Текст книги "На блюдечке(СИ)"

Автор книги: Алексей Ляликов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

– По-моему, в нашей пьесе прибавилось только число действующих лиц, но не смысла.

– Это я ещё не про всех тебе рассказал.

– Ты издеваешься?

– Послушай, и сама решишь, кто тут над кем издевался. На прошлой неделе в участок заявилась парочка респектабельных мужчин с материка и попросили показать им все дела шестьдесят третьего года. Кто это, знает лишь Грегори, но никому не говорит. Он просто велел Эйдриан дать им всё, что попросят, а самой вопросов не задавать.

– А ты что про них думаешь?

– Я вообще думаю с трудом, а уж в последнее время... А вот эти ребятки соображали шустро. Поглядели свой год, ничего интересного не нашли, двинулись в стороны. Видят, какой порядок по дороге в будущее и удивляются: кто это так постарался? Ну, Эйдриан, объясняет: это, мол, некий Эткинс, ей же велено выполнять все пожелания. Парни сразу заинтересовались: кто такой, чего ему нужно было, куда делся? Ну, и подробно прошли по следам, как я сейчас. По словам Эйдриан, удивлению не было предела. Если материалы дела и суда Эткинса изъяли спецслужбы, и это были они, зачем ломали комедию?

– Кроме того, они бы пасли Эткинса с самой тюрьмы и оказались бы здесь сразу вслед за ним, не три недели спустя.

– Ну вот, ты и сама перестала что-то понимать. Добро пожаловать в мой мир. Я так полагаю, что эти гости успели пообщаться и с Надин, и с Ролли.

– А Ролли тут при чём?

– Вот это тебе и предстоит выяснить.

– В каком смысле?

– И до этого речь дойдёт. Прежде чем отправиться в суд, я дам тебе несколько заданий, но сперва ещё кое-что расскажу. Совершенно непонятно, какой мотив мог быть у Эткинса убивать офицера полиции.

– А нам-то это зачем?

– Все наши злоключения растут из тарелки. Она очень заинтересовала Эткинса. Хочешь, не хочешь, нам придётся поинтересоваться им. Так вот, пытаясь хоть что-нибудь придумать, я пересмотрел все дела Милна. Потом все дела, возбужденные за это время в участке. Потом все дела восьмидесятых годов. Ни одного упоминания фамилии Эткинс не обнаружил. Зато понял, что Милн проработал здесь всего полтора года. Он переехал на Флорида-Кис откуда-то с севера, сейчас... – Ник быстро нашёл нужную папку, ещё раз мысленно похвалив Эткинса, а в ней нужный лист с приказом. – Вот, Индиан-Ривер, округ Чебойган, штат Мичиган. И вроде как, это единственное его место службы, до Ки-Мэрайя. Я прошу тебя, во-первых, выяснить были ли на острове в те годы люди с фамилией Эткинс. По описанию Эйдриан, он родился где-то в середине шестидесятых. Афроамериканец. Сейчас стрижен наголо, худой. Но, конечно, это не значит, что он и тогда так выглядел. А во-вторых, выяснить не был ли Эткинс как-то связан с местом предыдущей службы Милна.

– Сделаем, – просто ответила Сильвия, глядя в документ и что-то помечая себе в планшете.

– И всё? – удивился Ник. – Ты считаешь, это будет легко?

– Списки жителей вполне могут быть здесь, в полиции. А если нет, свяжусь с муниципалитетом острова. Рико давно у меня в долгу. А этот городок... Найду в интернете телефон их участка, а дальше уж как-нибудь договорюсь. Что ещё?

– Отлично! Тогда следующее задание: несмотря на то, что с ними произошло в девяностом, Локридж и Сэйвер живы и активно действуют. Неплохо было бы узнать, как они провели эти годы и откуда вообще взялись.

– Поняла. Тоже ничего сложного. Покопаться в сети, разослать запросы. Но ответов придётся подождать.

– Всё тебе ни по чём. Раз так, получи ещё одно поручение. Эткинс обратил внимание на затонувший автомобиль и возможные номерные таблички ещё когда здесь Надин работала. Чисто визуально понять, что это были за номера, нельзя, – Ник показал ей фотографии. – Хоть он и провёл полжизни за решёткой, какое-то представление о программах обработки изображений у него могло быть. Что если он обратился к ней за помощью, и она пыталась вытянуть символы из этой каши? Нужно с ней поговорить.

