Текст книги "На блюдечке(СИ)"

Автор книги: Алексей Ляликов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

– Ничего себе! А почему у меня такой нет?

– Потому что не положено. Даже мне не положено. Это разработка для госслужб. Мне нелегально достался тестовый образец. Так что помалкивай. Но она может и кое-что ещё. Если я узнаю, что подопечный что-то ищет, то могу создать на его компьютере фиктивный сайт или страницу, на которой будет предмет поиска. На самом деле ничего такого в сети нет, и с других устройств подобного не увидеть, но он-то не будет этого знать.

– Сэйвер и Локридж сейчас в панике, – продолжил разъяснения напарницы Ник, – они поняли, что детективы плотно взялись за них, хотя ещё вчера считали нас актёрами из массовки. Теперь им нужно либо всё бросить и бежать с Ки-Мэрайя, либо идти ва-банк и делать что-нибудь радикальное. Например, искать в сети кого-то, кто поможет им расшифровать Тэлоровский код.

– И тут я предложу свои услуги...

– Ты???

– Не под своим именем, конечно. Постараюсь их выманить, заставить двигаться по известному нам маршруту, к известной нам цели. А в идеале, если за ними будет следить Эткинс, то и его тоже. Моя программа определяет положение гаджета, если он выходит в интернет по сотовым сетям. Эткинс недавно включал свой неподалёку от дома Локридж. Когда они соберутся, мы их всех и...

– Босс! Холодает, однако, – сообщил подошедший Братец Би, – ветер поднимается, похоже, гроза идёт.

– И народ разбредается, – добавила Кики, выныривая из полумрака.

– Собирайте стулья с пляжа, – махнул рукой Паук, своим примером показывая, что надо делать.

– Вот оно! – воскликнула Сильвия совершенно невпопад. На её лице было фирменное озадаченно-ликующее выражение.

– Ты чего? – не понял Ник, приближаясь к напарнице и пытаясь заглянуть на экран телефона, в который она тыкала пальцем.

– Это Локридж. Вывесила анонимную просьбу помочь в расшифровке закодированного текста середины прошлого века. Якобы там могут быть сведения о месте хранения семейного архива.

– Ты глянь! Хитро.

– Всё, не мешай, я буду пытаться ей лапши на уши навешать.

– Ну, как скажешь, – от нечего делать он решил присоединиться к персоналу бара, спешно перетаскивающему мебель, зонтики и остатки посуды под навес.

Через десять минут всё было готово. Ветер разыгрался не на шутку, гнал высокие волны на берег, небо над западным горизонтом стало непроницаемо чёрным, но особого холода пока не чувствовалось, да и в зените облака оставались редкими гостями. Посетителей сохранолось немного, хотя, скопившись под крышей у стойки, они ещё способны были создавать толпу. Впрочем, Паук всеми силами старался удержать клиентов, выкрикивая предложения о штормовых скидках, новом коктейле «Сладкий тайфун» и прочих глупостях. Толпа радостно визжала.

– Мне неудобно, – заявила Сильвия, возникая из медленно редеющей толпы, – нужен большой компьютер. Идём в контору, она уже наполовину заглотила наживку, глупо терять такой шанс.

– Понял, иду. Паук, пока!

– Вы куда?

– В офис! Сильвия похоже зацепила клиента!

– Я с вами!

– А бар?!

– Через полчаса все разойдутся, ребята справятся без меня!

– Ну, догоняй!

– То есть, новостей у тебя нет?

– Увы, – Робби виновато вздохнул у себя в университете, – кроме того, что я проснулся, поужинал и шагаю в вычислительный центр, никаких.

– Тогда, давай, до завтра. Надеюсь, утром порадуешь. А сейчас как минимум полчаса не звони, пока у нас тут спектакль не закончится, тётя Сильвия уже во всеоружии.

– Эх... Как хочется на это посмотреть!

– Насмотришься ещё, успеешь. Будь здоров, до утра.

– Счастливо.

Ник отключил связь, а потом, подумав и телефон полностью. От греха подальше. Сильвия рылась в сейфе, Паук наблюдал за ней с недоумением. Он пока плохо понимал, что происходит.

– Ну что, как он там? – поинтересовалась партнёрша, вытаскивая на стол небольшую картонную коробку. Она обращалась к Нику, и спрашивала про Робби.

