Текст книги "Средневековый любовник"
Автор книги: Александра фон Лоренц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
─ Устала… ─ прошептал он, беря поводья в одну руку, а другой заботливо поправляя вуаль. ─ Мы скоро будем в городе. Посмотри!
Как она могла не заметить это чудо? Вера восторженно распахнула глаза. Это и есть та генуэзская крепость, в которой она бывала много раз? Вдали виднелись величественные крепостные стены. Издалека они казались искусно выстроенными декорациями для съемки исторического фильма. Ровные, высокие, с четкими контурами башен и бойниц.
Стефано выпрямился в седле, расправляя плечи.
─ Солдайя, ─ торжественно сказал он.
─ Обалдеть…красота какая! ─ пробормотала Вера по-русски, любуясь видом грандиозной крепости.
─ Переведи, ─ потребовал Стефано, жаждущий ее восхищения.
─ Я сказала, что у тебя такой вид, будто ты ее построил собственными руками, ─ ехидно сказала Вера опять по-русски.
Ничего не поняв, но уловив насмешливое кокетство в ее тоне, Стефано улыбнулся.
─ А Генуя еще красивее, ─ прошептал он ей в ушко.
Часть Солдайи, расположенной за пределами крепости, правильнее было бы назвать селением, а не городом. От Стефано Вера узнала, что здесь живет рабочий люд. Поэтому и не было там роскошных домов, муниципальных зданий. Этому есть свои причины. Генуэзцы составляют меньшую часть жителей Солдайской колонии и занимают руководящие посты, не считая купцов и помещиков. Состав населения города смешанный: греки, армяне, татары, евреи. Симпатии к генуэзцам они не питают, считая их захватчиками и колонистами. Поэтому крепость охраняется наемными итальянскими солдатами из Генуи, чтобы в любой момент у властей была возможность подавить восстание местного населения.
Вскоре они подъехали к стенам мощной крепости. Ее окружал широкий ров, заполненный водой. Как и предполагал Стефано, главные ворота были опущены, а мост поднят. В душном вечернем воздухе висел тяжелый запах застоявшейся воды. На Веру тотчас напала банда комаров.
─ Ой! Ой! ─ Вера стала отмахиваться, отгоняя кровопийц. ─ Как их тут много! Бедные охранники, они, наверно, искусаны до костей!
─ Парни привыкли, ─ объяснил Стефано, ─ их палками с работы не вышибешь. Платят им хорошо, пусть терпят. Да они и не грустят!
В подтверждении его слов с верхнего яруса башни донесся многоголосный хохот, почти в такт жизнерадостному кваканью лягушек.
─ Бездельники! ─ возмутился Стефано, заметив, что часовые праздно проводят время, и, ухмыльнувшись, добавил.─ Хочешь развлечься? Сейчас один огромный комар кое-кого больно ужалит.
Спрыгнув с лошади, он поднял с земли маленький камешек. Защитники крепости продолжали шуметь и веселиться. Стефано прицелился и размахнулся. Камень полетел вверх, где между зубцами башни сверкали на солнце полированные железные доспехи.
─ А ты хулиган, Стефано! ─ взвизгнула Вера, давясь от смеха.
Камень попал точно в цель, послышалась грубая брань, чертыханье. Оборонительные укрепления скрывали остальных мужчин, но отчетливо послышались торопливые шаги, бряцание кольчуг и рассерженные голоса. Стефано, довольный своей проделкой, громко захохотал.
─ В другой раз не станет маячить на площадке!
Стефано не стал их звать, а намеренно молчал, глядя вверх, на стены башен. Ожидание длилось недолго. Не прошло и минуты, как сверху раздался раздраженный голос часового:
─ Какого беса ты тут вытворяешь? Ты что, не знаешь, что по распоряжению консула мост поднимается в девять часов? Жди до утра!
Стефано усмехнулся:
─ Хоть и бездельники, а указания выполняют четко.
Подойдя ближе, он крикнул охраннику, ─ Эй, Оберто, хватит брюзжать! Живо опускайте мост!
После его слов наступило удивленное молчание. Голова мужчины высунулась из бойницы, и он воскликнул:
─ Сеньор ди Монтальдо! Прошу прощения, я не узнал вас! А мы думали, что вы уже на небесах!
