Текст книги "Сидящее в нас. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Александра Сергеева

Соавторы: Елена Штефан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Глава 28

Старик встретил её в зале, откуда гостью накануне уволокли приручать.

– Не начинай! – рявкнула Таюли, шагая прямо на него.

– Я всё слышал.

– Замечательно. Значит, не придётся повторяться. Всего доброго, – пожелала она, обходя сторонкой невозмутимого великана.

– Твоя одежда, – указал Раан в сторону дивана.

Таюли глянула и обомлела. В таком платье только во дворце торчать. В полной неподвижности, дабы не помешать народу завидовать. Если на нём и вправду… Да, золото и целый пчелиный рой мелкого речного северного жемчуга редкой белизны. К тому же угнетающе широченная юбка, в каких на севере, наверно, греются. Потому как у них на юге в таком можно заживо свариться. Впрочем, выбирать не приходится.

– Когда ты вернёшься? – преспокойно поинтересовался старик Раан, застёгивая на её спине пуговки.

– Когда приспичит. Если приспичит, – тотчас поправилась Таюли.

– Приспичит, – пригрозил он.

– Тогда и приду.

Лезть в подвал, таща на себе чудовищно широкий и тяжёлый наряд, Таюли не заставил бы и конец света. Впрочем, теперь это уже не имело значения. Теперь в ней всё перевернулось с ног на голову: сама себя не узнавала. Свобода, облик и суть которой она себе нафантазировала, оказалась совершенно непохожей на фантазии.

Подлинная свобода от всего и вся обрушилась на неё чем-то титаническим, угрожающим, мгновенно очистив пространство вокруг. Кокон ледяной пустыни, заключивший в себя Двуликую. Мир, в который она вступила из-под сводов покинутого дворца, наткнулся на это отродье холода и брезгливо отпрянул. Отрезал его от себя, запрещая возврат к живому. Неужели и Челия это ощущает – мелькнула ранящая душу мысль. Неужели это так, и таким останется навсегда?

До скончания времени лишь пустыня, посреди которой остались только Двуликая и её неприкосновенность. Отныне Таюли недосягаема для любого живущего. Как и они для неё – мучительно скреблась в душе болезненная маята.

Рааны не лгали и не давили на неё – не чувствовала, а просто знала она, шагая к королевскому дворцу под недоумевающими взглядами прохожих. Потому что у ледяной пустыни, замкнувшей вокруг неё пространство, есть имя: Дэгран. Она всей кожей ощущала его присутствие не только в каждом порыве утреннего ветерка. Её Раан заполнил собой всё тело, рвущееся обратно к нему. Лишь голова восставала против последнего шага к предопределённому, после которого… для неё всё кончится.

Что кончится и как – Таюли понятия не имела, но твёрдо знала. Она шагала по закончившемуся для неё миру, равнодушная к своей скончавшейся жизни. И всё-таки шла к тем, кому вроде бы что-то задолжала. Не обещанную помощь в их кровных заботах по сохранению их мира. Нечто иное, чему лишь душа ведает цену, не зная слов для объяснения своих порывов. Таюли и не требовала растолковать ей, куда и зачем идёт.

И без того понятно, что её влекло по этому пути: собственная воля. Отрадно понимать, что у этого нет ничего общего с неотвратимыми законами существования самих демонов – рабов своей природы. Безотрадно сознавать неотвратимость пути, на который она шагнула.

Гвардейцы у ограды дворца шарахнулись от неё и безо всякой змейки на шее. В лицо невесть откуда заявившейся поутру таинственной девицы отважные воины старались не смотреть. Вопреки ожиданию, Таюли с незнакомой прежде лёгкостью в теле взлетела на верхний этаж с поселившейся там нечистью. Ввалилась в зал, что претворял коридор в её покои, и предстала перед королём – тот явно поджидал блудную Двуликую в компании Лиат.

