Текст книги "Средневековый любовник"
Автор книги: Александра фон Лоренц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)
– Это Паоло и Франческо, но они очень спешат, – Марко так сурово посмотрел на своих спутников, что те сразу перестали улыбаться, – одному из них надо на вахту, а другого – вот этого длинного – ждет жена с четырьмя детьми.
– Ладно, Марко, – недовольно перекривился Франческо, – мы, конечно, видим, что девушка симпатизирует тебе, но зачем выдумывать про детей?
– Это я так, – уже мягче добавил Марко, – немного преувеличил, ну, не четверо, а двое…
– Не будем разыгрывать состязание самцов, мы уже и так неплохо поразмялись, – философски заключил Паоло, – и так видно, что красотку ты увел прямо из под носа.
Вера смущенно улыбалась, не зная, что и говорить…
– Чао! – Паоло махнул рукой, вставая, – сорри!
– Они хорошие парни, – заговорил Марко, когда его друзья отошли к барной стойке.
– Я вижу.
– Но это не повод уступать им такую красавицу.
– Я сегодня получила столько комплиментов, сколько не получала в Москве и за год.
– А еще вы получили разорванное платье, – заметил Марко, – так что вам придется срочно покинуть это заведение. Предлагаю на такси.
– Я остановилась в гостинице…
– Ну, как вы подойдете в таком виде к портье за ключом? ― резонно возразил Марко, ― у меня есть хорошая идея ― мы поедем ко мне домой, там вы приведете себя в порядок, и я отвезу вас в гостиницу.
Он предложил ей руку, и Вера поднялась, придерживая свой изувеченный наряд: красивую парочку провожали горящие жадным любопытством взгляды посетителей ресторана.
– Все происходит как по заранее продуманному кем-то плану… помимо моей воли… как будто бы все давно уже решено где-то наверху, – думала Вера, сосредоточенно глядя себе на ноги..
Портрет
Мотор такси тихо урчал и, наконец, стал затихать, только теперь молодая женщина решилась поднять свои глаза. Так и есть – машина остановилась у старинного особняка ди Монтальдо. Целый день она как заколдованная ходит кругами вокруг этого дома.
– Прошу вас, – прервал мысли Веры Марко, машина уже стояла, а мужчина, приоткрыв дверцу, протягивал ей руку.
– Дело в том, что… – начала было Вера.
– Не надо никаких сомнений, – прервал ее кавалер, – вам надо привести себя в порядок, и мой дом к вашим услугам.
– О, эта дама уже была у нас сегодня, – громогласно заявил слуга, открывая дверь, – так вы нашли его, сеньорита?
Вера ничего не ответила, а только прошла вперед, придерживая разорванное платье.
– Ты что–то не то несешь, Томмазо, – ухмыльнулся моряк.
– Ничего я не несу, – обиделся тот, – сеньорита ― историк из России, она изучает ваш род, и уже была у нас в доме сегодня утром.
Удивленный взгляд Марко буквально пробуравил Веру насквозь.
– Эта юная красавица ученый?! – лицо офицера скривилось в недоверчивой улыбке.
– Вы как хотите, хозяин, – обиделся Томмазо – а эта сеньорита даже знает, что ваш прапра…прадед Марко был помощником консула в нашей колонии Солдайе. Даже я этого не знал, – буркнул слуга и отвернулся.
– Да? – хозяин дома посмотрел на свою спутницу оценивающим взглядом, – и что же вам угодно в нашем доме, сеньорита Вера?
– Для начала мне угодно нитку с иголкой, – пролепетала ученый–историк. ― Потом я вам все объясню.
– Ах, извините, – молодой аристократ все же смутился, – Томмазо, дай сеньорите какую-нибудь одежду, да сходи в магазин, купи какое-нибудь женское платье. И скажи Софии, чтобы к двум часам был подан обед.
– Так-то оно будет лучше, – тихо добавил Марко, подавая Вере широкий мужской халат, – вы уж извините меня, Вера, но ваша прекрасная наружность никак не вяжется с такой сухой канцелярской профессией…
– А вы послушайте, как она говорит, – уже из–за двери добавил Томмазо, – оказывается, сеньорита специалист по старинным итальянским диалектам!
