Текст книги "Специальный агент высших сил"
Автор книги: Алексей Зубко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)
Отступление второе
СВЯТО МЕСТО ПУСТО НЕ БЫВАЕТ
Новинка! Сковорода, к которой вы не пригораете, специальное предложение для грешниц.
Мы всегда думаем о вас!
Реклама на «Адском радио»
Кабинет Сатаны Первого и Единственного. Все неизменно и вечно. Как вечно зло, которое вынашивается тут, чтобы, выползя на поверхность – в люди, начать свое черное дело приобретения бессмертных душ человеческих посредством совращения бренных, тел. Чтобы потом эти падшие души, испытывая адские муки питали своей болью могущество Ада и его владык. Единственное изменение за последние семь лет, коснувшееся сей верной обители зла, заключается в замене сидящего на кресле – самого главного дьявола демоном. И если креслу по большому счету все равно, чей зад его плющит, то для человечества, как для каждой личности в отдельности, так и для сообщества в целом сей факт очень даже не безразличен. В связи с долговременной потерей трудоспособности бессменного хозяина этого кресла временно его функции возложил на свои плечи руководитель сверхсекретной службы преисподней маркиз Амон. В его манере сеять вечное и злое, в отличие от самого Сатаны, больше интриг, коварства… а так все по-прежнему… все по-старому… Вот только еще разве что морда у ВРИО (временно исполняющего обязанности) главного дьявола за прошедшие семь лет стала круглее. Теперь он напоминает не кусачего дога или там овчара, а слюнявого боксера (это порода собак такая, а не состояние спортсмена после нокдауна) с обвислыми щеками и заплывшими глазами.
Забросив ноги на столешницу, маркиз Амон посредством хвоста вытащил из верхнего ящика упаковку «Песьих сухариков» со вкусом баранины и, шумно надорвав уголок, высыпал его содержимое в пасть. Чавкая и роняя сдобренные слюной крошки на белоснежную рубашку, он предался радостным мечтам.
– Что за жизнь наступит… – пробормотал ВРИО главного дьявола, прикрыв глаза, – не жизнь, а просто одна сплошная сахарная косточка.
Грезился Амону обновленный под его чутким руководством ад.
На каждом углу весело сверкают мощными прожекторами осветительные столбы, рядом с которыми стоят аккуратненькие виселицы, сбитые из морёного дуба, украшенного резьбой и покрытого лаком. Скромные агенты секретной службы незаметно прогуливаются между занятыми своими делами чертями и бесами, пред ними почтительно склоняются, выражая почтение и благодарность за нужную обществу работу. Даже грешники желают им здоровья, на краткий миг прервав свои стенания и вопли. На каждой стене его портрет, с которого он смотрит с ласковой укоризной…
– А что твой хозяин скажет? – поинтересовался незнакомец в камуфляжном костюме, материализуясь в центре кабинета.
Напоминание о Сатане вместе с неожиданным визитом моментально испортили настроение маркиза Амона. Крошки разжевываемых сухариков пошли не в то горело, и он, закашлявшись, едва не вывалился из кресла.
– Абыр… абыр… абырвалг! Тьфу, ты! Кто это тут такой умный гавкает под руку? – поинтересовался ВРИО главного дьявола, пытаясь хвостом нащупать расположенную под столом кнопку экстренного вызова охраны.
– С тобой, пес смердящий, не гавкает, а разговаривает полномочный представитель небесной канцелярии ангел-истребитель Эй, – представился незнакомец, смерив псиноголового дьявола презрительным взглядом.
– А кого это ты зовешь? – поинтересовался демон, пытаясь сохранить лицо. Вернее, морду. Как какую морду? Свою… собачью. Ангелы-истребители обычно всепрощения относительно представителей противоборствующей стороны не проявляют.
– Этой шутке больше лет, чем тебе, – сообщил истребитель нечисти, расправив белоснежные крылья. – Так что не смешно.
– Чем докажешь?
– А что, кто-то смеется?
– Чем докажешь, что ты тот, за кого себя выдаешь?
– Могу перекрестить или поклясться именем Го…
Пол мелко задрожал, воздух жалобно взвыл, а ряд бюстов на столе испуганно зажмурился.
