Текст книги "Проект 3 (СИ)"

Автор книги: Алексей Финютин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 50 страниц)

После заданного вопроса повисла пауза. Никто не торопился на этот вопрос отвечать. «Большие» решили, что говорить должна Улыбка, как инициатор похода и основное действующее лицо. Заодно и зрение у неё получше. А Улыбка, как раз таки, была совершенно не коммуникабельна, полностью погрузившись в свои мысли. Так что, на вопрос отвечать было некому, что и до распределяющей, наконец, дошло.

– Что с ней? – спросила она кивая на Улыбку. Вот как ответить на такой вопрос? Если бы они знали! Но отвечать что-то надо и отвечать именно неспящей. Левая была в той же ситуации но ей было легче. У неё была неспящая которой она на сегодня отдала лидерство. И возвращать его желанием не горела.

– Она … летала, – неуверенно сказала неспящая. Этот ответ вызвал замешательство у распределяющей и интерес у указующего.

– Летала? … как это? – отмёрзла распределяющая.

– Ну как … там наверху есть лестница наверх. Улыбка нас упрашивала, что бы мы её туда подняли. Но мы просто не могли! … да и страшно.

– И что?

– Что? Потом она перестала просить. Прямо на полуслове. Даже интересно стало, с чего? Но ничего не было. Потом она подняла руки, потом опустила и взлетела. Вот так, фшихх, и нет её.

– Что, прямо наверх? – странный вопрос. А куда ещё? Впрочем, это от замешательства.

– Да, вот так фших … даже не прикоснулась ни к чему.

– Ну а вы?

– А что мы? – с нотками возмущения ответила неспящая, – мы испугались.

– Мы убежали, – решила быть честной левая.

– А потом? – не стала ничего говорить о трусости распределяющая.

– А потом успокоились и вернулись. Хотели на верх подняться.

– Это ты хотела, – возразила левая, – я не видела в этом смысла. Если бы я умела летать, то не стала бы останавливаться. Что толку лезть наверх?

– И что теперь? Вообще ничего не делать? – вспомнила былой спор неспящая.

– Не начинай снова! Правильно мы всё сделали. – против такого аргумента возразить сложно. Главное – результат, не так ли?

– Ну а потом? – распределяющей споры были не нужны. Ей нужны были факты.

– А потом Улыбка вылетела из дырки наверху, слетела вниз и вылетела в дверь.

– Мы не смогли её сразу догнать, – пояснила левая, – мы вышли в дверь когда она уже заканчивала крутиться в воздухе и начала подпрыгивать. Всё выше и выше. Пока ей самой не стало страшно. Потом она встала на ноги, потом села и с тех пор вот такая. Мы не знаем, что это. – ну да, есть повод призадуматься. Не каждый день такие новости. Ситуацию может объяснить только сама Улыбка. Её и захотела растормошить распределяющая но была остановлена взмахом руки указующего.

– Тебя «учитель» взял на руки? – утвердительно спросил он у Улыбки.

– Да, – просто ответила она.

– Он поднял тебя наверх и показал окрестности?

– Да.

– Тебе не было страшно?

– Сначала было.

– А потом?

– А потом он … намычал … не открывая рта мне спокойную мелодию в ухо прихлопывая в такт меня по попе. Как маленькому ребёнку.

– А потом он спустил тебя вниз и начал крутить и подкидывать как ребёнка?

– Да. Всё выше и выше, пока мне не стало страшно. Тогда он меня опустил на землю, дотронулся до моей головы и ушёл. А! Подарок ещё подарил! Вот! – в руках Улыбки появился глиняный горшок, который только в руках Улыбки мог притворяться большим.

– Ты почувствовала себя ребёнком? – проигнорировав подарок спросил указующий.

– Да, – вновь погрустнела Улыбка, – я почувствовала, как это могло бы быть, если бы было.

– Ясно, – завершил разговор указующий. И не важно, что ясно только ему и Улыбке, – теперь вы, – обратился он к неспящей и левой, – рассказывайте, что там внутри.