– Не вопрос. Если она не занята, это минутное дело.

Ник вздохнул.

– Ну, в таком случае, перейдём к самому деликатному моменту. Нам сейчас нельзя брезговать никакими возможностями получить хоть малейшую информацию. Вот, я еду в суд, хотя шансы, что там найдутся какие-то документы по делу Эткинса, минимальны.

Сильвия настороженно взглянула на напарника, догадываясь, что тот клонит к чему-то неприятному для неё.

– Скорее всего, Милн лечился в местной больнице. Те, кто скрывал информацию о покушении, могли там что-нибудь и проглядеть. Мне хотелось бы покопаться в тамошних залежах старинных бумаг. Если они вообще есть...

– И в чём печаль? В суд обратиться тебе наглости хватит, а больницу – нет?

– В суде нас все знают. Мы там чуть ли не каждую неделю появляемся. К нам они относятся даже лучше, чем в полиции. А в учреждениях здравоохранения нас видят намного реже.

– И какой же выход?

– Ролли. У него там полно друзей. Он вполне может договориться, чтобы кто-то из них помог мне забраться в их архив. Быстро и без формальностей.

Сильвия горестно вздохнула. Теперь она всё поняла.

– Я его начал спрашивать, но, лишь заслышав фамилию Милн, он драпанул, как от голодного крокодила. Возможно, гости с севера уже общались с ним по этому вопросу. И кто-то велел помалкивать. Они сами, или Грегори. А если ты кинешь на него пару томных взглядов, он растает, как лёд на сковороде.

– Но почему я-то?!

– Потому что он по тебе сохнет. Моя персона для него не привлекательна. Уж и не знаю, отчего?

– Перестань паясничать. И я не собираюсь охмурять мужчину, который мне индифферентен... Или к которому я индифферентна?.. Как правильно-то сказать? – Сильвия надолго задумалась.

– Эй! – Ник легонько хлопнул её по спине. – Выйди из грамматического тупика и отправляйся работать.

Женщина возмущённо фыркнула.

– Давай, давай! Губки бантиком, глазки блестят, походка от бедра. Чтобы даже я вздрогнул.

– Уймись! Ты уже своё отвздрагивал на этой неделе.

– Как же ты жестока!

На самом деле остров Ки-Мэрайя не так уж и мал. Есть здесь земледельческие угодья и поля для гольфа, ухоженные парки и свалки в несколько десятков акров, постоянно перегруженный аэродром и заброшенная железнодорожная сортировочная станция, дикие леса и непроходимые болота, несколько крупных и весьма необычных для тропического курорта предприятий, стадион и дельфинарий, многие десятки миль пляжей и несколько причалов, товарных и пассажирских. Есть даже холмы, которые здешнее население гордо именует горами. Только вот, сами островитяне предпочитают селиться как можно ближе друг к другу, создавая места, так сказать, компактного проживания. И оставляя между домами и участками лишь узкие полоски свободной земли, называемые улицами. Если бы все жители острова сели в машины, движение прекратилось бы, даже не начавшись. Справедливости ради стоит заметить, что парочка четырёхполосных автострад всё-таки имелась. Однако, каждый севший за руль умник стремился направить свои колёса именно на них, в результате чего здесь наблюдался повышенный трафик. Особенно в месте их пересечения. Которое, в силу местных традиций, было оформлено предельно компактно. То есть светофором, а не бабочкой-развязкой. Со всех его сторон и образовывались главные пробки острова.

В одной из них, в ожидании зелёного света, стоял неновый ультрамариновый джип с номерным знаком NIR 548, округ Монро, Флорида. На переднем сидении располагался частный детектив Слотер, задумчиво глядя вдаль. Туда, где над морем в конце проспекта с трудом проглядывало сквозь пелену рыжее вечернее Солнце. С утра грозившие ливнем тучи, оказались обманщицами и теперь стыдливо расползались и таяли, обнажая клочки синевы. Лучи светила покрывали небо пятнами разных оттенков розового, жёлтого и серого. В такие же цвета было окрашено платье миловидной мулатки в кабриолете на соседней полосе. Она бросала уже не первый заинтересованный взгляд на Ника, и тот начал подумывать, что стоит плюнуть на всё и свернуть с ней к ближайшему бару. Но в это время заголосил смартфон и это была уже совсем другая... женщина.

