Текст книги "Радужная Сфера"

Автор книги: Алина Гралева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Айлери, мальчик мой! – не обращая внимания ни на поверженного врага, внезапно уменьшившегося в размерах, ни на весьма характерный львиный вид, суровая дама, отбросив в сторону сковородку, бросилась на шею блудному фею.

– Мамочка, – рыдал тот в ее объятиях.

Толпа, опустив орудия, с умилением смотрела на встречу родственников, с подозрением поглядывая на оживший "труп", пытающийся сползти с храпящего пузана. Широкоплечий верзила, не выдержав, отбросил вилы и, будто "покойник" весил не больше котенка, перенес его в сторону.

– Так то ж наш сосед – Шуса Ляпсус, – опознал кто-то толстяка.

– Так он и есть дракон? – недоверчиво присвистнул юношеский баритон.

Ни я, ни крылатый лев, и тем более труп, внезапно начавший подавать признаки жизни, интереса не вызывали.

Два господина, выделявшихся в толпе богатством одежды, преодолев растерянность от внезапного превращения одного зубастого чудовища в соседа, а второго – в родственника, присоединились к даме, грозя своими объятиями раздавить несчастного сфинкса.

Словно дождавшись, когда его опознают, господин Ляпсус открыл глаза и сел. Протирая веки пухлыми кулачками, как после глубокого сна, он с неприкрытым недоумением разглядывал обступивших его людей.

– Что случилось? Что делают в моей спальне эти немытые крестьяне? – тоненьким фальцетом завопил он. Потом его взгляд уперся в подбоченившуюся даму и двух недовольных господ, только что выпустивших из крепких родственных объятий свое непутевое чадо. Уж они-то, несмотря на следы копоти, никак не походили на немытых крестьян, а сурово сдвинутые брови обещали вовсе не дружескую беседу. Да и крестьяне, все еще сжимающие вилы и грабли, отметали всяческое желание качать права, – Господа, – залебезил он, – как приятно. Вы спасли меня от самого страшного кошмара, который только снился в моей жизни. Но, все же я не понимаю, куда делась моя спальня, – проблеял толстяк жалобно.

– Это мы выясним потом, – сурово постановила хозяйка дома и стала раздавать указания: – Гости в дом, остальные – тушить пожары.

Ой, я совсем забыла – ради тушения пожара мы сюда и явились.

– Айлери, – потрепала я сфинкса по гриве, привлекая его внимание, – превращайся снова в своего любимого супермена – огнетушитель, который я тебе вручу, поднимет только качок.

Фей пожал плечами, всем своим видом осуждая как мою манеру изъясняться, так и отрывать от только что обретенной мамочки. Удивительно, но превращение сфинкса в крылатого великана с львиной головой не произвело ровно никакого впечатления. Видимо, зная специфическую профессию моего друга, люди воспринимали волшебство, творимое им, как нечто само собой разумеющееся. А еще через минуту этот плод больной фантазии фея держал в руках огромный огнетушитель.

Струя пены первым делом окатила соседа со странными кошмарами. Но, быстро сообразив принцип работы, Айлери гигантскими шагами бодро зашагал к пожару, оставляя после себя пышное одеяло пены, весьма напоминающее первый снег. Не прошло и получаса, как от огня не осталось и следа.

– Мой сын, – с гордостью произнесла госпожа Афалия, утирая глаза вышитым платочком. – А ты, девонька, напрасно оживила беднягу, – она кивнула в сторону моего пациента.

– Это почему же? – возмутилась я. Не ожидала я от женщины, поднявшей сковородку на дракона, такой предубежденности.

– Может, он, конечно, и принц – простых людей в хрустальные гробы не кладут, но кто знает, сколько он там пролежал. На вид ему лет девяносто, а значит, с тех пор, как его туда уложили, прошло немало столетий. В его королевстве, небось, о нем давным-давно позабыли. Вот и останешься ты со старым мужем без копейки за душой. Ты вот что, когда он очнется, скажи, что не ты его целовала. А то потом и не отвяжешься. Скажет – раз спасла, как порядочная девица должна идти под венец.