…

– Ну а ты что про это думаешь? – распределяющей надоело, что за всё время описания и обсуждения внутренностей строения указующий не проронил ни слова. Да и Улыбка только уточняла, что-то там думая себе внутри.

– Да а что думать? – указующему вновь было всё ясно в отличии от всех остальных, – здание построено для нас. Что-бы мы в нём жили, ели, спали, работали, прятались от дождя, хранили вещи и всё такое. Сам «учитель» в нём жить не собирается.

– Да-а? … интересный вывод, – распределяющая честно не поняла, с чего указующий мог сделать такой странный вывод, – а почему же мы сидим здесь а не там?

– Потому что, что бы сидеть там нам нужно, что бы это строение нам каким-то образом передали. Передать он может только своей ученице, то есть, исполняющей. А её сейчас нет и передать строение ему некому. Вот он и ждёт, когда вернётся исполняющая.

– А она вернётся? – с надеждой спросила распределяющая.

– Конечно! И скоро, – уверенно ответил указующий.

– Почему ты так думаешь? – не поняла распределяющая.

– Потому, что её ждёт учитель! – это же само собой разумеется. Разве нет?

– А вдруг она ушла и ждать её бесполезно? – впервые высказала вслух общую тревогу распределяющая, – вдруг он об этом просто не знает?

– Кто?! Учитель?! Не знает? Не смеши меня!

– Ну и когда же её, по твоему, ждать?

– Нам, не знаю. А учитель, думаю, к вечеру дождётся, – не совсем понятно ответил указующий.

– Почему учитель к вечеру а мы позже? – продолжала недоумевать распределяющая.

– А-а-а! – настала пора недоумевать указующему над непонятливостью распределяющей, – учитель ждёт исполняющую что-бы разрешить кое-какие общие вопросы! Сколько им понадобится для этого времени, я не знаю. Сначала исполняющая порешает все вопросы с учителем а потом уж и перед тобой предстанет!

– Да-а?? … а кто мне расскажет о походе? – растерянно спрашивает распределяющая.

– Белая и гладкая. Кто же ещё?

– А почему исполняющая вернётся не позже, чем вечером? Не хочешь объяснить?

– Не хочу! … что стало с твоими мозгами? Если бы исполняющая вернулась позже то что бы учитель тут сидел и устраивал экскурсии для Улыбки? Давно бы уже ушёл своими делами заниматься! Поняла теперь, почему я тебе не хочу объяснять? Я больше хочу вон ту штуку попробовать, которую Улыбке подарили.

– Как попробовать?

– На вкус, как же ещё?!

– Вот эту липкую тягучую дрянь неприятного цвета … на вкус?

– Именно!

– А ты хоть знаешь, из чего она сделана и съедобна ли вообще?

– То, что съедобна – уверен а из чего она сделана, про это я вообще знать не хочу! Давай уже!

Криворукий Рукожоп.

Буквально час назад жизнь мне казалась простой и незамысловатой а насущные проблемы и не проблемы вовсе. Собственно, в проблемах числилось всего два пункта: приложить окровавленный мальвинкин палец к нужному месту и продать здание той-же Мальвинке. Что может быть проще? После чего можно будет считать своё пребывание в райской локации завершённой за исключением подготовки к дальнейшим похождениям. Подготовка должна заключаться в добывании запасов синей дряни из синей же глины и забивании остального места в инвентаре качественной едой и водой. Знаю я, какие тут бывают локации! Ещё раз страдать от голода и обезвоживания мне совершенно не хочется. Оставаться жить в этом раю мне тоже не интересно. Мне интересно выжать из возможностей развития, которое предоставлено пингвинами по максимуму, что бы ничего потом не отвлекало от участия в решении проблем местного человечества. Ушастые инвалиды существа, безусловно, забавные но участвовать в их жизни больше чем в жизни своих соплеменников тоже не дело.