– Слотер.

– Да понятно, что не далай-лама. Ты что это мне такое прислал, Слотер?

– Могла бы и сообразить, если ты такая понятливая. Это же справка из Федерального Бюро Тюрем. Письмо, в котором сия уважаемая организация уведомляет суд Ки-Мэрайя, что заключённый по имени Джералд Эткинс доставлен в пенитенциарное учреждение города Орофино, штат Айдахо.

– Это там плотина Гувера?

– Э-э-э... возможно. Но не важно. Важно то, что в стране гигантских плотин и множества тюрем никогда не умели делать всю работу вовремя. И помнить обо всех аспектах. Как оказалось, это хорошо. Для нас. Изыматели документов уже давно считали свою миссию выполненной, когда это письмо пришло на остров. И никто с тех пор им не интересовался, пока я сегодня не обнаружил, сфотографировал и отправил тебе.

– Догадываюсь, что не просто так.

– Правильно догадываешься. Пошли туда запрос, пожалуйста. Пусть они передадут нам его характеристику, биографию, вообще всё, что у них есть на этого парня. Если такое, конечно, возможно.

– Почему нет? Вот муниципалитет, скажем, выслал нам список жителей острова за восьмидесятые годы.

– Ну надо же! С каких это пор там полюбили частный сыск?

– Честно говоря, частный сыск не при чём. Эйдриан составила запрос от имени полиции.

– Она знает, что её не погладят по голове за сотрудничество с нами?

– А запрос не для сотрудничества. Чтобы упорядочить архивные данные, надо привести их в соответствие с перечнем граждан. Начальство когда-то давало ей такое задание. Правда, речь шла о двухтысячном годе... Ну, ошибся человек, бывает.

– И что скажешь?

– Скажу, что было только два мужчины по фамилии Эткинс, но ни одного не звали Джералдом, да и под описание они не подходят.

– Ясно...

– Ещё скажу, что в Индиан-Ривер с прошлого века нет полицейского участка. Все документы передали в Чебойган. Это название не только округа, но и столицы. Я туда звонила, но ни о каких Милнах они знать не знают. Хотя и обещали порыться в старых записях и поговорить со старожилами.

– Сильви! Ну, ты даёшь!

– Стараюсь не разочаровывать напарника. Хотя не всё получается так быстро. Джулию принял психиатрический госпиталь Доротеи Дикс в Роли. Но пока они молчат о её судьбе. Также не спешит рассказать о судьбе рядового Сэйвера и министерство обороны. Запросы направлены. Ждём.

– Какая же ты у меня молодчина!

– Слушай дальше. Подошла Надин. Ты угадал, Эткинс просил её разобраться с номерами. Однозначно установить их не удалось, но сопоставив с маркой машины и временем, они смогли выбрать единственную кандидатуру. Автомобиль принадлежал в шестидесятые некоему Нильсу Классену из Бостона. Самое интересное, что, когда об этом узнали таинственные гости с севера, они полчаса по стенкам бегали от удивления.

– Ну и ну. Так, может...

– Соответствующий запрос уже направлен, мистер Слотер.

– Я в восхищении.

– Ты просто не знал, на что способны три энергичные женщины. Кстати, я смогла развязать язык здешнему патологоанатому. К нему и правда обращались таинственные гости с континента. Их интересовали не знакомые Ролли в больнице, а записи в журналах его лаборатории. Ребята надеялись, что часть из них не достигла архива. Но ничем он их не порадовал. А молчать ему, и в самом деле, велел Грегори. Теперь ты можешь поехать в больницу и найти там доктора Белинду Дотс. Она тебе покажет старые записи. Скажешь, что ты от мисс Жирар.

– Девочка, ты – чудо. С меня бутылка.

– Боюсь, одной бутылкой тебе не отделаться.

– Значит, две. Моя благодарность не будет иметь границ.

– Лучше, не застревай там надолго, я буду ждать в архиве.

