Текст книги "Потрясатель Тверди"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

– Вы отважные люди! – сказал воин. – Жаль расставаться с вами!

– Так составь нам компанию! – предложил Нил. – Как бы тебе не влетело от хозяйки. Поедем! Не хочу, чтобы ты умер из-за нас!

– Нет, нет! – нервно проговорил Ортран. – Я… должен остаться!

– Ты умрешь, – бесстрастно сказал Эак. – Нас это огорчит, хотя я тебя понимаю.

– Я не могу, не могу! – твердил Ортран, отъезжая от него и Биорка.

Удар кулака Нила можно было сравнить с ударом маир-унратена. Хотя нанесен он был по затылочной части стального шлема, но Ортран без чувств повалился на шею урра. Глаза Демона вспыхнули. Он молниеносно развернулся. Клыки щелкнули в опасной близости от лица Нила. Но великан тут же поймал его за шерсть под нижней челюстью и хлопнул ладонью между глаз.

– Тихо, дур-рак! – рявкнул он. Удивительно, но урр тут же успокоился. – Нет времени на болтовню, отец! – сказал он. – Того и гляди орехи посыплются нам на головы! Вперед!

И всадники один за другим нырнули в черную пасть пещеры. На сей раз у них не было светильника, но зато туор знал дорогу. Задержался он лишь однажды: чтоб, дотронувшись до зеленого знака, затворить ход. Он еще в прошлый раз заметил светящийся клин и лишь опасался, что ржавчина – это все, что осталось от наружных «дверей». Но опасения оказались напрасными: поднявшаяся снизу стена перекрыла тоннель в двух минах от входа. Друзья быстро преодолели темный тоннель, и туор «открыл» ход в зал. Здесь все осталось неизменным. Сияние «ветвей» и «стволов» диковинного леса показались Санти ослепительным после темноты коридора. Всадники невольно придержали урров. Только фэйра спокойно поехала вперед, и «деревья», к которым она приближалась, вспыхивали еще ярче. «Стволы» некоторых раскрывались, обнажая мерцающую сердцевину. В воздухе запахло грозой. Голубоватая дымка окружила фэйру и пространство вокруг нее. Из дымки, вернее, ею самой, творились смутные пятна, формы, колеблющиеся очертания возникающих и распадающихся фигур. Но сама дымка и то, что создавалось ею, было достаточно прозрачным, чтобы видеть медленно ступающего урра и стройный силуэт женщины, покачивающейся в высоком седле.

Биорк опомнился первым. Его урр с коротким рыком прянул вперед, настиг Этайю, обогнал и пошел впереди.

Тогда и остальные двинулись: первым – Санти, за ним – Эак и последним – Нил, ведущий за собой Демона с бесчувственным Ортраном на спине.

Всадники двигались беззвучно в полной тишине. Тишине, которая, казалось, поглощала все звуки. Даже цоканья клангов не было слышно. «Лес» вокруг сиял. Но люди перестали обращать внимание на переливы драгоценных камней. Потому что образы, рождаемые призрачной дымкой, становились все более реальными.

Теперь в них угадывались лица людей, пейзажи, прекрасные или мрачные, удивительные строения… Все это смешивалось в хаотических соотношениях, лишенное пропорций и естественных цветов… Видения были похожи на музыку, которую воспринимаешь глазами. И самым прекрасным, равно и самым устрашающим, было то, чему невозможно было найти определения. А сила воздействия этой фантасмагории была такова, что через минту Санти ощутил, как его переполненный мозг содрогается изнутри. Юноша был на грани потери рассудка. И не он один: все, кроме фэйры и потерявшего сознание Ортрана, испытывали то же, что и ортономо.

Санти хотел закрыть глаза, но забыл, как это делается. Окружающая его тишина вдруг обрела тысячи голосов, и юноша почувствовал, как тело его распадается, растворяется во множествах окружающих его форм…

Узкая теплая ладонь легла на его веки, опустила их, и спасительная тьма окутала Санти. Потускнели и угасли призрачные голоса. Покой понемногу исцелял его лихорадящий разум. Санти вновь ощутил себя на спине урра, услышал негромкое «кланг-кланг» ступающих лап.

– Можно открыть глаза! – раздался мелодичный голос фэйры.

