Текст книги "Углерод (СИ)"

Автор книги: Алексей Докучаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

К счастью, сном оказался лишь эпизод с ямой, и он знал, что приснился он ему неспроста. Это был не кошмар и уж тем более не осознанный сон. Само содержание сна, элементы, его составляющие говорили о том, что подсознание анализировало полученную информацию и посредством неясных образов и метафор, подталкивало к нужным выводам, которые, рано или поздно он обязательно сделает. Но какой к чёрту чёрный корабль? Причём здесь летающие покойники с вываливающимися потрохами? Ничего из этого не происходило в действительности, ничего подобного он не видел никогда.

Часы показывали два часа утра, но к сожалению, спать больше не хотелось, и он, решил потратить остатки ночи с пользой, тем более, что, судя по тихой речи, граничащей с шёпотом, доносящийся из коридора, бодрствовал не только он. Аккуратно, стараясь не разбудить блондинку, он вырвался из объятий и так же аккуратно перелез через неё не разбудив, та спала как убитая. Техник выкурил пару папирос у окна, а после, отправился в поисках информации о новой Родине или хотя бы хозяйственного мыла.

***

Редчайшее явление в этих краях. Зубастый был отморозком, однако оказался достаточно предусмотрителен, чтобы усилить охрану обеих работоспособных транспортных станций. Это делало побег ещё более рискованным мероприятием. Андрей наблюдал за входом из тени, через бинокль, прорабатывая в голове план проникновения. Шаг за шагом, скрупулёзно считая количество метров, которые преодолеет, выстрелы, которые произведёт. Разумеется, он уже побывал на этой станции ранее и пары коротких визитов хватило, чтобы досконально изучить её план. Вход на северную станцию был только один, значит идти придётся напролом. Убрать сразу четырёх или рискнуть и под предлогом внезапной проверки, попытаться проникнуть на станцию без насилия? Даже если удастся по-тихому проникнуть внутрь, неизвестно сколько человек он встретит там и так далее, и как далее... Мельком взглянув на часы, Андрей решил не церемониться.

Новый владелец города, уже зарекомендовал себя человеком крайне требовательным к исполнению приказов. Два часа ночи, но никто из охраны не спал, однако вся четвёрка расслабленно сидела у костра и это должно было сыграть на руку. Андрей убрал пистолет-пулемёт за спину, дослал патрон в ПБ и пряча за бедром, вышел из тени. Уверенной походкой он направился ко входу на станцию.

– Алё! Стоять! Ты кто?

Один из уголовников заметив приближающийся силуэт, вскочил на ноги и опрометчиво направился навстречу, даже не приведя автомат в боевое положение.

– Как это "кто"? – удивился обладатель силуэта. – Свои!

– Свои по ночам здесь не шарятся. Старший приказал, без его ведома никого в "метро" не пускать, а в случае чего, валить наглухо. – похлопал он по висящему на плече автомату. – Шкандыбай отсюда, пока в пузо тебе не шмальнул!

– Ты в кого шмалять собрался, поц?

Андрей прекрасно знал, как манипулировать подобным контингентом. В данном случае, всё что ему было нужно так это сократить дистанцию.

– Мне Зубастый приказал проверять вас, баранов, каждые два часа!

– Правда, что ли? А я и не в курсах. – удивился уголовник. – Так ты же...

Андрей уже подошёл вплотную, но договорить тот не успел. Полуночный гость ударил его левой рукой в нос, да с такой силой, что он, потерял равновесие и даже выронил автомат, но не упал. Не успел. Всё той же левой рукой, Андрей молниеносно схватил уголовника за ворот, одним движением развернул к себе и используя как щит, открыл огонь по остальным. Затвор лязгнул ровно три раза и все три пули ушли в туловища сидящих у костра часовых. Всё ещё прикрываясь живым щитом, он, не теряя ни секунды, подошёл к костру и пустил каждой из жертв по пуле в голову. Да, для верности было бы неплохо произвести по два контрольных выстрела, но боеприпасами разбрасываться не стоило. Закончив с публикой у костра, он сразу же отошёл в тень.

– Сколько человек на станции? – спросил он.

