Текст книги "Стародум. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Алексей Дроздовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Странное чувство.

Она тоже смотрит как-то завороженно.

Пришлось встряхнуть головой, чтобы прогнать наваждение. Она – моя лучшая подруга и ничего больше. Мы с ней с самого детства неразлучны. А ещё она очень добрая, умная, заботливая…

– Всё, спать пора, – говорю.

– Да, – соглашается девушка.

Все вместе мы расходимся по своим комнатам для ночлега. Но мне этой ночью почему-то не спится.

До прихода несметной армии кочевников остался 271 день.

Глава 13

Весь следующий день мы ходим по Новгороду и распускаем слухи.

Заглядываем к каждому мастеру: кузнецу, кожевнику, плотнику. Интересуемся их работой и у всех спрашиваем, можно ли заказать детали для осадных машин. На вопросы, зачем нам эти детали, рассказываем, что князь Стародума хочет собрать оборонные сооружения для своей крепости. Не то, чтобы они нам нужны, просто хотим посеять лёгкое смятение в жителях.

На Руси уже давно ходят слухи, что Субэдэй возвращается с ещё большей армией. Двадцать три года назад кочевники разгромили русско-половецкое войско численностью в сто пятьдесят тысяч человек на реке Калка. Причём они даже не ставили своей целью полномасштабное вторжение. Сейчас же всё будет намного серьёзнее: уже говорят о многочисленных беженцах из разорённой Волжской Булгарии.

Так что мы даже не выдумываем ничего, а всего лишь распространяем.

Всё для того, чтобы переманить в нашу крепость мастеров. Всех этих людей, что создают инструменты, доспехи, одежду, посуду, книги. В Стародуме выские каменные стены – он защищён гораздо лучше, чем Новгород или Владимир.

Насколько мы успешны в распространении слухов – покажет время. Если хотя бы пара мастеров приедет к нам со своими семьями – уже хорошо. Хочу превратить доставшуются мне крепость не просто в оборонное сооружение, а в место, где производят самые лучшие товары. Чтобы слава о Стародуме шла по всем землям.

– Не верю я в эту затею, – вздыхает Никодим.

– Я тоже не очень, – говорю. – Но время у нас есть, почему бы не попробовать?

До самого вечера мы ходим и спрашиваем, сколько будет стоить заказать тысячу луков, пращи, наконечники для стрел и подобные вещи для большой войны. Все должны узнать три вещи: Стародум поднялся из земли, в Стародуме высокие стены, и в Стародуме рады гостям.

Проблему с недостатком продовольствия решим чуть позже: не зря же мы с собой серебро взяли. Постараемся купить так много зерна, сколько вообще получится.

Только на третий день происходит то, ради чего мы вообще приехали в Новгород: встреча удельных князей.

Чтобы выглядеть на этом собрании как можно лучше, мы снова идём в лавку портного, чтобы забрать свои сюртуки и кафтаны.

– Как я смотрюсь? – спрашивает Светозара.

Старичок пошил ей подходящее по размеру верхнее платье, которое девушка перевязала поясом. Льняное, как и все наши наряды: для шёлка мы недостаточно богаты. Но даже в нём Светозара выглядит потрясающе: узорчатая ткань с орнаментом, множество пуговиц. Под ним – длинная рубаха с тесьмой. Но самое главное – как это всё сидит…

– Очень красиво, – отвечает Никодим.

– Красиво, – соглашается Неждан.

У меня же всё внутри сжалось от того, насколько хорошо это выглядит.

– Ты смотришься восхитительно, – говорю. – Это лучшее верхнее платье, которое вообще можно было сшить для тебя.

– О, спасибо.

Нам с Никодимом и Нежданом достались одинаковые серые кафтаны, разве что мой выделяется на их фоне золотой и серебряной вышивкой. Старичок провёл время с пользой: подогнал наши наряды под плечо. Даже удивительно, что он всего сотню кунов попросил – за такое не жалко было бы и двести отдать. Наверное, таким образом он пытается купить себе свободу от избиений моим братом, хотя я отчётливо ему сказал, что никто его больше бить и грабить не будет.

Все вместе грузимся в карету и выдвигаемся к детинцу, на встречу со всеми удельными князьями. Чувствую, что лёгкой она не окажется: эпоха безумия на то и безумная, что всё всегда идёт не по плану.

Доезжаем до Великого моста, а там к центральным вратам в детинец. Тут уже карету безумца признали, поэтому десятник, без лишних вопросов, машет рукой на внутреннюю территорию.