– Да я и не целовала его! – я выслушала добрые советы, судорожно хватая воздух. Неужели я похожа на нимфоманку, бросающуюся с поцелуями на первого встречного?

– Вот-вот, правильно. Вот так всем и отвечай. И стой на своем. Айлери парнишка еще не слишком разумный, но такая жена, как ты быстро ему мозги вправит. А я такой невестке буду только рада.

Я судорожно раскрывала рот в попытке объяснить доброй женщине, как обстоят дела на самом деле, но та лишь ласково потрепала меня по плечу и, заметив, что сынок, покончив с пожаром, возвращается, обратилась к народу:

– А теперь – всем праздновать, – несмотря на грозный тон, народ расплылся в улыбках и потянулся в замок.

Через час мы дружно сидели за праздничным столом. Моего пациента со всеми удобствами разместили в постели – после того как закончилась встряска, он снова впал в глубокий сон.

Незадачливого дракона подвергли суровому допросу, но ничего нового выяснить не удалось. Обиженный несправедливым, по его мнению, решением суда, отнявшим у него надежду на владение лужком, он тяжко запил. День за днем он вспоминал несправедливость и искал утешение в бутылке. В одно хмурое похмельное утро, не найдя поблизости утешительного пития, воззвал к богу с мольбой об отмщении. А сегодня вечером, выпив больше обычного, забылся тяжелым сном, в котором казался себе тем самым божьим гневом, который призывал на головы соседей. Как он сумел обратиться в дракона, господин Ляпсус не имел никакого представления.

Я сидела за столом в окружении господ, бросающих на меня вежливо-заинтересованные взгляды, и чувствовала себя страшно неуютно. Рано или поздно, но придется рассказать этим милым людям, кто я, да и то, что Айлери стал сфинксом не без моей помощи, также не утаишь. Неизвестно, не сочтут ли они меня тем самым воплощением зла, да и то, что я успела поссориться практически со всеми феями, исключая их сына, вряд ли прибавит теплоты в наших отношениях.

Через час-другой за столом царило непринужденное веселье, позволяющее заподозрить, что вряд ли кто помнит причину, по которой все они здесь собрались. На дальнем конце стола уже вовсю распевали песни. Сидящие рядом хозяева замка с умилением взирали, как белы ручки Айлери с изяществом подносят ко рту внушительные куски мяса, пропадающие в бездонной львиной глотке. Воспользовавшись моментом, я как можно незаметнее покинула застолье.

Темный коридор, освещенный мерцающим светом факелов, казалось, уходил в сказочную бездну. Надеюсь, моя зрительная память не станет в очередной раз коварно подшучивать над хозяйкой, и я не потеряюсь в мрачных переходах крепости, пополнив сонмы привидений из бывших неудачливых воров и потерявшихся гостей.

Удивительно, но, проблуждав с полчаса и навернув всего лишь три лишних круга, я оказалась в комнате, где разместили "спящего красавца". На цыпочках подойдя к роскошной кровати под бархатным балдахином, я всмотрелась в лицо больного. Я, конечно, понимала, что это всего лишь маска, но благообразный старец передо мной совсем не походил на воина, способного сразиться с драконом. Возможно, мне это только кажется, но он словно задерживал дыхание, прислушиваясь к моим шагам.

– Ты не спишь? – тихонько прошептала я. Мало ли что мне может показаться.

– Нет, – жуткое зрелище – губы не шевелятся, а голос раздается, словно из глубины. Наверное, таким образом, разговаривают чревовещатели. – Это ты меня спасла?

– Я, – чего уж таиться. Хотя, честно говоря, гордиться мне особо нечем. – Хотя благодарить ты должен не меня, а горгулью – если бы не она, моя помощь тебе была бы не нужна.

– А-а-а, Хранительница, – протянул больной. – А почему я ничего не вижу?

– Я не умею лечить, – покаянно призналась я. Рассказывать, что он, по всей видимости, останется слепым, да еще и с обезображенным лицом не было никакого желания. – Если ты знаешь, где тебе смогут оказать квалифицированную помощь – скажи, мы постараемся тебя туда отправить.

