Текст книги "Верное решение (СИ)"

Автор книги: Александр Лучанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Это называется инвестиции, – улыбнулся Никсон.

– Это называется грабеж, – фыркнул Гершман. – Они же прекрасно понимают, что без помощи основать сколько-нибудь окупаемую колонию не получится.

– Если бы они так считали, то вообще не начинали такой бизнес. Какой смысл давать деньги на заведомо провальное дело?

– Чтобы поиметь с таких наивных, как ты, в краткосрочной перспективе. Когда освоением дальнего космоса занимались на государственном уровне все было более-менее правильно. Все контролировалось, велся учет. Людей, идущих в неизведанное, уважали и ценили. А сейчас…

Тит понял, что спор между старыми идеологическими противниками будет только разгораться, и решил сделать небольшой перерыв.

– Я в туалет, – соврал он, оттолкнулся от барной стойки и полетел в дальний угол помещения, где находились столики для любителей выпить в одиночестве. Закрепившись за одним из них, Тит отыскал в многочисленных карманах своего комбинезона телефон, приложил к нему палец и направленный минипроектор тут же отрисовал на сетчатке интерфейс. В скудном списке контактов Тит быстро отыскал нужный. Он прикоснулся к витавшему в воздухе имени «Лилия» и стал ждать.

– Тит? – спустя долгих тридцать секунд ответили на том конце.

– Да, это я… – ответил Тит, тут же прижав телефон к уху.

Он не знал с чего начать, ведь разговор предстоял тяжелый. И дело было даже не в том, что несмотря на хорошую организацию связи на «Кориолисе» задержка между Марсом и станцией была около шести секунд. Просто он не звонил Лилии уже очень и очень давно. Казалось, целую вечность.

– Что тебе нужно? – после шестисекундной паузы спросила она. Ее тон был холодным и колючим.

– Я собираюсь вернуться на Марс, – Тит покосился на что-то громко рассказывавшего Гершмана и отвернулся к стене.

– Поздравляю, – все так же холодно сказала Лилия.

– Ты все еще злишься на меня?

– Нет, не злюсь. Я тебя просто не уважаю. Тит, говори, что ты хотел или я ложу трубку.

– Раз уж я возвращаюсь на Марс, я бы хотел повидаться с Аврелием.

– Нет, – ответ был настолько резким, что Титу показалось, будто он причинил ему физическую боль. – Он не хочет тебя видеть.

– Он не хочет? Или ты не хочешь?

– Мы оба. Что-нибудь еще?

– Послушай, Лилия, ты же не можешь мне запретить навещать его. В конце концов я его отец.

– Ты перестал им быть, когда бросил нас и ушел.

– Тебе напомнить, почему я так поступил?

– Не нужно. Я все прекрасно помню. Повторяю еще раз, Аврелий больше не хочет тебя видеть, как и я. У нас своя жизнь, у тебя своя. Пускай все так и остается, хорошо?

– Нет, не хорошо, – вместо Тита опять заговорила водка. – Он рядом с тобой? Я хочу услышать это от него. Если он рядом с тобой, то передай ему трубку. Потому, что я не верю, когда ты говоришь…

– Ало, – голос в телефоне сменился с раздраженно-холодного женского на мальчишечий.

– Аврелий? Это правда ты? Как дела? Я скоро возвращаюсь на Марс и хотел повидать тебя.

– Тит, мы с мамой не хотим, чтобы ты приезжал.

– Что? – от того, что его собственный сын назвал его по имени у Тита внутри что-то оборвалось. – Но… это она сказала тебя так сказать?

– Нет. Пока, – мальчик вернул телефон матери.

– Так будет лучше для всех. Мы уже живем своей жизнью, в которой для тебя нет места. Пора бы и тебе начать жить своей. И больше не звони сюда. Мне не хочется менять номер, но если придется, то я сделаю это.

Она повесила трубку.

Тит еще какое-то время сидел с прижатым к уху телефоном. Он силился переварить услышанное, но кусок оказался слишком большим. Конечно, где-то глубоко внутри он знал, что все закончится именно так, ведь нельзя пропасть на целых три года, а потом ожидать от других понимания. Но тот факт, что Аврелий назвал его по имени… Не «папа», ни даже холодно «отец», а по имени. Это никак не могло уложиться у него в голове.

