Текст книги "Проект 3 (СИ)"

Автор книги: Алексей Финютин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 50 страниц)

О чём уж она там тарахтела, история умалчивает но слова её дистрофика удивляли, судя по выражению морды лица. А может и не слова удивляли а способность Мальвинки тарахтеть и жевать одновременно. С чего её на жор пробило? Да ачивку ей открыли лекарскую. Или хилерскую, кому как больше нравится. И не просто так а сразу семь очков прилетело, наверное, за двойное лечение с использованием препаратов не по уровню и добытых в другой локации. Ну, это я бы так объяснил, если бы меня спросили, почему так много. А если честно, то мне бы за то же самое столько не дали бы. А ей, отожраться, отоспаться, потом какой-нибудь подорожник на царапину прилепить, ещё одно очко поднять и можно опять в спячку. Чем не жизнь?

Вот! Я наконец придумал! Человеческая мысль совершила очередной гигантский рывок к вершинам прогресса и процветания! Мир изменился и никогда не станет прежним! Наука о защитной амуниции продемонстрировала взрывной рост! Теперь все злобные монстры дружными толпами отправились в персональные уголки для тихих и безнадёжных рыданий. Особенно крокодилы и все остальные, кто себя к ним причисляет. Не прошло и года титанических умственных усилий и мозговых штурмов, что бы наконец сообразить, за каким хреном я таскаю на себе столько времени этот чёртов гигантский глаз морского хищного карася! Конечно, в таком масштабном исследовании не могло не обойтись без новейших инновационных и креативных методов исследования изучаемого объекта. Всякие там компьютерные томографии и масспектрометрические исследования уже не соответствуют реалиям текущего времени и сложности изучаемого объекта!

Короче, делать мне было нечего, у инвалидов ничего интересного не происходило по причине того, что половина состава сейчас усиленно усваивала новые значения статов, дрыхла, если более понятно, на стройке был очередной период ожидания результатов непорочного размножения стройматериалов, магией тоже заниматься было нельзя по причине тяжелого затора умственной концентрации. Мне бы физической работой заняться в это время но все точки приложения своей недюжинной физической мощи тоже куда-то подевались. Ну и захотелось мне провести ревизию инвентаря на предмет отгрузки инвалидам совершенно лишних для меня пузырьков со всякой алхимией. Но взгляд до пузырьков так и не дошёл а сразу уткнулся, как обычно, в немигающий и укоряющий взгляд этого чёртового глаза. «Что же делать с этой сволочью?», – в очередной раз подумал я, – «выбить его что ли, что бы не подглядывал? А как можно выбить выбитый глаз?».

Для начала, выгружу его из инвентаря … и отверну от себя ибо я не люблю, когда на меня смотрят такими глазами. И вместо укоряющего и печального взгляда, я вижу тёмное пятно глазного дна. Замечательно! Ну и зачем я это вижу? Не нравится мне эта грязное пятно! Соскоблить его что ли? Ножичком. А вот фикушки! Оно прилеплено ко внутренней стенке роговицы и соскабливать его нужно изнутри. Вот тут то иструментально-исследовательские инновации и начались. Выяснилось, что ножом тут делать нечего … так же как и тесаком, кукри, глефой, пилумом, топором, копьём из рыбьей кости и гарпуном. Двумя последними инструментами кое-каких результатов можно было бы достичь, если за результат считать прокол роговицы при условии, что глаз нужно как то зафиксировать, что бы он не катался. И ещё выяснилось, что если тыкать тяжёлым и острым с приличной скоростью, то можно заметить, что роговица сопротивляется прокалыванию методом обтекания острия инструмента. Пружинит она, короче, что делает повреждением тяжелым и острым почти невозможным. Тут то меня и настигла моя гениальная идея, которая и совершила невообразимый переворот в науке и технике.

Роговица это броня! Прозрачная и почти ничем не пробиваемая, если дать ей возможность пружинить! А где может пригодится такая броня? Правильно! В забрале шлема! А то у меня всё вокруг бронированное и противотанковое а самая уязвимая часть меня – мои собственные глаза, совершенно беззащитны. Какое там копьё или стрела? Муха залетит и я уже не боец, особенно, если муха будет большой, полосатой и выстрелят ей в меня из ружья. Или из реактивного мухомёта. Кто знает, какое оружие используют мои будущие злобные враги?

