, я отвернулась от окровавленного трупа Бента и увидела, что Константин встал, держась руками за решетку, с отчаянием глядя на меня.

– Ты просто стоял, наблюдая, как он убивает себя? – холодно спросила я. – Или, может, это ты убедил его?

Константин мрачно рассмеялся:

– Ты действительно не можешь поверить, что он покончил с собой.

– Ты хочешь сказать, что каким-то образом выбрался из камеры и сделал это сам?

– Нет, конечно же, нет. – Он покачал головой. – Бент был тупым болваном. Я знаю, что нельзя говорить о мертвых плохо, но это так. Он скоро заговорил бы, поэтому кто-то заставил его замолчать.

– Кто? – Я посмотрела на него с сомнением. – Кто мог спуститься сюда, чтобы сделать это?

– Я скажу тебе, белый кролик, но ты должна сначала меня освободить, – ответил Константин, хитро улыбаясь. Но в глубине его стальных серых глаз я видела промелькнувший страх.

– И не надейся, – быстро ответила я.

– Я не могу оставаться здесь взаперти, или в следующий раз, они придут за мной.

– Хорошо. – Я скрестила руки на груди. – Ты убийца. Самое время тебе получить по заслугам.

– Я никогда никого не убивал! – Константин выглядел раздраженным. – Я знаю, что причинил боль тебе и твоему отцу, и многим другим. Но я никого из них не убил.

– Скажи это Эмме Костар, – сказала я, и передо мной снова возник образ ее мертвого тела, лежащего на берегу реки.

– Это был Бент. Он неуклюж и глуп, и никогда не осознавал собственной силы. – Блэк прижался лбом к решетке. – Я не должен был оставлять их наедине. Это моя ошибка, но я никогда даже пальцем ее не тронул.

– Где Линнея? – спросила я. – Если ты скажешь мне, я отпущу тебя.

Константин застонал и откинул голову назад:

– Я не знаю, где она.

– У того, кто пытается тебя убить, есть доступ к твоей камере. Я советую тебе начать говорить, если хочешь жить.

– Клянусь, я не знаю, где она, – яростно настаивал он .

– Ты лжешь. Я знаю, что ты лжешь. Тебя не было бы здесь, если бы не она.

– Мы пришли сюда за ней, это правда, – признался Константин. Затем он поджал губы, сделав паузу, прежде чем продолжить. – Но все очень усложнилось.

– Почему Скояре? – спросила я. – Ты так долго преследовал Канин и вдруг нанес удар по Скояре?

– Это была не моя идея. Ничего из совершенного не было придумано мной. – Его плечи опустились, и он отпустил решетку. – Не уверен, что это оправдывает меня.

– Кто инициатор? – спросила я. – Я знаю, что Бент не был мозгом операции.

Он поднял на меня глаза, полные слез и печально улыбнулся:

– Ты когда-нибудь любила?

Я напряглась:

– Это не твое дело.

– Нет, не пришлось. – Его улыбка стала шире, и он покачал головой. – Тебе повезло.

– Какое отношение это имеет к Линнеи? – спросила я.

– Полное. И никакое. – Он отступил от решетки с отрешенным выражением на лице. – Я совершил там много во имя любви. И в последнее время начал задаваться вопросом, что же это за любовь, которая заставляет делать такие ужасные вещи?

– Это звучит просто как оправдание для дьявола, – честно сказала ему я.

– Я бы согласился с тобой, но о многом сожалею. – Он вздохнул и присел на кровать позади себя. – Я жалею о многом из совершенного, но не могу заставить себя сожалеть о любви. Несмотря на то, что я умер. Настоящий я, тот, кем я когда-то был, тот, кем ты так сильно восхищалась. Он умер в тот момент, когда я пал. – Он пристально посмотрел на меня. – Но ради любви, я с удовольствием снова убил бы себя.

– Если ты не расскажешь мне, что происходит, и где Линнея, ты умрешь в этой тюрьме, – предупредила его я, пытаясь мотивировать. – Не в переносном смысле, а буквально, как это сделал Бент. И как ни неприятно на это смотреть, но почувствовать такое на собственной шкуре будет гораздо хуже.

– Тогда это та цена, которую мне придется заплатить, – просто сказал он. Он лег на кровать и повернулся спиной ко мне. – Но ты все равно можешь прислушаться к моему совету, белый кролик. Беги прочь от всего этого, пока не стало слишком поздно.

Глава 37.

Правосудие

Ридли, сгорбившись, сидел на моей кровати, запустив руки в шевелюру. Я и сама потянула себя за копну волос, собранную в "конский хвост", словно таким образом я могла прояснить свои мысли.