Санти поднял веки. Волшебное подземелье осталось позади. Урры несли всадников по серому коридору. Санти был последним. Его урр отстал от черного Ортранова Демона на три десятка минов. Санти сжал коленями его горячие бока и вдруг явственно ощутил затылком чей-то взгляд. Урр уже прыгнул, когда юноша быстро обернулся, едва не потеряв равновесия.

Он удержался на спине урра, только вернувшись в обычное положение. Но и одного мгновения было достаточно. Он совершенно ясно увидел у входа в подземный зал человеческую фигуру. За ее спиной сиял и переливался «лес», и света было довольно, чтобы Санти разглядел лицо мужчины, на голову которого был наброшен капюшон серого плаща. Как раз в тот миг, когда юноша обернулся, стоявший у входа сдвинул рукой капюшон, и Санти увидел серебряный обруч над его глазами. Обруч с черным, отливающим багровым огнем камнем точно посередине высокого лба.

В следующее мгновение урр уже унес юношу прочь, и вход в подземный зал скрылся за плавным изгибом коридора.

Санти, все еще не освободившийся до конца от видений «леса» Древних, решил, что человек в сером плаще – последняя из иллюзий.

Урр ортономо догнал Этайю и, повинуясь руке юноши, пошел рядом с ней. Спустя три четверти хоры они выбрались на вершину холма, под усыпанное белыми звездами небо Конга. Их урры еще не достигли подножия, когда позади раздался мощный удар и почва слегка вздрогнула под лапами урров. Огромная скала, поднятая механизмами Древних, вновь опустилась, надежно запечатав вход в подземелье.

* * *

– Держись от него подальше, короткохвостый, если не хочешь потерять последнее ухо!

– Ур-р-р! А я-то думал, ты мне друг, Одиночка!

– Правильно думал! Совет друга!

– Как же! Вы, двуногие, слишком высокого мнения о своей магии! Если вы два века…

– Три!

– Все равно! Три века лепили его, значит, никто другой и не подходи! Да я, может быть, вытащил его…

– Чушь! Сам знаешь, что чушь!

– Ур-р-р! Ну и что с того? Мне он нравится! И клянусь собственной драной шкурой, он еще покажет вам всем!

– А я тебе советую, пестроголовый, не вертеться у нас под ногами! Я-то тебя не обижу, но есть кое-кто, кому ты не больше, чем земляная ящерица!

– Мог бы сказать и – червяк! Я не обидчив! Ну, слушай, а когда вы завяжете надувать щеки и плевать друг в друга дымом, я могу пристроиться к парню? Клянусь твоим третьим глазом – мы уже приятели!

– Можешь! Будь готов получить хорошего пинка! А сейчас: марш в свой трактир, дуй кайфи и сиди тихо!

– Надеюсь, ты не думаешь, Одиночка, что я сдрейфил?

– Не думаю! Проваливай, ради Безымянного!

– Пока, Одиночка! Поддай им огоньку!

– Пинка тебе, маленький разбойник!

– Ур-р-р!

* * *

Когда Санти, завернувшись в одеяло, лег в нескольких шагах от крохотного костра, ему показалось, что между Владением и настоящим мигом лежит несколько иров. Ангмар же вообще затерялся в глубинах времени.

Юноша видел спящих Нила и Эака, бодрствующего туора, Этайю, в нескольких минах от Санти, рядом с лежащим на спине Ортраном. Он видел серебряную Мону и бархатное небо, и, сам не заметив как, – уплыл в сны. Удивительные сны, страшные и прекрасные одновременно. Он видел города, возводимые на берегах древних морей, видел горы и лесные долины. Видел быстрые синие реки, выгрызающие ущелья в Черных Горах. Он видел яркие до нестерпимого краски джунглей и зарево над стенами павшего города. И пылающее лицо демона. И чешуйчатую бронзово-блестящую спину дракона. И себя – на этой спине. А внизу – острые гребни и багровое пламя заходящего Таира.

Еще он видел отца: яростное лицо в маске из пота и пыли и широкое лезвие меча над его головой. И снова пламя, пламя, пламя и черные клубы, поднимающиеся к тусклому небу…

А потом, ниоткуда, из желтого облака, подсвеченного небесным огнем, из пепла, кружащегося над огнедышащей вершиной, из грохота тарана, ударяющего в запертые, почерневшие от времени врата цитадели, – пришло к нему имя: «Сегейр»!

Часть третья
ТОНГОР

Глава первая

«Ар-Тохар умирал медленно. Грузное тело его уже начало остывать, а мысли еще шевелились под чудовищным, покрытым язвами теменем.

