Текст книги "Углерод (СИ)"

Автор книги: Алексей Докучаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Ты точно не шутишь? Но я... Зачем тебе это? Пора бы уже привыкнуть к твоим странностям, но, Лёня?! Как я должна на это реагировать? Просто сказать: "Ладно" и успокоиться? Я не хочу...не могу! Это должно было произойти не так и не здесь, а на Земле. Ты же сам говорил о семье.

– Я не собираюсь заводить с тобой семью, а только связать нас цепями Гименея. – самым противным голосом, на который только способен, ответил он.

– Но это ведь тоже самое! Я не пойду за тебя!

– Пойдёшь. Брак – это ещё не семья. Брак – это штамп в паспорте. Всего лишь способ заиметь наследника первой очереди и лишние проблемы. А как бы это было на Земле? – спросил он, но не дал Марковой ответить: – Погоди-погоди, я угадаю. Преклонённое колено, кольцо, слёзы-сопли, венчание в церкви, пафосная церемония в ЗАГСе, и пышный банкет на триста рыл? "А кто все эти люди? Почему я не в центре внимания? Это мой день, вы – дешёвки!" Потом медовый месяц, рождение очередного орущего и постоянно гадящего спиногрыза! И как апогей, искренне недоумение: "Да как же так, муженёк оказался не принцем, а обыкновенным бородатым петухом. Что мне теперь делать с миллионом, никому не интересных фотографий со свадьбы? А как же умереть в один день? Где алименты?" Что-то я увлёкся. Не драматизируй. Сам от этого не в восторге, но у меня, как и у тебя, будет полгода, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Хочешь расскажу философскую притчу о семье?

– Не хочу! Когда я решу выйти замуж, всё будет иначе!

Лизу возмутило глумливое отношение техника, к одной из самых сокровенных девичьих мечт.

– Безусловно, когда решишь, всё будет иначе. А пока ты ничего не решаешь, распишемся по-тихому, купим забористого бухла и отметим как надо. Не вижу смысла свирепствовать с браком по расчёту, хватит и малого.

– Но...

– Наверное, это будет очень короткое, но проникновенное письмо.

Техник размял шею громко хрустнув позвонками.

– Какое ещё письмо?

– Обыкновенное, то самое, которое я передам твоему папеньке. В нём, ты попросишь у него прощения за то, что благодаря своей инфантильности и непоследовательности решений, никогда не вернёшься домой.

Услышав это, Лиза сникла. Её и раньше пытались поставить перед подобным фактом, но никогда этому не предшествовали настолько не ординарные события, от этого не зависело будущее и тем более жизнь. В добавок к этому, ни один из виденных "потенциальных женихов" по значимости до техника просто не дотягивал, и она всегда могла послать наглеца куда подальше.

– Как всё просто получается, да? Давай последний аргумент и закроем эту тему.

– А как же любовь?

– Любовь? – переспросил техник. – Всё это глупое и пустое. Оставим любовь старикам и подросткам... Хотя нет, нахрен подростков! Перебьются. Нас ждёт только мрак, страх, грязь и ничего человеческого. – Процитировал он старый советский фильм.

– Замечательно... И у меня нет выбора, совсем?

– Конечно есть.

– Я знаю, что ты скажешь. Этого не будет. – пообещала она.

– Вот и договорились. С другой стороны, ты всё равно не продержишься полгода. Или сама сбежишь или напортачишь так, что я от тебя избавлюсь. Может и обойдётся.