Немного придя в себя, Тит вернулся к барной стойке. Он изо всех сил старался сохранять самообладание, насколько это позволял алкоголь, чтобы не вынуждать своих бывших соратников-демонтажников спрашивать его: «Что случилось?». Ведь тогда ему придется все рассказать, а этого он совсем не хотел.

– Что-то ты долго, – прокомментировал его возвращение Ленни.

– Какая тебе вообще разница, сколько пацан в туалете сидит? – заворчал Гершман.

– Ну мало ли? Может у него там случилось чего?

– Где? В туалете? Что там такого может случиться? Он же еще совсем молодой, чтобы у него что-то в туалете случалось.

– Мне двадцать восемь, – выдохнул Тит. – И давайте сменим тему.

– Да пожалуйста, – Гершман звякнул металлической ладонью о стойку, подзывая бармена. – Только с этим алкашом нормально не поговоришь. Он любую дрянь из телека оправдает.

– Во-первых, – начал Ленни, – я единственный, кто здесь трезвый. И во-вторых…

– Это потому, что ты надрался раньше всех!

– … и во-вторых, я никого не оправдывал. Просто у тебя любой разговор сводится к тому, что все вокруг куплено, продано и разваливается. Люди, между прочим, хорошим делом заняты. Правильным! Космос заселяют. А ты бухтишь без умолку.

– Вы что, до сих пор про этот «Гуд Кол.»? – удивился Тит.

– Я уже даже не знаю, – Ленни вздохнул и попросил у бармена таблетку от головы для себя и еще порцию водки для Гершмана, но бригадир жестом показал, что ему хватит.

– А я тебе еще раз повторяю, что ни черта они не заселяют. Для такого сложного дела, как колонизация, нужна хорошая организация, люди толковые, оборудование. Эти же, вон, – он кивнул на экран, – дают попробовать кому попало. Что ж с таким подходом выйдет? Ничего толкового, вот что!

– Прямо всем желающим? – поинтересовался Тит.

– Ну уж точно отборы не проводят, как при госпрограмме было.

– А что, захотел колонию свою устроить? – хмыкнул Ленни и ткнул Тита локтем в бок.

– Может и захотел.

– Не лезь в это, пацан, – Гершман неодобрительно покачал головой. – Обуют тебя. Все здоровье себе погубишь, еще и должен им останешься. Не лезь…

– Я не пацан, и никто меня не обует. Я сам кого хочешь обую, если нужно будет, – Тит раздосадовано сдавил пакетик с пивом, отчего на конце клапана выступила колышущаяся золотистая капелька. Конечно, он злился не на то, что его все время называли пацаном, и не на снисходительный тон, с которым это говорилось. Он злился на самого себя, на свою глупость и мягкотелость, которую он проявил однажды и теперь вынужден был пожинать ее плоды.

– Во как завелся, – Ленни опять хмыкнул. – Так глядишь и на зло тебе, старый, действительно полетит колонию делать.

– И полечу, – Тит посмотрел им обоим в глаза. В его взгляде отчетливо читался вызов и хмель. – И полечу! И сделаю! Вот посмотрите!

– Ладно, ладно, полетишь. Никто не спорит, – почти по-отцовски сказал Гершман, положив руку ему на плечо. – Пойдем, лучше спать. Время уже позднее, пора.

– Ну да, – поддержал его Никсон. – Это ты у нас птица вольная, а нам завтра еще лайнер разбирать.

Они оба без излишней настойчивости подхватили Тита под руки и вместе полетели к выходу из бара.

– Вот посмотрите… – промямлил тот, не сопротивляясь.

Глава 2 А-Акклиматизация

Тит проснулся с жуткой головной болью. И хотя некоторые моменты прошлого вечера поблекли в его памяти, а иные и вовсе выветрились, телефонный разговор с Лилией и Аврелием, напротив, отпечатался горящим клеймом. Он саднил, будто свежая рана и не давал думать ни о чем другом.