Решено! Займусь модернизацией собственного шлема! Вот как решу один крохотный и совершенно незначительный вопросик, так сразу и займусь. И вопросик этот заключается в следующем: а чем я, собственно, собрался резать непробиваемую броню? Гарпуном или пробойником? Понятно, что и тот и другой вариант приведёт к совершенно неудовлетворительному результату – неприемлемой точности при орудовании гарпуном (как этой здоровенной железякой вообще можно орудовать точно? Она вообще не для этого сделана.) и перфорированным краям и потерей ценного материала, при орудовании пробойником. Какие ещё есть варианты?

Есть вариант! У меня есть … открывашка! И пусть её форма и характер заточки, скажем так, не в полной мере соответствует заявленной функции но! В её свойствах записано, что она должна пробивать броню легко и непринуждённо. Ну да, почти так и записано. Вот и пусть пробивает! Вот как хочет, так пусть и пробивает. Пусть использует любые альтернативные законы физики, пусть магией себе помогает, пусть честное пингвинье слово использует, глубоко накашлять! Мне главное результат. И ещё мне нужно знать толщину этой прозрачной брони. А потом мне нужна будет выкройка и метод крепления прозрачной брони на шлеме. С чего начнём? Или просто вытряхнуть всё содержимое глаза и одеть получившийся мячик себе на голову? А дышать как? Ладно, придумаю что-нибудь.

А дальше было не интересно. Просто точная и кропотливая работа, в ходе которой выяснилось, что в этом глазе, кроме роговицы ничего ценного нет, даже хрусталик на воздухе сначала помутнел а потом вообще начал рассыпаться, внутриглазная жидкость тоже сначала стала мутной а потом ещё и вонючей, глазное дно нормально отслаивается но роговица под ней не так, что бы сильно прозрачная, да ещё и тонкая. Самая толстая роговица на внешней поверхности глаза но туда я не полез из-за ограниченных возможностей моей открывалки. Пришлось довольствоваться зоной близкой к глазному дну. Зато мой шлем приобрёл почти герметичность, полную версию которой можно достичь герметичным соединением с остальной частью «скафандра». А что? Внешний воздухозаборник я модернизировал, обдув увеличил, вывел воздухозаборники наверх с возможностью удлинения, вставил туда съёмные фильтры. Простенькие но рабочие. Для всякого крупнодисперсного мусора сойдёт. Могу теперь бесконечно долго гулять по дну мелких водоёмов и дышать через трубки. Зачем это нужно? Да просто в дополнению к новому забралу получил и новое свойство моего шлема под названием «рыбий глаз», который даёт возможность видеть под водой без искажений. Ну и прочность там поднялась с защищённостью и ещё какие то свойства, которые я не могу посмотреть. Вот научусь определять «синие» вещи, тогда понятно будет.

С этим своим рукоделием я несколько увлёкся. Понятно, что хотелось доделать, что бы посмотреть, что получится но не целые же сутки с этим ковыряться! Ну … если бы я вовремя вспомнил, что пора производить новый сеанс размножения строительных материалов, то и нормально было бы. Почему бы и не поковыряться, если интересно? Так то да но поспать перед сеансом было бы не лишним а то накопившаяся усталость несколько снизила мою способность к концентрации на основной задаче. Было тяжеловато, тяжелее обычного. Даже подумал, что размножение правильной древесины происходит не так, что бы действительно непорочным способом. Очень даже порочно! Особенно, если в грехопадении участвует мой собственный мозг. Ну вот, опять нет никакой причины, что бы не спать! А что делать?

– Проснулась? – указующий задал риторический вопрос распределяющей. Не то, что бы ему был интересен ответ, просто хотел обозначить своё присутствие, однако затем он задал вопрос, ответ на который его действительно интересовал, – как самочувствие?

– Да … нормально вроде, – ответила она в процессе перехода из лежачего состояния в сидячее.

– Просто нормально?

– Нуу … вроде двигаться полегче стало. Отдохнула наверное.

