Текст книги "История войн на море с древнейших времен до конца XIX века"

Автор книги: Альфред Штенцель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 91 (всего у книги 104 страниц)

Джилмор атаковал форт Вагнер на следующий день, но был отбит с большим уроном; дальнейшие атаки кончились тем же, так что 19 июля пришлось перейти к правильной осаде. Суда обстреливали укрепления почти ежедневно. Во время одной из последних атак суда заставили форт замолчать и войска пошли в атаку, вследствие чего флот прекратил огонь. Тогда гарнизон форта выскочил из укрытий, бросился к отвезенным назад и заряженным орудиям и встретил атакующих, вошедших уже на бруствер, убийственным картечным огнем, заставившим их отступить с уроном в 1500 человек. Таким образом, им не удалось овладеть фортом несмотря на согласные действия флота и сухопутных войск. Все эти бои носили крайне ожесточенный и кровопролитный характер.

Огонь осадных орудий часто поддерживался флотом; с 17-го по 24-е августа батареи выпустили 5 000 снарядов. Внешние форты вскоре замолчали, так что мониторы могли приблизиться на 3 000 метров к форту Самтер, а 23-го числа даже на 800 метров, для пробития бреши, вследствие чего форт скоро замолчал. Тем временем суда были защищены от других фортов удачно нашедшим туманом.

24-го числа стены Самтера (высотой в 20 метров и толщиной в 2-4 метра) были разрушены и весь форт представлял из себя груду развалин, но не спустил своего флага. В предшествовавшую ночь город обстреливался зажигательными гранатами, что повторялось и в дальнейшем, несмотря на неоднократные протесты.

С 1-го по 7-ое сентября форт Вагнер подвергся особенно сильной бомбардировке. Атака с штурмовыми лестницами на форте Грее была отбита. Гарнизон очистил ночью оба форта, но Самтер оставался в руках южан и вход, как и раньше, был непроходим. Остальные форты держались, несмотря на сильную бомбардировку; действия обеих сторон можно назвать блестящими.

Теперь Дальгрен сделал попытку взять Самтер ночью, через пробитую брешь, отправив для этого 450 человек на 26 шлюпках. В половине второго ночи противник заметил буксируемые шлюпки; семи из них удалось пристать под сильным огнем; остальные обстреливались фортом Малтри и одним монитором. Высаженная команда, в числе 150 человек, не могла однако, влезать на стены в 12 фут высотой и попала в плен; остальным пришлось вернуться. Таким образом, после больших потерь, это крайне рискованное предприятие потерпело неудачу. Дальнейшая бомбардировка флотом и несколько попыток уничтожит заграждения, не дали никаких результатов.

Южане теперь начали ряд атак брандерами и шлюпками, вооруженными минами. В ночь с 5-го на 6-ое октября такая «адская машина» взорвалась под носом «Айронсайда», убив всего трех человек. Эта атака была произведена одним из первых «миноносцев». В 9.15 часов вечера к кораблю приблизился какой-то небольшой темный предмет; часовой выстрелил в него, но немедленно за этим последовал взрыв.

Этот первый миноносец имел форму сигары, длина его была 50 футов, диаметр – 5 футов. Над водой выдавалась только небольшая рубка, длиной в 10 футов и вышиной в 2 фута над поверхностью воды. Но носу находился длинный подвижной шест с миной. Миноносец имел боковые кили, винт и опрокидывающуюся трубу. Взрыв мины, так называемой «шестовой» потушил огонь в топке котла; командир, механик и лоцман бросили судно, одев спасательные пояса. Два проходивших мимо монитора и посланные вдогонку шлюпки, потеряли миноносец из виду.

Командира подобрал угольный транспорт; остальной команде удалось вернуться со своим судном в Чарльстон. Моральный успех был громаден, и отныне блокирующим судам пришлось значительно увеличить свою бдительность.

