Текст книги "Разрушитель"

Автор книги: Алескандер Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

– Хватит, Двар, это уже перебор.

– Не, ну почему же… – неожиданно поддерживает Дварина Шелест.

Хоть они и скатывались иногда до мата и прямых оскорблений, было это все как-то незлобно, игрушечно. Невзирая на кажущуюся неприязнь телохранителя к мастеру следов, уверен, тот будет защищать Следа до последнего, случись такая оказия. За следующие три дня пути понял, я никогда не стану своим в этом отряде, казалось, они знали друг друга с пеленок. Не пятое колесо в телеге, конечно, но все равно чужак.

– Уже близко! – На четвертые сутки След нас радует. – Они тут проходили всего пять дней назад!

– Нагоняем! – Один потирает руки.

– Они много петляли, мы же идем прямо.

– И, кажется, пришли, – это уже моя реплика.

Из плотного тумана нам навстречу движутся гоблины.

– А кто нас остановит? – Шелест с пренебрежением оглядывает таких хрупких на вид местных обитателей. – Эти, что ли? – Именно они, боевая грань льда. Их всего восемь: шесть воинов и два шамана.

– Неуклюжие какие-то. – Один расчехляет меч.

– Все стоп! Мы не справимся! – Шесть пар недоуменных глаз оборачиваются на мои слова.

– Ты в своем уме? – Шелест стучит кулаком себе по лбу. – Сравни нас и их! У этих с бубнами, – кивает на шаманов, – щиты первоклашек из сельской школы! – Ага, только ты не видишь, какая мощь астрала плывет по их следам. – Да и в руках не копья, а зубочистки кривые! – Внешне – да, но не советую подставлять свою грудь под них.

– Шел, заткнись! Тебя ничему тангур не научил? Даг, ты уверен?

– Уверен.

– Все так плохо?

– Пока нет, они не собираются нападать.

Длиннорукие не приближались, сохраняя дистанцию метров двести.

– Может, просто обойдем? – Мастер следов отступает на два шага.

– Дорога на север закрыта, они дают понять, чтобы мы уходили обратно.

– И откуда ты все это знаешь? – Рунный меч Дварина выписывает восьмерки в холодном воздухе.

– Чую тем же местом, что и След! – Если они ввяжутся в бой, то мне придется раскрыться, а значит, умрут все. Незаметно повешенный астральный маячок и мастеру следов не позволит долго прятаться, невзирая на всю необычность его таланта.

– А что это они делают? – Шелест вглядывается в туман.

– Вызывают на поединок. – Один из гоблинов втыкает копье в землю. – Один на один. Так как на копье не повешен бубен, то бой без магии. А потому, что воткнуто острием вверх, то до первой крови, а не до смерти.

– Лез, ты как? – уничтожитель спрашивает мастера тени.

– Легко! Потанцую. Чтобы успокоить новенького, – в голосе нет ни капли сомнений в своих силах.

Обнажая покрытую вязью дварфовской закалки саблю, Лез выходит вперед. От грани также отделяется один воин. Коротко поклонившись, они начинают кружить вокруг друг друга. Неосторожный полушаг вперед, и копье стремительной рыбкой мчится вперед. Только феноменальная реакция спасает саблиста от перерезанного горла. Лишь срезанная прядь волос, подхваченная ветром, уносится в туман. Теперь Лез понимает, какое это преимущество: столь щуплые на вид, но очень длинные руки. Делает правильный вывод из создавшегося положения и пытается навязать гоблину ближний бой. Глухо стучит кость копья о синюю сталь. Сабля размывается в воздухе; кажется, в руках Леза клубок молний, а не обычный клинок, такова его скорость. Но только на шаг отступает длиннорукий, перехвативший древко посредине. Стоит чуть-чуть сбавить темп нападения, как гоблин тут же берет инициативу себе, раскручивая свое оружие на манер дисковой пилы. Веер его атак заставляет саблю плясать танец блоков. Но раз за разом костяной наконечник проникает все дальше и дальше, за защиту Леза. Вот тому уже приходится уходить перекатами от возможного удара, обманувшего саблю копья. Внезапно мастер тени отскакивает назад, опуская клинок и признает поражение.

