Текст книги "Сидящее в нас. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Александра Сергеева

Соавторы: Елена Штефан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава 29

Таюли торчала у зеркала и тупо пялилась на сооружение, возведённое на её голове: бутоны крученных-перекрученных косичек, золотые шнурочки и бусинки, бусинки, бусинки. Косы были её, всем остальным оделили добрые люди. Теперь добрые люди – все три высокородные аташии на выданье – торчали в креслах вокруг неё. И молча презирали плебейку, невесть как затесавшуюся в приличную компанию.

Только-только явились ко двору – поняла Таюли, мрачно разглядывая в зеркале это… ЭТО. Бедняжек позабыли уведомить, что во дворце завелась блистательная Двуликая со странностями: с огненными демонами нянчится, с ледяными бегает голой по пляжу – нашлись разговорчивые свидетели.

Хотя, справедливости ради, её нагота в их рассказах поблёкла, не успев толком расцвести – не велико чудо. А вот купание в ходящем ходуном океане за компанию с Рааном во всём Суабаларе не переплюнет ни один мастер эксцентричных выкрутасов. Не говоря уже о скандале с Лиатой, с головой утопившей свою няньку в огненном смерче. Откуда та выбралась целёхонькой и отчитывающей воспитанницу за несдержанность.

Таюли страшно не повезло родиться со столь мизерным тщеславием, что за него крайне стыдно перед людьми: этакая слава и всё впустую. Нет ничего глупей, чем иметь что-то стоящее и не получать от того удовольствия – просто свинство какое-то!

Вот три аташии, презирающие ЭТУ девку, удовольствия нынче отхватили – тремя возами не увезти. Да ещё и на продолжение рассчитывают, когда ЭТА явится на приём послов дико таинственного Лонтферда и так опозорится, что…

– Вырядилась, как дура! – страшно обрадовалась её казни Челия, влетев в окно и зависнув над зеркалом. – Вон с тебя высокородные ужасаются.

Таюли бросила взгляд на ближайшую: аташия медленно сползала с кресла на пол, а в лице не кровинки.

– Некрасиво пугать людей, – слишком равнодушно для полноценного нравоучения попеняла нянька и неловко ощупала причёску: – Думаешь, не очень? Или всё же рискнуть и попытаться напугать Саилтаха с его гостями.

– Не, он не трус. К тому же у него есть я. Тебя он уже не испугается. А Ютелии понравится! – радостно припомнила маленькая поганка и плюхнулась в освободившееся кресло.

– Только для неё и старалась, – почти вежливо съязвила нянька. – Других-то забот нет.

– Фу, ты сердишься! – повела носом демонюшка. – Но не взаправду. Потому что теперь наоборот ты дурочка. Сидишь тут и делаешь из себя страхолюдину.

– Не я делаю, а из меня, – пригорюнилась Таюли. – Между прочим, это приказ твоего обожаемого Саилтаха. Он велел прислать сюда этих.

Она вспомнила о своих доброжелательницах и оглянулась: вся троица, вытянувшись в струнку – будто колья проглотили – семенила к дверям. Которые по приказу того же короля заперли до поры до времени. Что тому послужило причиной, Таюли не уточняла: государственная необходимость и демон с ней!

– Ну да, – состроила Челия страшно деловитую рожицу. – Потому что ты очень важная. Так Саилтах сказал.

– Как сказал? – уточнила Таюли, крутя головой в поисках шпилек, укрепивших беседку на голове.

– Что от этих дур во дворце никакой пользы, – добросовестно процитировала демонюшка сугубо секретное высказывание короля, тыча пальцем в высокородных аташий, приналёгших на запертую дверь. – Только и знают, как шлюхаться. Вот пусть идут сделают хоть что-то полезное. Тебя нарядят. А они пошли и вместо полезного наделали сплошное дерьмо.

– И не говори, – вздохнула Таюли, выдёргивая шпильку.

– А ты чего это не ругаешься за дерьмо? – хихикнула Челия.

– А ты чего расселась?! – осерчала Таюли и смерила подопечную строгим взглядом: – Давай-ка быстренько убери с меня эту гадость. И не вздумай дёргать меня за косы.

– А чего это я? – болтая ножкой, скривила рожицу демонюшка. – Вон у тебя целых три вредительницы. Сами напакостили, сами пусть и вернут назад.

