Текст книги "Потерянные в прямом эфире (СИ)"
Автор книги: Алиса Евстигнеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)
Поэтому единственный шаг, который я мог предпринять в данном случае, это попытаться дать ему то, в чём он нуждался. А нуждался он в одном – в понимании того, что произошло с нами четырнадцать лет назад. Впрочем, не он один.
Меньше получаса потребовалось, чтобы найти нужный мне адрес. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы решиться на реализацию задуманного.
Глава 11
Наш служебный роман, не успев стартануть, уже набирал обороты с невероятной скоростью, отсекая всякую возможность просто сесть и подумать, а что, собственно, я творю. Проще было считать, что причиной такому скорому развитию событий явилась наша колоссальная занятость, чем пытаться проанализировать мотивы своих же поступков.
Чем меньше дней оставалось до даты презентации, тем больше времени Игорь проводил в офисе, постоянно вися на телефоне, раздавая поручения или же выясняя отношения с поставщиками, представителями СМИ, организаторами, Богомоловым и всем остальным миром.
Дело доходило до того, что мы могли по несколько дней не пересекаться в «Ассоли», но стабильно засыпали и просыпались в одной постели, просто потому, что на другой формат наших встреч не было времени.
Обычно, отработав положенные часы практики, я ехала в общагу, занималась своими делами, переодевалась, брала нужные вещи и на всех парах неслась к Ключевскому домой. На всё про всё у меня уходило достаточно времени, чтобы попасть в квартиру Большого Босса незадолго до его прихода. Стоит ли говорить, что ключи мне выдали уже на второй день?
В отсутствие хозяина я успевала заказать еду (Игорь целенаправленно снабдил меня каталогами парочки близлежащих ресторанов), принять душ (какой же это был кайф, мыться и не переживать, что за дверью тебя ожидает целая очередь), воспользоваться его стиральной машинкой (свой корыстный интерес я обозначила уже на четвёртый день, ведь, как известно, в общаге приходилось стирать руками) и соскучиться.
Домой Игорь всегда заваливался уставшим, с дневной щетиной на щеках и неизменной улыбкой до ушей, настолько искренней и обескураживающей, что внутри меня просыпался тот самый банально-пресловутый табун бабочек, отплясывающих свои дикие танцы. Ключевский начинал целовать меня едва ли не с порога: жарко, голодно и напористо. Не раз мы не доходили до кухни, прямой наводкой отправляясь в спальню, и то… если везло не застрять где-нибудь на полпути, потому что терпения не хватало ни одному из участников сего «безобразия». Впрочем, были и другие дни, когда оба в течение дня выматывались настолько, что сил хватало только на то, чтобы сидеть на кухне, вяло ковыряясь в тарелках и просто наслаждаясь компанией друг друга.
Пару раз с нами происходили попытки чуть разнообразить наш досуг, внеся в него культурную составляющую, например, посмотреть какой-нибудь фильм, но все они потерпели крах, ведь мы засыпали ещё до старта начальных титров.
Наше утро начиналось всегда практически одинаково. Игорь просыпался за долго до меня, готовил кофе, неспешно собирался на работу, параллельно совершая первые рабочие звонки либо отвечая на утреннюю почту, после чего целовал меня в плечо, желал хорошего дня и уходил, негромко прикрыв за собой дверь.
Разнеженная я ещё какое-то время валялась посреди смятых простыней, после чего неспешно брела в ванную готовить себя к новому дню.
В «Ассоль» я добиралась на метро. Такое положение дел позволяло решить сразу несколько задач: Игорю без особой спешки и опозданий добраться до офиса, выспаться мне, а главное, остаться никем незамеченными. Встречи с Илюшей мне хватило с головой.
Единственная попытка определить границы наших отношений произошла в день торжественного вручения ключей.
– Так скоро? – саркастично изогнула я бровь, глядя на протянутую связку. Мы ехали в машине, Игорь опять опаздывал в офис, но он упрямо рвался завести меня в общежитие. – Неужели я была настолько хороша?