– Проезжайте, – говорит. – Налево, к большим княжеским хоромам

– Спасибо, – отвечает Волибор.

Во внутренней крепости Новгорода собралась целая толпа: сотни людей с копьями, мечами, саблями, топорами, булавами. Почти все в кольчугах, но и пластинчатых доспехов оказалось много. Встретился даже один бугай в полных латах.

Все они стоят отдельно, небольшими группами, и все посматривают друг на друга враждебно. Как я и ожидал, в первый день осени сюда приехали удельные князья со всей Новгородской земли. Их дружины остались здесь, пока сами они собрались в хоромах Великого Князя. Мы с друзьями приехали в детинец со стороны торговой части Новгорода, а все остальные – с западной стороны, поэтому мы не видели их, прибывающими.

– Хочешь, чтобы мы побыли здесь? – спрашивает Никодим. – Постояли снаружи княжеских хором?

– Нет, вы же моя свита. Пойдём.

Карету пришлось оставить в стороне, и остаток пути идти пешком между враждебно настроенными воинами. Молчун и Волибор в полных чёрных доспехах мгновенно притягивают взгляд всех окружающих людей, вызывают зависть, восхищение и ненависть.

В прошлый раз мы проникали в эти хоромы тайно, через дыру в стене. Сейчас же входим на правах званых гостей.

– Туда, – указывает один из гвардейцев.

Мы входим в широкое деревянное здание. Поднимаемся по той самой лестнице, которой шли убивать безумца. Поднявшись на второй этаж мы оказываемся в просторном зале, где собралась едва ли не сотня человек. Удельные князья: большие и малые, их охрана, помощники, советчики.

От пышных и пёстрых одежд рябит в глазах.

Оказалось, что как бы мы с друзьями ни переодевались, всё равно выделяемся на фоне окружающих: у нас слишком загорелые лица и шеи, выдающие под красивой одеждой обыкновенных крестьян, работающих в поле. Присутствующих тоже не назвать потомственными дворянами. Но даже среди них мы выглядим слишком приземлёнными.

Если посчитать, то здесь собралось пятнадцать удельных князей, пятеро из которых – женщины. Даже странно, что их так мало, ведь в эпоху безумия женщины часто получают больше сил. Самому младшему из князей – за тридцать, старшему – за шестьдесят. И только мы, делегация из Стародума, выглядим жалкими деревенскими сопляками.

– Извините, – Неждан проталкивается среди людей, стоящих отдельными группами. – Пропустите. Дайте пройти.

– Осторожнее! – рявкает один из воинов в кольчуге.

– Я осторожен, поверь.

Мы проходим через центр зала в дальнюю часть, поближе к большому деревянному трону, пустующему без Великого Князя. Волибор с Молчуном в чёрных доспехах стоят перед нами как ограда против возможного нападения.

В этом месте царит очень напряжённая атмосфера: окружающие враждебно посматривают не только в нашу сторону, но и друг на друга. Кажется, все князья хотят получить большой титул, чтобы ему подчинялись остальные. И некоторые даже готовы применять для этого силу. Пока что я даже представить не могу, как тут вообще можно договориться выбрать одного главного.

Но то, что мы приехали – определённо хорошо. Не хотелось бы пропустить собрание, где будут делить власть.

– Знаешь того типа? – спрашиваю у Неждана.

Неподалёку от нас стоит мужчина лет сорока: худющий как смерть, с резко выступающими скулами и глубоко посаженными глазами. Он почти неотрывно смотрит в нашу сторону и щурится.

– А, Владислав Всеградович, – усмехается брат. – Князь пребольшущего удела на севере. Как-то раз я весело провёл время с его женой, а чуть позднее – с его второй женой. Но всё это было честно – никто никого силой не заставлял. Кстати…

– Что ещё?

– Вон та женщина, что рядом с ним стоит – я её не видел. Это его третья жена?

– Если ты собираешься и с ней весело провести время, то я тебе запрещаю. Не для того мы сюда приехали, чтобы врагов заводить.

– Он – уже наш враг.

– Всё равно я запрещаю тебе приближаться к той женщине.

– Ладно, – вздыхает брат. – Нарочно я его третью жену очаровывать не буду. Но если она сама ко мне приблизится – то и отказывать не стану. Я – самый большой красавец на всей Руси. Прятать такого как я от прелестных дам – настоящий грех.