Новое здание полицейского архива не имело окон. В сгущающихся сумерках светилась лишь тусклая лампочка над входом. Однако полураскрытая дверь не оставляла сомнений, что внутри всё ещё кто-то есть. Ник протянул руку, чтобы постучать, но в это время зазвучал телефонный вызов. Присев на ступеньку, он вытащил сотовый из кармана. Его внимание требовалось Робби.

– Ник, я их всё-таки нашёл, – сообщил юноша радостную весть. Но почему-то не слишком весёлым голосом.

– Это же замечательно! – ответил Слотер, подозревая, что на самом деле всё несколько сложнее.

– Отчасти, – парень горестно вздохнул. – Подозреваю, что и они меня могли обнаружить.

– Ну что же ты так? Я ведь предупреждал, что это не простые обыватели.

– В том-то и дело. Они очень странные. Оказалось, что каждый из них искал другого вместе со мной.

– Что-то я не очень понял.

– Во многих местах, где я спрашивал про коротко стриженную седую женщину, мне говорили, что такую искал свирепый бородатый мужик. А там, где я интересовался пиратом, оказывалось, что он был нужен седой. В итоге, когда я вышел-таки на седую, пират был уже поблизости и мог меня засечь. А я что-то не догадался...

– И каков итог?

– Пират нашёл седую. У меня на глазах. Но можно сказать и что это она его нашла. В общем, встретились.

– В дружеской обстановке?

– Наоборот. Долго и громко скандалили. Но я, когда понял, что меня могли видеть, спрятался подальше и не слышал, о чём спор.

– А сейчас они где?

– Сначала пошли домой к женщине. Потом, где-то через час, к мужику. Вроде бы, в результате помирились. Но толком не поймёшь. Сейчас дама уходит, а хозяин остаётся. Мне продолжить следить за ним или преследовать седую?

Дилемма. Ник и сам не знал, что посоветовать. Места жительства Сэйвера и Локридж они теперь знали, а вот мотивы поступков...

– Ты тарелку там не видел у них?

– Нет. Внутрь жилищ я, конечно, не мог попасть, но почти всё время наблюдал этих ребят в окна. Ни разу ни у кого тарелки в руках не было...

Внезапно Ника посетила одно нетривиальная мысль.

– Давай так. Через час будь у Сильвии дома. Не опаздывай. Ну, а пока, сколько останется времени, проведи на месте. Может, что и заметишь. Не светись только больше.

– Понял, до встречи.

С некоторым трудом вспомнив, где он и чем собирался заняться, Ник постучал в дверь и, услышав невнятное бормотание, смело отворил. Сильвия, Эйдриан и Надин сидели за столом с чашками чая и рассматривали большой глянцевый каталог чего-то модного.

– Привет энергичным женщинам! – с порога провозгласил гость. – Отлично проводим рабочее время.

Не поднимая взгляда, Сильвия ткнула пальцем в сторону лежащего у края стола планшета. Во избежание эскалации Ник решил не развивать тему и взял аппарат. На экране обнаружилось краткое уведомление из психушки в Северной Каролине. Пациентка по имени Джулия Локрилж считалась вылечившейся и выписалась из больницы три недели назад. Что ж, теперь будет чуть меньше неопределённости. Хотя раньше он не слышал, чтобы, проведя в дурдоме двадцать пять лет, кто-либо излечивался. Сдвинув текст в сторону, Ник увидел фотографию чернокожего мужчины с голым черепом в интерьере полицейского участка. Изображение было нечётким и имело неестественные цвета. Должно быть, это кадр с камеры внутреннего наблюдения, и изображён на нём Эткинс. Полезная картинка. По крайней мере, теперь они не пропустят бывшего заключённого, если встретят на улице или услышат его описание из чьих-то уст... Кстати, он ведь вышел из тюрьмы почти в то же время, что Локридж из госпиталя. Подозрительно... Ощутимый толчок под рёбра вернул детектива к действительности.

– Так что ты узнал в больнице? – три пары женских глаз с интересом глядели на него.

– А? – частный сыщик Слотер иногда бывает на редкость многословен.

– Ты хотел найти подробности ранения Милна, – напомнила Сильвия. – В местной больнице.

