Текст книги "Вера Алексеевна в академии боевой магии (СИ)"

Автор книги: Альма Либрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Глава десятая

К вечеру Верена так устала и замоталась, что была уверена – вырубится в ту же секунду, как её голова дотронется до подушки. Всё-таки, даже выбить расписание в этой академии – самый настоящий подвиг, учитывая то, насколько медлителен ректор и как он пытается ничего не делать и при этом создавать видимость активности, да такой, что из-под ног летит пыль.

Впрочем, в академии найти пыль было далеко не так трудно, чтобы это хоть как-нибудь проучило господина ректора. Верену аж выворачивало оттого, что он постоянно хватал всех за руки, заглядывал ей в глаза и напоминал о том, что ночевать надобно в своей кровати, а не где-нибудь в другом месте.

Вот только ничего не помогло ей уснуть быстро. Девушка проворочалась полночи, пока наконец-то не провалилась в полудрёму от усталости. Сквозь тяжёлый, душный сон она видела какой-то силуэт, чувствовала на себе чужой взгляд, и совсем не паучий восьмиглазый, даже чувствовала, как таинственный дух, погубивший огромное количество девиц, гладил её по плечу.

Но проснулась почему-то не от этого ласкового прикосновения и приятного аромата чужих духов – это ж очень интересно, каким парфюмом пользуется дух? – а от того, что кто-то нагло стучал в её дверь.

– Лучше б вы её вскрыли, как в прошлый раз, – проворчала Верена, выбираясь из кровати. – Бессовестные свиньи. Ничего не делающие лентяи. Сволочи. Гады. Сил моих на вас нет… – она тяжело вздохнула, отогнала прочь мысли, которые подводили её всё ближе и ближе к прежней школе, подошла к шкафу, точнее, к шкафоподобной развалюхе, и силой дёрнула на себя ручку.

Выдернула.

Вместе с дверцей.

То, что в этой академии всё падало и ломалось, Верену уже не удивляло. Она работала в университете, очень мало отличающемся от этого учебного заведения, разве что разруха была менее явной, потому старалась реагировать спокойно. Иначе никаких нервов не хватит…

Одежда тоже не впечатляла. То, что ей вчера дали, называлось преподавательской формой, но Верена сомневалась, что нормальная женщина добровольно такое натянула бы на себя. Сири сунула ей в руки какую-то коробку с красивым платьем, остался после Ургуля дорогой и тёплый камзол, да Данелия дала туфли – вот и всё из гардероба, что можно носить, не вздрагивая от каждого шага с опаской, что сейчас всё это просто рухнет на пол, а она останется голой.

Хотя студентов это должно порадовать.

В итоге Верена остановилась на платье, было всё-таки довольно тепло, да и она понятия не имела, кого ей отправили помогать разгребать хлам. Верена поклялась себе, что сумеет тут устроить не только карьеру, но и личную жизнь – достаточно быть одинокой! Нельзя всю жизнь посвящать одной только работе, та всё равно дико неблагодарная, и толку от неё, как с дикого козла молока.

Не успела она всё как следует зашнуровать, как в дверь постучали ещё раз, да так, что, кажется, едва не рухнула вся башня. Верена тихо выругалась под нос, покосилась на паука, подумывая, не попросить ли его перекусить студентом-другим, нехотя сунула ноги в туфли, чудом оказавшиеся ей впору, и направилась вниз.

Дверь ходила ходуном. Казалось, студенты решили начать вынос хлама с полнейшего разрушения его хранилища. Может быть, кто-то намеревался таким образом сразиться с духом и надеялся на то, что вытравит его прочь из здания своим наглым нападением?

– Иду! – крикнула Верена, но звук потерялся где-то по дороге. Запутался в пыли, наверное, застрял в паутине или заблудился между разломанных кресел и стола, некогда служившего для потчевания гостей.

Вместо того, чтобы притихнуть, неизвестный студент попытался высадить дверь плечом, и магия башни вдруг решила продемонстрировать, что существует. Верена услышала сдавленный крик, хлопок и что-то напоминающее удар тела о стену.

До двери дойти она так и не успела. Подошёл кто-то другой, осторожно, как полагает интеллигентным людям, постучал, а потом потянул на себя дверную ручку.

