Текст книги "Вера Алексеевна в академии боевой магии (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)
Глава вторая
…За всю свою жизнь Вера ни разу не падала в обморок. Она считала себя очень сильной женщиной, а свалиться без чувств такая точно не имеет права. Кто б её потом уважал? Вот так, сражаясь за уважение, она потеряла однажды шанс выйти замуж… И сначала вроде бы даже не жалела.
Сейчас валяться без сознания было не очень приятно. Ещё и такое приплелось! В университете она, что ли, свалилась без чувств? Что такое твёрдое под головой? Сейчас откроет глаза, а над нею стоит ректор – глаза б этого толстого гада не видели! – и рассказывает, что ей бы надо передохнуть. Если понижение в должности не помогло, значит, надо увольняться, освобождать время для того, чтобы плотно заняться собой.
Ещё и за плечо трясёт…
– Что ты делаешь? – прозвучал мелодичный мужской голос, такой мягкий и приятный, что Вера тут же подумала о враче. Разумеется, среди её коллег и студентов обладателей такого вкрадчивого тембра не было. – Это же дитя леса… Надо нежно! Позволь мне…
– Не позволю, – огрызнулся второй мужчина, обладатель пусть иного, но тоже очень приятного тембра. – Где ты лазил, когда это якобы дитя леса поймала наша святая четвёрка? А когда речка попыталась сожрать коня? Хорошо, что наш придурок изволил швырнуть в небо знак тревоги, иначе что бы мы тут достали?
– Бедняжка столько пережила…
– Заткнись, – совершенно неласково посоветовал второй.
– Но, – тут же возмутился первый, – как ты со мной разговариваешь? Между прочим, я – глава экспедиции!
На фоне прозвучало раздражённое мычание.
– Я – преподаватель! – продолжил обладатель ласкового тенора. – И это совершенное хамство…
– Мне повторить? – ядовито уточнил его спутник. – Тебе даже разбойники подсказывают, что порядочный глава экспедиции как минимум участвует в спасении, а не прячется за соседним деревом…
– Эта берёза плакала!
– Эта девушка тоже плакала бы, если б мы не поторопились! – вспылил мужчина. – Госпожа Лексен… Госпожа Лексен, вы меня слышите?
Какая Лексен?
Она открыла глаза и, узрев склонившегося над нею мужчину, поспешила зажмуриться вновь.
Во-первых, он совершенно не походил на её ректора – то есть, был молодым, подтянутым и мало походил на идиота, – а во-вторых, был обладателем бордовой радужки.
Воспоминания, укрывшиеся от неё на несколько минут, поспешили вернуться, и она вспомнила и про Верену, и про разбойников, и про своё неожиданное омоложение. Но, чтобы убедиться в том, что перед этим непонятным мужчиной валяется не женщина, мягко говоря, не юного возраста, а та самая блондинистая красотка, пришлось всё-таки открыть глаза и осмотреться.
Ничего не поменялось. Сзади всё так же шевелилась коварная река, догрызающая остатки кареты, лежать приходилось на твёрдой земле, зелёное платье отлично смотрелось на фоне зелёной травы. Было оно, правда, довольно коротким – выше колена. Конечно, за такую длину уже тем же студенткам никто не делает замечания, да и преподавательницам тоже, но, судя по тому, что его прежняя длина была аж до пят, здесь так не принято. Впрочем, ноги на поверку оказались очень красивыми, ровными и длинными, ну, и в эпиляции тоже, кажется, не нуждались. По крайней мере, их состоянием Верена – а что, не называть же такую красотку Верой, с душком прошлого?! – осталась довольна.
Платье было расстёгнуто. Тоже не настолько, чтобы декольте переходило границы дозволенного в прошлом, но здесь – очень даже может быть. Потому, так, на всякий случай, первым делом Верена поспешила поправить воротник, прикрываясь от назойливых взглядов.