Мост медленно опустился, скрипя железными цепями. Следом за мостом поднялись деревянные, окованные железом ворота, перегораживающие вход в город.
Привратники, их было пять человек, приветствовали своего сеньора. Искренне радуясь его благополучному возвращению. Они выстроились внутри небольшого внутреннего дворика округлой формы.
─ А вы, сеньор Стефано, ловко угадали в ухо подкоменданту Спинелли! ─ восхищенно заметил часовой. Мужчины злорадно засмеялись.
─ Так это был Коррадо! ─ ухмыльнулся Стефано. ─ А я-то думаю, кто это набрался наглости пренебречь правилами и нести караул с незащищенной головой. И где он?
─ Наверное, застрял в дверном проеме! ─ Оберто грубо загоготал. ─ Я давно говорю, надо нам скинуться на каменщиков, чтобы увеличить проход, а то подкомендант не проходит в дверь!
Стефано, смеясь, покачал головой.
Едва он успел закончить фразу, как из тени, отбрасываемой двумя башнями, вышел очень высокий мужчина крепкого телосложения.
─ Приветствую вас, сеньор Монтальдо, ─ сдержанно поздоровался великан, выразив почтение легким кивком. Остальные почему-то смущенно замолчали, когда мужчина медленно повернул голову и немигающим ледяным взглядом смерил пятерку насмешников.
─ Рискованный ты человек, Коррадо, ─ строго сказал Стефано. ─ И дурной пример показываешь своим подчиненным. Еще раз замечу подобную оплошность, доложу консулу.
Коррадо молча почесывал огромной ручищей квадратную челюсть, устремив взгляд куда-то вдаль, за стены крепости. Пока мужчины разговаривали, Вера, сидевшая уже на своей лошади, с любопытством рассматривала дворик. В книгах по истории, путеводителях по крепости, он называется ─ барбакан, или пропускной пункт. Все-таки не ошиблись археологи, выдвигая предположение о фонтане, некогда расположенном в центре барбакана. Она так увлеклась, что не почувствовала, как вуаль сползла с плеч. Порыв ветра подхватил легкую ткань и отнес на несколько метров.
Мужчина по имени Коррадо поднял вуаль и внимательно посмотрел на Веру:
─ Это ваше, сеньорита, ─ раздался его басовитый голос.
─ Спасибо, ─ поблагодарила она, испытывая некоторую неловкость. Сеньорита! Надо же!
Он подошел к ней и остановился. Увидев жесткое лицо и вертикальные глубокие складки между длинных бровей, Вера решила, что ему не меньше тридцати пяти. Странно, но он совсем не был похож на итальянца. Его принадлежность к этой нации выдавал лишь разрез широко расставленных темно-карих глаз. Большие и выразительные, с длинными ресницами, они были единственным украшением его лица. Несколько секунд Вера любовалась ими, думая, что им бы позавидовала любая красавица. Прямой короткий нос будто был взят с другого лица, более изящного. Решительно сжатые тонкие губы также не гармонировали с массивной нижней челюстью. Своеобразие его внешности придавали волосы русого цвета. Коротко остриженные и вьющиеся мелкими завитками, они создавали странный контраст с темными глазами. Мужчина так пронзительно на нее смотрел, что возникло желание сделать ему замечание.
─ Можно, я помогу вам? ─ спросил он.
Она взглянула в его жесткие глаза и почувствовала, что не сможет ему отказать. От этого человека веяло грубой мужской силой и холодной уверенностью. Перед ней стоял лидер, не терпящий никакой власти. От ее внимания не ускользнули массивная золотая цепь, инкрустированные ножны кинжала, и обувь, слишком дорогая для солдата. Вере стало ясно, ― этот человек занимает место в обществе, не соответствующее его истинным устремлениям. Робко кивнув, Вера поежилась, чувствуя, как по спине пробежал тревожный холодок.
─ Спинелли! ─ гневно прикрикнул Стефано, заметив, как тот набрасывает вуаль Вере на плечи. ─ Не смей прикасаться к моей женщине!
Но было поздно, подкомендант уже успел накинуть вуаль. И, к сильнейшему смятению Веры, как бы невзначай, коснулся кончиками пальцев ее груди. Услышав взбешенный голос Стефано, он повернулся вполоборота, но Вера смогла разглядеть кривую ухмылку и непокорно опущенные ресницы. Внезапно ее посетило смутное нехорошее предчувствие.