Но так я думал час назад, когда Шнырь всё ещё гнал Мальвинку в мои отеческие объятия не отвлекаясь на всякую фигню по сторонам. И даже, когда я буквально тащил ученицу к заветной книжке не дав возможности ей осмотреть интерьер сарая, тоже не видел никаких преград. Тупею наверное. Нет у меня возможности выдавить из лопоухой ни капли крови! Запрещено условностями нанесение вреда ученице. Ни я не могу, ни Шнырь, даже её ёж и тот не может. У него тоже, блин, официальный статус. Можно было изгальнуться и нанести ей повреждения косвенным методом но мои методы такие, что на выходе скорее получится трупп, чем дееспособное существо. Ну тогда, хотя бы здание продать, не?

И здесь тоже облом! Никогда бы не подумал, что у Мальвинки может на что-то не хватить денег. Да и кто мог подумать, что этот преобразованный сарай может стоить двести шестьдесят две тысячи сто сорок четыре голда! Это же … охренеть сколько денег! Да я сейчас имею на счет чуть больше полтинника! И это после всех эпических битв и торговли с той же Мальвинкой. Пингвины там не слишком раздухарились с такими ценами? Я вот не знаю, чего мне такого нужно добыть, что бы столько заработать! Нет, ну теперь знаю. Нужно построить ещё один сарай только продать его будет некому. У кого могут быть такие деньги? Бред какой то! Я так понимаю, пингвины не сильно одобряют продажу клановых резиденций. Типа, хотите клан – постройте сами, раз такие умные. В принципе, разумно, если бы кроме сил и времени будущим членам клана не нужно было бы тратить очко божественной репутации. Вот! Видимо оно то и стоит денег а всё остальное – мелочи. Зря я сам преобразовал сарай, нужно было предоставить эту честь Мальвинке. Она сама преобразовала бы … когда-нибудь … через пару лет … когда получила бы доступ к интерфейсу с её то дебафом на рост восприятия. Не! Так тоже не пойдёт. Это слишком долго.

Ну и какой может быть выход из создавшейся ситуации? Простой и очень медленный. Перестать смотреть в книжку вместе с будущим клан-лидером, что бы буковки в книжке превратились таки в инвалидские каракули до конца а не ползали туда-сюда не зная, какую форму принять. Потом дать Мальвинке эту книжку прочитать, принять решение, окровавить себе палец и расписаться, вписать необходимый минимум имён, активировать клан, получить доступ к безналичным средствам остальных участников клана. И совершить сделку по покупке сарая. Будем надеяться, что богатенькая буратина не только Мальвина но и остальные инвалиды свои запасы тоже имеют. Иначе они никогда не соберут необходимой суммы.

Я смотрел в правилах. Образование клана в резиденции не принадлежащим членам клана временно возможно. С разрешения владельца, разумеется. Но срок этот ограничен одним годом текущей локации. Сколько для данной локации длится год – я не в курсе. Может сто дней а может и тысячу. Климатические сезоны тут ещё ни разу не менялись. А через год книжка рассыпается и резиденция превращается в сарай. Книжка может и самостоятельно рассыпаться просто из за ветхости. Время жизни книжки зависит от качества бумаги для неё предоставленной. Если бы я раньше знал то не пожалел бы своего мелованного ватмана. Если хватило бы. Но теперь уж … бумага из местных фазанов тоже не плохая хоть и хуже моей. Надо будет на карте подсказку оставить, где и как добывать бумагу из фазанов. Мальвинка опыт лута имеет, разберётся.

Ну и всё, собственно. Мне тут более делать пока нечего. Пусть Мальвинка просвещается, совещается, принимает решение личное или коллективное, образовывает клан а я буду готовиться к дальнейшим приключениям и ждать сообщения от Мальвинки. Меня же оповестят, если клан активируется? Должны, по идее. Ну а, если нет, так сам забегу, недельки через две-три. Куда я сейчас рвану? Еды хочу нормальной! К границам локации по кратчайшей траектории! Всё остальное – потом. Интересно, можно в окно выпрыгнуть? Может и можно но сначала подсказку. На всякий случай.

Через день. «Ставка».

– Надоело тебе? – вопрошает находящийся в несколько расстроенных чувствах указующий у распределяющей, – а мне вот надоело, что исполняющая мечется туда-сюда, рассказывая нам содержимое книги по частям. Ты уверена, что она правильно всё запоминает? Уверена, что она нигде ничего не путает? А в своей собственной памяти ты уверена? Можешь рассказать мне дословно, что она рассказывала тебе утром?