Вредительницы только-только осознали, что дверь не откроется, чем бы они в неё не долбили: затихли рядом с ней, всхлипывая и давя на жалость. Ну, что же – подумала Таюли – по крайней мере, аташии получили ответ на вопрос: что во дворце делает ЭТА. С чужих слов – оно ещё не прозрение. Вот увидать своими глазами с риском для жизни – и захочешь потом всё отрицать, но дрожь в челюсти да испарина выдадут твоё враньё с головой.

– Ага! Вспомнила, что учить должна! – по своему оценила её мысли Челия и грозно погрозила пальчиком: – Совсем меня забросила. Шлюхаешься с этим сраным уродищем. Попалась, как дура! Вот и таскаешься туда. Ноги перед ним раздвигаешь, как…

– Не твоё дело, – досадливо поморщилась нянька. – И ты обещала, что больше мы из-за этого не ругаемся. Что случилось, то случилось. Я не виновата, что это случилось не с тобой. Хватит! Берись за дело. Скоро приём, а я тут сама уродище уродищем.

Дальнейшее скрасило ей сегодняшнее утро – вытаращенные глазищи аташий были умилительны до невозможности. Где им ещё доведётся увидать, как сами собой брызжут по сторонам шпильки с бусами. Да расплетаются вздымающиеся к потолку косички. Умница ЗУ притушила свечение трудящихся щупалец – демоны прекрасно разбираются в медицине, особенно в разрывах сердца и внезапных сумасшествиях.

– ЗУ, выбери мне платье на свой вкус, – решила вовсе не отомстить, а чуток похулиганить Таюли.

Развешанные на подставках платья взмыли в воздух. Пару секунд помельтешили, перемешиваясь, будто варево под рукой повара, и сплошным водопадом рухнули на выпендрёжницу.

– Рада, что тебе всё понравилось, – похвалила та, выбравшись из пёстрой кучи под хихиканье демонюшки. – Значит, что не выберу, точно не опозорюсь.

– Надо тело закрыть хорошенько, – внезапно очень серьёзно повелела Лиатаяна. – Никаких там голых дыр для красоты. И штаны под платье натягивай. Пусть ноги тоже не видятся. И рукава чтобы длинные, и шею замотать.

– Из-за Дэграна? – догадалась Двуликая.

– Не смей называть! – яростно прошипела Лиата, выбросив наружу несколько огненных вихрей. – Не хочу слышать про эту мерзкую погань!

У дверей тоненько завыли, и заскреблись.

– ЗУ, да выпусти ты их! – поморщилась нянька. – Нет ничего смешного в том, чтобы мучить людей.

– Нечего их выпускать! – заверещала Челия, топая ножками. – ЗУ! Паскуда! Я тебе не велю!

– И не все пожелания капризной малявки следует исполнять, – указала нянька нависшему над ней щупальцу.

– Вот же тварина! – заверещала демонюшка, вздёрнутая вверх за ногу.

Таюли успела подскочить и поймать свою ненаглядную пакостницу, привычно наказанную лишённым воображения демоном. Двуликая уже разобралась с этой стороной их взаимоотношений и немножко побаивалась взросления Челии. Дурацкое наказание оказалось плодом именно неискушённой детской фантазии – ЗУ просто принял к сведению её плоды, как дело решённое. Фантазия же взрослой Лиатаяны могла подсказать демону более изысканные развлечения.

Глядя на Ютелию, Таюли не раз мысленно содрогалась, представляя, каким наказаниям подвергается молодая взбалмошная девица, чьё взросление тоже где-то за семью горами.

– Съел?! – торжествовала Челия, повиснув на шее няньки. – Сучёнка драная! Дерьмище паскудное! Срань!..

Два смачных хлопка по учённой-переучённой попке напомнили маленькой сквернословке о некоем взаимопонимании между её нянькой и ЗУ. Она обиженно засопела, но развивать склоку не стала. И с рук слезать тоже, заставив Таюли позабыть обо всех планах на день. Они уселись на диван, раскрыли любимую книжку о животных и углубились в чтение – в пятый раз за неделю.

– Мне понравилось, – одобрила их милое занятие Ютелия, явившись вскоре проверить, где там застряла Двуликая. – Читать я умею, но слушать приятней. Решено: заведу себе Двуликую. Умную и толковую.