– Ну да, сила если и прибавилась то незначительно, – сделал вывод из своих наблюдений указующий.

– Опять ты за своё? – огрызнулась распределяющая, – лучше скажи, что у нас случилось пока я спала? И ещё скажи, эти то что здесь делают? Им что поспать больше негде? – показывая рукой на спящих рядышком белую и исполняющую.

– Эти? … ага … так … значит плюс пошёл в зрение … интересно, – начал озвучивать свои мысли указующий, углубившись в них и не обращая внимания на распределяющую. Такое пренебрежение не осталось незамеченным распределяющей.

– Хватит уже своих дурацких теорий! Рассказывай!

– Так …, – всё так же углубившись в свои мысли продолжил указующий, – вместе со зрением улучшился слух … не первый случай … Улыбка … левая а теперь и распределяющая … всегда одновременно … другие чувства, скорее всего тоже … проверить нюх? … здесь слишком воняет … объективно невозможно … принять как версию … набрать статистику. Так! – указующий наконец поднял глаза на распределяющую, – есть хочешь?

– Да! – с вызовом отвечает распределяющая, обиженная тем, что её столько времени игнорировали и она не получила ответа на свой вопрос.

– Доставай НЗ и ешь, – спокойно говорит указующий, проигнорировав обиду собеседницы.

– А почему НЗ? – не знает она как реагировать на высказывание указующего. Вроде бы и заботу проявил но ешё и появилось чувство, что над ней прямо сейчас ставится какой то эксперимент. Только непонятно, какой.

– А что? Всё готовое у исполняющей, которая сейчас спит, неспящая сейчас комбинирует водяных с различными плодами, потом она будет кормить лежачих. Еда будет, только не сразу. Смысла ждать нет. Ешь!

– Да? – распределяющая покопалась в голове, взвесила все аргументы и наконец согласилась с доводами указующего, – ладно. – Тот некоторое время посмотрел на то, как распределяющая ест наспех прожаренную птицу из своего инвентаря, потом спросил, – вкусно?

– Нет! – на самом деле, о вкусе она не задумывалась но указующий должен понять, что она на него обиделась.

– Вот! – торжествующе произнёс указующий, подняв четвёртый палец в небо, как это у них принято делать в случае правильного утверждения и продолжил уже для себя, – значит вкусовые рецепторы тоже стали более чувствительными. Что и требовалось …

Распределяющая некоторое время смотрела на указующего с неодобрением а потом, всё же, спросила, – что ты там про зрение говорил?

– Зрение? Ничего не говорил, – а потом, всё же, вышел из состояния задумчивости и начал рыться в своей памяти по существу вопроса, – А! Ты как исполняющую заметила?

– В смысле, как?

– Ну … на таком расстоянии … да и лежит она за белой.

– Эээ … а что, не должна была?

– Вчера ты бы её не заметила.

– Да? И … и что?

– А то, что у меня есть основания полагать, что у тебя, после сна, обострились все органы чувств. Зрение, слух и всё остальное.

– И слух тоже? С чего? – не очень то она и поверила указующему. Не чувствует она, что в ней что-то изменилось.

– С того, что ты уже не так громко орёшь! Твоим ушам стало больно от твоего же крика.

– Да ладно! … так что у нас случилось то?

– Да почти ничего. – успокоил он распределяющую и продолжил, – неспящая обещает по необычному приготовленных водяных, однобокая выловила из озера странный глиняный сосуд, у рукастого с левой без изменений, ищущая рассказала гладкой и белой про споровые грибы, от которых эти две дуры чуть не умерли, – сказано это было ровным и спокойным голосом так, что не сразу поняла смысл произнесённых слов. А как поняла, так сразу и поперхнулась.

– Как … чуть не умерли? – это от известия глаза ещё больше вылезли или от того, что она поперхнулась?

– Просто. Отравились, – «объяснил» указующий.

– Ясно, что не захлебнулись! Сейчас то что?

– Нормально всё. Лежат. Спят.

– А … как?

– Ты знаешь, что такое «антидот»?

– Эээ … нет.

– Вот и я не сразу вспомнил. Это противоядие … универсальное … мгновенного действия.

– Как мгновенного? Это ж … так не может быть! Откуда такое взялось?