При последних словах Неждана Светозара фыркает, будто он сморозил несусветную глупость. Нет, он прав, конечно: во всех русских землях не найдёшь человека красивее, поскольку только у него десятая ступень, и только у него сила в физической мощи. Но девушка так сильно его презирает, что никакие внешние признаки её не впечатляют.

– Вон тот тоже на нас смотрит, – произносит Никодим.

С другой стороны зала на нас таращится крупный бородатый мужчина в кафтане со множеством узоров. В руке он сжимает рукоять кинжала, висящего на поясе.

– Только не говори, что и с его женой ты весело провёл время, – вздыхаю.

– Нет, ты что… у него нет жены. Я ему просто нос сломал, вот и злится до сих пор.

– Здесь есть хоть кто-нибудь, кого ты не успел сделать нашим врагом?

– Ну… я встречал многих, но не то, чтобы мы плохо расходились. Врагов только двое.

– И на том спасибо.

В этом зале я чувствую силы не всех присутствующих людей. Каждый князь обладает ступенью выше моей, но какой именно – непонятно. Я могу определять только тех, кто ниже меня, да и то приблизительно. Получается, я могу беспрепятственно перенимать силу только у людей, которые слабее меня. У сильнейших я не могу почувствовать даже их вид.

Необычное у меня оказалось ограничение.

Перенять их силу я смогу только тогда, когда они ею воспользуются, а до тех пор я не смогу узнать чем владеет ни здоровяк с кинжалом, ни упомянутый Нежданом Владислав.

– Я чувствую себя маленьким, – шепчет Никодим.

– Рядом с таким количеством людей на высоких ступенях – кто угодно почувствует, – говорю. – Если они сцепятся друг с другом – от этих хором и следа не останется.

Через некоторое время появляется человек, который нас всех здесь собрал: Всеволод Длинноухий. Гладко выбритый, статный, но при этом хромающий на одну ногу. Весь свой вес он переносит на трость, без которой наверняка не смог бы стоять. Однако увечье никак не повлияло на его сегодняшнее настроение: из всех присутствующих людей только он улыбается искренне и дружелюбно.

Уши у него нормальной длины.

Мужчина останавливается напротив трона, где недавно восседал безумец, однако не опускается на него. Сесть на глазах у других удельных – означало бы объявить себя новым князем, что с большой долей вероятности вызовет ту ещё грызню.

– Друзья, – произносит он. – Спасибо, что приехали.

– Ты кто такой вообще? – с вызовом спрашивает одноглазый мужчина.

– Меня зовут Всеволод Длинноухий. Мой удел совсем маленький – находится на юге, рядом с Полоцким княжеством. У меня нет войск, как у вас, и силы не боевые, поэтому на правах слабейшего из всех Новгородских князей, я решил устроить этот приём.

– Слабейшего? Какая у тебя сила?

– А вот этого я не скажу. Как и все вы, я полагаю. Могу лишь сказать, что я всё знаю и всё слышу – поэтому меня прозвали Длинноухим.

– Зачем ты нас позвал? – спрашивает женщина лет пятидесяти, с длинными чёрными волосами, завязанными в косу.

– Мне пришлось всех вас позвать сюда в один день, чтобы вы не пришли порознь и не устроили здесь сами знаете что. Давайте же все сегодня решим, кто из вас станет Великим Князем. Я не говорю нас, поскольку я никогда им не стану. Решим, кто из всех вас – самый сильный и самый достойный.

– А что стало с Юрием Михайловичем?

– Вы все, без сомнения, знаете, что случилось, – продолжает Длинноухий. – Наш прежний господин Юрий Михайлович, Великий Князь Новгородский, почил. Все мы, его удельные князья, остались сами по себе.

– Но как именно это произошло?

– Об этом вам нужно спросить парня, который самолично его прикончил.

Всеволод поворачивает голову в мою сторону, а следом за ним – другие князья. Внезапно всё внимание сильнейших людей на Новгородской земле сосредотачивается на мне. В них читается и любопытство, и зависть, и ненависть, и презрение. Всё, что только можно было представить. Даже несколько духов внимания в виде прозрачных облачков появляются в воздухе.

Но самое странное: каким именно образом Длинноухий узнал, что это я убил безумца. Это произошло в присутствии всего нескольких близких людей. Всё дело в силе, которой владеет этот человек: не знаю как именно она работает, но прозвище «Длинноухий» он получил не спроста. Наверняка он знает не только про убийство безумца, но и сколько раз каждый из нас сходил сегодня помочиться.

– Это сделал я, – говорю.