Тит огляделся по сторонам и понял, что смена уже началась. Большинство чехлов для человеков пустовало. В остальных же спали те, кто вернулся с ночной. Хотя, на «Кориолисе», где солнце светит всегда с одной стороны, понятие дня и ночи было простой формальностью.

Одевшись и почистив зубы, Тит забрал мешок со своими немногочисленными пожитками, и отправился в отдел кадров, где получил обратно свои документы вместе с последней зарплатой демонтажника.

– Ну вот и все, – выдохнул он, вылетев в широкий магистральный коридор станции. Схватившись одной рукой за поручень, а другой прижимая к плечу лямку вещмешка, он завис у стены, пытаясь сообразить, что делать дальше. Тем временем мимо него пролетали люди. Они спешили по своим делам, говорили по телефону, некоторые особенно ловкие умудрялись в полете смотреть что-то в инфосети. В этот момент Титу показалось, что это не люди, а сама жизнь пролетает мимо него. Ее бурный, пенный поток бушует где-то там, впереди, а он, выброшенный неудачной волной на берег, смотрит на все со стороны. Простой, неприметный наблюдатель, и ничего больше.

Сейчас у Тита не было никаких планов на будущее. Вообще никаких. Он просто пялился на человеческий поток, и думал о том, как пустил все под откос. Как вместо того, чтобы прислушаться к голосу разума, послушал свой член и стал отцом в шестнадцать. Как вместо того, чтобы прислушаться к своим родителям, послушал свое эго и разорвал с ними все связи. Возможно, навсегда… Как он потратил треть жизни на ее же уничтожение. Но если так подумать, то в этом нет ничего удивительного. Он всегда все разрушал. Сколько себя помнил. На Марсе, работая на мусороперерабатывающем заводе, он сжигал отходы, а в шахте – крошил камни. На «Кориолисе» он уничтожал корабли. Свою семью он тоже разрушил, как и семью Лилии… Да господи боже, он уничтожил даже будущее собственного сына. Это водоворот, засасывающий его все глубже и глубже, тянущий на дно. Замкнутый круг, из которого есть только два выхода. Или он продолжит быть тем, кем он есть, останется верным своему естеству до конца, пока в один момент не разрушит самого себя, либо попытается измениться. Попытается сделать что-то, что-то создать…

Достав из кармана телефон, Тит зашел в инфосеть и набрал поисковый запрос «Гуд Кол.». Через мгновение на его сетчатку вывелась проекция сайта компании. Тит быстро пробежался по нему взглядом, пока не уперся в надпись: «О нас». Он нажал на нее и перед ним в воздухе поплыли адреса электронной почты, контакты отдела связи с общественностью, но самое главное – координаты филиалов. К его огорчению, на Марсе не оказалось ни одного.

Еще раз пересчитав полученные от «Кориолиса» деньги, Тит мысленно прикинул, сколько могло понадобиться для такого длинного путешествия. Цена билета до Земли плюс местные перелеты, питание, ночлег… Всех его накоплений хватало впритык.

Тит недовольно поморщился, заново пересчитал все, чтобы удостовериться в правильности цифр, после чего отправился в космопорт.

Этот этаж станции был набит людьми до предела, за что Тит его никогда не любил. Здесь негде было остановиться и перевести дух. Сплошные автоматы с быстрой и вредной едой. Шум надрывающейся вентиляции, гомон нескончаемых разговоров, перебиваемый объявлениями, доносящимися из настенных динамиков. Суматоха и спешка, будто весь мир стоит на грани неминуемой катастрофы, и пора спасаться бегством.

Тит, неуверенно лавируя между людьми, пролетел к автоматам с билетами, у которых, к слову, всегда стояли очереди. И это не удивительно, ведь «Кориолис», как станция, исполняющая функцию транспортного узла, был своеобразным бутылочным горлышком в межпланетных перелетах. Дождавшись своей очереди, Тит бездумным взглядом уткнулся в покрытый жирными пятнами от многочисленных пальцев монитор. На экране отображался ветвистый список рейсов и направлений. Тит прокрутил его несколько раз, в поисках нужного пункта и нажал на него.

«МАРС»

Ветка направлений развернулась, показав все ближайшие рейсы. Тит снова прокрутил список, нашел номер корабля, идущего в колонию «Маринер» и… Его палец застыл над матовой поверхностью экрана в нерешительности.