Ключевский весело хохотнул, но в подробности вдаваться не стал, предпочтя отделаться шуткой:
– Ты была прекрасна, – улыбнулся он. – А ключи – так будет удобней. Я не могу каждое утро метаться туда-сюда. Так что, если надумаешь грабить мою квартиру, забирай всё, только кружку мою с уточкой оставь, она дорога… как память.
Вот так вот, одна шуточная перепалка вдруг расставила всё по местам. «Ты мне нравишься» прозаично перекочевало в стан «Так будет удобней». И не то чтобы я ждала от него чего-то большего, но неожиданно где-то в груди зародилось чувство горького разочарования. Наверное, маленькие дети испытывают нечто подобное, впервые узнав, что Деда Мороза не существует.
Уже ближе к вечеру я решила, что всё к лучшему, ведь я же сама зареклась не влюблятся в Ключевского и вообще меньше всего на свете нуждалась сейчас в серьёзных отношениях с боссом. Пусть интрижка, лёгкая, летняя и… удобная.
Собственное решение устраивало меня полностью, я даже гордилась собой за трезвость мышления и здравомыслие, и всё бы было хорошо, если бы не вечное тревожное ощущение, что надвигается что-то необратимое.
***
Первый тревожный сигнал случился накануне дня «Великой презентации». И начало у этого сигнала вышло вполне прозаичное – у меня закончились деньги. Я стояла в метро и досадливо вертела в руках проездную карточку, которая никак не желала пробиваться. Денег в кошельке тоже не нашлось. Со всеми этими поездками к Ключевскому, я незаметно для себя вышла из бюджета. Задумчиво почесала кончик носа и прикинула возможные варианты. Идти домой пешком не хотелось, да и, согласитесь, это был бы уже перебор, даже для меня.
Поэтому, наступив на горло своей гордости, я развернулась и потопала обратно в офис, планируя застать там Игоря. В конце концов, в моих разъездах была и его заслуга, вот и пусть теперь меня везёт.
В офисе стояла непривычная тишина, стук моих каблуков гулким эхом разнёсся по опенспейсу, словно крича о том, что все обитатели здешних мест разошлись по домам. Подобное, к слову, в последнее время было редкостью: перед важным мероприятием народ обычно задерживался допоздна. Я даже испытала лёгкую ностальгию по тем дням, когда приезжала сюда в выходные посидеть в интернете, послушать музыку… От воспоминаний об истории с компьютером на губах появилась озорная улыбка. Кто бы мог подумать, что пройдёт меньше месяца и я паду перед очарованием Большого Босса. А ведь я была уверена, что служебные романы – это путь вникуда. Да я и сейчас так считала, убеждая себя, что наша интрижка с Игорем не из этой серии. Просто нам было хорошо и легко вместе, без всяких обязанностей и сложностей. Глупо было бы загадывать что-то большее.
Сегодня на утренней планёрке с руководителями подразделений Игорь Валерьевич объявил короткий день и велел всем покинуть здание ровно в соответствии с трудовым договором, обосновав это тем, что перед завтрашним мероприятием сотрудникам не мешало бы набраться сил. Услышав новости, я не удержалась и скинула краткое смс с одним единственным вопросом: «Можно начинать ждать тебя раньше?»
В голове уже крутились приятные сердцу картины, где я наконец-то смогла вытащить Игоря куда-нибудь… да в тот же парк, посидеть на лавке и поизображать из себя пенсионеров, но… не судьба.
«А у меня всё как обычно», – лаконично отозвался Ключевский, вызвав мой разочарованный вздох. Никому ненужные эмоции я попыталась задушить ещё на корню, но иногда они накатывали волнами, заставляя желать чего-то большего.
Смирившись с тем, что моим планам на совместную прогулку не суждено сбыться, с головой ушла в свои обязанности, в немалом объёме возложенные на меня Региной.
И вот, возвращаясь вечером в офис, я решила, что не всё так плохо и у нас с Игорем как минимум появилась возможность немного разнообразить жизненные декорации. А если мне действительно повезёт и Большой Босс окажется в настроении, то можно будет немного пошалить, где и как – это уже частности.