***

Два года напряжённой работы, фактически, пошли прахом из-за двух неизвестных придурков. Совершенно непонятным образом, они проникли в город и своими действиями, способствовали обострению и без того натянутых отношений Северных и Разинских. Последующие события разворачивались столь стремительно, что Андрей не успевал принять хоть какие-то меры дабы удержаться на плаву. Локтя, он же Локтенков Ю.А. семьдесят первого года рождения, нашли еле живым, спустя два дня после исчезновения. Тот сидел привязанным к трубам в луже засохшей крови и мочи, не мог пошевелиться и даже разговаривать. Освободив своего предводителя, Северные обнаружили, связанные за спиной и уже начинающие чернеть кисти рук. Похитители не озадачились такой мелочью, как нарушение кровообращения в конечностях и просто оставили его умирать. Лепиле, так эти выродки называли врачей, помимо оказания первой помощи, пришлось отнять бывшему положенцу обе руки выше запястья. Новость о падении Локтя мгновенно разнеслась по городу. Однако, управленческого кризиса в группировке Северных не последовало. Правая рука положенца, по кличке Зубастый, он же Соловьёв В.С. восьмидесятого года рождения, быстро объяснил всем недовольным и охочим до власти отморозкам, кто должен стоять у руля. В итоге, уже через неделю, Локоть всё-таки оказался на самом верху, он стоял на крыше центральной башни, но не один, а в связке с Разиным и ещё двумя десятками человек.

– Зубастый! Пощади! Ты же получил коды, ты получил власть, ты забрал у меня всё, даже руки! Что тебе ещё нужно? Зубастый!

Мужчина, некогда заправлявший городом, стоял обмотанный окровавленными тряпками и петлёй на шее. Левая рука отсутствовала по ключицу, правая вывернута под неестественным углом.

– Ты же не знаешь, как здесь всё устроено, пока сам разберёшься... – увещевал Разин. – С тобой же никто не захочет иметь дело, без меня здесь всё заглохнет!

– Не заглохнет. – ответил синий от татуировок мужчина с кривыми, длинными зубами.

Зубастый подал знак и Разина подвели к краю площадки. Петля от его шеи тянулась к шее Локтя, придерживаемого такими же звеньями в этой цепи. Двое бывших подчинённых взяли его под руки и отделили от толпы, а остальных выстроили в шеренгу. Люди стояли плечом к плечу, но их шеи соединяли верёвки длиной не менее тридцати метров. Зубастый назвал это лотереей и даже пообещал сделать подобное представление чуть ли не еженедельным. Он подошёл к Разину и тот разрыдался. Андрей, смотрел на это действо, но не чувствовал жалости к несчастным. Уже сейчас он планировал, как будет уходить за пределы города. Разрешение от начальства на выход уже получено, все детали оговорены. Через двое суток, на севере, его будет ждать группа сопровождения, но до этого, он может не дожить. Неизвестно как скоро Соловьёв сообразит о том, что Андрей представляет угрозу, неизвестно, что вообще учудит этот скот в ближайшее время и теперь, нужно было поторопиться.

Один из двух наиболее удобных путей отхода, подорвали двое неизвестных, прихватив с собой одного из рабов. Зачем им понадобился портал в Море усопших, неизвестно. Либо они сумасшедшие, либо обыкновенные идиоты. Скорее всего именно идиоты. Второй путь, хоть и был более долгим, но менее шокирующим. Тем временем Разин закатил истерику и уже умолял Зубастого, если не о пощаде, то хотя бы о пуле в затылок, тот остался непреклонен и лично столкнул бывшего хозяина города с крыши. Цепочка людей разразилась криками ужаса и отчаяния. Разин утянул за собой Локтя, тот в свою очередь прихватил на тот свет третьего... Двадцать один человек, последовал за предводителем Разинской группировки вниз. Кому-то везло и петля, сломав шею, избавляла его от ужаса падения, а кому-то нет и он, преодолев сотни метров, разбивался о землю.

Показательная казнь округлила число жертв "переворота" до девяносто человек, поставив жирную точку в истории Разинской группировки. Решив, что делать ему здесь больше нечего, Андрей направился к лифту. Недалёк тот час, когда Зубастый решит избавиться и от него, поэтому уходить решил немедля.

***

Выходить за него не хотелось, но и отказаться было нельзя. Как и всякая девушка, Лиза ждала, что ей обязательно повезёт и будущий супруг будет наделён исключительно положительными чертами характера. Мысленно составив список таких черт, она сама удивилась, насколько нелепы её запросы. И всё же в этом списке не было склонности к насилию, жестокости, грубости, тяги к угнетению слабых. Леонид обладал ими в полной мере – она считала, что не мог не обладать – при этом умудрялся казаться хорошим человеком. За неделю разлуки, менее неоднозначным техник не стал. Она шла рядом с ним, пытаясь решить, чего всё-таки хотела при заключении соглашения, но так и не пришла к однозначному выводу. Будущий супруг, вёл её к пункту номер два из брошюры, дымил третьей подряд папиросой, напевая что-то про Освенцим, совершенно не переживая, хочет она чего-то или нет.