Благодаря трудности всей обстановки и начавшимся вследствие сильной жары болезням, осада продолжалась лишь с большим трудом. Мониторы находились в ремонте; их посадили при полной воде на мель и затем очистили днища водолазами, так что они вновь приобрели скорость в 10 узлов. 26-го октября они были опять в состоянии возобновить бомбардировку Самтера.

6-го декабря затонул монитор «Уихаукен», стоявший во время сильной зыби на якоре по внутреннюю сторону бара. Несчастье было вызвано тем, что он слишком глубоко сидел носом из-за большого груза снарядов в носовой части, и что забыли задраить якорные клюзы. Так как нос вскоре сильно опустился, то приемные клапаны помп на корме перестали действовать. В виду еще целого ряда других упущений он затонул через 15 минут носом вперед; погибло 4 офицера и 15 нижних чинов.

У Чарльстона вскоре наступило общее затишье; город сдался на капитуляцию только 17 февраля 1865 года, после более чем двухлетнего храброго сопротивления.

В начале 1863 года на севере построили 20 броненосных судов, по типу «Монитора». Водоизмещение этих мониторов доходило до 850 тонн, вооружение состояло из двух 15-дм. пушек во вращающейся башне. Затем приступили к постройке четырех двухбашенных мониторов в 1600 тонн водоизмещения, длиной в 80 метров, шириной в 20 метров и с углублением в 5,5 метров. Броня была толщиной в 11-дм., вооружение состояло из двух 15-дм. пушек.

Юг действовал аналогично и усиленно готовился к борьбе на море. Два броненосных тарана южан сражались с успехом у Чарльстона. Броненосец «Атланта», наоборот, потерпел неудачу в Варзау-Зунде, где он во время боя с монитором «Уихоукен» сел на мель и был разбит последним после 15 выстрелов, из которых только четыре попало в него.

Размеры «Атланты» были: длина – 65 метров, ширина – 13 метров, углубление -5 метров. Он имел 4-дм. броню и был вооружен двумя 6-дм. пушками по бортам и 2-мя 7-дм. нарезными орудиями на поворотных станках; он развивал ход в 10 узлов; команды на нем было 145 человек. Он был переделан из бывшего блокадопрорывателя. Все эти бои произвели большое впечатление в Европе, которая теперь совсем отказалась от мысли о вмешательстве, чему также способствовала постройка югом 11 броненосцев.

В конце 1863 года север располагал почти 600 судами (470 000 тонн; в том числе 75 броненосных судов) с 4400 офицеров и 50 000 нижних чинов. Юг имел, считая и каперов, 28 пароходов со 150 орудиями и свыше 43 000 человек команды. Только в редких случаях теперь удавалось быстрым блокадопрорывателям проскакивать мимо блокирующих судов, но зато юг имел много успеха в каперской войне за границей, от чего немало страдали мореплавание и торговля севера.

Суровая зима заставила почти везде приостановить военные действия, но во время этого вынужденного перерыва обе стороны деятельно готовились к продолжению борьбы. На севере стали высказывать желание, чтобы был назначен один общий главнокомандующий для сосредоточения всех сил в одних руках; таковым избрали Гранта, отличившегося уже на западе.

С этого времени прекращается разбрасывание сил в разные стороны и начинаются действия по однообразному плану, составленному в большом масштабе. Этим надеялись отклонить и последние попытки Европы проявить свое влияние. Кроме всего этого, конгресс утвердил отпуск больших средств, напр. на приобретение 800 орудий для речных пароходов и вооруженных судов.

Театром действий флота являлся теперь морской берег в 3500 миль длиной с 180 входами и целая сеть рек, общей длиной в 4 000 миль. Конечно, блокада не была абсолютно непроницаема; так, например, в Уилмингтоне в течение недели вышло не менее 17 и вошло не менее 8 построенных в Англии 16 узловых блокадопрорывателей, незамеченных почти 20-ю судами севера, блокировавшими этот порт.