─ Виноват, сеньор Монтальдо, ─ прогремел его голос. Она смогла услышать в его голосе неуважительные и насмешливые ноты. От этого ее предчувствие еще усилилось.
Стефано, не сочтя нужным ответить, вскочил в седло, и яростно хлестнул плетью лошадь. Этим жестом он выдал себя. У Веры его ревность вызвала лишь неприятное чувство. И она знала точно: сейчас ее провожают неподвижные карие глаза.
─ Ну и наглец этот Спинелли! ─ выдохнул Стефано, ─ он мне никогда не нравился.
─ Почему, Стефано? ─ мягко спросила Вера. ─ Он не сделал ничего предосудительного. Просто подал мне вуаль.
─ Ты его совсем не знаешь его. Ладно! Забудем! Вера, если бы знала, как я хочу искупаться и улечься в постель, обнять тебя и уснуть! ─ сказал он и, склонившись, страстно прижался губами к ее щеке. Она кивнула, потому что сама чувствовала безмерную усталость.
Темнело. Сумерки медленно опускались на город. Напрасно Вера силилась открыть глаза. Размеренный стук копыт по мостовой унес ее в царство сна.
Солдайя
От резкого стука Вера мгновенно проснулась, ― сильный ветер распахнул оконную раму. Она открыла глаза и увидела, что лежит на широкой кровати, под роскошным бархатным балдахином. Всю ночь ей снились какие-то страшные события. Вера уселась на постели и вытерла краем тонкой простыни взмокшее лицо, радуясь, что жуткие кошмары оказались всего лишь снами. Обнаженный Стефано спал рядом, свесив руку и ногу с края кровати. Простыня, которой он укрывался он, лежала на ее половине.
«Я неисправима», ─ усмехнувшись, вспомнила Вера о своей привычке отбирать во время сна простыню и перебираться на середину постели, сталкивая мужа на край. Игорь всегда возмущался такому эгоистичному поведению жены. Стефано же, похоже, вообще не обращает внимания на такие мелочи.
Вера сделала гримаску. Никак не удается избежать сравнений!
Тихонько встав с кровати, Вера обошла ее и присела на корточки напротив Стефано. Он даже не пошевелился, когда она пощекотала кончиками волос его губы и подбородок.
─ Что мне с тобой делать, соня? ─ прошептала Вера, размышляя о сильном чувстве, зародившемся в ее сердце.
Но что-то еще, помимо любви к Стефано, беспокоило молодую женщину. Ах, да! Тот мужчина, кареглазый гигант, не выходил из памяти. Она смотрела в его глаза всего несколько секунд, но за эти мгновения она увидела в них смерч, уничтожающий ее жизнь. Он из тех, кто не проигрывает, а подчиняет все своей воле. Собрав воедино все свои силы, Вера изгнала тревогу и, чтобы совсем успокоиться, перевела взгляд на Стефано. Он спал так сладко и самозабвенно, что ей безумно захотелось пошалить.
Вера почувствовала, что кто-то практически бесшумно вошел в комнату и затаился. Она быстро обернулась. За балдахином молча стояла невысокая молодая женщина, похожая на лисичку и бесцеремонно ее рассматривала.
─ Кто ты? ─ удивленно спросила Вера, окидывая взглядом ее скромную, но опрятную одежду.
«Она, похоже, тоже славянка», ─ Вера обратила внимание на светлые волосы с рыжим отливом и серо-голубые глаза незнакомки.
Женщина подошла поближе. В ее руках было большое блюдо с фруктами и румяными булочками.
─ Ты плохо разговариваешь, ─ с любопытством проговорила она, ─ сразу заметно, что издалека. Я ─ Эльжбета, рабыня сеньора Монтальдо. Как же хорошо, что он вернулся! А то уже для меня нового господина подыскали.
Веру передернуло от ее слов. Впрочем, если брать во внимание округлые щеки, покрытые россыпью веснушек и веселые глаза, женщина не обижена жизнью.
Она поставила блюдо Вере на колени.
─ Ешь,─ женщина выбрала самую крупную грушу и протянула Вере. ─ Сколько за тебя заплатил сеньор на Каффинском рынке?
─ Я не рабыня, ─ гордо сказала Вера и отвернулась.