Когда же они дождались делопроизводителя, та выписала им направления на заселение в общежитие. Леонид сразу же спросил про аренду социального жилья и получил вполне простой ответ. Это оказалось возможным, но сначала хотя бы одному из них нужно было устроиться на работу, принести справку с места работы о трудоустройстве, уплатить пошлину, заключить договор, внести предоплату за три месяца вперёд... Пообещав вернуться после обеда, будущая ячейка общества отправилась заселяться. По пути к общежитию, они наткнулись на местное кредитное учреждение, называвшееся просто "Сберегательная касса". Не говоря ни слова, Леонид достал из сумки мультиинструмент, уселся на бордюр и тонкогубцами, вытащил из прорези в каблуке ботинка золотую монету.

– Одна монета уже была, десять мы отжали у того инвалида, две у нас изъяли. – Пояснил он изумлённой Марковой.

Покинув комнату для допроса, прежде чем отправиться за очередным языком, первым делом он спрятал золото. Не потому, что не доверял Лизе. Как ни странно, ей, техник доверял практически полностью, просто сама идея с порталом на Землю только идеей на тот момент и оставалась. Если сбежать не удалось бы, то рано или поздно, деньги могли бы попытаться отобрать. И что характерно, отобрали, но только те, которые не были спрятаны.

На этот счёт имелись кое-какие соображения, о которых лучше было бы умолчать. Техник думал, что люди Осипова не собирались забирать золото и просто предпочли, а скорее всего получили приказ не находить его при обыске. От таких людей спрятать что-то практически невозможно, а две золотые монеты из карманов, присвоили гуманоиды с хоботами, не особо заморачиваясь с обыском задержанных.

– Осталось ещё девять.

– Угу, четыре...теперь уже три в каблуках, ещё три распиханы по одежде, две в желудке. Согласен, не сильно гигиенично, каждый день приходилось их выблёвывать, чтобы дальше не ушли...

– То есть ты их...а потом обратно? Фу, мерзко, это очень мерзко!

Она представила, как это выглядело и её саму чуть не стошнило.

– Да ладно. Я их водичкой из-под крана всполаскивал. Кстати, угадай, где эти две монеты сейчас и кого сегодня ждёт волшебный акт рефлекторного извержения содержимого желудка?

– Ну, Лёня! – возмутилась Лиза уже предчувствуя приступ рвоты.

Техник расхохотался, убрал мультиинструмент в сумку, после чего буквально вломился в сберкассу и обменял монеты на ассигнации. Нельзя сказать, что процесс обмена прошёл почти без проволочек.

– Золотой Крюгеррэнд. – ответил он на преисполненный подозрением взгляд кассира.

Неважно, что крюгеррэнд весил Троицкую унцию, а не всего девять грамм, важно было только наличие профиля на монете и то, что никто из персонала кредитного учереждения не встречался ранее ни с крюгеррэндами, ни с подобными монетами, как собственно и техник. Кассир долго вертела монету в руках, затем исчезла, вернулась с заведующим, они снова исчезли...

Судя по часам продолжалось это действо около сорока минут и техник уже хотел подсказать им способ с кислотой – других, он не знал – для проверки подлинности золота. Но в итоге, за золотую монету получил полторы тысячи уже бумажных рублей, ещё триста пятьдесят за большую часть серебряников.

Выйдя на улицу, Леонид накинулся на первого курящего прохожего с просьбой показать дорогу к табачной лавке. Прохожий – рослый и крепкий мужчина, не смог отказать вооружённому топором и бесконечно вежливому технику.