– Ты еще здесь? – брови Марко взметнулись верх, – я и сам слышу в вашей речи, милая гостья, приятные отголоски старины. Как вам удалось так хорошо овладеть староитальянским?
– Нам ваш язык очень близок…. вы слышали об этрусках?
– К моему стыду, должен заметить, что я не очень силен в истории, гораздо лучше я разбираюсь в хороших винах, и поэтому, Вера, предлагаю попробовать старых итальянских вин. Но нам обоим следует умыться и переодеться, ― Марко бросил взгляд на свой изувеченный китель.
– Я не откажусь от глотка настоящего «чинзано», – перебила его Вера, – но потом вы покажете мне свой архив?
– Эти старинные бумаги… – лицо морского офицера скривилось, как будто он откусил кусок лимона, – если вам так угодно.
Прохлада, царившая в большом старинном кабинете, приятно остудила разгоряченную от вина Веру, в нос ударил знакомый запах старых книг. Марко галантно помогал даме передвигаться по незнакомому дому, не забывая при этом дотрагиваться до ее спины и талии. Вере обнаружила, что ей нравятся эти его прикосновения, казалось, от пальцев Марко исходит особый магнетизм и приятное тепло.
– А вам не кажется, что мы уже где-то встречались? – шептал он ей на ушко.
– Это банально, Марко, у нас в России так всегда говорят мужчины, когда хотят познакомиться с дамой…. ― пожурила его охмелевшая Вера.
Кто бы мог подумать, что это вино окажется таким коварным!
– А, то у вас в России, – Марко изобразил в воздухе рукой замысловатую петлю, – а у нас в Италии мы просто подходим к сеньорите и называем свое имя.
Вера удостоила любезного представителя рода Монтальдо заинтересованно-удивленным взглядом.
– Все-таки я вспомнил, это фантастично, вы не поверите! – лицо его вытянулось в комическом удивлении, – у меня дома есть ваш портрет! Да, тебя зовут Вера!– Марко довольно бойко перешел на «ты», но немного смягчил этот дерзкий поступок, прильнув губами к руке своей гостьи.
Вера закрыла глаза, чувствуя, как горячая волна заливает ее лицо.
– Да, меня зовут Вера, – прошептала она срывающимся голосом.
Пальцы Марко скользнули по ее руке, и его ладонь мягко накрыла ее кисть. В глазах итальянца Вера ощутила глубинную теплоту, и мучительно-напряженное желание вспомнить что-то очень далекое. Искорки недоступных воспоминаний пробегали в серых глазах Марко, заставляя его нежно сжимать ее руку.
– Я не знаю, почему так получилось, – наконец продолжил он, – мне достался по наследству от предков портрет девушки…. она очень похожа на тебя! Еще есть странные записи в дневниках моего пра… прадеда, его звали Стефано. Ты не поверишь, Вера, но он пишет, что встречался с русской девушкой с таким же как у тебя именем при весьма странных обстоятельствах.
– Вот, – продолжил он, и распахнул тяжелую дверцу массивного шкафа.
На большой полке, как книги, стояли картины в золоченых рамках. Марко перебрал их, удовлетворенно вздохнул, и вынул одну из них, водрузив на стул напротив Веры.
– Смотри! – воскликнул он ― это же ты!
В который раз за этот день у Веры чуть не остановилось сердце. Она смотрела как в зеркало. Это была она, Вера! Только в средневековом тяжелом платье, в руке она держала розу, а в другой небольшой свиток.
Тот самый портрет, который нарисовал солдайский художник по заказу Стефано!
Марко посмотрел на портрет, потом на свою гостью и ахнул.
– Вот это да! Я и сам не думал, что может быть такое сходство!
Вера провела рукой по своей шее, поправила выбившуюся белокурую прядь, и смущенно посмотрела на хозяина дома.
– В жизни всякое бывает, – пролепетала она тихим голосом, – вот и вы очень похожи на барона Стефано… просто вылитый он.
Он присел на корточки и взял в руки ладонь гостьи. Обхватив ее теплыми пальцами, он прижал ее к своей уже слегка колючей щеке и так заглянул в глаза Веры, что ее пробрало до самой глубины души.