Уже ради одного такого взгляда, каким одарил её опешивший Саилтах, следовало пережить любовное приключение с ледяным демоном. Король даже как-то подобрался в обожжённом кресле – он решил, что слишком жирно менять мебель в покоях вздорных огненных демониц. Пусть уж тут всё окончательно перепортят, а потом убираются с глаз подальше на радость чересчур гостеприимному хозяину.

– От тебя воняет! – ощетинилась Челия, зашипев взбешённой кошкой.

– От тебя тоже! – окрысилась на неё Таюли.

И, подобрав необъятную юбку, плюхнулась на диван, где разлеглась нахалка Ютелия в своих неподражаемо дорогущих грязных сапогах. Лиата отъехала от неё на самый край, не спуская глаз с загулявшей няньки. Да ещё как загулявшей – просто кошмар!

– Хочешь, чтобы я ушла? – набычилась Таюли, готовясь подскочить по одному её недоброму слову.

– Нет, – почти равнодушно бросила Лиата и заключила: – У него получилось и не получилось. Ты стала Двуликой, но тварь не привязала тебя к себе. Или привязала, но пока я этого не вижу. Нужно, чтобы Таилия глянула. Или Уналия – та тоже видит. А я ещё плохо вижу.

– И замечательно, – хмыкнула Таюли, которой страшно понравилось дерзить всем подряд. – Хватит вам всем лазить в моей голове. Надоело. ЗУ, скройся! Или убери свои щупальца, или я вправду уйду.

Огненная пляска над головёнкой Челии мгновенно прекратилась. А король посмотрел на няньку с уважением и расслабился.

– А ты иди ко мне, – вдруг нежно позвала та и протянула руки.

Челия обиженно хлюпнула носом, но подлезла к своей мучительнице, прижалась к ней и тихонько завозилась. Таюли гладила её по головке, по плечам, по спине и вздыхала – свою малышку она не желала обижать даже в таком воинственном настроении.

– Здорово, что всё получилось, – с грустью припомнила она и покосилась на Ютелию.

– Получилось больше, чем ждали, – озадаченно призналась та, продолжая разглядывать няньку. – И не совсем понятно: что?

– Не приставай! – вякнула Челия из-под руки Таюли. – Это я её нашла. Она моя.

– Она уже ничья, – возразила Ютелия. – Даже не этой твари с севера. А с ними так не бывает.

– Он тоже глазам не поверил, – усмехнулась Таюли. – Видела бы ты его рожу.

– Увижу! – тотчас вернулась к ним вертлявая хохотушка, и, посмеиваясь, скорчила презрительную мину: – Пока ты шлюхалась с этой мерзостью, наш Восьмой вовсю королевствовал. Переговоры будут завтра. Видишь, сижу тут, пугаю короля. Рааны притащатся прямиком туда, где все соберутся. А тут я им на головы свалюсь. Саилтах боится, что начну убивать этих тварей. Не хочет от них избавиться.

– И не захочу, не надейтесь, – буркнул тот, оторвавшись от фляжки, что помогала пережить и посольство, и налёт Лиатаян. – Мне ещё войны на севере не хватало.

– Ты сам меня сюда затащил, – ядовитенько напомнила Ютелия.

– Пришлось, – сухо бросил Саилтах, одарив Лиату хмурым взглядом. – Но, ваших демонских войн мне тут не нужно. Я читал сказание о вашей прошлой войне. Вы же удержу не знаете. После вас люди ещё тысячу лет, как собаки под забором жить будут.

– То есть, заборы останутся?

– Перестаньте, – устало взмолилась Таюли. – Ваше величество, она вас дразнит. А вы… Прямо, как ребёнок. Каждое слово демона принимаете за чистую монету.

– И вот, как её на переговоры допускать? – закручинился тот, баюкая фляжку. – Она ж там напакостит. Рассорит всех, а потом смоется, как ни в чём не бывало.

– Ну, уж я, прямо, такая?! – насупилась красавица Ютелия, покачивая огненным плюмажем.

– Вот прямо такая, – упёрся король. – И веры Лиатам ни в чём нет. Кроме нашего договора, конечно.