Голоса я услышала ещё на подходе к кабинету Ключевского. Услышала и… замерла, спрятавшись за открытой дверью в конференц-зал, расположенный по соседству со святая святых руководства. Подслушивать я не планировала, но организм рефлекторно сработал на недовольный голос Морозовой, которая, отринув всякую субординацию, на повышенных тонах что-то высказывала Игорю. Суть её претензий я толком не поняла, а вот ответ Ключевского расслышала достаточно чётко.
– Регина, не забывайся! – потребовал он. – Я, конечно, благодарен тебе за заботу, но я уже взрослый мальчик и сам способен решить, что и как делать.
– То есть, по-твоему, трахая эту малолетнюю дурочку, ты поступаешь по-взрослому?!
– Регина! – упреждающе прорычал он. Рык вышел вполне натуральным, даже я поняла, что Морозова сейчас перешла все допустимые границы и лучше бы ей заткнуться.
Вот только ей было всё равно.
– Что «Регина»?! Ключевский, сколько лет я тебя знаю? Десять? Двенадцать? Ещё ни разу за этот срок ты не совершал более глупого поступка. И если ты не способен не подставляться сам, то о ней бы хоть подумал.
– А что с Олесей не так? Поверь мне, она всё понимает правильно.
Мне подумалось, что интересно было бы узнать, что он имел в виду под «правильно».
Зато Регина явно не нуждалась ни в каких объяснениях. Язвительно фыркнув, она продолжила:
– Правильно? В девятнадцать лет?! Игорь, не смеши. Барышни этого возраста ещё не умеют разграничивать любовь и секс, для них это одно и тоже.
– Она разумная.
– В девятнадцать? – с ещё более въедливой интонацией повторила Морозова. – Да она хоть трижды может быть разумной, но поверь, не пройдёт и месяца, как она начнёт смотреть на тебя влюблёнными глазами и ждать чего-то большего.
Игорь промолчал, и это молчание показалось мне более чем красноречивым.
– И если ты забыл, что с тобой самим творилось ещё полгода назад, то Бодрову бы пожалел. Лично я не собираюсь опять прикрывать твою задницу, когда тебе начнёт рвать крышу…
– У меня всё под контролем, – сквозь зубы процедил он, явно начиная заводиться.
– Сейчас. Но мы оба знаем, как быстро всё может измениться. Если ты заскучал, то возьми позвони Макарову, устройте с ним пьянку, ну или дождись, когда «Ассоль» на ноги встанет, и свалите с ним куда-нибудь в отпуск.
– Всё рассчитала?
– Не всё, но терять такое перспективное место из-за твоих интрижек я не собираюсь!
Вместо ответа послышался скрип колесиков отодвигаемого кресла, должно быть Игорь встал на ноги, и, испугавшись быть пойманной за подслушиванием, я выскочила обратно к офисным ячейкам, так и не узнав, чем кончился их разговор.
В общежитие я всё же вернулась на метро, позаимствовав деньги из «матюгальной» банки, стоявшей у входа в опенспейс. В голове творился сплошной сумбур, в котором то и дело проскальзывала горечь, прав чувствовать которую я попросту не имела. Тот вечер впервые за две недели я провела в своей комнате, не поехав к Игорю. Он звонил, и я, притворившись сонной, промямлила в трубку что-то на счёт того, что случайно уснула и не смогла приехать к нему. На что он понимающе рассмеялся и неожиданно пообещал, что будет скучать.
