Текст книги "Сборник "Круг Земель""
Автор книги: Александр Зорич
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 56 (всего у книги 92 страниц)
Вдохновленные быстрым успехом варанцы ринулись вперед. Как и ожидал Шет оке Лагин, на лестницах не было никого, способного оказать сопротивление.
Лестницы вели вверх, к крепости. К башне со странным названием Алмазный Гвоздь. Туда, где скрыта таинственными сводами Синяя Комната – не там ли набрался ума Рыбий Пастырь? Туда, где в своей манящей неподвижности раскинулось Озеро Перевоплощений. Самое позднее, сегодняшним вечером он, Шет оке Лагин, увидит его. Самое позднее, сегодня вечером он бросит Семя Ветра в символический прообраз Дагаата посреди спокойных стылых вод. Он не будет спешить. Здесь не нужна спешка. Когда вершатся судьбы мира, спешка неуместна. Он вырежет их всех. Медленно, задумчиво, беспощадно. Гер-фегеста – последним.
Солдаты побежали вверх по лестницам. Шет и Горхла последовали за ними.
На первой промежуточной площадке их встретили свирепые Лорчи с длинными копьями. Их было всего десятеро. Варанцам пришлось потрудиться, но вскоре они взяли защитников в двойное кольцо, оставляя проход открытым. Десятерым храбрецам не помешать наступлению армии Сиятельного князя. Даже если бы их была там сотня.
На второй промежуточной площадке на варанцев бросились четверо Гамелинов и столько же Лорчей. Они не были застигнуты врасплох и не дали окружить себя – почти два часа прошло, пока варанцам удалось сломить их силы и поток солдат, закупоренный на время, смог снова хлынуть вверх.
Когда Шет и Горхла поднялись вслед за воинами на залитую кровью площадку и уже были готовы проследовать дальше вверх, Горхла бросил взгляд на дагаат-скую бухту. Как там, Хуммер их раздери, эти Орнум-хониоры? – вот какая мысль не давала покоя Горхле.
Когда он вновь присоединился к Шету оке Лаги-ну, в глазах его застыл страх.
– Что там? – на сей раз Шет был краток.
Горхла молча указал ему вниз. Пусть он сам увидит.
Бухта. Шторм. Файеланты Дома Орнумхониоров. Восемнадцать кораблей. Но нет! Не восемнадцать! Никак не меньше тридцати. Нет, никак не меньше сорока! Причем половина из них развернута носом к суше.
– Чьи это корабли? – спросил Шет оке Лагин. Он бьш озадачен не на шутку.
Удар в спину. Чей? Чьи это файеланты пытаются войти в гавань, вопреки разгулявшемуся шторму, и берут на абордаж корабли Орнумхониоров? Кто спешит на помощь защитникам Дагаата? Горхла ответил не сразу – разглядеть гербы на парусах было делом не из простых в отсутствие дальноглядной трубы.
– Это файеланты Хевров, Сиятельный князь. Хевры показали себя никчемными и позорными крысами. Пока шла война, они лишь наблюдали. Их не было в нашем лагере. Однако же их не было и в лагере Гамелинов. Видимо, времена изменились, и они, смирив свою трусость, решились наконец…
– Решились на что? – рассеянно спросил Шет оке Лагин, наблюдая за тем, как из-за мыса выныривают еще десять кораблей.
– На то, чтобы метнуть нож в твою незащищенную спину. Сиятельный князь.
«Время. Еще сегодня утром его было так много. Теперь – иначе», – с грустью подумал Шет оке Лагин.