– Только что проснулся, идёт работать на мэйнфрейм.

– Эх, – почесал затылок Паук, – вот жизнь в молодости! Работаешь днём, ночью спишь, ночью работаешь – никаких проблем, чтобы днём уснуть.

– Подумаешь, – заявил Ник, – я и сейчас так могу.

– Угу, – Сильвия кивнула, вытаскивая из коробки несколько дешёвых мобильных телефонов, – а ещё ты можешь ночью спать, а днём... спать.

– А то! Это и есть мой любимый режим.

– А это зачем? – кивнул Паук на сотовые.

– Одноразовые, – коротко пояснила Сильвия. – После первого же разговора номер исчезает из сети.

– Ничего себе! Я про такое и не слышал. Чего у вас только нет.

– Не совсем законно, конечно, но помогает, – вздохнула женщина и посмотрела на часы. – Теперь помолчите. Сейчас Локридж позвонит, кажется по этому, – она подвесила палец над красным аппаратом.

Но засигналил, практически ровно в девять, синий. Сильвия откашлялась и попила воды из кулера. Потом, строго взглянула на мужчин, приложила палец к губам и включила громкую связь.

– Вас слушают, – провозгласила она низким, властным, холодным голосом. И с такой интонацией, что даже у Ника на секунду пробежали мурашки по спине.

Паук не удержался и хмыкнул. Сильвия показала ему кулак.

– Ну, артистка... – прошептал он Нику.

– По объявлению, – Локридж, напротив, говорила тонко и пискляво. Возможно, тоже маскировалась.

– Опишите задачу.

– Э-э-э... могу я быть уверена в конфиденциальности?

– Если не станете затягивать разговор. Мы на одноразовой виртуальной линии.

– Понятно. Требуется прочитать зашифрованное сообщение наших предков. Там должно быть сказано, где спрятаны документы ещё более далёкого прошлого.

– Объём текста?

– В каком смысле?

– Сколько знаков?

– М-м-м...

– Сколько листов, хотя бы. Размер листа, размер знака.

– Там нет знаков. Это орнамент. Или узор. На кайме блюда.

– Графический шифр. Ясно. Какой размер линий? Длина, толщина.

– Разные. И разноцветные.

– Цветовая и размерная кодировка, – кивнула Сильвия. – Плотная запись. Что внутри узора?

– Внутри? – Локридж отчаянно тупила.

– Вы сказали, что он на кайме. Что изображено на остальной поверхности блюда?

– А. Пейзаж.

– Какие сроки?

– Чем быстрей, тем лучше, – вздохнула Локридж. – Если другие родственники нас опередят, они просто продадут найденное. Им деньги важней памяти предков.

– Вы в штатах?

– Что??

Тут уж Ник не удержался от усмешки. И удостоился взгляда, полностью соответствующего тембру нынешнего голоса напарницы. Вот уж действительно – артистка!

– Где вы находитесь?

– На Ки-Мэрайя... А вы разве нет?

– Это Флорида?

– Да...

– Оставайтесь на связи две минуты.

– А?..

Сильвия решительно указала на дверь. Через несколько секунд все трое бесшумно выскользнули в коридор. В открытое окно чёрный океан усердно задувал прохладу, но до грозы всё ещё было далеко.

– Чего шумим? – сердито спросила Сильвия. – Обратно не пущу!

– Ты за этим переговоры прервала?

– Нет. Где встречу назначать?

Ник посмотрел на Паука.

– Ни в коем случае! – категорически возразила Сильвия. – В баре нас все знают. Слушай, давай в подвале, у вчерашнего клиента, ресторатора.

– Тогда, только утром получится, пока ресторан закрыт и вверху нет никого. Это я из соображений безопасности для публики.

– Значит, часов в девять, не позже, – кивнула Сильвия.

– Ох... Даже в субботу не дашь поспать.

– Потом отгулами возьмёшь, так и быть.

– Вообще-то я – главный.

– Тем более, какие проблемы?

– Вы не опоздаете? – робко промолвил Паук.

– Всё, идём, – решительно заявила Сильвия. – И чтобы ртов не разевали!

– Есть, мэм! – браво отсалютовал Ник.