– Ну да, – постепенно вспоминая, зачем он здесь, продолжил Ник, – и даже нашёл. Кое-что. Его ранили в шею. Из пистолета. Причём, судя по форме раны, стреляли сверху вниз. Словно кто-то хотел казнить его, поставив на колени, но почему-то промахнулся, и Милн выжил. Была большая потеря крови из-за разрывов крупных сосудов, однако его быстро починили. Правда, может быть не до конца, хотя и долечивали на континенте. Он вроде бы умер от остановки сердца из-за плохой работы кровеносной системы. Упал с лодки в море. Нашли только через несколько дней, когда труп уже изрядно обглодали морские обитатели. Собственно, по шраму на шее от того ранения, его и опознали. Пока это ничего не прояснило.

– Да уж. Идём домой?

– Наверно. Спасибо за помощь, девочки, за нами должок.

– Из твоих должков уже можно небоскрёб построить, – усмехнулась Эйдриан. Надин лишь покачала головой.

– А где сейчас ваш лейтенант? – тактично сменил тему детектив.

– Скорее всего отчёт пишет. Он всегда с этим не торопится.

– Давай-ка, Сильви, навестим нашего друга. Вдруг, он окажется разговорчивей, чем утром.

– Вы, юноша, неисправимо наивны, – констатировала Надин.

– Каталог я потом заберу, – пообещала Сильвия на прощанье.

Словно и не прошло восьми часов, Грегори с мрачно-сосредоточенным выражением лица пялился в монитор. Ник сел в кресло посетителя, Сильвия осталась стоять у двери. Как и подруги, она не сомневалась в провале попытки.

– Решил издать трёхтомник, лейтенант, – невинно поинтересовался Ник.

– Я же тебя выгнал утром, – проворчал полицейский, скорчив страдальческую физиономию. – Ты что, нечувствителен к оскорблениям?

– Абсолютно. А ещё я весьма любопытен. Да и эта девушка тоже. Сможешь нам помочь?

– Я с удовольствием помогу вам покинуть участок.

– Ну, с этим мы и сами справляемся. Но вот понять, что за парни наведывались в архив на той неделе, нам без тебя не под силу. А ведь их интересовало то же, что и нас.

Лейтенант отодвинул клавиатуру, закрыл глаза и пальцами стал тереть веки. Видать, совсем замучился за день, бедняга. Но толстокожий, нечувствительный к чужим страданиям Слотер, не собирался никуда уходить.

– Откуда ты взял, что мне это известно? – спросил, наконец, Грегори.

– Ты же сказал миссис Эллордайз всячески им содействовать.

– Когда тебе звонят сверху и велят делать такое, ты просто ретранслируешь пожелание своим подчинённым.

Ник присвистнул.

– Это с какого же верха должны были позвонить?

– А ты подумай?

– Ничего в голову не приходит. А тебе, Сильви? – та лишь пожала плечами.

– Есть такая структура, Слотер, департамент юстиции называется. Может, слышал?

Ник свистнул повторно.

– Что ж это творится-то?

– Ник, мне было приказано содействовать, а не спрашивать. Усёк? Тогда – свободен.

– Ну и история! – покачал головой с выпученными глазами и открытым ртом Робби. – Чем больше узнаёшь, тем меньше понимаешь.

Он с аппетитом уплёл целую тарелку Сильвиной стряпни. К какой категории блюд она относилась, Ник с уверенностью сказать не взялся бы. Уже не салат, но ещё не овощное рагу или соте. Вряд ли это можно было назвать и супом... Короче, ерунда на постном масле. На оливковом. Впрочем, с голодухи и сам Слотер прикончил свою порцию, не особо обращая внимание на вкус. Запивать это предлагалось чем-то мутно-жёлтым и свежевыжатым. Закусывая галетами из сверхполезных злаков. Юноша опорожнил свой стакан и продолжил:

– Почему этот Эткинс четверть века в тюрьме молчал, а, только выйдя, сразу же бросился искать правду? Если он что-то нашёл, чего жалобы не подаёт, куда подевался? И чем его так тарелка привлекла? Кто тогда на самом деле стрелял в следователя? Где тарелка оказалась, когда он умер?..

– Парень-то начинает мыслить, – сказал Ник напарнице, перекрыв гейзер вопросов.

– Может и есть какая-то польза от общения с тобой, – задумчиво ответила она.