В проём просунулась знакомая, к огромному сожалению Верены, голова.

– Здравствуйте, – радостно улыбнулся Альбин. – Мы пришли помогать. Можно зайти? – и, не дожидаясь ответа, открыл дверь настежь и ступил внутрь. – Отлично выглядите, госпожа Лексен!

– А по-моему, – проворчал кто-то за спиной, – госпоже Сири было лучше.

– Рот закрой, – не избавляясь от ласковой улыбки, протянул Альбин. – И открой дверь шире. Делур, должно быть, тоже хочет поприветствовать госпожу Верену.

Студент, решивший спорить о преподавательской красоте, подчинился, отошёл в сторону, освобождая дверной проём, и Верена сумела узреть несчастного, которого буквально впечатало в противоположную стену. Это оказался некто довольно крупных размеров, и Верена уже безошибочно определила его как тролля.

Надо же, прошло совсем мало времени, а она начинает разбираться в магических расах. Так недалеко и до нормальной образованной жизни!

– Здрасте, – прошипел тролль, пытаясь отлепиться от стены.

– День добрый, – вздохнула Верена. – Ну и кто так постарался? Ты, Альбин?

– Я? – ахнул Альбин. – Да за что ж такое недоверие? Разумеется, нет. Это дух-хранитель решил, что он слишком вам надоедает, вот и проучил негодника. Так что, если не хотите, чтобы излишне настойчивые студенты страдали, поговорите там с ним, чтобы больше так не активничал. А то Делура, наверное, долго восстанавливать придётся…

– Главное, Альбин, – проворчала Верена, – чтобы тебя восстанавливать не пришлось.

– Я живучий, – возразил он. – Так что тут чинить надо? Нас же не просто так сюда послали?

Верена скрестила на груди.

– Двое, – велела она, не называя конкретных имён, – помогите Делуру добраться до медицинского крыла. Альбин, я считаю, ты обязан прийти ему на помощь. Как лучший студент. А то мне столько тебя рекламировали, аж хочется посмотреть в действии.

Демон скривился и повернулся к Делуру, смерил его, очевидно, таким взглядом, что несчастному аж дурно стало, а потом вновь воззрился на Верену. Девушка едва сдержалась, чтобы не поднять руки повыше и не прикрыть грудь от чужого наглого взгляда.

Вроде же ничего такого, а ощущение, словно она стоит совершенно обнажённая, а Альбин этот гадский выбирает, что б это первым делом пощупать!

– Я регенериру-у-ую! – провыл тем временем несчастный тролль, с трудом отрываясь от стены и усаживаясь под нею. – У нас с этим делом всё хорошо! Не надо мне помогать! Пусть Альбин лучше вам поможет!

В том, что Альбин готов помогать ей и днём, и ночью – особенно ночью! – Верена пока что не сомневалась. Равно как и в том, что помочь его ей совершенно не нужна, ни даром, ни за деньги, ни даже с доплатой с его стороны.

Демон тем временем совершенно по-хозяйски переступил порог и осмотрелся в башне с таким видом, будто собирался здесь жить и раздумывал, как бы всё хорошо обустроить.

– Заходим, заходим! – поторопил он тех, кто пришёл вместе с ним. – Не застаиваемся, впереди ещё очень много работы. Надо для начала повыносить отсюда всё это, – он указал на полуразваленные стулья, стол, от которого остались целыми только остались только ножки да одна огромная доска, узкая, но зато длинная, метра три, наверное – прямо трап какой-то можно сколотить и выводить по нему особенно наглых студентов на казнь прочь из окна.

– Я бы хотела, – вмешалась Верена, спустившись всё-таки с лестницы, – чтобы здесь убрали и вынесли хлам. И…

– Будет сделано в лучшем виде, – довольно пообещал Альбин. – Вы только, госпожа Лексен, не испачкайтесь. У вас вот какое платье красивое. Нечего мараться в этой пыли… Я кому сказал, работаем!