Хевры. Пятьдесят файелантов, предательски вынырнувших из небытия и теперь ставящих под сомнение успех уже выигранной в мыслях кампании. Пятьдесят файелантов со свежими и свирепыми бойцами. Влекомый самоуверенностью, а также и нетерпением, Шет оке Лагин оставил свои тылы открытыми. А свои корабли – почти незащищенными. Тех людей, что были оставлены караулить корабли, с лихвой хватило бы на то, чтобы отбиться от Гамелинов и Лорчей, буде таковым вздумалось бы пойти на дутую военную хитрость и постараться захватить корабли варанцев, пока те штурмуют крепость, вынырнув из неведомых ходов. Но вот уже отбиться от пятидесяти файелантов…
Шет и Горхла остановились на второй смотровой площадке. За их спинами проносились вверх к крепости варанцы, исполненные жажды убивать и решимости быть убитыми. Никто из них, похоже, еще не понимал, что происходит за их спинами, в гавани.
Время. Разумеется, Хеврам будет довольно трудно пришвартоваться. Стихии, как обычно, на стороне Сиятельного князя. Пенные Гребни Счастливой Волны-в его лагере. Они помогут выиграть время. Они, разумеется, выиграют сражение. Но затем им придется вступить в новое. Встряхнуться, набраться мужества и сил и после Гамелинов и Лорчей сразиться еще и с Хеврами… Это значит, что Озеро Перевоплощений откладывается… Семя Ветра – тоже. Все это очень и очень не нравилось Шету оке Лагину.
– У вас, кажется, в гневе поминают Ярость Вод Алустрала? – осведомился Сиятельный князь у Горхлы.
– Да, – кивнул тот.
– Ну так вот… – Шет помедлил…
– Клянусь Яростью Вод Алустрала, через час я вырву сердце проклятому острову! – заорал Шет, в бешенстве ударяя кулаком о каменный парапет.
Горхла смотрел на него, ожидая решения. Приказания. Последнего слова. И оно прозвучало.
– Все на штурм крепости, немедля! – сказал Шет оке Лагин, и гонцы, бывшие наготове, тут же разнесли его приказы всем командирам. Всем сотникам. Всем пращникам. Гаассе оке Тамаю.
– А мы с тобой направимся прямиком к Озеру Перевоплощений, – сказал Шет Горхле, заключая в ладонь медальон с Семенем Ветра. – Ты ведь знаешь, как туда идти?
– Разумеется, – сказал Горхла. – Мы пойдем туда кратчайшим путем.
Ни один смертный не мог похвастаться тем, что знает Дагаат как свои пять пальцев. Горхла – тоже.
Кратчайший путь к Озеру Перевоплощений. Он уже однажды Ходил по нему. С Ганфалой. Он знал его. Но это было сравнительно давно. За это время многое могло измениться. Ибо такие места, как Священный Остров, тем и знамениты, что изменения – это единственное постоянство, на которое ты там можешь рассчитывать.
И все-таки на деле нужную тропу удалось отыскать быстрее, чем опасался Горхла.
Они не взяли с собой никого. Быть может, это было глупо. Но взбираясь по почти отвесному уступу на площадку, подле которой начиналась тропа, вымощенная шершавыми зелеными плитами, они не думали об этом. Горхла лишь исполнял свой вассальный долг и данное Сиятельному князю обещание сопровождать его. А Шет оке Лагин думал только о том, как успеть вогнать Семя Ветра в Озеро Перевоплощений быстрее, чем Хевры высадятся на берег.
Шет оке Лагин знал, что подле Озера, представляющего собой не что иное, как миниатюру мироздания со всеми землями, островами и лесами, его будет ждать Герфегест. Скорее всего там будет и Хармана – женщина, которую он и сам с радостью взял бы себе в жены. Женщина, чьи волосы и фигура, чьи глаза и губы вызывали у Шета оке Лагина такое волнение в крови, которое в иное время и в ином месте непременно вылилось бы в любовное соитие. Но не теперь. Теперь ему придется убить ее. Как и Герфегеста.
Шет оке Лагин не видел, как его войска, успешно преодолев сопротивление передовых отрядов Лорчей и Гамелинов, подошли к крепости с трех сторон, как осадные лестницы взметнулись ввысь.
Два штандарта нес флагман Ваарнарка. Первый – синий тунец. Второй – символ гибнущей Империи и погибшего Ганфалы – полумесяц. По-прежнему полумесяц.