– Да бросьте, – махнул Робби рукой. – Это только вопросы, а не мысли. Вот если бы я ответы давал.

– Так, и что мы теперь делать станем? – спросила Сильвия, глядя на партнёра в упор.

– Ну, мы-то с тобой поедем в Майами. Ты навестишь старика Тэйлора в психушке, а я найду и попробую разговорить мистера Баркли.

– Что-то такие поездки становятся у нас очередной традицией.

– Весьма дорогостоящей традицией, я бы сказал. Опять придётся выбирать, на чьей машине ехать.

– На твоём допотопном вездеходе трястись я бы не хотела.

– Можно подумать, в твоей спичечной коробке на колёсах будет более комфортно!

– Ладно, отложим решение до утра.

– Правильно. А вот для молодого человека у меня есть весьма необычное задание.

– Правда? – Робби горящими глазами уставился на наставника.

– Ага. В чём ключ ко всей истории? – оба собеседника непонимающе уставились на Ника. – Правильно, в тарелке. Её разрисовал Тэйлор, за ней гоняются Локридж и Сэйвер, она ужасно заинтересовала Эткинса, и мы даже не знаем, где она сейчас. Однако, очень вероятно, что ценность не в исходной посудине, а в Тэйлоровских каракулях на ней. А у нас есть её изображение весьма высокого качества. Вот я и хочу, чтобы ты попробовал расшифровать послание на блюде.

– Я же ничего не смыслю в криптографии!

– А кто смыслит? Посидишь в интернете, поизучаешь предмет...

– У меня тариф ограниченный.

– А ты здесь сядешь, за машину тёти Сильвии, пока мы будем в отъезде.

– Так можно? – недоверчиво глядя на хозяйку, поинтересовался парень.

– Ну... – задумалась та.

– Думаю, мне удастся её уговорить, – пообещал Ник.

– Да не надо меня уговаривать, я не против. Но кто станет за сладкой парочкой следить?

– Тогда, я попробую уговорить Паука. Завтра утром. Он, должно быть, уже соскучился по работе в поле. Тем более, что Робби мог и засветиться.

– А можно, я, в перерывах, камеры здесь поставлю?

– Надеюсь, ты не будешь их ставить ко мне в спальню и в туалет?

– Как скажешь.

– Да что мы там не видели? – махнул рукой Ник.

– Что ж, – сказала Сильвия Робби, – приходи завтра к восьми.

– К восьми?! – Слотер аж галетой поперхнулся. – Опять встаём ни свет, ни заря?

– Я мечтаю засветло домой вернуться. А ты, Робби, можешь остаться ночевать у нас.

– Не. Я не хочу смущать вас своим присутствием.

– Много на себя не бери, – строго сказал Ник. – Кто ты такой, чтобы твоё присутствие кого-то смущало?

– Я всё-таки лучше дома переночую. А сейчас могу помочь посуду помыть.

– У меня для этого Слотер есть.

– Помоги, помоги. А я пока пойду поразмышляю на крышу. Дело-то серьёзное.

– Лентяй ты, а не мыслитель.

– Есть немного...

Ещё утром они безраздельно владели небосклоном. Ещё в обед они грозили обрушить яростные потоки на всякого, кто осмелится покинуть жилище. Ещё на закате большая часть небес принадлежала им. А сейчас они таяли, безропотно и обречённо. Облака. Было очень увлекательно наблюдать, как кусок неба, только недавно выглядевшей чёрной кляксой, на глазах делается прозрачней и покрывается россыпью звёзд. Таких звёздных островов становилось всё больше, они сливались друг с другом, чарующая глубина космоса манила, не позволяя отвести взгляд...

С набережной, в ответ на чью-то неразборчивую шутку, зазвучал звонкий девичий хохот. Это могла быть его реплика, это могли быть его девушки, это могла быть его ночь, но... почему-то Ник без сожаления думал об упущенной возможности. Ему хватало свежего воздуха, негромких звуков из темноты и этих бесчисленных звёзд. Дневные хлопоты совершенно не волновали, мысли, если и были, то редкие и ленивые, словно последние облака, постепенно теряющие суть и форму. Хотелось полностью уйти в состояние расслабленной истомы, раствориться в ночном мире.