Интонация его голоса была не угрожающей, а скорее деловой.

– Шесть...семь...нет, восемь! – неуверенно ответил щит, продолжая заливать кровью из носа рукав.

Он отпустил шею щита и железной хваткой зажал рот. Убедившись, что уголовник не издаст лишнего шума, выстрелил в ягодицу. Щит завизжал от боли, но прекрасно понимая, что его может ждать, попытки вырваться не предпринял.

– Восемь – это много. Чем они вооружены, как выглядит старший, он сейчас у костра? – показал он пистолем в сторону троих покойников. – Как давно кто-нибудь из них поднимался на поверхность и поднимался ли вообще? Что с охраной на другом конце пути? Скоро ты истечёшь кровью, думай быстрее...

Стоя на коленях и крепко держа нож обеими руками, Андрей нависал над последним из оставшихся в живых охранников транспортной станции. Остальные уже не представляли собой опасности. Гортань одного была раздроблена голыми руками, трое застрелены из ПБ, ещё трое заколоты ножом во сне и даже "щит", лежал на поверхности с пулей в затылке. Он не испытывал удовольствия от убийства, но сложившаяся ситуация не располагала к тому, чтобы оставлять за спиной даже намёк на угрозу. Тихо и очень глубоко вдохнув, он, что было сил ударил спящего в висок. Клинок пробил кость и вошёл в мозг. Противник умер мгновенно, даже не досмотрев сон. В этот момент, станция получила статус временно безопасной.

Андрей не без труда извлёк нож из головы покойного, вытер об его же одежу и убрал в ножны.

Повезло, капсула уже была на месте, тем самым, сэкономив не менее пятидесяти минут, но вопреки желанию поскорее покинуть город, он не стал запрыгивать в капсулу. Сняв с пятерых убитых поясные ремни и два комплекта обувных шнурков, Андрей дотронулся до пиктограммы на створках капсулы и те разъехались в стороны приглашая совершить вояж.

В следующие десять минут, он закрепил гранату у створок капсулы, одну из которых прострелил, протянул шнурок от наполовину вытянутой чеки к пулевому отверстию с таким расчётом, что при открытии произойдёт взрыв. Закрыв створки, вытянул шнурок через отверстие до едва ощутимого сопротивления и закрепил при помощи найденной неподалёку старой ложки, излишек шнурка был обрезан. Закончив с установкой растяжки Андрей приступил к изготовлению подобия альпинисткой перевязи. По понятным причинам совершить поездку в самой капсуле он не мог, поэтому решил прокатиться снаружи. Изготовив перевязь, примерил её на себе, проверил нигде ли не жмёт и мысленно понадеялся, что она выдержит его вес.

Сменив магазин в ПБ на полный, он нажал кнопку запуска на консоли и уродливая угловатая конструкция без окон, медленно тронулась с места. Пока та не разогналась, Андрей подбежал и проявив неестественную для таких габаритов ловкость, "подвесил" себя при помощи перевязи за подобие крюка на кормовой части транспортного средства. Капсула уносила его в темноту тоннеля и что будет дальше он не знал.

Приближаясь к форпосту в подвешенном состоянии просто, чтобы скоротать время, Андрей задумался. Скоро он вернётся, но не домой и, была вероятность, что дома не окажется никогда, просто потому что не доживёт. Его ждали дети, которых не видел почти три года и могила жены, умершей при родах, но работа не отпускала. В жизни осталось только два человека ради блага которых стоило жить и работать и может быть, однажды он всё же встретится с ними. Но прежде чем это произойдёт предстояло решить множество проблем, преодолеть сотни или даже тысячи километров, но прежде всего необходимо было выжить...

В тяжёлых раздумьях Андрей провёл почти пятьдесят минут, но, когда капсула начала замедляться, уже был спокоен и собран. Сразу же после остановки, держась рукой за выступ, он обрезал ножом перевязь и аккуратно, почти беззвучно, опустился на контактную площадку. По какому принципу та работала известно не было, но вероятность получить смертельный удар током равнялась нулю, уголовники уже давно выяснили это при помощи рабов. Вооружившись ПБ, и согнувшись в три погибели, Андрей затаился, ожидая сигнала.