Остальные, кажется, работать не хотели, но спорить с Альбином тоже опасались. С крайне недовольным видом несколько парней неопределённой расы – признаться, Верена назвала бы их людьми, если б не знала, что в этой академии людям делать нечего хотя бы потому, что они выйдут из неё ужасными стариками, – приступило к разбору стульев. Словно специально стараясь всё испортить, они либо носили по одной крохотной досочке, либо нарочно вытаскивали предметы из самого-самого низа завалов, а тогда возмущённо вскрикивали и отпрыгивали в стороны, пытаясь увернуться от летевших сверху стульев.

И это ещё были самые послушные! Некоторые вообще стояли у стены, а то и в коридоре, и делали вид, что пока что не могут подобрать себе работу.

– Хватит стоять, – поторопил их Альбин. – Настояться ещё успеете, гении. Давайте, вперёд.

– А почему это ты нами командуешь? Ты такой же студент, как и мы! – возмутился один из студентов. – Так почему позволяешь себе вообще к нам рот открывать! Между прочим, я – из благородной семьи, чистокровный эльф, а не какой-то смесок!

В системе координат Верены смесок – это было слово "смеска" в родительном падеже, смесовая пряжа – из хлопка, шерсти, может быть, синтетики. Но вряд ли Альбин так взглянул бы на кого-то, кто назвал бы его мотком шерсти альпаки или ламы, из чего пришлось сделать вывод, что "смесок" – таки что-то весьма оскорбительное.

– Лучше не надо… – дёрнулся к эльфу один из его сокурсников, но мальчишка уже вскочил, демонстрируя себя во всей красе.

Альбин уверенно сделал шаг в его направлении, и Верена тяжело вздохнула.

Вот ей было бы немного легче ненавидеть его вместе со всей академией, будь он менее привлекательным. А так – хотелось отделить сущность от тела, первое выбросить куда-нибудь подальше, а второе оставить себе. Но девушка напомнила себе о том, что она ужасно обижена на демона за то, что он позволил ей остаться в этой башне и не рассказал о том, сколько несчастных уже успели пропасть без вести, удовлетворяя потребности местного духа в барышнях… Так что и на внешность любоваться нечего.

Так или иначе, а Альбин был выше чистокровного юного эльфа сантиметров на тридцать, и отнюдь не потому, что обладал богатырским ростом – нормальным, совершенно не гарантирующим такую дикую разницу.

– Я бы выразил свои сомнения относительно того, кто из нас смесок, – протянул он, смерив мальчишку злым взглядом, – но не буду. Я хорошо изучал в школе теорию рас и прекрасно знаю, что неполовозрелые эльфы страдают проблемой низкого роста, и решается она только… не при дамах будь сказано, тесным контактом с противоположным полом. Увы, но молоденькие эльфийки хорошеют гораздо раньше и предпочитают уже сложившихся юношей, так что неудивительно будет, если ты останешься одиноким, скажем, до выпуска из академии. Или, может быть, ты решил присоединиться к эльфам-монахам?

Мальчишка покраснел до кончиков ушей – наверное, эльфийские монахи тоже были какого-то рода оскорблением? – и с таким гневом воззрился на Альбина, что любому нормальному человеку стало бы на его месте страшно.

Но Альбин был не человеком, а демоном, потому совершенно спокойно произнёс:

– А пока ты перевариваешь то, что я тебе сказал, драгоценный мой, извольте напомнить. Я – пятый курс, несколько лет до выпуска. Вы ещё даже не перешли на второй и учитесь здесь от силы несколько лет. К тому же, к особенно талантливым не относитесь. Особенно, Тикки, – очевидно, так звали юного эльфа, – ты. И если Алехандро наказал вас за непослушание и невыполнение заданий, вы закроете рот и будете делать то, что обязаны. Это не проблемы госпожи Лексен, что наш трусливый обслуживающий персонаж не смеет сюда прийти – значит, работать будут студенты.

Мальчишка впечатлился – по крайней мере, умолк и, гневно поглядывая на Альбина, направился к самому тяжёлому предмету, который только отыскал среди валявшихся на первом этаже. Решил доказывать, что он мужчина, наверное…

Но Верену заинтересовало совсем другое.

– Иди-ка сюда, – подозвала она Альбина и, дождавшись, пока демон поднимется на несколько ступенек, чтобы встать рядом с нею, ядовито протянула: – ну они-то, предположим, наказаны за то, что не делали домашние. А ты, драгоценный мой, чем провинился, что сюда отправился? Неужто вызвался добровольцем?