«Сейчас как тряхнет… – понял временно исполняющий обязанности верховного дьявола самозванец. – Лет сто откапываться придется».
– Ша! – переходя на родной диалект, поднял руки маркиз Амон. – Верю. Кому другому – в жизни бы не поверил… а тебе – верю.
В дверь кто-то осторожно постучал.
«Идиоты, – подумал маркиз Амон. – Если сработал сигнал тревоги, нужно вламываться сломя голову… ту, которую выберут в качестве тарана».
«Сам ты идиот, – проследив мысли Амона по его лицу, мысленно ответил ему Эй. – О такую дверь голов десяток сломаешь, но быстро не выбьешь. Особенно после того, как я замок перекрестил…»
Не получив ответа на свой стук, в дверь ударили чем-то тяжелым. Возможно, действительно головой.
Маркиз Амон тяжело вздохнул, пытаясь натянуть на лицо заискивающую улыбку. Понимание того, что визит ангела-истребителя может обернуться неприятностями, начало проникать в его мозги.
– Маркиз! Маркиз! – донесся из-за дверей взволнованный голос секретарши, на которую заменил Амон адъютанта Сатаны, хотя тот на своем посту еще не отбыл положенного года. – Вы там?.. Сделайте же что-нибудь!.. Ай! Убери руки, хам!!! Не сейчас…
Очередной удар показал, что из предыдущей неудачи сделали правильные выводы и теперь для выбивания двери применили что-то по-настоящему массивное и твердое.
– Шумно тут, – заметил ангел Эй.
– Так не райские кущи, поди, – согласился маркиз. И сразу перешел к делу, решив сократить визит нежеланного гостя до минимума: – С чем твой повелитель прислал своего верного раба?
Проигнорировав сарказм, ангел Эй достал из-за пазухи папку и, раскрыв ее, извлек наружу компьютерную распечатку с двумя десятками виз, утверждающей подписью и Большой Круглой Печатью.
– Что это? – поинтересовался ВРИО главного дьявола. Принюхиваясь к протянутой бумажке, но не решаясь взять ее в руки.
– Распечатка разговора некоего Мамбуни Агагуки со своими советниками.
– А-а-а… – протянул Амон. – Зашевелились…
– Я так понимаю, – заметил ангел, – что ваш агент тоже успел доложиться и ты в курсе заговора.
– Разумеется, я в курсе.
– Вот и хорошо. Значит, не придется тратить время на разжевывание прописных истин и можно сразу переходить к делу.
– Какому делу? – клацнул зубами маркиз Амон.
– Поскольку ты сейчас здесь главный, – констатировал факт ангел-истребитель, что маркизом было воспринято как грубая лесть, столь милая его сердцу, – то именно тебе я предлагаю рассмотреть вопрос о… Думаю, о сотрудничестве речи быть не может? Но хотя бы временно не строить козни и обмениваться информацией по данному вопросу ваша сторона может?
– А зачем нам это?
– По ряду причин.
– Например?
– Во-первых, потерянные души.
– Учет нужно лучше вести, – съязвил маркиз Амон.
Ангел-истребитель пропустил колкость мимо ушей, но счел нужным уточнить свое заявление. А то кто его знает, этих демонов, может, маркиз просто не догоняет?
– По собранным нашим агентом сведениям…
– Тремя агентами, – словно бы случайно уточнил ВРИО главного дьявола, показывая, что и его секретная служба не лаптем щи хлебает и не мензурками водку пьет.
– …удалось установить, что превращение в немертвого – что почти то же самое, что и старое как мир зомбирование, мечта всех нечистоплотных царьков прошлого и политиков настоящего, – Мамбуня производит без использования дополнительных средств, вроде кукол индивидуального изготовления для заключения в них пойманных душ.
– Я знаю. И что?
– А то, что раньше жрец Буду пленял душу и через нее управлял телом, теперь же это может происходить и добровольно со стороны жертвы.