От Хранящих Верность оставалось только шестнадцать файелантов – два уже нашли свою гибель среди отвесных скал на южном фасе гавани.
Корабли Хевров тоже шли под двумя знаменами. На первом, родовом, были изображены три головы – Мудрость, Сдержанность, Воля. Второе знамя несло черных лебедей Гамелинов.
Хевры не тратили время зря. Полумесяц на файе-лантах Ваарнарка означал только одно – Орнумхо-ниоры по-прежнему служат Ганфале. Орнумхониоров следует уничтожить.
Воины на кораблях Орнумхониоров что-то кричали, но все звуки тонули в штормовом грохоте. Хевры даже не пытались понять, что происходит. А когда тараны их кораблей вломились в борта файелантов Ваарнарка, заговорило оружие. И лязг стали был убедительнее любых слов.
Они возникли на тропе, опоясывающей Озеро Перевоплощений, и его воды, почувствовав близость Семени Ветра, тяжело вздохнули.
Как и думал Шет, их уже ожидали.
В десяти шагах от них стояли Герфегест, Хармана, Торвент. В руках Хозяева Гамелинов сжимали мечи Стагевда, Торвент был вооружен двуручным топором. Почти таким же, как и Горхла. Шет улыбнулся.
– Давно не виделись, милостивые гиазиры. Хозяева Гамелинов промолчали. Шет отметил про себя, что Хармана сегодня особенно прекрасна. Сиятельный князь давно подметил за смелыми людьми эту странную особенность – быть прекрасными в минуты смертельной опасности.
– А вы что здесь делаете, молодой человек? – издевательски вздернул брови Шет, обращаясь к Тор-венту. – А-а, понимаю… Вы – тот регент, который якобы знает, что делать с Семенем Ветра, да?
Разговор продолжения не получил.
Потому что в этот момент разделявшее их пространство исчезло. Шету показалось, что тропа с немыслимой быстротой втянулась ему под ноги, и вместе с этим Хозяева Гамелинов возникли совсем близко. В их руках разом сверкнули мечи Стагевда.
Шет оке Лагин, как никто другой, знал, на какие удивительные и ужасные превращения способны Измененные Места, одним из которых, безусловно, являлись окрестности Озера Перевоплощений. Он очень чутко ощущал жизнь ткани мироздания в Измененных Местах. Он был готов ко всему.
Когда клинки Хозяев Гамелинов были готовы вонзиться в его горло, огромный замшелый валун по правую руку от Сиятельного князя взвился мельчайшим песчаным бураном.
Когда Хармана и Герфегест пришли в себя, ни Шета, ни Горхлы перед ними не было.
– Я здесь! – крикнул Сиятельный князь, смеясь. Шет оке Лагин стоял на вершине расщепленного словно бы молнией ствола приземистой северной сикоморы, локтях в десяти над землей. Его вид был дик и противоестественен. Так не может стоять человек – лишь оболочка человека, наполненная Хуммеровой мощью. И в его руках Герфегест увидел обломок посоха Ганфалы со стальным полумесяцем.
Взор Хозяина Гамелинов заволокла багровая пелена. Было это здесь или не здесь, полгода ли назад или в прошлой вечности… Тропа, Озеро Перевоплощений, гневный взгляд Рыбьего Пастыря, Заклятие Конгетларов…
Тогда посох Ганфалы вспорол его горло. Герфегест принял смерть в наваждении, чтобы вспомнить все и решиться на возвращение в Алустрал.
– Ты помнишь это! – торжествующе воскликнул Шет оке Лагин, и стальной полумесяц, раскрутившись в смертельном танце, устремился к горлу Герфе-геста. Здесь и сейчас.
Идущий Путем Ветра успел пустить меч «бражником». Полумесяц был обречен встретиться с гудящим клинком его меча и исчезнуть в небытии.
Но все произошло иначе. Полумесяц Ганфалова посоха прошел сквозь его клинок, как стрела проходит сквозь туман, и блеснул в последний раз в наполненных страхом глазах Хозяина Гамелинов.