***
Наутро меня отпустило. Ну или же мне попросту удалось убедить себя в том, что не произошло ничего страшного. Не я ли кричала о том, что не собираюсь заводить отношений с Ключевским? Я. Следовательно, переживать из-за его слов не было смысла. Так даже лучше. Хороший секс и приятная компания, что мне ещё нужно было? А подслушанный разговор, лишь придал ясности, означавшей, что ждать от него чего-то большего неправильно. Лучше я и дальше буду «умной девочкой», которая всё понимает правильно, и сосредоточусь на последних днях практики. Уже сегодня должно было состояться важное событие для фирмы, по итогам которого решится судьба многих, в том числе и моя. Офисные слухи гласили, что по завершению практики одному из нас будет предложена стажировка с последующим трудоустройством. И, несмотря на сложности с Морозовой, меня не покидала уверенность, что этим счастливчиком всё-таки буду я. Объективно я была сильнее остальных ребят, к тому же никто из них не испытывал такой острой необходимости закрепиться в Москве. Стажировка в «Ассоль» позволила бы мне уйти из магазина, а также прояснить мои перспективы на будущее. Ну и в качестве бонуса можно было ещё на какое-то время остаться в непосредственной близости от Игоря.
К этому дню я подготовилась основательно, проведя самый настоящий рейд по общаге. К счастью, проблем с коммуникацией у меня не было, поэтому многочисленные знакомства помогли отыскать «то самое» платье, одолженное у девочки с потока. Кремового цвета, с небольшим пояском и скромным разрезом прямо по середине. Смотрелось оно одновременно по-деловому и интересно, не превращая меня в офисную зануду. Вечно вьющиеся волосы я уложила в крупные локоны. Лёгкий макияж, и вуаля, собственное отражение в зеркале придавало уверенности и решительности.
Морозова должна была одобрить, хотя если быть абсолютно честной, то старалась я далеко не ради неё.
***
В офисе было оживлённо, в воздухе витало коллективное возбуждение, вызванное не столько волнением, сколько предвкушением: народ буквально жаждал презентовать плоды своих многомесячных трудов. На утренней планёрке Ключевский произнёс вдохновляющую речь, которую сотрудники прослушали затаив дыхание. Я тоже дышала едва-едва, и вовсе не из-за природного красноречия некоторых. Всё дело в том, что на Игоре сегодня был светлый костюм песочного цвета, с серой рубашкой и коричневым галстуком. Смотрелся Большой Босс настолько обалденно, что я не могла думать ни о чём другом, кроме степени его привлекательности. В голове крутилась навязчивая мысль о том, что наши наряды идеально подходили друг к другу, и отчего-то это грело душу.
Для проведения презентации был снят отдельный зал где-то в самом центре (мне было страшно представить, сколько фирма отвалила за это денег). Поэтому большая часть офисных сотрудников готовилась перекочевать туда уже в ближайшие часы.
Я буквально сгорала от нетерпения, предвкушая одно из интереснейших мероприятий в своей жизни. Даже если меня не возьмут на стажировку, то безусловно все издевательства Регины (привет курьерской работе) уже стоили только того, чтобы принять участие в презентации.
Мы, как всегда, сидели в своём закутке. Ребята переговаривались вполголоса, гадая, что нас ждёт, я же скрупулёзно проверяла списки приглашённых, за которые мне было поручено отвечать. Аккуратно разложенные по папочкам, они радовали меня не меньше вида Ключевского в костюме.
Приближение Морозовой я почувствовала ещё издалека, определив то ли по стуку каблуков, то ли просто предчувствовала интуитивно.
– Итак, – громогласно объявила она, – пятиминутная готовность. Машины сейчас должны подъехать. Ещё раз проверили всё необходимое. Кто за что отвечает.
Я подскочила на ноги, хватаясь за папки, которые всё это время в полной боевой готовности лежали передо мной, и вскинула голову на Регину, встретившись с ней взглядами. Она всегда смотрела на меня холодно и властно, на дне её глаз плескалось нечто такое, что заставило меня заволноваться.
– Бодрова, – без особых эмоций проговорила она. – Списки отдашь Веронике.
– Зачем? – не поняла я, но уже предчувствуя подвох.
– Теперь она отвечает за них.
– А я?
– А ты останешься в офисе, – мстительно улыбнулась руководитель нашей практики. – Кто-то должен тут быть на подхвате, вдруг нам что-то понадобится.
Заявление было настолько неожиданным, что я даже опешила, посчитав его шуткой. Даже оживившая Ника никак не наводила меня на мысль о том, что это может быть взаправду.
– Но…
– Списки, – скомандовал ведущий маркетолог. – И мы поехали.