– А моей няньке ты поверишь? – столь невинным голоском осведомилась Челия, что Саилтах немедля принялся выискивать подвох.

– И правда, – озадаченно захлопала ресницами Ютелия. – Она наша, но уже не наша. Она пережила ритуал Рааньяра. Вот только не осталась там, с этой тварью. Но, это ничего не меняет, – снисходительно успокоила она воспрявшего, было, короля. – Двуликой перестать быть невозможно, как льду летать. Мы давно хотели найти себе Двуликих, как Рааны. Как-то не собрались прежде.

– Ещё бы, столько забот! – едко посочувствовал Саилтах.

– Но, теперь же нашли, – поучительным тоном закатила ему отповедь Челия и полезла к, так сказать, отчиму на колени: – Я же нашла мою няньку. А теперь и Ютелия найдёт. Она плохо умеет искать, а я ей помогу. Правильно, Таюли?

– Конечно, милая. Сестрёнке надо помогать.

– Сестрёнке?! – фыркнула Ютелия. – А почему не братишке?

– Трепло сраное! – обиделась Челия, что ей не дали довоспитывать короля до конца.

– Не ругайся, – машинально велела Таюли, обдумывая, как оно всё обернётся теперь, когда она стала Двуликой Раана.

– А ты не кисни! – двинула её кулачком в бок хихикающая Ютелия. – Ничего с тобой не станется! Просто посидишь на переговорах, помолчишь. А после вали, куда хочешь. Не поняла?

– Я теперь как бы ваша граница? – предположила Таюли. – Граница между Лиатами и Раанами? Раз они и вы не способны мне навредить, я что, должна лечь меж вами костьми?

– Граница между огнём и льдом! – вытаращился на неё Саилтах с детским любопытством и протянул свою фляжку: – Это что же такое получается?

– Лужа, – хмуро предположила Таюли, кивком поблагодарила за подношение и отхлебнула вина: – Мокрое место, что останется от меня после такой дерьмовой миссии.

– Не ругайся! – жутко обрадовалась Челия, что и ей довелось повоспитывать придирчивую няньку.

– Может, и лужа, – на полном серьёзе подтвердила Ютелия из кресла напротив, куда упорхнула, едва в руках ненормальной няньки оказалась жидкость. – Рааны тебя не тронут. Все до единого. Они теперь и с морем полезут драться, если ты попытаешься утонуть. А у нас не все тебя хотят. Не все хотят Двуликих, как у ледяных. А ты, к тому же, набедокурила: стала их Двуликой.

– А эти «не все» опять на переговоры не сунутся? – вновь перепугался только-только расслабившийся бедняга Саилтах.

– Не знаю, – пожала плечиками Лиата. – Мы редко говорим, чего хотим. А если говорим, то нашей Таилии. Её ТУЦ не сильней моего МУМ или ЗУ – они все равны. Но, Таилия дольше живёт. Она мудрая, а от этого ТУЦ сделался самым сильным. И Уналия мудрая: её ЦИЯ тоже сильный.

– Думаешь, ТУЦ или ЦИЯ могут меня уничтожить? – насторожилась Таюли.

– ТУЦ и ЦИЯ тебя сильно хотели, – надулась Челия. – А ты о них плохо говоришь. Вот пошла к ледяным говнюкам, и сразу испортилась.

– Прости, солнышко! Ты же и впрямь рассказывала об Уналии… Столько всего случилось, милая, что я запамятовала. Ну, прости. Что-то мне нехорошо, – повела головой Таюли и взялась растирать ноющую грудь: – То ли тошнит, то ли…

– Конечно, раз тебя в воду тянет, – обличающе нахмурилась обиженная демонюшка.

Таюли вопросительно глянула на Ютелию – та безмолвно посмеивалась над ней, полупрезрительно скривив губки. Однако бросила манерничать и с невыразимым удовольствием подтвердила:

– Теперь тебя всё время будет тянуть в океан. А без него в любую воду. Но, в океан сильней. С Двуликими всегда так. Рааны вечно там пропадают, и Двуликие с ними. Тебе от воды теперь уходить нельзя: сдохнешь.