– Если их шаманы хотя бы наполовину так хороши, как бойцы, – подойдя к нам, Лез сокрушенно качает головой, – то шансов прорваться у нас ноль.

– Разворачиваемся, я впервые вижу, чтобы Леза переиграли на его же поле.

Один все равно не верит в возможное поражение, но опасается вероятности потерь.

– Погодите, а что это они уже два копья воткнули? – Олаф переглядывается с братом. – Если это парный поединок, то мы можем попытаться!

– Увы, не так, это означает усложнение. Теперь их будет двое против любого из нас. – Турнирные обычаи гоблинов – то немногое, что я о них знаю.

– Я пас, – уничтожитель отказывается. – Уходим, попробуем пройти по Хладному лесу. – Это еще сложнее. Пограничников дроу так просто не обманешь, весь талант Следа не поможет.

Сложившаяся ситуация меня не устраивает. Совсем. Быстрым шагом направляюсь к воинам грани.

– Эй, Даг! Ты куда?

Оставляю окрик Шелеста без ответа. Я чувствую приближающуюся угрозу. Не ту, что веет от гоблинов, другую. Что-то очень нехорошее грозит всем и скоро. И это даже не большая война. Нечто более страшное и окончательное.

Приблизившись на расстояние двадцати шагов, вздыхаю с облегчением. Я ошибся: судя по украшавшим лица гоблинов татуировкам, это не воины, это грань охранителей. Отличие такое же, как у городских стражников от бойцов уровня штурмовиков. Не замедляя шага, продолжаю сближение. Два копья упираются в грудь, удара нет, так как «хашти» до сих пор в ножнах, а руки сложены в молитвенном жесте. Думают, что бой еще не начался? Это зря.

Помню, в далеком детстве еще той почти забытой жизни попросил у дяди, который не был боксером или борцом, но его уважала вся округа, научить драться. Мне показалось, он отшутился, сказав: «В драке удар не главное, важнее неожиданность и готовность». – «Научи», – попросил я. «Это легко, когда тебя обступят трое. Сделай испуганный вид и запричитай: „Не бейте меня пожалуйста!“» – «А потом?» – «А потом, пока они смеются и тычут в тебя пальцами, бей». Обиженным на дядю ходил целый год. Но однажды его совет спас мне если не жизнь, то здоровье точно.

Так и сейчас недоуменно стояли гоблины, уперев копья, но не решаясь бить, ведь противник не сопротивляется.

– У меня всего один вопрос! – обращаюсь к стоящим позади воинов шаманам.

Длиннорукие на долю секунды оборачиваются посмотреть их реакцию на мои слова. Не спортивно, конечно. Развожу ладони в стороны, захватывая оба древка. Присев на одно колено, вгоняю наконечники копий в вечную мерзлоту. Спохватившись, гоблины пробуют помешать, но момент упущен. Ловлю гоблинов на отчаянном рывке в попытке вызволить свое оружие, толкая копья обратно в сторону их владельцев. Сколько нужно времени восстановить равновесие? Полсекунды? Четверть? А кто столько даст? Я не собираюсь точно. Хватая непослушными ртами воздух, кульками оседают противники. Удар открытой ладонью в солнечное сплетение да с выплеском тварной энергии – это иногда похуже открытой раны, нанесенной зачарованным клинком. Ничего, северные жители – суровый и живучий народ, оклемаются.

– Ты хитрый, как белый лис.

Жестом останавливая бойцов, ко мне приближается один из носителей бубна.

– Песцом меня еще никто не называл.

Притоптываю от холода, разрядка энергий на время лишила защиты от мороза.

– Дальше все равно не пропустим, у нас за спиной алмаз воинов. – Так, восемь на восемь это шестьдесят четыре, многовато и для тройки полноценных когорт. – Но на вопрос ответим.

– Правила поединков говорят об ответах достойным, – вмешивается молодой шаман, – а он – подлый обманщик!

– Тише, он мудр и словом достиг в два раза большего, чем любимец тени со своим оружием подгорного народа. – Учитель никогда не упустит возможности поставить ученика на место, даже если для этого надо утрировать сложившуюся ситуацию. – Спрашивай, Песец. – Знал бы он, какие ассоциации вызывает это слово у меня, наверно, удержался от подобного именования.