Мужчин было двое. Нет, собственно говоря, если считать разбойников, то шестеро – но четыре головореза сидели вокруг дерева, крепко примотанные к нему чем-то напоминающим то ли лиану, то ли зелёную верёвку. Рты их были надёжно заткнуты кляпами, сотворёнными из какой-то тряпки, в которой Верена опознала подол своего платья. Так значит, далеко не всё река отъела!
Впрочем, в отличие от разбойников, эти двое стоили её внимания. Один из них, обладатель великолепного тенора, оказался высоким стройным блондином с – о чудо! – совершенно эльфийскими ушами. Волосы его, красивого серебристого оттенка, не имевшего ничего общего с седым, были убраны в хвост, раскосые зелёные глаза смотрели на Верену с интересом, смешанным с волнением, и сам он неловко улыбался, явно пытаясь определить, всё ли с нею хорошо и допустима ли некая радость на лице. Одет оказался тоже во всё зелёное, как и она сама – штаны, рубаха, сапоги, всё выдержано в одной цветовой гамме. Рядом пасся белоснежный конь, просто отлично подходивший хозяину.
Второй мужчина оказался полной противоположностью первого. Во-первых, глаза его полыхали бордово-винным цветом – не таким ярким, чтобы это пугало и напоминало о каких-то там вампирах, но всё же. Во-вторых, он был смуглым и темноволосым, одетым, разумеется, в чёрное, как и полагалось такому мрачному субъекту. И вот та вороная животина, размером с полтора нормальных коня, совершенно точно принадлежала ему. Вон, и огненные струйки выдыхала, как тот шарик на ладони…
Определённо, именно этот, темноволосый, и вмешался в прелестное общение Верены с разбойниками.
– Что тут произошло? – осторожно уточнила Верена. – Я, кажется… – она запнулась. – Кажется, потеряла сознание.
– Четыре идиота вздумали продлить себе жизнь. А ещё один – подлечить берёзу по дороге, – сообщил темноволосый. – А шестой, который трусливый, забыл, что через эту речку нельзя возить кареты. А так – всё хорошо. Скоро будете в академии, госпожа Лексен. Можете встать?
– Встать-то я могу, – Верена села и одёрнула юбку. – Но о какой академии речь? Я должна где-то учиться? – и она с надеждой воззрилась на блондина, искренне рассчитывая на то, что он хоть что-нибудь объяснит.
Светловолосый растерянно заморгал и посмотрел на своего спутника. Тот демонстративно закатил глаза, всем своим видом демонстрируя недовольство, и протянул:
– Должно быть, все вы, дети леса, – последнее было произнесено с лёгким презрением, – не слишком адекватно воспринимаете реальность.
– Альбин! – обвинительно воскликнул блондин. – Как ты можешь так говорить со своим преподава…
– Попрошу, – перебила его Верена. – Не совсем адекватно? – она попыталась подняться. Для этого пришлось ухватиться за дерево, но девушка справилась со своей задачей и теперь возвышалась над сидевшим на траве мужчиной. – Я бы с удовольствием провела следственный эксперимент и посмотрела, как бы вы себя чувствовали, – обращалась она, в основном, к красноглазому, – если б вас чуть не съела река, предварительно поужинавшая лошадью, а потом четыре идиота попытались невесть каким способом продлить себе жизнь!
Закончив свою тираду, Верена оглянулась ещё раз – и с удивлением обнаружила, что на самом деле на улице была ночь. Разбойники, привязанные к дереву, вздрагивали, когда тени подбирались к ним ближе. Вздрагивал и светловолосый и всё ещё безымянный мужчина.
Альбину, судя по всему, на тьму было плевать.
На ветке дерева, под которым несколько минут ранее лежала Верена, болтался фонарь. Именно благодаря его ровному, яркому свечению девушка и не поняла сначала, что над лесом уже опустилась ночь.
– Несомненно, мы были очень грубы! – принялся извиняться блондин. – Позвольте представиться, преподаватель академии боевой магии, траволог, мэтр Лайониэлл, – он склонился в глубоком поклоне и нежно улыбнулся. – Рад приветствовать вас, коллега, в наших лесах!