Все эти блокадопрорыватели были окрашены в серый или беловато-серый цвет, имели низкие мачты, жгли лучший уголь и были снабжены дымопережигателями. Но все-таки – вывоз хлопка, равнявшийся еще в 1860 году 5,5 миллионам тюков, опустился до 1 миллиона, из которого только 50 000 дошло до Англии.

Юг был таким образом лишен своего главного источника доходов, а в Ливерпуле царила безработица. Торговля севера также сильно страдала от усиленного набора для флота, доходившего до 122 000 человек. Громадные убытки наносила северу также каперская и крейсерская война. Само собой разумеется, что промышленность, земледелие и т. д. страдали тоже в очень сильной мере при громадном расходе людей на армию.

Четвертый год войны, 1864

В течение зимы обе стороны деятельно продолжали начатые вооружения, особенно на севере, где теперь, наконец, сознали всю серьезность положения. Хотя численность войск несколько уменьшилась, но зато они выиграли во внутренних своих качествах.

К началу военных действий в 1864 году армия севера состояла из 450 000 человек, войска же южан насчитывали 240 000 человек, включая сюда гарнизоны крепостей. До этого противники обменяли около 120 000 пленных. В результате силы севера вдвое превосходили таковые юга.

Несмотря на то, что Линкольн призвал под знамена до конца 1863 года свыше 1,5 миллионов человек, численность армии достигала только 1/3 этой цифры, благодаря выбытию из строя умерших, раненых, больных, дезертиров, уволенных по разным причинам от службы и т. д. В 1864 году последовал новый набор в числе миллиона человек, но по опыту предыдущих лет только 1/6 этого числа действительно попала в строй. И на юге число дезертиров превышало уже 100 000 человек, но теперь обе армии почти совсем избавились от, нежелательных элементов.

Флот севера состоял 14 января 1864 года уже из 590 судов с 4500 орудий; в этом числе находилось около 100 парусных судов. Флот разделялся на 9 эскадр: по 2 находилось в Атлантическом океане и Мексиканском заливе и по одной на Миссисипи, в Вест-Индии, в Тихом океане, на Потомаке и за границей.

Но все-таки к началу 1864 года север не объединил еще власть в одних руках и после тяжелых зимних месяцев, декабря и января, производились еще отдельные сухопутные и морские экспедиции. Часть войск из под Чарльстона была отправлена в экспедицию во Флориду в надежде на присоединение вновь этого штата, чтобы получить больше голосов для предстоящего избрания президента.

Но так как Борегар немедленно выслал по железной дороге войска на юг, то командовавший экспедицией генерал Сеймур потерпел поражение и мог только удержать за собой Дэксонвилль, пока Грант не отозвал назад все лишние войска.

Вторая совместная экспедиция армии и флота также не удалась: Шерман, наступавший на Алабаму от Виксбурга, Мемфиса и Чаттануги, был вынужден отойти назад, так что Фаррагуту тоже пришлось прекратить начатое им движение против Пенсаколы, Мобила и реки Алабамы.

Для этой экспедиции Фаррагут прибыл 21-го января опять в Новый Орлеан, отправился оттуда с несколькими тысячами человек к Мобилу и бомбардировал там 10 судами форт Поуэлл, но без успеха. Вскоре после этого он взял обратно на суда десант, высаженный у Пенсаколы и вернулся в начале марта в Новый Орлеан. Третьим совместным предприятием была так называемая экспедиция в Ред-ривер.

Адмирал Портер должен был поддержать оперировавшие с разных сторон части войск 12 канонерками и 30 транспортами. Шесть плоскодонных канонерок и 20 транспортов проникли дальше всех; предприятие было рискованное из-за мелководья, свайных заграждений и затопленных пароходов, а также и расположенных по берегам неприятельских войск, пытавшихся взять суда на абордаж.