– Лун пять назад впереди нас прошел отряд темных. Мне надо знать, зачем они в пустошах и где находятся сейчас.

– Они были здесь. Разорили Храм Заточения, украв центральный кристалл. Их видел смотритель храма, но помешать не смог.

– Ваши отряды преследуют их? – Если это так, то можно разворачиваться и уходить в Хиорт. Темные не дойдут до Хладного леса. Тем паче прямые переходы в пустошах, где границы с нижними сферами слабы, невозможны. Скорее занесет на обед к демонам, чем в точку назначения.

– Наши охотники не смогли даже встать на их след.

Плохо, если не смогли сразу, то сейчас и подавно не получится. Мастера следов не зря так называются.

– Вы простите темным эту выходку?

Интересно, что вообще представляет собой гоблинский храм? У них же нет религии, иной, как почитание предков. Если гоблины вторгнутся в Хладный лес, на «темном альянсе» можно ставить крест. Для империи он угрозы представлять не будет, а превратится в сугубо оборонительный союз.

– Вот думаем послать им весточку с благодарностью. – Это хорошо. Стоп, это плохо! Он не шутит, и ни грамма сарказма.

– Вы будете благодарить темных за разорение?

– Нет, за то, что они потоптались на священной земле, не будем благодарить. А вот за то, что уносят с собой демона класса «повелитель», за это можно и спасибо сказать.

– Простите, я вас, наверно, неправильно понял, какого демона они уносят? Причем тут вообще демон?

– В Храмах Заточения мы держим заключенными в живой лед тех демонов, которых не смогли изгнать или уничтожить. Именно один из таких кристаллов и был похищен. Зачем темным понадобилась эта головная боль, не знаем. Вот хотели догнать и спросить, не заберут по случаю вообще всех? Мы с радостью отдадим. – И с надеждой глядя на меня: – Вам, случаем, демон не нужен?

– Ручной? – Не слышал о таких, а вдруг, может пригодиться.

– Нет, обычный, разобьешь лед, он освободится.

– Спасибо, я воздержусь принять столь щедрое подношение.

– Жаль, – в голосе шамана явное сожаление.

– Возможен вариант, в котором вы пропустите наш отряд. С нами мастер следов. И мы примерно представляем, что темные, обогнув Пик Мороза, попытаются выйти в Хладный лес с севера.

– Нам надо подумать, иди к своим, хитрый лис.

Можно и подождать.

Один и остальные встречают меня гробовым молчанием. Лез вообще прячет взгляд, сгорая от стыда. Только что на его глазах я справился там, где обыграли его.

– Лез, ты чего, я просто их обманул. Не переживай так.

– Даг, оставь, делаешь только хуже. – Шел неловко переминается с ноги на ногу. – Ты обманом одержал верх, а для «тени» то, что он не догадался обмануть, гораздо больший удар, чем проигрыш в «танце мечей».

Участившееся сопение простуженного носа Леза подтверждает сказанное.

– Мы благодаря способностям Леза слышали ваш диалог. – Один трет переносицу в раздумьях. – Надо решить, стоит продолжать путь или возвращаемся? По сути, мы узнали, что темные шли за демоном.

– Постой, ком, не все так просто. Любой магистр-демонолог за вечер вызовет тебе полдюжины различных демонов. – Дварин в сомнении. – Вопрос в другом: им нужен был какой-то конкретный, именной демон или просто старый? – Сила демонов растет тем больше, чем дольше они живут в нашем мире и питаются его энергиями и обитателями. К примеру уничтоженный «туйгун» – это уровень двадцатилетнего, а только что призванный, будь он даже Владыкой всех демонов, будет слаб. Значит, штурмовик прав: темным нужен кто-то старый и могучий. К примеру Ш'лоб, уже четыре столетия живущая бок о бок с дроу, могла по могуществу сравниться с архимагом. Если бы темные эльфы не «доили» ее так беспардонно.

– А много именных демонов-повелителей ты знаешь? – Может, просветит.