─ Разумеется! ─ женщина опять засмеялась. ─ Понимаю. Когда двенадцать лет назад отец сеньора Стефано купил меня, я была такой же бойкой. После недели на одной воде я перестала упрямиться. Не хочешь со мной разговаривать? Ну что же…это твое дело.
Вера смотрела на нее глазами, полными ужаса.
Эльжбета продолжала:
─ Поверь, мне было чем гордиться. Я родилась в Кракове, в семье шляхтича. Так вот…просто меня и не довезли к жениху. Даже не знаю, кто были похитители. А вот рынок в Каффе я хорошо помню. Потом долгое путешествие по морю, Генуя, опять рынок и дом сеньора Пьетро ди Монтальдо. Надеюсь, черви уже сожрали его, ─ женщина брезгливо скривила тонкие губы. ─ Старый развратник. Хорошо, что сын не пошел в него. А какой же он жмот! Помню, на Рождество отлила себе немного хорошего вина, совсем чуток, так он распорядился меня два дня не кормить… ─ Эльжбета вдруг осеклась и покраснела. ─ Только не передавай сеньору! Я не хочу снова оказаться на рынке!
─ Ничего не скажу, ─ пробормотала Вера слабым голосом. Эльжбета считает ее равной себе, это было ясно. Нет, Стефано не может с ней так поступить, ведь он обещал.
Эльжбета удовлетворенно улыбнулась, кокетливо поправила золотистые волосы, сколотые на затылке.
─ Тебя зовут Вера, так мне сеньор сказал. Уж не знаю, сколько он за тебя заплатил, думаю, прилично, раз в мои обязанности входит прислуживать тебе и развлекать, ─ сказала она, сверкнув лисьими глазками. ─ Я женщина прямодушная и поэтому предлагаю дружбу. Делить нам нечего. ─ Эльжбета сощурилась и прибавила, ─ и некого. Сеньор никогда не звал меня в постель, и вряд ли позовет.
Вера непонимающе заморгала. Женщина слишком быстро говорила.
─ Чего ты на меня так смотришь? ─ засмеялась Эльжбета. ─ Не нравлюсь я ему, неужели не ясно? Так всегда в жизни бывает, кому-то не нравишься, а кто-то от тебя без ума, ─ многозначительно протянула она, не прекращая рассматривать Веру. ─ Я могу быть очень верной подругой, а могу быть и жестокой.
Все понятно, полька осторожно выводит ее на прямой разговор.
─ Скажи откровенно, что тебе от меня нужно, ─ устало усмехнулась Вера.
Эльжбета опустила светлые ресницы и шепотом проговорила:
─ Сеньор Стефано, бывает, отлучается на несколько дней. А у меня не так много радостей в жизни. Не хотелось бы, чтобы он узнал о них. Я встречаюсь с мужчиной, он свободный гражданин.
Вера опустила голову и задумчиво уставилась на черно-белую плитку, которой был выложен пол.
Всего-то, не говорить о любовнике….
─ Он не узнает, даю слово, ─ пообещала она.
─ Я надеюсь, ─ раздался настороженный голос.
Полька принесла ведро с водой и принялась за уборку. Разговорчивая женщина обезоружила своей открытостью, и Вера рассказала историю знакомства с Стефано.
─ Как романтично, ─ завистливо вздохнула Эльжбета. ─ Повезло тебе. Сеньор Стефано добрый и не жадный. И красивый очень! ─ Она встала на колени возле кровати, и начала вытирать под ней пыль. Вдруг она остановилась и замерла. В ее руке что-то блеснуло.
─ О! ─ радостно воскликнула полька, рассматривая находку ─ серебристую брошь. ─ Моя будет!
Вера презрительно молчала, и Эльжбета решила объясниться:
─ Я никогда не ворую. Ты бы меня поняла, если бы знала ту стерву, которой эта брошь принадлежала. Ничего! Скоро ты с ней познакомишься! Притащится сюда под любым предлогом, лишь бы посмотреть на соперницу.
Быстрый язык польки опережал ход мыслей Веры. Она лихорадочно перевела в уме слова полячки, и сердце болезненно заныло.
─ Помеллина позеленеет от зависти, ─ глаза Эльжбеты мстительно загорелись.
─ А кто такая Помеллина? ─ спросила Вера, чувствуя, как к горлу сухим комом подкатывается жгучая ревность.
