Текст книги "Вера Алексеевна в академии боевой магии (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
Глава восемнадцатая
Первым желанием было запротестовать, ударить демона, столкнуть его, в конце концов, с себя, но что-то остановило Верену – и, как оказалось, очень вовремя. Краем глаза она увидела, как Джеймс тоже плюхнулся на пол, да ещё и, судя по всему, для верности, забрался под кровать, а мгновение спустя у них над головами пролетело что-то красноватое и смутно напоминающее кровавое лезвие.
Альбин спихнул Верену с кровати на пол, нисколечко не заботясь о её целости и сохранности, но девушка даже не думала сопротивляться. Уже свалившись на прикроватный коврик, она увидела, как это самое красное летело прямо на кровать, как раз на оставшегося там демона, и завизжала, не в силах выдавить из себя какие-либо членораздельные звуки.
Судя по всему, Альбин сигнал понял правильно. Полыхнуло уже знакомой огненной магией, простыня задымилась, и незнакомый острый предмет отшвырнуло к потолку.
Непрочность академии и щели в стенах и потолке наконец-то хоть в чём-то пригодились. Предмет прочно застрял в одной из них и теперь, как ни дёргался, не мог высвободиться.
Теперь Верена наконец-то смогла рассмотреть, что это было – острая гномья секира с красной рукоятью, что-то вроде тех, что девушка видела в своей прошлой жизни в фильмах. Лезвие, попавшее в щель, изо всех сил пыталось выскочить на свободу, чтобы, должно быть, укоротить чей-то рост примерно на одну голову, но освободиться не могло.
Альбин, очевидно, понимал, что это временно, потому и сам скатился с кровати, только на другую сторону, и Верена услышала его шипящее "спрячься".
В ту же секунду секира вспыхнула пламенем. На рукоять это, может быть, и влияло, но железо плавиться не спешило, оставалось таким же острым и опасным. В какое-то мгновение секира наконец-то высвободилась из потолочного плена и полетела вниз на кровать, но в последнюю секунду остановилась, очевидно, поняв, что летит куда-то не туда.
Времени раздумывать не было. Верена вскочила на ноги и отпрыгнула к стене, надеясь, что секира вовремя остановится, а не располовинит затаившегося под кроватью Джеймса.
Впрочем, у оружия были совершенно другие планы. Оно метнулось вниз, собираясь всё-таки расправиться хоть с одним врагом – и тут же выскочило оттуда, как испуганное, если железо вообще может испугаться. Следом за ним вылетела какая-то кость, может быть, даже человеческая, наподдавшая на последок.
Джеймс больше не хотел оставаться в таком опасном месте. Он выбрался наверх и швырнул первым попавшим заклинанием в секиру. Магические искры срикошетили от лезвия и ударились в потолок, чудом не нанеся ему никакого ощутимого вреда, но оружие явно решило, что Джеймс ему не по зубам и лучше заняться целями попроще.
Если б умело смеяться, должно быть, сейчас оно бы мерзко захихикало – а так только со свистом рассекло воздух, направляясь к Верене. Она вскинула руку, и на этот раз ледяная стена появилась будто сама по себе. Секира вгрызлась в лёд, пытаясь пробить в нём дыру, но безуспешно. Магия намерзала слоями, не позволяя оружию пробраться к самой колдунье.
Тогда лезвие вновь изменило своё направление и атаковало Альбина. Демон, уже поднявшийся на ноги, не проронил ни единого слова, только внимательно смотрел на лезвие, и оно каким-то чудом застыло буквально в нескольких сантиметрах от его груди. Огненная волна, хлынувшая на металл, впрочем, нисколечко не навредила ему. Температура была такая, что, казалось, плавился даже воздух, но в ореоле жара лезвие оставалось нетронутым.
– Гномья магия! – воскликнул ошеломлённо Джеймс, пятясь, когда лезвие повернулось обратно к нему, и вскинул руки то ли в защитном жесте, то ли в попытке наколдовать что-нибудь ещё.
– Человечья, – возразил Альбин, посылая ещё одним боевым заклинанием вслед секире.