– И что? Из-за этого нужно на меня рычать? Я то чего тебе сделаю? Мы уже убедились, что эту книжку оттуда вынести нельзя. Можешь что-то предложить – предлагай! Рычит он тут!

– А то непонятно! Нам нужно переселяться ближе к зданию!

– Ближе это куда? На солнцепёк? Там же нет постоянной тени. Мы там сдохнем! Почему тогда ближе а не внутрь? Внутри то нормально должно быть. Или тебе понравился последний ночной дождь?

– Мне не нравится дождь! Но и на настил нам тоже нельзя!

– Это почему же? Всем можно а нам нельзя?

– А ты сама то не догадалась? Из-за неразрешённости, так сказать, санитарных вопросов. Нам нельзя гадить на этих настилах, вот почему! Здесь можно а там нельзя! Потому, что там, всё, что ты наложишь, останется там навсегда. Точно так же, как и на первоначальном настиле! Там до сих пор ветки валяются, которые исполняющая притащила маракх знает когда! Забыла? Или тебе нравится сидеть возле кучи собственных экскрементов? Малакка математическая!

– Сам ты индзор ползучий! Что ты тогда предлагаешь? Ночную вазу как в древности?

– Ты знаешь, я бы сейчас не отказался. И даже сидел бы на ней не вставая но тут у нас тоже есть проблема. У нас нет ночных ваз! Ты в курсе?

– В курсе! Так и что теперь? Есть предложения?

– Есть! Вернее, скоро будут. Вот доделаю шляпку как у гладкой, наденешь её и никакое солнце тебя не убьёт. По крайней мере, сегодня. Ясно?

– Ясно. А тебя?

– А себе я ещё сделаю.

– Ага! Если раньше ушки не сморщишь!

– Лишняя мотивация не помешает.

Общее собрание под окнами «Сердца Клана».

– … Теперь по кандидатурам, – продолжает распределяющая, – все согласились с тем, что советником будет указующий, хранителем – я а мастером рукастый. По этим позициям вопросы есть?

– Есть! – встаёт исполняющая, – а вы уверены, что лидером должна быть я?

– Так! – по выражению лица и интонации становится понятно, что некоторые вопросы её начинают уже раздражать, – что бы больше не возвращаться. Кто за то, что бы лидером стала исполняющая? Поднимите плоды! – сегодня в качестве инструмента для голосования выбраны бананы. Просто потому, что их лучше видно при не полностью включенном солнце, – единогласно! У тебя есть ещё вопросы?

– Продолжаем. У нас остались две обязательные позиции, это наставник и шеф. Слово исполняющей.

– Если говорить коротко, то наставник это тот, кто будет заниматься сам и обучать других такому действию как охота и всем, что с ним связано. Для наставника очень желательно самостоятельное владение этим … гхм … искусством. Кроме меня, кое-какие навыки в этом деле есть только у гладкой и белой. Я считаю, что нужно выбрать кого-то из них.

– Как? Это что? – послышалось со всех сторон. Даже распределяющая недоумённо посмотрела на указующего. Да и сами названные персоны были слегка удивлены.

– Тихо! – наконец решила вмешаться распределяющая, – этот вопрос требует осмысления и обсуждения накоротке. Предлагаю пока оставить этот вопрос и перейти к следующему. Нам нужно выбрать шефа. Слово указующему.

– К функциям шефа относится сбор и хранение всего того съедобного, что может быть просто собрано. Снято с дерева, выкопано из-под земли и так далее. Ловля водяных тоже относится к зоне ответственности шефа и охотой не является. Так же, как и на других должностях, личный опыт и способность к обучению других очень желателен. На эту должность я вижу двух кандидатов. Это неспящая, которая имеет лучший навык приготовления еды и однобокая, которая в одиночку может обеспечить всё отделение пусть однообразной но калорийной едой.

– Другие предложения есть?

– Я против! – встала неспящая, – я же усну!