– Что поделаешь… такова свобода выбора в действии. Как вам ни хотелось бы вернуть темное средневековье и всесилие инквизиции, но историю не обратишь вспять, и нынче прогрессивное человечество смело вошло в двадцать первый век и решительно летит к концу света, – с некоторым пафосом заявил маркиз Амон, клацая зубами и щелкая змеиным хвостом.
– Ты с кем разговариваешь? – недоуменно поинтересовался ангел, почесав торчащие из нимба волосы.
Маркиз скривился, но не ответил.
Из-за двери донесся грохот треснувшего дерева и чей-то гневный возглас:
– Какая скотина мне на ногу своим копытом наступила?!
Чему-то хохотнула секретарша, вслед за этим взвизгнув.
Ангел-истребитель молитвенно сложил руки и произнес:
– Господи, прости этих придурков, как я их прощаю.
Дворец тряхнуло, где-то зазвенело лопнувшее стекло, за дверью загрохотали попадавшие тела, а из центральной залы донесся нечеловеческий рев вмерзшего в лед Сатаны. Исполняющий его обязанности демон скривился, словно от внезапной зубной боли, и, вцепившись в подлокотники кресла, переждал тряску.
– Впредь воздержись от поминания имени этого всуе, – пролаял он.
– Прошу простить меня, это вышло случайно.
– Пускай тебя, ангел, прощает твой господин, ему по рангу это положено.
– Э… На чем мы остановились?
– На душах.
– Так вот, каждое пополнившее ряды новоявленного божка человеческое тело – это безвозвратно потерянная для нас душа. И для ада тоже. А это уже нарушение равновесия в битве сил добра и зла.
– Поскольку души этому Мамбуне без надобности, – заявил маркиз Амон, – то думаю, что мы сможем договориться с ним о взаимовыгодном сотрудничестве. Так что…
– Это только в сказках зло консолидируется, – проигнорировав легкий кивок в направлении входной двери, сказал ангел Эй. – В жизни такого не бывает. К тому же, думаю, что души нужны ему не меньше, чем нам или вам. От их количества напрямую зависит значимость любой высшей силы. Кому вы будете нужны, когда в аду останется лишь нечисть?
– Такому никогда не бывать!
– Ну… Что стало с теми находящимися у вас душами, тела которых он зомбировал?
– Это закрытая информация, – буркнул демон.
– Думаю, что удержать вы их не смогли, – заметил ангел-истребитель. Судя по тому, как дернулась морда его собеседника, можно было предположить, что данное утверждение верно на сто процентов. Хотя, общаясь с дьяволом, нельзя ни в чем быть уверенным наверняка, ибо ложь его главный конек. – Только это не единственный повод заключить временное перемирие.
– Ну да, это было «во-первых».
– Совершенно верно. А во-вторых, исходя из чувства элементарного самосохранения. Ведь Мамбуня не намерен ожидать, покуда опустеют райские кущи и адские подземелья и мы исчезнем в бездушном окружении, он планирует тотальное уничтожение всех представителей высших сил. И причисляемых к таковым низших, каковыми по сути являются жители ада.
– Пытались уже некоторые… и не раз. А ад и ныне здесь.
– А сам ты родом откуда? – намекая на древнеегипетское происхождение маркиза, поинтересовался ангел. – И где твое царство?
– Весомый аргумент.
– Я могу считать, что мы пришли в данном вопросе к взаимопониманию?
– Считать будем прибыль после победы, а сейчас – договорились.
– Только…
– Ой! Ну не нужно говорить, что договор с дьяволом – это ужасно.
– Тебе не скажу… сам знаешь.
– Здесь никто не хочет поскорее покинуть негостеприимные стены? – в который уже раз намекнул маркиз Амон.
Ангел возвел очи горе и, перекрестив стену, шагнул в распахнувшийся крестообразный зев портала.
Пронзительно зазвенев, свернутое пространство развернулось.
Дверь, выбитая ретивыми служаками, рвущимися по тревожному сигналу в кабинет босса, с силой врезалась в стол, сбив по дороге несколько стульев. Брызнули во все стороны щепки. Покатились сбитые пепельницы и бюсты героев. Влетевшие следом за дверью бесы повалились на пол, образовав кучу малу, из которой, контрастно торчали запрокинутые к потолку длинные ножки в розовых чулочках с рюшками.