– Ну, развоплощенный и изгнанный Ш'гор. – С ним очень любопытная история, его носитель целых восемь лет был императором Рааста, ух сколько он наворотил… – Ш'лоб, но она в Хладном лесу. Ш'тар, его развоплотил лично один из архимагов. Ш'выыг, был достаточно молод, когда заслужил свою славу, но создав культ своего имени, очень продвинулся по ступеням силы. Я перечислил их по мощи в убывающем порядке, остальные – мелочь, ради которой вряд ли будет затеяна столь сложная операция.

– Кстати, – Олаф достает одну из рун, – это знак с именем Ш'выыга, руководство до сих пор не вычеркнуло его из списка. Он ведь скрылся как раз в пустошах!

– Подытожим, что мы знаем! – Один садится на скинутый на землю рюкзак. – Темные украли кристалл живого льда с заточенным в нем демоном класса «повелитель». В самом худшем случае это Ш'выыг. Опасен ли империи он – безусловно, нет. Опасны ли планы темных на него, мы не знаем. Вопрос, знают ли о планах на этого демона те, кто его похитил? Или они простые исполнители?

– Три к одному, что исполнители. – Высказывание Шела, поддерживают и остальные.

– Я тоже так думаю. – Один поднимается на ноги, закидывая рюкзак за спину. – Возвращаемся!

Э-э-э-э, как так?! Как назад?

Глава X

– Мы решили, покажем вам путь и проводим. – Подошедший шаман с увлечением разглядывает отряд.

– Очень рады, но мы возвращаемся. – Один почтительно кланяется.

– Ваше дело. Чем меньше чужаки топчут наши земли, тем лучше. – Ученик шамана категоричен в своей молодости.

– Мне можно пойти одному? – Ощущение, что стою в коридоре со множеством дверей, открою не ту и…

– Да-а-аг? – Один удивлен моему решению, но очень надеюсь, что рука поворачивает правильную ручку.

– Я не передумаю. Ком, даже не пытайся отговорить. – Интересно, есть ли у него инструкции на подобный случай. И если есть, то какие?

– Твое решение, передумаешь, нагонишь. – И уже к остальным: – Одели рюкзаки. Уходим.

Смотрю на удаляющихся людей, а ведь даже не знаю, согласятся ли длиннорукие пропустить по своим землям меня одного.

– Зачем тебе это, хитрый лис? – Старший шаман размышляет.

– Чтобы жили те, кого полюблю. – Вру я или нет, не знаю сам.

– А кого ты любишь сейчас?

Вот ведь заметил оговорку. Что стоило мне сказать проще?

– Себя, – начинаю забавляться этим разговором.

– А других?

Просто скажи «нет», но, видимо, шамана этот диалог тоже веселит. В отличие от его ученика, недоуменно сверкающего глазами.

– А что другие, те, кто мне дорог, способны сами за себя постоять. – Ага, пусть хоть весь «темный альянс» попробует прорваться на Архипелаг.

– А совсем другие, чужие тебе?

По тому, как он поглядывает на юного астрального мага, это какой-то урок, смысл которого от меня ускользает.

– Их жизнь – это их жизнь. Их радости – это их радости. Их беды – это их беды. Имеют значение только те, кто мне симпатичен. – А мне симпатичен этот мир, я люблю Леньйю, и, кажется это взаимно.

– Слаагеш. – Старый шаман оборачивается к молодому. – Пойдешь с ним, проведешь туда, куда скажет, будешь делать все, что прикажет. – И протягивает мне сушеную лапку полярного зайца: – Возьми.

– Но учитель, это ведь…

Воспитание одинаково везде, не перечь старшим, иначе будет неприятно. Подтвердилось это и сейчас. Оглушенный ударом бубна, юный гоблин способен лишь моргать.

– Все верно, на время вашей дороги хитрый лис твой новый учитель! – Разглядываю коготки на полученной лапке. – Надеюсь, у тебя получится вложить в эту забитую идеалами голову то, что не вышло у меня.

О, как это будет весело, у меня никогда не было учеников.

– Могу я не сильно стараться? – А вдруг спросят потом результат.