─ А! ─ полька отмахнулась. ─ Есть тут одна голодная сучка, жена викария. Ее дряхлый муж слишком плохо выполняет супружеский долг. Удивляюсь, как еще он смог сделать троих детей. Не переживай. Ты очень хорошенькая и милая. Мордашка-то у нее симпатичная, а грудь до пупа висит, как два пустых мешка! Я ее ненавижу. Посмотри, видишь след от ее ногтей? ─ Эльжбета подошла к Вере и показала над бровью красноватый шрам. ─ Не будь я рабыней, все волосы бы ей вырвала. Сеньор не хотел ее видеть, а крайней вышла я!
Переживая заново недавнюю обиду, полька яростно натирала полы. Вера ахнула, поражаясь жестокой несправедливости, но потом подумала, что, скорее всего, Эльжбета преувеличивает недостатки ее соперницы. Что-то же нравилось в ней Стефано, если он приводил ее в свой дом.
Через час комната сверкала чистотой. Эльжбета ушла, пообещав вернуться, как только управится с уборкой в доме. Оставшись одна, Вера походила по комнате, подошла ближе к гобелену, с интересом пощупала его. На подоконнике лежала стопка книг: один молитвенник, содержание двух других представляли загадку, зато четвертая вызвала восторг. Прочитать заглавие не составило труда. Неужели «Декамерон» Боккаччо? Кожаный переплет, множество рисунков, некоторые них очень откровенные. Вера залилась веселым смехом, заметив, что именно эти страницы наиболее потрепаны. И сразу представила серебряные глаза Стефано и его чувственный рот.
─ Вот шкодливый мальчишка! ─ улыбнулась Вера, рассматривая пошловатый рисунок.
Где-то в глубине дома послышались быстрые шаги, затем зазвенел звонкий голосок Эльжбеты, перемежающийся с гортанным мужским. Вера мгновенно отложила книгу и уселась на стул возле окна, приняв отрешенно-ученую позу. В комнату влетела Эльжбета, а за ней важной походкой шествовал низкорослый черноволосый мужчина, одетый в греческую одежду. Вера сначала решила, что он феодорит. Его смуглые пальцы медленно перебирали нефритовые четки. В другой руке он держал большую шкатулку, отделанную самоцветами. Полька отошла в сторону, с уважением посматривая на гостя.
─ Господин Ставрос, ювелир, ─ представила она визитера.
Мужчина молча подошел к Вере и раскрыл шкатулку, демонстрируя ее содержимое. Удивленная Вера заглянула внутрь и зажмурилась. Броши, подвески, браслеты, кольца переливались всеми цветами радуги и слепили глаза.
─ У господина Ставроса не так много времени, ─ сказала Эльжбета. Без всякого стеснения она начала доставать украшения и раскладывать на постели.
─ Ты хочешь сказать, что эти драгоценности для меня? ─ изумилась Вера.
─ Не все, конечно, ─ плутовато ухмыльнулась полька. ─ Я помогу тебе выбрать. Ты, главное, не скромничай, выбирай подороже. Мало ли что в жизни случится! Не корчь такие жуткие гримасы! Ставросу неизвестен наш язык, он ни бельмеса не понимает.
Вера судорожно сглотнула, представив их цену. Будучи женой богатого человека, она хорошо разбиралась в камнях. Эльжбета ловко подцепила колье с сапфирами, массивные золотые серьги, несколько браслетов и перстней, ожерелье из жемчуга.
─ Хватит. Надо же и совесть иметь! ─ Вера схватила польку за проворную белую ручку. ─ Здесь целое состояние!
─ Я давно живу в семье ди Монтальдо. Для нас с тобой состояние, а для сеньора Стефано пустяки. Сколько тебе лет, девочка? ─ фыркнула полька, бесцеремонно уставившись на Веру. ─ Двадцать? А мне двадцать девять! Прислушиваться надо к советам старших! ─ Она выдернула свою руку и вытащила из шкатулки перстень с огромным рубином.
Проводив ювелира, Эльжбета вернулась назад и села на постель рядом с Верой. Та сосредоточенно молчала, прикидывая в уме стоимость украшений. Как теперь посмотреть в глаза Стефано?
─ Ты нахалка, ─ выдавила Вера, не глядя на польку.