«Секретарша», – опознал маркиз Амон и, сердито зарычав, выхватил из-за голенища хлыст.
Спустя мгновения ругань сменилась столь милыми Амоновому сердцу воплями боли.
Но разве этим в аду кого-нибудь удивишь?
ГЛАВА 4
Веселый праздник с невеселым финалом…
Порой глупость отличается от шутки лишь интонацией… но у некоторых депутатов такая плохая дикция!.
Избиратель
– Значит, так, – восседая на Добрыниных плечах и размахивая деревянным самодельным мечом, обратился к слушателям Ванюша. – Нужно опледелиться с лолями…
Его не по-детски серьезная речь и проявляемые недюжинные организаторские способности заставили мое родительское сердце сжаться от сладостного чувства гордости за свое дорогое чадо.
– С чем определиться? – переспросили мамки-няньки, преданно глядя снизу вверх на своего подопечного.
– С р-р-лолями, – терпеливо пояснил ребенок, демонстрируя свое умение общаться с массами. – Нужно плидумать, кто кем будет…
– Ох ты ж, страсти какие!
– Не пелебивайте! – прикрикнул Ванюшка на впечатлительную няньку. – Кто будет Дедом Молозом Класным Носом?
– Ну так… – засмущался Мороз Иванович, огладив бороду. – Я, вроде как…
– Холошо. Значит, Дед Молоз будет Дедом Молозом. Все согласны? – поинтересовался у народа его мнением Ванюшка, но поскольку возражений не последовало, если не считать за таковое недовольное мычание вредного быка, выбившего в стене сарая доску и высунувшего наружу рогатую башку с хорошо заметной шишкой промеж рогов. – А кто будет Снегулочкой?
– Я, – проявила желание внучка Деда Мороза и в связи с отсутствием конкуренции была тотчас назначена на эту роль. Ну в самом деле, принимать всерьез претензии на роль Снегурочки поварихи Марфы было бы по меньшей мере смешно. Ее совершенно не девичья фигура в обхвате раза в три больше Деда Мороза. Это когда он в тулупе овчинном.
С распределением прочих ролей тоже не возникло особых проблем, вот только сам Ваня растерялся, не зная, на какой героической личине остановить свой выбор: на реальном былинном богатыре Илюше Муромце или на вымышленном джедае Люке Скайуокере. Но, поскольку присутствующие о последнем не ведали ни сном ни духом, то выбор остановился на Илье.
Определившись с ролями, перешли к их сценическому воплощению. И если с Дедом Морозом, Снегурочкой и Добрыней Никитичем проблем не возникло, то с нянькой, которой выпала честь изображать на новогоднем празднике белочку-озорницу, ту, что все орешки непростые грызет, пришлось повозиться. Нарядить-то ее нарядили минут за десять, но перед этим всем подворьем ловили почитай что час. И то едва огородами не ушла, хорошо в овраг, занесенный снегом, провалилась и застряла. И застряла хорошо… по шею. Пришлось к совместным усилиям всего взрослого населения посада и гостей добавлять еще одну лошадиную силу – Добрыниного Гнедка. В радостной суете, комичной неразберихе, но все уложились в срок. И, пестря новыми нарядами, собрались у праздничной елки.
Окинув подворье взглядом, я довольно улыбнулся, стараясь, чтобы накладные усы и борода не отклеились. Они мне по образу Бармалея положены. Спасибо Добрыне, рассказал-таки Ванюше о наших приключениях, которые слились в детском воображении с ранее слышанной сказкой Чуковского и отразились на моем новогоднем наряде.
– Какой он у нас уже взрослый, – прошептал я на ухо жене, которая в белоснежной шубке и с украшенными выбеленными гусиными перьями крыльями за спиной похожа на ангела, каковым по сути и является.