Ар-Тохар, Страж Беды, жил так долго, что стал серым и древним, как сами скалы Тесных Врат. Он никогда не спал и теперь, погружаясь в покой, у которого нет имени, испытывал чувство, неведомое ему прежде.

Кожа Ар-Тохара, толстая бугристая шкура, крепкая, как моченое дерево Хма, покрылась сетью мокрых трещин, и, привлеченные запахом слизи, уже сползлись к нему белые медлительные черви, уже вбуравились внутрь расплющенного собственной тяжестью брюха и принялись выедать почерневшие от яда внутренности.

Пепел прогоревшего костра припорошил остатки недоеденного мяса. Рядом лежала окованная красной медью палица. Поднять ее не под силу и трем мужчинам. Словно пламя горела она в лучах заходящего Таира.

В пяти шагах остановил колесницу Ангтэй, с удовлетворением посмотрел на поверженного. Верховые же за его спиной бросали на умирающего колосса опасливые взгляды. Страшен Ар-Тохар, Страж Беды: восемь минов от толстого черепа до черных беспалых стоп. Вечность назад сотворил его маг – сторожить Тесные Врата. Вечность сидел здесь, твердый и тяжелый, как базальтовый валун, Ар-Тохар. Еще дрожит толстое веко, но мертвей мертвого Страж Беды. Открыта хитроумному Ангтэю долина Аит. Скоро наполнятся мясом тучных быков животы воинов. Скоро напьются теплой крови их мечи. Все богатства Аит, все женщины Аит, вся сила Аит будут его, Ангтэя!

Хороша Дорога Древних! Быстро покатится по ней колесница. Трепещи, долина Аит!

– Рагха, Ангтэй! – Горы шатаются от боевого клича воинов.

Услышал умирающий. И услышал ушами Стража создатель его, одинокий маг. Откинулось веко Ар-Тохара, чтобы увидел маг Ангтэя. И ужаснулся.

Набрал в грудь горный, холодный воздух крепкорукий Ангтэй…

Далеко одинокий маг. Но стремительна мысль его:

– Тур! Тур! Бог-Герой! – воззвал. – Есть дело для тебя! Окажи любезность!

– Рад! Рад! – откликнулся воинственный бог. – Слышу тебя, старый бродяга!

– Па-ашел!!! – выдохнул колесничему Ангтей. Двинулась колесница. Двинулись за ней меднолицые всадники…

И остановились. Потому что зашевелился вдруг Ар-Тохар. Поднял черное лицо. Оперся на толстые, как туловище урра, руки. Ужас сковал войско. Одни лишь Ангтэй не видел колосса. Весело катится колесница по гладкой дороге!

А Страж Беды уже сидел поперек пути, и уже потянулась к палице рука его…

Замерли всадники.

Встал Ар-Тохар, мертвый, страшный, с проеденным червями брюхом, с сукровичными трещинами на раздувшемся лице.

Сотни стрел упали на него, но отскочили от твердой кожи, а те, что вонзились в широкие язвы, задрожали, как вздыбленная щетина.

Пошел Ар-Тохар. Упала косо окованная медью булава на передовых. И восемь трупов легли на серые скалы. Еще раз упала булава – и стало их двадцать шесть, потому что тесен проход.

Как бежали герои, спасаясь от Вечного Стража! Как благословляли они богов! Те, что уцелели.

Мчался Ангтэй по Дороге Древних и не смотрел назад, потому что радовалось сердце го…

Глянул на него сверху Ар-Тохар, отложил в сторону грозную палицу, взял камень весом в два крепких урра и метнул.

И упал камень точно в центр колесницы…»

ЛЕГЕНДА О ДОЛИНЕ АИТ

Тракт был запущен, но три урра вполне могли проехать по нему рядом. Между деревьями иногда проглядывали возделанные участки, далеко не такие пышные, как в Междуречье.

Эак, Нил и Ортран ехали впереди, и черный урр Ортрана постоянно пытался обогнать других. Следом двигались Этайа с Санти, за ними – Биорк, а последними – два вьючных урра. Один из них время от времени глухо рычал: ему не нравилась ноша – туша синей ящерицы, которую утром подстрелил туор.

