Текст книги "Стародум. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Алексей Дроздовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Перед нами одно из самых могущественных существ этого мира.

Даже просто смотреть на него – величайшая честь. Будет о чём внукам рассказывать, если поверят, конечно. Главное его не разозлить – Сварог в гневе очень страшен. Именно он защищает эту гору от тварей: те не решаются сунуться на плато, пока он здесь.

– Я очень, очень давно хотела с вами познакомиться, – произносит Веда. – Я вас обожаю. Вы…

Девушка-дух порхает вокруг старого бога, который неспешно, молчаливо собирает дрова. Он может зажечь огонь одним только своим желанием, прямо посреди воздуха, ему не нужно дерево для этого, но Сварог предпочитает делать всё простыми, человеческими методами. Он даже ходит по земле вместо того, чтобы летать по воздуху.

Это говорит о нём как о честном человеке. Точнее честном боге.

Он сам поступает так, как учил людей.

Больше всего Сварог ненавидит две вещи: лжецов и слабаков. Ну и лентяев заодно, но их все ненавидят. А ещё, судя по его уединённости и молчаливости, он не очень-то любит чужаков. Раз он спрятался так далеко от людей, чтобы заниматься тут своими делами, то и тревожить его не стоит.

Как бы мне ни хотелось остаться тут подольше, расспросить старого бога о его жизни, о его приключениях, остаться на ночь в его домике… это будет наглостью по отношению к нему.

– Пойдём, – говорю Веде, поднимаясь на ноги. – Батюшка не любит гостей принимать. Не будем его отвлекать понапрасну.

– Но… – расстроено вздыхает девушка-дух. – Я хотела…

– Ты его увидела, этого уже достаточно.

– Но это же мой самый любимый бог! Кузнец! Любое оружие мечтает встретить Сварога. Я не могу просто так уйти. Не могу и всё.

– Пойдём.

– Нет!

На наши пререкания Сварог не обращает никакого внимания, будто нас здесь вовсе нет. Он поднимает охапку железного барахла и двигается с ней к озеру из бурлящего камня. Веда, взбудораженная от того, что встретила своего героя, совсем не слушает мои доводы. Она поставила своей целью выжать из старого бога приветствие, доброе напутствие или хотя бы косой взгляд, поэтому летит вслед за ним. Девушка не может смириться, что её просто проигнорировали.

– Батюшка, – произносит она, зависнув на пути движения бога. – Вы – мой идол, я поклонялась вам с самого моего появления. Вы не найдёте человека, духа или нечисть, что уважает вас больше, чем я. Если вы не посмотрите на меня, то обидите своего самого преданного последователя.

Восприняв эти слова как достаточно весомые, Сварог останавливается и поворачивается к Веде.

– Ты права, маленькая птичка, – отвечает он грохочущим голосом. – Долг – обоюдоострый клинок. Как мне уважить тебя?

– У меня есть одна просьба. Я буду очень-очень счастлива, если вы её исполните.

– Говори же, дитя.

– Ударьте по мне своим молотом как можно сильнее.

– Ты точно этого хочешь?

– Хочу, батюшка.

– Как пожелаешь, птичка.

Сварог протягивает руку, и Веда послушно превращается в меч. Бог-кузнец опускает клинок на наковальню, снимает с пояса небольшой молот и один раз, с размаха, бьёт им по Веде. Искры разлетаются во все стороны. На миг стало так ярко, будто снова началась резня в детинце. Этим действием Сварог усилил Веду. Сделал духовный клинок ещё сильнее, чем он был прежде.

Теперь я понимаю, почему сила Всеславы забросила нас именно сюда. Веда хотела повстречать бога-кузнеца, и она его повстречала.

* * *

Волибор с Молчуном, тем временем, остались двумя из шести людей, оставшихся в детинце. Только шестеро человек из присутствующих оказались с защитой от сил. Всех остальных расшвыряло в разные стороны. За Тимофея с Нежданом можно не переживать – эти двое как-нибудь вернутся домой. Светозара с Никодимом – тоже не промах.

Проблема в том, что Великого Князя так и не выбрали. Совсем скоро удельные начнут грызться между собой, а это приведёт к большим смертям.

– Кто-нибудь хочет поклясться в верности князю Стародума? – спрашивает Волибор. – Нам бы пригодились люди с защитой от сил.