– Я знаю… мне часто об этом говорили…. но я не Стефано, а Марко… а что, тебя интересует только Стефано?
Мужчина выпрямился и шагнул в сторону шкафов, заставленных книгами.
– Я знаю, чем тебя можно заинтересовать. Вот дневники Стефано ди Монтальдо. Который жил пять веков назад….
На стол перед Верой лег толстый фолиант в кожаном переплете с медными уголками и шелковой закладкой. Между страниц книги Вера нашла засушенные цветки, какие скорее можно было ожидать увидеть в дневниках барышень, чем средневекового барона. Остроконечные буквы, почти без пробелов между словами, заплясали перед ее глазами, так что она и не заметила, что Марко устроился рядом и положил ей руку на талию.
Она быстро листала страницы, как будто знала, что само важное впереди.
«Прошло уже так много лет, а я все никак не могу забыть Веру! Я так любил ее! Сегодня могу сказать себе с уверенностью, что так и не встретил женщины, которую бы смог полюбить так, как ее. Мне трудно писать эти строки, но я должен признаться, что ощущаю свою вину в том, что она покинула меня. Возможно, я не понимал ее чувств, и поэтому вел себя неправильно. Когда мы молоды и горячи, нам кажется, что все впереди. Поэтому мы делаем ошибки, которые исправить уже не удается. Грустно в конце жизни осознать, что за один неверный шаг в молодости мне пришлось заплатить такую высокую цену»….
– Что там написано? – прервал ее чтение Марко, – мне эти готические шрифты почти непонятны, ты могла бы хотя бы перевести на нормальный язык, о чем он там пишет?
– Он пишет о своей любви к этой русской.
– А как ее звали? Я правильно вспомнил?
– У нее такое же имя, как и у меня, ― Вера почему-то снова покраснела.
– Хорошо, посмотри, тебе еще интересней будет, через пару страниц, – Марко перелистнул желтые листы, и перед глазами Веры оказалась небольшая записка, заложенная как закладка. Клочок старого пергамента был весь измят, было видно сразу, что его много раз перечитывали. Это была ее записка, что она оставила Стефано перед побегом. Вера поднялась и дотронулась кончиками пальцев до знакомого листка.
Внезапно в ее глазах все стало нестерпимо ярким: и стол, и книга, и портьера за ним. В ушах возник сначала неприятно-тихий, а потом невыносимый звон. Вера оперлась о край стола, но он поплыл в сторону, как и вся комната. Женщина изо всех сил попыталась удержаться на ногах, но силы покинули ее, и все вокруг охватила темнота.
– Что с тобой! – закричал Марко и подхватил падающую Веру уже почти у самого пола.
Она опустилась ему на руки с такой беспомощностью, что мужчине неожиданно захотелось защитить эту нежную красавицу от всех бед. Марко откинул упавшую на лицо Веры прядь золотых волос и скользнул глазами по ее бледному лицу. В обмороке она была еще прекрасней. Жадный взгляд невольного свидетеля женской слабости, не удержавшись, спустился ниже, скользнув по изящной шее и, наконец, остановился на роскошной груди, соблазнительно выглянувшей из распахнувшегося халата.
Не в силах удержаться, Марко прильнул губами к полуоткрытому рту гостьи. Мягкие губы Веры оказались слегка солоноватыми и необычайно приятными. Мужчина обхватил ее голову левой рукой под затылком и все целовал и целовал то верхнюю губу, то нижнюю, то жадно охватывая весь рот, затем он уткнулся в копну светлых волос около розового ушка и дотронулся губами до шеи. Он ощутил почему-то знакомый ему аромат, и голова пошла кругом. Он подхватил ее на руки и уложил на диван. Марко уже и не помнил, как его губы оказались на перламутрово-белой груди гостьи. Подцепив кружевные бретели бюстгальтера, он спустил тоненькие лямки с узких плеч и с жадностью припал к упругому соску. Нежно-матовая кожа, благоухающая розами, доводила его до безумия. Вера прерывисто задышала, когда он втянул в рот розовую вершинку, и запустила пальцы в густые волосы итальянца. Она не оттолкнула смельчака, а, наоборот, прижала к своей полной груди еще сильнее. Обняла за шею другой рукой и поцеловала в твердое плечо.