– И с крепким сердцем, – подсказала Таюли, захлопнув книгу. – Чтобы её не хватил удар при первом же твоём фортеле. Заведи себе сразу трёх Двуликих. Глядишь, хоть одна да выживет.

– А ты не умничай! – прикрикнула Ютелия и смахнула с её колен надувшуюся девчонку: – А ты не влезай! Там Саилтах скоро армию за вами пошлёт. Или лопнет от злости. Послы уже по коридору тащатся. Вот-вот в зал приёмов ввалятся, а они тут ерундой занимаются. Ладно, эта задрыга, а ты, между прочим, королевская подданная, – ткнула она щупальцем в грудь няньки. – Почитать должна. И мчаться, раз позвали. Расселась, понимаешь, и не чешется.

Таюли схватилась, было за ворот рубахи, но Лиата остановила её порыв.

– Сойдёт и так. Ты же им не дворцовая фифа. Рубаха чистая, значит, приличная. И штаны у тебя новые, и сапоги. Только в плащ закутайся. Так надо.

– Знаю, – буркнула Таюли, поднимаясь.

Идея явиться закутанной в плащ и не морочить себе голову с нарядом порадовала несказанно. Правда, из трёх имеющихся плащей не нашлось ни одного более-менее скромненького: сплошное шитьё то серебром, то золотом. Наверняка из вещей самой королевы, которая не показывалась с самого утра. Странно, однако Таюли посчитала, что расспросы будут выглядеть неуважительно. Мало ли почему король решил держать свою жену подальше от подданных и гостей? Вероятней всего, именно от гостей. Но это, в конце концов, не её дело.

Ютелия оглядела задрапированную Двуликую и ехидненько прокомментировала:

– В самый раз. Не замуж выходишь. Туда тебе дорога закрыта. Теперь тебя ни один человек в жёны не позовёт. Кому ты такая нужна?

– Чушь не мели, – поморщилась Таюли.

– Почему это чушь? – насмешливо хмыкнула Ютелия, опутав её полыхающим щупальцем, и выбросила в окно: – Позвать в жёны Двуликую не рискнёт даже смертник, – рассуждала она, сиганув вниз головой бок о бок с нянькой. – Отрубить башку почти и не больно. А Раан с идиотом цацкаться не станет, – резко затормозила демоница у парадных дверей дворца.

Её выходка произвела должный фурор, поскольку нынче здесь толкалась тьма тьмущая народа. Ещё бы, такое событие: лонты пришли договариваться о союзе. Все аташтаки Заанантака и его округи. Все самые богатые торговцы, с риском для жизни трудящиеся во благо процветания королевства на самых опасных путях этого мира. Они примчались сегодня во дворец зваными и незваными, лишь бы только удостовериться: союзу с Лонтфердом быть.

Ведь суть проблемы отнюдь не в людях. Не просто смертельные, а прямо-таки природные враги впервые за всё время своего существования сделали попытку договориться. Рааньяры вступили на землю южного материка, а Лиатаяны не бросились с ходу их убивать. Правда, демониц пока было не видать.

Молодая девица и маленькая девчонка – люди в силу своего разумения и традиций не почитали их представителями от Лиат. Нет, прийти сюда и сказать своё слово должны старшие. И непременно сама Таилия, которой приписывалось едва ли не бессмертие. Больше десятка поколений сменились, а она всё жива – как тут не насочинять с три короба?

Таюли с Ютелией не пробивались сквозь толпу к расписным дверям парадной залы для приёмов: к чему ненужные трудности? Нет, Лиата внесла Двуликую во дворец прямо над задирающимися вверх головами. И опустила перед дверями, где гвардейцы удерживали пятачок чистого пространства.

Вот прямо им под нос с потолка и сверзилась писаная красавица в дорогой затрапезной рубахе, шикарных замызганных сапогах и с едкой усмешечкой на губах. Демоница поставила рядом с собой завёрнутую в плащ девицу, которую тут почти никто не знал. Но её дружно причислили к Лиатаянам.

– Какой хорошенький! – тотчас прилипла к молодому гвардейцу бесстыжая нахалка в диадеме.