Постройкой каменной плотины в 200 метров ширины экспедиция пыталась поднять уровень воды на порогах. Через 8 дней добились подъема воды, затопив камни и древесные стволы, ящики, набитые камнями, и угольные баржи. Остался проход в 17 метров шириной, через который и вернулись в течение двух недель все ушедшие дальше вперед канонерки. Случай этот является единичным в военной истории. С этого момента и до конца войны к западу от Миссисипи действовало всего только 50 000 человек с обеих сторон. Сама река находилась в неоспоримом владении севера.

На главном театре войны, на северо-востоке, вначале тоже имел место целый ряд маленьких, довольно бесцельных предприятий, особенно со стороны южан; например, при Нью-Берне и Плимуте, у заливов Памлико и Альбемарль.

Плимут почти что удалось захватить врасплох, а именно: в это время новая флотилия южан спустилась по реке Роанок; в составе ее находился новый броненосец «Альбемарль» (с 6-дм. массивной броней и двумя 20 фунтовыми пушками). Этот последний протаранил две канонерки и прогнал третью, несмотря на то, что они обстреливали его на близком расстоянии (15 метров) из своих 100 фунтовых пушек снарядами со стальной головной частью. Снаряды разбивались об его броню и рикошетировавшими осколками были убиты командир и 8 человек последней канонерки. Юг опять занял Плимут с его гарнизоном в 1.500 человек и 30 орудиями и утвердился вновь в западной части залива Альбемарль. Все эти неудачи ясно указывали на необходимость сосредоточения сил и теперь, наконец, Гранту было поручено общее командование.

Теперь только кончились постоянные смены начальников и разбрасывание сил. Этому также способствовали обстоятельства внутренней политики, особенно предстоявшее избрание президента.

В марте Грант получил с согласия сената чин генерал-лейтенанта и вступил в права главнокомандующего. С неустанным рвением он принялся за дело, поставив на первый план организацию армии и некоторые перемены в личном составе.

В то же время Линкольн потребовал новый набор в 200 000 человек, но благодаря разным темным махинациям собралась едва одна пятая этого количества.

Грант сосредоточил армию, бросил второстепенные театры войны и присоединил к полевой армии все годные войска. Он образовал две армии: одну под своим непосредственным начальством в Вирджинии, другую во главе с Шерманом у Чаттануги, на границе Джорджии, Алабамы и Теннесси, чтобы оттуда делать набеги на штаты, расположенные по берегам залива. От дальнейшего хода событий зависела возможность совместных действий этих двух армий.

Против Гранта и его 200 000 человек действовал Ли со 100 000; против 100 000 армии Шермана – Джонстон с 70 000.

Грант еще ослабил свою армию, отделяя части войск для разных операций поблизости, что он мог делать вполне безнаказанно, благодаря поддержке со стороны Потомакской флотилии. После ряда серьезных боев в мае Гранту удалось благодаря перевесу в силе, оттеснить понемногу Ли на Ричмонд и Петербург. Однако операции Гранта отчасти опять задержались вторжением южан летом в долину Шенандоа и в Мэриленд, так что на первом театре у него осталось только 75 000 человек, против 55 000 южан.

Главным успехом севера являлась все-таки понемногу проявлявшаяся усталость юга, вызванная его строгой изоляцией со всех сторон. Часто говорят о больших массах войск, выставленных севером; насколько это неверно, показывают приведенные выше небольшие цифры.

Во время дальнейших ожесточенных боев осенью около Ричмонда и Петербурга, Ли особенно тщательно укрепил эти свои позиции и держался на них. Война совершенно локализировалась, как у Севастополя во время Крымской кампании. Только к северо-западу Ли имел еще сообщение с тылом и благодаря этому осада его северянами теряла, конечно, частью свою силу.

Шерману, напротив, удалось в постоянных боях продвинуться на юг до Атланты в северо-западной Джорджии. Он прибыл туда 1-го сентября и остановился, чтобы собраться с силами для дальнейших действий.

После ряда сражений у Атланты Шерман решился двинуться к атлантическому побережью, оставив план движения на юг, где флот до сих пор не мог занять Мобил. В середине ноября он начал этот знаменитый поход на Саванну, причем ему приходилось пройти 80 миль по коренной неприятельской территории.