– Я не знаю, Брин, – сказал он, наконец, и поднял голову, так что мог видеть, как я шагала туда-сюда вдоль окна, которое отгораживало темную воду снаружи. – Доверие Константину может быть твоим искушением.

– Я не доверяю ему. – Я категорично покачала головой. – Я никогда не смогу доверять ему.

– Ты говоришь, что веришь ему, что здесь есть какой-то странный заговор?

– Это не заговор, – исправила я его.

– Ты говоришь, что кто-то во дворце убил Бента и изобразил самоубийство, чтобы скрыть что-то, связанное с исчезновением королевы. – Он тяжело посмотрел на меня. – Как по мне, так это заговор.

Я остановилась, чтобы аргументировать свою позицию:

– Бент был готов заговорить. Тув так считал.

– Нет, Тув считал, что он возможно готов заговорить, но ты же была на этой встрече. Он не давал никаких гарантий.

– Константин все-таки что-то знает.

Ридли закатил глаза:

– Конечно, знает. Он знает все! Он стоит за всем этим.

– Нет, я имею в виду... – Я закусила губу. – Просто предположим, Константин сказал правду, и кто-то убил Бента. У кого был доступ к его камере?

– Я побежал наверх и взял ключи у одного из охранников, но ты же знаешь какая слабая у них здесь безопасность. – Ридли пожал плечами. – У любого охранника был доступ к ключам, но не думаю, что для любого из семидесяти восьми, живущих во дворце, было бы трудно получить доступ. Они просто могли взять их на пункте охраны на верху лестницы.

Я застонала:

– Я просто чувствую, что мы упускаем что-то. Должна быть какая-то связь, которую мы не видим.

– Все это основано на том, что сказал известный предатель, умоляя отпустить его. – Ридли смотрел на меня с грустью. – Я не хочу говорить это, Брин, но мне кажется, ты наивна.

– Нет, я не наивна. Просто все это не сходится! – закричала я, и тут же понизила тон, чтобы никого не потревожить.

Мы довольно поздно вернулись в наши комнаты, после того как позвали охранников и осмотрели тело Бента. Мы кратко обсудили происшедшее с Тувом и Бейном прежде, чем они разошлись по комнатам, и теперь мы в тусклом свете моей прикроватной лампы переливали из пустого в порожнее одни и те же идеи.

– Бент вне игры, у нас есть Константин, Линнея, вероятно, мертва, – сказал Ридли. – Нам не за что зацепиться. Ты не хочешь этого признавать, но все кончено, Брин.

– Мы не знаем, мертва ли Линнея, – напомнила я ему.

– Если ты веришь Константину, тогда все признаки указывают на ее смерть, – сделал вывод Ридли. – Константин сказал, что Бент был неконтролируемым идиотом и убил Эму, так что, возможно, он убил и Линнею, и, может быть, не сказал Константину, где бросил ее.

– А если Константин пришел, чтобы украсть Линнею, но она уже была похищена? – спросила я. – Или мертва.

– Тогда кто ее убил?

– Микко. – Я понизила голос до шепота, на случай, если кто-то мог подслушивать. – У него была возможность, ведь они были наедине той ночью, и он ушел со встречи, так что убить Бента, у него тоже была возможность.

Ридли отмел мое предположение, как только я закончила говорить:

– Это порождает больше вопросов, чем ответов. Если он ее убил, зачем тогда позвал нас? И зачем ему убивать Бента? Не говоря уже о том, что у него нет повода для убийства жены.

– Я не знаю, – тихо признала я.

– И зачем бы Константин и Бент вообще были здесь? Если это просто плохо закончившаяся семейная ссора, то зачем им вообще было приезжать?

– Я не знаю, – закричала я, все больше расстраиваясь. – Почему Константин появляется везде, где мы?

Глаза Ридли потемнели, и он мрачно посмотрел на меня:

– Он не везде, где мы, Брин. Он везде, где ты. И это очень хороший вопрос.

– Ты же не думаешь, что я имею к этому какое-то отношение.

– Нет, конечно, нет. – Он вздохнул. – Но... один раз – это случайность. Два раза – совпадение. Но три раза? Это закономерность. Есть какая-то связь, которую я не понимаю, но мне кажется, тебе нужно трезво обдумать все, что здесь происходит.

– Я думаю, Ридли! Я размышляю об этом постоянно. Ты думаешь, я совершенно не беспокоюсь об этом, и не думаю о Константине? Что даже на секунду мне не страшно, что я что-то упускаю или в чем-то обманываюсь?

Я знала, что кричала, и что нужно остановиться, но не могла совладать с собой. Все случившееся с Линнеей и Константином, и пропавшими подменышами заставляло меня чувствовать себя сходящей с ума и беспомощной. Куда бы я ни пошла, я всегда отставала на шаг, и я не знала, как это исправить.