В кабинете женщина, неслышно подкравшись к телефону, помассировала себе горло и мрачно поинтересовалась:

– Приём?

– Да-да, я на связи.

– Вы говорили о себе во множественном числе. Сколько вас?

– Двое.

– В таком случае, оба будьте завтра в девять утра в цокольном зале ресторана «Пятая сторона света» на Облачной алее. Заведение в это время закрыто, но хозяин пропустит вас. Блюдо принесёте с собой. С фотографиями я не работаю. И не допустите никакой слежки. Конфиденциальность для меня важна не меньше, чем для вас. Если я замечу за вами хвост, встреча не состоится.

– А какая стоимость ваших услуг? – осторожно поинтересовалась Джулия.

– Пять тысяч.

– Ого!..

– Вы же хотите быстро. За круглосуточную работу придётся платить.

– Мы постараемся найти деньги. Но как с вами связаться, если что-то пойдёт не так?

– Никак. Если что-то пойдёт не так, я вас не знаю. Задача интересная и хочется ей заняться, но рисковать анонимностью я не могу.

– А...

– Всё, до встречи, – Сильвия отключила аппарат.

– Ну, ты даёшь! – восхищённо выпалил Паук.

– Да уж, в театр можно не ходить, – хмыкнул Ник.

– Не иронизируй, – осекла его напарница, – с Лагерлёфом ты будешь договариваться.

– Почему я-то? Это твоя идея была.

– Ты хочешь, чтобы я вообще всю работу на себя взвалила? – Сильвия убрала телефоны в сейф. – Всё, уходим, десятый час. Паук, спасибо за ужин.

– А можно мне утром к вам зайти?

– Зачем?

– Посмотреть, в каком обличии ты на встречу пойдёшь.

– Ладно, приходи. Ник, окна в коридоре не забудь запереть, похоже сильный ветер будет.

Ветер играл с деревьями, как молодой сытый хищник с добычей. Он яростно трепал кроны, гнул тонкие стволы почти до земли, выл, рычал, скулил, метался в разные стороны, взлетал к низким облакам, рвал их в клочья, опять возвращался к земле и... вдруг исчезал. Прятался в переулках и подворотнях, шуршал там травой и опавшими листьями, усыпляя бдительность жертв и готовясь к новому броску. Но деревья не сдавались, и каждый раз, когда казалось, что вот-вот раздастся треск, гибкие ветви вновь и вновь распрямлялись, расставаясь с листьями, но с жизнью. Листья мчались, кружились, танцевали в пятнах света под фонарями и исчезали во тьме, становясь частью мрачной ночной пляски.

Ветер звал, тянул за собой туда, на бескрайний простор над волнами, где можно дать выход всем своим силам и желаниям, всей мощи, энергии, страсти. И дальше, дальше, на горизонт, к пробуждающемуся в чёрных тучах другу грому, который уже начал метать огненные стрелы в океан. Взлететь ещё выше, над ними, раскинув руки и обрушиться вместе с молниями в бурные волны, а потом глубже, до самого дна, распугивая подводных обитателей, понятия не имеющих о бушующей наверху стихии. Затем вынырнуть и полностью отдаться течениям, расслабившись, растворившись в морской пучине.

Ник распустил волосы, позволяя порывам трепать их вместе с расстёгнутыми полами рубашки, он впитывал, впускал в себя этот влажный холодный поток и, казалось, уже не чувствовал различий между ним и собой. Сегодня природа гуляла, и человек хотел сполна насладиться редкими мгновениями единства с ней. Но другой человек думал иначе:

– Ты чем тут занят? Молнии на грудь принимаешь? – Сильвия отнюдь не собиралась выходить на крышу. Она застыла в дверном проёме, но даже там ветер добрался до её шевелюры, превратив ту в золотистый хаос на фоне света от лестничных ламп.

– Почему нет? Очень бодрит.

– Хватит с тебя бодрости. Идём вниз. Я уже включила телевизор.

– Да ну его! Здесь и так страстей хватает.

– Но как же наша традиция обсуждать итоги дня за просмотром?

– Традиции для того и существуют, чтобы их нарушать.

– Ник, ну пойдём. Пожалуйста. Ты ведь простудишься тут, – это было сказано таким заботливо-нежным голосом, что он аж вздрогнул.