– Любимый Стефано, – шептала она, ― без тебя моя жизнь была такой пустой…
– Милая Вера, ты так прекрасна, – ответил ей Марко голосом Стефано, ― и все вокруг нее окончательно закружилось. Она плыла в облаках томной неги.
– Я так скучала без тебя! Прошу, милый, поцелуй меня! ― ее тихий голос был наполнен таким чувственным желанием, что Марко с удовольствием прильнул к ее губам в жарком, глубоком поцелуе. И осторожно потянул вниз кружевные шелковые трусики. Когда его пальцы легли на пухлый холмик между ног прекрасной гостьи, он ощутил ее содрогание, порожденное волной страсти и просто потерял рассудок. Даже то немногое, что осталось на Вере, сейчас мешало Марко, и он, сгорая от нетерпения, стал стягивать с изящных лодыжек голубые трусики. Вера покорно приподняла ноги, и он задохнулся от восхищения.
Марко легонько и неглубоко вошел в нее, застонал от наслаждения и погрузился вглубь решительным резким движением. И сразу остановился, почувствовав, что она сильно напряглась, словно мужчин у нее не было очень давно.
Вере действительно было больно, и она была благодарна ему за эту остановку. Марко дождался, пока ее тело привыкнет к нему и расслабится после его резкого натиска. Наконец боль прошла, и Вере осталось лишь растворяться в сладкой неге. С ее губ сорвался нежный стон, и Марко начал двигаться – сначала медленно, затем, чувствуя ее ответ, резко, мощно, не сводя горящего взгляда с прелестного лица своей любовницы. Вера все время гладила спину мужчины, с ее приоткрытых губ слетали тихие вскрики блаженства, потом ее легкие пальчики перебежали на узкие мускулистые ягодицы, прося ускорить ритм. В самое последнее мгновение она порывисто стиснула бугристые плечи, выгнулась под ним и страстно выдохнула ему в лицо:
– Ах, как хорошо, милый!
Удовлетворенный и опустошенный, прерывисто дыша, как загнанный жеребец, он обмяк на ней, вминая ее в мягкий диван. Марко всегда заботился об удобстве любовницы и поэтому сразу же попытался выйти из нее. Но Вера обхватила его за спину и продолжала цепко держать. Странная безмятежность и недвижность охватили его тело, и ему совершенно не хотелось двигаться. Когда он, наконец, выскользнул из нее и перекатился на спину, женщина продолжала лежать рядом, обхватив его за шею и уткнувшись лицом в его плечо. Вере хотелось, чтобы этот блаженный миг никогда не кончался! Легкое ощущение неловкости наступило только тогда, когда сверху на ней уже не было мускулистого горячего тела…. вдруг все встало на свои места.
Это был не Стефано, а малознакомый итальянский офицер, который защитил тебя от оскорблений… ты же повела себя как доступная женщина!
Я же приняла его за Стефано!
И что, Веруся, разве он знает о твоей пылкой любви к его предку? Да он умрет со смеха, если ты ему расскажешь!
Раздавленная стыдом, Вера отвернулась к спинке дивана. Тихая печаль завладела ею, отдаваясь острой болью в сердце.
Марко попытался повернуть к себе лицо своей неожиданной любовницы, осторожно взяв пальцами за подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. Но его гостья снова отстранилась, полуприкрыв глаза длинными шелковистыми ресницами
– О, сеньорита стыдится своего ragazzо ! – улыбнулся хозяин дома, и присел к Вере поближе, положив руку на плечо.
– Я понимаю, – продолжил он почти в самое нежное ушко,– тебе неудобно…. Получается, американец сказал правду? Сразу постель…
Марко все же повернул пунцовое от стыда лицо Веры к себе и заглянул в голубые глаза. Ответный взгляд был коротким, но обжигающим.
– Ragazza, calmati! , – пробормотал итальянец успокаивающе, – я и сам думаю, что сразу перейти к делам постельным ― это уж слишком. Надо было хотя бы неделю поухаживать за девушкой. Потом робко поцеловать, а тут такая буря страстей. Ты уж прости меня, Вера… я моряк…
Вера все же подняла свои огромные глаза на Марко, хотя ей было очень неловко
– Ты должна понять…у нас, моряков, очень мало времени, – мужчина подбирал нужные слова, но глаза его светились нежностью, – а ты мне так понравилась. Я просто не смог удержаться.