– А разве я не стала Двуликой для Челии? – припомнила нянька демонюшки.

– Неа. Не успела. ЗУ только попробовала. Но, ритуала не было.

– Змейка! – догадалась Таюли.

– Она. А ты чего расселась? Беги уже в воду, раз так вышло. На тебя бы теперь, поохотиться, – вспыхнули глаза Ютелии. – Так от тебя льдом воняет. Да, Таилии это не понравится. И Уналии.

– И мне! – пригрозила ей Челия, распуская над головёнкой щупальца ЗУ.

– Тоже защитница выискалась, – отмахнулась Ютелия. – МУМ её не тронет. Что-то с ней не так. Она его не пугает. А ты не сумела зацапать себе Двуликую, вот и не прыгай, дурилка.

– Сама ты крыса помойная!

Саилтах решил, что услышал достаточно и поднялся. Посмотрел на Таюли с нескрываемой надеждой и порывисто вышел, оставив Лиат выяснять несуществующие отношения.

Бывшая нянька – а теперь не понять что – оторвала от дивана дурацкое тяжеленное платье и потелепалась от него избавляться.

Океан был всё тем же океаном. Но, изменился до неузнаваемости. Таюли не плыла, преодолевая сопротивление воды, а летела сквозь неё стрелой. Нырнула поглубже и взялась считать: получилось задержать дыхание раз в пять дольше, чем прежде. Да и глубина, где раньше бунтовали уши, показалась ерундовой.

Тут её и вовсе уж понесло по всем кочкам: она решила изучить своё новое состояние досконально. Вот так прямо и попёрла прочь от берега в поисках океанских чудовищ. Из тех к ней заявились только две небольшие акулы. Но быстренько убрались восвояси: им, видать, тоже «воняло», как и Лиатам.

Таюли возликовала и разоралась на весь океан: вопила, визжала, пела. Искувыркалась, избаловалась до полного изнеможения, чувствуя себя едва ли не морской девой из сказки. Правда, хвостом, к счастью, не обзавелась. Зато наткнулась сразу на четверых демонов, возвращавшихся откуда-то из океанских далей. Видеть их не хотелось, хоть плачь! И Рааны не стали к ней цепляться, завернув к дворцу Астата. Даже Дэгран.

Ну, конечно! Теперь-то он знал, что тут ей больше ничего не грозит! С какой стати бояться за ту, которой нынче море по колено? Кто она такая, чтобы за неё беспокоиться?! Что он вообще о ней думает?! Будто ей только того и надо, что раздвинуть ноги! Получить удовольствие и притащиться домой в тряпках с чужого плеча! Как какой-то шлюхе! Глядишь, завтра ещё кого-то найдёт! В мире-то полно мужиков, перед которыми можно раскинуть ноги! А этот получил своё и…

– Женщины часто хотят взаимоисключающих вещей, – преспокойно оценил Дэгран сумбур в её душе, вдруг оказавшись за спиной и прижимаясь к ней всем телом. – Я поверил в твоё первое желание не видеть меня. Поэтому уплыл. В следующий раз…

– А в следующий раз… оно окажется настоящим, – задыхаясь от мигом вспыхнувшего желания, просипела Таюли, обернулась, закинула руки на могучие плечищи и запустила их в мокрую белоснежную шевелюру: – И ты снова меня разозлишь. Так и будешь метаться в поисках истины.

– Хорошо, – на полном серьёзе согласился он, дыша разъярённым быком. – Я возбуждён. И хочу взять то, что ты дала мне вчера. Теперь я буду всегда этого хотеть.

– И я должна всегда…

– Ты всё ещё способна выбирать сама. Ты захочешь уйти, и ты сможешь уйти, – напомнил Дэгран.

Таюли слегка прислушалась к себе и поняла, что до берега ей не добраться. Ненормальное жгучее желание обладать своим демоном вернёт её назад уже через минуту борьбы с собой.