Тот сглотнул, ещё больше вытянулся и сделал вид, будто служба превыше всего. Катадер Унбасар, командующий королевской гвардией, бросил на Таюли тоскливый взгляд, дескать, выручай.

– Отцепись от мальчика, – грозно прошипела она, втаскивая неуёмную Лиату в двери.

Эта милая стычка сыграла ей на руку: ступор, настигший Двуликую в падении с четвёртого этажа, прорвало, как плотину, выпустив на волю решительность. А тревожная утренняя рассеянность испарилась, как небывало.

Удивляясь на себя – такую деловую – Таюли спокойно шагала к королю по широкой ковровой дороге меж рядами приглашённых. Ютелия, вопреки ожиданиям, притихла, молча семеня за Двуликой. А та представила себе, как они обе выглядят со стороны, и тихонько хмыкнула: Лиата цапнула её за руку и тащилась следом, будто на привязи.

Будучи истой поклонницей красоты, Таюли вовсю крутила головой, торопясь разглядеть дивные росписи потолка. Белоснежные стены и колонны были изукрашены какими-то фресками, но теми нужно либо долго и вдумчиво любоваться, либо вообще не подходить. И почему ей не пришло в голову побывать здесь раньше – досадовала на себя образованная, но совершенно не предусмотрительная дурёха. Теперь уже не выйдет – подсказывало какое-то невнятное, но вполне себе уверенное предчувствие.

Наконец, они почти дошагали до Саилтаха – оставалась какая-то пара десятков шагов – когда Ютелия встала, как вкопанная. Только тут Таюли сообразила, что пялилась не туда, куда следовало, идиотка! Это ей всё трын-трава, а бедняжка Лиата с каждым шагом должна была преодолевать нарастающую муку. Ведь там, рядом с королём в креслах расположились её враги…

Нет, там была её погибель! Вздумай Рааны напасть, не удержав в узде собственную природу, бедная девочка сгорела бы в последней битве своего демона за существование.

Левой рукой Таюли крепко обняла упирающуюся Лиату за плечи. А правой схватила горячую руку, судорожно теребящую подол рубахи. Ютелия сипло выдохнула. Её рука скользнула вдоль талии няньки и вцепилась той в бок. МУМ затаился в своей человеческой оболочке, неохотно доверяя себя Двуликой: неважно, что чужой – Двуликие равно защищают всех демонов без разбора на огненных и ледяных.

Шажок за шажком. Шажок за шажком. Борьба за борьбой.

На полпути Лиате потребовалась ещё одна передышка, и Таюли остановилась в десятке шагов от сидящих рядом с троном Раанов. Все четверо поднялись и склонили головы, приветствуя Двуликую. Она выдавила из себя самую приветливую улыбку, какую возможно изобразить, когда у тебя в голове пульсирует напряжённое ожидание подвоха. А чьи-то цепкие пальцы прихватили вместе с рубахой кожу: боли она теперь не чувствует, но по привычке ожидает.

– Доброго дня, Багран. Рада видеть тебя здесь рядом с моим королём. Ещё больше я радуюсь за него. Поскольку почитаю его величество за одного из достойнейших людей известных мне. То, что вы сейчас вместе делаете, люди запомнят на многие тысячи лет. И мне ничего так не хочется, как увидеть, что вы и вправду это сделаете.

– Время пришло, – ответил старик Раан, сверля её взглядом.

Таюли мысленно усмехнулась: отчего-то теперь это ничуть не трогало. Ледяные демоны, огненные – видать, она настолько привыкла к их хороводам вокруг себя, что вся эта мистическая сторона их сущности приелась до потери вкуса. В её глазах они всё больше обретали человеческий облик. Таюли вдруг показалось, что это состояние и есть то, что они подразумевают под пресловутой Двуликостью.

И только подумала, как Ютелия приободрилась, Дэгран сверкнул на подругу белыми до невозможности глазами, а Багран утвердительно кивнул, мол, созрела, наконец-то.

– Пошли вон! – шепотом процедила Двуликая, защищая свою несчастную голову от лезущих в неё разномастных демонов.

Ютелия неожиданно хмыкнула, чуть расслабилась и задрала подбородок. В глазах Дэграна проскользнуло что-то весьма похожее на усмешку, а невозмутимый Багран кивнул в третий раз и сел. Остальные Рааны тоже: гиганты в шёлковых белых безбрежных рубахах без поясов и широких белых штанах, заправленных в лёгкие низкие сапоги. То ещё одеяние для холодных северных просторов.