Небольшой магазинчик был разделён вдоль на две равные части. В одной продавали самый разный табак, включая: подозрительно знакомые безымянные папиросы, сигареты с фильтром, продаваемые исключительно поштучно, с десяток довольно дорогих и очень искусно изготовленных резных трубок. Даже сигары были, но в совсем мизерном количестве. Так же здесь отпускался и алкоголь, на который, техник не обратил внимания за ненадобностью. В другой части располагались стеклянные витрины со всевозможными смартфонами, планшетами, цифровыми мыльницами, зарядками и прочими гаджетами. За витринами располагался небольшой столик похожий на парту, за которым сидел молодой парень с гривой длинных волос забранных в хвост. Особое внимание обратил на себя работающий от бытовой сети ноутбук. Как ни странно, но наличие в сети стабильных двухсот тридцати вольт впечатления не произвело.

Как только они вошли, продавец сразу отвлёкся от ноутбука, поздоровался и ненавязчиво ожидал, когда клиенты сделают выбор.

– Лёня, пожалуйста, давай купим зарядку! Ну давай! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!.. – клянчила блондинка.

Он даже не успел открыть рот, а Лиза уже остервенело трясла его за плечо, в надежде реанимировать смартфон. Леонид и сам подумывал об этом, так как свой смартфон тоже не выбросил.

– Успокойся, купим мы зарядку. Но сначала курево.

– К вашим услугам! – подал голос продавец, встал из-за стола и перешёл на строну с табаком.

– А, вы, на два фронта работаете? – интересовался Леонид.

– Пока народу не много, да, вот как люди с работы пойдут...

Парень продал технику папиросы и вернулся за прилавок.

– А откуда, вы, берёте всё это? – спросила Лиза.

Стоящий рядом техник прекрасно знал откуда, именно поэтому, зная, как хорошо табак впитывает посторонние запахи, купил папиросы, а не сигареты с Земли. Кстати, папиросы были похожи только своей безымянностью. Сам табак оказался худшего качества, чем тот, который продавался в Митрофан-Дикосте с лотка.

– С Моря усопших конечно. – ответил парень для которого это было в порядке вещей. – Поисковики находят и доставляют сюда. Сигареты, электронику, одежду... Много чего, но по большей части уже бывшее в употреблении.

– Я не понимаю, что это за море такое? Как в Египте?

– Это знают только поисковики. Сам я стараюсь не заморачиваться по этому поводу. Каких только ужасов не рассказывают...

– И это правильно! – вмешался Леонид.

Продавец даже не успел начать рассказывать слухи, а техник решил, что пора с этим закругляться. Такую информацию впечатлительной девушке стоило подавать дозированно.

– Дайте нам, пожалуйста, вот эту зарядку и наушники, вон те, большие. Ага.

– С вас восемьдесят рублей. Как зарядите мобильники, заглядывайте ещё, контентом закупитесь. Фильмы и музыка, много чего есть. По рублю за песню, по пятёрке за фильм.

Парень обменял товар на купюры и отсчитал сдачу.

– Значит, гробите не только здоровье, но и сознание? Этого следовало ожидать. А Калифорнийский трэш есть?

– Есть даже Тевнонский. – весело ответил продавец и опёрся локтями о прилавок. – И вам, я сделаю скидку.

Отыскав "Общежитие N1", Леонид окончательно закрепился в уверенности, что находится не в Мире пропавших без вести, а Мире недовольных вахтёров. Пожилая женщина с брезгливым видом приняла направление, долго изучала и только после предъявления документов, удостоверяющих личность, указала путь к коменданту. Ни техник, ни блондинка не имели опыта проживания в общежитии и были неприятно удивлены. По коридорам с диким ором бегали дети, а в самый разгар рабочего дня, было слишком много праздно шатающихся взрослых. Само собой, коменданта на месте не оказалось и мяться с ноги на ногу около дверей пришлось ещё час.

– Так, Неизвестный и Маркова. И откуда вы такие взялись?

Комендант смотрел на них с удивлением. По роду деятельности, он встречал множество самых разных людей, но столь потрёпанных видел первый раз.

– У нас была тяжёлая неделя перед тем как нас забросило сюда. – ответила Лиза.