«Он назвал тебя по имени, – мелькнуло в голове у Тита. – Разве этого недостаточно? Теперь ты для него посторонний. А Лилия найдет себе другого, если еще не нашла. И он будет там, рядом с ними. Рядом с ним. И в конце концов, может через год, или два, Аврелий назовет отцом его. Его, не тебя».

– Sbrigati! Sbrigati! – раздраженно сказал человек, стоявший следующим в очереди к автомату.

– Извините, – Тит не понял, языка на котором тот говорил, но был уверен, что это была просьба поторопиться. Он вернулся к экрану и быстро распечатал билет.

На посту таможенного контроля полноватый мужчина в форме марсианской армии объединенных колоний принял у Тита документы через маленькое окошко, проверил их на наличие всех необходимых знаков подлинности, затем окинул самого Тита оценивающим взглядом и спросил: «В первый раз на Землю?»

– Да, – незамедлительно ответил тот.

Получив обратно документы, Тит проследовал к отмеченному на билете шлюзу, где прождал посадки около часа.

Тит слышал о межпланетных перелетах от знакомых, разбирал корабли, бывавшие далеко за пределами родной солнечной системы, но сам ни разу не покидал юридических пределов Марса. А потому, все, что произошло дальше, стало для него своеобразной отправной точкой, первым маленьким шажком в большую и черную неизвестность. И этот шажок начался с симпатичной девушки.

Когда корабль был готов принять на свой борт пассажиров у входа в шлюз появилась миловидная работница транспортной компании, одетая в облегающую форму пронзительно синего цвета. Она проверила билет Тита и вежливо пригласила его пройти внутрь.

Пролетев через телескопический рукав шлюза, Тит очутился у начала длинного коридора, тянувшегося, по всей видимости, вдоль всего корабля, где его встретил не менее миловидный молодой человек в такой же пронзительно синей форме.

– Простите, – заранее извинился Тит, – я в первый раз летаю и…

– Не волнуйтесь, – лицо молодого человека растянулось в натренированной улыбке. – Компания «СолТранс» гарантирует, что ваше путешествие будет быстрым и удобным. Можно? – он попросил у Тита билет. Тот машинально протянул его. – Ваше место – 17-в – сверившись с напечатанным, продолжил молодой человек, – Двигайтесь по салону и смотрите на цифры у поручней. Когда доберетесь до семнадцатого ряда, ищите камеру «В». У вас нет ручной клади? Это хорошо. Тогда, просто располагайтесь в камере. Я к вам еще подойду.

Тит поблагодарил стюарда и вылетел в коридор шестигранной формы, где тут же уперся в очередь из пассажиров. Она двигалась довольно медленно и у Тита было достаточно времени, чтобы рассмотреть внутренности корабля как следует. Хотя смотреть тут было не особо на что. Через равные промежутки в стенах коридора, подсвеченные лампами, располагались небольшие лючки баллистических камер, в которых один за другим скрывались люди. С точки зрения демонтажника это был самый настоящий ад, ведь чтобы снять все это добро нужно было потратить невероятное количество человеко-часов. Хорошо, что такие никогда не пригоняли на полигон «Кориолиса».

Добравшись, наконец, до семнадцатого ряда, Тит повертел головой, нашел камеру с подписью «В» и, последовав примеру остальных, кто, видимо, уже не в первый раз летал, ногами вперед забрался внутрь. Сама камера представляла из себя металлический «гроб» с болтавшейся у стены дыхательной маской, шланги которой уходили в одну из стен.

Боясь сделать какую-то глупость, Тит не стал рисковать, проявляя инициативу, а решил дождаться стюарда. Тот, к слову, появился у изголовья камеры через долгих десять минут.

– Ну как вы тут? – спросил он, бегло осматривая Тита. – Устроились?

– Да, наверное… – ответил тот. – Только я не знаю, что…

– Ничего страшного, – стюард ловко нырнул в камеру почти по пояс, взял дыхательную маску, прижал ее к лицу Тита и закрепил лямками на затылке. – От вас больше ничего не требуется. Дальше всю ответственность за вашу транспортировку берет на себя «СолТранс». Главное, не волнуйтесь и просто дышите. Все произойдет быстро, – он перепроверил крепление маски, провел пальцами по трубке, в поисках возможных неполадок, затем вылез из камеры. – И еще одно. Когда загорится сигнал, постарайтесь не касаться стенок.