Зато лонты, чинно рассматривающие толпу хозяев, даже на юге не отказались от меховой опушки на кафтанах. Каждая такая шкурка в Суабаларе стоила крестьянского, а то и городского домишки попроще. А у северян ими отделаны даже сапоги. Не говоря уже о такой запредельной драгоценности, как меховой плащ из десятков шкур. У Саилтаха был один такой, доставшийся ему ещё от деда. Недаром торговцы так рвутся на север – и Рааньяры им не преграда.

Таюли с Лиатой уселись напротив гостей.

– Ютелия, ты уверена, что здесь не появится кое-кто нежелательный из твоих подруг? – взял быка за рога не терпящий цветистых вступлений Саилтах.

– Сейчас? – переспросила Лиата, не сводя глаз с врагов.

Жуткое преступление против короля, не удостоенного даже мимолётным взглядом. Но, его величеству было плевать на такую ерунду, когда у него перед носом сидели пожар с наводнением, готовые в любую минуту разрушить его дворец.

– Сейчас, – подтвердил король.

– Неа, не придут, – Ютелия сверлила взглядом Баграна, так и не выпустив руки Двуликой.

– А после? – зная её натуру, не дал себя надуть король.

– После придут.

– Когда после?

– Когда ты закончишь с этими… гостями. После вашей встречи.

– Когда конкретно после нашей встречи? – и не думал пасовать король.

– Когда захотят, – пожала плечами Лиата.

– А ты слова не перепутала, как это у тебя случается? Когда захотят, или когда будет нужно? – дожимал Саилтах могущественную дурищу, занятую лишь своими чувствами, когда тут у него решается судьба королевства.

– Кому нужно? – не поняла Ютелия.

– Таюли! – сквозь зубы взмолилось его величество. – Тебя для чего позвали?

Та вздрогнула и с диким трудом оторвала взгляд от лица Дэграна. Нет, она всё превосходно слышала. Но видеть пока что могла только его.

Двуликая обернулась к Лиатаяне и вдруг спросила:

– МУМ, ты не мог бы мне помочь?

Краем глаза она уловила, как напряглись трое Раанов – у каждого изо рта вылетело небольшое морозное облачко. Лишь её Дэгран оставался внешне спокойным – не без гордости подумала Таюли и выбросила в сторону гостей руку:

– Вы уже расхотели договариваться?

Багран первым распустил плечи и еле заметно опустил их на спинку кресла.

– Так что, МУМ, ты мне поможешь?

Из диадемы выползла изящная огненная змейка и сиганула к Двуликой, мигом обвив ей шею. Глаза Раанов засверкали мёртвыми ледышками, но они усидели на месте.

– МУМ, скажи, если можешь, ТУЦ далеко? – задала Таюли самый простой, на её взгляд, вопрос.

Змейка сунулась мордочкой ей в нос и кивнула.

– Оно осталось дома?

Змейка вновь кивнула и поспешила прижаться к шее – ей страшно не нравилось беседовать при Раанах, но МУМ держался молодцом.

И тут Таюли озарило, так озарило. Она даже толком не обдумала грядущую выходку, как уже протянула руку к королю и крайне вежливо попросила:

– Ваше величество, без вашей помощи, боюсь, не справиться.

– Что делать? – из Саилтаха моментально вылез воин, способный на решения, опережающие удар в грудь.

– Мне нужен тот большой нож, что висит на вашем поясе.

Всё-таки, он был настоящим королём, сколько бы там не скулил о своей завалящей доле, обрушившейся на шею прирождённого воина и вольного орла. При всём честном народе Саилтах не погнушался подняться с трона, величаво спуститься по его ступеням и подойти к верноподданной, не имеющей ни капли высокородной крови. Он вытащил из ножен длиннющий боевой нож и протянул той, что нынче могла оказаться единственной гарантией заполучить желаемое.

– Благодарю вас, ваше величество, – с невыразимым почтением пропела Двуликая.

И указала ему взглядом на трон, мол, убирайся на место.