– Альбин, – коротко представился темноволосый, так и не поднявшийся с земли и – Верена буквально чувствовала это! – внимательно рассматривавший длинные девичьи ноги.
Да, Лексен с удовольствием бы одёрнула платье, но что тут одёргивать, эту торчащую во все стороны коротенькую юбку?
– Коллега? – осторожно уточнила Верена. – Я немножко… дезориентирована после случившегося, – она мягко улыбнулась Лайониэллу и шагнула к нему навстречу. При этом пришлось через другого своего спасителя, но тот отозвался только довольным фырканьем.
– Извольте извинить за то, что сразу не ввели в курс дела… – принялся объяснять Лайониэлл. – Мне очень неловко…
– Эл хочет сказать, – язвительно протянул Альбин, – что вы ехали в нашу академию боевой магии. Преподавателем. Вы ведь госпожа Верена Лексен? – пришлось кивнуть. – Специализацию вашу должны были приложить в сопроводительном письме…
– Карету съела река, – отметила Верена. – Я подозреваю, что письмо тоже.
– Есть небольшая вероятность… – вновь начал Лайониэлл, но Альбин только отмахнулся от него.
– Эл, не нуди, – раздражённо произнёс он. – Эл – один из наших преподавателей, – Альбин так повернулся к Верене, чтобы заступить собой своего спутника. – Он эльф и, соответственно, траволог. Можете не выговаривать его имя полностью… Хотя вам, наверное, привычно, ваша ж мама…
Глаза Лайониэлла вспыхнули гневом.
– Не смей обвинять девушку в том, что она полукровка! – возмутился он. – То, что госпожа Лексен пошла в свою достопочтённую мать, в отличие от сестры-близняшки…
У неё есть сестра-близняшка? Очень интересно…
– И что её существование скрывали всю её жизнь!..
Верена помрачнела. Она подозревала, что просто так влететь невесть куда невозможно, и, как материалистка и редкостный практик, уже просчитывала вероятности и пыталась уложить в мыслях все факты в одну кучу. Ну, и разобраться заодно, куда ж она всё-таки попала. Если бы была здесь со своим телом, то нет никаких проблем! Но эта прелестная блондинка обладала какими-то навыками, какими-то знаниями, что-то умела… В конце концов, ехала в такой красивой карете и явно была кому-то нужна!
А теперь оказывается, что её существование скрывали всю её жизнь, и у неё есть сестра-близнец. Как бесконечно любопытно.
– Я подозреваю, – вновь вмешался Альбин, перебивая своего спутника, – что слово "полукровка" не вызывает у вас желания свалиться в обморок?
– Отнюдь, – Верена скрестила руки на груди. – А что, должно? Я… – она надеялась, что попадёт в точку, – разве должна стыдиться того, что моя мама была эльфийкой?!
– Нисколечко! – воскликнул Эл. – Но ваш отец – человек, и…
– Заткнись, – неласково посоветовал ему Альбин. – Сделаешь только хуже. В общем-то, Верена, у эльфов есть некоторые предубеждения по поводу полукровок, хотя, как по мне, отличаетесь вы друг от друга только формой ушей и… – он выразительно посмотрел на открывшего рот Лайониэлла, – собственной адекватностью. Эл, иди полечи берёзу, пожалуйста, не морочь леди голову.
– А вы, – хмыкнула Верена, – кто?
– Ко мне можно и на ты, – тут же открыто улыбнулся Альбин. Кажется, то, что вопрос был наконец-то обращён к нему, его крайне обрадовало. – Я ведь уже представлялся, верно? Ко всему прочему – магистрант вышеупомянутой академии.
– Ну не эльф же.
– Упаси небо! – фыркнул мужчина. – Нет. Я демон, – он тряхнул головой. – По глазам же видно. Или вы никогда не встречались с чистокровными демонами?