– Угу… – согласилась она, прижимаясь к моему плечу. Такая мягкая, пушистая…
Ваня и действительно весьма рослый ребенок для своих шести лет, а тут еще и принарядился в обшитый медными пластинами тулупчик, спрятал лицо под маской викинга-шутника, подаренной валькириями, и приторочил к поясу длинный кинжал, которому должно изображать богатырский меч. Оно-то, конечно, оружие детям не игрушка, только в этом мире оно неразрывно связано с повседневной жизнью. Особенно здесь, в приграничье, под боком у диких степняков, регулярно пробующих обороноспособность наших застав стремительными набегами.
Ребенок, увидев, что мы наблюдаем за ним, гордо расправил плечи и сделал вид, что по уши занят организаторской деятельностью.
Мимо нас проплыла белокрылая лебедь, игриво толкнув огузком косолапого медведя, отчего последний, издав судорожный писк, отлетел в сторону и головой вонзился в сугроб. Наружу остались торчать лишь валенки с привязанными к ним когтями.
Пока сердобольная снежинка весом в десять пудов и Дед Мороз извлекали несчастного из снега, пара добродушных зайчих вынесла из избы угощение и согревающие напитки. Раздав детишкам парующие чашки с подогретым молоком, наделили остальных чарками, которые тотчас наполнили до краев. Но ненадолго. Лишь на время, которое понадобилось мне, чтобы произнести;
– Чтобы все здоровыми были и жили не тужили!
Скрасив ожидание того момента, когда, пробив двенадцать раз, колокол местной церкви оповестит мир о смене на календаре одновременно дня, месяца и года, мы с головой окунулись в изливающиеся из Ванюши, словно из рога изобилия, забавы молодецкие и развлечения.
Разбившись на две команды – несомненно прекрасную и условно премудрую, мы устроили сражение снежками. В результате непродолжительной перестрелки наша команда хитростью превозмогла красавиц и, забросав снежками, заставила их воззвать к нашей милости, которая была тотчас дарована.
Церковный колокол отмерял пока что одиннадцать раскатистых ударов, когда мы, сияя раскрасневшимися лицами и отряхивая налипший на одежду снег, вернулись к елке.
– Красота-то какая! – Задохнувшись от восторга, Дон Кихот запрокинул голову к безоблачному небу, на черном фоне которого крупными алмазами сияли звезды. Казалось, встань на цыпочки, протяни руки… и живой кристаллик мягко возляжет на ладонь.
Ливия пожала плечами, взмахнув торчащими за спиной крыльями.
– Возможно, творец замыслил небеса столь заманчиво прелестными для того, чтобы пробудить в человеческих душах веру в прекрасное и стремление к нему.
– Мамочка, – произнес Ванюша, не спеша покинуть насиженную шею своего крестного. И правильно! Он богатырь, ему не тяжело, а ребенку приятно. – Хочешь, мы елочку зажжем?
Не ожидая ответа, он хлопнул в ладоши и громко крикнул:
– Елочка, зажгись!
Все замерли, затаив дыхание в ожидании чуда…
Но чудо не спешило происходить.
Растерянно оглянувшись по сторонам, Ванюша узрел выглядывающего из-под крыльца Подпольщика. От любопытства домовой даже язык высунул и оттопырил руками уши, чтобы лучше видеть. Это у них анатомия такая.
Шестилетний наездник былинного богатыря Добрыни Никитича привлек внимание укрывшегося под крыльцом домового и сообщил ему:
– Условный сигнал. Елочка, зажгись!
Недоуменно моргнув распахнутыми при помощи натяжения кожи на голове глазами, домовой наконец-то сообразил, чего от него требуют, и проворно юркнул в подпол. Судя по донесшемуся писку, умудрившись оттоптать какой-то зазевавшейся мышке хвост.
Спустя миг спиралеобразно обвившие елку лампочки гирлянды робко мигнули и весело зажглись, наполнив ночь разноцветными огнями. Вслед за ними зажглась и заглавная звезда.
Присутствовавшие на столь знаменательном для всего передового человечества событии, как активация первой в этом мире электрической лампочки, захлопали в ладоши и бросились водить хоровод. Словно олицетворяя собою бег электронов по проводам, которые еще не только не научились красть и переплавлять на медь, но даже еще не научились делать. Поскольку незачем. Электрическими в этом мире являются лишь молнии, несколько видов рыб и Ванюшин компьютер.