Марко неожиданно встал с дивана и взял руку Веры в свою ладонь.
– Я обещаю, что буду ухаживать за тобой, как и положено настоящему кавалеру, – его губы коснулись ее руки, – дарить цветы, приглашать в театр и рестораны, угощать сладостями, а целовать, – Марко лукаво улыбнулся, – только с твоего разрешения.
Вера невольно улыбнулась, и напряжение понемногу стало спадать.
– Ты очаровательный обольститель, – тихо проговорила она.
– Неправда, я твой робкий слуга.
– Хорошо, – прошептала Вера, и немного приободрившись, встала с дивана.
Разбирать архивы семьи ди Монтальдо в присутствии Марко теперь было невозможно. Но это уже было и неважно. Вера теперь уже точно знала, ― она на самом деле была в Солдайе пятнадцатого века, Стефано по-настоящему любил ее и, скорее всего, ее побег был ошибкой.
«Трагической для нас обоих», ― грустно подумала она, когда они с Марко оказались в уже знакомой гостиной.
Все-таки Вера чувствовала себя некомфортно и, завернувшись поглубже в огромный мужской махровый халат, снова попросила иголку с ниткой..
– О, Вера, – заулыбался Марко, – не ищи свое платье, Томмазо сейчас принесет другое.
– Марко, я… – потрясенная Вера потеряла дар речи, – разве я вам разрешала покупать мне одежду?
– Вера, я считаю, что долг мужчины придти на помощь даме, если она попала в неприятную ситуацию. Особенно, если из-за него…
– Наоборот, это вы пострадали из-за меня, – Вера показала пальчиком на ссадину на лице Марко.
– Ладно, мы оба пострадали, но, как мужчина, я все же должен тебе покровительствовать. Тем более, что ты у меня в гостях! Эй, Томмазо! Долго нам еще ждать?
Послышалось осторожное покашливание.
– Сеньор Марко, София уже давно принесла одежду для нашей гостьи, просто я не решался мешать вашему разговору.
– Сеньорите должно понравиться, – доброжелательно улыбнулся Томмазо.
– С чего это ты взял? – спросил Марко, принимая в руки большую коробку.
– А что, вы хотите сказать, у Софии плохой вкус? – его брови взметнулись высоко вверх, – да и на такую прекрасную фигурку нетрудно подобрать платье. Любая одежда на сеньорите будет играть, лишь бы поменьше закрывала природной красоты, – Томмазо скользнул опытным взглядом по бесформенному нагромождению махровой ткани, как будто у него были не глаза, а рентген.
Марко опять сделал свой замысловатый жест в воздухе двумя пальцами, и слуга растворился в темноте коридора.
– Уже готов обед, – проговорил он напоследок, не оборачиваясь.
– Какой обед? – встрепенулась Вера.
– Неужели ты откажешь голодному мужчине в удовольствии хорошо пообедать? – Марко радушно развел руками, – я вернулся с дороги, которая длилась полтора месяца…
– Ты, конечно, можешь обедать.
– Ты знаешь, – Марко склонился прямо Вере, и лицо его стало очень серьезным, – у нас в Италии это смертельная обида, если гость отказывается разделить трапезу с хозяевами.
– Что-то я не слышала про такое…
– Более того, Томмазо станет твоим заклятым врагом, ну, а у Софии точно будет сердечный приступ, – Марко не выдержал и рассмеялся.
– А, – пролепетала Вера, – я же Вера, придется вам поверить…. Хотя итальянцу не понять эту игру слов…
– Все я понимаю – «кредере», как-то созвучно с твоим именем. Странные, однако, у вас имена! Я не буду открывать, посмотри сама, что она выбрала, – и коробка опустилась на колени молодой гостьи.
Большая, упакованная в бумагу в мелкий цветочек, коробка была перевязана красной лентой с бантом....там оказалось короткое вечернее платье нежно-василькового цвета, в тон ее глазам. Легкий шелк струился и стекал с ее рук как вода. Это было чудо, а не наряд. Марко увидел, как зажглись на мгновение глаза Веры, но тут же погасли.