Оставшиеся воины из дружин князей обалдело оглядываются по сторонам: недавно здесь была целая сотня человек, а теперь и десятка не наберётся.

– Нет? Никто не хочет?

– Я хочу, – отвечает крупный, лысый, сорокалетний мужчина в кольчуге. – Моего господина только что убили, так что служить мне больше некому.

– Как звать?

– Ярослав, но все называют меня просто Лысый.

– Нет, у нас тебя так никто звать не будет… Что ж, добро пожаловать на службу Ярослав. Клятву принесёшь, когда встретишься с князем, а пока у нас есть очень важное задание. Знаешь, кто такой Егерь?

– Как же… это тот человек, что сразил на Липице сотню человек, победил самого Казимира Длинное Перо…

– Это мой давний друг. Безумец заточил его в порубе тут неподалёку, так что в Стародум мы вернёмся не втроём, а вчетвером.

Представившись как полагается, три воина двинулись вызволять старинного приятеля Волибора. Снежана сказала ему, где держат Егеря, так что всю дорогу дорогу он думал о том, как бы его освободить под носом у удельных, но судьба сама дала им решение: хоромы опустели, детинец без надлежащего присмотра, так что они просто спустятся в тюрьму и заберут друга.

* * *

Никодим со Светозарой же оказались не где-то в глуши, вдали от населённых пунктов. Их забросило прямиком в Киев, самый большой город на всей Руси. Это вышло кстати, поскольку Никодим очень хотел как-нибудь попасть сюда и поискать человека, который два года держал его в клетке как собаку и заставлял лаять.

Он очень хочет показать этому человеку, что собаки умеют кусаться.

До прихода несметной армии кочевников осталось 270 дней.

Глава 16

Сварог оказался очень гостеприимным богом.

Веда пристыдила его за то, что он не отвечает вежливостью на вежливость своим последователям, так что старик сменил манеру поведения. Хоть и вынужденно. В итоге мы даже остались у него на ночь. Лишней кровати у старого бога не нашлось, поэтому спать пришлось на полу; хорошо хоть нашлось несколько старых, войлочных одеял, чтобы постелить их на деревянные доски и сделать подобие мягкой перины.

Лёжа на полу, мы с Нежданом слышим, как в темноте раздевается и устраивается на ночлег Сварог.

– Боги спят? – спрашивает брат. – Не думал, что они это делают.

– Нам это не нужно, – отвечает в темноте грохочущий голос старого бога. – Но мы всё равно спим. А теперь помолчите. Ночь – царство тишины.

Неждан заснул очень быстро, Веда тоже: уткнулась лицом мне в плечо и мирно засопела. Я же лежу на одеяле и даже глаза закрыть не могу.

Это же настоящее чудо!

Кто ещё может похвастаться тем, что ночевал в доме у самого настоящего старого бога? Никто! Я не слышал ни об одном таком человеке. Более того… я даже не знал, что у старых богов бывают дома. Им ведь не нужно прятаться от ветра и хищников, им не надо хранить пищу зимой. Для Сварога эта деревянная хижина – просто способ чуть больше походить на людей.

С приходом эпохи безумия в мире появилось множество всевозможных существ, многие из которых легко раздавят человека одним своим взглядом. Но никто из них даже близко не сравнится с Перуном, Сварогом, Семарглом, Даждьбогом, Хорсом и другими. Старые боги – величайшая сила, сравниться с которой может только новый, триединый бог.

Но нового бога никто не видел.

А старых – очень даже. Если и не каждый человек на своём жизненном пути встречает кого-то из них, то уж наверняка знает того, кто видел. Я же не просто повстречал двух, а ещё и в гостях побывал…

Аж мурашки по коже!

– Не надо, – бормочет во сне Неждан. – Только не в яму. Ненавижу ямы.

Поспать так и не удалось: я не настолько хорошо контролирую своё тело, как мой брат, чтобы засыпать по щелчку пальца. К тому же я не настолько спокойный человек, который может убрать из головы все мысли до последней.

Наутро же, несмотря на бессонную ночь, я чувствую себя вполне бодрым и здоровым.

– Как спалось, детишки? – спрашивает Сварог.

Он встаёт с кровати с первым лучом солнца, в лёгких портках и с голой, широкой грудью. Мышцы на его теле не выделяются как на руках у Перуна, но всё равно представляют собой восхитительное и ужасающее зрелище. Не хотелось бы мне когда-нибудь оказаться его врагом.