Саилтах нахмурился, дескать, ещё чего! Не уйду, и не надейся. Таюли выбросила на лицо всю скорбь мира по великому начинанию, которое по вине некоторых упрямцев так и останется несвершённым. Король напялил маску ледяной надменности. Посверкал на неё очами – что-то там мстительно наобещав многозначительным взглядом – развернулся и уплыл на положенное ему место.

Дэгран напрягся: Таюли почти услышала скрип льдин, налезающих друг на друга в готовом к прыжку могучем теле. В голове явственно повеяло холодом вторжения, на что Двуликая ответила нарочитой вспышкой гнева. И Раан беспрекословно убрался из головы своей подруги.

В огромной зале приёмов затаили дыхание даже мухи. От них тоже ничего не останется, стоит вспыхнуть первой же искре между четырьмя мужиками и одной девицей с демонами вместо души.

Глава 30

– Смотри-ка, МУМ, что у меня есть, – Таюли с трудом покрутила в руке этот боевой острейший… дрын. – А знаешь, зачем? О! Конечно же, знаешь! – искренно восхитилась она пляске огненной змейки.

– Не смей! – зашипела Ютелия, обзаводясь пылающей короной.

– Ты не можешь! – гулко рыкнул подскочивший Багран.

А над его тёплой компанией повисли заросли ледяных щупалец.

– Что происходит?! – на правах хозяина дома повысил голос Саилтах, с трудом усидев на месте.

– А вот сейчас и посмотрим! – пообещала ему Таюли, приставив лезвие ножа к горлу. – Или они удержат себя в руках, или вы попрощаетесь с гостями, ваше величество!

На это ушло не меньше пары минут, но демоны справились. Щупальца осели и втянулись в Раанов, что нехотя вернулись в кресла. МУМ тоже опомнился, убравшись обратно в Лиату, но оставив змейку под защитой Двуликой.

– Итак, вы принимаете условие Двуликой? – сухо осведомился у Баграна Саилтах Рашдар Восьмой.

– Мы вынуждены, – холодно бросил тот.

– Да, могучий Рааньяр, ты вынужден, – раздражённо отчеканила Двуликая. –  Потому, что ты и вынудил меня. Все вы. Бороться с собой самый огромный труд из тех, что я знаю. Людям это известно на собственной шкуре. А вот у вас такой нужды никогда не было. Но, теперь-то понадобилось.

– Теперь да, – постепенно брал себя в руки Багран.

– Однако, бороться с собой вы по-прежнему не сможете, – рассуждала больше сама с собой Таюли, проникая в суть своего озарения. – Это не в вашей природе. А потому вас можно лишь вынудить. Скажем, поставить условие, через которое ваша природа переступить не сможет. Потому, что именно не сможет. Скажи, Багран, разве я не нашла такое условие?

– Ты не должна так поступать, – попытался образумить Двуликую Раан. – Так невозможно поступать.

– Для кого невозможно? – усмехнулась Таюли, как бы невзначай направив кончик ножа в грудь. – Для тебя или для меня?

– Не для тебя, – признал старик, метнув взглядом белую молнию.

– Ты тоже так считаешь, милая? – ласково спросила Двуликая у притихшей Ютелии, нежно пожимая так и не отпустившую её руку.

– Ты можешь, – выдавила пришибленная страшной перспективой бедняжка. – Саилтах всё бранит нас дурами. А ты что, умней?

– Нет, я хитрей, – призналась Таюли. – А ещё боюсь смерти, поэтому я сильней вас. Для меня нет ничего неправильного в том, что поможет мне выжить. Я говорю: мне, а вы сразу считайте, что всем нам, людям. Итак, моё условие вы все знаете…

– Включая меня, – хмуро напомнил король о своей персоне.

– Ваше величество, нижайше прошу вас извинить мне это… нечаянное вмешательство.

– Своевременное вмешательство, – согласился тот. – Я так понимаю, наши могущественные гости и наши не менее могущественные друзья согласны попытаться… Хм. Астат, помоги!

– Попытаться принять тот факт, что у них действительно есть общий интерес, – мгновенно отозвался наштир из-за оттопыренного на подлокотнике королевского локтя. – И что сегодня этот интерес уже важней всех прежних интересов. Мир меняется, люди меняются. А живущие вечно не подвержены естественным изменениям. У тех, для кого сотни человеческих поколений всего лишь миг, нет нужды меняться.