– Ясно! – не стала вдаваться в подробности распределяющая, – кто за однобокую, поднимите плоды! Так! Однобокая, а ты чего? Это самоотвод?

– Я просто не уверена …

– Никто не уверена! Решение принято единогласно! Исполняющая, можешь вписать …

– Эй! – окрикнул распределяющую указующий.

– Что?

– Ты хотела сказать: «лидер, выполни свои обязанности», так?

– Что? … А! … Да. Лидер! …

– Да поняла я! Иду.

…

– Всё ясно!

– Да чего тебе опять ясно?

– Всё мне ясно! Она просто писать не умеет, вот ничего и не вписывается. «Нет такого слова»! Ясное дело! Где вы видели слова состоящие из каракулей?

– Каких ещё каракулей?

– Обычных! Таких-же, которые ты писала, что никто ничего прочитать не мог.

– И что делать теперь?

– Учиться, что же ещё? Вот ты писать научилась? Теперь других учи. Все слышали? Все учимся писать у распре … хранителя! Она знает, как это сделать быстро.

– А откуда ты …

– Ой, перестань! У меня весь древесный покров твоими каракулями изрисован!

– Ну что, понравилось тебе быть учителем чистописания? – со смешком спрашивает указующий.

– Прекрати ржать! Сам бы попробовал, раз такой умный!

– А мне то зачем? На это у нас ты есть. И не ори так громко, народ пугаешь.

– Пугаю я! А что же ты не испугался?

– А мне что, больше делать нечего?

– Ну конечно! Всех заставил изображать из себя первоклашек а сам сидишь, свои полоски складываешь! Это как называется?

– Это называется «правильная организация рабочего времени». Это тебе солнце улыбается потому, что ты в шляпке. А мне солнце лыбится! И сегодня, будет лыбится сильно. Видишь куда с утра солнце занесло? И не одного облака на небе. Если я не позабочусь о защите, я заработаю себе солнечный удар вместо умения писать. И потом, умный учится на чужих ошибках. Вот я и смотрю на чужие ошибки, что бы их не совершать.

– Да-а? И много ты чужих ошибок разглядел?

– Мало. Я, в основном, слушаю. Если бы никто не орал мне тут в ухо, я бы знал больше.

– Да что ж … а ты не мог бы как-то по другому день начать, что бы меня не бесить? Или это тоже «правильная организация рабочего времени»?

– Да ладно. Я не со зла. Ты бы лучше неспящую к себе подозвала бы. Она ночь не спала и теперь скучнеть начинает. Если она в сумрачное состояние впадёт, её ничем оттуда не вытянешь. А у тебя и голос как раз … подходящий. Текст ей какой-нибудь начитай … поинтереснее. Да и мы, заодно, послушаем. Только без формул!

– Хм … а ведь ты можешь говорить не только глупости. Наверное, для этого надо, что бы тебе голову солнцем напекло. Ладно. Уговорил. Сейчас мы им устроим … диктант!

– Во! Видал? Я уложила неспящую! Почти уложила.

– Молодец. Надо было сразу с этого начинать.

– С чего, с этого?

– С обучения под руководством преподавателя. Она же рядом сидела и ты ей подсказывала всё время. Вот и результат. Неспящей скажи, что бы под навес шла. Там пусть спит. Теперь следующего к себе подсаживай. Так всех обучать будешь. Быстрее получается.

– Всех? И тебя тоже?

– Ну да. И меня тоже. Чему ты удивляешься?

– Когда это ты меня слушал то в последний раз? А сейчас вдруг возьмёшь и слушать начнёшь?

– Ты не поверишь! Вот прямо возьму и начну. Почему бы не послушать, если так времени меньше уходит? Только мне не надо сказки рассказывать. Мне бы лучше про математические комформные преобразования … с формулами. А то я начал забывать эту тему. Справишься?

– Да справлюсь. Сама только вспомню пару моментов. А с чего это ты такой покладистый стал? Солнышко влияет?

