Текст книги "Кто стоял за спиной Сталина?"

Автор книги: Александр Островский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 64 страниц)

Вместе с тем есть основания предполагать, что в Батуме И. В. Сталин мог непосредственно контактировать с некоторыми предпринимателями. По воспоминаниям рабочего завода Ротшильда Чакветадзе, когда после пожара на этом заводе И. В. Сталин с депутацией рабочих посетил нового директора завода Ф. Ф. Гьюна, у рабочих возникло впечатление, что к этому времени И. В. Сталин и Ф. Ф. Гьюн уже были знакомы ^{64} .

Более определенные сведения о подобных связях относятся к 1904–1905 гг. и связаны с пребыванием И. В. Сталина в Чиатурах. Здесь он появился в конце ноября – начале декабря 1904 г., и тем домом, где ему был дан приют, стал дом марганцепромышленников братьев Кекелидзе: Александра, Бартоломе, Георгия и Датико ^{65} . Весной – летом 1905 г. в Чиатурах И. В. Сталин жил у марганцепромышленников Сачино Вашадзе ^{66} , Джакели, по всей видимости, Александра ^{67} и Уплиса Сосиевича Чачанидзе ^{68} . Кроме того, он посещал дом племянника последнего – Якова Чачанидзе ^{69} . А история с розыском денег, похищенных у представителя Гельзенкирхенского акционерного общества на Кавказе И. С. Персинаки, дает основания утверждать, что если И. В. Сталин и не был знаком с ним лично, то, по крайней мере, пользовался его материальной поддержкой.

Удалось обнаружить данные о кредиторах большевистского подполья, с которыми прямо или опосредованно контактировал И. В. Сталин и в Баку. В этом отношении особого внимания заслуживает агентурное донесение, полученное Бакинским охранным отделением осенью 1909 г.

«При Бакинском комитете, – сообщал секретный сотрудник Бакинского ГЖУ, – существует финансовая комиссия, членами которой состоят районный фабричный инспектор Семенов, заступивший летом место старшего фабричного инспектора, далее Исаак – конторщик Каспийского нефтепромышленного товарищества и некто Иосиф, заведующий нефтепромыслом Тер-Акопова. Деятельность означенных лиц в активных действиях не проявляется, а всецело только направляется на сбор денег под руководством Семенова. Последний брал деньги у Ландау, управляющего Балаханскими промыслами Ротшильда, Браиловского, управляющего Московско-Кавказским нефтепромышленным товариществом, Багдатьяна, управляющего техническим надзором в Совете съездов нефтепромышленников, Манчо, директора нефтяного товарищества „Шибаева“» ^{70} .

Поскольку в сентябре 1909 – марте 1910 г. И. В. Джугашвили был секретарем Бакинского комитета РСДРП и деятельность финансовой комиссии осуществлялась под его непосредственным руководством, то со всеми названными в этом донесении лицами он мог быть знаком лично.

Что же представляли собой названные в приведенном агентурном донесении кредиторы Бакинской организации РСДРП?

В 1909 г. управляющим техническим надзором Совета съезда нефтепромышленников был Михаил Саркисович (Сергеевич) Багдатьян (Богдатьян). Он родился в 1874 г., вместе с Л. Б. Красиным учился в Харьковском технологическом институте, участвовал в студенческих волнениях 1899 г., был привлечен к дознанию при Харьковском ГЖУ, но доказать его причастность к организации этих волнений жандармам не удалось. В дальнейшем мы видим М. С. Багдатьяна преподавателем бакинского Коммерческого училища, а затем в «должности инженера по замощению улиц». 29 августа 1904 г. новый инженер был застигнут полицией при перевозке нелегальной типографии, но сумел скрыться из Баку и эмигрировал в Женеву, откуда вернулся после 17 октября 1905 г. По возвращении он поступил на службу в Совет съезда нефтепромышленников и вскоре занял пост управляющего техническим надзором ^{71} .