– Хорошо, батюшка, – отвечает Веда. – Спасибо за добродушие.

– Прежде, чем вы продолжите свой путь, – произносит бог, одеваясь. – У меня есть для вас подарки, чтобы не отпускать вас с пустыми руками.

– Что вы, батюшка, вы уже сделали больше, чем мы смели ожидать.

– Следуйте за мной.

Как можно быстрее одевшись, мы следуем за стариком. Сварог достаёт из сундука в углу несколько маленьких вещичек.

– Это тебе.

Протягивает брату железное кольцо, выполненное в виде крохотной птичьей лапки: три когтя с одной стороны и один коготь с обратной. Выглядит очень красиво, но на этом всё. Оно не духовное, в нём не скрыты заклинания, оно не приносит удачу. Просто красивое железное кольцо.

– Оно очень прочное, я сам выковал. Его не расплавить, не сломать. Ты сможешь всегда носить его с собой, в какой бы передряге ни оказался.

– Спасибо, – отвечает брат, задумчивый.

– А это тебе.

Мне Сварог тоже протягивает железное кольцо, но выполненное в виде переплетённых древесных ветвей. Это не просто украшение, а украшение, сделанное самим богом-кузнецом! Невероятная честь носить такое на пальце.

– Спасибо, батюшка, – говорю. – Я буду носить его на пальце всегда. Никогда не сниму из уважения к вам.

– А тебе, моя милая птичка, благословение старика. Иди же и всем покажи, чего стоишь.

– Спасибо, батюшка Сварог.

Веду старик аккуратно целует в лоб.

Это не те подарки, которые дарят старые боги, когда человек что-то делает очень хорошо. Кузнец Ерёма Лоб на Перепутье заслужил своей работой молот Сварога – невероятно ценную вещь. Сегодня же нам подарили обыкновенные напутственные безделушки, чтобы не отпускать с пустыми руками. Кольцо, кольцо, благословение.

Самое главное – это усиление, которое вчера получила Веда от бога-кузнеца. Раньше она могла принимать две формы: краснокожая летающая девушка-дух и оружие. Как только Веда становилась клинком, копьём или кинжалом, она больше не могла летать сама по себе, её обязательно нужно было держать в руках. В образе оружия она попросту падала на землю и лежала на ней, пока её не поднимут.

Сейчас же она может порхать и в виде клинка, что позволяет ей самостоятельно участвовать в сражении. Сварог немного ближе переместил её к миру людей и чуть дальше от мира духов. Выглядит это как летающий в воздухе меч, способный разрубить кого угодно, и ей больше не нужен человек, чтобы это делать.

Она сможет защищать меня, даже если я потеряю сознание.

Буду лежать на земле без движения, а надо мной будет вращаться меч, разрубая приближающихся врагов.

Сама по себе она не умеет так хорошо сражаться, как я, двигается медленнее, так что её всё равно лучше держать в руке во время битвы, но это всё равно невероятно ценный дар, полученный от Сварога.

– Прощайте, детишки, – произносит Сварог в дверях собственного дома. – Нужно идти – работа не ждёт.

Мы ожидаем, что он выйдет из дома и начнёт ковать всю эту груду железа, лежащую на улице, однако Сварог поворачивается и просто-напросто исчезает, оставив нас в доме одних. Испарился, словно состоял из дыма, а не из твёрдой плоти.

Хотя чего это я…

Он же творец мироздания, он куёт целые горные массивы. Зачем ему какое-то железо?

– Пойдём, – говорю. – Сварог и так оказался слишком добрым, что приютил нас на ночь. А ведь мог бы и с горы сбросить.

– Пойдём, – соглашается Неждан.

– Хотя было бы забавно посмотреть на его лицо, когда он вернётся вечером, а мы всё ещё здесь. Как те самые через чур навязчивые гости. Из тех, что не понимают намёков, когда нужно уходить.

– Ну уж нет! – возражает Веда. – Не будем мы наглыми гостями!

Спускаемся с горы и аккуратно бредём на запад. Твари, заметившие наше перемещение вчера вечером, успели разбрестись, так что передвигаться снова безопасно. Идём, слегка пригнувшись к земле.

– Чёрт, – произносит брат. – Мы так десять лет идти будем! От Стародума от Большого камня – две тысячи вёрст.