– Мы, это кто? – по-моему в голосе прозвучала легкая насмешка.

– Я и мой друг – фей.

– Хм, если твой друг фей, я тем более удивлен, что до сих пор жив. Но, туда, где мне действительно могут помочь, он ни за что не сунется.

Слушать такое об Айлери было почему-то очень обидно. Он, конечно не образчик храбрости и полон предрассудков, но благородства ему не занимать. Хотелось, чтобы жертва моего самодеятельного врачевания поскорей оказалась среди заботливых родственников и надежных целителей.

Упс. А я ведь ничего не сделала. Смятые подушки и простыни подтверждали, что еще секунду назад на кровати кто-то лежал. Но, если я не колдовала, значит, он сам либо фей, либо колдун. Можно вздохнуть свободно. Надеюсь, он в надежных руках, и ему больше ничего не грозит. А с другой стороны, мрачные предсказания Айлери о преследовании дракона заставляли беспокоиться о благополучии обитателей замка. Хватит им на сегодня одной рептилии. Хотя почему-то грустно, что он исчез так быстро. Странное чувство потери защипало глаза. Глупо. Я ведь хотела, чтобы с ним было все хорошо, вот и нечего переживать.

С чувством выполненного долга я плюхнулась на освободившуюся постель. Делать мне нечего, блуждать по коридорам в поисках выделенной мне комнаты – так и потеряться недолго. А так я могу быть уверенна, что встречу утро в кровати, а не слушая гулкое эхо, повторяющее мое "Ау".

Ну и зачем так бесцеремонно трусить меня, да еще и стаскивать при этом одеяло ни свет, ни заря?

С трудом приоткрыв веки, я уперлась взглядом в клыкастую морду. Ослабевшие руки мгновенно выпустили край одеяла, в который я цеплялась, как в предутренний сон. Фух! Так же и заикой можно стать. Но фей, кажется, и не заметил моего недовольства – он так свыкся со своим видом, что искренне недоумевал, когда на него реагировали подобным образом.

– Чего тебе надобно, старче? – недовольным голосом золотой рыбки вопросила я.

– Надо срочно что-то делать.

– Цыц, трудоголик. Дай выспаться. Мы вчера и так неплохо потрудились.

– Ты не понимаешь. Если ничего не придумать – мы разорены. Вчера мы не видели всего ущерба, нанесенного драконом, а сегодня… Родители бьются в истерике, крестьяне в ужасе. А кстати, куда ты дела "спящего красавца"?

– Он пришел в сознание и, вопреки предсказаниям твоей мамочки, не стал требовать, чтобы я поступила как честный человек, а убрался туда, где ему окажут квалифицированную помощь. Сейчас будем разбираться с вашими проблемами. Только умоюсь. И приведу в порядок одежду, – ну конечно, вчера я завалилась спать прямо в балахоне и сейчас платье, которое он изображал, было похоже на тщательно пережеванную половою тряпку. Придется щеголять в джинсах. Надеюсь, меня не линчуют за это на месте. Но стоило мне потянуться к завязкам, как мудрое одеяние преобразилось. Теперь на мне было не невзрачное платьишко мышиной расцветки, а строгий, но явно дорогой наряд глубокого синего цвета.

– Ты и так замечательно выглядишь, – этот торопыга подтащил меня к распахнутому окну.

Да, уж. За ночь пена, покрывавшая пожарища, спала, и перед моими глазами встала вся картина разрушений, нанесенных разбушевавшейся огнедышащей рептилией в лице свихнувшегося соседа. От некогда большой деревни осталось лишь пепелище, а наличие посевов на полях можно было лишь предполагать – черная выжженная равнина простиралась до самого горизонта. Да, хозяевам есть о чем призадуматься. Без помощи волшебства здесь явно не обойтись. А у нас как раз есть фей, специализирующийся на архитектурных изысках.

Вручив оторопевшему Айлери чистое полотно, краски и кисточки и пожелав успешного творчества, я гордо удалилась приводить себя в порядок. Не могу же я показаться в новом роскошном платье и заспанными глазами.