– Нам пора, – заявил Дед Мороз, за рукав вытянув из хоровода Снегурочку.
– В смысле? – растерялся я. До двенадцати часов осталось минут двадцать, а он куда-то собрался…
– Дела, – пояснил Мороз Иванович.
– Какие могут быть дела в новогоднюю ночь?
– Работа. Подарки разложить, с детишками пообщаться…
– А Снегурочка?
– А куда ж я без нее? – вопросом на вопрос ответил Мороз, беря внучку за руку и ударяя посохом о землю. Взметнулся ввысь столб снега, в котором каждая снежинка удивительно похожа на Деда Мороза и Снегурочку. Закружился, укутав их с головой белесым покрывалом, и брызнул во все стороны.
Дон Кихот перекрестился, но от комментариев, ввиду присутствия детей, воздержался. Его отношение к магии за прошедшие с момента нашего знакомства годы не изменилось, зато проявления этого отношения стали значительно сдержаннее. А ведь мог и мечом попытаться рубануть… Попасть – не попал бы, но грохоту мог наделать.
Бом! – раскатисто ударил колокол, начав отсчет последних мгновений этого года.
«Интересно, – не к месту возникла в моей голове здравая мысль, – как местные звонари узнают, когда звонить, если сигналы точного времени по радио еще передавать не научились?»
Впрочем, при здешней неспешности жизни разбег в полчаса не имеет никакого значения. Основными временными ориентирами служат следующие фразы: «на утренней зорьке», «на вечерней зорьке», «с первыми лучами солнца (петухами)», но чаще всего «как только, так сразу». Несколько размыто, но всех устраивает.
Бом!
– Вот и еще один год прошел, – произнес Добрыня Никитич, принимая из рук ряженной зайчихой девицы кубок.
Бом!
– А когда подалки под елку Дедушка Молоз положит? – поинтересовался Ванюшка.
Все дружно обернулись к лесной красавице, озаряющей темноту разноцветными сполохами электрических огней, словно ожидая, что вот прямо сейчас из ниоткуда возникнет Дед Мороз Красный нос с огромным мешком и примется выкладывать его содержимое под разлапистые ветви новогоднего деревца. Прям дети малые…
Бом! Бом!..
Мне показалось, или под елкой действительно заклубился снег?
Бом! Бом!..
«Не показалось», – сообразил я, присмотревшись.
Ванюшка первым сообразил, что это означает. Хлопая в ладоши, он прокричал:
– Дед Молоз!
Бом! Бом!..
– Снегулочка! Снегулочка!
Снег опал, и из-под елки, покряхтывая и держась руками за поясницу, выбрался Мороз Иванович.
Бом! Бом!..
Следом за ним, отряхивая снег с коленей, показалась Снегурочка.
– Успели-таки! – заявила она.
– Успели, – подтвердил Дед Мороз, ударяя посохом о землю.
Бом-м-м!!! – в двенадцатый раз ударил колокол. На мгновение над посадом воцарилась тишина, а затем послышались звон кубков и пожелания удачи в наступившем году.
Когда возбуждение немного схлынуло, Дед Мороз, хитро прищурившись и оглаживая бороду, вкрадчиво поинтересовался у малышни:
– А что, подарки вам не интересны?
– Интересны, – заверили его дружным многоголосьем, в котором детских голосов было почти не слышно. Нам ведь тоже интересно…
– Ну так чего же вы стоите?! – удивился Мороз. – А ну-ка загляните под елку!
Миг спустя подворье заполнили восторженные возгласы и писк:
– Ух ты! Ах ты ж, прелесть какая! А мне?
Признаться честно, последняя реплика сорвалась с моих губ.
Впрочем, переживал я совершенно напрасно… достался подарок и мне. Новенький МР3-плеер с боксом дисков разнообразных сборников отечественного рока. Ай да Ливия! Ай да умница! Обязательно расцелую, как только она закончит изучать свой пода…
Ливия взвизгнула, словно школьница, зашедшая в мужской туалет покурить и заставшая там учительницу музыки и директора, занимающихся игрой в шахматы. Такого не бывает? Оно-то, конечно… но представьте себе, случилось. Как тут не заверещать в восторге от того, что, оказывается, и в нашем мире происходят чудеса. Она, в смысле Ливия, а не школьница, не выпуская из рук обновку, повисла на моей шее, болтая ногами и осыпая поцелуями.