Альбин поднялся ещё на одну ступеньку выше, чтобы стоять совсем близко к Верене, и с улыбкой протянул:

– Ну как же? Добровольцами не принимают. Но у меня насыщенная биография, а Алехандро был не против записать меня в этот отряд как сильно провинившегося студента.

– И чем же ты провинился, ходячий идеал академии?

– Как же? – поразился Альбин. – Разве я могу разочаровать свою прекрасную наставницу? Разумеется, запретное колдовство за пределами академии. Ума не приложу, откуда у меня вдруг взялось разрешение на использование магии вне академии…

Верена могла предположить, откуда. Заставить студентов не колдовать за пределами академии – это всё равно, что просить её магистров посещать лекции и не выходить на их работу. Невозможно.

И если тут нет никаких серьёзных ограничителей, то студентов за такие глупости никто и не наказывает.

– Несомненно, мне следовало ждать, пока Лайониэлл выпишет специальное разрешение на группу заклинаний, – протянул тем временем Альбин, – но он был слишком занят берёзой, мимо которой мы проезжали, так что мне пришлось действовать, так сказать, по ситуации… Но Лайониэлл подключился потом, когда связывал разбойников.

– Саморазвязывающейся верёвкой? – скривилась Верена.

– Он – очень хороший эльф. Безгранично хороший.

Да, Верена аж сама прониклась и поверила – то, как это вымолвил Альбин, могло сравниться разве что со змеиным шипением. Она так и видела, какой страшной любовью к эльфу пылает Альбин.

Демон же, кажется, вдохновился тем, что Верена до сих пор его не оттолкнула прямо на ряд сломанных стульев, который минутой ранее выстроили наказанные первокурсники, потому нагло обнял её за талию, привлекая к себе. Верена попыталась покоситься на студентов, чтобы понять, не смотрят ли они – но те старательно смотрели в пол.

– Я иногда заменял Алехандро на занятиях, – пояснил Альбин. – И у них тоже. Потому подсматривать за нами они всё равно не будут. Но если тебе некомфортно, мы можем перебраться, скажем...

– На несколько ступенек выше, – ласково проворковала Верена.

Ей даже не пришлось оборачиваться – молодое тело обладало отличной координацией, и подняться вверх по ступенькам даже спиной вперёд не составило проблем. Альбин, к сожалению, не носил галстук, потому Верена схватила его за воротник выглядевшей современно и по-деловому, по меркам жительницы двадцать первого века, рубашки и потянула за собой. Демон, весело изогнув брови, последовал за девушкой – впрочем, в его глазах не вспыхнуло страшное доверие по отношению к ней, Альбин явно ждал какого-то подвоха и, должно быть, ждал не зря.

За те две ночи и один день, что Верена успела прожить в этой комнате, она уже более-менее неплохо изучила, сколько ступенек нужно пройти, чтобы скрыться из вида обитателей первого этажа, потому далеко не заходила, а остановилась уже у ближайшего поворота и рывком потянула Альбина на себя. Демон словно ожидал этого, подался вперёд, но как-то уж очень стремительно отклонился к стене.

Верена едва не зашипела от недовольства. Она искренне надеялась, что Альбин хотя бы немного испугается, но её шпага, кажется, у него вызывала только лёгкую улыбку на губах. Тем не менее, прижать острие к горлу демона было очень приятно, и девушка от этого получила искреннее удовольствие, пусть даже и неполноценное.

– Предпочитаешь перчинку в отношениях? – сверкнул глазами Альбин.

Очевидно, его совершенно не испугала перспектива оказаться с перепуганным горлом. Это Йоахим трясся, словно Верена ему уже что-то отрезала, да ещё и не собиралась останавливаться на достигнутом, а этот с такой уверенностью смотрел, словно отлично знал, что ему ничего не грозит!

– Ты, сволочь, почему не рассказал мне, что меня поселят в башню для девушек, желающих поскорее исчезнуть?! О каких отношениях вообще можно было говорить, если ты отправил меня на верную смерть?

– Для мёртвой ты слишком активно размахиваешь шпагой, – отметил Альбин.

– А меня один некромант хороший поднял, – скривилась Верена, надеясь, что в этом мире существуют всё-таки некроманты. – Отвечай!