– Что ты предлагаешь?

– Прорываться, ясный хер. Бегом сквозь лес.

– С ума сошёл? Это ты у нас непробиваемый, а я – очень даже. Чудища с радостью полакомятся моей плотью. Их тут – как головастиков в пруде в начале мая.

– Я всё понимаю, – отвечает Неждан. – Но выбора особо нет.

– Мы можем двигаться скрытно.

– Две тысячи вёрст ползком?

Даже будь у нас карета безумца, ушла бы целая неделя, чтобы добраться отсюда до дома. Крадучись между тварями у нас и правда уйдут годы. Столько времени наша крепость не простоит в начинающейся междоусобице. Пусть стены у Стародума и высокие, но провизии маловато: мы не успели купить её в Новгороде.

Как бы ужасно это ни звучало, но прорываться – и правда единственный вариант. Мчать по лесу так быстро, чтобы нас никто не успел схватить. Если сесть на спину Неждану, он может вынести нас отсюда.

Если же на нас кто-то попытается напасть – Веда разрубит.

– Ты прав, – говорю.

– Конечно, – отвечает Неждан. – Я всегда прав.

– А вот и нет, ты гораздо чаще не прав, чем прав. Если бы ты всегда был прав, мы бы здесь не оказались.

– Зато посмотри, чем всё обернулось. Мы получили по кольцу от самого Сварога!

Не стоит того. Сколь красивой бы ни были подарки, они не стоят нащих смертей от лап миллиона чудищ, что обитают в сердце безумия.

– А я рада, что оказалась здесь! – заявляет Веда. – И дело не в том, что Сварог ударил по мне кузнечным молотом. Я рада от того, что повстречала его.

Девушке легко говорить – она дух. Она не боится опасностей как люди, которых может скосить обыкновенная простуда. Это нам приходится постоянно заботиться о своей шкуре: чтобы её кто-нибудь ненароком не сожрал.

– Держись, братан, – произносит Неждан. – Мы будем бежать очень быстро.

Брат срывается с места и мчит через лес как сумасшедший. Я сижу у него на спине, а Веда в образе девушки-духа – у меня на шее, свесив ноги. Не то, чтобы ей нужно было держаться за меня: она не сможет потеряться, поскольку привязана ко мне, и всегда может появиться рядом. Но ей нравится физически перемещаться с нами.

Мы несёмся на огромной скорости, из-за которой низковисящие ветки деревьев бьют по лицу. Во мне сейчас сила Неждана, так что они не доставляют никаких неудобств. На четвёртой ступени эти удары ощущаются, но не доставляют боли.

– Они нас заметили! – кричит Веда.

– Не могли не заметить! – кричу в ответ.

Слишком много тварей находится вокруг.

Со всех сторон в нашу сторону стягиваются чудища всех форм и размеров: ужасные гниющие трупы, объединенные между собой некой тёмной силой, животные, пришедшие прямиком из другого, уродливого мира, чудища, что обычно мерещаться в ночи. Даже сами деревья стараются схватить нас, задержать.

Что бы ни грохнулось в лесу, что бы ни начало эпоху безумия, оно очень не любит людей и всё с ними связанное. Даже трава под действием этой злобы изменяется, превращается во враждебные крючковатые отростки, тянущиеся к нам под несуществующим ветром. Со всех сторон к нам слетаются огромные, многокрылые птицы; пикируют, стараясь вонзить длинные клювы в нашу плоть.

Неждан отбивается от них одной рукой. Каждый его удар даже не убивает тварей, а полностью выворачивает их телесные оболочки. Многие падают на землю в виде ошмётков мяса.

– Беги! – кричу.

Ничего больше мне не остаётся. Только орать, чтобы брат унёс нас подальше.

Веда визжит.

Тварь размером с целое дерево пытается ударом ноги сбить Неждана, но тот ударом ладони отрывает ему целую конечность. Ещё одно чудище, сплошь покрытое длинной шерстью, хватает меня за голову, но тут уже Веда отрубает ему руку.

Как бы мы ни были сильны, но наш темп замедляется: брату приходится сдерживаться, чтобы не покалечить меня во время бега. Вся одежда изорвана в клочья, зацепившись за тысячу шипов растений и десятки когтей, старающихся оторвать от нас хотя бы чуть-чуть мяса. А тварей всё больше. Нас забросило слишком далеко в лес, отсюда не возвращаются обычные смертные.