До санузла с современной сантехникой, который я обустроила в пещере, замковым "удобствам", конечно, было ой как далеко. Умываться из кувшина над тазиком весьма неудобно и довольно прохладно, но я справилась и с этим. Было, правда, желание смотаться в родную пещеру, но, вспомнив, что Айлери обязательно окажется рядом, решила не отрывать парня от работы.

Но фей за время моего отсутствия сделал всего небольшой набросок. Удивительно, раньше он работал гораздо быстрей.

– Мне надо выйти за ворота, – ответил парень на мой безмолвный вопрос. – Ракурс не тот.

– Ну и что же ты ждешь?

– Если я выйду без тебя, мои родные решат, что я сошел с ума: вокруг разруха, а я снова за кисти взялся.

– Пошли уж, горе мое. Буду защищать твое доброе имя и палкой отгонять всех, кто решит помешать твоему творчеству.

Айлери подхватил мольберт и двинулся к выходу. Встречающиеся в коридоре слуги провожали нас любопытными взглядами. За воротами мы столкнулись с матушкой фея, окинувшей сынка весьма неодобрительным взглядом.

– Нашел время, – хмуро проворчала она, но, взглянув на меня, забыла о попытках воспитать непутевое чадо. – Леди, – разгладились озабоченные складки на ее лбу, – может, вы вразумите моего бестолкового ребенка. Стараниями этого безумца маркиза Ляпсуса, мы практически разорены, а этот оболтус снова взялся за баловство.

Айлери при этих словах съежился и жалобно захлопал глазами и, словно защищаясь, взмахнул в мою сторону кистью. Капля краски, застывшая на ней, словно задавшись целью разрядить атмосферу, сорвалась и, прочертив красивую дугу, впечаталась прямо в лиф моего шикарного платья.

– Оттого, что вы с мужем носитесь по пепелищу, а ваш старший сын усиленно подсчитывает убытки тоже не слишком много проку. А "баловство" Айлери сейчас гораздо полезнее, чем все охи и ахи, – взорвалась я, прикрывая ладонью живописную кляксу, багровым пятном расползающуюся по благородной синеве моего платья.

Не знаю, что удивило добрую женщину больше – моя горячая отповедь, или то, что когда я отняла руку, пятно исчезло, но, приоткрыв рот, она молча смотрела, как воодушевленный фей с гордым видом кладет первые мазки на холст.

– Молодец, девочка, – госпожа Афалия по-отечески поцеловала меня в лоб и удалилась с таким полным достоинства видом, что мне аж завидно стало.

Я собиралась сказать Айлери что-то ободряющее, но тот совершенно позабыл обо всем на свете, кроме красок и холста, с головой уйдя в рождающийся шедевр. Ладно, можно и слегка передохнуть, спокойно выпить чашечку кофе, благо для этого мне не надо носиться по замку, разыскивая кухарку с горячим чайником. Поискав взглядом, на чем бы умоститься, я не нашла ничего более подходящего чем перевернутый хрустальный гроб. Удивительно, он даже не разбился. Так как он никому больше не нужен, почему бы не использовать его вместо кресла? Жестковато, конечно, но вполне терпимо.

Поставив на прозрачную сверкающую в лучах солнца поверхность хрусталя дымящуюся красную чашку с надписью NESKAFE, вперила взгляд в пейзаж перед собой. Жуткое зрелище. Если у Айлери ничего не получится, боюсь, округу ожидают не слишком веселые времена. Но к чему такой пессимизм? Фей уже доказал свою способность при помощи искусства творить настоящие чудеса. Сейчас самое время показать себя во всей красе.

Маленькими глоточками прихлебывая горячий напиток, я не обратила внимание на толпу, собравшуюся за моей спиной. А, впрочем, и немудрено – они стояли так тихо, что, кажется, даже дыхание задерживали. Мне потребовалась еще одна чашка кофе, чтобы скоротать время. Как только я сделала последний глоток, Айлери с гордым и даже несколько самодовольным видом признанного гения отступил от картины, давая возможность всем желающим полюбоваться на свой шедевр.