Верена хотела сказать, что она и с эльфами-то до сегодняшнего дня не сталкивалась, но вместо этого решила продолжить выяснять обстановку:
– Если забыть о расах, что от меня хотели эти четыре ненормальных? И что ждёт меня в дальнейшем?
На сей раз Альбин смерил её таким подозрительным взглядом, что тут же захотелось прикусить язык и больше не задавать ни одного глупого вопроса. А тут что ни спроси – всё глупое, потому что мир для неё новый, и она толком не понимает, что в нём происходит!
Верена вздохнула и заставила себя гордо вскинуть голову и воззриться на демона. В платье что-то тоже явно переменилось, судя по тому, как жадно Альбин покосился на её вырез, но ничего поправлять Верена не стала. Пусть соблазняется! Хотя брюнеты – вообще не в её вкусе. Вот этот Лайониэлл – может быть, он, кстати, не пытается её подловить на каждом слове…
– В последнее время люди, – это слово Альбин выдохнул с редкостным презрением, из чего нетрудно было сделать вывод, насколько человеческая раса в этих местах не в почёте, – решили, что живут слишком мало. И кто-то – подозреваю, это были тролли, – распустили слухи, что се…
– Не смей говорить такие слова при даме! – взвился эльф. – И вообще, эта тема недостойна для обсужде…
– Распустили слухи, – упрямо повторил Альбин, – что секс с представителем долгожительствующей расы продлевает жизнь. Троллихам-то, может, и хорошо – в отличие от мужчин-троллей, они гораздо миниатюрнее, а от связи с человеческими мужчинами у них рождаются довольно симпатичные и неплохо одарённые дети. Но, как можно понять, ни они, ни орчанки, ни даже гномы особенной популярностью не пользуются. Оборотня ещё надо отличить, они на людей похожи, а потом – поймать, особенно в зверином обличии. Вампирессы кусючие, да и их – на пальцах одной руки пересчитать, вымирающий вид. Связь с демонессами, – при этом Альбин подбоченился и довольно заулыбался, – врагу не пожелаешь. Люди не настолько тупые, чтобы в это влезать. Остаются эльфийки. Хорошенькие и совершенно безобидные.
– А человеческие женщины, – хмуро поинтересовалась Верена, – что, о вечности не задумываются?
– Почему нет? – удивился Альбин. – Они просто более здраво мыслят. Иногда рожают бессмертным детей, когда у тех не клеится, те им помогают с продлением жизни – всё-таки, если дитятко первые пять лет пьёт грудное мамино молоко и выглядит, как младенчик, то и женщине надо чуть больше, чем у неё есть, запаса по возрасту. Оттуда и легенды пошли. Но женщины у людей, в целом, умнее. А вот почему некоторые эльфийки выходят за мужчин-людей… Впрочем, если эльфы все такие зануды, как Эл, я не удивлён.
Лайониэлл покраснел так, что даже кончики его ушей стали свекольного цвета.
– Альбин, что ты несёшь! – возмутился он. – У госпожи Лексен человеческое происхождение…
– Значит, она на собственном опыте знает, насколько люди – отвратительные существа, – пожал плечами демон. – Полуэльфийка – это та же эльфийка. Ну, по крайней мере, – он выразительно посмотрел на Верену, – для меня это так.
Судя по тому, как посерел Лайониэлл, для настоящих эльфов полуэльфийка была хуже чистокровного тролля.
Нет, как бы ей не нравились блондины, а этот сноб – точно мимо. Верена не раз в прошлом чувствовала на себе такие взгляды – оценивающие, раздражённые, с одним коротким выводом в конце – могло бы быть и лучше, не его поля ягода! Она была родом не из слишком богатой семьи, жила у чёрта на куличках, если говорить прямо, и, какой бы умной ни была, кавалеры туда переться не хотели. Потом переехала, но красота юности перегорела быстро. Она пополнела, стала ещё ниже, чем была, и мужские взгляды говорили в лучшем случае о сплошном равнодушии. В худшем – в чужих глазах вспыхивало на несколько мгновений презрение. Верена много сделала, чтобы оно сменилось страхом – она научилась быть злой, коварной и стервозной, прогонять всех прежде, чем их головы посетят нелепые мысли, быть выше их, если не получалось оказаться равной… Столько лет воспитывала в себе независимость, что сейчас, будучи юной, красивой и, судя по всему, одарённой, не желала её лишаться.