Актёрские мышцы разминаем перед завтрашней ролью, партнёр? Ну-ну... Ник обречённо развёл руками и побрёл в дом. Сильвия удовлетворённо хмыкнула, запирая за ним дверь. Внизу ей оставалось лишь нажать кнопку на пульте.

– Ну, давай, подводи свои итоги, – буркнул Ник, усаживаясь на диван рядом с Сильвией.

– Не мои, а наши. И подводить будем сообща. Даже не подводить итоги, а предугадывать, что же произошло с известными нам личностями за период, начиная со вчерашней ночи.

Экран показал престарелого британского судью, говорившего со слугой по фамилии Эткинс (!!!) о встрече с некоей Сарой. Ну, хоть что-то... В следующей сцене Сару, надо думать, вышеупомянутую, подвозила к железнодорожной станции подруга и фрейлина на будущей свадьбе. Харриет Мейкпис. Они чуть не сбили странного усатого очкарика, который потом стоял в очереди за билетом позади Сары и смущал девушку. Настолько, что она обронила кошелёк, а мужик его подобрал. Но что было дальше, осталось за кадром. Судья так и не дождался дочки на вокзале. Её мёртвое тело вывалились из двери вагона на платформу, когда ту открыла уборщица...

После начальных титров судья потребовал, чтобы убийц дочери искал его армейский друг Спайкингс. Джон и Харри тем временем мирно беседовали за столиком какого-то заведения. Демпси ел и громко требовал кофе, Мейкпис без особого одобрения созерцала потребляемые им продукты и отказывалась присоединиться. Тогда напарник попросил написать четыре прилагательных про идеальный отпуск. Она написала, но не показывала. В итоге оказалось, что слова показывают отношение к сексу. Когда Джон всё-таки прочитал, он очень удивился. Харри отобрала и разорвала бумажку. «Не я же это писал!» – воскликнул Демпси вослед уходящей партнёрше.

– А отношения-то развиваются, – хмыкнул Ник.

– Подумаешь. Ты меня тоже по ресторанам водил на заре нашей совместной деятельности.

– Должен же я был узнать, что ты за фрукт!

– Ну и как, узнал?

– Ммм... я в процессе.

Сильвия хмыкнула и покачала головой

– Послушав наши речи, Джерри понял, что тарелка ему не нужна, – неохотно перешёл к основной теме Слотер. – Нужна минералогическая лаборатория и специалист, способный определить происхождение камня, который ему дадут, и не растрезвонить об этом на весь белый свет.

– Более того, ему даже выгодно вернуть блюдо Джулии и Брайану. Тогда они включатся в расшифровку, и её процесс ускорится, – кивнула Сильвия. – Если следить за всеми его участниками, можно понять, когда кто-то приблизится к разгадке и, опередив остальных, завладеть достаточным количеством руды. А после этого уже преимущество окажется на стороне того, кто раньше завёл знакомство с наукой. Только вот, когда он всё успел: сфотографировать тарелку, потом подбросить кому-то из той парочки? Ночь ведь была.

– За ней утро обычно наступает. Да и ночью не все спят. Меня другой вопрос интересует: кто это за нами наблюдал из Палмеровского чердака.

– Тут, видимо, ключ в том, что он знал про отключённую сигнализацию.

– Да брось. Весь день по острову патрули разгуливали. Любой дурак мог у них спросить, в чём дело. А отсутствие света в доме и автоматический полив прямо говорили, что хозяева в отъезде. Но почему трансляция велась в сторону дома Эткинса? Он же сам был здесь.

– Может, записывал?

– Вроде не было у него в доме ничего записывающего...

– Ник, ну ты даёшь! Он что же, по-твоему, оставил бы нам на обозрение эту аппаратуру?

– По-моему, он даже не заглядывал в свой дом после нашего. Хотя и не догадывался, что мы собираемся его навестить. А вот Герда...

– Перестань! Да, она тоже там живёт, но как ты себе вообще представляешь её причастность? Эта женщина в сове души не чает, разве она может что-то против людей замышлять?

Похоже, женская солидарность – не пустые слова. Ну ладно, попробуем другие варианты.

– Что ж, тогда обратим внимание на возраст аппаратуры. Очевидно немалый.