─ Ты точно подметила! Что поделаешь, судьба у меня нелегкая. Может быть и нахалка, зато не дурочка, как ты. ─ Эльжбета разлеглась на постели, жеманно потягиваясь и от этого делаясь еще больше похожей на лисицу. ─ Влюбился, никак, наш красавец-сеньор, ─ проворковала она, растягивая слова и хитро поглядывая на Веру.
Вера радостно улыбнулась:
─ Почему ты так думаешь?
─ Я его раньше таким счастливым никогда не видела, ─ неожиданно Эльжбета вскочила с постели и воскликнула. ─ Ай! Я и забыла! Мы с тобой еще должны сходить к портному, он снимет с тебя мерки.
Ослепительный ураган неожиданно приподнял и закружил Веру. Она измучила себя глупыми переживаниями! А Стефано к ней неравнодушен! Ведь он мог получить ее и без всяких ухаживаний и тем более подарков. Она закрыла глаза, задыхаясь от счастья.
Выйдя из дома, Вера остановилась, не замечая недоумения на лице польки. День выдался жарким и солнечным. С моря дул прохладный ветер, с запахом морских водорослей. Она стояла посередине настоящей средневековой улицы, узкой и таинственной.
По совету Эльжбеты Вера набросила на голову вуаль и последовала за ней. Дома ютились на террасах, кое-где примыкая друг к другу, а где-то ― на небольшом расстоянии друг от друга. А в узких промежутках между домами росли виноградные лозы и всевозможные цветы. В городе располагалось много питейных заведений. Об этом легко было догадаться по красным лицам и осоловелым глазам мужчин, выходящих из домов с пестрыми недвусмысленными вывесками. И это в середине дня!
Портной-грек развернул пред изумленной Верой сказочно красивые ткани, шелка винно-красных, ярко-синих, голубых, желтых цветов, воздушный прозрачный газ. Эльжбета принимала активное участие, спорила с портным, требовала принести бархат.
─ Послушайте меня, ─ умоляюще начал старый пожилой грек, обескураженный требованиями польки. ─ Я что, по-вашему, господь бог, чтобы за день сшить из бархата наряд для сеньориты? Сеньор мне велел к завтрашнему вечеру, а бархат не терпит небрежности и ошибок.
Вера не принимала в этих спорах никакого участия, а просто наслаждалась атмосферой волшебства, царившей в мастерской. Горы разноцветных отрезов, корзины с катушками, огромный утюг на раскаленных камнях и множество деревянных лоточков с бисером и мелким жемчугом. Три мастерицы старательно вышивали на готовом платье сложный узор.
─ А когда будет готов мой заказ? ─ Эльжбета капризно надула щеки, шныряя глазами по вешалкам, где были развешены оконченные вещи.
─ Ох, как же я запамятовал, ─ запричитал грек и, шаркая стариковскими ногами по полу, направился к вешалке. ─ Готово, готово еще со вчерашнего дня.
Полька завизжала от радости и выхватила из рук усталого портного ярко-зеленый наряд. Она мигом сняла с себя одежду, небрежно швырнув ее на раскройный стол, и осталась совершенно голой. Вера смущенно заулыбалась, поражаясь ее бесстыдству, а старик осуждающе покачал головой, но при этом ничего не сказал.
─ Красиво? ─ кокетливо спросила Эльжбета, покружив по комнате и вдоволь налюбовавшись своим отражением в небольшом серебряном зеркале.
─ Прекрасно сидит, ─ сказал портной, придирчиво осматривая свою работу.
Платье было недорогим, на нем не было ни бисера, ни жемчуга. Лишь скромная вышивка украшала приталенный лиф.
Когда они покинули мастерскую, Эльжбета, немного помявшись, сказала:
─ Это платье ─ подарок моего любовника.
─ Я поняла, что мне не стоит и об этом говорить. Но почему вы держите в секрете свои отношения? Он, что, женат?
Генуи,─ полька печально вздохнула и сделалась серьезной. ─ Джоффредо хочет меня выкупить у сеньора Монтальдо. Я каждую ночь молюсь Мадонне, чтобы он не разлюбил меня и не передумал. Он ведь небогат. Думаешь, рабыне не хочется счастья?