Он едва успел подпрыгнуть, когда коварное оружие, изменяя тактику, попыталось ударить его по ногам, рубануть по лодыжкам, и скривился, когда лезвие с грохотом ударило в шкаф. Верена едва успела отскочить в сторону, когда секира, судя по всему, разрубившая пополам висевшее внутри платье Сири, попыталась ударить её точно в шею, и испуганно вскрикнула в ответ на непонятный грохот – подумала, что сейчас шкаф на неё и свалится. Но нет, дело было не в шкафе, тот всё ещё стоял на месте. Гремело что-то другое.
Секира насторожилась, предчувствуя следующую жертву, и, нисколечко не заботясь о том, что оставила как минимум трёх жертв, ринулась вниз.
На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Первым одумался Альбин.
– Кто-то пришёл, – выдохнул он и бросился вниз по ступенькам. – Скорее!
Верена бросилась следом за ним. Третьим бежал бравый журналист, кажется, всё ещё не сориентировавшийся и не осознавший, что именно вокруг него происходило.
Да девушка и сама поняла, что секира напала на её незваных гостей, только тогда, когда увидела застывшего в дверях Миллера и толпившихся за его спиной преподавателей. Лезвие мчалось с такой скоростью, словно собиралось выкосить одним махом целую толпу, и брошенное вдогонку Альбином заклинание нисколечко его не остановило.
Йоахим понял, что происходит, только в последнее мгновение – и издал дикий визг, больше напоминающий поросячий. А секира уже находилась в нескольких миллиметрах от его горла…
Верена зажмурилась, понимая, что смерти не избежать.
…И открыла глаза, когда прошло секунд тридцать, а визг так и не прекратился.
Признаться, глаза она открывала с огромной опаской, словно боясь, что голова Миллера уже валяется на полу, а визжит кто-то другой, просто обладающий похожим тембром. Но, во-первых, чтобы повторить такой звук, нужна была хорошая, здоровая, а не перерубленная глотка, а во-вторых, больше желающих исполнить оперную арию во имя страха не нашлось – крик издавал всё тот же Йоахим, вытаращивший глаза и ошеломлённо смотревший на зависшее в воздухе лезвие секиры.
Сверху, нисколечко не опасаясь, что металл может быть раскалён, восседал паук. Места ему – или ей, Джеймс вроде бы говорил, что это девочка? – явно не хватало, лапы соскальзывали, но арахнид упорно оплетал своё новоявленное лежбище паутиной. Опора – длинная паутина, свисавшая с потолка, – уже крепко приклеилась к лезвию и застыла, словно тот стальной столб. Как бы лезвие ни дёргалось, оно было уже намертво прицеплено пауком, а теперь ещё и пряталось за плотными слоями паутины.
Первым очнулся Зорах. Он оттеснил других преподавателей, всё ещё пребывающих в состоянии лёгкого шока, кое-как протиснулся в дверь, в целом, не рассчитанную на тролльи объёмы, и бросился к паучку.
– Моя ты бусинка! – ласково проворковал он. – Моя ты прелесть! Ты ж моя хорошая! Ты ж наша спасительница! Наша ж ты прелесть! Ох, какая она милая… Мы обязаны найти ей паучка! Кого-нибудь, с кем можно будет дать потомство… Ох ты ж ласочка наша!
Паучиха – авторитетному в плане животных мнению Зораха Верена доверяла, потому решила, что паук всё-таки женского пола, если так вообще можно выразиться, – уже настолько плотным коконом оплела несчастное лезвие секиры, что о том напоминала только выгнутая форма.
– У них очень прочная паутина, – заворковал Зорах. – Безумно полезное свойство! И липкая, если паук перед этим кого-то кусал. Кого кусал паук?
Джеймс, всё ещё топтавшийся у Верены и Альбина за спиной, по-ученически вытянул руку, показывая, что это всё он.
– И живой? – прищурившись, уточнил тролль. – Замечательно! Да, моя хорошая? – он почесал паучиху под первой лапой и заулыбался. – Наша ты хорошая… с такой красоткой никакие враги не страшны, правда? И дом оплетёт паутиной, и всё на свете, да, прелесть ты моя золотистая?