Чувствую, как напряглись Волибор с Молчуном.

– И сделал бы это ещё раз, будь у меня второй шанс. Сукин сын прибил несколько моих друзей, а потом пришёл в нашу крепость и вёл себя там как хозяин. Гнида поганая… Ему ещё мало досталось!

– Как тебе это удалось? – спрашивает кто-то из толпы.

– Старой доброй сталью, – говорю. – Вспорол ему брюхо от шеи до пупа, он и окочурился.

На некоторое время в зале повисает тишина, будто никто не верит, что Великого Князя убили таким дурацким, простым способом. С другой стороны, титут не даёт никакой защиты от стали: если ты оказался достаточно глуп, что поверил в собственную неуязвимость, то это только твоя вина.

– Давайте решать! – кричит здоровяк с кинжалом. – Будет на Новгородской земле Великий Князь или все станем независимы?

– Никакой независимости! – отвечает черноволосая женщина. – Если распадёмся – суздальцы нас сожрут по одному. Мартын спит и видит, как всю нашу землю к своему княжеству присоединит.

Несколько голосов одобрительно поддерживают это предложение.

– Людоеду тоже надо хуёв надавать! – кричит парень лет тридцати. – Чтоб знал!

Это высказывание поддерживают ещё сильнее. Кажется, никто из удельных не любил братьев: слишком долго они были бичом для присутствующих, слишком много страха вызывали.

– В таком случае, кто станет Великим Князем? – спрашивает Длинноухий. – Кто из вас достаточно умён, мудр и ответственен, чтобы возглавить остальных? Кому вы все сможете доверять?

Вопрос повисает в воздухе.

Всеволод уже в третий раз говорит «вас» вместо «нас», как бы отходя от гонки за титул Великого Князя, но судя по его речам, именно этого он и хочет. Показаться этаким безобидным хранителем княжества, который не будет слишком много требовать от своих вассалов. Попытка и правда неплохая: все присутствующие удельные не доверяют друг другу, боятся друг друга. У Длинноухого же самый маленький удел, самая маленькая армия, его нечего бояться.

Значит и выбрать можно.

Но это не сработает.

Люди в этом зале получили власть силой. Они не унаследовали её, не получили честным способом. Каждый из присутствующих искупался в крови, каждый из присутствующих убивал, предавал, врал, подговаривал, прятался с ножом под кроватью. Современные удельные князья – результат кровавого отбора.

За последние двадцать лет власть во всех уделах успела поменяться несколько раз: и каждый раз это были убийства. Никто из здешних людей не захочет подчиняться кому-то другому добровольно. Они попросту не способны проголосовать и выбрать одного представителя: не тот характер.

Не в эпоху безумия, когда силу получают самые страстные, самые отчаянные.

– Будем голосовать? – спрашивает черноволосая.

Присутствующие неодобрительно шушукаются. Предложение им не нравится, но лучшего они не имеют. Они бы уже давно набросились друг на друга, чтобы силой заполучить титул Великого Князя, однако здесь собрались люди с высокими ступенями: никто не может заранее предсказать итог такой потасовки.

– Голосуем! – объявляет Длинноухий. – Предлагаю вам, госпожа, проголосовать первой.

– Я голосую за саму себя, – объявляет женщина. – Всеслава Предраговна, княжна Укомского удела. Вы не пожалеете, выбрав меня Великой Княжной Новгородской.

Окружающие мужики скривились, будто перед ними произошло какое-то непотребство. Кажется, они бы скорее выбрали ещё одного коня на должность Великого Князя, чем женщину. Пожалуй, стоит за неё проголосовать только для того, чтобы увидеть как вытянутся их рожи.

Все удельные князья голосуют сами за себя, пока очередь не доходит до князя Стародума.

– Всеслава Пересветовна, – говорю. – Мой голос – за вас.

– Спасибо, – удивлённо отвечает женщина.

Не то, чтобы она мне нравилась – все присутствующие лжецы и лицемеры. Однако кого-то же надо выбрать, и желательно, чтобы это были не те двое, которым Неждан успел насолить.

– У Всеславы два голоса, – объявляет Длинноухий. – Пока что она впереди. Если так всё пойдёт и дальше, она станет Великим Князем Новгородским.

– Стойте-стойте, – прерывает голосование мужчина с кинжалом. – Мы не назначим Великого Князя двумя голосами. Все мы должны единогласно выбрать одного.

– Да! – подтверждает тридцатилетний парень. – Единогласно!