– Так и большинство персонажей отнюдь не юны.

Когда Спайкингс на разводке описывал задачу, лицо Харри стремительно менялось по мере того, как до неё доходило, о чьей смерти говорит шеф. В итоге Демпси пришлось увести девушку в коридор. Судья Хэккет тем временем запретил проводить вскрытие дочери. Успокаивая Мейкпис, Джон заставил её вспомнить странного мужчину со станции. На компьютерном фотороботе (надо же, тогда уже были такие!) Харри сделала довольно похожий портрет этого типа, и его отправили в газеты и на телевидение.

Сам мужик в следующей сцене пьяный приехал домой, где вместе с матерью увидел своё лицо на телеэкране. Отмахиваясь от материнских обвинений, он толкнул женщину, и она упала без чувств. Но перед этим зрители успели узнать, что персонажа зовут Джон Бэйтс, что он не совсем здоров душевно, а его отец долго работал у судьи Хэккета. С перепугу этот Джон крепко приложился к бутылке, сбрил усы и рванул с выключенными фарами куда глаза глядят.

Детективы приехали к судье, уговаривать его на вскрытие. Демпси делал это в простецкой американской манере. Он твёрдо отказался. Лицо с фоторобота якобы тоже не узнал. За Бэйтсом погналась дорожная полиция. Харри обвинила Джона в бесцеремонности и обозвала безмозглым чурбаном, а потом расплакалась. Тому пришлось утешать «железную герцогиню», как маленькую девочку, обнимать и гладить. Весьма душещипательно и сопливо.

– Ты права. Но только один имеет воинскую специальность связиста.

– Сэйвер?! Он драпанул со всех ног, как нас увидел. Точнее со всех колёс. Я думала, уж больше не увижу ни его, ни подружку.

– Так вот на этом он и построил расчёт. Или они. Мы не думали, что у них хватит смелости тут же вернуться, а оказывается хватило. Только объектов наблюдения стало слишком много для двух наблюдателей.

– Хм... – Сильвия недоверчиво повела плечами, – а кто ещё?

– Хоу. Может, она и невинна, словно овечка, однако Локридж и Сэйвер с ней совершенно незнакомы. Зато знают, что похитителя тарелки, Кайла Лесли видели последний раз в её доме. А потом и мы оттуда вышли. Хочешь, не хочешь, а приходится за дамочкой последить. Плюс мы, плюс сам Эткинс, который Лесли, который неизвестно где, но зато известно его жилище. Сэйвер послал Локридж к дому Герды, наставил камеру на вот этот домик, а сам присел у жилья Кайла с телеприёмником.

– Даже так? Где же он взял эту рухлядь?

– Вопрос, конечно интересный. Не удивлюсь, что рухлядь пролежала в каком-нибудь тайнике со времён их прошлой эскапады. А может, ею до сих пор торгуют антиквары. Суть в том, что с этим он может управляться, а с современными интернет-трансляциями и веб-камерами не очень.

– Тогда, он должен был видеть, как Эткинс вылез среди ночи от нас, – задумчиво проговорила Сильвия.

– Верно мыслишь. Тарелку вряд ли было заметно, тот её в рюкзак спрятал, но самого человека разглядеть мог. Сомневаюсь, что узнал в нём того, кого отправил в тюрьму двадцать пять лет назад, но с описанием похитителя тарелки наверняка совместил.

– И что он подумал?

– Вот уж не знаю... Свет у нас к тому времени давно уже не горел... Но не обязательно чтобы спать, его гасят. Говорить можно и в темноте. Так или иначе, Лесли, по мнению Сэйвера должен был пойти домой. И тот стал его ждать.

– Но не дождался, – кивнула Сильвия. – После наших разговоров Эткинс вряд ли рискнул бы туда вернуться. Где же он ночевал?

– Возможно, ему не до сна было. Требовалось купить планшет, сфотографировать тарелку, подбросить её в дом Джулии или номер Брайана. До утра дел.

– И где он их вершил среди ночи?

Очкарика арестовали. Хэккет понял, чьё лицо на фотороботе. Спайкингс потребовал от своей команды выяснить имена всех возможных пассажиров поезда. Джона Бэйтса, несмотря на его протесты, полиция отвезла домой. После чего в участок прибыла сладкая парочка. В машине Бэйтса они нашли бумажник Сары. Сам Бэйтс готовился дома к очередному побегу, когда туда ворвался Хэккет с ружьём.