– Нет! – воскликнул он и по-итальянски вскинул руки, – мы уже договорились! Ты должна надеть его, я закрою руками глаза! Я ведь настоящий кавалер, а ты девушка-недотрога! – лицо Марко опять стало таким лукавым, что стало ясно – он повернется в самый ответственный момент.
– Лучше я переоденусь в ванной.
Вот ты, Веруся, опять принимаешь подношения от мужчины! А ведь дала себе слово, что этого больше никогда не будет! Нет, нельзя принимать такой дорогой подарок от малознакомого мужчины, надо заплатить ему за платье! Просто оставить деньги где-нибудь…. интересно, сколько оно стоит? Ничего, просто придется раньше уехать из Генуи.
Успокоив себя этими мыслями, она посмотрела в зеркало. Неожиданно собственный вид подействовал на нее умиротворяюще. Неужели эта красавица в роскошном вечернем платье она, Вера?
Да, но платье выглядит слишком вызывающим, излишне сильно открывает грудь! А ноги? В этом коротком наряде они выглядят чересчур эротично! Скорее всего, это Марко дал указание купить такой экстравагантный наряд! Хорошо, пусть полюбуется на красивую женщину!
А прическа?
Уже совсем осмелев, Вера расплела свою толстую косу ― Стефано любил, когда она распускала волосы, вряд ли Марко чем-то отличается от своего предка!
Эти непослушные локоны нужно поднять повыше и подколоть. Да, надо еще поправить макияж.
– Браво! – наконец произнес восхищенный Марко, обойдя ее вокруг, – браво, сеньорита! У Софии, конечно, отменный вкус, но какие прелестные формы!
– Хватит, Марко! – смутилась Вера, – я не верю ни единому вашему слову.
– Ты изменяешь сама себе, – напомнил Марко, – вспомни свое обещание!?
Раздались удары звучного колокола.
– Что это? – удивилась Вера.
– У нас в доме все по-морскому, ты попала в семью потомственных мореходов. Это рында, нас приглашают к обеду. Скажу сразу – отказываться нельзя.
Большой круглый стол был накрыт белоснежной скатертью. На одном из его краев стояли несколько кастрюль с витиеватыми ручками, блюда с салатами и закусками, хрустальные фужеры и стаканы, приборы и корзина с фруктами. Томмазо отодвинул тяжелый стул с громадной резной спинкой, помогая даме сесть, и принялся наливать первое золоченым половником.
– Мне чуть-чуть, – почти беззвучно прошелестела Вера.
– Ай, Томмазо, – хмыкнул молодой аристократ, – давай лучше я сам поухаживаю за дамой. Видишь – она держит фигуру!
– Так что мне, уйти?
– Пожалуй! – левая бровь Марко поднялась выше правой, отчего его лицо приняло комично-загадочное выражение, – и передай Софии от меня благодарность. У нее действительно хороший вкус.
Потихоньку Вера осмотрелась. Столовая, как видно, располагалась на углу дома, и высокие арочные окна занимали сразу две стены. Фрамуги были приоткрыты, и с улицы доносился обычный городской шум. А здесь, в этом старинном доме, все замерло, всем своим видом противореча бегу времени. «Ди Монтальдо», – разобрала замысловатый вензель на ложке Вера. Черные лакированные балки поддерживали высокий потолок, а оставшиеся две свободные от окон стены скрывали громадные резные буфеты, украшенные головами неизвестных чудищ и сверкающей начищенным серебром старинной посудой за мутными стеклами. Завороженная необычной обстановкой, Вера даже не замечала, что она ест.
Вторжение
– Томмазо, нам очень надо увидеть Марко! – Вера услышала голос из приоткрытого окна и стала прислушиваться.
Внизу явно что-то происходило. Как видно, у крыльца собралась немалая компания, а слуга дома ди Монтальдо ни за что не впускал в дом новых гостей.
– Сеньор будет очень недоволен, – пытался вразумить молодых смутьянов пожилой страж древнего рода, – он устал после рейса и сейчас отдыхает.
– Знаем мы, как он отдыхает, – послышался завистливый голос из задних рядов.
– Тихо, Реголо! – осадил наглеца Франческо, – не твое дело.