Герфегест продержался на ногах еще несколько коротких мгновений, с ужасом осознавая, что из его раскрытого, как устрица, горла стремительным потоком вытекает алая горячая кровь. И вместе с нею уходит жизнь. Ему стало страшно и холодно. Он осторожно завалился набок и лег, подобрав ноги к груди. Тело Хозяина Гамелинов пыталось из последних сил удержать малые крупицы тепла, которые еще оставались в нем. Тщетно.
Торвент ничем не мог помочь Хозяину Гамелинов. Потому что топор Горхлы, временами подрагивая и слегка размазываясь в гудящем воздухе Измененного Места, в любое мгновение мог раскроить ему череп.
Небольшая, выложенная по кругу цветными камешками поляна, на которую зашвырнула Торвента и Горхлу странная прихоть искажающегося пространства, стала ареной последнего боя молодого регента.
Все в этом мире текло, все изменялось. И изменения эти приходили в него столь быстро, что Торвент не успевал осознавать их. Он успевал лишь уходить от смертоносной секиры Горхлы и порою подставлял под нее свой двуручный топор.
– Ты еще не понял?! – крикнул ему карлик, вонзая секиру в то место, где еще мгновение назад находился Торвент.
– Что?! – хрипло выдохнул Торвент, пытаясь достать Горхлу в глубоком выпаде.
– Ты можешь убить меня, я могу убить тебя – и это ничего не решает! Сейчас все – в руках Шета!
– Скажи мне, Горхла… – топор Торвента, который наконец-то приноровился к странной рукопашной манере карлика, вырвал клок мяса из плеча Горхлы, – почему ты идешь вместе с Шетом? Почему ты с ним?
– Я иду не вместе с ним, а рядом с ним. Здесь есть разница.
Хармана убрала руку со лба неподвижно лежащего Герфегеста и поднялась на ноги, подбирая второй меч Стагевда, оброненный Хозяином Гамелинов.
На расщепленном стволе Шета уже не было. Да и самой сикоморы тоже не было. Вместо нее в воздухе зияла мерцающая угольно-черная пасть. Измененное место обнажало свои непостижимые клыки.
Хармана была бела как полотно. На ее правой щеке горела одинокая злая слеза. Только что ее возлюбленный пал бездыханным. Исчез, словно под землю провалился, Торвент. Гибло все, что было привычным, любимым, ненавидимым. Вместо этого из самых недр Дагаата, клокоча, подымалась неведомая мгла. Хармана не видела, но чувствовала неумолимое приближение страшных изменений.
– Госпожа Хармана из Дома Гамелинов? Вы что-то обронили…
Голос был тих, нежен и предупредителен. И принадлежал он Сиятельному князю Варана Шету оке Лагину. Хармана обернулась.
Шет стоял в трех шагах за ее спиной.
Хармана непроизвольно бросила взгляд под ноги. (Обронила? Что?)
Там лежали два меча. Два меча Стагевда. Две точных копии меча Стагевда. Такие же точно, то есть именно они, истинные мечи Стагевда, были сейчас у нее в руках.
Шет был очень близко. Он завел руки за спину. Коготь Хуммера покоился в его ножнах. Сиятельный князь бьш, таким образом, безоружен, уязвим, обречен.
Хармана лихорадочно решала загадку Шета. Мечи. Четыре меча. Два из них – подлинные, два – наваждение. Подлинные у нее в руках. Нет, не обязательно. В Измененных Местах вещи могут быть неуловимо текучими. Мечи могли подмениться. Она могла подобрать у тела Герфегеста подделку. Она быстра. Она может успеть вышвырнуть меч-наваждение прочь, подобрать в прыжке другой и вонзить его Шету под сердце. Она может успеть многое. И она не может ничего, Потому что Шет не даст ей ни малейшего шанса убить себя. Сейчас Хармана поняла это окончательно.
Хозяйка Гамелинов вышвырнула мечи себе под ноги. Теперь их было четыре – похожие между собой, как-четыре капли воды.