– Приехали... – удивился молодой, почти детский голос. – Городские подкатили.

– А чего не выходят? Может заело? – предположил второй.

– Ну так идите и помогите им выйти, придурки. – приказал третий.

Андрей услышал шорох створок и последующий хлопок. Жалея, что не подточил запал гранаты заблаговременно, начал отсчёт.

– А это ещё что? – спросил всё тот же третий голос.

Андрей уже досчитал до двух, открыл рот и не выпуская пистолет из руки, как мог зажал уши. В следующую секунду прогремел взрыв. Капсулу разворотило, а его, несмотря на предпринятые меры всё равно слегка оглушило. Он выскочил из-за того, что осталось от капсулы готовый выстрелить в первого попавшегося человека, но двое лежали у самой капсулы и были мертвы, поодаль лежал третий, живой, но контуженный. Быстрым шагом он подошёл к выжившему и пустил пулю в грудь. Пробитое лёгкое помешало выжившему закричать. Третий хрипел и уже приготовился к смерти, но Андрей не собирался добивать свой пропуск на выход, а просто одним ударом сломал челюсть. Взвалив на себя раненного и измазав кровью лицо, он отправился к лифту, и когда поднялся на поверхность, ко входу на станцию уже бежали вооружённые люди.

– Беспредел! Городские! – кричал он, стараясь выглядеть и звучать как можно более испуганным. – Их там целая орава и все с волынами. Валите их! Валите всех! Они там, внизу! Держись, братан, тебя подлатают!..

Воспользовавшись суматохой, он шёл с раненым на руках и криками создавал видимость нападения. Обитатели форпоста, наслышанные о волнениях в городе и массовых казнях, занимали оборону полные решимости сохранить свой суверенитет и жизни. Никто не удосужился расспросить двухметрового незнакомца, о том, что произошло на станции, откуда у него за спиной очень специфическое оружие и куда несёт раненого.

Завернув за угол одного из срубов и усевшись на крохотную скамейку вместе с раненым, он оглянулся по сторонам. Взволнованные люди проносились мимо, продолжая не замечать ничего подозрительного, оставалось совсем чуть-чуть. Он уже хотел обрубить последний "хвост" перед тем как покинуть форпост, но тот уже умер.

***

– Как же мне надоело спать в одежде. Ну почему нельзя было купить одеяла и постельное бельё? – жаловалась блондинка.

Лиза свесила ноги с кровати, потирая глаза. В комнате было холодно и пахло щёлочью.

– Купим. Свалим на отдельную жилплощадь и купим. Или купим чуть позже, если свалить не удастся.

Голос техника донёсся от окна, а не из-за спины, где он и должен был лежать. Девушка посмотрела в его сторону и сразу же пожалела об этом. Техник развешивал свою одежду на открытые оконные створки, обёрнутый одним лишь пончо и бинтами.

– Не ной, принцесска, не хочешь спать одетой – спи раздетой... Что я несу? – техник обернулся к Лизе. – Чего?

– Нет-нет, ничего. Который час?

– Семь сорок. – ответил он чуть картавя. – Что ты знаешь о сетевом маркетинге?

– Сетевом...очень хорошо...я ещё чуть-чуть.

– Не спать. Не спать! – гаркнул техник, глядя как она снова заваливается на кровать.

– И не собиралась! – соврала Лиза, так и не коснувшись подушки головой. – Так, что там с маркетингом?

– Критический взгляд на мир, слыхала, наверное? Диктор новостей рассказывает тебе, как всё у нас хорошо. "Мерси вам за это, дражайший диктор." Либеральная мандавошка из интернета, рассказывает, как всё у нас плохо. Кто-то ещё, может рассказать, что всё как-то средне и вообще, вокруг всё сплошняком невнятное. Кому верить? Правильно, никому!

Техник опёрся о подоконник и закурил. Не смотря на холод, замёрзшим он не выглядел, скорее наоборот. Леонид пылал энтузиазмом и готовностью просвещать всех, кто попадётся под руку. Прикинув в голове, что деваться всё рано некуда, Лиза приготовилась выслушать очередное поучение от временами занудного сообщника, сожителя в будущем, к счастью не состоявшего жениха...