Верена понятия не имела, с какой это стороны паучиха стала золотистой, но, разумеется, уточнять не стала. С Зораха станется ещё демонстрировать на наглядном примере, а для Верены и так сегодня было слишком много общения с пауками, наглыми мужчинами и всем остальным. Она вообще с удовольствием выставила бы всех, кто успел за несколько минут набиться в её башню, прочь и отправилась бы спать.
Но ректор, кажется, был совершенно иного мнения.
– Нас пытались убить! – истерично воскликнул он. – Это всё сделал дух! И вы, госпожа Лексен, в этом виноваты!
– Я?! – ахнула Верена.
– А как же! – возмутился Йоахим. – Вы недостаточно ласковы! Я уж молчу о том, что вместо того, чтобы проводить время с духом, вы бегаете по университету и читаете лекции! Слишком много активности! Духи любят покорных женщин…
– Но это не точно, – кашлянул в кулак Альбин, явно пряча улыбку.
– Почему?! – удивился Миллер, поворачиваясь к демону.
– Ну, – демон усмехнулся, – собственно говоря, вы этого духа в глаза не видели. Вы не можете гарантировать, что он любит именно покорных женщин. Я б, например, сказал, что совсем наоборот. Иначе госпожа Лексен погибла бы ещё в первый день.
– А ты вообще не лезь! – грубо оборвал его Йоахим. – Из-за твоего повышенного внимания к этой женщине дух ревнует! Он, должно быть, считает, что мы обнаглели, ещё и собираемся отобрать у него его избранницу! Вот обрушит тебе на голову потолок – увидишь!
– Я, конечно, не стал бы спорить с вашим авторитетным мнением, но если ничего не ремонтировать, то оно что с духом, что без духа упадёт, – скривился Альбин. – А если оттуда не убрать моего придурка-соседа, то он ещё и взорвёт какую-то гадость, которая разрушит вам половину академии. Я оставлял уже три заявки на ремонт.
– И, желая ремонта, ещё смеешь прикасаться к госпоже Лексен?! – ахнул Йоахим. – И ты думаешь, что кто-то удовлетворит твою просьбу?!
– Ремонт делает не дух! – возмутился Альбин. – И это уже точно!
– Да за такие слова… За такие слова тебя отчислить даже мало будет! – топнул ногой Миллер.
Выглядел он до смешного воинственно и, кажется, даже потерял интерес к Верене. Определившись всё-таки с жертвой, он гневно наступал на демона и сотрясал воздух кулаком, очевидно, собираясь напугать Альбина.
Демон, судя по всему, совершенно не вдохновился наглостью своего оппонента, взгляд у него был равнодушный и какой-то особенно раздражённый, Верена даже подумала, что сейчас случится что-то плохое. Например, случайно лопнет паутина, и секира, перед тем, как паучиха опять за неё возьмётся, всё-таки уменьшит поголовье преподавателей на одного толстого противного ректора.
Но Миллер так и не дошёл до Альбина. Он вдруг остановился на полпути и повернулся на девяносто градусов. Кардинальному изменению направления посодействовало то, что он вдруг увидел Джеймса, доселе не привлекавшего ни грамма ректорского внимания.
– А это ещё кто?! – возмутился Миллер.
– Я? – удивился Хортон. – Кто я?!
Верена зажмурилась. Сейчас он представится важным журналистом, наговорит всякой ерунды, и у них будут такие проблемы, что не разгрести и вовсе…
– Я, – гордо отозвался Джеймс, – между прочим, ваш дух-хранитель!
Казалось, что можно такого сделать, чтобы за какие-то считанные секунды привлечь внимание абсолютно всех? Джеймс Хортон определённо нашёл путь к успеху. Теперь на него вытаращили глаза все, за исключением разве что Альбина.
Верена сама растерянно посмотрела на демона, словно пытаясь спросить его, может ли такое быть правдой, или же Джеймс просто солгал.
Альбин осторожно сделал шаг в сторону, чтобы оказаться ближе к Верене, и жестом поманил её к себе. Пока Миллер, равно как и все остальные, бросился к Джеймсу и, кажется, путём ощупывания пытался понять, что он из плоти и крови, а не соткан из воздуха, можно было даже сбежать из башни, не то что незаметно подойти друг к другу.