Голосование прерывается на середине. Толпа ещё некоторое время совещается, после чего все князья один за одним начинают выходить вперёд и рассказывать, почему именно его все должны выбрать. Когда доходит до меня – я отказываюсь. Победить в грызне этой своры собак всё равно невозможно, так зачем понапрасну воздух сотрясать?

После выступлений объявляют новый этап голосования, в результате которого теперь все женщины голосуют за одну – черноволосую Всеславу Пересветовну. Пять голосов за неё. Ближайший соперник набрал только три. Я проголосовал за себя.

Снова бурные обсуждения. Мужская часть князей собирается, чтобы выдвинуть вперёд хоть кого-то с яйцами между ног, поскольку всем известно, что только они являются свидетельством ума, решительности, силы, да и вообще всего на свете.

– Знаешь, – замечает Светозара. – Эти болваны – ещё большие деревенщины, чем мы.

– Ага, – говорю.

– Как они вообще князьями стали?

– Сильные. Вот и стали.

После очередного голосования за Всеславу собралось пять голосов, а за нашего тощего врага с севера – шесть. Владислав посматривает на нас с паскудной ухмылкой, как бы говоря: «Хана вам и вашему Стародуму, если меня изберут». Остальные четыре голоса поровну распределились между двумя другими князьями. При этом крики поднялись такие, что наверняка весь Новгород услышал. Проведи ещё день в таком балагане – оглохнешь.

На этот раз голосование отодвинули ещё дальше, чтобы у князей было время как следует обсудить, за кого голосовать. Всё происходящее – чистейший фарс. Они просто тянут время. Играют в игры, правила которых выдумывают прямо на ходу. Никакого голосования нет – они просто объединяются в группы, чтобы захватить власть, а уже потом устроить битву с бывшими товарищами.

Оглянуться не успел, а Неждан уже строит глазки жене Владислава.

– Эй, – говорю. – Я же тебе велел не лезть к его жене.

– Она сама весь вечер на меня смотрит!

– Неважно…

Неждан настолько расслаблен, насколько вообще может быть человек. Он-то неуязвим, и наверняка может открутить головы всем людям в зале, вон и не переживает. Но мы – очень даже. Всё происходящее уж слишком похоже на кашу, из которой трудно выбраться целым и невредимым.

– Ты мне кажешься очень разумным человеком, – произносит рядом со мной Длинноухий. – Будем знакомы, Всеволод Хотенович.

– Тимофей Гориславович, – говорю.

– Хорошее имя. Как тебе наше собрание?

– Ну… я примерно этого и ожидал, не на что жаловаться.

– Как думаешь, смогут эти люди избрать одного Великого Князя?

– Конечно нет! Они скорее добровольно пойдут на плаху одним строем, чем станут подчиняться кому-нибудь вслед за безумцем.

– Рад, что мы оба так считаем, – Длинноухий кивает. – Но вот, что я тебе скажу. Есть один способ выбрать Новгородского князя, прямо здесь, сегодня.

– Правда? Какой?

– Убить половину удельных князей.

Сказать, чтобы я этому удивился – ничего не сказать. Точнее, я был уверен, что кто-нибудь навеняка умрёт на этом собрании, но не думал, что со мной поделятся такими планами.

– Почему вы это мне предлагаете? – спрашиваю.

– Потому что, дружище, только так и можно решить нашу проблему. Соберём небольшую группу самых приличных князей. Пять-шесть человек, а остальных вырежем. Ударим одним кулаком, чтобы они даже опомниться не успели. И уже потом выберем из нашей группы одного Великого князя. Это будет явно попроще.

– С чего вы взяли, что у нас такое получится? Здесь все люди высоких ступеней. Любой из них эти хоромы по ветру пустит.

– На то и нужна сталь, как ты ранее заметил. От неё никто не застрахован. Кстати, смотри.

Длинноухий незаметно кивает на другую сторону зала. Там люди шепчутся между собой так же, как мы сейчас.

– Ставлю собственную голову, что они планируют убийства, – продолжает Всеволод Хотенович. – Так что чем раньше мы ударим – тем лучше.

Не успеваю я даже отреагировать на данное предложение, как двери зала открываются, и на пороге появляется ещё один человек, желающий поучаствовать в выборе Великого Князя Новгородского.

Мартын Михайлович, Великий Князь Владимиро-Суздальский.

Людоед.

Старший брат безумца собственной персоной.

До прихода несметной армии кочевников осталось 270 дней.