– Лёня, а мы вообще кто? – встряла она.

– В смысле?

– Ну там, друзья может быть или...

– Нет, точно не друзья. – отверг он такой расклад и задумался.

Очень простой вопрос, однако ответа на него не было. Со времени первой встречи ничего не изменилось, инфантильная блондинка не стала ему другом. Он не верил в дружбу мужчины и женщины. Компаньоны? Столь рискованное начинание требовало чёткого распределения ролей, зон ответственности и полной отдачи. Ничего из этого у них не было и неизвестно, будет ли. Пока всё держится исключительно на нём. Снова тупик. Собираясь лишить Маркову права выбора, он не собирался использовать её как безмозглую марионетку. Леонид сделал несколько кругов по комнате, вслух отвергал предположения, сделанные мысленно, внимательно смотрел на Лизу.

– А какая разница, кто мы? Время покажет. На чём я остановился?

– На том, что верить никому нельзя. – напомнила она, кутаясь в пальто.

– Точно! – воскликнул техник, щёлкнул пальцами и продолжил дефилировать по комнате с погасшей папиросой в зубах. – Продолжаем! Широкий спектр информационных источников как бы располагает к тому, чтобы напрячь голову и сделать вывод, который будет правильным. Вот только какой бы вывод люди не делали, под видом правильного, они сделают вывод им навязанный... Я не всех людей имею ввиду, а только часть. Но порой и этого количества достаточно, чтобы достигнуть цели. Чем шире выбор, тем больше заинтересованных лиц... А что, если даже этого не будет, как например, в случае с сетевой пирамидой? Эти гады возьмут тебя за пуговицу и уже единолично начнут обрабатывать, без конкурентов. Казалось бы, здравомыслящие и умудрённые жизненным опытом люди, превращаются в зомби с промытыми мозгами. Например, несчастная женщина, страдающая ожирением, вступает в ряды какой-нибудь конторки, закупает чудо-средство для похудения по конской цене и начинает его принимать. Ей обещали и даже объяснили, нарисовав схему на бумажке, это важно, почему чудо-средство поможет. Я не буду вдаваться в подробности, это долго и нудно. Ну и опять же, по большому счёту, не более чем мышиная возня... Важно только одно. По факту, человек свято верит в то, что ему внушили. У него отобрали право выбора, даже навязанного. Более того, этот человек вербует неофитов в конторку и рад этому. Цель достигнута!

– Давай отложим это на часок, а лучше два.

– Да ты послушай, это интересно. Проснулся я значит ночью, из-за твоего храпа, кстати, проснулся.

Лиза непонимающе уставилась на него и Леонид, увидев, как укол достиг цели, продолжил:

– Но не важно. Выхожу в коридор, там мужики за жизнь беседы ведут. Ну естественно, "Здорово мужики, а чего не спится?". А вот теперь, внемли мне инертная блондинка. В одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году...по Земному летоисчислению, наверное. Одна из экспедиций, организованная первым поселением... Короче, они обнаружили этот милый городок. Он догорал. В прямом смысле. Всюду воняло гарью, валялись обгорелые трупы, лежали на кроватях, сидели на кухнях... Люди ужаснулись, перекрестились и свалили обратно в поселение. Спустя два года, первая группа поселенцев всё-таки прибыла сюда и начала подготовку для переселения остальных. Ну, а дальше всё пошло по накатанной. Всё ещё советские люди ухнули всем миром, и за несколько лет привели городишко в порядок. Официальная версия такова: На Земле, сгорел целый режимный город, большое количество человеческих жертв... Город провалился сюда вместе с трупами, окрестностями и даже ТЭЦ. О чём нам это говорит?

Леонид остановился перед Лизой и, сцепив руки за спиной, смотрел в её небесно-голубые глаза.

– Какой стоило бы сделать вывод?

– Людям сильно повезло, что так получилось. – ответила Лиза, но не понимала, что не устраивает техника и даже отвела взгляд.

– Бестолочь!

Он вернулся к окну и снова прикурил папиросу, подошёл к двери и прислонив к ней ухо долго вслушивался. В общежитии уже кипела жизнь. Удовлетворённый техник вернулся к кровати и, сев рядом с Лизой, продолжил в полголоса.