Гм, не знаю, как выглядели окрестности до пожара, но сейчас на полотне отображался воистину пасторальный сюжет. Для полноты картины не хватает лишь молочных рек да волков, облизывающих счастливых от такой дружбы ягнят. Хотя фею, конечно, видней. Это он, а не я все детство и юность провел в этих местах.

Полюбовавшись на свое произведение, Айлери, словно ожидая дальнейших указаний, обернулся ко мне. Нахал, он даже не сомневался, что я буду терпеливо ждать окончания его труда.

– Ну, давай. Вспомни, как ты это делал в пещере. Не трусь, все выйдет как надо!

Айлери сосредоточенно уставился на полотно. Люди за моей спиной, боясь помешать волшебству, не то что перестали дышать, они, кажется, даже думали шепотом.

Ура! Кажется, получилось!

Судя по вытаращенным глазам зрителей, результат их впечатлил. Возможно, даже излишне. Вон как вчерашний мужик, опознавший "дракона", воздух ртом хватает – наверняка от полноты ощущений. Как бы от радости удар не хватил!

Разноцветные домики, больше похожие на пряничные, утопали в пышных садах, сгибающих ветви под тяжестью плодов. Причем, на одном дереве можно было различить и яблоки, и груши, и даже ананасы. Посреди деревни возвышался двухэтажный терем с флюгером-петушком на крыше. Поля радовали глаз золотыми волнами созревшей пшеницы. На лугу за полем паслось стадо неправдоподобно тучных коров, предполагавших рекордные удои. Все как одна рыжие с одинаковыми белыми пятнами на боку, они усиленно жевали траву, не в силах, видимо из-за тяжести почти оленьих рогов оторваться от подножного корма.

Первой опомнилась матушка героического фея.

– Оболтус, урожай должен был созреть через два месяца, – отвесив сынку отеческий подзатыльник и подмигнув мне из-за плеча, зычным голосом воззвала к впавшим в столбняк крестьянам, организовывая уборочные работы.

Из ворот замка боязливо выглядывала скотина, разительно отличающаяся от буренок, пасущихся на воссозданном лугу. А, это те, что были спасены во время организованного отступления, совершенно случайно походившего на паническое бегство. Судя по их мордам, бедняги были шокированы фантастическим видом конкурентов, оккупировавших пастбище. Одна из коровок досадливо сплюнув жвачку, замычала что-то весьма осуждающее. Похоже, перспектива стать роскошным ростбифом как никогда близко подкралась к несчастной скотине. Понятно. Теперь, кроме неуверенного фея, здесь появятся коровы с комплексом неполноценности.

И только сейчас я обратила внимание на изменения, произошедшие с крепостной стеной. Трещины на каменной кладке исчезли, бойницы обзавелись полуметровыми шипами, а над воротами появилось изображение ощерившегося в жутком оскале дракона. Причем, морда настоящей рептилии по сравнению с этим чудовищем показалась бы жалкой попыткой кота Леопольда напугать обнаглевших мышей. Все-таки до встречи со мной в Айлери тихо погибал гениальный дизайнер. Какой полет мысли, какой неординарный подход к архитектурным изыскам! Главное, чтобы обитатели замка по достоинству оценили его старания.

Я сладко зевнула, наблюдая за царившей вокруг суетой. Все-таки вчера мы допоздна засиделись за праздничным столом, а сегодня этот безжалостный тип растолкал меня ни свет ни заря. Ну, обуревает тебя творческий порыв, зачем же будить бедную девушку? А мне сейчас даже кофе, плещущееся в моем желудке, не помогает проснуться. С трудом, подавив душераздирающий зевок, грозящий вывихом нижней челюсти, я помахала Айлери ручкой и поплелась в замок с твердым намерением оккупировать первую попавшуюся постель.

Надо все-таки придумать что-нибудь, чтобы отбить желание будить меня спозаранку. Да настолько изощренное, чтобы другим неповадно было. Например – кусающееся одеяло. А особо настырных сразу превращать в… например, тараканов. Я представила огромного таракана с вцепившимся в его лапу зубастым одеялом. Бр-р-р. Если я проснусь в этот момент, заикание гарантированно на всю оставшуюся.