Таюли оценила, насколько этот мудрый человек сумел проникнуться особенностями демонической природы: им нужно было всё разжёвывать.

– Ты прав, наштир, – после недолгого молчания соизволил откликнуться Багран, теперь не сводя глаз с Двуликой. – Мир меняется быстро. Но ты и неправ: мы тоже меняемся. Только очень медленно. Вы не замечаете. Однако мы пришли сюда. Мы достаточно изменились, чтобы преодолеть первый шаг. Но, мы не сможем его преодолеть сами. Вы это поняли. Люди мудрые существа, и мы пытаемся у вас учиться. Вы позвали Двуликую. Она поможет нам преодолеть этот первый шаг. Мы никогда не могли договориться между собой, – так и не отвёл он взгляда от Таюли, но все поняли, о ком идёт речь. – И никогда не сможем. Это невозможно. Когда-то очень давно среди людей появились первые Двуликие. Они помогли нам договориться с людьми. И нам, и этим… другим, что охотятся на вашей земле. Мы научились жить с людьми: не рядом, а вместе. Но, мы никогда не сможем жить вместе с этими другими. Однако нам стоит научиться жить с ними рядом. Мир быстро меняется.

Он замолчал – помолчали из вежливости и люди, дабы удостовериться: Рааньяр сказал всё, что хотел. Таюли понимала: Саилтах с Астатом хотели бы услышать нечто подобное и от Лиатаян. Но Ютелия упрямо молчала, пялясь исподлобья на Баграна.

Вот интересно – подумала Таюли – Рааны пасут её взглядами, следя, чтобы Двуликая не выполнила свою угрозу. А Лиата пасёт их, предоставив няньку собственной воле. Она что же, так верит, что Таюли не решится на подобный шаг? И не оставит их с Челией. Или Ютелия так защищает её от Раанов? Но, ведь Лиата знает, что те не смогут навредить Двуликой. Тогда, как всё это понимать? Конечно же, ни в коем случае не по-человечески…

Создатель! Как же с ними тяжело!

Между тем, Саилтах решил, что с него хватит всех этих демонских склок, и занялся собственными шкурными интересами. Прежде осторожно помалкивающий народ заметно оживился. Продолжая размышлять о собственной неуютной судьбе, Таюли вполуха отмечала, что наговорил каждый, кто подходил ближе к трону, останавливаясь между ней и Раанами. Между огнём и льдом, что могут столкнуться в любой момент.

Аташтаки, чьи земли на северном побережье Суабалара, откуда до берегов Лонтферда рукой подать. Торговцы, готовые торговать с лонтами на полную катушку, уже триста раз загодя просчитав все свои выгоды. Катадеры северной границы с Империей. Словом все, кто рвался озвучить гостям свои интересы и живописал, какими они видят грядущий союз… к своей пользе.

 Саилтах, к удивлению Таюли, всё это знал – а кое-кто ещё язык распускает, будто он не видит дальше морды собственного коня. Король не просто знал, а в подробностях, так что с лонтами было кому поторговаться от имени всего королевства. Что до Раанов, так их присутствие на деловой части переговоров стало пустой формальностью. Они, собственно, сделали своё дело, и могли бы уже оставить людей в покое…

– Король! – само собой, услыхав её раздражённые мысли, поднялся Багран, едва замолк очередной говорун. – Мы уходим. Дела людей нам неинтересны. Вы сами договоритесь.

Все четверо склонили головы перед Саилтахом, и удалились ногами – что-что, а человеческие традиции Рааны блюли. Нечета порхающим к месту и не к месту Лиатаянам…

– Не слишком их нахваливай, – пробурчала Ютелия, наконец-то, выпустив руку няньки.

 – А ты не шарься в моей голове! – огрызнулась та и поднялась, пока к Саилтаху не прицепился первый же обрадованный свободой оратор: – Ваше величество, позвольте и нам удалиться. Я ничего не смыслю и в половине того, что тут обсуждается. А Ютелии всё это и вовсе неинтересно.

Король хмыкнул и благосклонно махнул рукой под пробежавший по залу весёлый шумок. Огненное щупальце встрепенувшейся Лиаты подхватило Двуликую, и обе девицы вылетели в распахнутое окно.

– Не хочу на дырявый диван, – капризно заявила Ютелия, перемахивая через дворцовую ограду и проносясь над площадью, забитой любопытствующим народом.