Управляющий Московско-Кавказского нефтепромышленного товарищества Петр Владимирович Браиловский (1863–1910) был земляком И. В. Сталина, так его отец Владимир Иванович с 1866 по 1871 г. служил в Горийском уездном управлении казначеем ^{72} . В 1883 г. после окончания 1-й Тифлисской гимназии П. В. Браиловский отправился в столицу и поступил в университет на физико-математический факультет. Здесь до 1885 г. он учился на одном курсе с Г. П. Олейниковым и А. И. Ульяновым ^{73} , затем перешел в Горный институт, который закончил не ранее 1889 г. ^{74} В студенческие годы В. П. Браиловский подружился с Артемием Сергеевичем Бекзадяном, князем Иосифом Юлоновичем Дадиани, князем Давидом Георгиевичем Джорджадзе и Константином Ивановичем Хатисовым ^{75} .

Иосиф Юлонович (1862–1937) являлся правнуком правителя Мингрелии Манучара Кациевича Дадиани и принадлежал к боковой ветви этого известного и влиятельного на Кавказе княжеского рода ^{76} . Его сестра Елена (ум. 1920) находилась замужем за подполковником князем Александром Георгиевичем Цулукидзе (ум. 1906) ^{77} , а их племянник – чиновник особых поручений Канцелярии наместника на Кавказе князь Владимир Григорьевич Цулукидзе ^{78} состоял в браке с Евгенией Иосифовной Джакели ^{79} .

Евгения Иосифовна была внучкой Ивана Степановича Джакели и Елены Георгиевны Зубаловой ^{80} , сыновья которых Степан (1861–1906) и Иосиф (1834–1898), основав в 1880 г. фирму «С. и И. Джакели и K ^o», получили известность как нефтепромышленники ^{81} . После их смерти руководящее положение в фирме заняли братья Зубаловы, Петр и Яков ^{82} , отец которых Константин Яковлевич (1828–1901), приходившийся двоюродным братом Елене Георгиевине Зубаловой ^{83} , состоял в браке с княжной Елизаветой Михайловой Тумановой, а ее сестра Эмеренция была женой Степана Ивановичем Джакели (1861–1906) ^{84} .

Брат Евгении Иосифовны Николай ^{85} тоже занимался нефтяным бизнесом. Он входил в правление фирмы «С. и И. Джакели» ^{86} , а также вместе с Иосифом Юлоновичем Дадиани являлся учредителем нефтепромышленного товарищества «Казбек» ^{87} . Однако Н. И. Джакели был не совсем обычным нефтепромышленником. В 90-е гг. XIX в. он привлек к себе внимание жандармов контактами с проходившим по делу партии «Народное право» Николаем Германовичем Гопфенгаузом, его сестрой Марией, ставшей женой Н. Е. Федосеева, который, как известно, сыграл немаловажную роль в приобщении к марксизму В. И. Ульянова (Ленина) ^{88} , и одним из создателей месамедаси Иосифом Павловичем Какабадзе ^{89} . Н. И. Джакели проходил по делу о «Лиге свободы Грузии» ^{90} , а затем мы видим его среди преподавателей батумской воскресной школы для рабочих ^{91} .

Интересной фигурой был инженер князь Давид Георгиевич Джорджадзе. Его сестра Нино (р. 1863) являлась женой народника князя Иорама Джорджадзе (р. 1858) ^{92} , а брат Илья (р. 1861), находившийся в дружеских отношениях с семьей Н. Я. Николадзе ^{93} , был женат на княжне Нине Захаровне Андрониковой (1858–1942) ^{94} , являвшейся сестрой батумского городского головы, в прошлом тоже народника, Ивана Захаровича Андроникова ^{95} .

Сам Давид Георгиевич находился в браке с княжной Ниной Давидовной Чавчавадзе (1858–1936), внучкой князя Александра Гарсевановича Чавчавадзе (1786–1846) ^{96} . Одна сестра ее отца Давида Александровича (1817–1884), Нина (1812–1857), была замужем за автором знаменитой комедии «Горе от ума» Александром Сергеевичем Грибоедовым (1795–1829), другая, Екатерина (1816–1882), – за последним владетелем Мингрелии князем Давидом Левановичем Дадиани, третья, Софья (1833–1862), – за потомком знаменитого Неккера, бароном Александром Павловичем Николаи (1821–1899), вершиной карьеры которого был пост министра народного просвещения ^{97} .