Раан ещё не вошёл в неё, а ледяное копье уже прошило насквозь. Мгновенный мимолётный отзвук той памятной боли… И собственное тело наплевало на голову с её командующей невпопад рассудочностью. Таюли только и успела, что поразиться невиданному: она уже не торчала в воде, а лежала почти поверх волн. Те подхватили её, будто в ладони, и закачали милую сердцу гостью.

 И Дэгран больше не пугал непосильной тяжестью своего каменного тела. В воде он был живым, гибким и притягательным, как сам океан. Те самые руки, что мёртвыми столбами подпирали тело вчерашней ночью, сейчас обвивали её такими знакомыми надёжными заботливыми щупальцами…

Но, только из плоти. Это оставляло в душе Таюли лишь одну правду: он ещё и человек, сколько бы в нём того человека не осталось. Даже холод, источаемый телом Раана, океан проглатывал. Торопился обмануть его долгожданную подругу с горячей кровью вместо ледяного ветра в жилах.

Одно оставалось неизменным: Таюли наслаждалась нетерпеливым неподвижным ожиданием, с каким Раан вожделел добычи. Испытал ли хотя бы один живой мужчина такую жажду плоти, как Дэгран алкал её чувств? Она приняла его в себя, и её тело заплело кружево душераздирающего блаженства, окутывавшего обоих. Как же страстно, люто не хотелось отпускать себя в горячечный полёт за оглушающим исходом – ещё хоть немного, совсем чуть-чуть продлить…

Океан растопил расчётливую алчность Двуликой и скормил её волнам. Обезумевшая плоть рвалась добраться до той потрясающей, помрачающий рассудок развязки, которую не победить ни одному чувству, подвластному женщине. Тело откинулось назад, руки цеплялись за гривы ускользающих волн, а бедра утонули в дрожании пляски. Таюли сотрясалась, растворяя в себе огненный вихрь отрадной муки. И весь мир сотрясался вместе с ней – один Раан оставался в самом центре этого мира недвижимой осью. И блаженство подруги, что поглощала его ненасытная утроба, билось пойманной вьюгой в его полыхающих торжеством глазах.

Проснулась Таюли на берегу. На остывающем, но всё ещё тёплом песке. Звёзды над головой лениво помаргивали, будто вылезли трудиться, толком не выспавшись. Океан грохотал, со всей дури прыгая на затаившийся берег. Холодный ветер гнал пинками волны, разбивающие носы о его упрямую твердь.

Таюли села, и ей по старой привычке захотелось поёжиться. Но странности продолжались: она совершенно не ощущала холода, словно её согревала каждая налипшая на кожу песчинка. Что-то твёрдое и живое коснулось спины, услужливо помогая ей расслабиться. Что-то твёрдое и сильное стиснуло плечи деревянной колодкой. Она дёрнула головой, и Дэгран ослабил хватку.

– Ты недолго спала, – ответил он на незаданный вопрос и водрузил на её макушку квадратный подбородок: – До утра ещё далеко.

– Всего лишь целый вечер и полночи. Хочу плавать, – поразилась Таюли столь нелепому во время шторма, но жгучему желанию.

Дэгран не встал, а прямо-таки вздыбился над землёй. Поднял её и потащил к щёлкающей зубами океанской пасти. Не будь Раана, Таюли не преодолела бы прибоя. Но дальше она уже осмелилась пренебречь его помощью. Они неслись под водой, лишь изредка выскакивая навстречу падающим на головы волнам, чтобы глотнуть воздуха. Таюли всё пытала своё тело, требуя точного ответа на конкретный вопрос: ей тепло или никак? Выходило так, что всё же никак. Но приятно, как от тепла. Весьма удобно, но пока ещё непривычно и оттого жутковато.

– Кусни! – потребовала она, сунув палец в пасть выскочившей рядом морды демона.

– Жачем? – вполне по-человечески, хотя и прохладно, удивился Дэгран.

– Кусай, говорю!