Он решительно порвал со своими тыловыми сообщениями и без того находившимися под угрозой быть прерванными противником, и прошел, не особенно тревожимый неприятелем, всю богатую Джорджию. В середине декабря он прибыл с 60 000 человек к месту своего назначения после четырехнедельного похода, не имея почти никаких потерь. Этот поход выяснил все слабые стороны юга: недостаток в людях и ослабевшее рвение продолжать борьбу, но вместе с тем и величину его материальных запасов.

В Саванне Шерман немедленно вступил в тесное сообщение с флотом Дальгрена и вскоре занял Саванну. Замечательный поход Шермана мог быть выполненным только благодаря тому, что флот удерживал за собой новую базу и, таким образом, обеспечивал новые тыловые сообщения.

Хотя обе главные морские экспедиции севера в 1864 году и не дали такого успеха, и не имели такого влияния на ход войны, как экспедиции предыдущего года, но зато они все-таки принесли большую пользу и содержали в себе много поучительного. Флот теперь главным образом участвовал в блокаде и крейсерской войне, не считая предприятий против Мобила и форта Фишер.

За последнее время блокадному флоту очень повезло в уничтожении неуловимых до того блокадопрорывателей у Уилмингтона. За последние 6 месяцев истекшего года он уничтожил 22 парохода и нанес югу убыток свыше 12 миллионов долларов. Но еще чувствительнее для южан была потеря находившихся на этих пароходах военных припасов. Северо-Атлантическая блокадная эскадра неоднократно подвергалась отчасти удачным атакам шлюпок, вооруженных минами во время блокады и операций на реке Джэмс для поддержания армии действовавшей против Петербурга. Работы по отысканию и уничтожению мин, конечно, не обходились без потерь.

На реке Джэмс, выше Сити-Пойнта – главного пункта снабжения Гранта, северяне построили сильное заграждение из затопленных судов, плавучих и цепных бонов и защитили его расположенными на берегу батареями. Назначением его было защищать свои суда и транспорты с войсками и служить препятствием для 3 небольших броненосных судов и 6 канонерок юга, а также брандеров и плавучих мин.

В середине мая один из броненосцев юга типа «Альбемарль», пытался прогнать суда, блокировавшие форт Фишер у устья реки Кэп-Фир.

Лейтенант Кушинг уже неоднократно отличавшийся энергичным выполнением смелых планов, испросил разрешение на рекогносцировку и попытку уничтожить этот броненосец и несколько ему подобных, стоявших в реке.

Ему удалось пройти незамеченным мимо сторожевого судна, выходящего в море блокадопрорывателя, одного форта и населенного местечка, и только, когда он поднялся уже на 15 миль по течению, его, наконец, заметили. Несмотря на это, ему удалось ускользнуть, и он нашел убежище для себя и своей шлюпки на болотистом берегу, в 7 милях от Уилмингтона. Оттуда он производил нападения, собирал сведения и через два дня и три ночи благополучно выбрался опять из реки. Редкое счастье сопровождало его во всем предприятии и добытые им сведения оказались очень ценными.

У Роанока произошел опять ряд боев. Южанам удалось под защитой броненосца «Альбемарль» прогнать 4 канонерки северян, стоявшие перед Плимутом, и потопить одну из них. Другие канонерки броненосец не мог догнать из-за своего тихого хода. Вторичное занятие Плимута южанами вызвало на севере большое негодование. Его можно было бы удержать посылкой туда нескольких мониторов.

5-го мая 8 канонерок севера тщательно пытались уничтожить «Альбемарль» в жарком трехчасовом бою, но не добились успеха, несмотря на 650 выпущенных ими снарядов и все старание потопить его минами или таранным ударом. Броненосцу удалось уничтожить только одну из лодок, вследствие того, что он для больше безопасности часто закрывал свои пушечные порты. И этот случай опять ясно подтвердил значение броненосных судов. Все попытки уничтожить его плавучими минами в последний момент не удавались подводившим их смелым пловцам.