– От «учителя», откуда же ещё?

– «Учителя»? Но ведь …, – тут она замялась не захотев обсуждать тему «учителя» и заменила её другой темой, – ведь лекарство не может действовать мгновенно! Его нужно проглотить, потом оно должно впитаться, распространиться, начать действовать … на всё это нужно время!

– Белая его вообще не глотала. Оно просто исчезло у неё во рту. И пузырёк, в котором он был тоже исчез.

– …?

– Не может быть? Здесь может.

– И-и … о чём это говорит?

– Обо всём! Лично мне, всё ясно!

– Чего тебе ясно?

– Сказал же, всё! Готовься официально отменять основной закон и передавать лидерство исполняющей.

– Да? Или что?

– Или я сделаю это в индивидуальном порядке!

– Серьёзно?

– Ты кушай давай, не отвлекайся.

– Я пойду, пройдусь, новости узнаю, – говорит затосковавшая от безделья Улыбка своей привычной напарнице. Насекомых для ловли водяных она уже много насобирала, до вечера хватит. Если бы не крышка у ржавой ёмкости, то половина этих странных животных уже расползлась бы в разные стороны. Но крышка скоро отломится от бесконечных открываний и закрываний и тогда придётся вместо крышки что-то другое использовать. Насаживать из на крючок … однобокая упорно пытается с этой операцией справляться самостоятельно. Тяжеловато, конечно, делать тонкие манипуляции одной рукой но ведь крючок можно зафиксировать не только рукой и это не является такой уж большой проблемой. Гораздо сложнее разглядеть этот самый крючок в том месте, где его зафиксировали. Любой рыболовный крючок специально делают максимально незаметным. Рыбаки знают – зачем.

– Иди конечно! Чего тебе тут сидеть? – однобокая действительно специально не держала Улыбку рядом с собой, она знала, что с её глазами, Улыбка всегда себе найдёт полезное занятие. Даже удивительно, что до сих пор не нашли. Исполняющая слишком занята для этого, что бы открывать новые направления деятельности ежедневно. Но то, что новое направление деятельности для Улыбки обязательно найдётся, в то у однобокой не было никакого сомнения. Она даже хотела, что бы это направление побыстрее нашлось. Не потому, что она так уж стремилась остаться в одиночестве, ей просто очень понравилось ловить водяных и она хотела, что бы новое направление не придумали для неё. А если она на этой теме останется одна то сможет застолбить за собой это направление. Даже если ей будет тяжело и одиноко. Такую цену она была согласно заплатить. А что бы, с уходом Улыбки, эффективность её работы снизилась наименьшим образом, выполнять все «операции» направления она должна была пытаться уже сейчас. Ведь тема «продовольственной безопасности» очень значима для всего отделения.

– Хотя подожди! Водяных с собой забери, – что бы уж заодно. Чего впустую то ходить?

– Зачем они мне? – протормозила Улыбка.

– А мне зачем? Неспящей передай, пусть готовит.

– Как «передай»? – продолжает тормозить Улыбка. То ли задумалась о чём то, то ли просто не привыкла, что функция «отнеси» и «передай» может относится и к ней. Сама ещё не привыкла к своей возросшей мобильности.

– Через торговлю! – однобокая сама не поняла, почему сказала именно это. Но ведь есть же такая возможность?

– Эа …?

– Ну, или как хочешь, – легко согласилась с Улыбкой однобокая.

– … а неспящая сказала, – продолжает рассказывать собранные новости Улыбка, – что бы ты водяных через торговлю больше не передавала.

– Да? И почему?

– Она говорит, что ей стыдно готовить из продуктов, которые ничего не стоят.

– Как? Совсем ничего?

– Шестнадцать монет … медных … за всё, что поместилось в инвентарь.

– А это мало?

– Мой маленький нож стоит больше четырёх серебряных …

– Рукастый! – возмущённо обращает на себя внимание левая, – ты работать вообще сегодня собираешься?

– В смысле, собираешься? – не понимает рукастый, – а я чем сейчас занимаюсь, по твоему?

– Понятия не имею! Тебе поручили траву об … эээ … бить! А ты какую-то стружку делаешь. Кому нужна твоя стружка? Ты костёр жечь собираешься?