Увидев зверское выражение моего лица, домашняя живность, заполонившая двор, шарахнулась в разные стороны, уступая мне дорогу.

Сонное сознание включило автопилот, и я в рекордные сроки добралась до той самой спальни, где провела ночь.

Не успели первые сладкие сны пробраться сквозь мои смеженные веки, как дверь с грохотом распахнулась. В такой обстановке мне никогда не выспаться. С раздражением приподнявшись в постели, я приготовилась вылить на голову несчастного, потревожившего своим вторжением мой покой, все лексические изыски, придуманные со времен татаро-монгольского нашествия. Но, встретившись с полным ужаса взглядом Айлери, поперхнулась так и не высказанными фразами. Каждая из них имела по нескольку этажей, так что молчание затянулось.

– Ну, и что в этот раз? – наконец я смогла говорить и даже думать цензурно.

– Там, там… – у фея наблюдается явная неспособность изъясняться членораздельно.

– Я поняла, к счастью, все неприятности происходят именно там, – было бы гораздо неприятнее, если бы они без предупреждения врывались прямо в спальню. Хотя… Я окинула парня критическим взглядом. По-моему, я погорячилась. С тех пор, как я "привязала" к себе это недоразумение, неприятности в его лице то и дело способствуют моему недосыпанию. – А конкретнее можно? Снова дебоширит дракон? Обиженные коровы устроили митинг протеста? Произошла революция, и крестьяне не могут поделить трон?

– Не-е-ет… – впечатлительный фей опешил от перечисленных мною стихийных бедствий.

– Тогда пошто мужичок меня сонную тиранишь?

– Там феи, – трагическим шепотом поведал Айлери.

– Коллеги пожаловали? И чего ты так трясешься? Я понимаю, ты выглядишь несколько непривычно, но твои родственники совсем не проявляют недовольства. А феи, как люди более привычные к колдовству, и вовсе не будут шокированы. Может быть, они помогут разрешить твою маленькую проблему.

– Ты не понимаешь, – зашипел Айлери, рассерженный моей непонятливостью. – Они объезжают королевство, развешивая портреты государственных преступников.

– Ну и что? – сладко зевнула я недослушав.

– А то, – шепот перешел в злобный свист где-то на грани слышимости, – что главная преступница – злая колдунья, уничтожившая тринадцать добрых фей, а одного – переманившего на сторону зла. И этого самого фея и разыскивают с ней заодно! Я – государственный преступник! – Айлери обхватил руками львиную голову и плюхнулся прямо на пол.

– Ничего себе! Откуда они взяли тринадцать уничтоженных фей? Что-то я припоминаю лишь одну.

– Да какая тебе разница – сколько? Нас арестуют, лишат силы, бросят на растерзание дракону!.. Нам нужно срочно бежать подальше, спрятаться и не высовывать носа.

– До глубокой старости, когда нас уже никто не сможет опознать, – продолжила я.

– Тебе бы все смеяться, – обиделся фей.

– Успокойся. Сейчас нам ничего не грозит – вряд ли твоя семья нас выдаст. Но мысль о маскировке совсем недурна. Не можем же мы постоянно прятаться. Так я никогда не вернусь домой. Да и ты, хотя и привык ходить лохматым, – я взъерошила растрепанную гриву, – тоже должен когда-нибудь стать человеком. Хотя, тебе и маскироваться особо не надо – станешь снова сфинксом, на четырех лапах тебя вряд ли кто признает.

– И куда мы пойдем? – мрачно поинтересовался фей. Но хвататься за голову, воздевать руки к небу и прочей трагической пантомимой заниматься не стал.

– Если честно – не знаю. Для начала, зайдем к моей знакомой ведьме. Она лучше нас обоих разбирается, кто чего стоит – и с феями знается, и от колдунов, в отличие от некоторых, не шарахается. Знает, что все люди хотят кушать. Плати золотом, а разбираться в высоких философских материях типа вселенского зла можно после полной оплаты услуги.

– Ты злая и циничная, – грустно констатировал Айлери.

– А в лоб?