Небо было мглистое, забитое серой ватой. И от этого обступивший дорогу лес казался мрачнее, чем он был на самом деле. Смешанный лес: оэки, дрионы, тисы, кернуты, колючие низкорослые нгату, из которых режут отличные посохи. Одичавшие плодовые деревья рядом с широколапыми гигантами экдрео, распушившими мягкие голубые иглы.

Полхоры назад путешественники обогнали караван из шестнадцати повозок. Караванщики, на подбор – крепкие молодцы с широкими поясами из бычьей кожи. Хищные цепкие зырки из-под пестрых головных повязок, длинные конгские мечи. Так не похоже на добродушных купцов Низовья! Только слепой мог бы назвать их дружелюбными. Впрочем, благодаря Нилу, Ортрану и Эаку, маленький отряд выглядел достаточно внушительно.

Общительный Нил тут же по обыкновению завязал разговор с предводителем, разделил с ним хурум и узнал, что в двадцати лонгах выше по дороге – большая деревня с постоялым двором.

– Можем там заночевать, – сказал он друзьям.

– Что за люди? – поинтересовался Эак.

– Контрабандисты, – ответил за Нила Ортран. – Торгуют с Тонгором. Серьезные мужи. Если у тебя больше денег, чем силы, от них лучше держаться подальше.

– Это не о нас! – засмеялся Нил. – Хотя кое-кто не прочь размяться, а, сениор аргенет?

– Может, стоит расспросить их о пути в обход Тонгора? – проигнорировал замечание Эак.

– Они не скажут, – ответил Ортран. – Я знаю эту породу: двое таких были под моим началом во Владении. Отличные бойцы. Но скрытные: свой язык, свои законы. Говорят, они воруют женщин и продают их в Тонгор.

– А что еще?

– Еще: оружие, пряности, ткани. А оттуда – камни, металл, чудодейственную смолу. Впрочем, в точности я не знаю.

– Эти горы не похожи на Горы Фэйр! – заметил Санти, когда в одном из просветов они увидели краснокоричневые склоны Кангрского хребта.

– На всей Асте нет гор, подобных нашим. Так же, как и золотых лесов. Увы! Когда-то они росли по всему югу Таурана. Впрочем, и этот лес хороший. Не злой.

Распластавшаяся в воздухе летающая змея-флаисса спланировала через дорогу над их головами. Санти проводил ее взглядом.

– Кажется, я мог бы посадить ее себе на плечо, – сказал он.

– Зачем? – удивилась фэйра. – У нее собственный путь. Пусть летит.

«Тай! – произнес юноша мысленно. – Тебе никогда не хотелось сделать так, чтобы люди следовали за тобой?»

«Так?» – Этайа показала Санти картинку: она, летящая на драконе, а внизу – огромная толпа людей. Это означало: могу, но – зачем?

«Ну, все-таки приятно чувствовать себя сильным?» – Дуновение ветра растрепало волосы ортономо.

«Видел ли ты когда-нибудь дракона, собирающего стаю унратенр?»

«Но магия фэйров может сделать людей подобными фэйрам! Разве это не благо?»

«Подобными, Санти. Только – подобными. Зачем нам подобные? Гончар лепит маску, похожую на лицо. И всегда найдется кто-то, кому маска – милей лица. Когда ты поймешь магию фэйров, то перестанешь спрашивать. А если бы ты пожелал, то узнал бы ответ и без меня: мы не гончары».

– Просто я хотел поговорить с тобой! – улыбнулся юноша. И мысленно: «Скажи, если нам будет грозить опасность, ты вмешаешься?»

«Да. И не только я».

«Кто же еще?»

Он увидел сначала смеющийся рот Этайи, а потом лицо мужчины с залысым лбом, большим ртом и глубоко запавшими глазами. Серебряный обруч охватывал его голову выше линии глаз, и над густыми бровями блестел черный камень. По этому камню Санти тотчас вспомнил.

– Я видел! Видел его! – воскликнул он так громко, что ехавшие впереди оглянулись. – Я видел его! – повторил юноша тише. – Там, в подземелье Древних!

«Я рада! Это – друг! Но не надейся, что он сделает за тебя твое дело!»

«Не надеюсь». – И негромко пропел:

 
Мой путь, твой путь!
Если корабль начинает тонуть —
Весел не убирать.
 

 
Мой путь, твой путь!
Если любимую не вернуть —
Незачем умирать.
Мой путь, твой путь!
Если стрела продырявила грудь —
Некому выбирать.
 

– Так, – сказал он, – поют у нас в Конге.

«А как поешь ты?»