– Опять медитируешь? Идём лучше фильм смотреть, – знакомый голос грубо выдернул Ника из мягких лап забытья. Сильвия стояла на лестнице, помахивая пультом в руке.

– Неужели это так необходимо?

– Традиция. Где ещё мы сможем обсудить наши дневные наблюдения?

– Всё время тебе надо что-то обсуждать...

– Но выводы-то необходимо сделать. Мы третий день только факты собираем. Пора уже гипотезы выдвигать.

– Хорошо, хорошо. Иду.

Когда он спустился, очередная серия уже началась. Сильвия заняла своё законное место на диване. На экране один мужик застрелил другого из ружья на глазах у третьего. Так можно начать любую историю.

-Приступим? – настойчиво спросила Сильвия.

– Приступай, приступай.

– Что ж... ладно. Очевидно, вся кутерьма крутится вокруг тарелки. Вероятно, по причине орнамента по её кайме.

– Который, скорее всего нанёс Тэйлор. И в котором он зашифровал некое сообщение, возможно открывающее путь к кладу. В самом общем понимании этих слов.

– Но я, лично, не понимаю, почему именно на тарелке. И для кого.

– Не забывай, он ведь псих. Увидел белое пустое место на блюде, висящем перед входом. Воспалённое сознание сразу же решило: писать надо здесь. Удобно и хорошо видно. А для кого... Наверное, для себя. Человек чувствовал, что с ним что-то не так, боялся забыть. Вот и сделал пометку. Другой вопрос, почему он полез для этого в дом к Нэвиллам?

«Как узнать поляка на петушиных боях? – спросил Джон Харри. И сам же ответил. – Он единственный пришёл с уткой. А как узнать ирландца? Он единственный ставит на утку. А как узнать, что на боях была мафия?»

"Побеждает всё время утка." – устав от балагурства напарника, сама ответила Мейкпис.

– Я же говорю, сплошной шовинизм, – прокомментировал увиденное Ник. Тут же начальник героев, имени которого Ник так и не запомнил, заявил, что ненавидит шотландцев даже больше, чем янки. – Ну вот, пожалуйста!

Сильвия пожала плечами.

– Да что забыть-то?

– Это тоже вопрос без ответа. Вот ещё один: как так вышло, что, слушая бормотание безумного папаши, Джулия узнала всё о месте происшествия, вплоть до адреса Нэвиллов, но понятия не имела о тарелке?

– Сам говоришь – псих. Что-то хотел рассказать, что-то утаивал. Безо всякого смысла. Да и девочка могла не всё понять. А потом, вдруг, она его особо и не слушала? И даже не имела особых планов на сокровища. Если ограбление – это не её идея, а Сэйвера? Он узнал от подружки про бредни её предка и решил, что в них есть смысл. Тогда они могли навестить того непосредственно перед делом, когда он уже совсем из ума выжил.

– Не лишено... В итоге сладкая парочка решилась на взлом, считая, что их ждёт немалый куш. И, когда ничего не обнаружили, не сдались, остались на острове, планируя новое проникновение и более тщательный обыск.

– Зато их обнаружил Милн. И сразу же стал плотно прессовать.

– Но не спешил предъявлять обвинения. Такое впечатление, что он не сомневался в их виновности, но доказательств не хватало.

– Или хотел выведать что-то ещё, не имеющее прямое отношения к обвинению.

– Ну да. И тут его пытаются убить.

Джон и Харри, на одеяле в парке, усердно изображали влюблённых, пряча под собой направленный микрофон, когда проходившие мимо злодеи обсуждали свои планы.

– Вот такая работа по мне! – воскликнул Ник.

– Да тебе дай волю, ты бы лишь так и работал. По мнению следствия и суда, неудачливым убийцей был Эткинс. Да и Милн, я так поняла, с этим не спорил. Он хоть и лежал в больнице, должен был соображать, что к чему.

– И даже если не соображал тогда, потом, выйдя на работу и узнав, что Эткинса посадили, он мог бы опротестовать решение суда, если считал того невиновным.

– Почему-то покушение произвело на грабителей такое сильное впечатление, что Локридж рехнулась, а Сэйвер мобилизовался, чтобы свалить из страны.