– Да, по вам видно. Я так понял, на Земле всё-таки случился апокалипсис? – решил пошутить он, но шутка не удалась. – Раз есть направление, будем заселять. – он заглянул в журнал. – Одно место...ещё одно...

– Нам бы два сразу. – намекнул Леонид и протянул коменданту сотенную купюру.

– Как вам не стыдно?! – воскликнул он, но деньги взял. – Есть комнатка, как раз на третьем этаже, но придётся немного напрячься.

После заключения договоров найма, он отвёл их к будущему месту совместного проживания, попутно объясняя правила того же самого проживания в общежитии. Открыв деревянную дверь, комендант торжественно отошёл в сторону.

– Вот! Сдвинете кровати вместе и живите себе.

– Ну естественно! – констатировал Леонид с печалью глядя на гору разнообразного хлама посреди крохоткой комнатки. – Нет, можно конечно по углам улечься, но... Куда всё это перетащить?

– В подвал. – развёл комендант руками.

***

Двадцать два трупа, лежащие у башни, не представляли интереса. Андрей вышел на улицу и мельком взглянув на растаскивающих тела рабов, степенно пошёл на север. Будучи всё ещё значимой фигурой, он не мог позволить себе спешить и уже тем более дать повод шестёркам Зубастого сообщить хозяину о его нетипичном поведении.

Дойти прогулочным шагом до станции, сесть в транспортировочную капсулу и уже через пятьдесят минут оказаться на северном форпосте не удастся. Зубастый, придя к власти, сразу же издал своеобразный декрет ограничивающий перемещение по городу и прилегающим территориям, включая форпосты. И всё же другого способа покинуть город просто не было. Зубастый получил доступ к управлению инфраструктурой города, но пока не разобрался как блокировать её, но скоро обязательно разберётся.

Придётся уходить именно через транспортную станцию. Капсула может оказаться у форпоста, это прибавит лишний час к побегу. В добавок к этому, надо будет разобраться с тремя-четырьмя уголовниками внутри станции.

Андрей отошёл от башни на порядочное расстояние, внимательно огляделся, убедившись, что рядом никого нет, повернул на восток. Там, в одном из зданий, дожидался тайник с экстренным набором, предназначенным именно для такой ситуации. Конечно, он мог обойтись одним пистолетом и ножом, но предпочитал не уповать на удачу, используя всю огневую мощь, что была в наличии. Природа наградила Андрея, практически богатырским телосложением и средь бела дня это доставляло скорее неудобство. Двухметровая фигура, выдавала его на расстоянии десятков метров, поэтому шёл к тайнику крайне аккуратно, выглядывая за каждый угол и по возможности скрываясь в зданиях.

Пистолет-пулемёт Бизон, помимо пристёгнутого, ещё два запасных магазина на шестьдесят четыре патрона. ПБ (прим. Армейский пистолет с интегрированным глушителем.), ещё два запасных магазина, две гранаты, разгрузка, бинокль... Он сам составлял экстренный набор и проверял его раз в месяц, искренне надеясь, что ему не представится возможности им воспользоваться. Андрей проверил снаряжение, взглянул на часы. Штурмовать транспортную станцию днём, да ещё и в одиночку было форменным самоубийством. Решение напрашивалось само собой, проникновение на станцию должно состояться глубокой ночью, во время "Собачьей вахты". (прим. Этот термин имеет множество определений и каждое из них субъективно. В данном случае имеется ввиду временной отрезок от двух до шести часов утра.) Он забрался на ближайшую установку, а с неё, полез выше, к закутку, образованному оборудованием. Устроившись поудобнее, он поставил будильник на часах на два часа ночи и даже попытался выспаться.

***

– Ты слишком много куришь.

Лиза сидела на сетчатой кровати рядом с тумбочкой и жевала, сделанный на скорую руку, бутерброд. Название животного чьё мясо она с удовольствием ела, техник произнёс как Дхену. В чашке остывал точно такой же чай, которым Леонид делился с ними в лесу.