Характеризуя родственные связи Нины Давидовны, следует отметить, что сестра Д. Л. Дадиани Нино (1816–1886) находилась в браке с князем Иваном Константиновичем Багратион-Мухранским (1812–1895), занимавшим пост кутаисского губернатора, связанным с марганцепромышленным бизнесом и принадлежавшим к числу богатейших налогоплательщиков Тифлиса. Другая сестра Д. Л. Дадиани, Екатерина (ум. 1839), была женой князя Дмитрия Шервашидзе (1818–1858) ^{98} , сын которого Георгий (1846–1918), приходившийся троюродным братом Елизавете, Екатерине и Марии Александровнам Шервашидзе и состоявший в браке с дочерью барона А. П. Николаи Марией Александровной ^{99} , долгое время занимал пост тифлисского губернатора, а с 1897 по 1917 г. не только состоял при дворе императрицы Марии Федоровны, но и, как гласила молва, являлся ее гражданским мужем. От барона А. П. Николаи шла еще одна интересная генеалогическая линия. Его брат был женат на баронессе Мейендорф, сестра которой находилась в браке за Василием Николаевичем Чичериным. Их сын Георгий в 1918 г. стал наркомом иностранных дел Советской республики ^{100} .

Матерью Нины Давидовны Чавчавадзе была внучка царя Грузии Георгия II светлейшая княжна Анна Ильинична Грузинская (1828–1905), приходившаяся двоюродной сестрой светлейшему князю Александру Багратовичу Грузинскому (1820–1865) ^{101} , сын которого Георгий Александрович (1858–1922) входил в правление Каспийско-Черноморского товарищества ^{102} . Сестра Анны Ильиничны Вера (1842–1861) являлась женой князя Николая Ивановича Святополк-Мирского (1833–1898) ^{103} , брат которого Дмитрий занимал пост помощника наместника на Кавказе ^{104} , а племянник Петр Дмитриевич получил известность на посту министра внутренних дел в 1904–1905 гг. ^{105} Брат Нины Давидовны князь Илья Давидович Чавчавадзе (1860–1921) имел дочь Анну (1891–1943), которая была выдана замуж за графа Александра Илларионовича Воронцова-Дашкова, сына наместника на Кавказе ^{106} .

Видимо, в Гори П. В. Браиловский познакомился с праправнучкой царя Грузии Ираклия II княжной Тамарой Николаевной Эристави (1872–1952), и она стала его женой. Отец княжны Тамары Николаевны – сын участника антирусского заговора 1832 г. генерал-лейтенант князь Николай Бидзинович Эристави (1831–1912) был внуком князя Реваза Георгиевича Эристави (ум. 1813), находившегося в браке с сестрой последнего царя Грузии Георгия XII царевной Анастасией Ираклиевной (1763–1838) и являвшегося родным братом неоднократно уже упоминавшегося руководителя антирусского восстания 1804 г. в Грузии князя Элизбара Георгиевича Эристави ^{107} .

Брат Н. Б. Эристави Александр Бидзинович состоял в браке с Анной Захаровной Шаншиевой ^{108} , сестрой того самого Константина Захаровича Шаншиева, который покровительствовал бывшему горийскому уездному начальнику Давиду Ивановичу Бакрадзе ^{109} . А сестра Николая Бидзиновича Дарья находилась замужем за князем Александром Ивановичем Багратион-Давидовым и была матерью князя Георгия Александровича, принадлежавшего к числу лидеров грузинских националистов ^{110} .