– Вот-вот, я же говорю – злая, – но на всякий случай отодвинулся подальше.

– Вот обижусь сейчас…

– Ни за что не поверю, – фей перестал изображать отчаяние и широко заулыбался.

Почти целый час Айлери фантазировал на тему моего преображения. Идея превратить меня в праздную богачку, путешествующую по королевству, понравилась ему больше всего. Конечно, странствующая нищенка с крылатым львом будет вызывать нездоровое любопытство, но излишняя помпа, по-моему, тоже совершенно ни к чему. Хотя, против комфорта я, конечно, ничего против не имею.

Тихонько скрипнула тяжелая дверь, пропуская в комнату госпожу Афалию. Нахмурившись и привычным жестом уперев руки в боки, она надвигалась на нас с неумолимостью рока.

– Ну-ка детки, рассказывайте, что вы там натворили, – она переводила суровый взгляд с меня на съежившегося сына.

Тот, конечно, тут же позабыл о способности членораздельно разъясняться, выдавая себя за мычащее домашнее животное. Понятно – опять мне отдуваться…

Рассказ получился длинным и закончился темой, обсуждаемой перед самым ее приходом.

– Ну и влипли вы, – подвела она итог услышанному. – Но ты правильно поступаешь сынок, что помогаешь девочке, даже рискуя поссориться с феями, – она, что, чего-то не дослышала? Это он-то помогает? Странные у них представления о помощниках. – А ты, милая, – прервала мои размышления госпожа Афалия, – уж присмотри за сыночком. Он, хоть и думает, что уже взрослый – на самом деле оболтус оболтусом, – она ласково улыбнулась мне понимающей улыбкой любящей матери, которая может и признавать в сыне героя, но будет всегда беспокоиться о наличии носового платка.

– Ты не сердишься, ма? – и, поймав ответную улыбку, тут же затормошил меня: – Ну, тогда пошли!

Поцеловав на прощание непутевого сына, и обняв меня, добрая женщина отошла в сторону. Стоило мне вспомнить о пещере, как мы сейчас же оказались напротив знакомого зеркала.

Давай играть, как будто это не я.

Посмотрим, что у нас тогда получится.

А. Милн.

– Давай, превращайся поскорей, а я пока разберусь со своей внешностью, – подойдя к столу, я разложила на нем собранные артефакты. Придется испробовать на себе подвеску с голубым камешком.

– А как же завтрак? – заныл Айлери. Совершенно незаметно он принял привычный образ сфинкса, и сейчас огромная киска, умильно скаля акульи зубки, просительно помахивала хвостом и крыльями, создавая сквозняк.

– Завтрак так завтрак, – и впрямь стоит перед дорогой перекусить – две чашки кофе с утра, конечно, неплохо, но на целый день явно мало. – Бутерброды подойдут?

– У-у-у, бутерброды. Знаешь, сколько пищи надо льву? Да и неудобно без рук есть какой-то там кусок сухого хлеба.

– Ну почему же сухого? – усмехнулась я, но баранья нога послушно появилась перед загоревшимися глазами хищного фея. Для себя я сообразила горку блинчиков, политых сгущенкой.

Я вернулась к зеркалу, по дороге рассматривая мудреную защелку украшения. Ничего страшного – и не с такими справлялась. Повозившись с замком, спрятала его под волосы.

Из угла доносилось громкое чавканье, перемежающееся довольным урчанием. Какой кошмар! Меньше недели как расстался с человеческим обликом, а замашки уже типично кошачьи. Его маменька за такие "хорошие манеры" нас по головке не погладит. С этим срочно надо что-то делать – а то потом вовек не избавиться от дурных привычек. Да еще и крыльями опять машет – волна холодного воздуха заставила зябко поежиться.

– Айлери! – кх, что это с моим голосом?

Сфинкс, вцепившийся зубами в мясо, оглянулся на оклик. Что это с ним? Глаза фея округлились, превратившись в два выпяченных пятака. Челюсть отвисла, и мясо с громким стуком шмякнулось на пол. Поджав хвост и дрожа всем телом, лев пятился от меня. Такого ужаса на его морде не было даже в тот момент, когда он рассказывал о феях, явившихся по наши души.