Медленно перетаскав гору хлама в подвал, они, уже из подвала перетащили две кровати, пару тумбочек, матрасы и совсем уж худые подушки. Но, как и следовало ожидать быстро это сделать не получилось из-за травмированной спины техника. Выдать что-то ещё помимо этого, комендант отказался, сказав, что: "Всё остальное только за деньги и только в магазине".

Получить направление для трудоустройства в тот же день не получилось, процесс обустройства в общежитии слишком затянулся и бежать в центр уже не было смысла. В честь этого, как и подобает жениху, техник призвал Лизу, совершить набег на магазины. Точнее магазин. Сходу удалось найти только один магазин, торгующий одеждой и то, ассортимент одежды, подходящий по размеру девушке столь высокого роста, оказался крайне мал. Но осень никто не отменял, вдобавок к этому субъективно здесь было холоднее, чем в городе с башнями. Чтобы не лечить в будущем, блондинку нужно было срочно переодевать, а именно: купить новую обувь, целые, а главное не заляпанные кровью джинсы, вязанный вручную шерстяной свитер, пальто шинельного покроя.... Скудный гардероб Марковой обновился целиком и полностью, вплоть до нижнего белья, а техник, так и остался хоть и в зимнем, но рванье. Всё, кроме джинс, было местного производства, и тем не менее влетело в копеечку.

– Да, я в курсе, в конечном итоге, именно это меня и убьёт. – согласился техник.

Леонид стоял у приоткрытого окна с папиросой, изучая открывающийся, но не слишком живописный вид. На данный момент, его волновали десятки более важных вопросов, нежели вред для лёгких.

– Ну, Лёня, хватит уже! – просила она. – Нас из-за тебя могут выгнать на улицу. Сам же знаешь, курить в помещении нельзя.

– Мне можно... Ты мне, вот что расскажи. Как представился мужик, которому ты рассказала о всех моих...наших прегрешениях?

– Никак, меня не допрашивали.

– А я и не удивлён. Ну хорошо...

Техник стряхнул уголёк в окно, но сам окурок положил на подоконник в ряд к остальным окуркам.

– Возьмём временной отрезок от входа в портал до того момента как мы встретились в кабинете. – продолжил он. – Ты вошла в портал и?..

– И проснулась в маленькой комнатке, то есть камере. – невнятно ответила Лиза с набитым ртом. – Потом пришёл доктор, осмотрел бок и ногу. Снял швы. Больно было и... Он очень грубо отозвался о том, как ты зашил рану. Сказал: руки ему оборвать надо. Мне довольно плохо было, не физически, соображалось как-то неправильно. Пришёл другой человек, расспросил о чём-то... Не помню. Потом раз в день выдавали таблетку, и через пару дней стало лучше. А перед тем как отпустить, выдали пузырёк с такими же таблетками, сказали пить по одной в день и не налегать на еду.

Вспомнив про рекомендации, она отложила бутерброд и выудив из кармана маленький пузырёк, передала подошедшему Леониду. Как и следовало ожидать, этикетки не было.

– А как допрашивали, – сказала она, всё-таки дожёвывая бутерброд, – я вообще не помню.

– Очень интересно. А сколько, говоришь, дней ты в камере проторчала?

– Три. – уверенно ответила Лиза

– Три?

– Да, три. А что не так?

– Защитная реакция значит, любопытно. – озвучил свою догадку Леонид.

Он вернул девушке лекарство и улёгся на ближайшую к стене кровать. Бушлат послужил хоть и вонючим, но одеялом. Лёжа у холодной стены, техник закрыл глаза, суммируя всё то, что узнал за день.

– Ты это о чём, что было после того как мы прошли через портал?

– Ничего. Видимо ты, впечатлительная блондинка, – позёвывая ответил Леонид, – зависла на несколько дней, поэтому и утверждаешь, что провела в камере всего три дня, но судя по рассказанному, складывается впечатление, что значительно дольше. То есть минимум неделю. Собственно, неделю и провела, это даже не обсуждается. Наверное, под воздействием стресса ты потеряла контроль над собой – вот такая неприятность и случилась. Но это только предположение, знаете ли, институтов мы не кончали.