– Мы здесь без году неделя, а нас...тебя во всяком случае уже принимают за идиотку. Оно и логично. Есть только одна точка зрения, естественно, истина не родится в споре, ведь люди не знают, что есть Митрофан-Дикост, Столица и вот тот город с башенками или бун... – техник осёкся. – Короче. Население этого городка всё устраивает. Более того, здесь есть та самая латунная пуговица в виде людского страха перед неизвестным, и я имею ввиду не себя. И знаешь, кто схватился за эту пуговицу? Не абы кто, а религиозный культ! Это тебе самый простой из обещанных вопросов. Что общего между бумажкой на двери кабинета и этим городком? Можешь не спешить с ответом, времени у нас предостаточно.

– Это какая-то... Наговорил прямо с утра какую-то чушь про точки зрения, пирамиды, пуговицы. Почему просто не сказать, что именно ты от меня хочешь? Если ты уже знаешь, зачем заставляешь меня?..

– Не так давно, один придурок посоветовал мне, думать своей головой, вот и ты подумай. Это полезно. Кстати, о времени. У тебя есть полчаса на утренний моцион. А потом, у меня для тебя будет очень важное задание, от которого, между прочим, зависит успех нашего предприятия!

Позавтракав остатками вчерашнего изобилия, Лиза отправилась на поиски бритвы для техника. Он вручил ей деньги и объяснил, какую именно бритву нужно купить, заодно разрешил купить что-нибудь и для себя. Ходить в одиночку по не знакомому городу не хотелось, но выбора не было. Долгие уговоры составить компанию закончились тем, что Леонид распахнул пончо, оставшись в чём мать родила и бинтах на груди, заявил, что вещи будут сохнуть ещё очень долго, а в таком виде не пойдёт никуда.

Она шла по улице и вместо того, чтобы высматривать магазин, в котором сможет купить бритву, пялилась в смартфон. Без остановки проверяя наличие мобильной сети и спутников, она надеялась на чудо, но всё было тщетно.

– Маркова! – вырвал её из задумчивости прокуренный голос.

Лиза подняла голову и увидела прямо перед собой небритый квадратный подбородок прапорщика. Потеряв камуфляжный окрас, выглядел он не воинственно, но всё таким же грозным. Щегольская шерстяная кепка и авоська в руках намекали о том, что прапорщик находится не на службе.

– Совсем не смотришь куда идёшь.

– Да...я... – опешила она и сделала шаг назад.

– Где твой придурочный подельник? С кого уже шмотки умудрились снять?

Двумя пальцами он схватил Лизу за лацкан пальто и притянув к себе, даже заставил встать на носки.

– Мы их купили! Вчера вечером!

Прапорщика такой ответ не устроил:

– На какие шиши? Вы же – голодранцы. Не удивлюсь, если в сводке появится раздетый до трусов труп с ножевыми ранениями...

– Вася! Что ты опять учудил? Оставь девочку в покое!

Между ними вклинилась невысокая женщина средних лет. Лицо её буквально сияло в предвкушении знакомства и дальнейшего общения.

– А вы, та самая Маркова? Василёк рассказывал про вас двоих. А где ваш друг?

– Ну, Галя... – смутился прапорщик. – Я же просил, вне дома меня так не называть.

Единственный человек, имеющий право называть прапорщика Васильком без риска быть забитым до смерти, стоял между ним и Лизой. Больше двадцати лет назад Галина, выйдя замуж за молоденького, высокого и стройного как кипарис Василия, взяла фамилию Вязникова. Шли годы, их мотало по стране, прапорщик мужал и напоминал скорее связку кипарисов и в конце концов занесло в Мир пропавших без вести. Так уж получилось, что она была в курсе большинства государственных тайн и событий, просто потому что прапорщик не мог ей врать и с удовольствием делился практически всем происходящим на службе.

– Он...в общежитии, отдыхает. – косясь на Василия ответила блондинка. – Попросил бритву купить.

– Бритву? Вас же Лиза зовут, очень приятно, меня Галина, можно просто Галя.