Но восторг, вспыхивающий в бордовых демонических глазах, был приятен. То, какие чувства вызывал у Верены сам демон – другое дело. Но эльф, искренне пытающийся спрятать от неё, что сам с удовольствием отошёл бы подальше от мерзкой полукровки… Ничего, она ему докажет, что нельзя обижать женщин! Он ещё сам к ней на коленях приползёт, если она того пожелает!
– Происхождение у меня, может быть, и человеческое, – холодно проронила Верена, – но чем я отличаюсь от чистокровной эльфийки?
Вопрос звучал риторически, но на самом деле девушка безумно хотела услышать на него ответ.
– Генетические хитросплетения… – начал Лайониэлл.
– Не занудствуй, – прервал его Альбин. – Быстрее проходит юность, эльфы до человеческих двадцати лет добираются лет двести, а полуэльфы – ну… двадцать пять? Тридцать? Может быть, сорок, если повезёт с генетикой. Потом возраст выравнивается, длительность жизни такая же. Немного крепче тело, эльфийки – они обычно… кхм, излишне худощавы, – Верена себя толстой не чувствовала, так что подозревала, что последнее следовало рассматривать как комплимент её груди. – Полукровки не такие бледные, легче рожают детей, Эл, не кривись, это естественно! Ну и, – Альбин расплылся в какой-то очень подозрительной улыбке, – полуэльфийки, говорят, куда более страстные в постели.
Лайониэлл с таким гневом уставился на демона, что, казалось, был готов испепелить его одним взглядом.
– Я отправлю тебя на исправительные работы! – возмущённо воскликнул он. – Как студента!
Верена посмотрела сначала на эльфа, потом на демона и, не удержавшись, вмешалась:
– Вы так и не ответили на второй мой вопрос. Допустим, они хотели продлить жизнь. А чем я должна была заниматься в этой вашей академии? Или университете? И почему меня вообще туда пригласили?
Судя по тому, как вновь зарделся эльф и подозрительно заулыбался демон, ничего хорошего Верену не ждало.
– Может быть, – ласково уточнил Лайониэлл, – мы сначала прибудем на место, а потом будем разбираться с тонкостями вашего трудоустройства? Мы ведь сообщили, вы должны преподавать, но, к сожалению, сопроводительное письмо съела река, и нет никакой возможности его восстановить…
Верена хотела предложить отправить запрос туда, откуда она прибыла, но вовремя прикусила язык. Для того, чтобы такое заявлять, надо хоть примерно представлять, где она вообще находится и откуда явилась! А то отправят письмо, а оттуда придёт ответ, что никакой Верены Лексен не существует…
– Насколько я понимаю в устройстве высших учебных заведений, – она приняла решение действовать с другой стороны, – людей приглашают на определённые вакансии. Даже если у вас их несколько, выбирать придётся из определённого перечня. Сопроводительное письмо лишь ускоряет выбор.
Лайониэлл так низко опустил голову, что Верене стало нехорошо.
Она посмотрела на Альбина. Тот не бледнел, не краснел и не отворачивался, но улыбался и сиял, как начищенная монета.
– Мне это не нравится, – ледяным голосом отметила Верена. – На какую должность меня собирались принять? Уточняю: какая вакансия у вас была?
Ей даже стало не по себе. Неужели и вправду какая-то гадость? Неизвестно, чем в этой академии вообще занимаются.