– Может быть, мне это в голову не приходило. А что за Море усопших? – спросила Лиза, толкнув его в ногу. – Не спи. Даже для этого мира очень дикое название. Разве тебя это не волнует?

– Нет. Нас выкинуло рядом с городом, где местные попытались сделать мою голову квадратной. Мне и этого достаточно.

– А как хорошо день начинался... – вздохнула она.

– И закончился неплохо. Поцелуй девицу, и день станет немного лучше, светлее что ли, до самого конца... Раньше всё было намного проще, а сейчас нас ждёт множество проблем. Самых разных.

– Так может ну его, этот брак? – спросила Лиза – Зачем нам лишние проблемы?

– Ты опять за своё?

– Да, опять.

– Ну ладно, чёрт с ним. – неожиданно согласился техник. – Я тебя и без брака...потискаю, пересчитаю татуировки, облапаю, хотя и лапать-то нечего. Как думаешь, здесь можно купить лупу?

– Да ну тебя... То есть, можно за тебя не выходить? – с надежной уточнила Маркова.

– Можно.

По коридору, подобно табуну лошадей пробежали дети и техник даже поморщился.

– Да уж, надо бы поторопиться. Завтра, моя синеглазая... Даже не знаю теперь, кто ты, как тебя обозвать. Завтра нам предстоит вкусить плоды взрослой жизни.

– Ты же говорил...только что говорил, что можно за тебя не выходить! – крикнула Лиза, вскочив с кровати. – Нельзя же так!

– На работу мы устроимся, на работу! – возопил техник. – Я каким-нибудь слесарем, а ты дворником...

***

Ржавчина на металлической пластине нисколько не умаляла её ценности. Умелые руки могли найти ей тысячи способов применения, а, казалось бы, копеечная стоимость, возрастала в миллиарды раз, просто потому что она, оказалась в нужный момент и в нужных руках.

Это может показаться странным и даже противоречивым, но техник всегда был очень сентиментален и использовал подарки по прямому назначению, не позволяя пылиться в ящике стола или на полке. Вот и сейчас, дорогой сердцу предмет выручал в прямом смысле слова. Стоя на коленях, Леонид колол пластиной слежавшуюся землю, таким образом пытаясь хотя бы немного упростить себе задачу. Леонид копал. Вернее, пытался копать, имея в наличии лишь руки да пластину. Разрыхлив землю, он ладонями выгребал грунт из ямы и всё повторялось вновь. Пластина – руки, пластина – руки...

По сути детская возня в песочнице, вскоре превратилась в каторжный труд. Кисти рук и плечевые суставы ныли, а небесное светило, грозило спровоцировать тепловой удар. Ему было тяжело, но он упорно продолжал копать. Осилив примерно полуметровую яму, техник с укором посмотрел на зрителей, все трое стояли перед ним, но так и остались безучастными. Девчонка стояла чуть правее и улыбаясь, мялась с ноги на ногу. Уголёк наоборот, сидел напротив Лизы, смотрел на техника с неподдельным интересом. Страж, почему-то серый, во всём своём величии стоял напротив самого техника, на почтительно расстоянии, сомкнув щиты в оборонительной позиции. Леонид нащупал в кармане портсигар. Знакомая папироса была зажата в зубах, и он принялся искать по карманам зажигалку или спички.

– Лёня, ты должен копать.

Голос девчонки не соответствовал виду, он дрожал и звучал скорее подавленным. Техник поднял голову, с недоумением взглянув не неё. Всё так же улыбаясь, она продолжала скучать. Решив, что просто послышалось, он продолжил поиски источника огня в карманах.

– Лёня, ты должен копать. – опять повторила она.

Леонид снова уставился на неё и уже хотел было отругать нахальную малолетку...

– Лёня, ты должен копать.

В этот раз он сообразил, что слова прозвучали слева. Уголёк поднялся на ноги, принялся "скучать" зеркально копируя девчонку. Минуту спустя это ему надоело, Уголёк уставился на дно ямы и голосом Лизы посоветовал копать. Леонид всё-таки нашёл спички и прикурил папиросу.

– А зачем? – интересовался Леонид.