– Как же это! – громко ахал Миллер. – Мы ж столько времени искали…
– Думаешь, и правда? – прошептала Верена на ухо Альбину, когда он наконец-то оказался достаточно близко к ней.
– Да какое там! – покачал головой демон. – Джеймс Хортон – это двадцатипятилетний оболтус, которого знает полстолицы за его "гениальные" статьи, которые далеко не всегда…
– А как же вас зовут, спаситель вы наш?! – продолжал охать Йоахим. – Как я могу обращаться к достопочтённому…
– Имя моё слишком простое, чтобы его можно было забыть, и слишком известное, чтобы мне приходилось представляться… – таинственно ответил Джеймс. – И, коль уж я здесь, а вы не знакомы со мной, хоть и совершаете нынче акт поклонения…
– Акт поклонения? – по-своему понял это Йоахим. – Сейчас-сейчас, конечно же!
Он плюхнулся на колени и, кажется, попытался поцеловать Джеймсу ботинок, да проделал всё это до того быстро, что Хортон едва успел отскочить, дабы не попасть в плен к любвеобильному ректору, желающему высказать ему свою признательность.
– Не стоит! – запротестовал он. – Встаньте, встаньте немедленно… Я приказываю вам встать!
Подействовало. Верена с удивлением наблюдала за тем, как ректор выпрямился, подскочил, будто внутри него была спрятана пружина, и теперь наматывал вокруг несчастного Джеймса круги.
– Как это прекрасно! Как это замечательно! – продолжал он. – Ну же, коллеги, вы скажете хоть слово?! Как это мило... Альбин! Ты, скотина, что до сих пор здесь делаешь! Немедленно отойди от госпожи Лексен! Убери от госпожи Лексен руки! Это женщина нашего драгоценного духа! А тебе вообще здесь нечего делать! Пшёл, пшёл вон!
Кажется, даже демон растерялся от такой внезапной перемены настроения. По крайней мере, ответить, не задумываясь, он не смог, только гневно уставился на ректора. Зато Миллер, чувствуя себя хозяином ситуации, повернулся к Джеймсу.
– Вы больше никогда его не увидите, клянусь вам! Я немедленно отчислю этого…
– Стоп, – прервал его Джеймс, уже вжившийся в роль духа. – Кто вам дал право отчислять этого молодого человека? И вообще, почему вы распоряжаетесь судьбой лучших в моей академии?
Миллер попятился.
– Но я же ректор…
– Так это быстро можно исправить, – сверкнул глазами Хортон. – И если вы не хотите, чтобы я озаботился этим вопросом, то не будете говорить глупости! Во-первых, я хочу обозначить ситуацию. М-м-м…
– Я – Альбин, – подсказал демон.
– Альбин, – благодарно кивнул Джеймс, – спас мне жизнь. Кто-то в вашей академии пытался на меня напасть, послал эту секиру – между прочим, я ещё не настолько стар, чтобы не узнать гномью боевую секиру! И поэтому его судьба в этой академии должна быть такой, какой он сам пожелает. А он желает…
– Быть практикантом госпожи Лексен, – выпалил Альбин прежде, чем кто-либо успел высказаться за него.
– Вот. А он хочет быть практикантом госпожи Лексен, – послушно повторил Джеймс.
– …И проживать в этой башне, – продолжил Альбин. – Чтобы быть ближе к наставнице.
– Да, и это тоже, – кивнул Хортон, которому до Верены не было никакого дела. – Во-вторых, госпожа Лексен мне не… Кхм, любовница. Она – мой идейный вдохновитель! А это значит, что не надо называть её моей женщиной!
– Вы хотите, – заискивающе поинтересовался Миллер, – чтобы мы подыскали каких-то других кандидаток? Освободить для них проректорское кресло.
Джеймс так дружелюбно улыбнулся, что не заподозрить подвох мог только Миллер. И это радостное выражение не сходило с его лица, пока он приближался к ректору и опустил руку ему на плечо, осторожно повернул лицом в направлении двери и подтолкнул.