– Томмазо, у нас произошли такие события, что Марко просто обязан узнать о них.
– Узнает немного позже, – хладнокровно отвечал слуга, на всякий случай придерживая дверь.
Марко тоже обратил внимание на звуки снизу, а также и на реакцию своей дамы, которая сидела как на иголках.
– Пожалуй, я никого из вас не пропущу, – спустя минуту донеслось опять.
– У нас к нему важное сообщение начальства! – послышалось снизу.
– Да, – нашелся сразу же Паоло, – капитан приказал передать Марко записку.
– Давайте, я передам, – Томмазо стоял как скала.
– Капитан сказал: из рук в руки…
Марко осторожно подошел к окну и попытался его закрыть. Вера отчетливо почувствовала, что он хочет остаться незамеченным, и ему неудобно перед ней.
– А, Марко, – закричали снизу сразу несколько голосов.
Молодой аристократ опять нарисовал в воздухе замысловатую петлю. Как видно, эти жесты обозначали самые разнообразные чувства.
– Ладно, Марко, не вредничай, – ответили снизу, – мы все тут, можно сказать, пострадали за тебя, так что ты просто обязан выслушать нас.
Марко повернулся к Вере. Ее лицо имело такое выражение, как будто ее собираются сунуть в ледяную прорубь.
– Вера, ты извини меня, – неожиданно даже для себя стал оправдываться хозяин дома, – но я должен к ним спуститься. Я тотчас же отправлю их…
И мужчина поспешно вышел из комнаты.
Вера, как загнанный в угол зверек, прислушивалась к каждому звуку. Нетрудно было догадаться, что после отъезда ее и Марко из бара там продолжилась кулачная разборка. И компания моряков из экипажа «Октавии», переполненных эмоциями, кинулась вслед своему командиру.
– Ну вот, Томмазо! – закричали внизу, уже на лестнице, – а ты не пускал нас. Видишь, Марко даже рад нашему приходу. Пошли наверх, оттуда так вкусно пахнет!
– Нет, что вы, парни, – отвечал им голос хозяина дома, – у меня гости!
– А, мы знаем твоих гостей, – перебил его знакомый баритон Паоло, – ты увез ту хорошенькую русскую. Мне тоже досталось из-за нее, я имею право!
– И мы! И мы хотим на нее посмотреть!
Застучали тяжелые башмаки по ступеням. Вера испуганно заметалась по комнате, отыскивая второй выход, но дверь распахнулась, и в столовую ввалилось человек десять молодых парней в морской форме, возбужденных и любопытных. Вся эта ватага замерла у входа, хотя задние еще продолжали подталкивать передних.
– О, сеньорита очень хороша, – восхищенно пробормотал черноволосый широкоплечий моряк среднего роста, и Вера покраснела с головы до пят. Молодой женщине было трудно выдерживать два десятка ощупывающих ее жадных мужских глаз. В этот миг ей показалось, что ее новое платье уж совсем маленькое, просто неприличное, что оно еще и очень короткое… и, конечно, все они догадываются, что произошло между ней и Марко.
– Не смущай мою гостью, Рино, – осадил его Марко и попытался закрыть Веру своей спиной, но как бы ему удалось сделать это?
– Ты ужасный эгоист, – заговорил Франческо, поправляя свои вьющиеся волосы, как это обычно делают женщины, когда хотят понравиться, – нам еще как досталось, когда ты увез девчонку!
– Да, – поддержал его Паоло, – эти американосы притащили с собой еще человек двадцать…
– Что ты, тридцать! – раздалось из задних рядов.
– Да, и нам пришлось отбиваться, пока не подоспели наши с «Октавии»!
– Бедный хозяин бара, – закачал головой Марко, – вы ему, наверное, и парусник утопили.
– Ну не утопили, но вид у него как после абордажа.
– Так это и был настоящий абордаж, – наконец вставил штурман Рино свой голос в общий гомон, – мы засели на борту, а они пытались пробиться на корабль. Пришлось скинуть трап в воду…
– И что потом? – видно было, что и Марко уже увлекся переживаниями бойцов.