Очередная тварь бросается Неждану под ноги. Брат очень силён, очень быстр, но он может двигать тяжёлые предметы только опираясь на что-то: ему нельзя сломать кости, разрезать кожу, выколоть глаза, но отправить в полёт мощным ударом – запросто. Огроменная туша из преисподней кусает его за лодыжку, и тот спотыкается.

Мы вместе летим на землю.

Тут же подскочив, брат ударом ладони раслющивает чёрную, осклабившуюся голову чудища.

– Беги, – говорю. – Вдвоём отсюда не выбраться.

– Хера с два! – отвечает Неждан.

– Я отдаю тебе приказ. Уходи и забирай Веду с собой.

– Я не выполняю приказы смертников. Либо мы оба уйдём отсюда, либо не уйдём вовсе.

– Сукин ты сын…

Мы оказались в настолько густом лесе, что даже неба не видать: над головой одни сплошные кроны, без единого кусочка синевы. Вся жизнь здесь извращена, всё пытается убить. А ещё безумие… стоит хотя бы на миг потерять надежду, как в голове тут же возникает паскудный голосок, говорящий, что всё пропало, что выхода нет, что мы останемся здесь навсегда. И чей-то смех отдаётся в ушах на самой границе слышимости.

– Вы слышите этот голос? – спрашиваю.

– Нет, – отвечает Неждан. – Часть моей силы – защита разума.

– И я не слышу, – взволнованно замечает Веда. – С тобой кто-то говорит?

«Убей их! Убей обоих! А потом убей себя! Вы не заслуживаете жить, вы – никто. Падаль, пустая трата воздуха…»

– Ко мне обращается мой собственный внутренний голос, – говорю. – Он требует очень много всего…

– Не слушай его. С людьми такое случается, когда они далеко в лес заходят.

– Легко сказать.

Чем дольше мы находимся в сердце источника, тем тяжелее игнорировать внутренний голос. Он всё больше завладевает сознанием. Если же задержимся, то он может и тело захватить. Выйдет наружу, оставив от меня лишь воспоминание.

– Запрыгивай! – велит Неждан, присаживаясь.

Снова залажу ему на спину, мы опять несёмся дальше, но теперь не видим неба и не можем понять, в правильную ли сторону двигаемся. Вполне может оказаться, что мы петляем по кругу. На этот раз на нас нападает даже не тварь огромных размеров, а что-то невидимое.

Внезапный удар.

Брат утыкается головой в землю, а я продолжаю лететь вперёд, кувыркаюсь на рыхлой земле. Неждан тут же подскакивает, готовый уничтожить любую тварь, что окажется перед ним, но тут же получает ещё один удар и улетает в кусты. Выглядело это так, будто кто-то дёрнул за верёвку у него на спине.

– Тимофей, Беги! – кричит Веда.

Девушка-дух принимает облик длинного двуручного клинка, и начинает раскручиваться вокруг своей оси, преграждая путь невидимой твари. Кажется, она видит чудище, но мы с братом – нет. Значит это обыкновенный отвод глаз: он работает только на людей, заставляет их смотреть в другую сторону, делает существо неразличимым. На духов же эта сила не работает, поскольку они не совсем материальные существа.

Не имея другого выбора, разворачиваюсь и мчу всё дальше.

Позади слышится возня.

За брата можно не переживать, Веда тоже исчезнет, как только я отбегу на достаточное расстояние. Нужно лишь скрыться от существа, которое даже увидеть невозможно. Во мне сейчас сила Неждана, так что бегу я быстрее, чем когда-либо прежде. Каждый шаг позволяет преодолеть несколько саженей, а усталость приходит гораздо медленнее.

– Ты где? – раздаётся позади громкий голос брата.

– Тут! – кричу, не сбавляя темпа.

Пусть меня и услышит весь окружающий лес, но это лучше, чем остаться в одиночестве.

– Беги сюда! – на этот раз раздаётся сбоку.

По всей видимости, Неждан меня обогнал своими гигантскими прыжками.

Сворачиваю вбок, протискиваюсь между деревьями, пытающимися схватить меня за волосы и одежду своими цепкими ветками. Выбегаю на небольшую свободную местность, а затем ещё дальше, пока ноги не проваливаются в кашу из воды и грязы. Брата нигде нет. Лишь мелькающие в отдалении силуэты всевозможных чудищ: порождений зла, ночи и больной фантазии чуждого разума.