– Я хочу, – ласково прошептал он, – чтобы вы оставили меня в покое, и госпожу Лексен тоже. И рассчитываю на то, что вы будете её, мою идейную вдохновительницу, слушать, потому что иначе я палец о палец не ударю ради этого прогнившего здания. Надеюсь, это ясно? А теперь, цитирую: "Пшёл вон"!
Он вытолкнул ректора в коридор, ещё и, не сдержавшись, отвесил ему пинок. Миллер охнул, перепрыгивая через порог, а когда обернулся, то понял, что следом за ним Джеймс выталкивал и других преподавателей.
Не прошло и нескольких секунд, как Хортон захлопнул дверь и довольно повернулся к Верене.
– Ну вот теперь, – сияя от счастья, провозгласил он, – я точно всё разузнаю про эту академию! Теперь-то мне никто не откажет в ответе на вопросы! А вы чего так строго на меня смотрите? Вы не переживайте! Я вам мешать не буду, и в спальню ни-ни! На каком этаже мне можно разместиться? Если надо, – он повернулся к Альбину, – я могу помочь перенести вещи! Знаю парочку подходящих заклинаний! Только, – Джеймс смутился, – это не точно…
– О господи! – выдохнула Верена, нисколечко не беспокоясь о конспирации – если тут ещё не все всё знают, то скоро поймут уж точно. – За что мне всё это?!
– За грехи прошлого, – подмигнул Альбин и, переглянувшись с Джеймсом, дополнил: – Но это тоже не точно.
Глава девятнадцатая
Верене казалось, что вчерашний день был безумнее некуда: и журналист, и это досадное нападение, и паучиха, которая решила спать на боевой секире, точнее, на лезвии, оставшемся от неё и оплетённом плотным слоем паутины, и вообще всё смешалось и превратилось в настоящую кашу в её голове… И она, ожидаемо, сразу после того, как приняла ванную, плюхнулась на кровать и уснула. Что там мужчины делали с вещами и где легли спать, она не задумывалась, решила, что мальчики взрослые, разберутся сами. А может, к утру наглеца Джеймса уже не будет, а Альбин вернётся обратно к своему соседу?
Но, открыв глаза рано утром, она обнаружила, что мечты совершенно не соответствовали действительности. Скорее очень даже наоборот. Потому что на соседнюю подушку голову примостил Альбин.
На всякий случай Верена привстала на локте, оглянулась, чтобы убедиться в том, что никого другого здесь нет, облегчённо вздохнула и уже тогда толкнула демона рукой в плечо.
– Ты что, с ума сошёл? – возмущённо воскликнула она. – Ты зачем залез ко мне в постель?!
Спасибо, что хотя бы не разделся догола! Хотя, с этого станется и не на такое пойти…
Альбин сквозь сон улыбнулся, пробормотал что-то и, вместо того, чтобы отодвинуться на приличное расстояние, а ещё лучше свалиться с кровати, подтянул Верену к себе и заключил её в настолько тесные объятия, что просто так выбраться не получилось.
– Ты что, с ума сошёл?! – воскликнула она. – Отпусти меня немедленно!
Альбин открыл один глаз, хитро так посмотрел на неё, словно испытывая на прочность, и протянул:
– Как же не сойти с ума, когда рядом дремлет такая великолепная женщина! Да я просто покорён твоей невероятной красотой!
– Скотина, – прокомментировала Верена. – Покорённый невероятной красотой, ты что, издеваешься надо мной, что ли? Отпусти, сказала!
– Не-а, – хитро ответил он. – Не отпущу. Мне, может быть, приятно тебя обнимать! Ты об этом не думала!
Верена вообще ни о чём не думала. Сейчас ей хотелось вырваться на свободу и избавиться от постороннего назойливого внимания, казавшегося излишне настойчивым.
– Где Джеймс? – проворчала она.
– Журналист? Вообще, говорил, что он устроится внизу. Я так понимаю, наш дорогой друг решил сходить на преподавательское собрание, которое должно быть сегодня утром… То ли про коррупцию что-то хочет послушать, то ли ещё что…
Верена хотела возмутиться, но потом осознала, о чём именно говорил Альбин – и ей резко стало плохо. Он что, с ума сошёл? Послушать про коррупцию? На преподавательском собрании? Да он с ума сошёл! Если его вчера вечером не раскрыли в этом амплуа духа, то это не означает, что что-нибудь подобное не произойдёт сегодня!