Прежде чем Тит успел задать вопрос «почему?», стюард захлопнул крышку камеры. Как только это случилось, Тит сразу почувствовал, что в его нос и рот ударила струя прохладного воздуха. Маска заработала. Часть стены, до этого никак не отличавшаяся, вдруг засветилась превратившись в экран. На нем анимированный человечек показывал, как в случае непредвиденных и чрезвычайных ситуаций выбраться из капсулы, где находятся аварийные выходы на корабле и прочую бесполезную дребедень. Тит прекрасно знал, что если вдруг, по какой-то причине, ты очнулся в баллистической камере не в пункте назначения, и вокруг тебя не спасатели, то твои шансы на выживание крайне малы. Но, как сказал бы Гершман, корпоративные крысы все прекрасно знают, и вместо того, чтобы что-то предпринять, снимают дешевый мультик для прикрытия свой задницы от судебных исков. Так дешевле.

Когда инструктаж по безопасности закончился, экран потемнел, и Тит увидел загоревшийся справа от него тусклый красный огонек. Вспомнив наставление стюарда, он оттолкнулся спиной от стенки камеры, и завис в воздухе, ничего не касаясь. Застыв, Тит слушал биение своего сердца, частое и громкое. Он ждал дальнейшего развития событий, но мир, казалось, замер вместе с ним. Вся вселенная застыла в недвижимом ожидании. А потом усыпляющий газ подействовал, и Тит провалился в небытие.

***

Человечество мечтало о том, чтобы покорить просторы космоса уже многие сотни лет, но в связи с его умопомрачительной бескрайностью сделать это было практически невозможно. Все упиралось в колоссальные расстояния между звездами, не говоря уже о галактиках, для преодоления которых необходимы были сотни, а иногда и тысячи лет. Конечно, человечество могло с головой нырнуть в изучение генной инженерии, в попытке создать бессмертных первопроходцев, и некоторые миллиардеры даже делали кроткие шаги в эту сторону. Хотя, скорее от страха надвигавшейся на них неминуемой смерти, нежели в желании постичь тайны черной бездны. Но был и иной путь – изобретение способа передвижения быстрее скорости света. Долгие десятилетия он оставался несбыточной мечтой фантастов-футуристов и физиков-романтиков. И чем больше человечество познавало законы природы, тем несбыточнее казалась эта мечта. Пока в один прекрасный день человек по имени Мигель Алькубьерре не придумал, как обхитрить вселенную.

Все дело в том, что ни один объект, обладающий массой, не может, не то, что преодолеть, даже достичь скорости света, ведь для такого разгона ему потребуется вся энергия во вселенной, а ни одна даже самая богатая, самая могущественная корпорация в мире не сможет позволить себе такой роскоши. Где же это видано, сжечь все, чтобы один кораблик очень быстро полетел вперед. Но Мигель изобрел принцип, по которому совсем не нужно двигать кораблик. Более того, по сути кораблик все время полета будет оставаться на месте, а передвигаться из пункта А в пункт Б будет то самое место, на котором он стоит.

Идея пузыря Алькубьерре заключается в том, чтобы создать область со сжатым пространством-временем перед носом корабля и с раздутым за кормой. Таким образом та часть пространства-времени в которой находиться сам корабль будет как-бы скатываться с горки вперед, разгоняясь все быстрее и быстрее. А так, как на само пространство-время ограничение скорости света не действует, то теоретически островок, на котором путешествует корабль, можно разгонять до любых скоростей. Была бы энергия. И как раз в последнее упирались все расчеты.