Пока я пыталась осмыслить случившееся, ребята похватали свои вещи и отправились к выходу, и один лишь Илюша обернулся, бросив на меня сочувствующий взгляд.
***
Первым моим порывом было позвонить Игорю и… пожаловаться. Я даже за трубку схватилась, но вовремя опомнилась, спрятав сотовый вглубь стола, подальше от соблазна.
Ощущения были такие, словно передо мной помахали конфеткой и в последний момент забрали её… Или же как мама, которая обещала приехать, но так и не приехала… в очередной раз.
Желание разреветься отрезвило окончательно, и, тряхнув головой, я понеслась к выходу, не обращая внимания на то, как моё поведение смотрится со стороны.
Странно, но мне вдруг повезло, если это, конечно, можно так назвать. Регина стояла одна в холле и разговаривала по телефону, распекая доставку. Я застыла подле неё, пытаясь собрать мысли в кучу, и структурировать свою претензию. Но всё равно оказалась не готова к тому моменту, когда завершившая свой разговор Морозова устало поинтересовалась:
– Чего тебе, Бодрова?
– Это всё из-за Игоря… Валерьевича? Вы мне мстите.
Говорила я с вызовом, не особо задумываясь о последствиях. Мне хотелось отомстить, зацепив её хоть чем-то.
– Потому что он выбрал меня, а не вас.
Она даже не стала меня дослушивать до конца, хрипловато рассмеявшись.
– Боже мой, да откуда вы такие берётесь. Доморощенные дурочки, верящие, что мир крутится вокруг вас.
– Я не…
– Послушай, – Регина сделала жест ладонью, заставляя меня замолчать. – Скажу только один раз, и я очень надеюсь, что ты услышишь. Мы с Ключевским знакомы целую вечность, ещё со времён университета, и у нас с ним сложился вполне продуктивный тандем. Ну, или, если хочешь, можешь назвать это дружбой.
Новость меня огорошила. Откуда-то пришло ощущение преданности, ведь Игорь никогда не упоминал о том, что с Морозовой его может хоть что-то связывать, а ведь я далеко не раз рассказывала ему о нашем с ней противостоянии.
– Тогда почему вы против наших с ним... нерабочих отношений?!
Регина Евгеньевна посмотрела на меня как на клиническую идиотку, да так, что даже я успела начать сомневаться в наличии у себя мозгов.
– Потому что у него сейчас важный карьерный этап, от которого зависит не только его будущее, но и всех нас, – она развела руки по сторонам.
– Но я-то тут при чём? Пусть работает, я не лезу в его дела.
Морозова фыркнула, покачав головой.
– А он ещё утверждает, что ты умная.
И вновь это дурацкое желание разреветься, словно я стояла перед отчимом, который с пеной у рта доказывал, что в жизни от меня не будет толка. Но я никогда не позволяла себе проявлять слабость перед ним, а перед Морозовой – тем более.
– Это возрастное? Желание всех поучать. Или же природная стервозность? – огрызнулась, натягивая на себя свою самую боевую улыбку.
Но Регина, как ни странно, не обиделась, лишь опять рассмеялась.
– А ты, оказывается, умеешь зубки показывать, да? – съехидничала она. – Ладно, поясню. Можешь считать, что ты мне нравишься. Нет, правда. Есть в тебе что-то такое… пробивное, – и, сделав глубокий вдох, она начала свой рассказ: – Не так давно Игорь пережил достаточно драматичный период своей жизни и чуть не потерял всё.
Открыла рот, чтобы спросить о случившемся, но Регина покачала головой.
– Без подробностей, это не мои тайны. Если он захочет, сам расскажет. Но те события оставили на нём достаточно яркий отпечаток, и, поверь мне, меньше всего он сейчас нуждается в новой привязанности.
– Вам не кажется, что это не вам решать?
– Не кажется. Так уж устроены люди. Каждый печётся о себе. Так вот, мне совсем не улыбается с твоей подачи начинать разгребать дерьмо, в которое вы обязательно вляпаетесь.