– Это опасно! – выдохнула она. – Мало того, что этот журналист пытается пронюхать про мою тайну, так он ещё и может всё развалить…
– Ну, предположим, – Альбин придержал её одной рукой, не позволяя выскочить из кровати, – про твою тайну он уже всё понял и ничего пронюхивать больше не намерен…
Верена застыла.
– Ты хочешь сказать…
– Я объяснил ему кое-что, – кивнул демон. – Чтобы он тебя не трогал. Да не злись! Джеймс – нормальный парень. Он сказал, что откуда у тебя тело, он попытается разведать. У Ирены никакой сестры никогда не было, и её родители об этом тоже ничего не знают, так что, никто тебя из них трогать не бу…
– Ты сошёл с ума! – воскликнула Верена. – Альбин! Ты понимаешь, что со мной могут сделать? А если меня… Да не знаю, в конце концов, пустят на опыты? Зачем? Зачем ты это сделал?! – она почувствовала, как кровь хлынула к щекам – должно быть, девушка сейчас сидела красная, как рак. – Ты… Небеса, я что, в ночной сорочке?!
Она только сейчас вспомнила, в чём ложилась спать – в полупрозрачной, тоненькой сорочке, в которой не то что пред ясные очи Альбина или любого другого мужчины нельзя явиться, даже пауку показаться стыдно, если не знать, что это паучиха. А демон, нисколечко не стесняясь, обнимал её за талию и, судя по всему, самым что ни есть откровенным образом разглядывал, буквально раздевал взглядом.
Хотя куда уж тут раздевать?
– Немедленно убери от меня руки, – потребовала Верена. – Я должна отправиться к Джеймсу сию же секунду! Точнее, на преподавательское собрание… Чтобы он не успел натворить глупости!
– Кто-то, – отметил Альбин, – обещал слушаться!
– Слушаться?! – вспыхнула Верена. – Может быть, я и обещала, но только это совершенно не значит, что можно такое себе позволять! И… И… – она поспешила подтянуть сорочку, что всё стремилась соскользнуть с плеч, но, судя по голодному взгляду Альбина, не очень-то в этом деле преуспела. – А если на него нападёт настоящий дух, который оскорбится на эту подмену? Что тогда будет? Этот мальчишка, судя по всему, ещё более бестолковый маг, чем я!
Альбин смерил её таким взглядом, что от стыда под землю могла бы провалиться любая, а потом примирительно протянул:
– Не сердись. Никто его не тронет, а дух уж тем более. Вот в этом я уверен на все сто процентов.
Верена от этого заявления растерялась настолько, что едва не уронила последнюю одежду, что на ней была. Альбин выглядел довольным донельзя – кажется, шокировать какими-либо заявлениями ему нравилось.
– С чего это ты такое взял? Ты знаешь, кто дух? – прошептала она.
– Ну да.
– Знал и всё время молчал?!
– Верена, – Альбин устало вздохнул. – Дух даже не добрался до академии.
Она непонимающе уставилась на него.
– Но как же…
– После того, как его предшественник, собственно, папенька Джеймса, покинул академию, был ужасный скандал. Миллер, насколько я знаю, страшно не хотел его отпускать, вставлял палки в колёса кареты, причём я сейчас в прямом значении этого слова говорю. Делал отвратительные вещи. То, что они творили, трудно описать как адекватное поведение мыслящего существа. После скандала с Йоахимом, разумеется, ни один дух в своём уме не собирался ехать в эту академию.
– Но кто-то же поехал, – настороженно произнесла Верена.
– Да, на седьмую или восьмую заявку от Йоахима отреагировали, – согласился Альбин. – Потому что терпеть его постоянные запросы, да ещё и с перманентными появлениями в управлении, сил больше не было. Вот оттуда и отправили самого вредного хранителя, которого только нашли. Говорят, радел за справедливость, требовал, чтобы владельцы его прежних замков тоже трудились на общее благо, а не сидели на шее, свесив ноги, и только приказы раздавали. Все были уверены в том, что он сумеет здесь всё наладить… Но он до академии не доехал. Пропал до дороге, – Альбин выдержал короткую паузу. – Это должен был быть новый преподаватель по нумерологии.