Когда в доме оказались сыщики, они нашли, как ни странно живую, мать Бэйтса и остатки состриженных усов. Но не самого подозреваемого. Демпси и Спайкингс независимо высказали сомнения в виновности Бэйтса. Но американец придумал более простой способ их проверить. Вместе с врачом, которого Харри недавно арестовывала за хранение наркотиков, они втроём проникли в морг под предлогом опознания какого-то трупа. Мэйкпис умело разыграла обморок, прям, что твоя Сильвия, а пока сотрудник отводил её на улицу, Джон и врач-наркоман по-быстрому провели вскрытие. Хэккет тем временем готовил расправу над Бэйтсом у себя в оранжерее. Сыщики взломали лабораторию какой-то больницы, и доктор сделал анализ. Когда Джон сказал, что всё идёт нормально, Харри пообещала проверить, что у него с головой. Оказалось, что насильник болен сифилисом и раком половых желёз, который бывает в возрасте двадцати – двадцати пяти лет, но никак не сорока Бэйтсовских.

По базе данных, созданной в отделе на пассажиров, выяснялось, что под это определение попадает некий железнодорожник Уильям Торнтон. К тому же у него была судимость и судьёй был Хэккет. В результате недолгой, но насыщенной трюками погони, сыщик поймали негодяя.

– Что это за детектив?! – возмутился Ник. – Преступник первый раз появляется в кадре за три минуты до конца и спустя две после первого упоминания о нём.

– Может, и не увлекательно, но реалистично, – пожала плечами Сильвия. – К тому же, здесь главное – драматизм и отношения героев, а не упражнения в дедукции.

– А. Ну-ну.

– Вдобавок это последняя серия сезона, в ней должно быть много мелодрамы.

– Последняя? – обрадовался Ник.

– Я же сказала: «в сезоне». Потом начнётся второй.

– Вот вечно так...

-Давай, лучше к Эткинсу вернёмся.

– Ммм... в аэропорту много круглосуточных магазинов, в том числе и электроники. Кстати, гостиница Сэйвера рядом.

– Допустим. Но фотографии-то он где сделал?

– Так планшетом и снял. Там наверняка камера есть.

– Да ты его не видел просто. Экран там неплохой, конечно, но камера – одно название. Ей такие снимки не сделать.

– А что, хорошие?

– Не хуже того, что у тебя в телефоне, по крайней мере.

– И когда ты успела всё это выяснить?

– Лиззи позвала меня выбирать планшет, в салон, пару недель назад. Там и такой был. Я запомнила.

За окнами, наконец, зашелестел дождь.

– Ну, Эткинс не глуп. Давно должен был сообразить, что он может быть и не последним в цепи похищений и отборов тарелки, и подстраховаться. Съездил на континент, где никто на него внимания не обращал, отснял посудину во всех возможных ракурсах, на случай непредвиденных ударов судьбы...

– А где же он снимки хранил? – Сильвию не очень-то впечатлил такой аргумент.

– Так может, и планшет у него уже был. Именно для этого.

– Возможно... Процессор там слабенький, для видео или игр не пойдёт, а памяти достаточно для сотен больших снимков. Так что, планшет как раз для просмотра фотографий. И для блуждания по интернету... Но зачем он притащил сюда само блюдо? Вполне хватило бы планшета.

– Хм... возможно, он считал, что тарелка может быть не носителем сокровенных сведений, а ключом в прямом смысле слова. Что её надо куда-то вставлять или прикладывать...

– Чёрт! – Сильвия влепила себе по бедру от всей души.

– Что? Что такое?

– Вот я дура!

– А. Я уж думал случилось чего.

– Не насмехайся! Я только сейчас поняла, что могла бы переписать снимки на карту, где Краб был. Или хотя бы дату создания посмотреть. Теперь бы не гадали... – она обречённо махнула рукой.

Харри, Джон и Спайкингс успели даже остановить самосуд Хэккета. Детективы было уселись попить кофе на яхте у причала, но шеф наорал на них, заявив, что в отделе полно нераскрытых дел. Харри заявила, что они с Демпси идут спать. «Правда?» – озадаченно поинтересовался напарник. «Порознь», – холодно отрезала напарница. «Да я ничего и не говорю...».