Санти задумался…

– Я пою нынче. Но не хотел бы, чтоб со мной поступали так, как я пою!

– Эй, отец! – пробасил Нил. – Говорят, мясо синей ящерицы вкусней телятины?

– Какая разница твоему брюху? Торф, навоз, уголь – пожару все равно! – откликнулся туор.

Впрочем, Таир уже перевалил через зенит, и пора было останавливаться для обеда. Всадники въехали в лес, отыскали подходящую поляну и расседлали урров, чтоб те могли свободно пастись.

Маленький хиссун поймал ящерицу и принялся уплетать ее с забавным урчанием. Костер весело трещал, пожирая сухие сучья. Вскоре поджаренные на палочках грибы отправились в котел с мясной похлебкой.

Вернулся Нил с полным мешком спелых мелких фруктов для Этайи, которая не ела мяса. Ортран через всю поляну бросил ему наполненный вином мех. Гигант поймал его, присосался к горлышку.

– Уф! – сказал он, оторвавшись. – Славный денек! – И заткнул мех деревянной пробкой.

Земля слегка вздрогнула.

– Клянусь рогами Тора! – озабоченно сказал великан. – Твердь стала беспокойной, как шкура тага! Отец! Ты не мог бы взглянуть, как там дальше с дорогой?

Биорк кивнул и подошел к своей суме. Там лежали приспособления, которые используют туоры для лазания по скалам и деревьям. Маленький воин привязал к ногам «когти», одел на руки толстые перчатки с шипами на ладонях. Выбрал дерево – старый экдрео.

– О! – воскликнул Ортран, увидев, как Биорк карабкается вверх по стволу со скоростью бегущей ящерицы. Воин никогда прежде не видел мастера Минмэнтен Турарса в действии.

Взобравшись почти на самую вершину, Биорк встал на толстую ветвь, горизонтально отходящую от ствола, и пошел по ней туда, где крона была реже. Снизу его видеть не могли, но сам он в одном из просветов увидел человеческие фигурки, совсем крошечные: как-никак высота была не маленькая – минов шестьдесят. Туор шел до тех пор, пока ветка не стала ощутимо покачиваться. Чувство равновесия у Биорка было идеальное – упасть он не мог, но конец ветви был намного тоньше, чем ее основание. Она могла попросту сломаться – насколько прочна древесина экдрео, туор не знал. Впрочем, там, где он стоял, обзору уже ничего не мешало. Биорк видел тракт, караван внизу, а выше – ровные зеленые полосы возделанных полей, озеро и домики селения. «Лонг десять», – прикинул он. Еще он увидел гору. Высоченный конус, поднимающийся к небу над рыжей цепью Кангрских гор. Вершина конуса была увенчана снежной короной. «Столп Небес!» – догадался Биорк. У него были глаза туора: человек не смог бы различить силуэт потухшего вулкана на таком расстоянии.

Спустился он так же проворно, как и поднялся.

Эак расстелил карту, и четверо воинов склонились над ней. Санти из любопытства тоже присоединился к ним.

– Думаю, это последнее большое селение, которое мы встретим, – сказал Ортран, имевший кое-какие сведения о западной части Конга. – Леса тянутся еще на тридцать-сорок лонг. Потом – пустыня.

– Она проходима? – спросил Эак.

– Вот здесь обозначена дорога! – вмешался Биорк. – Она намного хуже этого тракта?

– Думаю, намного лучше. Это дорога Древних.

– Приятная новость! – заметил Нил. – А как там насчет еды?

– Кактусы. Они – и еда, и вода. Надеюсь, они придутся тебе по вкусу?

– Думаю – нет. В свое время я поел их довольно! – усмехнулся гигант. – Надеюсь, отец подстрелит что-нибудь посущественней!

– Кстати, какое там зверье? Есть опасные твари? – спросил Биорк.

– Я слышал только о хуругах. А выше, в горах… Не знаю. Хребты высоки. Вряд ли кто забредет с юга или с запада.

– Я никогда не видел саурона! – вдруг сказал Эак. – С удовольствием поглядел бы на него!

– О да! – улыбнулся Ортран. – И он – на тебя. Мы все, и урры в придачу, сошли бы ему в качестве легкого завтрака. К счастью, здесь их нет. Но поезжай на юг, аргенет, – и найдешь. И саурона, и еще кое-кого!

Эак подозрительно посмотрел на нормана: не издевается ли? Ортран был серьезен, как сам Нетон.