Вера посмотрела в светлые глаза польки и заметила, что она сильно волнуется. Глубоко в них, под маской беспечности, пряталась тяжелая грусть. И она с сожалением подумала, что пока ничем не может помочь молодой женщине, вымаливающей у судьбы хотя бы небольшой кусочек счастья. ─ Нет, какая же ты забывчивая! Я ─ рабыня, а он гражданин
Лилии
─ Вера! Посмотри, какая прелесть! ─ Эльжбета стояла в дверном проеме, в ее руках был роскошный букет белых лилий. Они благоухали, наполняя изысканным ароматом небольшую столовую. Алая шелковая лента придерживала маленький свиток пергамента, причудливо переплетая длинные стебли цветов.
─ Стефано…любимый… ─ прошептала Вера, ее сердце затрепетало, переполняясь счастьем. Он прислал ей цветы, написал записку! Она самая счастливая женщина на земле. Вера вскочила со стула и, бросив на стол книгу, подлетела к Эльжбете. На белоснежных лепестках сверкали хрустальные капельки воды. Она коснулась кончиками пальцев нежных цветков, согнулась над букетом, вдыхая чарующий аромат. Они были срезаны недавно, не больше получаса назад ― на срезах еще поблескивал сок.
─ Боже, Эльжбета, я так счастлива! ─ воскликнула Вера. ─ Пожалуйста, прочти, что он написал! Я недостаточно хорошо знаю язык, чтобы самой прочитать!
Женщина неуверенно смотрела на записку, осторожно вынув ее из букета.
─ Вера, я умею читать только на своем родном языке, ─ пробормотала Эльжбета и недовольно поджала губы.
─ А что же мне делать? ─ Вера опустила глаза, растерянно перебирая влажные листочки.
─ Я могу попросить Раффи. Он хоть и армянин, но служил поваром при двадцати консулах. Думаю, что за двадцать лет он научился читать…. Старика можно не стесняться!
Вера, сгорая от нетерпения, помчалась на кухню, откуда доносилось хриплое пение и повизгивание ножей, ― Раффи никогда не пользовался точильным камнем, а затачивал ножи друг о друга. Эльжбета с улыбкой пошла за ней.
─ Раффи, почитай-ка нам, а то у сегодня меня глаза болят, ─ важно сказала она, передавая записку в руки повару.
Положив на разделочный стол два ножа, пожилой мужчина развернул пергамент и поднес ближе к лицу, щуря слезящиеся старые глаза. Его полное, раскрасневшееся от кухонного жара лицо помолодело, озарившись светлой улыбкой. Он вытер пот со лба полотенцем. Вера замерла.
─ Мне читать любовное послание?
─ Читайте!
Раффи поправил на голове колпак, поставил ногу на низкую табуретку. Эльжбета засмеялась:
─ Тебе в театре бы играть, а не кур жарить!
Армянин высоко поднял брови и начал читать:
«Прекрасная Вера! Прими творение природы от нищего духом, чье сердце, обожженное твоим кротким взором, не знает лекарства, а плоть томится в безмолвной жажде. Взгляни на небо, и ты увидишь, что звезды меркнут перед твоей красотой! ─ Раффи замолчал, делая выразительную паузу.
─ Раффи! Ну, чего вы замолчали? ─ пылко воскликнула Вера, порозовевшая от волнения.
«Только твои губы ─ лепестки тюльпанов, смогут утолить желания, но их прикосновение не сможет залить в душе пожар», ─ протянув к Вере волосатую руку, забрызганную виноградным соком, повар помолчал пару секунд и закончил:
«Путник, странствующий в царстве миражей в поисках живой души»!
Вера негромко простонала, ощущая легкое головокружение и окунаясь в омут сладких переживаний. Стефано, оказывается, человек с нежным сердцем и склонностью к писательству.
─ Восхитительно! ─ сказал повар, скручивая пергамент.
Вера забрала у него послание и прижала к груди. Затем она поднесла его к щеке:
─ Стефано, мой Стефано… ─ восторженная улыбка застыла у нее на губах.
─ А я недооценила сеньора Монтальдо,─ задумчиво протянула Эльжбета.
─ Вот так всегда. Проживешь с человеком под одной крышей не один десяток лет, и не узнаешь его иногда, ─ философски прибавил Раффи, возвращаясь к своей стряпне.