– Потом наши дали им, но это уже на берегу, – самодовольно заявил Паоло, – если бы не карабинеры, всем им плавать у причала…
– Извините, сеньор, они нахально прорвались в дом, – перебил его Томмазо ― слуга вошел в комнату последним и продвигался вперед, раздвигая плотные ряды.
– А, Томмазо, – воскликнул Паоло, – за это надо выпить! Марко, прикажи принести нам вина, да еще у тебя так вкусно на столе!
Взгляд растерянной Веры блуждал по раскрасневшимся, возбужденным лицам. Ей казалось, что ее буквально сверлят глазами, а если кто и смеется, так непременно над ней.
Вдруг она увидела среди моряков Софию. Пожилая женщина сочувственно смотрела на нее, взглядом приглашая выйти. Вера кивнула головой, и вскоре обе оказались на коридоре. Увлеченный рассказом о побоище, Марко даже и не заметил, как его гостья скользнула в приоткрытую дверь.
– Эти мужчины… – лицо служанки вытянулось, а глаза округлились, – им всегда есть о чем поболтать…даже больше, чем нам. Это раньше итальянки славились болтливостью, а теперь, посмотрите, – София махнула в сторону комнаты, – мужчины как базарные бабы, им не заткнуть рот!
Вера только молчала в ответ. Ей успокоило тихое воркование пожилой женщины. Тем временем итальянка повела ее вниз, приглашая пройти в гостиную.
– Синьора София, – наконец заговорила Вера, – вы извините, но мне уже пора уходить.
– Что вы! – София даже всплеснула руками, – сеньор Марко просто разорвет меня! Вы не должны так просто покинуть дом, не попрощавшись.
– Вы должны меня понять как женщина, мне неудобно быть среди его друзей… – Вера с трудом подыскивала нужные слова, – слишком много глаз для одной меня…
– Вы меня удивляете, сеньорита, – скороговоркой заговорила служанка, – в наше время нравы у женщин такие свободные. Вы такая красавица, вам должно льстить такое внимание мужчин.
– Возможно, – согласилась Вера, – я не очень современна, но мне просто необходимо уйти, у меня много разных дел.
– Что ж… – развела руками пожилая женщина.
Вера повернулась к выходу, но, пройдя немного, остановилась и обернулась.
– Синьора София, у меня к вам еще один вопрос.
– Да?
– Там, на бумаге, была написана какая-то цифра, ну, на упаковке платья, это что, цена?
– Да, в доме Беллони так отмечают стоимость покупки.
– Тогда вот, передайте, пожалуйста, Марко, – Вера достала из сумочки узкий кошелек и отсчитала из него несколько стодолларовых купюр. ― И еще скажите, что я очень благодарна ему за помощь..
– Я не могу принять эти деньги, – пробормотала встревоженная итальянка, – мне кажется, это подарок, сеньор будет очень недоволен…
– И все же я настаиваю, – уже тверже сказала Вера и насильно вложила купюры в растерянные морщинистые руки.
Через секунду дверь захлопнулась, и пока София соображала, что ей делать, Веры и след простыл.
– Ты что, выпустила ее? – тяжелая рука Томмазо легла на плечо жены.
– А разве я имею право ее удерживать?
– Не знаю, как ты это объяснишь хозяину, – слуга открыл дверь, и убедился, что на улице напротив их дома гостьи уже нет.
– Уехала на такси… ― пробормотала его супруга.
– Как ты глупа, – плюнул он в сторону, – ну и где теперь он будет ее искать?
Огорченная София развела руками и побрела по коридору.
– Так вот, Марко, – с жаром рассказывал четвертый помощник капитана Тито, поднимая правой рукой большой бокал с красным вином, а левой останавливая чрезмерные речи других моряков, жаждущих высказаться, – они появились не менее чем через десять минут, как ты уехал…
– Их было человек двадцать! – закричал механик Реголо, выпучив глаза, отчего его круглое лицо стало напоминать филина.
– Какой там двадцать, – не согласился Паоло, – не менее тридцати! В общем, они еще на подходе к бару стали бить всех итальянцев, что попадались им под руку, особо не разбирая…
– Ну и досталось тем студентам! – засмеялся Тито, не забывая подкладывать себе салата из большого блюда, – один покатился под лавку, а другой никак не мог понять, что происходит, и побежал только после третьего удара.