Верена устроилась на самом краешке кровати, подтянула одеяло к груди, чтобы на всякий случай дополнительно отгородиться от Альбина, и внимательно посмотрела на него.
– Но ведь здесь нет преподавателя по нумерологии?
– Да, – кивнул Альбин. – Понимаешь ли… Духи-Хранители – это такие же эльфы, демоны, тролли, гномы или какие-то полукровки, как и все остальные. Просто правильно обученные, с интересным магическим даром. Многие из них действительно привязываются к месту, где живут, и магия у них особенная, помогает поддерживать замок, скажем так, в целости и в сохранности. Духи-хранители знают нужные заклинания, разумеется, подпитывают здание своей силой. Но академия огромна! А духи не всесильны. И каким бы могущественным ни был этот нумеролог, он не смог бы воскресить академию. О ней ходили дурные слухи. Все знали, что ректор ничегошеньки не делает, только ждёт, пока волшебный дух соберёт по кусочкам эти развалины. Хотя, конечно, в то время академия была в куда более лучшем состоянии…
Альбин придвинулся к Верене, но она даже не стала отбрыкиваться, настолько заслушалась – его рассказ почему-то поражал её, задевал каике-то невидимые струны души. Она вспоминала свой университет, своего ректора – и почему-то чувствовала себя не борцом за справедливость, а винтиком системы. Винтиком, согласным с тем, что эта система делает, пытающимся подпитаться…
Но здесь можно поступить иначе!
– К тому же, – вкрадчиво продолжил демон, – этот нумеролог подозревал, что хорошо ему житься в академии не будет. Не просто свалят на голову все подряд проблемы, а ещё и попытаются вытянуть из него больше сил, больше денег. Превратят в раба.
– И он просто не приехал? – завороженно спросила Верена.
– Он… Нет, – Альбин улыбнулся. – Просто не приехать он не мог. Дух ведь не хотел, чтобы его лишили лицензии и отправили в какое-нибудь захолустье похуже, правда? Это работа. Работа, за которую он будет получать зарплату.
– И что он сделал? – Верене на самом деле хотелось ещё и спросить, откуда Альбину обо всём этом известно, но она опасалась задавать настолько провокационные вопросы, словно предчувствовала, что вместо прямого ответа на них получит только какую-то очередную ядовитую шутку, больше напоминающую укол иглы.
Альбин вздохнул.
– Дух решил, что он понаблюдает. Сделает всё, что в его силе. Затаится. Посмотрит, что будут делать местные преподаватели, как Йоахим выкрутится из этой ситуации. Разумеется, он немного ограничил себя, скажем так, в возможностях, потерял во влиянии… Зато получил свободу действий и отличную возможность принимать за себя решение.
Девушка молчала. Она чувствовала, что Альбин уже вплотную подошёл к какому-то важному откровению, хотя боялась даже предположить, что именно это могло быть.
– Потому, – судя по тону, Альбин перешёл к завершающей части истории, – преподаватель-нумеролог до академии не доехал. Зато в отряде новеньких студентов появился ещё один, неучтённый. Талантливый, способный молодой мужчина. Возможно, ты не в курсе, но все эти бессмертные что в сто, что в двести выглядят практически одинаково, а горе-преподаватели в нашей академии не способны отличить одного от другого…
– И ты знаешь этого студента? – тихо спросила Верена.
Альбин кивнул.
– Да. Это случилось тридцать семь лет назад, когда я поступил в нашу академию.
Верена зажмурилась. Талантливый ученик, о способностях которого некоторые преподаватели говорят с придыханием. Студент, действующий куда более уверенно, чем одарённые наставники. И то, что он рассказал это в таких подробностях.
– Это ты! – ахнула девушка. – Это ты – дух-хранитель академии!
Демон не стал спорить. Уже из того, как он спокойно смотрел на девушку, можно было сделать логичный вывод – а спорить-то не с чем! Альбин действительно признавал, что он и был тем самым духом, которого так боялись в академии.