– Для вас, госпожа Лексен, любая, – тихонько пропищал Лайониэлл. – Понимаете, при учёте всех конфигураций, если брать во внимание хитросплетения судеб…
– Довольно! – не удержавшись, оборвала его Верена, и повернулась к демону. – О какой должности речь? По глазам вижу: всё известно!
Альбин хмыкнул.
– Ничего не известно, госпожа Лексен, – ядовито протянул он. – Должность, которую вы займёте, ещё под вопросом. Какую захотите, собственно говоря, такую и займёте.
– Не вижу повода для пошлых взглядов! – раздражённо буркнула она, поправив всё-таки воротник своего ставшего излишне откровенным платья. – Так не бывает, чтобы челове… кому-нибудь, пытающемуся устроиться на работу, предлагали всё на свете, едва ли не должность ректора.
– Нет, ректор, наверное, не подвинется… – засомневался Лайониэлл, но Верена не обратила на его слова никакого внимания.
– Кому-нибудь, разумеется, не предложат, – подтвердил Альбин. – Но вы-то, госпожа Лексен, первая женщина за последние лет сто, которая согласилась работать в нашей академии.
Верена вопросительно изогнула брови.
– Как так – первая? У вас что, нет преподавателей женского пола?
– Есть, конечно, – подтвердил Альбин. – Три троллихи. Великанша. Сёстры-близнецы Рэамс – гномихи. И одна сексапильная…
– Альбин!
– Вампирша, – закончил, как ни в чём ни бывало, демон. – Лайониэлл почему-то дико краснеет, когда слышит хоть какой-нибудь комплимент в сторону любой женщины. Ревнует, что ли…
Эльф сжал руки в кулаки.
– Прекрати! Ты – всего лишь студент, которого отправили сюда только потому, что мой прекрасный конь готов понести только эльфа, и то одного, и нужен всадник, с которым поедет госпожа Лексен!
Почему-то Верена сильно сомневалась в том, что это была единственная причина.
– Есть такое, – тем временем подтвердил Альбин. – Но, полагаю, дело ещё было в том, что все прекрасно знают: пока ты будешь лечить берёзу, река успеет сожрать не только лошадь, а и всех дураков, подошедших к берегу. И, кстати, насчёт дураков… – он выразительно покосился на разбойников, привязанных к дереву. – Оставим здесь?
– Негуманно же! – возмутился Лайониэлл.
– Это человеческое слово, – закатил глаза Альбин. – Госпожа Лексен, решайте вы. Оставим здесь? Или в академию с собой возьмём?
– И на чём они поедут? – хмыкнула Верена. – Может быть, оставим здесь, а потом за ними вернутся и их заберут?
Лайониэлл тяжело вздохнул – он всё ещё голосовал за то, чтобы отпустить головорезов, – но вмешиваться почему-то не стал, очевидно, понял, что это бессмысленно.
– В любом случае, – протянул Альбин, – местность тут не самая приятная, так что нам лучше бы отправляться в дорогу. Госпожа Лексен, прошу, – и он указал на своего…
Коня? Что ж, возможно, это действительно был конь. Несколько видоизменённый, раза в полтора выше, больше и раз в пятнадцать страшнее.
– И что это за животное? – осторожно уточнила Верена, не рискуя приближаться к зверю ни на шаг. Выдыхаемые им облачка дыма её нисколечко не радовали.
– Как что за животное? Лошадь, – улыбнулся Альбин, – порода, выведенная моим дедом. Чтобы выдерживать демона, когда он… сражается.
Верена повернулась к Альбину и смерила его холодным взглядом. Ничего страшного и излишне массивного в мужчине не наблюдалось, а вот глаза незримо изменили оттенок – из бордовых они стали оранжевыми, ближе к карему оттенку, такому, как частенько встречался у шотландских короткошерстных котов. Что ж, очевидно, сражающийся демон был похож на демона мирного, как этот горе-конь на коня Лайониэлла.
– Подсадить? – ласково полюбопытствовал Альбин, но Верена только отрицательно мотнула головой.
С такими длинными ногами она, извольте, и сама залезть сможет!