– Может, и мы спать пойдём? – без особой надежды спросил Ник.

– Порознь?

– Без разницы. Я могу даже никуда не ходить. Прямо здесь...

– Никуда не ходить можешь, – согласилась Сильвия, – а спать подождёшь.

И без промедления запустила новую серию. Первую во втором сезоне, надо полагать. Началось с того, что бандиты в масках разгромили и сожгли бензоколонку. Свидетели запомнили их фургон, и герои отправились арестовать негодяев. Демпси, как всегда, полез на рожон, забрал ключи от машины Мейкпис, чтобы перекрыть ею преступникам путь к бегству, но те выбрали дорогу, которую стерегла Харри. Она не решилась стрелять по ним прямо через лобовое стекло их микроавтобуса, и злодеи смылись. Надо было догонять, но ключей не оказалось ни у Демпси, ни у Мейкпис. Детективы поругались.

– Что ж, тогда послушай. Во-первых, – Ник загнул мизинец левой руки указательным пальцем правой, – ты спешила, чтобы не спугнуть возвращающегося Эткинса и не наследить. А во-вторых, – он шлёпнул по безымянному, – можно попробовать их сейчас скачать с помощью этой твоей замечательной программы, как там её?

– Она для другого. Может и такое, возможно, но не очень хорошо. Зашита её обнаружит. Зачем рисковать?

– Я просто тебя утешаю, – улыбнулся Ник. А как ещё её успокоить? – Ну, какая нам разница, купил он планшет ночью, или пришёл уже с ним?

– Мы же реконструируем сегодняшние события. Если он не покупал гаджет, не фотографировал тарелку, чем тогда занимался до утра?

– Отсыпался где-то под кустом. Потом, когда-то же он должен был подкинуть тарелку Джулии или Брайану. Это не просто подойти к двери и оставить посылочку, надо быть уверенным, что она дойдёт до адресата.

На совещании Спайкингс рассказал, что бандиты – группировка «Свободная Африка», почему-то воюющая с госкомпанией «Вестмор Лимитед». После этого сыщики повздорили снова, в баре. Спор был столь ожесточённым, что Харри, со своими аргументами, последовала за Джоном даже в мужской туалет. А он обвинил её в том, что она застыла, как айсберг, в испуге перед надвигающейся машиной грабителей. «Я покажу тебе айсберг» – зловеще пообещала женщина.

– Я же говорю, отношения развиваются, – прокомментировал Ник. – Только когда же начнутся шуры-муры?

– А без этого тебе никак?

– Сама же говоришь, второй сезон пошёл. Пора бы уж...

Напарница решила не развивать тему и вернулась к насущным делам:

– Хочешь сказать, он залезал в их жильё?

– А что, забавная картинка получается: пока Сэйвер караулил Эткинса у его дома, сам Эткинс залез к тому в гостиницу.

– Во-первых, – делая жест, пародирующий напарника, начала Сильвия, – как он узнал, среди ночи, что хозяина в номере нет, а во-вторых, если Сэйвера нет в номере, откуда следует, что он вообще туда вернётся?

– Вот представь: Джерри решил по-быстрому смотаться домой, пока мы спим, глядь, а за домом следит какой-то тип в синем форде, одновременно смотрящий старинный телек, подсоединённый к автомобильному аккумулятору. Ба, да это же старина Сэйвер собственной персоной! Залезу-ка я в его номер, пока он здесь зря время теряет, и подложу блюдечко. А когда залез и увидел, что там всё так же, как было в момент забора блюдечка, понял, что хозяин однозначно вернётся и окончательно уверовал в успех своей затеи.

– А что? – оживилась женщина, – Вполне. Может, это он дверь на пожарную лестницу не запер? Кто-то засёк его, пришлось бежать... Есть в нём некоторая склонность к панике.

– Видишь, как просто придумать правдоподобное объяснение? Мы с тобой легко накидаем ещё с десяток сценариев с тем же исходом. Какой хочешь, выбирай. Давай-ка, лучше, двигаться дальше.