– Даже не нужно, – успокоил. А может, просто хоть на время хочет снять обузу со своих плеч, кто поймет этих зеленокожих.

– Ты меня понял, юный падаван? – Кто-кто? Я не ослышался? Ох, Земля привет от тебя можно получить совершенно неожиданно.

– Да, мастер Глаамеш. – Услышь я другое знакомое имя, наверно, впал бы в истерику. Невзирая на всю глубину момента.

Что, вот так и уйдут, не попрощавшись? Видимо, именно таков этикет длинноруких. Слаагеш сгорбился так, что руки касаются земли. В печали, бедненький, не может оторвать взгляда от уходящей грани.

– У тебя нет припасов тоже или показалось мне? – Только сейчас до меня дошло, что Один с отрядом унесли абсолютно все. А судя по нехитрому скарбу гоблина, при нем окромя бубна и пестрой одежки, тоже ничего нет.

– Мой мешок унесли. – Ах вот как значит, огрызаться?! Подсечка под колено, выбиваю бубен из рук, локтем толкаю в грудь. Носком ноги легонечко надавливаю на так оберегаемое любым мужчиной место.

– Повтори. – Ловлю себя на том, что насвистываю какую-то веселую мелодию.

– У меня нет припасов… – Явно наступает себе на горло. – Учитель. – Лучше сразу расставить точки над i, а то потом хлопот не оберешься.

– Хорошо. – Протягиваю руку, помогая подняться. – Как дойти быстрее на восточную границу Пика Мороза и Хладного леса?

– Ну, быстрее всего… – Прерываю гоблина, на этот раз просто закрыв ладонью рот.

– Урок номер два: говори четко, внятно и понятно, опуская несущественное.

– А какой был первый урок, учитель? – Так хлопать глазами! Будь он человеком, девицы бегали бы за ним стаями.

– Почтительность. А теперь на вопрос ответь, если повторения не хочешь ты. – Его руки инстинктивно складываются ниже пояса.

– Прямо на восток, через Ущелье Ветров. Оно пересекает весь Пик и прилегающие горы. Это сократит путь втрое. – О таких подробностях вроде не спрашивал, но придираться не буду.

– Тогда пойдем. – Поговорить можно и в дороге. Хм-м, а что он стоит, подзатыльника ждет? Тьфу, сам виноват, запугал мальчишку. – Идешь первым, я за тобой. Вперед.

Проводник нахаляву это, конечно, хорошо. Но что делать с ученичеством? Впрочем, Слаагеша со мной отправил в этом качестве старый шаман. Буду считать, что вся ответственность на нем и останется.

Какой же неприятный и липкий этот холодный туман. А тварная энергия восстанавливается медленно, слишком много потратил для победы. Каков мой дальнейший путь? Я рассчитывал пройти дальше с отрядом, возможно, напасть на темных, если бы позволили силы, а теперь? Надо было кардинально менять план. Впрочем, временная точка маршрута не изменилась: Хладный лес и желательно по пути уходящих с кристаллом. А дальше? Были варианты, самым логичным из которых казался найм в один из великих домов дроу. Благо наемников темные эльфы привлекали очень активно, жетон свободного охотника мог помочь в очередной раз. А там уже по обстановке. Конечно, не очень дальновидно, но ничего лучшего пока в голову не приходило, слишком мало информации для анализа. Буду надеяться, запас времени достаточен.

Слаагеш шел по холодным землям иначе, чем вел отряд След. Мастер следов двигался напрямик к цели. Идя следом за зеленокожим, понимал: не всякий путь быстрее, если двигаться по прямой. Длиннорукий только сохранял общее направление, при этом свободно отклоняясь от маршрута, если можно было облегчить дорогу. Никаких штурмов вершин холмов, если можно пройти, чуть отклонившись, по ложбине, не форсировал ручьи и мелкие речушки там, где на них вышел, а сперва находил брод. При всем этом двигались мы гораздо быстрее.