Женщина взяла Лизу под руку и повела в противоположном направлении.

– Я тебе, – мгновенно перешла она на "ты", – здесь всё покажу: где купить бритву, косметику... Хоть с ней здесь проблем нет.

– Ну, Галя...

– Васенька, ну не могу же я девочку бросить на произвол судьбы в незнакомом месте. Ты иди пока, настойки себе купи и к настойке чего-нибудь, а мы с Лизой до хозтоваров прогуляемся... Ты ведь здесь недавно? Расскажи, что нового на Земле, это мужикам новости не нужны...

Прапорщик стоял посреди улицы с авоськой в руке и смотрел вслед уходящей жене. Та, под предлогом помощи девчонке, бросила его одного. Вскоре, она нанесёт очередной и сокрушительный удар по семейному бюджету, образовав в нём пробоину, которую, он, подобно героическому красноармейцу, молча закроет своей широченной грудью.

***

– И что характерно, день даже закончиться не успел, а я уже устал.

Леонид прогуливался по комнате, но уже в штанах, держа в руке чашку с чаем.

– Как так? Нет, я в очередной раз прихожу к выводу, что положиться-то ни на кого нельзя. Хер положить – пожалуйста! Но положиться?.. Сколько тебе лет?

– Двад...

– Это был риторический вопрос! Я прекрасно знаю, что двадцать!

– Лёня, извини! Я не смогла удержаться! А тут ещё Галя...

Блондинка вернулась только после обеда. Стоя в дверях, Лиза держала в руках сумку, набитую чем-то неизвестным и выглядела очень виновато. Содержимое сумки было вывалено на кровать, а Неизвестный повержен в шок. Сейчас она стояла у кровати съёжившись, и казалось, под взглядом техника могла воспламениться в любую секунду.

– Не знаю никакой Гали! Нечего вину за своё разгильдяйство перекладывать на какую-то Галю! Неделю! В Митрофан-Дикосте, я неделю рвал задницу на стройке за эти четыреста рублей. О чём я вообще думал, когда давай тебе такие деньги? И ведь дело-то не в сумме... Что мне теперь? Нет, я понимаю, что вам бабам надо...прокладки там, ещё что-то. Спору нет, надо – купила и ладно. Да, я вижу, купила. И даже шампунь...спасибо, кстати, откуда он? Ах, ну да...

Техник подошёл к кровати и взял что-то похожее на маркер из целой груды баночек, тюбиков и коробочек.

– Но это? Вот...вот... Что это за ересь?

– Корректор для бровей. – с ходу ответила Лиза.

– Кор-р-рэктор. – повторил техник. – Рисовать, да? Отлично! Самое оно! Монобровь себе нарисую, чтобы с бородой гармонировало. Да у меня слов нет. Здесь-то тебе оно зачем? Мужиков охмурять? И что? Ты залетишь, и я тебя, разожравшуюся кобылу, терпеть буду? И "молодца" твоего? А потом, через девять месяцев, ещё и спиногрыз появится. Ребёночек, блять! Его я тоже буду терпеть? Терпеть всех и сразу?!

Она сама прекрасно понимала, как сильно напортачила, но то, что в голове техника возникнут именно такие ассоциации, даже не могла представить.

– Ничего подоб... – попыталась оправдаться она, но не смогла.

– Я же всегда мечтал иметь придаток в виде трёх, а то и четырёх бесполезных дебилов под боком! Да! Как возьму и как верну вас всех на Землю... За ручку отведу. Всё. Я расторгаю соглашение... Вали отсюда!

Леонид вручил блондинке чашку с чаем, затем снова схватил за плечо и потащил к двери. В этот раз Лиза ожесточённо сопротивлялась, разливая чай по полу. Техник отрыл дверь, но не смог вытолкнуть её в коридор, поэтому взяв за бока, поднял над полом и, не взирая на боль в спине, собирался просто вынести из комнаты. Маркова и тут не растерялась, вцепившись руками в дверной косяк.