– Тогда при чём тут презентация?
– Потому что хоть кто-то должен преподать тебе урок. В этой жизни всё бывает далеко не так, как нам хотелось бы. И лучше тебе об этом расскажу я, чем кто-то другой. У всего есть цена, и ты сегодня заплатила свою, за то, что не услышала меня с первого раза.
Она кинула быстрый взгляд на наручные часы и, кивнув головой, заключила:
– Ну всё, мне пора, и так слишком много времени потратила на тебя. Надеюсь, что хотя бы в этот раз до тебя что-нибудь да дойдёт.
И резко развернувшись на каблуках, уверенной походкой зашагала к лифтам, а я так и осталась стоять на месте, провожая её своим раздосадованным взглядом.
***
Домой я ушла в положенное время, минута в минуту. И если поначалу порывалась сбежать из офиса ещё в обед, то потом, справившись с первыми приступами обиды и гнева, решила держаться до последнего, назло Регине, Игорю и самой себе.
То, что никакая стажировка мне не грозит, я поняла практически сразу, стоило створкам лифта закрыться за Морозовой. Принять это было не просто, но во мне уже проснулся какой-то принципиальный азарт, из серии: «Я прекрасно справлюсь без всех вас...»
Общага встретила меня шумной толпой у входа, и уже через полчаса, переодевшись в шорты и майку, попутно поклявшись себе больше никогда и ни за что не брать чужую одежду, я оказалась в компании знакомых ребят с факультета. Мы расположились в соседнем дворе, сдвинув лавки и забравшись на них с ногами, пили пиво и горланили песни под гитару.
О сегодняшнем дне я старалась не думать, проникаясь бурной студенческой атмосферой, из которой в последнее время успела выпасть. Дешёвое пиво лилось рекой, скабрезные шутки поражали наш нетрезвый ум своей оригинальностью, тёплая летняя ночь манила своей свободой, и жизнь больше не казалась такой несправедливой.
Жители близлежащих домов не особо жаловали нас – студенческую братию, – уж больно много поводов мы давали им для этого. Поэтому возвращаться в общагу нам пришлось раньше, чем того требовала душа. На одном из балконов старой панельной многоэтажки материализовалась дородная женщина среднего возраста, истеричными криками пригрозившая нам вызовом милиции.
Покидать насиженное место никому не хотелось, но после того, как к женщине присоединилась группа поддержки, мы подхватили бутылки, гитару, нехитрую закуску (чипсы-сухарики) и отправились в сторону общежития, громко матерясь и передразнивая местных жителей. Молодость в девятнадцать лет порой бывает более чем бестолковой.
Я шла рядом с Витькой Турчановым, неслучившимся ухажёром из какой-то прошлой жизни. Он накинул мне на плечи свою джинсовку: несмотря на адскую жару последних недель, ночи уже становились прохладными.
– Тебя в последнее время совсем не видно, – посетовал приятель.
– Да так… дела были.
– А мы уже подумали, что у тебя кто-то появился.
– С чего такое заключение? – изогнула я бровь.
Витя замялся, после чего пожал плечами.
– Не знаю, слухи ходят.
– Врут всё твои слухи.
Посвящать его в свои дела в принципе не собиралась, а в свете последних событий вероятность того, что я говорила чистейшую правду, более чем велика.
– Даже так? – не стал скрывать своей радости Витя. – Тогда, может быть, как-нибудь сходим в кино?
Мы как раз заходили на территорию общаги через калитку металлического забора. Предложение Турчанова удивило, особенно если учитывать тот двусмысленный подтекст, что он вкладывал в свои слова. Я даже растерялась, уверенная в том, что весь романтик между нами сдулся ещё на втором курсе, после какого-то не совсем удачного свидания.
Остановилась, поправив на плечах его джинсовку, от которой резко пахло табаком и мужским дезодорантом. Витька тоже остановился, развернувшись ко мне лицом.
– Да ладно тебе, – усмехнулся он. – Это всего лишь кино. Давно ведь не виделись.