– В какой-то степени, – промолвил он, – ректор был прав, когда говорил, что ты – избранница духа. Я, как и все духи-хранители, обычно очень чётко понимаю, если передо мной – моя женщина. Правда, – Альбин едва заметно скривился, – не думал, что мне достанется такая склочная вредная барышня, но что уж поделать. Как есть.
Верена даже колкость про вредную и склочную пропустила мимо ушей – собственно, все оскорбления меркли перед тем, что только что рассказал ей Альбин. Дух-хранитель! Настоящий! Реально существующий!
– А все те девушки, которые пропали…
– Ну, я обычно наведывался к ним. Под иллюзией. Представлялся духом, рассказывал о коварных планах ректора за их счёт решить все свои проблемы со мной, честно признавался, что никакие звоночки нигде не звонили, и предлагал остаться работать или уйти. Все уходили. Им было неприятно иметь дело с таким вот учебным заведением. А мне было интересно наблюдать за реакцией преподавательского состава.
– То есть, все они…
– Живы, здоровы и, должно быть, счастливы в каком-то другом месте, – подтвердил Альбин. – Тебе ничего не грозило. Разумеется, дух-хранитель никого не ел и не убивал.
– Но Сири и Данелия…
Альбин криво усмехнулся.
– А вот тут уже не я. Было три раза, когда я не смог прийти в комнату. Йоахим во второй раз припряг меня к какой-то работе, во в третий были то ли экзамены, то ли какие-то полевые работы, я уже даже не помню, что там случилось. А в первый я не приходил, потому что не знал, что это в самом деле могло так закончиться.
Верена поняла, что дрожит. Все эти признания Альбина шокировали её. Может быть, он и сам так реагировал, когда выслушивал её рассказ о перемещении в другой мир, вот только Верена-то не могла поделиться такими интересными подробностями, она ж не знала, как всё произошло. Альбин же – напротив, зашёл в своих откровениях достаточно далеко, чтобы повергнуть её в шок, а теперь заглянул в глаза, словно пытался понять, какова же реакция, и осторожно, опасаясь спугнуть, притянул к себе.
– Три раза? – даже не сопротивляясь, спросила девушка. – Я знаю про Сири и про Данелию. Я ничего не знаю ни про какой третий раз.
Альбин усмехнулся.
– Первым был Зорах.
– Что?! Он же мужчина! Как он-то попал в эту башню? Сюда ведь никого не пускали…
– С Зораха всё началось, – покачал головой Альбин. – Когда он прибыл в нашу академию, Йоахим поселил его абы куда – в башню, принадлежавшую духу. Тогда-то все полагали, что духа не существует. Откуда появилось проклятье, которое наложили на Зораха, никто не знает. Были испытаны все возможные способы, я и сам пытался воспользоваться известными мне методами, чтобы вернуть Зораха в его прежнее обличие, но он как был троллем, так троллем и остался. А после этого я дежурил в башне каждый раз, когда туда кого-то приводили. Вот, два раза не смог.
Верена зажмурилась. Признания, которые вывалил на неё Альбин, казались умопомрачительными и невероятными. Она даже не подозревала, что такое действительно могло случиться. Что за академия? Это не учебное заведение, это какой-то настоящий ад земной, или как там называется этот мир…
– Кошмар, – наконец-то пришла к однозначному выводу Верена. – Но с этим надо что-то делать! Если в этой академии водится что-то, что причиняет вред стольким людям – ну, точнее, стольким эльфам, демонам и далее по тексту, – то это что-то обязательно надо найти! Проверить всех!
Кажется, демон не сразу поверил в её искренность – слишком уж подозрительным был такой яростный порыв Верены помогать каким-то посторонним людям.
– И зачем тебе это? – с усмешкой протянул он.
– Как зачем? – поразилась Верена. – Я всю свою жизнь существовала, как тот паразит при ректоре…
– Надо же, какая самокритичность.
– И, в конце концов, умерла, – она попыталась вывернуться из кольца мужских рук, но Альбин был куда сильнее. – Потому что живыми в другие миры вряд ли перемещаются, я ведь правильно понимаю. И ты сам сказал мне, что для чего-то это случилось! Я хочу жить нормально. И у меня есть место в этой академии. Получается, чтобы нормально существовать, надо…