Какой-то парнишка принёс в правление компании свёрток. Там оказалось письмо с требованием миллиона долларов и освобождения каких-то политзаключённых в Африке, а также странно пахнущая тряпичная сумка, куда следовало сложить деньги и бросить её на городской свалке. Демпси и Мейкпис в образе бездомной парочки провели там ночь. Для повышения достоверности, надо думать. Джон удивился, что ему легче говорить с Харри, когда они играют такие роли и протянул ей флягу, предлагая согреться. «Чтобы лёд растаял?» – поинтересовалась та. Утром помощник Спайкингса Чес выбросил неподалёку мешок мусора, в котором лежала сумка. Её подобрала... собака. Сыщики погнались за ней, реквизировав по дороге маленький старинный автомобильчик, но не преуспели, а лишь испортили теннисные корты в парке.

– Охотно. Кто бы ни получил тарелку от Эткинса, реакцией должно было бы быть недоумение. Думаю, довольно длительное. Возможно, они даже обвиняли друг друга в обмане, в вождении за нос и так далее. Пока не договорились и не помирились, прошло несколько часов. За это время мы и подоспели со своей слежкой.

– Прекрасно, прекрасно, моя рассудительная подруга. И что же можно сказать по её результатам?

– Парочка расценила подброс тарелки, как провокацию, тест, по реакции на который, наблюдатель собирался что-то про них понять.

– Угу. И решили они, значит, вести себя как можно абсурднее, чтобы сбить провокатора с толку, заставить его самого недоумевать, волноваться, ошибаться. И тем самым раскрыть своё инкогнито.

– Не только. Ещё у них возникла гениальная идея увести его в погоню за собой, оторваться на короткой дистанции, потом разделиться и сесть противнику на хвост. Так они рассчитывали узнать не только, кто подбросил тарелку, но и где он живёт. За подготовкой к этой процедуре наблюдала я, ну а ты поучаствовал в ней непосредственно. Хотя, думаю, ожидали они поймать не тебя, а Эткинса. Ну, Лесли.

– А сам лже-Лесли в это время решил держаться от них подальше.

– Естественно, он же понимал, как эти двое переполошатся, обнаружив тарелку. Они обязательно должны были удвоить бдительность. Зачем ему попадать в поле их зрения?

– А в поле твоего, значит, он попасть не боялся? – съязвил Ник.

– А он и предположить не мог, что такое возможно. Наверно, судил обо мне по интеллекту напарника, – легко парировала Сильвия.

Вместо денег бандиты обнаружили газетные обрезки. Разгневанный главарь пообещал всех уничтожить и достал коробку с какими-то бутылками. Детективы продолжили яростную ругань и после разноса у начальства. Потом Харри подметила, что разрушаются лишь те заведения, что не имеют для компании большой ценности. Но в это время стало известно, что сироп от кашля – основной источник доходов компании был подменён в аптеках на стрихнин. Шеф дал адрес бара, где, возможно, удастся что-то раскопать и назначил Мейкпис главной в расследовании, а Дэмпси велел ей помогать. Тот уселся за её стол с сигарой в зубах и закинул на него ноги. Она сказала, что ковбоев здесь не любят. Джон ответил, что покажет, на что ковбой способен.

Устроив разгром в баре, он заставил хозяина выдать адрес логова бандитов. Потом явился туда и отметелил всех, кого застал. В конце своего сольного номера, въехал на лошади в участок, ведя на верёвке главаря. После чего сдал Спайкингсу значок и удостоверение, заявив, что сыт по горло этой феей Динь-Динь. Когда он отправился в аэропорт, Харри пришла в голову некая важная мысль по делу. Пообщавшись с биржевыми специалистами, она позвонила на фирму и сообщила, что дело раскрыто. Демпси купил в порту серебряный доллар. Мейкпис отправилась на фирму.

– У него был напарник? – невинно поинтересовался Ник.

– Вот уж не знаю. Но у меня есть один. Любит поёрничать.

– Ладно, не злись. Конечно, ему сложно было предположить, что ты сзади подкрадёшься, но почему он вообще следил за этим домом, а не за нашим офисом, скажем?

– Может и следил, но никого там не обнаружил, и решил сюда переключиться, – пожала плечами Сильвия. И была права. – Да и стычка со мной его не слишком напугала, раз он вернулся за планшетом и остался на острове.