Шет одобрительно ухмыльнулся. Он сделал три шага. Он подошел к Хармане вплотную, и его ледяное дыхание высушило слезу на ее щеке.
Хармана застыла как каменное изваяние. Она знала, что грань, отделяющая ее от смерти, сейчас тоньше волоса. Она приготовилась умереть.
Шет оке Лагин медленно провел ладонью по ее волосам. Его рука остановилась у Харманы на затылке. Сиятельный князь властно привлек Харману к себе. Их губы на мгновение слились в поцелуе.
Хармана была слишком прекрасна, чтобы убивать ее. Шетокс Лагин знал, что даже в Мире Хуммера, который должен бь1л восстать по его воле из вод Алу-страла, найдется место для такой восхитительной наложницы, как Хармана.
Шет оке Лагин бережно опустил обмякшее бесчувственное тело Хозяйки Гамелинов на тропу, сочащуюся в этом месте непривычным белесым соком, и пошел к Озеру Перевоплощений. Он был один здесь. Он победил.
Среди магов всех времен и всех народов не нашлось бы такого глупца, кто бы не позавидовал Шету оке Лагину. Кто не восхитился бы. Потому что Семя Ветра попадает в мир Перевоплощений лишь однажды. И лишь однажды может оно слиться с водами Озера Перевоплощений.
Шет оке Лагин снял бронзовую миндалину с Семенем Ветра со своей шеи. Ганфала. Этот старик тоже мечтал оказаться на его месте. Но не оказался. Так всегда случается с неудачниками.
Шет оке Лагин сделал шаг к кромке озера. Он может бросить Семя прямо сейчас. Но Шет не торопился. Когда вершатся судьбы мира, спешить не следует. Тем более что в запасе у него теперь было довольно много времени. В запасе у него была теперь целая вечность.
И потому Шет неспешно вложил Коготь Хуммера в ножны. Здесь не с кем более драться. Здесь некого более страшиться. Если какому-нибудь полоумному Гамелину придет в голову помешать Сиятельному князю, он попросту испепелит его взглядом. На каком бы берегу Озера он ни находился. Здесь нет для него достойных противников.
И обутая в кожаную сандалию правая нога Шета оке Лагина ступила на дно озера. Он должен войти в воду по пояс. Она жжется. Она ядовита. Она тяжела – но это уже не имеет никакого значения. Тело Сиятельного князя, защищенное силой Семени Ветра, не претерпит никакого ущерба.
Шет сделал шаг. И еще один. Теперь вода доставала ему до колен. Он открыл медальон и извлек Семя. Сколько жадных рук стремилось к нему. Сколько жизней.унесло оно. Но Шету не было дела до сентиментальных размышлений о сути Путей и Судеб.
А потому он бросил Семя Ветра в воды озера Перевоплощений, и уста его отверзлись для предвечного Наречия Хуммера.
Вода доставала ему до пояса, но Шет не чувствовал ее жгучих прикосновений к своему телу. Он не видел ничего вокруг – ибо закрыл глаза. Внешний мир больше не донимал его своей суетностью. Весь мир теперь сосредоточился внутри Сиятельного князя. Его разум заволокло бордовой пеленой – словно бы Великая Мать Тайа-Ароан накрыла его своим покрывалом. Да и внутри самого Шета оке Лагина теперь не осталось почти ничего, кроме пронзительных, словно биение раскаленной стали, и холодных, словно предвечный лед, слов, пробуждающих необоримую силу Семени Ветра.
Он стоял неподвижно, раскинув руки. Слова текли из его уст потоком, складываясь в стихи заклинаний. Его веки были полузакрыты. Серьга в его ухе сияла, словно утренняя звезда в чистом небе. Его пальцы слегка подрагивали.
В трех локтях от него вился крохотный водяной смерч. С каждым новым заклинанием он рос. Становился все больше и больше. Семя Ветра было принято водами Озера Перевоплощений, и это не сулило ровным счетом ничего хорошего.