– Давно, – согласилась, размышляя о том, что, по сути, ничего мне не мешало принять его предложение, да и развеяться для разнообразия было неплохо. Вот только язык упорно не желал произносить нужные слова. Вместо меня это сделал другой человек, появившийся откуда-то из темноты.
– И ещё столько же не увидитесь, – до невозможного самоуверенно заявил Ключевский, подходя ко мне со спины и по-хозяйски положив ладони на мои плечи.
При этом видеть лицо Игоря я не видела, зато вот бедный Витька помрачнел на глазах.
– Мужик, – процедил он сквозь зубы, – шёл бы ты отсюда.
– Легко, – весело отозвался Игорь Валерьевич и ловким движением сорвал с моих плеч турчиновскую джинсовку, бросив её моему сокурснику. – Только курточку забери.
Я же, опешившая от происходящего, попыталась ломануться в сторону, но была перехвачена всё тем же Ключевским, который всё с тем же весельем заметил:
– Штирлиц, ты опять направление перепутал.
И, не дожидаясь, когда я начну возмущаться, настойчиво обнял меня за талию и повёл подальше от офигевшего Витьки.
Не желая устраивать скандал прилюдно, я не стала сопротивляться действиям Игоря и послушно дошла с ним до парковки. Как только приятели остались вдалеке, скинула мужскую руку со своей талии, одарив Ключевского выразительным взглядом, постаравшись передать всё, что о нём думала. Но он не проникся, лишь растянул губы в снисходительной улыбке – наглости этим вечером ему было не занимать.
Возле знакомого автомобиля, дверь которого показным жестом распахнули прямо передо мной, я заартачилась и демонстративно присела на край капота, скрестив руки на груди.
И опять-таки его это не впечатлило, тяжко вздохнув, Игорь захлопнул дверь машины и сел рядом со мной.
Молчали.
На улице уже давно наступила ночь, но мы стояли прямо в свете фонаря, поэтому проблем с видимостью у нас не было.
– Регина не имела права вмешиваться, – наконец-то начал Ключевский.
Фыркнула.
– Скажи мне то, чего я не знаю.
Реплика прозвучала стервозно, против воли выдавая степень моей обиды. На самом деле я в тайне надеялась, что Игоря заденет тон и он сам решит уйти, окончательно расставив все точки между нами. Но он, напротив, неожиданно стянул с себя пиджак и накинул его мне на плечи. В отличие от Витиной джинсовки от пиджака пахло чем-то родным, порождая нелепое желание потереться носом о ворот.
– У неё своеобразная манера заботиться об окружающих.
– Заботиться?! – обалдела я. – Боюсь представить, что тогда в её представлении враждовать.
– Лучше тебе не знать, – неловко пошутил Игорь. – Отчего-то она уверена, что тебя нужно от меня защищать.
– А не наоборот? – вопросительно изогнула бровь.
– И это тоже. Просто… всё сложно.
Я поморщилась. Ненавижу эту фразу. Всё сложно.
– Бабушка, почему мама меня не любит?
– Лесечка, ну что ты придумываешь. Просто всё сложно.
Во рту появился привкус чего-то горького. И, чтобы сказать хоть что-то, я поспешно выпалила:
– Я слышала ваш вчерашний разговор с Морозовой.
Лёгкое недоумение отразилось на его лице, а потом Игорь быстро сложил одно с другим.
– Мне жаль, – негромко проговорил он. – Мне жаль, что всё вышло именно так. Я до последнего полагал, что держу всё под контролем. Но сегодняшний день…
– Меня словно в грязи вываляли! – выпалила и поняла, что именно это тревожило второй день. Даже не потеря возможности «карьерного роста», а то, что мою интимную жизнь подняли на всеобщий обзор, да ещё и подали как что-то… неправильное. И пусть обсуждение было только между Игорем и Региной, проще от этого не становилось.
Ключевский посмотрел на меня странным взглядом и попытался коснуться моего плеча, но я отклонилась, давая понять, что сейчас мне это неприятно.