– Какая ещё стружка? Я лук вырезаю … пытаюсь … видишь?

– Нет! Палка как палка …

– Вот и я нет … и как этот «учитель» так режет? Видишь образец, смотри … вот сюда, видишь?

– Что?

– Что – что! Вот что! Смотри внимательно … вот на этот срез. Что видишь?

– Ну отрезано, ну ровно, ну и что?

– Мало того, что ровно, так ещё и в одно движение! Вот так, фшшшух и всё, отрезано! Ровно по намеченному! Без всяких доводок!

– Ну да, здорово. А в чём проблема?

– Проблема?! – хотел было рассердиться рукастый но подумал о чём то таком, от чего сразу «сдулся», – проблема в том, – уже скучно продолжил он, – что у меня нет такого инструмента, которым можно так сделать, у меня нет столько силы, что бы суметь сделать такой длинный срез, недостаёт остроты зрения и ловкости, что бы сделать всё точно и за один проход, нет опыта, понимания материала … много чего нет. Спокойствия тоже вот нет! – уже более эмоционально, – ты чего под руку лезешь? Хочешь, что бы я опять себе что-нибудь порезал? Ты вообще в курсе, что тебе ещё тетиву делать? Знаешь, что такое тетива? Знаешь как делать? Вот иди и тренируйся! Не приставай ко мне! Я и так психовать уже начинаю!

– Ты слушаешь меня вообще? Я говорю – говорю а кому говорю? Уткнулся в свою верёвку и делаешь вид, что сильно занят! Я с тобой хочу о важных вещах посоветоваться а ты замечать ничего не желаешь со своим шнурком! – распределяющая высказывает обоснованные претензии указующему.

– Я слушаю! … и думаю.

– О чём ты думаешь?

– О том, чем я займусь после того, как сделаю пояс.

– Конечно! Подумать то больше не о чем! Я тебе про стратегию жизни всего отделения а ты о своём шнурке! Вот зачем он тебе нужен, скажи мне! Наденешь его на голое тело и что? Красивее станешь?

– Да при чём тут «наденешь»? Я его делаю не для того, что бы носить!

– Да ладно! А для чего?

– Я хочу от него получить больше чем «красоту»! Зачем мне красота? Тебя что-ли соблазнять? Я хочу испытать чувство голода, его утолить и лечь спать со счастливой улыбкой на лице, – такой ответ не сразу поместился в голову распределяющей. Вот это вот: «тебя что-ли соблазнять», выбило распределяющую из колеи, после чего, остальные слова звучали вообще как бред. Решив оставить на потом разбор и самокопания на слова пренебрежения, распределяющая принялась пытаться понять «бред».

– А что, без голода и улыбки тебе плохо спится?

– Плохо! Нет чувства самоудовлетворения, нет чувства того, что день прожит не зря а есть чувство того, что просто завершился очередной никчёмный день никчёмного человека. Мне не нравится чувствовать себя бесполезным.

– Ну и чем, сделанный тобой шнурок, может быть полезным для общества, если сам ты его носить не собираешься?

– Если не учитывать … особенности этого мира, то ничем.

– Опять ты за своё?

– А как ты хотела? Ты о чём поговорить хотела? О стратегии? А с чего вдруг тебя стала беспокоить стратегия? Не потому-ли, что проблемы голода больше нет и можно теперь думать о «стратегии»?

– Оставим голод! По существу вопроса есть что сказать?

– А как же?! А это ничего, что мой ответ тебе не понравится?

– Переживу как-нибудь, – хотела добавить, что в последнее время, он ей вообще не нравится но сдержалась.

– Стратегию должна опираться на возможности, – менторским тоном начал указующий. Ну а что? Сама же разрешила, – если раньше рассматривать всякие разные стратегии не было смысла по причине невозможности их реализовать, то сейчас, ситуация изменилась и ты сама это признала, начав задумываться над стратегиями. Так? Осталось только выяснить, благодаря чему мы получили новые возможности и продолжить их использовать для их расширения. Мне то понятно, что и как нужно использовать а вот ты никак не хочешь замечать очевидного! Это твоя гордость или просто глупость?