С точки зрения большинства жителей Леньйи я знал о гоблинах очень много. Но это было верно только в сравнении с их знаниями, реально же мои познания были очень малы. Больше склонялся ко мнению, что мастер Глаамеш послал своего ученика со мной, чтобы тот научился терпимости к другим, нежели рассчитывал на какое-то реальное обучение с моей стороны. Вспоминая бросаемые Слаагешом взгляды на отряд людей, его высказывание: «Чем меньше чужаки топчут наши земли, тем лучше». Видимо, эта мысль верна. То есть мне достаточно показать людей с хорошей стороны, дабы падаван стал относиться к ним лучше. Вот ирония, ведь сам я давно не людь.

– Учитель. – Ох, нелегко дается ему так меня именовать. Слаагеш замедляет шаг, чуть пригибаясь к земле.

– Можешь «мастером» называть меня. – Просто по имени – слишком либерально для пары учитель-ученик.

– Впереди стадо полярных газелей. – Небольших копытных, внешне и правда напоминающих своих южных сородичей.

– Хочешь предложить что-то ты? – Не испугался же их гоблин.

– У нас нет запасов еды, мастер. – Выжидательно вглядывается в мое лицо. Можно подумать, что-то понимает в людской мимике. Для меня, к примеру, гоблинская почти темный лес.

– Голоден или проголодаешься скоро?

Мысль-то дельная.

– Пока не голоден, но через два-три часа стану.

Вот уже и я могу различить в тумане рогатые силуэты.

А вот тут большая сложность возникает! Гоблины относятся к окружающему миру иначе, чем любая другая раса. Они считают себя неотъемлемой частью мира и природы. Зеленокожие не пытаются изменить мир под себя, как люди, но также не стремятся улучшить, как это делают светлые эльфы. Гоблины не противники охоты и убийства животных, но берут себе только то, что необходимо. Без излишеств, присущим человекам, но и не испытывая угрызений совести за убийство. Хотя в основном предпочитают рыболовство. И как мне реагировать?

– Ты можешь «почувствовать» стадо? – Как астральному магу это должно быть ему доступно, благо у газелей вряд ли присутствуют защитные барьеры.

– Могу. – Вот хитрый, стоит и не шевелится, просто ответив на вопрос, но якобы не заметив подоплеки.

– Тогда сделай это и изложи мне результат своих наблюдений. – Второй раз ты меня не поймаешь на недосказанности распоряжения.

– Около тридцати особей. – Пока Слаагеш «разглядывает» газелей, я с любопытством изучаю применяемую им астральную технику.

Она более сложна и витиевата, нежели принятая у эрмов. Мы стремились максимально упростить сплетения, на Архипелаге «не разгуляешься». Там чем проще, тем надежнее. Это не значило, что взаимодействие с астральной составляющей у нас хуже. Другое: зачастую упрощая плетения, мы приходили к удивительным открытиям. Правду говорят: все гениальное просто. Но некоторые нити, которые плел юный шаман, вызывали восхищение. Не обладая даже близким ко мне запасом энергий, Слаагеш находил выход в каскадном принципе. Каждая следующая нить подпитывалась частично энергией, вложенной в предыдущую. Это надо взять на вооружение в дальнейшем. Стараюсь запомнить общие направления построения заклятий, пригодится.

– В основном стадо здорово, но три газели вызывают вопросы. – Не собираюсь ничего спрашивать дальше, только делаю вопросительным взгляд. Не поймет его, буду применять физическое воздействие на «понималку». – У одной повреждено колено, у другой больное сердце, у третьей проблемы с печенью. – Надо же, как быстро учится. Верно оценил разворот моего тела для выдачи оплеухи в случае непонимания. – Кого следует выбрать, учитель? – А вот тут явный подвох в вопросе.

– Думай! – хоть и направленная ученику, эта фраза, также относилась и ко мне самому.

– Того, у кого нога повреждена! – Слаагеш размышляет недолго.

– Нет. – Даже если бы это было так, как сказал он, требовалось найти иной ответ.

– Но почему, мастер?! Он и так обречен, его все равно сожрут хищники! – То, что на поверхности, часто не верно, но гоблин этого пока не знает.

– Именно поэтому трогать нельзя его.

– Почему? – Слаагеш и правда не понимает.

– Думай! – Я знаю почему, но легко доставшиеся ответы нечасто приносят пользу. – Вслух думай.