Усмехнулся, грустно и… понимающе. Провёл ладонью по волосам, явно не зная, что сказать. А у меня в голове так неуместно заговорил отчим, окрестивший меня «шлюхой». Когда я впервые объявила дома о своём желании поехать учиться в Москву, муж матери авторитетно заявил, что ничего у меня не выйдет, ибо кому я там нужна такая… Ну либо же у меня только один путь – на панель. Я впечатлилась. Причём впечатлилась настолько, что пошла творить дела. Да так, что, видимо, до сих пор расхлёбываю их отголоски.
– Ты вчера сказал, что я умненькая и что всё понимаю. Хорошо, я всё понимаю. У нас с тобой был просто секс. Отлично. Тогда к чему вот это? – я дёрнула за лацкан пиджака. – К чему этот виноватый вид? Эти понты перед моими… друзьями?
Слова летели хлёстко, но я не уверена, что они долетали до цели, ибо по его лицу было ничего не понять, по крайней мере Игорь хотя бы слушал, давая мне возможность выговориться.
– То есть ты это всё так видишь?
– А как ещё я это должна видеть?!
Он оторвался от капота и сделал пару шагов вперёд, после чего обернулся и встал напротив меня.
– Не ты ли громче всех кричала о том, что тебе не нужны отношения?
Открыла рот, чтобы возразить, но поняла, что не имею представления, что ему сказать. По сути, Игорь был абсолютно прав, вот только что мне было делать с болью, неожиданно вспыхнувшей в душе?
– Послушался? Молодец! Теперь-то что ты от меня хочешь?!
– Поговорить! – неожиданно зло воскликнул он. – Я приехал поговорить с тобой. Как взрослые люди. Обсудить проблему и попытаться как-нибудь всё исправить.
– Исправить?! – взвизгнула я в ответ. – Интересно – как?
Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, возвращая самообладание.
– Олесь, мне действительно жаль, что я не сумел оградить тебя от Регины. И да, я, наверное, виноват перед тобой, что мы не обговорили правила на берегу, перед тем, как всё закрутилось. Но… ты мне нравишься. Действительно нравишься. Мне с тобой легко и хорошо, впервые за долгое время. Впрочем... не важно. Потому что тот формат, какой есть у нас с тобой в данный момент, это единственное, что я могу тебе предложить.
– Спасибо, – невесёлый смешок вырвался сам по себе. – Прям-таки обнадёжил.
Он подумал ещё немного, подвигав челюстью из стороны в сторону.
– Но нам было хорошо.
– Хорошо, – согласно кивнула я. – Но, видимо… это не моё.
– То есть?
Я и сама не знала, что хотела этим сказать, но мне вдруг показалось очень унизительным оставаться в рамках этих «ты мне нравишься, но...»
– То есть на этом, наверное, всё.
Проглотил: возражения, слова, эмоции.
Лишь сорвался с места, размашистым шагом подойдя к машине и открыв дверцу. Я бы даже не удивилась, если бы он тут же, усевшись за руль, унёсся куда-нибудь вдаль. Стянула со своих плеч пиджак, и он беспомощно повис у меня в руках. Отошла от авто, давая ему возможность уехать, но Игорь удивил… вынырнув из салона с большим букетом мелких пёстрых цветов. Уже через пару секунд букет оказался у меня в руках вместе с кусочком картона, на котором были напечатаны чьи-то данные.
– Это Вадим, – бесцветным голосом пояснил Ключевский. – Он работает помощником президента известной медиагруппы и по совместительству мой друг. А ещё Вадим готов сделать тебе предложение по работе. Позвони ему, он ждёт.
– Но…
– Олесь, не дури. Я же знаю, что ты мечтала о стажировке в «Ассоли». Так вот, это в разы круче. И ты этого достойна.
Гордость моя, конечно же, бунтовала, но неожиданно (в первую очередь для самой себя) я прошептала:
– Спасибо.
Игорь понимающе кивнул и… резко сделал шаг вперёд, оказавшись практически впритык ко мне. Мы простояли так ещё пару мгновений, и мне уже начало казаться, что предприми он хотя бы один шаг, то я сдамся. Просто дрогну перед ним.