– Пойду займусь мясом, – сказал Нил. – Мы можем до вечера разглядывать карту, но только Хтон знает, где мы будем вечером!

– Биорк, ты не видел караванщиков оттуда, сверху?

– Они далеко. Нонторы идут медленно.

– Уж не опасаешься ли ты купчишек? – удивился Эак.

– Каждый из «купчишек» стоит двух-трех солдат! – возразил Ортран.

– Да? А сколько стоишь ты?

– Полагаю, хорошего выстрела будет довольно любому из нас! – вмешался Биорк. – Уж не забыл ли ты уроки моего брата, аргенет?

– На что ты намекаешь? Как я мог забыть уроки собственного наставника? То, что я не смог прикончить магрута сонанги, еще не значит, что я разучился владеть мечом! Я сражаюсь клинком, а не магией! – запальчиво закончил Эак.

Биорк тихо засмеялся и повалился на спину. Глядя в сплетение ветвей над головой, он начал размеренно произносить:

– Воин не должен говорить о своих силах. Воин не должен презирать других. Воин должен быть осторожным в…

– Воин не должен вслух произносить сто шестнадцать правил, если шесть минов камня не отделяют его от мира! – крикнул возившийся у костра Нил.

– Истинно так, сын! Я забылся. Этот край расслабляет. Здесь так тепло и безопасно! – туор потянулся, выгнувшись, как аскис.

– Тур-Победитель! – воскликнул Ортран. – Здесь безопасно?

– А был ли ты в Магре, аргенет? – поинтересовался туор. – Кстати, место, куда мы идем, может оказаться еще похлеще Магра!

– Я не трус! – с достоинством произнес северянин. – Раз я связал свою жизнь с вами – она ваша. Кроме того, никто, кроме вас, не сможет восстановить мою честь.

– Слово Асенара! – очень серьезно сказал Эак. – Если мы вернемся, ты будешь обелен!

В молчании прошло несколько минт, а потом Санти спросил:

– Биорен! Ты сказал: маг не был магрутом. Как же тогда он мог исчезать и появляться?

– Бывает, – отозвался туор. И вдруг оказался стоящим на ногах. Хотя только что лежал на спине. – Примерно так, друг Санти.

– Что ты сделал? – спросил Эак. – Я видел такое прежде, но думал, что это магия.

– Помнишь девятнадцатое правило?

– Рука опережает глаз?

– Да. Это – следующий шаг. Магрут умел делать это куда лучше меня. Никакой магии!

– А как научиться? – спросил Санти.

– Тебе? – глаза туора излучили веселье. – Никак! Я не понимаю, что за нужда в этом тебе, друг Санти? Спроси у нее, – он кивнул в сторону Этайи. – Она скажет.

– Туринг! – перебил его Эак, обиженный тем, что от него отвернулись. – Но я убил его? Как? Каким образом?

– Мечом! Довольствуйся тем, что знаешь, сын Дино! – отрезал туор. Он терпеть не мог, когда его называли турингом.

– Мессиры! К столу! – позвал Нил.

– Это ты называешь столом! – проворчал туор, усаживаясь на землю и принимая миску с похлебкой. – А пахнет недурно!

Санти вдруг обнаружил, что Этайи на поляне уже нет.

«Тай! Тай!» – встревожившись, мысленно позвал он.

«Я приду! – пришел ответ. – Ешь, не беспокойся!»

Хиссун подкрался к юноше и стащил у него кусок мяса. Прямо из миски.

– Ах ты разбойник! – закричал туор. – Я тебя!

Хиссун удрал под куст. Но украденный кусок уволок с собой.

Нил отнес ему пустой котел, и хиссун, справившись с мясом, принялся вылизывать внутренние стенки котла.

– Удивительно! – восхитился гигант. – Сколько может сожрать этот малыш!

– У вас много общего, сынок! – заметил Биорк. – Поспать он тоже не против. Кстати, сочувствую тебе, но через полхоры мы должны быть в седлах. Надеюсь, во Владении ты отоспался впрок?

– Не только отоспался! – гигант подмигнул Эаку, но тот не обратил внимания. В последнее время он стал куда менее обидчивым.

Этайи все еще не было.

Селение вынырнуло из-за поворота так неожиданно, что северяне придержали урров. Только что вокруг была сплошная стена леса, а тут лонги и лонги – возделанные поля, сады. И синяя гладь горного озера. Несколько десятков ухоженных домиков – между берегом и дорогой. Два – побольше. Один – наверняка постоялый двор, о котором говорили караванщики.