– И это тоже. Я же говорил, что учиться лучше на чужих ошибках. Теперь я потрачу на обучение вдвое меньше времени. Даже согласен из-за этого потерпеть твои придирки. Но и ты учти, тебя будут обучать точно так же. И ты будешь внимательно слушать учителя и делать всё, что он говорит. Даже если учителем будет белая. Придётся переступить через себя, если хочешь чему-то научиться. Поняла?

– Пфф … чему можно научиться у белой?

– Тому, что она умеет делать лучше тебя. Что она сейчас делает? Шкуру снимает? Вот ты и будешь у неё учиться шкуры снимать.

– И ты будешь учиться?

– И я буду. И слушать буду внимательно. И делать буду так, как она мне скажет. Удивлена? Привыкай. И тебе рекомендую поступать так-же, если не хочешь впустую тратить время и портить полезные вещи.

– А ты уверен, что образование и снятие шкур сравнимые понятия?

– Совершенно не сравнимые! Умение снимать шкуры сейчас на много важнее! Но ты не расстраивайся. Научишься ещё.

– Нет! Это вообще нормально?

– Чего тебе опять?

– Мы, вообще то, всё это затеяли, что бы исполняющая … эээ … лидер писать научилась!

– И что? Научилась же! Наверное.

– Наверное! Только почему то самой последней! Она что, самая тупая?

– Экая ты внимательная! Странно, что ты вообще её заметила. Наш лидер вообще то самой умной оказалась. Быстрее всех выучилась.

– Быстрее всех? Последней?

– А ты как хотела? Знаешь сколько древесного покрова нужно, что бы столько народа писать научилось? Видишь гора какая? Или опять не заметила? Ты думаешь, кто всё это принёс? Да наш лидер хорошо, если четверть времени училась а в остальное время она обеспечивала всех средствами для письма.

– А ты, значит, у нас тут всё замечаешь! Ну и скажи мне, куда девать теперь эту гору?

– Это тебе не ко мне. Это тебе к хранителю. Кто у нас хранитель? Ты? Вот и девай куда хочешь!

– Что значит, хранитель? У меня есть место, где всё это хранить? И нужно ли его вообще хранить?

– Конечно нужно! На растопку костра точно сойдёт. Да и мне, может, чего сгодится, если на полоски распустить.

– Вот ползи и выбирай, чего тебе там сгодится. А остальное … оййй … меня, вроде… тоже прихватило …

– Ну конечно! Как умничать, так мы первые а как делом заняться, так у неё «ой»!

– У меня проблема! Я не могу гладкую вписать! – кричит лидер вниз, высунувшись из проёма. В проёмы этой комнаты можно выбросить что угодно, кроме книги и пера. И высунуться можно немного, чем лидер и воспользовалась. А вот в обратную сторону – ни-ни. Односторонняя проницаемость неизвестно чего. Это учитель чего-то там замечал периферическим зрением а среди оставшихся, никто ничего такого не замечал. Потому-то, новый лидер у удивилась, что что-то ей мешает высунуться из проёма дальше а вот попробовать закинуть что-нибудь снаружи, случай пока никому не представился.

– А остальных вписала? – спрашивает советник у хранителя с тем, что бы она оттранслировала вопрос дальше. Слабоват пока голосок у советника.

– Да! Остальные нормально вписались.

– Так… – призадумался над проблемой советник, – так … так! Как тебя там … хранитель! Давай труби общий сбор!

– Я хранитель а не трубач! – обиделась бывшая распределяющая.

– Вот давай, хотя бы сейчас, не вредничай!

– А что ты задумал?

– Увидишь! – со злостью отрезал бывший указующий и добавил, – кажется, кто-то не понял, что времена изменились!