Его острому клыку не составило труда пустить ей кровь – та была красной, но на соль в океане проверить её не удалось.

– Ты человек, – успокоил Раан, выныривая в следующий раз. – Почти человек.

Он, вроде, хотел ещё что-то сказать, но тут волна подбросила зазевавшуюся Таюли вверх, и она увидала их. Небольшая корабельная шлюпка болталась меж волн, явственно собираясь распрощаться с белым светом. Никакого корабля поблизости не было. Во всяком случае, с этой стороны поверхности океана – поняла Таюли, ушла под волну и ринулась к шлюпке.

Ей удалось поразить их настолько, что уже почти смирившиеся со смертью люди в ужасе таращились на неё, когда она вцепилась в борт и подтянулась. Два моряка, женщина и, кажется, дети, прикрытые парусиной.

– Не лезь! – выскакивая по пояс из воды, приказал Дэгран.

– Раан! – завопил один из моряков и провёл рукой по лицу.

– Демон! – почему-то обрадовался второй. – Двуликая!

– Верёвку! – рявкнул Дэгран.

Одной рукой поймал брошенный ему конец, второй Таюли и…

Она поняла, отчего моряки ожили при его появлении. Судя по сноровке, Раанам не впервой выручать попавших в шторм людей. А судя по родным черноглазым рожам, даже суабаларцы знают об этом – одна она, как всегда, интересуется лишь собой. И произведённым собственной персоной впечатлением. Кстати, вот сейчас она бы вполне могла не усложнять Дэграну жизнь и самостоятельно плыть аккуратненько рядом, чтобы он…

Он, понятно, тотчас выпустил её руку, поверив в мысленное обещание подруги не потеряться. Каждый раз выныривая, Таюли не могла удержаться, дабы не полюбоваться: Дэгран не просто тащил шлюпку к берегу, а буквально выдёргивал из пасти очередной оскалившейся на неё волны. Оба моряка, вцепившись в борт, выставили наружу макушки и вытаращенные глаза. Боялись, наверно, что он их бросит. Или просто любовались своим спасением, твёрдо веря, что теперь-то всё будет хорошо.

Как Дэгран протащил их через прибой, Таюли не видела – благоразумно задержалась подальше от этого бешеного зверя. Дождалась своего… дружка и в его руках выбралась на берег, как была: голая и бесстыжая. Моряки возились с женщиной и двумя детьми, которые, к счастью шевелились. Заметив спасителя, небрежно выволакивающего в объятьях Двуликую, оба плюхнулись на колени и бумкнулись лбами в песок. Дэгран скупо кивнул и пошёл туда, где осталось барахло Таюли.

– Надо было взять полотенце. С головы теперь до самого дворца будет течь, – пожаловалась она, досадливо выжимая волосы.

Раан отнял у неё скрученную прядь и пропустил через кулак. Затем проделал то же со всем остальным, и через минуту полюбившиеся ему чёрные локоны были сухими, как пустыня.

– А я так смогу? – восхитилась Таюли, вертя головой и ощупывая её, будто случайно найденную драгоценную потерю.

– Нет, – разочаровал Дэгран, оглаживая мгновенно подсыхающее под его руками тело Двуликой.

– А можно так сделать, чтобы могла? – не отцеплялась Таюли, когда решался столь важный вопрос.

– Нет, – закончил он с её ногами и выпрямился: – Ты пойдёшь со мной?

– Обязательно. Сразу, как только начну сушить волосы руками, – съязвила она.

– Никогда не начнёшь. А ко мне придёшь, – без малейшего вызова пообещал Дэгран, наблюдая, как она одевается.

Сам он так и бродил обнажённым, слишком мало интересуясь человеческими чувствами по этому поводу. Распрощавшись с ним, Таюли побрела к ограде дворца, отчаянно зевая во весь рот. У береговых ворот она обернулась – белая тень растворилась в белой пене прибоя. Спасённые брели по берегу в сторону пристаней. А в голове всё гудел и гудел развоевавшийся океан, по которому она уже успела соскучиться.