Совершенно не обращая внимания на остальных жильцов общежития, техник пытался выставить Лизу без рукоприкладства, она же упиралась и без остановки лепетала:

– Лёня, пожалуйста... Ни о чём подобном я не думала. Я не нарочно. Я исправлюсь! Отработаю! Я не хотела... Только не выгоняй... Да, виновата! Ну не надо! Пожалуйста! Ну зачем ты так? Я что угодно сделаю... Всё! Я даже выйду за тебя замуж! Только не выгоняй! Ну пожалуйста! Лёня, прошу...

– Вот как мы заговорили? – ответил техник, отпустив её.

Лиза мгновенно юркнула в комнату и заняла оборону у кровати.

– Поздравляю, братан! – сказал вышедший на шум сосед. – Совет вам да любовь!

– Спасибо, мил человек. – принял поздравления Леонид.

Техник кивнул соседу, вернулся в комнату и закрыл за собой дверь.

– Ладно. Нет ну...хорошо бы... Но что мне с тобой теперь делать сговорчивая ты моя? – понуро спросил он.

– Успокоиться и простить...

– Не много ли ты хочешь? Я очень хочу успокоиться... Очень-очень хочу, но не выходит! С какой собственно стати, я должен тебя прощать? Ну неплохо устроилась ведь, в новых вещичках и с головы до ног в косметике, будь она неладна.

Следующие двадцать секунд, Леонид молча показывал пальцем, на зияющую дыру в висящем на створке окна бушлате.

– Дело не вот...в этой...в...в штукатурке этой или деньгах. Да я тебя вые!.. Так! Давай попытаемся прийти к консенсусу. Станок в магазине видела?

– Что?

– Бритву! – рявкнул техник.

– Видела! Такая, старая, ручка у неё ещё крутится... Лёня, пожалуйста прости...

Техник подошёл вплотную. Памятуя о судьбе Локтя и том, на что способен техник, если выйдет из себя, Лиза зажмурилась. Но побоев так и не последовало. Вместо того, чтобы бить, он вручил Марковой две серебряные монеты.

– Держи... А теперь бегом. Бегом, твою мать! Разменяла и купила! Бритва, лезвия, крем, я не знаю, одеколон или лосьон... Живо!

Техник перешёл на крик, а Лиза уже пулей вылетела из комнаты, но это его не успокоило.

– И чтобы чек товарный принесла со сдачей! Я тебя ссаными тряпками, на панель отрабатывать погоню... – кричал он вдогонку.

***

Он был не прав, самой сложной частью побега оказался не сам форпост, а путь к нему. Легко перемахнув через частокол с вывешенными трупами, которые, насколько было известно, обретали своё место лишь будучи уже изрядно высушенными, Андрей вскоре исчез в лесу, оставив за спиной проклятый город со всеми обитателями и секретами.

Почти сутки он шёл строго на север, пока не вышел на знакомую поляну. Держа в руках пистолет-пулемёт из которого так ни разу и не выстрелил, аккуратно подполз к опушке леса. Сомнений не оставалось, это была та самая поляна для встречи с группой сопровождения. Об этом говорил огромный валун ромбовидной формы, который лежал у западного края поляны. Вместо того, чтобы приблизиться к валуну, он взглянул на часы, до встречи оставалось чуть более четырёх часов. Время шло, но на поляну никто так и не вышел. Андрей дождался назначенного времени встречи и на рассвете, как только минутная стрелка пошла на новый круг, встал во весь свой огромный рост. На северном краю поляны тоже самое сделал человек в лесном камуфляже и не спеша, подняв руки высоко над головой, направился к нему.

– Контроль?

– Лапоть? – ответил вопросом на вопрос Андрей и протянул тому руку. – Будем знакомы.

Мужчина ответил взаимностью и проводил к своим.

– Не многовато ли? – спросил Андрей, увидев вместо четырёх, десяток человек, – А это кто? Откуда трёхсотый? (Прим. Термин из армейского сленга, обозначающий раненого бойца.)

– Разведчики местные, – пояснил Лапоть, – шарились тут. Должны уже были сниматься, но начальство завернуло, чтобы транспорт лишний раз не гонять. Вместе пойдём. А парень...

При взгляде на подростка, лежащего на складных носилках, Лапоть даже помрачнел. У него самого был сын примерно того же возраста. Редкостный шалопай, что не мешало надеяться на светлое будущее отпрыска.