Сам Николай Бидзинович был женат на Екатерине Захаровне Сараджевой (1850–1929), дед которой Давид Григорьевич (ок. 1765–1846) занимался торговлей мануфактурными товарами, принадлежал к числу «тифлисских именитых граждан» и имел трех сыновей: Егора (р. ок. 1797), Захария (р. 1810) и Соломона (р. 1813). У Захария Давидовича было трое детей: Давид, Екатерина и Мария ^{111} , Мария Захаровна стала женой поэта князя Давида Георгиевича Эристави (1847–1890) ^{112} , а Давид Захарович получил известность как преуспевающий винозаводчик.

В то же время Давид Захарович принадлежал к числу тех немногих в России, кто в 90-е гг. XIX в. имел в своей библиотеке комплект центрального органа германских социал-демократов журнала «Neue Zeit». Причем Д. З. Сараджев не только был знаком с некоторыми лидерами грузинских социал-демократов, но и оказывал им материальную помощь. Так, по сведениям Департамента полиции, в 1910 г. «Жордания, находясь за границей, получал [от него] ежемесячную субсидию в 150 руб.» ^{113} .

Жена Д. З. Сараджева Екатерина Ивановна была дочерью Ивана Адамовича Поракова (Поракишвили), брат которого Георгий являлся кумом известного нефтепромышленника Георгия Мартыновича Лианозова ^{114} . Одним из друзей Давида Захаровича был марганцепромышленник Н. В. Гогоберидзе. О степени их близости свидетельствует тот факт, что последний завещал похоронить его рядом с Д. З. Сараджевым ^{115} .

Один брат Тамары Николаевны, Александр (1873–1955), стал мужем Веры Яковлевны Малама (1887–1974), отец которой генерал от инфантерии Я. Д. Малама с 1905 по 1906 г. занимал пост помощника наместника на Кавказе по военной части, другой, Георгий (1875–1947), находился в браке с княжной Марией Прокофьевной Шервашидзе (1890–1986), дочерью генерал-майора князя Прокофия Левановича Шервашидзе, который был двоюродным племянником последнего правителя Абхазии князя Михаила Георгиевича Шервашидзе ^{116} и троюродным братом не только народоволки княжны Марии Александровны Шервашидзе, но и состоявшего при императрице Марии Федоровне князя Георгия Дмитриевича Шервашидзе ^{117} .

Таким образом, через П. В. Браиловского шли разветвленные связи в предпринимательские круги, в среду грузинской аристократии, в окружение наместника, самые высокие правительственные канцелярии и даже к императорскому двору.

Упоминаемый в приведенном выше агентурном донесении «управляющий Балаханскими промыслами Ротшильда» – это управляющий Каспийско-Черноморского нефтепромышленного товарищества инженер Давид Львович Ландау.

Давид Львович родился около 1868 г. Его предки по отцовской линии происходили из Дании, мать наполовину была немкой, наполовину – француженкой, сестра Мария жила в Петербурге и носила фамилию мужа – Таубе. От брака с Любовью Вениаминовной Гаркави Д. Л. Ландау имел сына Льва (р. 1908), ставшего известным физиком, лауреатом Нобелевской премии, и дочь Софью, бывшую женой профессора-революционера Сурена Зарафьяна ^{118} .

Выйдя в 1889 г. из стен Петербургского технологического института, Давид Львович не позднее 1891 г. стал управляющим литейно-механического котельного завода в Батуме. В 1895 г. он перешел на должность главного инженера завода А. И. Манташева, а затем получил приглашение в Каспийско-Черноморское товарищество и проработал в Баку вплоть до 1920 г.: с 1895 по 1900 г. занимал пост помощника директора нефтеперегонных заводов, в 1900 г. был назначен помощником управляющего, а в 1911 г. вторым управляющим нефтепромыслами ^{119} .