Встречные, в основном крестьяне, без смущения разглядывали путешественников. Чужие не в новинку, но таким удивились бы даже ангкорцы[37]37
  Ангкор – крупнейший портовый город Конга.


[Закрыть].

Постоялый двор оказался невелик. Двухэтажное здание с обширным двором, стойлами, касурратеном. Ворота распахнуты. Заслышав цокот клангов, из дома вышел хозяин. Сам. И тотчас забыл о собственной важности, рысью побежал навстречу. Одежда Эака и доспехи Ортрана производили впечатление.

На зов вмиг сбежались слуги, приняли урров, подхватили вещи. Забегая вперед и беспрестанно кланяясь, хозяин повел гостей в дом, грубо отталкивая загораживающих дорогу. Обитатели постоялого двора смотрели на прибывших без враждебности. Но и без симпатии. У большинства были такие лица, что Санти на всякий случай проверил, на месте ли кошелек, врученный ему Этайей.

Хозяин отвел путешественников на самый верх, показал комнаты, вероятно, самые лучшие в доме. Здесь уже лежали чьи-то вещи, но по его распоряжению слуги вынесли все лишнее и мгновенно навели порядок.

Комнаты, все три, были так себе. Но, безусловно, ничего более приличного не было и в ста лонгах отсюда. Лебезящий хозяин заверил, что обед будет достоин самого ситанга. И цену запросил, смущаясь и пошмыгивая носом, тоже достойную ситанга. Но Эак не привык торговаться.

Пока остальные устраивались, Санти выскользнул во двор. Как раз вовремя, чтобы услышать любопытный разговор, который вели хозяин постоялого двора и приземистый широкогрудый конгай с лицом, перекошенным из-за скверно сросшегося рубца от удара мечом.

– Ты обещал эти покои мне! – угрожающе говорил перекошенный, тиская рукоять длинного меча.

– А сколько ты мне заплатишь, Хуруг? – хозяин совершенно не боялся, но вся любезность его осталась наверху.

– Мы договорились, Жлоб! Ты обещал. И деньги взял!

– Я учту их в наших будущих расчетах! – быстро ответил хозяин.

– Ну, Жлоб, пеняй на себя! – злобно пообещал перекошенный.

– Ты меня попугай! – повысил голос хозяин. – У тебя с собой кто? Пятеро да трое. Да ты сам. А у меня одних слуг – две дюжины!

– Полсенты удальцов! – рявкнул Хуруг. Санти показалось: он вот-вот бросится на хозяина постоялого двора. – Завтра они будут здесь! Попоешь!

– А кто купит у тебя товар, Хуруг? – ехидно спросил его партнер. – В Ангмар поедешь? Или к ситангу? Не одиноко будет твоей голове, когда ее оденут на шест, Хуруг?

– Хор-рошо же, Жлоб! – зарычал перекошенный, буравя собеседника красными от хурума глазками. – Сам выкину! И золотишко перетрясу! Кто в вашей дыре мне указ? А тебе – шиш! – Он сделал неприличный жест и пошел прочь.

Хозяин захохотал:

– Попробуй, попробуй! Вот тебе башку и проломят. Видал герб у здоровяка со «Звездой»? Страж красноглазого! А другие еще покруче. Это тебе, Хуруг, не купцов трясти!

– Много ты о купцах знаешь! – проворчал Хуруг, проходя мимо затаившегося Санти.

– Хуруг, говоришь? – проговорил Биорк, когда Санти передал ему подслушанный разговор. – Тварь сильная. И подлая. Будем держать руки на мечах. Хотя не думаю, что вдевятером они нападут. Поостерегутся.

– Ты воин, – сказал юноша. – Тебе решать.

– Не волнуйся! – туор приподнялся на носки и ободряюще похлопал Санти по плечу. – Мы – звери зубастые. Пойдем пообедаем.

– Поужинаем! – улыбнулся юноша.

В трапезной, тускло освещенной и не очень опрятной, было человек пятьдесят. Стол, который хозяин предложил шестерым путешественникам, стоял особняком на небольшом возвышении. И блюда им подавали не те, что другим. Санти показал Биорку Хуруга. Бандит сидел в дальнем углу и пил вино в компании восьми таких же, свирепого вида, парней. Нетрудно было заметить, что другие посетители относятся к ним с опаской.