– Хватит обо мне! Просто скажи, на чём должно сконцентрироваться отделение, с какой целью и каких результатов оно может при этом достичь?

– Чего уж тут не понятного? Сейчас каждый член отделения должен сконцентрироваться на саморазвитии. Для этого каждый должен производить осмысленные и результативные действия. Любые действия … да и не только сейчас а, наверное, всегда. Все и всегда должны это делать для увеличения наших общих возможностей. Вот когда мы сможем нечто большее, чем обеспечивать себя пропитанием, тогда и будешь свои планы строить и стратегии разрабатывать. И кстати! Когда я говорю все это и тебя касается! А ты думала, что сделала один инвентарь и всё?

– Да кому стало лучше от того, что я сделала этот твой инвентарь?

– А кому стало хуже от этого? Отделение получило запасной инвентарь. Думаешь, он не пригодится? Пригодится. А то, что ты не замечаешь, что стала лучше видеть от этого, то это не значит, что этого нет. Работай давай! Сидит она тут … планы из уха выковыривает.

– Работать? Да кто отказывается работать? А поконкретнее никак нельзя? Что делать то?

– Вот ведь! А я, по твоему, над чем думал, пока ты ко мне приставать не начала? Если бы ты меня своими идиотскими планами не отвлекала, глядишь и придумал бы чего. Материала для рукоделия у нас, считай, нет. И будет не скоро. Нужно занятие, которое не требует материальных затрат. Вот и думай! У тебя тоже голова есть.

– Ну и что это может быть? Что бы без затрат.

– Пффф … стих сочини! Или басню. Или эту свою … стратегию развития.

– Так я ж тебя про неё и спрашивала!

– Зачем спрашивать? Бери и придумывай. Если я её придумаю, то ты от этого умнее не станешь!

– А если придумаю, значит, стану?

– А вот это можно выяснить только экспериментально. Бери и придумывай. Потом вместе посмеёмся.

– Посмеётся он! Весельчак нашёлся!

Эстаиланн

Ну и что с этим делать? Луки мы с рукастым вырезали почти одновременно. Если бы меня не сморило после лечения белой и гладкой то я бы справилась быстрее. Наверное потому, что резала кинжалом в то время как рукастый не самым качественным ножом. Ну уж, какие есть, других то в ближайшем будущем не будет. Получились они … так себе. Ну хоть так, всё равно эти луки тренировочные.

Ну и начали мы с рукастым на них тетиву примерять. Ну это левая думала, что она сделала именно тетиву да ещё и с запасом. Я то тоже, в этом деле не сильно соображаю да и рукастый опыта в этом деле не имел никакого, ну и решили мы, что на попробовать – сойдёт. Только рукастый, по началу, с длиной не угадал, длинную слишком сделал, тетива эту палку почти и не согнула. Или это я со своими предосторожностями? Сказала, что палка слабенькая, сломаться может, если сильно согнуть. Потом то, мы, конечно, переделали но тут другая проблема встала – мои стрелы слишком тяжёлые для этих слабеньких луков. Стрелять можно но совсем близко ну или лук ломать, вытягивая. Нужны стрелы потоньше и полегче, девчонки не смогут моими стрелять. Где взять? Можно и сделать, только из чего? Наконечники то я маленькие и лёгкие найду, хоть бы и тупые, сейчас это не принципиально, а деревяшку я где возьму ровную и лёгкую? Но этот вопрос мы на потом оставим, рукастый загорелся на счёт «пострелять».

Да кто возражает? Я даже пенёк в качестве мишени на бок поставила … недалеко а вот рукастому лук пришлось боком держать, потому как вертикально он его держать не может, ног то, считай, нет. Ну и сделал он три выстрела из лука, сделанного им, пока тетива не порвалась и четыре из моего, с тем же результатом, правда, один раз он в мишень попал. На этом испытания и завершились. И не только потому, что нам нужна нормальная тетива и облегчённые стрелы, опять этот голод! Причём и у меня и у рукастого одновременно. Надо будет готовой птицы из инвентаря выложить для других, а то ведь, все запасы у меня а меня вырубит скоро. И ведь припекло то как! Игнорировать не получится.