– Прости. Я знаю. – Ридли поднялся и положил руки мне на плечи. – Эй, остынь. – Он грубо притянул меня к себе, и я позволила ему это, положив голову на грудь. – Я знаю, что ты делаешь все, что можешь, и если у кого и получиться разобраться в этой путанице, то это у тебя.

– Но я не могу, Ридли, – прошептала я.

Он взял меня рукой за подбородок, заставляя меня посмотреть на него:

– Ты можешь сделать что угодно.

Ридли наклонился, его губы овладели моими, и я не хотела ничего большего в этот момент, кроме как познать его объятья и ледяной вкус его губ, но я не могла. Как бы отчаянно не хотела чувствовать только его, тревога в моей груди тянула меня прочь.

– Я не могу. – Я опустила глаза и отступила от него. – Слишком много на кону. Тебе, наверное, лучше уйти.

– Верно. Ты права, – пробормотал он и потер шею, прежде чем отвернуться от меня. – Ты всегда права.

Дойдя до двери спальни, он остановился и полуобернулся ко мне:

– За решеткой сейчас сидит тот, кто должен, Брин. Независимо от того, что с нами происходит или произойдет, ты должна хоть немного успокоиться этим.

Ридли оставил меня одну, а во мне бушевала буря чувств, но спокойствия среди них не было.

Глава 38.

Захваченная

Лестница так проржавела и обветшала, потому что редко использовалась, что шаталась под моими ногами. Но мне все казалось неустойчивым в тот момент. В руке были тяжелые железные ключи, а живот болезненно сжимался, но я не повернула назад.

Я не была уверена, что поступаю правильно, но это единственное, как мне казалось, что я могла сделать. Я должна была выяснить, на кого работал Константин, и что на самом деле произошло с Линнеей. Пока у меня не было этой информации, я не могла успокоиться.

Ридли оказался прав, и взять ключи было до смешного легко. Пункт охраны был абсолютно пуст, а ключи висели на стенде. Я быстро схватила их и поспешила в подземелье.

Пока медленно шла через тоннель, я напоминала себе, что ключи – всего лишь приманка. Просто пообещала бы Константину освободить его, если он откроет мне правду. Но никогда бы его не освободила. Я не могла.

Когда подошла к тюрьме, волосы у меня на затылке начали шевелиться. Дверь камеры Константина была открыта настежь, сердце в груди заколотилось, и я испугалась, что пришла слишком поздно. Кто-то уже о нем позаботился.

Тогда он вышел из тени. Мужчина преднамеренно выходил медленно, его взгляд был устремлен на меня. Но я опустила взгляд на меч в его руке, длинное лезвие было изношено в сражениях, но еще острое.

– Ты не должна быть здесь, – сказал Константин, увидев меня, и выражение его лица было таким же, как и в тот момент, когда он поднял свой меч на моего отца.

– Я пришла, чтобы освободить тебя. – Я подняла ключи и показала ему, а он вздрогнул, как от удара.

– Беги, – прошептал он. – Беги, белый кролик, так быстро, как только можешь.

– Нет, пока ты не расскажешь, что происходит. – Я стояла стойко, несмотря на свой страх.

– Это зашло слишком далеко, – проворчал голос за моей спиной, и я обернулась.

Кто-то стоял в тени стены тоннеля у входа в тюрьму. Он был одет во все черное, что помогало ему скрываться, а его кожа изменила цвет, полностью гармонируя с камнями вокруг. Но сейчас, когда мужчина переместился, создалось впечатление, что оживает мираж.

Потом я сообразила, что не все изменило цвет. Шрам на его лице, начинающийся чуть выше левого глаза и спускающийся к правой щеке, остался темно-красным. Его черные волосы были жирными и заканчивались чуть ниже плеч, а борода была еще более непослушна, чем на картинах, которые я видела.

Но я точно знала, кто это. Его лицо смотрело на меня каждый раз, когда входила в офис Ридли. Это был Виктор Далинг – самый разыскиваемый человек из всех Канин.

– Прикончи ее! – Приказа Виктора было достаточно, чтобы я пришла в себя.

Зажав ключи в кулаке, я замахнулась на Виктора. Но он оказался слишком быстр и перехватил мою руку, вывернув ее назад. Далинг схватил меня за хвост, опрокидывая мою голову назад. Я пнула его, но он даже не обратил на это внимания и ударил меня головой о стену.

После первого удара я чувствовала все. Слепая жгучая боль заслонила все ощущения. Мне показалось, что где-то вдалеке я услышала крик Константина. Но, когда Виктор второй раз ударил меня головой о камень, мир рухнул, и я провалилась в темноту.