Друзья ели в молчании. Что касается ортономо, то он так устал, что мечтал лишь о том, чтобы лечь в постель. Хозяин то и дело подходил, справлялся, не нужно ли что-нибудь. Он даже принес вазу со свежими цветами и поставил, поклонившись Этайе, на середину стола. Санти с трудом мог представить, что этот вежливый, внимательный человек – тот самый, кто днем разговаривал с Хуругом. Внимание хозяина оберегало их и от желающих познакомиться.

Утолив голод, путешественники сразу поднялись к себе. В их распоряжении были три комнаты: две большие и одна поменьше, которую взяла себе Этайа. Санти провалился в сон, едва голова его коснулась подушки. Но успел заметить, что постельное белье чистое и отменного качества.

Проснулся он задолго до рассвета и не по своей воле. Его разбудило негромкое тявканье хиссуна в соседней комнате. Встревожившись, он сел на постели, но тут же успокоился. Этайа не спала. К своему удивлению, он обнаружил, что Нил и Биорк тоже проснулись, причем оба одеты и вооружены. Слух у Санти был хороший, и потому он услышал тихий-тихий скрежет. Кто-то ковырялся в замке. Но не их, а соседней с ними комнаты, той, где спали Эак с Ортраном. Лучшее, что юноша мог сделать, – это не шевелиться. Биорк, двигаясь тише, чем миура, приблизился к двери, осторожно приоткрыл ее и сделал знак Нилу.

Великан встал посреди комнаты и медленно-медленно втянул в себя воздух. Заинтересованный Санти не сводил с него глаз. Он понял, что Нил концентрирует энергию, но не знал для чего.

Раздался щелчок отпертого замка, потом сильнейший удар и звон сорванной задвижки. Колени Нила согнулись, а потом тело его взлетело в воздух, горизонтально, как живой снаряд. Ноги одновременно распрямились и ударили в перегородку между комнатами.

И стена взорвалась.

Когда пыль рассеялась, Санти увидел в огромном проломе всех четверых: Биорка, Нила и Эака с Ортраном. Оба аргенета были голые, но с мечами в руках. Пятеро «гостей» валялись на засыпанном обломками кирпичном ковре, а шестого Нил держал за шиворот. «Гость» слабо трепыхался.

Санти быстро оделся и пролез в пролом.

– Может, стоит догнать его, отец? – спросил Нил, указывая на разорванную оконную сетку.

– Хаом его…! – выругался Ортран. – Кто такие?

Нил взял за подбородок пойманного бандита и задрал его голову вверх.

– Кто таков? – рявкнул он.

Пойманный так перетрусил, что не мог вымолвить ни слова. Только нечленораздельно мычал.

В комнату ворвался хозяин постоялого двора со слугами и светильниками.

– Что!.. – закричал он с порога. И тут увидел пролом. Челюсть его отвалилась.

– Моя… Мои… – лепетал он.

Меч Ортрана коснулся его носа.

– Твои, говоришь? – осведомился он. – Сейчас ты пойдешь к ним! – и отвел оружие для удара.

Хозяин отскочил с необычайным проворством.

– Нет, господин! Нет! – завопил он. – Я ни при чем!

Слуги бросились ему на помощь, но довольно было одного вида Эака и Нила, чтобы они замерли.

– Что «нет»? – спросил Ортран, смягчаясь.

– Не мои люди! Не я! Хуруг! Я ни при чем! Моя стена! Мои лучшие комнаты! О боги! – запричитал он, поняв, что еще поживет немного.

– Не врет, – подтвердил Биорк. – Я запомнил этих еще с ужина.

– Ты был обязан нас предупредить! – строго сказал он хозяину. – И стена бы осталась целой.

– Может, приколоть его, Биорен? – предложил Ортран. – Думаю, без него не обошлось. А пользы от него…

– Нет! Нет! Не убивай! – завопил хозяин, прижимаясь к стене. – Я полезный! Я очень полезный! Все расскажу! Все, что пожелаете! Только не надо убивать!

– Умолкни! – Ортран ударил его плашмя мечом, и хозяин повалился на ковер.

Нил все еще держал за шиворот сомлевшего бандита.

– Взбодри-ка его! – сказал Биорк.

Нил сжал пальцами ухо грабителя. Тот мигом пришел в себя и завопил. Нил отпустил ухо.