Вера пошла к себе в комнату, уселась возле окна и раскрыла книгу. У нее никак не получалось сосредоточиться на чтении. Стефано уехал всего часа два назад, а ей уже не терпелось обнять его и поцеловать, прижавшись к широкой груди. Но он придет только к вечеру…. так невыносимо ждать! Она раскрутила пергамент, сняв с него ленту, и взглянула на стройный ряд угловатых латинских буков. Теплый летний ветерок, ворвавшись в распахнутое окно, перевернул несколько страниц книги, лежащей на ее коленях. Вера усмехнулась, испытывая легкое раздражение из-за своей небрежности. Теперь придется долго искать нужную страницу, с трудом вникая в смысл средневекового итальянского языка. Чтобы опять не произошло подобной неприятности, она решила воспользоваться металлической закладкой, выглядывающей из переплета записной книги Стефано. Вера протянула за ней руку, не вставая со стула. Шкодливый ветерок, решив пошалить, налетел с новой силой, распахнув настежь обе рамы. Книги попадали с подоконника на пол. Собирая их с пола, Вера ради любопытства раскрыла записную книгу. Она удивилась, увидев совершенно другой почерк, округлый и более изящный, чем в записке.
─ Странно… Хотя…он мог попросить кого-то…Нет, маловероятно, ─ проговорила она вслух, перелистывая страницы и замечая, что все они исписаны одной рукой. Не найдя и малейшего сходства между почерками, удивленная Вера уставилась на букет лилий, ─ кто же ты, незнакомец? ─ вздохнула она с улыбкой.
Слегка разочарованная, но заинтригованная и польщенная вниманием незнакомца, она все-таки поинтересовалась у повара и Эльжбеты, кто принес цветы, ничего не говоря о своем открытии.
─ Мальчишка-посыльный, ─ ответил Раффи, бросив на нее недоумевающий взгляд. ─ Хороший такой мальчик, я попросил его сбегать в ближайшую лавку за пряностями. Не отказал старику.─ Раффи выглянул в окно. ─ Да, вот он, уже бежит!
На кухню забежал чумазый мальчишка со свертком. Рафии ласково погладил по лохматой головке и, сказав несколько слов на армянском языке, насыпал в протянутые ладошки засахаренного инжира.
Вера поймала мальчика за руку, когда он переступил порог дома, на ходу запихивая в рот сладости.
─ Малыш, ─ начала она вкрадчивым голосом, не отпуская худенькой ручонки, ─ кто тебя попросил принести букет?
На грязном личике вспыхнули хитрые глазки. Мальчик что-то сказал на армянском, качая головой и пожимая плечами. Вера огорчено нахмурилась. Она отпустила руку ребенка, но ей очень хотелось увидеть таинственного поклонника или хотя бы узнать, кто он. И тут ей пришла в голову хитроумная идея. Быстро срезав с куста несколько алых роз, она окликнула мальчика.
─ Подожди! У меня кое-что есть для того господина!
Тот вернулся, и она рассмеялась, раскусив юного мошенника, якобы не знающего никакого другого языка, кроме армянского. Прежде чем передать мальчику наспех сорванный букет, Вера сказала:
─ Передай ему, и скажи, что от меня. И еще скажи, что я не понимаю его желания остаться неизвестным.
По выражению лица ребенка было заметно, что он все прекрасно уяснил. Забрав из ее рук розы, мальчик пустился бежать, бережно придерживая рукавами колючие стебли. Выждав, пока расстояние между ними станет не менее двадцати метров, Вера устремилась за ним, не думая о домашних туфлях и неприбранных волосах. И то, и другое считалось недопустимым для дамы при посещении города.
Мальчик бежал очень быстро, но она не отставала, ощущая лишь, как нижнее платье прилипает к вспотевшей спине. Мимо мелькали стены домов, увитые виноградом, балконы с яркими цветами. Вера чувствовала небывалый душевный подъем, вызванный забавным приключением. Кто же он такой, ее загадочный почитатель?
Неожиданное происшествие нарушило все ее планы. По улице рысью промчался отряд всадников. Не беспокоясь о безопасности горожан, наглые всадники погоняли лошадей, и те с бешеными глазами неслись по узкой улице, поднимая клубы пыли. Прохожие шарахались в сторону, осыпая бранью лихих наездников. Но больше всех ругался пожилой мужчина, собирая и укладывая в корзины уцелевшие яйца, раскатившиеся по мостовой. Вокруг него собралась толпа добровольных помощников. Некоторые смеялись, но большинство разделяло возмущение потерпевшего убытки горожанина.