Салаилланн (левая)

Я уже не знаю, что думать! События стали развиваться слишком быстро и слишком радикально. Незыблемые истины стали рушиться. Крах основного закона вообще можно воспринять только чисто теоретически. И только на рациональном уровне. Принять нововведение на эмоциональном уровне просто невозможно. Это что значит? Всё, чему нас учили и культивировали в течении долгих поколений теперь можно спустить в утилизатор? Да тут даже утилизатора нет! Или наоборот, тут везде один сплошной утилизатор! Весь этот новый мир это один большой утилизатор! Как мы радовались, по началу, что попали в огромное живое место и только потом осознали, что в этом живом месте не так то просто добывать себе пищу. Ведь у нас же вообще ничего не было! Буквально, голыми попали на поверхность планеты! Как мы сюда попали, боюсь, что этого вообще узнать не получится. А пищу здесь надо именно добывать! Выискивать то, что хотя бы теоретически съедобно, и потом это как-то отколупнуть, оторвать или выломать. А это открытое небо? Кто мог предположить, что может быть так страшно просто от того, что над тобой нет потолка? Мы были не готовы тут жить. Ни физически ни морально. И только впитанные всем существованием законы и правила были тем незыблемым, что не позволяло сойти с ума.

Таким указующего я не видела никогда. Совсем никогда. Даже когда распределяющей (а где она там и он) приходилось решать кому жить а кому умереть, он был спокоен. И сам умирал точно так же, с невозмутимым выражением худого лица. Я всегда считала, что его холодный ум просто не способен воспроизводить эмоции. Да и не только я. У нас в разговорах между собой никогда и намёка не было на то, что указующий может на что-то сердиться или чему-то радоваться. А сейчас … он был не просто зол, он был в бешенстве! Мне до сих пор не верится, что я это вижу!

Вот здесь мне стало страшно. По настоящему страшно! Это что же такое должно произойти, что привело бы указующего, или как это сейчас стало модно … советника, в такое состояние? Мы все умрём в жутких мучениях безвозвратно? Или что-то ещё похуже? А что может быть хуже? Не представляю.

И ведь не говорит ничего. Ждёт, когда все соберутся. А когда они соберутся? Обычно, дольше всех собираемся мы с рукастым. Нет, я могла бы и быстрее придти только как я брошу рукастого? Помогаю, как могу а он сердится за это на меня. А чего сердится то? Ну не можешь ты быстро перемещаться и что теперь? Или ему тоже кажется, что что-то может измениться, как указу … советнику? Что за блажь им в голову пришла? Понятно, что среди произошедших изменений были и приятные. Одна сытость чего стоит. Только … ради неё пришлось отказаться от основного закона и я далеко не уверена, что старшие правильно поступили. Но то, что они начали думать, что они смогут изменить собственную физиологию, это вообще ни в какие ангары. С чего вдруг физиология то изменится? Если уж реанимакапсулы не помогали то здесь то что поможет? Тёплая кровь недавно убитых животных? Они это серьёзно?

Сегодня мы пришли не последними. Место сбора изменилось и стало ближе к нашему рабочему месту. Ходить нам стало проще. Да и остальные ничего не проиграли. Разве что, старшим теперь приходится на солнце сидеть но они уже решили эту проблему. Это хорошо, что … советник теперь тоже может руками работать. Медленно, но может. Для него это несомненный шаг вперёд. Но ведь в его теле ничего не изменилось, просто стал немножко сильнее. Неожиданно, приятно но не невозможно. Все стали сильнее … на хорошей то еде. Чему удивляться? Но рукастый! Он то куда? Он думает, что у него ноги вырастут? А больше у него ничего там не вырастет? Может ему сначала стоит мозги себе отрастить?

Последней сегодня пришла Улыбка. Вернее, её принесли. Гладкая принесла. Мало того, что она плохо слышит да ещё и унесло её не пойми куда. «Эти две» её искали. Раньше то я «этих» просто не замечала а сейчас они меня начали раздражать. Куда лезут? Выполняете то, что вам говорят, вот и хорошо, выполняйте. Ну вот только не надо думать, что вы из себя что-то представляете! Вам и задания то давали что попроще да на двоих одно. Кто будет всерьёз воспринимать неспособных? Это же нонсенс! Да таким как они и имён-то давать никто никогда не собирался. Какой смысл? Для продолжения рода вы не годитесь, для серьёзной работы тоже, самостоятельность там же, да всё там! Если можете ходить и хоть как-то говорить то уже и людьми себя возомнили? Да вы всего чуть лучше, чем лежачие и не более. Или может быть как-то по другому? Не смешите меня!