– Он обречен. – Кажется, что вот-вот услышу натужное кипение под черепной коробкой ученика. – Его легко догнать и убить любому хищнику. Кажется, что он лучший вариант для охоты. Но, по утверждению учителя, это не так. – Он что, дословно будет повторять мысли вслух? Хотя? Это интересно, пусть. – Значит… Понял! Мы вмешиваемся в естественный процесс, лишая зверей своей законной добычи!

– Верно. – Молодец, смышленый.

– Тогда тот, у которого больна печень. Ему осталось всего год-два, мы только ускорим процесс. – Как нельзя лучше все складывается, опять неверный вариант он выбрал.

– Неверно. Думай. – На этот раз ответ легок.

– Простите за ошибку, учитель! – О! Первый намек на почтительность в голосе радует. – Так мы опять вмешаемся в естественный ход вещей.

– Остается один вариант. Мы выберем того, у кого проблемы с сердцем. – Тут надо сперва чуть разъяснить. – Потому что он может умереть от любого перехода реки, воды сейчас холодны. От любого бега от хищника. Да и просто от резкого испуга.

– Но также он может прожить долгую жизнь! – А вот за это наказывать не стоит. Это обсуждение надо поощрять, была бы конфетка – угостил. – Это дело случая! – Очень верная формулировка.

– А что есть встреча стада с нами?

– Предопределение? – Ну вот, за что хвалил? Так носом в лужу при уже готовом ответе.

– Предопределения нет! – Это моя твердая убежденность. – Есть вероятности. Обладая определенными знаниями или умениями, можно предсказать наиболее возможный вариант развития дальнейших событий. Но это будет только возможность, иногда она будет приближаться к ста процентам. Но о том, что это только вероятность, никогда не следует забывать. – Слаагеш слушает, затаив дыхание. – Понял?

– Да, учитель. – Будь у него тетрадь, наверно, конспектировал бы мою речь. – Но все равно не понимаю.

– Его смерть возможна от любой случайности, наша встреча и есть эта случайность. – Гоблин замирает. – А случайности естественны в мире, без них он был бы статичен.

– Получается, он умрет потому, что невезуч? – Интересная формулировка.

– Много зверей и разумных гибнет по этой причине, она естественна.

– Я не охотник, я шаман. Честной охоты не могу подарить зверю. Будет ли правильно применить мои знания? Ведь у животного не будет ни единого шанса.

Это задевает какой-то кодекс чести зеленокожих?

– Каков шанс, что мы встретим газелей, на своем дальнейшем пути?

– Маленький. Зато мы наверняка встретим множество оленьих стад! – Возможно, он прав, но не учел другое.

– Сколько мяса у северного оленя?

– Больше, чем нам может понадобиться и чем мы сможем унести без рюкзаков. – Просто отлично, понятливый ученик.

– Приступай к охоте, – даю отмашку.

Через пятнадцать минут я уже смотрел, как уверенными движениями гоблин свежует тушу, отделяя самые питательные части. Для переноски отдал взятую с дирижабля безрукавку.

– А как бы мы действовали, если бы не было газели с больным сердцем? – Срезая очередной ломоть мяса, озадачивает меня Слаагеш.

– Тогда убили бы хромающего. Мы такие же звери, как любые другие, просто разумные.

Длиннорукий согласно кивает.

– Именно так говорил мне мастер Глаамеш. – Значит, в этом мнения гоблинов и эрмов схожи. – А если бы и хромоногого не было? – Вот привязчивый.

– Тогда прошли бы мимо, никого не трогая.

Гоблины, как и эрмы, весьма непритязательны в потреблении еды. Если надо, можем есть все в сыром виде. Зеленокожие даже считают сырую форель более вкусной, чем приготовленную на огне. Так что костер нам не требовался.

Приближение Пика Мороза можно было понять только по косвенным признакам. Туман обступил вплотную.

– А почему люди строят города? – Вот тебе «здрасти». С чего такой вопрос?

– Во-первых, у людей более развито стадное чувство, чем у вас. Во-вторых, они подстраивают мир под себя, а это лучше делать в кооперации. В-третьих, так они чувствуют себя более защищенными. – Пожалуй, достаточное объяснение, иначе придется говорить часами. Надеюсь, он не заметит оговорку «они».