– При этом Милн, поправившись, сразу же взялся за доследование. Как ни странно, лишь тогда он удосужился расспросить Нэвиллов и углубиться в прошлое подозреваемых.

– Обнаружил связь с происшествием шестьдесят четвёртого и очень заинтересовался тарелкой.

Харри соблазнила одного из негодяев, он привёл её в номер. Там, в ванной, должен был поджидать их Джон. Но Мэйкпис не нашла партнёра в этом помещении и пришла в ярость. Она уже собралась в одиночку завалить преступника, когда Дэмпси выскочил из туалета. Оказалось, он хотел немножко над напарницей подшутить. В результате получил от женщины такой нагоняй, что надолго потерял дар речи.

– Понял? – спросила Сильвия у Ника. – Смотри у меня.

Ник счёл благоразумным вернуться к основной теме.

– Заинтересовался настолько, что пошёл на подлог, чтобы оставить её себе. И сразу же умер.

– После чего история взяла паузу на двадцать лет. Пока к безумным речам пациента Тэйлора не начал прислушиваться медбрат Баркли. Но как к нему попала тарелка?

– Тоже пока без ответа. Однако можно попробовать догадаться, что Баркли узнал. Явно, ему было известно про дом Нэвиллов, про тарелку, но искал он что-то ещё.

– Ты же сам сказал – клад. Только, вот ещё что не понятно. У него была возможность напрямую спросить Тэйлора, где сокровище. Не пытаясь расшифровать код на тарелке...

В финале герои дрались с двумя грабителями в летящем самолёте, где больше никого не было. В кульминационный момент один из плохих парней выпал в люк вместе с мешком денег, парашютом и Дэмпси (без парашюта). Драматичная схватка в свободном падении завершилась мягкой посадкой и оседанием купюр на многие квадратные мили. Джон отправил гада в нокаут и устремился в аэропорт, чтобы по радио помочь Харри посадить, первый раз в жизни, летательный аппарат. С третьей попытки ей это удалось. Из кабины Джон вынес её на руках. Воздушные съёмки выглядели довольно эффектно и дорого. Совестливую Мэйкпис очень печалила потеря денег, но начальник успокоил её, заявив, что в мешке были подделки, а настоящие деньги поехали в Шотландию на машине. От смертельной расправы его спас лишь конец серии.

– Сильви, одно дело спросить, другое – получить ответ. Старик уже был не только шизофреником, но и маразматиком и склеротиком. Попробуй от такого чего-то добиться. Если Баркли считал, что ценности спрятаны где-то в доме, он мог и не пытаться прочесть шифровку. Просто поселился здесь и стал методично осматривать дюйм за дюймом. Времени у него было с запасом.

Сильвия запустила следующую серию. На экране некий преступник совершил побег с тюремного двора с помощью подъехавшего к стене снаружи подъёмного крана. Затем его подобрала полицейская машина с сиреной и мигалками и отвезла в укромное место, где парня, сквозь лобовое стекло, пристрелил неизвестный снайпер. Лихое начало.

– Зачем, тогда, тарелку с собой приволок?

– Надеялся: «А вдруг осенит». Ну, и чтоб другим не досталась.

– Разумно. А когда ничего не нашёл, он, значит, бросил её здесь с досады?

– Возможно. То есть, ничего он не нашёл точно, но почему оставил тарелку здесь?.. Не хотел, чтобы она напоминала ему о совершённой глупости?

– В наши дни Эткинс, выйдя из тюрьмы, сразу бросается на Ки-Мэрайя, якобы искать настоящего убийцу. Он не жалеет сил, чтобы получить доступ в архив, а там проявляет героическую трудоспособность в поисках нужных сведений.

– И ведь находит! И несоответствие тарелок, и сведения о Классене.

Продолжение оказалось невразумительным. Герои зачем-то заявились в учреждение под названием «Дочери Джорджа Вашингтона», где Демпси сразу же принялся охмурять какую-то американку, а Мейкпис это почему-то крайне не понравилось.

– Только вот никаких апелляций и жалоб не подаёт, а куда-то исчезает.

– Вслед за ним туда являются таинственные незнакомцы, которых крышует министерство. Про Эткинса они, вроде бы, понятия не имели, но, когда узнали, очень удивились. И тоже пропали в неизвестности.