– Целуются, – констатировало наше чадо, с оттенком превосходства во взгляде покосившись в нашу сторону. И вернулось к разглядыванию коробки, опоясанной розовой ленточкой и расписанной какими-то цветочками. Обойдя вокруг подарка, Ванюша откинул на лоб маску, которая от его прикосновения скорчила рожицу и хихикнула. Затем он достал из ножен кинжал и осторожно разрезал шелковую ленточку.
Я замер, ожидая, понравится ли ему мой подарок.
Но первым из коробки Ванюшка достал набор солдатиков, приготовленный мамой.
– Ух ты, – заявил он, рассматривая исторически точные оловянные копии рыцарей Западной Европы, – Вот этот совсем как Кихот.
– Не… – присмотревшись, возразил идальго Ламанчский. – Маловатый он какой-то… и доспехи у меня блестят.
Отложив солдатиков, Ванюшка запустил руку в коробку и извлек завернутое в холст седло.
– Лексик, – ласково позвал он моего оленя. Но последний, инстинктивно смекнув, что запахло жареным, игриво боднул в лохматый бок Пушка и на полусогнутых рванул прочь. – Убежал!
– Это не для него, – присев на корточки рядом с ребенком, по секрету сообщил я.
– А для кого? – удивился ребенок. – Для лошади маленькое.
– Не для всякой, – возразил я, заговорщицки подмигнув сыну.
Он сообразил с ходу и с низкого старта рванул в сарай, оглашая подворье криками:
– Лошадка! Пони!
Остальные подарки Ванюша изучал, не вылезая из седла и давая пояснения черному как смоль конику с пепельно-серыми чулками на передних ногах, которого с его легкой руки тотчас нарекли Пеппи.
Ливия куда-то отлучилась, и я, сунув капельки наушников в уши, вставил первый попавшийся диск в плеер, включил режим свободного выбора и нажал на «Пуск».
Мембраны затрепетали, рождая хорошо знакомую мелодию и голос, проникновенно поющий:
Слепая ночь легла у ног
И не пускает на порог.
Брожу по дому как во сне,
Но мне покоя нет нигде…
Достав очередной подарок, представлявший собой изящную шкатулку, Ваня попробовал открыть ее, а когда у него ничего не вышло, потряс, словно младенец погремушку, и приложил к уху. Затем, пожав плечами и опустив на лицо смешливую маску, слез с пони и побежал в избу, прижимая подарок к груди.
Проводив его взглядом, я попытался вспомнить, кто приготовил этот подарок, и не смог. Но меня это не взволновало, а напрасно…
Тупая боль пробьет висок
И пальцы лягут на курок.
А в зеркалах качнется призрак,
Призрак мечты…
Яркая вспышка, вырвавшаяся из неплотно прикрытых ставней, больно ударила по привыкшим к полумраку зрачкам. Смахнув навернувшиеся слезы, я ринулся в дом, куда только что вошел Ванюшка.
Распахнув двери, я бросился в его комнату. И замер на пороге, пораженный увиденным.
Мерцая остаточной статикой, на стене тает след закрывшегося портала. На столе дымится монитор, ощетинившись разбитым экраном; из которого торчит рукоять Ваниного кинжала. А на полу лежит перстень, на овальной поверхности которого изображен сердитый череп с лежащей на боку восьмеркой под подбородком.
– Ванюша-а-а!!! – словно раненый зверь кричу я, чувствуя, как демоническая составляющая моей души просыпается и начинает ворочаться, стремясь наружу.
Возьми мое сердце,
Возьми мою душу —
Я так одинок в этот час,
Что хочу умереть…
Медленно обернувшись, я скользнул взглядом по взволнованным, растерянным лицам и, положив в карман перстень, который сообщил мне имя похитителя, нежно обнял и поцеловал побледневшую, словно полотно, Ливию, и отправился снаряжаться в дорогу.