– А правда, что вампиры питаются, убивая разумных? – Видимо, старый шаман мало внимания уделял ответам на такие вопросы.

– Им необязательно убивать. Они пьют кровь и энергию, почти всегда оставляя жертву в живых. Это более разумно, ведь так можно питаться несколько раз за счет одной и той же особи. – Да и убивай они постоянно, кто бы жил в графствах?

– Эльфы, те, что светлые, они действительно растят целые леса, большие чем те, что мы можем пройти за день?

– Нет, они только помогают деревьям, сами не рассаживая их.

– А правда, темные эльфы поедают своих слабых детей? – Ох, это какие ужастики им рассказывают в детстве?

– Нет, не едят, конечно!

Но странная мораль дроу позволяет им быть более изощренными. Просто так съесть, умертвить слишком просто для них. Они скармливают слабых и калечных младенцев своему богу-демону Ш'лоб, получая взамен силу. Стоит ли это знать столь юному и категоричному в суждениях шаману? Думаю, нет. Да и о подобных ритуалах знают только высшие монахи расы дроу, не уверен, что даже хиортская разведка располагает такой информацией.

– Учитель, а существуют полукровки? Мастер Глаамеш отказывался отвечать на этот вопрос. – Может, у того был свой резон? Но меня-то не сдерживает ничего.

– Бывает и такое, чаще всего полуорки. Остальные расы редко считают других привлекательными в этом деле. За исключением дроу и светлых. Их же просто как магнитом тянет друг к другу. Но их дети не совсем полукровки, ибо рождаются младенцы «чистыми» представителями расы матери.

– А почему люди верят в придуманного бога? – А вот на эту загадку ответа не может дать никто.

– Ты о Спасителе? – Ученик кивает. – Честно – не знаю, мне это тоже не понять. – Зачем нелепая вера в того, кого нет, когда магам известно о Творце, да и не скрыта эта информация от общества? А если уж хочется верить во что-то совсем могучее и непонятное, то вот на выбор: Создатель или Изначально Первый.

Хорошо, все эти вопросы сыпались на меня не сразу, а постепенно, на привалах и ночевках.

Чем выше мы поднимались, тем больше рассеивался туман. Пик Мороза поражал своим величием, стрелой устремляясь за облака. На Земле подобное горное образование не могло бы появиться, слишком малы были предгорья и слишком велика была эта почти одиночная гора. Только небольшая, неприступная и отвесная гряда, длинной в пару сотен километров, увенчанная пиком семикилометровой высоты. Казалось, кто-то искусственно воздвиг этот ледяной монумент, но это было не так.

Ночевать приходилось без палаток и навесов, выискивая полости в холмах или подходящие убежища меж гигантских камней, которые стали все чаще появляться на нашем пути. Ущелье Тысячи Зеркал, по которому мы пересекали гряду, не зря носило такое название. Десятки тысяч ледяных граней отражали окружающее, бросая множество солнечных бликов. Но у этого был большой недостаток. Ужасный ветер, проносящийся по разлому, крошил лед, гоняя стайки ледышек, болезненно впивающихся в незащищенные одеждой участки кожи. Плохо, направление этого бедствия не совпадало с нашим, раздирая лицо острыми снежинками. Устроиться на ночь пришлось в одной из неглубоких пещер под заунывное подвывание стихии.

– Постой, покажи еще раз, как ты плетешь эту нить!

Слаагеш дергается в испуге, прерывая астральную ткань защиты от холода.

– Вы можете видеть астрал?

– Я магл и энергет, одинаково хорошо чувствующий все три энергии. – Астральные оттенки добавил в ауру недавно, но вряд ли это изменение бросалось в глаза. Около часа заставлял уже вспотевшего и без всяких щитов гоблина повторять раз за разом различные комбинации нитей. – Спасибо, очень необычная техника.

– Мастер Глаамеш говорил: тварность – воинам, шаманам – астрал, а магия – это неестественно и плохо.

Ничего себе категоричность! Просто магические энергии плохо доступны гоблинам, наверно, так старый шаман отгораживался от этой правды.