Внизу что-то орали и тыкали в них пальцами. Шум и вовсе выплеснулся через край, когда к ним откуда-то сверху спикировала Челия. И закрутилась вокруг вырвавшейся от короля няньки.

– Гулять! – вопила демонюшка, размахивая руками. – Хочу на ярмарку! Она такая огроменная! Народищу там!..

Едва оказавшись на ногах в ближайшем переулке, Таюли хлопнула себя по бокам и только тут вспомнила, что сумка с тощим кошелём осталась во дворце.

– Денег-то нет, – растерянно заморгала она. – А на ярмарке без них делать нечего… Забирать всё даром не позволю! – гневно вытаращилась нянька на хитренько перемигнувшихся Лиат. – Или вообще никуда не пойду! Это мой город, если кто-то забыл. Меня здесь многие знают, а моего отца и подавно. Ещё не хватало, чтоб вы взялись его позорить.

– За него мы не взялись, – снисходительно успокоила Челия, вцепившись ей в руку и утаскивая по улочке в сторону ярмарки. – Мы же не дуры, чтобы ты потом на нас орала. Мы задаром ничего не брали. Только монеты из сундучка. Но мы не всё выгребли: на всё карманов не хватило. Это потом она их в сумку ссыпала, – кивнула ябеда на Ютелию.

– А, в каком месте вы ничего не брали, кроме чужих монет? – с ласковой угрозой осведомилась нянька, едва поспешая за несущейся вперёд демонюшкой.

– И вовсе не чужие! – хихикнула Ютелия, еле шевеля ногами, но не отставая. – Раз дом твой, так и всё, что в нём тоже твоё. Было бы ихним, так они бы забрали, когда уехали. А они всё оставили. Ну, или почти всё – кто его там знает, чего в твоем доме было до нас?

– Они… Это мой дядя? – напряглась Таюли.

– Нет, конечно, – удивилась Челия, восхищённо глазея на размалёванную вывеску лавки детских товаров. – Куда ж он тебе уедет, раз его зарыли за городом? Умная, а всякую чушь несешь… Ну, давай пойдём туда! – потянула она няньку к облюбованной лавке. – Смотри, какой зайчик! Ну, купи, не жадобись!

– Это она слопала моего дядю? – спросила Таюли, задержавшись у дверей, куда нырнула вопящая Челия.

– Я охотилась, – небрежно бросила Ютелия.

– Зачем? Мне всё равно теперь не нужен этот дом.

– А причём тут ты? – усмехнулась Ютелия. – Я охотилась, – и она шагнула через порог.

Вовремя. В лавке, битком набитой всяческими игрушками и прочим детским товаром, у одной из верхних полок висела маленькая девочка. И хватала всё подряд. Не помещавшиеся в её руках игрушки висели рядом пёстреньким облаком, что росло на глазах.

Над прилавком Таюли обнаружила две пары опешивших глаз, пытающихся поверить в происходящее. Она подошла к ним и вежливо попросила посчитать, во что покупателям обойдётся демоническая жадность их ребёнка. Молодая женщина ойкнула и нырнула под прилавок с головой. А мужчина рискнул открыть рот и подарить им всё, что приглянулось госпоже Лиате.

– Ещё чего! – фыркнула Ютелия и полетела усмирять малявку. – А ну быстро верни всё назад! Куда мы эту кучу потащим? Ты уже через пять минут бросишь это барахло на улице и помчишься дальше.

Вопреки ожиданиям Таюли, хозяин не умер от разрыва сердца, а с восторгом наблюдал, как выпотрошенные полки вновь заполняются товаром из висящей кучи.

– Сколько ты просишь за этого зайца? – указала нянька на белую сплетённую их махровых нитей игрушку, торчащую в витрине.

– Д-двадцать серебрушек, – робко попросил мужчина, не торопясь выползать из-под прилавка.

– Не ври. Я знаю, сколько такая прелесть может стоить. Примерно. Ну? Полсотни?

– П-полсотни, – смирился продавец с навязываемой прибылью.

– О-о-о! – простонала Челия, рухнув с потолка на вытащенного из витрины зайца, что был с неё ростом. – Я буду звать его Белкой, – с придыханием сообщила она няньке, пытаясь обхватить неохватное.