– …И да воскреснет забытая мощь, неизреченная предками, отвергнутая потомками, – шептал Шет оке Лагин.
Губы его едва двигались, но Семя Ветра слышало его. Вот уже на месте воронки возник водяной столб, и Священный Остров Дагаат задрожал от самого основания до вершины Алмазного Гвоздя, словно бы сотрясаемый землетрясением. Но Шет лишь улыбнулся. Это значило лишь одно: все идет так, как должно идти.
– …и да исполнятся пророчества, явные и неявные, я да услышит меня, попирающего ныне обе половины Круга Земель, все и вся…
Но на сей раз Шету не случилось завершить заклинание – мощная и уродливая когтистая лапа вонзилась ему в плечо. Но Шет не сразу открыл глаза. Он все еще был полностью поглощен Наречием Хуммера.
И только когда огромный нетопырь потащил его на берег Озера Перевоплощений, словно коршун цыпленка, с губ Шета оке Лагина перестали слетать слова на Истинном Наречии Хуммера, чтобы уступить место одному-единственному имени, сказанному на языке людей. На языке Харрены.
– Элиен? – в полнейшем недоумении проговорил Шет оке Лагин.
– Остановись, любезный брат мой! – прогремел голос Белого Кузнеца Гаиллириса, владетеля Орина, Элиена Тремгора, когда он спрыгнул со спины Нетопыря Хегуру и направился к сидящему на траве Шет оке Лагину.
– Не лезь не в свое дело, харренский выскочка, – бессильно прохрипел Шет оке Лагин, предпринимая отчаянную попытку подняться на ноги и выхватить из ножен Коготь Хуммера.
Элиен был мощен, словно молодой кедр. В его руках был обнаженный меч. В его глазах – решимость и несгибаемая воля. Его скулы были гладко выбриты. «Где это он успел? – промелькнуло в голове у Шета оке Лагина, – на спине у нетопыря, что ли, брился?»
– Если ты отказываешься величать меня братом, назову тебя твоим истинным именем. Длань, Чресла и Уста Хуммера. И повторю. Останови Семя Ветра, Ок-танг Урайн! – сказал Элиен, и в его глазах блеснули искры ненависти.
Неожиданно для самого себя Шет оке Лагин расхохотался. Этот человек прилетел сюда верхом на нетопыре. Словно старый ведьмак или грютский военачальник Аганна. И он, этот комедиант, предлагает ему. Сиятельному князю, остановить Семя Ветра! Зачем? Если ему нужно остановить его, пусть попробует сделать это сам. Это не так сложно, как может показаться.
Хохоча, словно буйнопомешанный, Шет оке Лагин указал Элиену в сторону скромного, но все набирающего и набирающего силу водяного смерча, который уже захватил своими крыльями треть Озера Перевоплощений. Остановить Семя Ветра – что может быть глупее? И изумруд в правом ухе Шета оке Лагина засиял еще ярче. Пусть попробует. Он не будет мешать ему, пускай…
Шет оке Лагин снова сел на траву. Похоже, Коготь Хуммера ему не понадобится. Все разрешится само собой.
– Тогда я сделаю это сам, – бесстрастно сказал Элиен.
Земля под его ногами вновь задрожала. Откуда-то сверху посыпались остатки хрустального купола. Скалы пошли трещинами. Жуткий, утробный гул стал прорываться изо всех отверстий и провалов, которыми вдруг разверзлись берега озера. Похоже, тот чудовищный шторм, что разбушевался на море, теперь грозил захватить и саму сушу. Дагаат уходил под воду. Наречие Хуммера вошло в уста Элиена. Шет оке Лагин не знал, как остановить разрушение мира. Не знал, как остановить яростное совокупление стихий. Не знал этого и Октанг Урайн, овладевший телом Шета. Но то, что туманно для одних, ясно другим. Так всегда. Элиен, сын Тремгора из Ласара, преемник Леворго, Элиен, новый хранитель Шара, знал нужные слова, и он произнес их.