Д. Л. Ландау находился в приятельских отношениях с другим руководителем Каспийско-Черноморского товарищества, Казимиром Людвиговичем Бардским ^{120} . Последний состоял в браке с Габриэлой Германовной Гольдлюст, дочерью австро-венгерского подданного и одновременно тифлисского купца 1-й гильдии ^{121} , который вместе с братом Генрихом, тоже купцом 1-й гильдии, являлся владельцем известного на Кавказе торгового дома «Братья Гольдлюст» ^{122} . Кроме Габриэлы Герман Гавриилович имел еще одну дочь, Ядвигу, ставшую женой своего кузена Эмиля Генриховича Гольдлюста ^{123} .

От семьи Гольдлюстов шла еще одна важная нить. Дело в том, что сестра Эмиля Генриховича Гизель-Елизавета-Мария (р. ок. 1868) 27 июля 1886 г. обвенчалась с австрийским купцом Арнольдом-Константином Михайловичем Фейглем (р. ок. 1854). Свою предпринимательскую карьеру А. М. Фейгль начинал бакинским купцом 2-й гильдии ^{124} , позднее стал коммерции советником, в 1906–1909 гг. входил в Совет бакинских нефтепромышленников и некоторое время являлся его председателем ^{125} .

Когда в 1898 г. в Баку было открыто австро-венгерское консульство, его возглавил Генрих Гаврилович Гольдлюст ^{126} . В 1907 г. его сменил сын Эмиль ^{127} , занимавший этот пост вплоть до начала Первой мировой войны ^{128} .

Как известно, консул – это «должностное лицо, назначенное правительством в какой-либо город или район иностранного государства для защиты прав и интересов организаций и граждан своей страны» ^{129} . Таким образом, торговый дом «Братья Гольдлюст» на протяжении почти 16 лет представлял и защищал в Баку интересы Австро-Венгрии. При этом нельзя не учитывать, что всегда и везде консульства являются центрами, вокруг которых группируются граждане соответствующих государств, находящиеся за границей. Всегда и везде дипломатические представительства используются для прикрытия спецслужб соответствующих государств. Причем если военные атташе собирают главным образом военную информацию, то консульства – прежде всего экономическую. Следовательно, отец и сын Гольдлюсты должны были контактировать со спецслужбами Австро-Венгрии в России и располагать в Баку собственной агентурой как в предпринимательских кругах, так и в правительственных учреждениях.

Упомянутым в агентурном донесении директором нефтяного общества «Шибаев» был Александр Иванович Манчо ^{130} (р. ок. 1870), молдаванин по национальности. Получив техническое образование, он поселился в Баку и здесь через некоторое время поступил на службу в нефтяную фирму «С. М. Шибаев и K ^o» ^{131} . Созданная московским купцом С. М. Шибаевым, она после его смерти в 1889 г. перешла сначала к жене, а потом к сыновьям, которые привлекли английский капитал и преобразовали ее в акционерное общество ^{132} . В 1905 г. в его правление входили Александр Федорович Дерю Жинский, Рудольф Александрович Липман, Давид Натанович Сакер и Лесли Андреевич Уркарт ^{133} . Англичанин, родившийся в России, Л. А. Уркарт некоторое время возглавлял британское консульство в Баку, а затем был членом правления горнозаводского общества Кыштымских заводов, одним из акционеров которого являлся американский бизнесмен, будущий президент США Герберт Гувер ^{134} .

Впервые в качестве заведующего фирмой «С. М. Шибаев и K ^o» А. И. Манчо появляется на страницах справочника «Баку и его район» в 1907–1908 гг. ^{135} Перемены в руководстве этой фирмы, по всей видимости, были связаны с тем кризисом, перед лицом которого она оказалась. Однако изменить положение простой перестановкой кадров не удалось, и в июле 1909 г. газета «Баку» сообщила о банкротстве акционерного общества «Шибаев и K ^o» ^{136} .

Общество перешло под так называемое административное управление, в состав которого вошли М. Винтернац, Я. В. Вишау, А. И. Манчо, И. А. Розов и Э. Эпштейн ^{137} . Возглавил администрацию представитель английского банка «Братья Беринг» Яков Васильевич Вишуа, А. И. Манчо сохранил прежнюю должность, а управляющим промышленности стал Б. А. Джеваншир ^{138} .