– Они его почти две недели назад нашли. Вдвоём с сестрой попали сюда с Земли. Мотались по лесу целую ночь и набрели на отморозка какого-то следующим утром, тот их на мушку взял и к городу погнал. И когда уже почти дошли, пытался взобраться на девушку. Парень оказался не робкого десятка и заступился... Этот урод отделал его так, что медику пришлось... М-да, малец лишился одного яйца, ещё он ему сухожилия на ногах подрезал и, как говорят, без операции не обойтись. Надо бы его после выздоровления к себе взять, такие нам нужны. Сестру только жалко... У вас, там, наверное, подобное в порядке вещей, а я к такому скотству никак не привыкну. А, Контроль?

– Я тоже. – коротко ответил Андрей.

Контроль являлся его позывным, и он старался не использовать его вне работы, предпочитая обходиться обыкновенными человеческими именами.

– Когда выдвигаемся?

– Почти выдвинулись. Бойцы! – обратился Лапоть к остальным. – Пять минут на всё про всё и в путь дорогу!

***

Гладко выбритый и благодаря этому, изрядно помолодевший техник, в очередной раз шёл в компании блондинки к зданию «Государственной службы учёта и трудоустройства населения».

– Целый день из-за тебя потеряли. За этот день я мог... Не знаю.

Прошлым вечером, Лиза выслушала целую лекцию на тему "Рациональное использование денежных знаков, в условиях безработицы и глубокой конспирации". Только они появились в городе и уже сорили деньгами. Купить вещи ещё куда ни шло, для этого можно было бы что-нибудь заложить, но откуда у них взяться деньгам на такую глупость как косметика? Ни один здравомыслящий человек не будет тратить на косметику последнее. Ничего кроме подозрения подобное поведение вызвать не могло и скорее всего уже вызвало. Свидетелем расточительства Марковой стала жена прапорщика Вязникова, Василька, – техник долго смеялся, когда это узнал – а, следовательно, и сам прапорщик. Насчёт Осипова сомнений не было. Он и так знал про золото и уж точно был в курсе обмена "золотого Крюгеррэнда" на рубли.

– Опять ты за своё? Я же извинилась и обещала отработать. В конце концов, этого хватит надолго, и я больше не буду просить денег.

– Каким образом? – поинтересовался Леонид и издевательски пропел: – Ведь я – институтка, я – дочь камергера... Ты же ничего не умеешь.

– Пока не знаю.

– Вот и я не знаю. Придётся придумать, как будешь отрабатывать. А ты будешь отрабатывать и работать.

– Буду. – согласилась она. – Только не дворником...и не сторожем...и не...

– Вы поглядите какая цаца. Она ещё и выбирает. Работа дворником выше её достоинства... А я, между прочим, работал дворником. Это благородный труд, который, к сожалению, никто не ценит и не уважает. Ты будешь работать тем, кем сказано, а не тем, захочешь. Ещё и жениться теперь на тебе...

– Может не надо?

– Надо! Вчера ты показала себя совсем не с лучшей стороны. Пока не научишься думать сама, ты нуждаешься в контроле... Да и вообще, теперь ты, принадлежишь мне! Парадокс. Но я оказался неправ насчёт аргументов. Через полгода ты сама, подчёркиваю, сама этого захочешь. Гарантирую! А я буду отнекиваться. "Леонид, я хочу стать Неизвестной... Как это не женишься? Почему? Ведь я же люблю тебя!".

– Я тебя не полюблю. – сконфужено сказала Лиза.

– А я и сам в любовь не верю. Точнее тут, как и с романтикой, но об этом позже, а так, глупое бабское слово. Всего лишь красивое название для сильной формы привязанности. И всё же, через полгода так и будет. А знаешь почему? Кроме меня будет некого любить. Я буду делить с тобой кров и хлеб. Именно мне ты будешь закатывать скандалы, именно я буду наблюдать за тем как ты тупишь. Для тебя я буду лучшим и единственным мужчиной в этом гнусном мирке! И, да. Заподозрю в том, что ты крутишь роман с каким-нибудь дятлом, накажу обоих.