Он не был против того, чтобы копать, но хотел знать причину, по которой должен это делать.

– Это нужно ему. – задорно ответила Лиза и показала рукой на стоящего поодаль Стража.

Техник пригляделся к исполину. Тот услужливо разомкнул щиты, продолжая безмолвствовать. Только тогда удалось разглядеть, что корпус был измазан кровавыми разводами, а в одном из сочленений ноги и корпуса застрял человеческий труп, оставив на выше кровавый след. Леонид открыл рот, чтобы задать вопрос о Страже, но слова застряли в горле. О корпус универсальной роботизированной платформы ударился человек и подобно кукле, сполз вниз, измазав кровью. В одно мгновение, окружающий мир расцвёл мириадами тел и невыносимой вонью. Леонид копал яму посреди Моря усопших, в окружении нелепой компании, непонятно зачем.

– Это могила...для меня? – показывая пальцем на яму, спросил он сразу у обоих. – Ну, как бы...я туда не хочу!

– Это не могила, это не может быть могилой, ты должен копать. – одновременно ответили Уголёк и Лиза.

Ответ привёл техника в ужас. Одни и те же слова, произнесённые одним голосом, но с разной интонацией и настроем, деморализовали его. Леонид выбросил папиросу, которой ни разу не затянулся и взяв пластину в руки, в очередной раз вогнал в землю.

Земля содрогнулась, на Море усопших упала густая тень. За спиной появилось что-то огромное и чёрное. Понадобилось некоторое время, чтобы понять, за спиной находится совсем не стена или здание. Над ним возвышался титанических размеров чёрный корабль. Спрашивать что-то или изумляться не имело смысла. Он снова вогнал пластину в землю. Кусок металла, почти не встретил сопротивления, что-то чавкнуло. Техник вытащил пластину из земли как пробку и на дне ямы быстро образовалась лужица чёрной жижи. Он взглянул на компаньонов, ожидая дальнейших указаний, но оба проигнорировали его, предпочитая смотреть на яму. Уровень чёрной жижи поднимался всё быстрее и быстрее. Вскоре она вышла за края ямы и тогда техник встал, чтобы не замочить колени. Жижа достигла щиколоток, а несколько секунд спустя, он стоял в ней по колено. Трупы исчезли, и теперь равнина напоминала бескрайний обсидиановый пол, подёрнутый лёгкой рябью.

Люди появлялись из жижи, медленно поднимаясь с глубины. Совсем недавно все они были живы и сейчас, все как один абсолютно целы. Люди зависали в метре над поверхностью глади. С них стекала жижа и складывалось впечатление как будто все они насажены на длиннейшие графитовые иглы. Подвижные куклы, наделённые внутренними органами, облачённые в одежду, когда-то обладавшие высшими нервными функциями.

Затрещала одежда, разошлась в стороны кожа. Люди бились в судорогах, распадаясь на фрагменты, они лишались органов, костей или мускулатуры, каждый чего-то одного или нескольких, но не всех сразу. Судороги исчезли, то что осталось от людей рухнуло в жижу и исчезло в ней. Над поверхностью остались только фрагменты.

Леонид глубоко вдохнул носом и улыбнулся.

– Нефть... – почувствовав знакомый запах, констатировал техник, снова закурил и спокойно бросил горящую спичку себе под ноги...

Леонид открыл глаза.

Лёжа на кровати в полной темноте, он даже подумал, что всё произошедшее за последние месяцы, было всего лишь сном. Нелепым, но довольно детальным сном, по которому даже можно написать глупый роман, коими забиты полки книжных магазинов. Бестселлер, преисполненный духовности, изобличающий миллионы адептов культа золотого тельца и несущий в себе некий сакральный смысл, но понятный только ему одному и только в состоянии наркотического опьянения. Или просто бульварное чтиво с нефритовыми стержнями, роялями в кустах, непомерно крутым главным героем без страха и упрёка... Сопение блондинки, как уже стало традицией, прижавшейся к нему, на корню перечеркнуло все надежды разбогатеть на эпистолярном поприще. Да и был ли смысл пытаться разбогатеть?