Новое руководство увеличило уставной капитал общества и таким образом ликвидировало возникшую задолженность, после чего администрация была упразднена, и акционерное общество снова перешло под руководство правления. В его состав вошли: от представителей администрации А. И. Манчо и И. А. Розов, от новых акционеров Э. К. Грубе (Сибирский торговый банк), Г. П. Эклунд («Братья Нобель»), кандидат – Д. С. Хрулев ^{139} .

Произошедшие в составе правления изменения свидетельствовали, что «Братья Беринг» утратили контрольный пакет акций, и руководство обществом перешло под контроль Сибирского торгового банка и «Братьев Нобель», в которых до войны особую роль играл германский капитал.

На протяжении ряда лет А. И. Манчо состоял также управляющим Биби-Эйбатского нефтяного общества ^{140} , которое возникло в 1900 г. ^{141} Его учредителями были один из руководителей Волжско-Камского банка, В. П. Брадке, и отец будущего белого генерала П. Н. Врангеля барон Николай Егорович Врангель (1847–1923) ^{142} . В 1905 г. членами правления Биби-Эйбатского нефтяного общества являлись Александр Францевич Кох, Николай Егорович Врангель, Август Эдуардович Гутман и Юлий Федорович Николаи ^{143} . Несмотря на то что общество, как считается, было создано на английские деньги ^{144} , Н. Е. Врангель сотрудничал с ационерным обществом «Сименс-Гальске», а А. Э. Гутман – с акционерным обществом машиностроительных заводов Гартмана ^{145} , и оба – с Петербургским международным коммерческим банком ^{146} , в которых преобладал германский капитал. Позднее в руководство Биби-Эйбатского нефтяного общества вошли Яков Вишау ^{147} и ставший к 1917 г. вице-директором Петербургского международного коммерческого банка Д. И. Сережников ^{148} . Это свидетельствует о том, что Биби-Эйбатское нефтяное общество имело не только английские, но и немецкие связи.

О том, что А. И. Манчо являлся одним из кредиторов Бакинской организации большевиков, мы можем судить не только на основании приведенного выше агентурного донесения, но и на основании некоторых мемуаров. Особую ценность среди них имеют воспоминания рабочего И. П. Вацека, который с лета 1903 г. работал в Биби-Эйбатском нефтяном обществе и на протяжении многих лет был кассиром Бакинской организации РСДРП ^{149} .

«Мы, – вспоминал И. П. Вацек, – часто брали у Манчо деньги для организации». При этом он уточнял: «В таких случаях ко мне приходил тов. Сталин». Более того, характеризуя свои контакты с А. И. Манчо, И. П. Вацек подчеркивал: «Его и товарищ Сталин хорошо знал» ^{150} . Именно у А. И. Манчо в сентябре 1909 г. были получены деньги для перемещения нелегальной типографии Бакинской организации РСДРП.

«Так как переноска типографии была сопряжена с расходами, – рассказывал И. П. Вацек, – т. Сталин прибежал ко мне на завод и поручил срочно достать деньги, каковые в сумме 600 руб. мною были получены от либерального управляющего». В другом месте по этому же поводу он писал, что, узнав о провале типографии, И. В. Джугашвили «побежал ко мне на завод с Будой Мдивани просить у меня, чтоб я достал денег рублей 200. В это время здесь оказался Манчо, он дал Сталину (узнав в чем дело) 300 руб. Через несколько дней Манчо дал еще 300 руб. Сталину. Типография была перевезена в другое место и спасена» ^{151} .

Более подробно о контактах с А. И. Манчо И. П. Вацек поведал в «Воспоминаниях о своей жизни и революционной деятельности в Закавказье», которые хранятся в РГАСПИ ^{152} .