Альбин досадливо скривился и осторожно отвёл лезвие в сторону. Причём так легко, словно это было обыкновенное дерево, а не острейшая, способная разрубить всё, что угодно, шпага.

– Я не предупредил тебя, потому что тебе ничего не угрожало, – пожал плечами Альбин. – Никто бы тебя не убил и не растворил бы в воздухе.

– Но дух существует.

– Да, – согласился демон. – Разумеется, дух существует. Вся академия вот уверена в том, что благодаря духу и тому, что он в тебя влюбился, они наконец-то станут хорошо жить. Будешь разочаровывать и рассказывать, что дыры сами себя не поремонтируют, или возьмёшь обязанности суженого на себя? Думаю, это не такая уж и плохая идея!

Верена зло прищурилась.

– Не такая, не такая, – протянула она. – И ты у нас весь из себя не такой. В любви признаёшься, загадками разговариваешь, правды сказать не хочешь.

– Я совершенно откровенен, – усмехнулся Альбин. – Хотя некоторые секреты не мешало бы и сохранить. Просто…

Договорить он не успел. Откуда-то из комнаты, где студенты как раз разбирались со столами, раздался дикий грохот и не менее дикие вопли.

Можно было дожимать пленника, грозиться проколоть его шпагой насквозь и требовать немедленно рассказать правду, но Верена не считала себя глупой и прекрасно понимала – если эти ненормальные сейчас разворотят ей полкомнаты, то тогда уж точно не до Альбина будет. А если ещё и пострадают или на того самого пресловутого духа нарвутся, то вообще случится беда! Нельзя оставлять безалаберных, не слишком умных студентов наедине с чем-либо опасным, а то можно неплохо так нарваться – они умеют, что называется, создавать проблемы на ровном месте.

Верена всё ещё прекрасно помнила, как когда-то одну прекраснейшую преподавательницу выгнали с работы и едва не посадили в тюрьму за то, что два придурка, взявшиеся помогать ей вешать шторы, вместе с шторами чуть не повесились сами – запутались в тонком тюле, повисли на нём и так висели несколько минут, покуда не подоспела помощь. И Верена повторения опыта коллеги совершенно не хотела, ей и собственных проблем в жизни с головой хватало, что в привычном, родном мире, что в этом, чужом и пока что непонятном.

Она буквально бросилась к горе-студентам – но застыла на самой нижней ступеньке, не в силах заставить себя сдвинуться хоть на несколько сантиметров дальше.

– Идиоты! – прокомментировал Альбин, весьма точно выразив мысли самой Верены. – Вы что натворили?

Первый курс попытался, конечно, выдать более-менее внятное объяснение, но разобрать хоть одно слово было попросту невозможно. Верена слышала только какое-то беспардонное бормотание, лишённое всякого смысла, и могла наблюдать совершенно растерянных, перепуганных и однозначно безгранично глупых мальчишек.

– Ну что за люди? – прошептала она, прекрасно понимая при этом, что студенты – совсем не люди.

Альбин действовал куда более радикально. Он вихрем спустился вниз по ступенькам, безошибочно определил виновника бардака, схватил его за ухо и с такой силой встряхнул, что тот аж запихал от ужаса. Верену не удивило, что причиной всех несчастий оказался всё тот же Тикки. Его юное, совсем детское лицо было алого, будто свёкла, цвета ещё до того чудесного момента, когда к нему бросился Альбин. Мальчишка, гад, уже научился шкодничать, а вот скрывать, что творит что-нибудь запрещённое, пока что нет.

– Какое заклинание использовали? – прорычал Альбин.

Эльф что-то там пропищал, но Верена не разобрала ни слова. Зато зычный, уверенный голос Альбина звучал твёрдо и чётко, различить можно было не отдельные звуки, а каждую произнесённую фразу. Только сейчас, вслушиваясь в то, что говорил Альбин, Верена вдруг осознала, что язык, которым он выражался, не был ей родным. Она настолько привыкла за несколько дней к иномирной речи, что воспринимала её, будто собственную, и говорила так свободно, как носитель языка, но ведь и звуки, и правила построения предложений – всё было совсем другим! Каким-то… колдовским, что ли.