Лишь в 2095 году многонациональная исследовательская группа из Лондонского института физики, наконец, смогла выдать модель с энергоэфективностью, достаточной для постройки работающего прототипа двигателя. Это был прорыв в освоении космоса. Не настолько большой, как последовавший за ним, но все же. Благодаря ранним моделям двигателя Алькубьерре, названного, естественно, в честь изобретателя принципа, началось активное заселение Марса и исследование солнечной системы. До того единичные и скромные по современным меркам марсианские колонии стали бурно развиваться, превращаясь в настоящие внеземные мегаполисы с массивными куполами и трассами-тоннелями, растянувшимися на сотни километров. Появились малые исследовательские станции на орбитах Юпитера, Сатурна и Плутона. Экономики стран Земли получили доступ к ископаемым в поясе астероидов. В 2099 году исследовательская группа из четырех ученых высадилась на поверхность Титана, спутника Сатурна. Но все эти достижения меркли в сравнении с тем, что ждало человечество.

В июле 2115 года молодой физик теоретик из Индии Сарадж Агнихорти в своей диссертации описал метод, с помощью которого эффективность двигателя Алькубьерре возрастала в сотни, а в некоторых случаях и в тысячи раз. Это был колоссальный прорыв. Сам Сарадж моментально стал богат, а корпорации, словно голодные волки, бросились осваивать новую технологию.

Благодаря открытому принципу корабль, до того разгонявшийся до скоростей, близких к скорости света, за день, теперь же преодолевал ее барьер за долю секунды. Таким образом полет от Земли до Марса, представлявшийся двухдневной поездкой за город, превратился в рутинный поход на кухню за чаем. Человечество будто перескочило с ездового мула сразу в болид формулы один.

Но кроме скорости у такой модификации двигателя Алькубьерре были и существенные недостатки. Искажения пространства-времени спереди и сзади корабля были настолько мощными, что с точки зрения постороннего наблюдателя казалось, словно судно вытягивалось в одну длинную струну, начало которой было в точке отправления, а конец – в точке прибытия. И если с техникой в такие моменты ничего критичного не происходило, то живые организмы подобные перегрузки переносили крайне плохо. Мощные магнитные поля и излучения, возникавшие в момент растягивания разрушали клеточную структуру, а это, как известно, пагубно сказывается на стоимости страхования жизни. Но и в этот раз человечество нашло способ обмануть вселенную. Четыре года использование струнного двигателя – как по понятным причинам прозвал его обыватель – ограничивалось грузовыми перевозками, пока в один прекрасный момент не была изобретена баллистическая камера. Кто был автором проекта доподлинно неизвестно, компания-производитель моментально скрыла все данные об устройстве и принципах действия своего детища под покровом коммерческой тайны. Но в сущности эта высокотехнологичная амортизирующая система выглядела как обыкновенный металлический ящик, закрытый антирадиационными экранами. Пассажира, помещенного в него, снабжают дыхательной маской, после чего камера наполняется специальной жидкостью, быстро превращающейся в густую желеобразную массу. Во время перелета это желе гасит опасные для здоровья перегрузки, а по прибытии, под действием легкого удара током снова превращается в жидкость и высасывается из камеры системой вентиляции. Весь процесс абсолютно безболезненный и занимает не более двадцати минут, но все же, первые пассажиры баллистических камер жаловались на крайне неприятное чувство похороненности заживо. Отчего компания-производитель решила добавить в рутину космического перелета немного усыпляющего газа.

С тех самых пор, обзаведясь способом почти мгновенного перемещения на космически-дальние расстояния, человечество обрело второе дыхание и хлынуло за пределы родной солнечной системы.

***

Тита привело в чувства ощущение неприятной прохлады во всем теле. Он медленно вынырнул из небытия, в котором пребывал последние сорок минут, открыл глаза и осмотрелся. Источником прохлады оказались встроенные в стенки камеры вентиляторы, обдувавшие его со всех сторон, высушивая остатки жидкости. Экран перед лицом снова ожил. На нем вырисовался логотип СолТранса с подписью: «Спасибо, что воспользовались нашими услугами. Мы рады каждому!»

Тит озадаченно нащупал крепления на затылке, потянул за одно из них, снял маску с лица и отпустил, отчего та медленно поплыла вдоль стенки камеры к его ногам.