Осенью лейтенант Кушинг, достигший только 21-летнего возраста, предпринял пятую смелую экспедицию: он прошел на юг с тремя, построенным в Нью-Йорке минными баркасами, но дошел до Монроэ только с одним из них. Оттуда он прошел внутренним каналом в залив Альбемарль с целью атаковать знаменитый броненосец.

Не будучи замеченным ни с берегов, занятых противником, ни с судов, он подошел ночью 27 октября на 30 метров к «Альбемарлю», стоявшему у верфи за боном, в 10 метрах от последнего. Теперь шлюпка была замечена и по ней открыли огонь из ружей и из заранее заряженных орудий. Кушинг бросил катер, который он вел на буксире, описал циркуляцию, подошел к бону, отодвинул его в сторону, и открыл огонь по носу противника из гаубицы, стоявшей на носу его шлюпки. Одновременно он опустил шест и мина взорвалась под носом броненосца «Альбемарль», который вскоре затонул, несмотря на усиленное откачивание воды. Шлюпка тоже сильно пострадала, команда бросилась в воду, причем большинство попало в плен и несколько человек утонуло. Сам Кушинг спасся на противоположный болотистый берег, где он узнал о гибели броненосца; это известие впоследствии ему подтвердил один негр. На следующую ночь ему удалось благополучно уйти на маленькой шлюпке. Это было великолепное смелое дело, сопровождавшееся блестящим успехом. Кушинг был произведен в следующий чин и получил особую благодарность от конгресса.

Через несколько дней флотилия вновь заняла Плимут, прямое последствие лихого предприятия смелого, молодого офицера. Югу в этой местности был нанесен серьезный удар, так как ему опять отрезали сообщение по Дисмольскому каналу на север.

Значение Мобила на юг сильно возросло после того, как центр южан у Чаттануги и левый фланг у Виксбурга были оттеснены назад. Мобил сделался важнейшим портом для блокадопрорывателей, которые из его бухты могли попасть в многочисленные устья рек. Взятие Мобила обессилило бы весь штат Алабаму и значительно усилило бы положение Шермана.

После его гениального марш-маневра к Саванне, значение Мобила в последнем смысле упало, но все-таки он оставался очень важным портом для вооружения судов, благодаря своему географическому положению. Строившиеся тем новые броненосцы в скором времени могли сделаться серьезным препятствием для блокады. Здесь, следовательно, надо было действовать решительно.

Большой залив в северной оконечности которого находится город Мобил, представляет из себя лиман реки длиной в 25 миль, шириной – не севере 8 миль, на юге около 20 миль. Мысы и острова образуют два входа, причем южный служит главным фарватером. На конце узкого полуострова длиной в 15 миль, тянущегося по направлению восток-запад, находится сильный форт Морган. К западу от него лежит большой остров Дофин, между которым и Цедар-Пойнтом на материке находится второй вход, шириной в 2 мили. Ширина главного входа 2 3/4 мили, глубина от 7 до 18 метров. Ширина глубокого фарватера у выхода в море 700 метров, у Мобил-Пойнта (форт Морган) 1200 метров. Фарватер сильно стесняется двумя отмелями: одной, идущей от острова Дофин на юго-восток на протяжении 6 миль, и другой, тянущейся на 4 мили к югу от Мобил-Пойнта. На юго-западной оконечности первой отмели находятся три острова, окруженных глубинами до 6 метров. От взморья до первой батареи надо было пройти 4 мили. В глубине залива, у самого города находится большой бар. По всей бухте встречаются только глубины от 2 до 4 метров, за исключением одной котловины длиной в 4 и шириной в 2 мили, лежащей к северо-западу от Мобил-Пойнта, с глубинами в 6-8 метров.