Мы не знаем, что суммарно представляла собой денежная поддержка, оказываемая А. И. Манчо бакинским большевикам, но обращает на себя внимание следующий факт. Когда И. П. Вацек был вынужден покинуть Баку, он «за десять лет» получил от своего управляющего «выходное пособие» в размере 1600 руб. ^{153} Если учесть, что среднемесячная заработная плата нефтепромышленных рабочих составляла около 40 руб., получается, что А. И. Манчо обеспечил И. П. Вацека средствами на три года вперед. Уже одна эта цифра дает основание думать, что А. И. Манчо передал через И. П. Вацека в кассу большевиков не один десяток тысяч рублей.

Таким образом, став профессиональным революционером, И. В. Сталин посвятил себя деятельности, которая, несмотря на свой малозаметный характер, имела для партии решающее значение, и получил возможность установить как опосредованные, так и прямые связи в тех внепартийных кругах, от материальной поддержки которых во многом зависела судьба революционного подполья.

А поскольку эти связи вели не только в деловой мир, но на самые разные этажи государственной власти, начиная с уезда и кончая столицей, то прежде всего именно здесь следует искать объяснение многих загадок в революционной биографии И. В. Сталина.

Вспомним те на первый взгляд совершенно непонятные факты, которые были связаны с его пребыванием под следствием весной – летом 1908 г. Знакомство с ними невольно рождало подозрения о его связях с охранкой. Как мы теперь знаем, эти подозрения, оказывается, не были лишены основания. Ведший следствие помощник начальника Бакинского ГЖУ ротмистр Ф. В. Зайцев действительно пытался спасти И. В. Сталина, но вовсе не потому, что тот находился на службе Бакинского ГЖУ, а потому, что сам ротмистр Ф. В. Зайцев находился на содержании Бакинской организации РСДРП.

Взятки брали не только на Кавказе, но и в столице, даже в Департаменте полиции, причем чиновники этого учреждения торговали не только оперативной информацией, о чем шла речь ранее, но и своим влиянием на принятие тех или иных решений.

Как мы уже знаем, И. В. Сталин ни разу не привлекался к судебной ответственности. Все наказания, которым он подвергался, имели административный характер и, за исключением одного только случая (1910 г.), исходили от Особого совещания при Министерстве внутренних дел. А поскольку роль канцелярии этого совещания играло 5-е делопроизводство Департамента полиции, то принятие им тех или иных решений во многом зависело от чиновников этого делопроизводства.

О том, как некоторые из них понимали свои обязанности, свидетельствует письмо, адресованное 4 июня 1909 г. из Вологды некоему С. Стаховичу. В нем в пересказе чиновника Департамента полиции говорилось: «Мое освобождение стоит столько-то, ибо все зависит от того, как сделает доклад служащий Департамента. Последний же говорит, что в этом все и заблуждение наше, что мы обращаемся к высшим, а не к низшим» чиновникам ^{154} .

Известны и таксы, которые существовали в 5-м делопроизводстве за оказываемые услуги. Весной 1910 г. охранкой было перехвачено письмо следующего содержания: «Милый! К сожалению, ничем не могу помочь. За отмену за границей (т. е. за замену административной ссылки выездом за границу. – А.О.) чиновник просит 800 рублей за тебя и Якова Михайловича (Свердлова. – А.О.). Где же взять такую сумму? Вероятно, проси я настоятельно, папа достал бы, но мне не хочется взять такую сумму у них. Была я у Полетаева еще до твоего письма. Они ничем помочь не могут» ^{155} .

Если были возможны переговоры о смягчении за плату наказания Я. М. Свердлова, то подобные же переговоры вполне могли иметь место и при решении судьбы И. В. Сталина. Ведь удалось же кому-то оказать влияние на расследование тифлисской экспроприации, а также на принятие судебных решений в отношении Арсения Корсидзе, партии «Дашнакцутюн», Петербургского Совета рабочих депутатов.

На выяснение подобного рода фактов и должно быть направлено дальнейшее изучении революционной биографии И. В. Сталина. Есть основания думать, что выявление его дореволюционных закулисных связей не только позволит объяснить многие «загадки» в его революционной биографии, но и откроет некоторые невидимые пружины его политической карьеры как до, так и после 1917 г.