– Да что с тобой? – нет, я определенно простыла. Хотя, при ангине, обычно, болит горло, да и вместо серебряного звона, который я слышу сейчас, обычно раздается невнятный сип.

– Леди Мейтэль, простите, я не виноват, – этот трус продолжал полировать собственной задницей пол, пытаясь максимально увеличить разделяющее нас расстояние.

– Ты, что окончательно обожрался и забыл мое имя? – ха! Не знаю, что там произошло с моими связками, но таких грозных интонаций за мной в жизни не водилось.

– А! Ва! У! Ы-ыы, – лев, наконец, уткнулся спиной в стену. Отползать дальше было некуда, и бедняга окончательно потерял дар речи.

– Айлери, милый, я не знаю, что на тебя так подействовало, но открой глазки пошире, это я – Аля! Впрочем, нет, не открывай – иначе они у тебя окончательно вылезут наружу, – я вложила в интонации максимум терпения и доброжелательства, хотя мой новый голос звучал скорее издевательски.

– П-п-пос-с-с-мо-три в зеркало, – ну хоть что-то он смог из себя выдавить! Конечно, заикается нещадно, но, по крайней мере, его уже можно понять.

– В зеркало, так в зеркало – чтобы окончательно успокоить друга, я готова была даже спеть или станцевать, а тут такая малость.

– А-а-а! Какая сволочь превратила меня в Мальвину? – хотя, не знаю, что за стилист здесь поработал, но такой вариант девочки с голубыми волосами мне, пожалуй, даже нравится.

Начать с того, что удлинившиеся до пояса волосы, были действительно небесно-голубого цвета. Сетка со сверкающими каплями бриллиантов, удерживала пышные локоны в идеальном порядке. Нежное платье благородной бирюзы с серебристой вышивкой подчеркивало все достоинства фигуры. При первом же движении мерцающие снежинки, искусно вышитые на подоле, закружились в хороводе метели. Наряд, безусловно, выше всяких похвал, но мое лицо… Идеальные черты фарфоровой куклы: безупречно правильные линии, аристократически-бледная кожа, надменно приподнятые брови над удивленно распахнутыми глазами. Фух! Глаза не изменились! Хоть что-то родное осталось в моем облике! Безупречно очерченные губы изогнулись в презрительной улыбке. Женщина, с недоуменной брезгливостью взирающая на меня из зеркала, была, безусловно, сказочно красива, но что-то такой тип холодной самовлюбленной красоты мне совсем не нравиться. Не знаю, в каком уголке подсознания хранился этот образ – наверняка поджидал своего часа, чтобы воплотиться в кошмаре, да более шустрые мультяшки перебивали. И вот – настал его звездный час! Все – меня таким не возьмешь, попугала бедного парня и хватит. Срочно меняю имидж. Можно прибавить возраст – этакая благородная пожилая дама с экзотическим домашним любимцем. Хотя, платье можно не слишком менять – серебристая шерстка сфинкса идеально гармонирует с голубым. Стараясь вызвать нужную картинку, я даже зажмурилась от напряжения.

Распахнув глаза я вперилась в издевательски ухмыляющееся отражение. Не поняла… Впервые за время моего пребывания в этом мире, мое желание осталось не выполненным.

– И что сие значит? – отражение в ответ торжествующе улыбнулось, а сфинкс жалобно захлопал глазами.

– Аля, это правда, ты? Немедленно превращайся обратно! Лучше от фей под кустиками прятаться, чем в таком виде на люди показаться.

– Да не получается обратно! – раздраженно фыркнула я, попытавшись все же вернуть назад собственный любимый облик. Результат не порадовал. Раздраженно постукивая носком изящной туфельки на высоченной шпильке, меня высокомерно рассматривала все та же фарфоровая кукла. Бедный Карабас-Барабас! Если его Мальвина была этакой стервой, нелегко мужику пришлось в жизни! Быть продюсером такой… у кого угодно характер испортится! – Не получается! – повторила я огорченно.

– Может, еще раз попробуешь? – заныл Айлери.