Форт Морган состоял из старой, массивной каменной постройки с 38 орудиями. У самого берега находилась батарея из 7 орудий. Напротив него находился на восточной оконечности остров Дофина, форт Гэнс с 12 орудиями, вполне современное укрепление, но отстоявшее от заграждения приблизительно на 4000 метров. Второй северо-западный проход защищался расположенным на небольшом острове фортом Поуэлл и несколькими береговыми батареями. Между обоими главными укреплениями, отстоявшими друг от друга на 5600 метров, было поставлено сильное свайное заграждение, так что даже небольшие суда должны были пользоваться узким восточным главным фарватером. Часть этого последнего была также заграждена тремя рядами мин (называвшимися тогда еще торпедами).

Восточная граница заграждения, отстоявшая от Мобил-Пойнта только на 200 метров, была обозначена буем; таким образом для больших судов оставался проход шириной ровно в 100 метров.

В местечке Зельма, распложенном на 150 миль вверх по течение реки Алабамы, строились под наблюдением бывшего командира «Мерримака», адмирала Бьюкенена 8 небольших броненосных судов и вооружалось 4 каботажных шхуны; общее вооружение их состояло из 50 орудий.

Окончательно готов был лишь броненосный таран «Теннесси» в 210 футов длиной и 48 футов шириной, с осадкой 14 футов. Вооружение его состояло из двух 7-дм. и четырех 6,4-дм. орудий. Борта были наклонены под углом в 35? до 2 фут ниже ватерлинии; далее они отклонялись в обратном направлении еще на 8 фут глубины. Броня состояла из рельс толщиной в 5-6 дюймов. Кроме того были закончены 3 колесные канонерские лодки. «Теннесси» доставили весной на понтонах вниз по реке. Все эти четыре судна стояли на якоре по линии N-S к северу от форта Морган; «Теннесси» южнее всех.

У северян здесь в это время находились: 9 деревянных винтовых фрегатов и корветов, 10 винтовых канонерок и 4 броненосных судна, вооруженных всего 230 орудиями: мореходные мониторы «Текумсе» и «Манхэттэн» (одна башня с 10-дм. броней и двумя 15-дм. орудиями) и речные мониторы «Чикасо» и «Виннебаго» (две башни с 8,5-дм. броней; по одной 20-дм. пушке) в каждой; 4 винта). Кроме того имелось около 4000 человек под командой генерала Грэнжера.

Фаррагут хотел начать действия против Мобила сейчас же после падения Нового Орлеана и несколько раз возобновлял свое предложение. Он приводил следующие причины: значение города и его окрестностей с закрытой бухтой и большим речным бассейном; вероятность удачного исхода предприятия, в виду неготовности к обороне фортов и кораблей; облегчение службы блокадного флота занятием этого порта, обеспечение хорошей базы для него, и, наконец, возможность не допустить спуск «Теннесси».

Но правительство и морское министерство не согласились, армия считала, что не может уделить на это часть войск, а наконец, когда Фаррагут счел необходимым иметь мониторы, то министерство не только отказало в таковых, но даже не хотело вооружать деревянные суда. Старая бережливость все снова проглядывала во всех его решениях.

По возвращении на блокадную станцию в Мексиканском заливе Фаррагут обследовал 20 января 1864 года вход и донес, что он берется занять бухту с 1-2 броненосцами, 5000 сухопутных войск и своими судами. Одни деревянные суда он считал недостаточными, так как противник усилил свой броненосный флот числом и вооружением. Относительно числа и пригодности построенных в Мобиле и Зельме малых броненосцев он ошибался так же, как и сами южане.

Только в середине июля Грант, противившийся сначала также и экспедиции в Ред-ривер, мог ему обещать необходимое количество войск для действий против Мобила, получивших теперь уже второстепенную важность. Только в конце июля прибыли просимые мониторы.

Адмиралу все было известно благодаря дезертирам, беглецам, а также и разведке, произведенной ночью его флаг-офицером на шлюпках. Также хорошо известно было и расположение буев у минного заграждения. Атаку назначили на 4-ое августа, а вечером 3-го числа войска высадились по взаимному соглашению на острове Дофин, чтобы занять форт Гэнс, слабо защищенный с тыла, так как они были слишком малочисленны для действий против обоих фортов сразу.