– Ну-ну! Расскажете господину Алехандро, как вы с помощью боевой магии столы переносили! – рявкнул Альбин. – А теперь вон! Вон отсюда, и чтобы я ни одного из вас до завтра нигде не видел, иначе будете первыми, кто отправится Зораху на корм. У него как раз новый любимчик завёлся, можете отобедать вместе с ним, но если вдруг окажетесь его пищей – такова судьба. Ну? Кому сказал?

Повторять второй раз ему не пришлось. Первокурсники метнулись к выходу, совсем не радостные, а скорее испуганные – должно быть, прекрасно знали, чем им грозит невыполнение задания. Наверное, Альбин действительно имел на преподавателя серьёзное влияние, раз его слово весило гораздо больше слова целой пусть провинившейся, но группы.

– Это ведь надо такое! – дождавшись, пока за последним убегавшим, всё тем же несчастным Тикки, захлопнется дверь, выдохнул Альбин. – Это просто уму непостижимо… Я даже предположить не мог, что им в голову взбредёт…

Он отмахнулся от чего-то невидимого, словно не считал должным объяснять причину своего возмущения, и повернулся к разрухе, оставленной после студентов. Несколько коротких, отрывистых заклинаний – и всё вокруг пришло в движение, закрутилось вокруг собственной оси. Окна башни раскрылись настежь, и всё сломанное, испорченное и нуждающееся в немедленной утилизации, а ещё – пролезающее в отведённое отверстие, вылетало прочь с удивительной скоростью, оставалось только и провожать взглядом. Верена даже восхитилась тем, с какой лёгкостью и элегантностью колдовал Альбин, словно опыт у него был даже не тридцатилетний или сорокалетний, а века эдак в полтора-два.

Когда он опустил руки, в комнате оказалось довольно чисто. Да, надо было помыть полы, стереть пыль, обставить её новой мебелью, а перед этим лучше ещё и поремонтировать, но зато хлама не наблюдалось. Верена поднялась на несколько ступенек выше, заглянула на второй этаж и с удивлённым удовлетворением осознала, что заклинание подействовало на всю башню.

Теперь в её жилище совершенно не осталось хлама.

– Спасибо, – растерянно произнесла она, хотя планировала как минимум несколько недель отвечать Альбину только злыми холодными взглядами, полными искреннего презрения.

– Всегда пожалуйста. Потом займёмся ещё и ремонтом, – улыбнулся Альбин. – Тем более, что с такими дураками, как эти…

– А что они такого сделали?

Верена поняла, что вопрос был лишним, уже спустя секунду, когда оттенок глаз демона из спокойного, карего, стал ало-бордовым.

– Что они такого сделали?! – прошипел он. – Они воспользовались боевым заклинанием третьего ранга! И это на первом курсе! Да такое можно только высшему преподавательскому составу и независимым колдунам с лицензией! Хорошо ещё, что у них не вышло!

Альбин запнулся, потом посмотрел на Верену и с удивлением воскликнул:

– Да ты ничего не понимаешь в боевой магии! Но как тогда ты собираешься её преподавать?

Верена только неуверенно вскинула голову, пытаясь сделать вид, что всё в порядке, она просто не успела вовремя сориентироваться. Но Альбина уже было не остановить. Он в два шага преодолел разделявшее их расстояние, крепко обнял девушку за талию и заглянул ей в глаза.

– Ты в этом не разбираешься! – победно выдохнул он и тут же, не собираясь отступать, предложил: – Хочешь, научу?

Это отрезвило Верену, и она уверенно столкнула руки Альбина со своей талии.

– Спасибо, – гордо вскинув голову, заявила девушка, – обойдусь. Тут хватает учителей.

– Да? – прищурившись, протянул Альбин. – Сомневаюсь, что они помогут, – он отступил, быстро спустился вниз по ступенькам, пересёк комнату и застыл на мгновение у двери. – И на женишков этих тоже особенно не рассчитывай, они к тебе и на пушечный выстрел не подойдут.

И ушёл прежде, чем Верена успела спросить, почему она, молодая, красивая и одарённая, должна остаться без мужского внимания.

Впрочем, о том, что собака зарыта где-то там, где следовало бы прикопать этого духа-хранителя, да и ректора заодно, она и без Альбина могла догадаться.