– Ты где? – спрашиваю в пустоту.

Вместо ответа что-то больно ударяет по рёбрам, кости остались целы только благодаря поглощённой силе. Я отлетаю на несколько шагов, падаю в грязь, но тут же что-то цепляется за ноги, тащит назад, поднимает в воздух.

Только в этот момент я смог рассмотреть существо, что на нас напало: отвод глаз перестал работать, когда чудище заняло половину видимого пространства.

Болотник.

Огромная водоросль, обладающая зачатками разума: с трёх человек высотой, целиком состоит из зелёных растений, среди которых светятся множество красных глаз. Это мерзкая, смертельно опасная тварь, но хотя бы знакомая. Не неведомая отрыжка потустороннего мира. Победить её – невероятно сложно, уничтожить – невозможно. Даже если порубить болотника на мелкие кусочки, он сможет восстановиться из малейшего листика. А ещё они превосходно имитируют голоса людей, заманивая жертв в трясину.

Единственный способ уцелеть – убежать.

Они мало кого убивают, поскольку болотники всегда обитают на болотах, а люди всегда знают, где они находятся. Но это – необжитый человеком край. Здесь наткнуться на болото – проще простого.

– Пусти его! – кричит Веда, снова появляясь рядом в виде оружия.

Девушка отрубает твари конечность, которой она меня держит, но на смену отрезанным растениям приходят новые, поэтому моё обездвиженное тело остаётся в воздухе. Веда не сдаётся: рубит тварь снова и снова. Клинок мелькает в воздухе, рассекая тварь, отделяя от неё всё больше кусков. Вот и пригодился дар Сварога: теперь клинок может действовать сам по себе. Летать в воздухе, пугать, сражаться.

Вскоре одно из растений хватает Веду за рукоять. Она мгновенно останавливается, не в силах пошевелиться.

– Исчезни! – кричу. – И появись снова в другом месте.

– Пытаюсь!

Раньше я мог превратить Веду в копьё и запустить во врага: оно пробьёт ему грудь насквозь, а затем развоплотится и снова появится в руке. Раньше она могла делать это довольно быстро: несколько ударов сердца, и она снова со мной. Сейчас же у неё уходит гораздо больше времени, чтобы перестать быть мечом и снова принять облик духа.

Это плата за то, что она теперь может сражаться самостоятельно.

Сварог чуть больше приблизил её к миру людей, поэтому ей тяжелее возвращаться в духовный.

Пока Веда сражается сама с собой, пытаясь исчезнуть, болотник крутит ей из стороны в сторону, того и гляди разрубит меня напополам. К счастью, она так сильно его изрубила, что у меня появилось совсем чуть-чуть свободы.

Освободившейся рукой отрываю от себя одну водоросль за другой. Растения хоть и мягкие, но каждый раз, отдирая их от кожи, они оставляют после себя множество красных точек, из которых тут же начинает сочиться кровь.

«Эх, как же здесь не хватает Светозары!» – мелькает мысль в голове.

Моя подруга сожгла бы эту тварь в два счёта. Да и вообще мне её не хватает.

Мало-помалу болотник слабеет. С каждым оторванным растением он теряет силу, уменьшается в размерах, даже красные глаза тускнеют. Совсем скоро можно будет убежать, но это отнюдь не спасение: со всех сторон нас уже обступают кошмарные чудища. Болотник сделал самое главное: задержал нас достаточно, чтобы весь окружающий лес собрался в этом месте.

– Я тут! – раздаётся голос сбоку.

Неждан наконец-то нас нашёл.

Брат тут же бросается освобождать меня. Болотник пытается ударить его Ведой, но духовный клинок лишь со звонким звуком чиркает по его коже. Остатки водорослей Неждан добивает быстрыми ударами рук и ног. Растения лопаются на глазах с громкими хлопками.

Я падаю в грязь, вымазавшись на этот раз окончательно.

– Капец! – произносит Неждан, глядя на целую армию тварей. – Что теперь будет?

– Я тебе скажу, что будет, – говорю. – Меня они убьют, я же смертный. А тебя пленят и ты будешь много-много лет сидеть в этом болоте. Под водой. Не в силах всплыть, бесконечно задыхаясь. В темноте, под нескончаемый рёв адских глоток.