Но Фаррагуту пришлось подождать еще один день из-за отсутствия «Ричмонда» и «Текумсе», прибывших только вечером в Пенсаколу. Необходимыми условиями для удачной атаки являлись прилив и западный ветер, чтобы сносить пороховой дым к форту Морган. Первое условие выполнялось утром, а второе было очень вероятно, так как начинавшийся утром от юга ветер обыкновенно переходил к западу.

Ночью лил дождь, за которым наступил штиль и большая жара. Когда, наконец, в 3 часа утра беспокоившемуся адмиралу доложили, что ветер начинает задувать с юга, он решил немедленно начать атаку. К семи большим кораблям были пришвартованы маленькие суда (три из них были колесные пароходы), частью для их собственной безопасности, частью для буксирования больших судов в случае повреждений в машине и для удержания их в таком случае на курсе. Все эти 14 судов были защищены снаружи против машинных и котельных отделений цепями; по возможности все орудия размещены в портах правого борта, лишний такелаж и шлюпки правого борта убраны и т. п.

Эти 14 судов составляли левую (западную) колонну. Головным шел, по желанию командиров, «Бруклин» с приспособлением на носу для уборки мин, за ним «Хартфорд», далее «Ричмонд» и т. д. Правую колонну образовывали 4 монитора, на траверзе первых трех судов левой колонны, которые стали на якорь севернее небольшого острова Сэнд-айленд, головным – «Текумсе». Их роль состояла в том, чтобы открыв огонь с расстояния в 50 метров от Мобил-Пойнта и 100 метров от самого форта, отвлечь на себя огонь последнего на время прохода деревянных судов. Левая колонна должна была пройти к востоку от самого восточного минного буя, т. е. в 200 метрах от форта Морган.

Еще за месяц до этого был выработан план, по которому суда должны были идти в строе пеленга следующим образом: держа до прорыва переднего мателота по левому крамболу, после прорыва на правом, чтобы сперва использовать носовые, потом кормовые орудия. За неделю до атаки было установлено, что без исключения во всех случаях следовало проходить к востоку от самого восточного буя.

Во время подхода мониторов «Текумсе» дал два выстрела; в 6 часов 55 минут начал наступление весь флот, находившийся теперь уже в боевом порядке. В 7 часов 10 минут форт Морган открыл огонь, «Бруклин» немедленно ответил. В 7 1/4 часов последовал сигнал: сомкнуть строй!

Фаррагут находился на левых грот-вантах, недалеко от командира «Метакоме», стоявшего на правом колесном кожухе своего парохода; лоцман находился на грот-марсе. С усилением дыма Фаррагут поднялся выше, под самый марс, где он мог пользоваться своим биноклем. С согласия адмирала командир корабля приказал его там привязать.

Вскоре после начала боя «Теннесси» и три колесных парохода южан заняли свои позиции для встречи противника анфиладным огнем. В 7 часов 30 минут корабли выпустили первые залпы, благодаря чему огонь с берега значительно ослаб. «Текумсе» после первых двух выстрелов больше не стрелял и держал свои орудия готовыми для боя с «Теннесси». Огонь фортов почти совсем прекратился. Но в этот момент капитан Кравен, командир «Текумсе», державшегося приблизительно на 250 метров впереди «Бруклина», резко изменил свой курс влево, так как ему показалось, что крайний минный буй находится слишком близко к форту, и двинулся к державшемуся западнее «Теннесси», почти поперек курса левой колонны. В то же время «Бруклин» заметил на воде поплавки, похожие на минные буйки, застопорил машину и дал задний ход. «Хартфорд» наскочил на него, но вовремя застопорил машину, также и «Ричмонд». Корму «Бруклина» повернуло на ветер, так что он стал носом к форту. К счастью 4 и 7 корабли колонны немного отстали.