Примерно такая же мысль пришла на ум и Неждану. Он может победить любого соперника, но когда их вокруг тебя нескончаемое количество, никаких ударов не хватит.

– Если только ты не захочешь сбежать, – говорю. – Подпрыгнешь до облаков и унесёшься прочь отсюда.

– Ага, разогнался…

Брат закрывает глаза, глубоко вдыхает. Он знает, что не сможет победить всю эту ораву вокруг нас, но всё равно становится в боевую позу. Только мы втроём против тварей, подходящих всё ближе. Искривлённые в вечной агонии пасти, кривые гниющие лапы, человеческие и нечеловеческие лица, прямоходящие, ползающие, летающие, переваливающиеся с бока на бок, источающие слизь и гной…

«Вам конец! Ха-ха! Вам конец!», – продолжает говорить в голове голос, звучащий в точности как мой.

Я тоже становлюсь в боевую позу, готовый давать отпор по мере своих возможностей. Веда принимает облик короткого красного меча, летающего между нами. Битва ещё не начала, а вокруг нас уже кружат духи сражения.

Первая из тварей прыгает на Неждана, но тот наносит такой быстрый удар кулаком, что ошмётки чудища разносит по всем ближайшим деревьям. Моего собственного противника я разрываю на две части.

Последняя битва началась.

Но это не конец. Далеко, далеко не конец.

Мы ломаем, душим, крошим, топчем тварей. Веда кружится неподалёку, прорезая полчища чудищ, прущих в нашу сторону. Во мне нет такого азарта битвы, как во время сражения с погоней, посланной безумцем. Здесь нет никакого вызова, желания испытать себя, противостояния умений. Только одно, отчаянное желание выжить. Но выжить нельзя. Сражаться – бессмысленно, убежать – невозможно. Чтобы унести меня, Неждану придётся прыгнуть так высоко, что это переломает мой хребет.

В итоге мы дерёмся.

Сражаемся, ожидая мой конец.

И в этот момент ко мне приходит сила! Её становится всё больше. Чувствую, как мышцы наливаются сталью, как мои удары набирают вес. Рвать тварей теперь намного легче, и это так приятно! Будто я запрыгнул в бочку с горячей водой посреди холодной зимы. Сила в каждой частичке тела. Она не только помогает мне выживать дольше, но и сама по себе доставляет уйму удовольствия.

Но тварям всё ещё нет числа.

Как и силе.

Она всё приходит, и приходит, и приходит.

Моё тело становится настоящим оружием. И это шанс на спасение! Теперь мне не нужно просить Неждана вынести меня. Теперь я сам могу попробовать выбраться из оцепления.

– За мной! – кричу.

Подпрыгиваю в воздух, взлетая выше деревьев. Невероятные ощущения! Аж дух захватывает! Приземляюсь плашмя на чудище в виде получеловека-полуястреба. Тварей вокруг так много, что их отвратительные рожи дышат на меня со всех сторон. Кручусь вокруг своей оси, размахивая кулаками, ломая кости тварей.

Силы приходит всё больше.

Она чувствует, как отчаянно я хочу убежать, поэтому помогает.

Мы с Нежданом прыгаем всё дальше на запад. С каждым прыжком я преодолеваю всё большее расстояние. Так продолжается до тех пор, пока на нашем пути не появляется Нечто. То самое Нечто, что грохнулось в восточных лесах и началась эпоха безумия. Выглядит оно как вытянутый разрез прямо в воздухе: щель между мирами высотой до небес. В этой щели виден тот, другой, отвратительный мир, откуда к нам приходят не только твари, но и сила. Чёрная земля, жёлтое небо. В этом месте страшилищ больше, чем муравьев в муравейнике: повсюду, даже земли не видно из-за их уродливых тел.

Мы двигаемся всё дальше.

Мимо этого Нечто.

Мимо тварей.

Прыгаем как можно выше, чтобы как можно меньше сражаться. Я не могу точно измерить свою силу, но во мне сейчас как минимум синяя ступень, так что я сам могу перемещаться быстрее любой лошади.

Мы с Нежданом покидаем лес. Живые. Целые. Почти невредимые. Едим пойманных птиц, спим по очереди. Две недели спустя мы оказываемся в восточной части Владимиро-Суздальского княжества. Это ещё не наш дом, но мы уже близко.