Тит никогда раньше не бывал так далеко от дома и уж тем более ни разу не путешествовал на корабле, гнущем реальность. Но он и представить себе не мог, что все окажется настолько просто, настолько обыденно… Будто еще один день на полигоне «Кориолиса». Хотя, если так задуматься, то для кого-то не посвященного его бывшая работа тоже кажется чем-то романтичным, манящим. Разбирать махины, бороздившие просторы черной пустоты годами, десятилетиями. Копаться в их железных внутренностях, давать им вторую жизнь…

Крышка над головой Тита зашипела воздухом, выходившим из герметизирующей резинки, после чего распахнулась и за ней показалось лицо стюарда.

– С прибытием, – улыбнувшись сообщил он.

– Уже все? – спросил Тит, пока еще не до конца осознавая, что проспал путь длинной в двести пятьдесят миллионов километров.

– Да. Корабль пристыкован, можете выходить. Ваш багаж будет выгружен службами космопорта в ближайшие пятнадцать минут.

Тит выбрался из баллистической камеры и увидел, как мимо него в сторону выхода пролетают пассажиры. На их лицах читались скука, нервозность, безразличие. Некоторые выглядели невыспавшимися, будто их разбудили посреди ночи, некоторые разговаривали так, будто ничего особенного и не произошло. Словно они не испытали только что на себе чудо человеческой инженерной мысли. Словно не пролетели, запертые в тонкой металлической оболочке через вакуум космоса, не оседлали волну пространства-времени. Титу подобное поведение показалось странным, можно даже сказать, нахальным, неуважительным. Но с другой стороны, кто он такой, чтобы судить их?

Влившись в поток пассажиров, Тит проследовал к выходному шлюзу, где встретил девушку в форме, проверявшую его билет при посадке. Она улыбнулась ему, как улыбалась каждому, до него, и сказала тоже, что говорила остальным: «Спасибо, что выбрали нашу кампанию и добро пожаловать на Парва Домус».

Подобно «Кориолису», «Парва Домус» находился в точке Лагранжа и выполнял таможенные функции. На этом их сходства заканчивались. Зафиксированный притяжениями Земли и Луны, «Парва Домус» своими размерами значительно превосходил остальные станции солнечной системы. Да что там, он превосходил все существующие. Массивная структура из десятков модулей выглядела как множество небоскребов, склеенных друг с другом под самыми неожиданными углами. Опутанные сетью стяжек и переходов, ощерившись солнечными панелями, они пестрили рекламными вывесками и огнями иллюминаторов, а вокруг всего этого великолепия вращались четыре титанических размеров кольца.

Тит смог разглядеть только часть величия Парва Домуса через узкую полоску иллюминатора шлюзового рукава. Зато хаос местного космопорта навалился на него водопадом человеческих голосов.

Вися в очереди на прохождение таможенного контроля, Тит старался отвлечься от набиравшего в нем силу страха перед неизвестностью, перед тем, что ждало его там, на поверхности голубой жемчужины – родины всего человечества. Он наблюдал за сновавшими по ту сторону таможни людьми и пытался вспомнить, что ему снилось в баллистической камере. Это было странное чувство, он точно знал, что сновидение было, но не имел ни малейшего понятия, что в нем происходило. То и дело поглядывая на таявшую впереди очередь, он мысленно нащупывал ниточку, за которую можно было бы потянуть, чтобы распутать клубок памяти. И, после недолгих попыток, все же нащупал ее. И потянул.

Ему снилась она. Его бывшая девушка, с которой они так и не решились сыграть свадьбу. Ему снилась Лилия. Что было довольно странно, ведь чувства к ней у него давно охладели, как и у нее к нему. Но во сне они опять были вместе. И любили друг друга.

«Наверное, я давно ни с кем не спал» – подумал Тит.

– Документы, – равнодушным тоном сказал таможенник.

Тит передал все, что было необходимо через окошко. Таможенник несколько раз сверялся с монитором своего компьютера, смотрел на лицо Тита, затем снова на монитор, после чего спросил: – Куда будете следовать дальше?

– На Землю, – ответил Тит, после чего добавил: – В Нью-Йорк, США.

Таможенник кивнул, что-то отметил у себя в компьютере, затем хотел было вернуть документы, но в последний момент его рука остановилась.

– Судя по тому, что вы впервые покинули Марсианские территории, я бы советовал вам пройти акклиматизацию.

– Акклиматизацию? – не понял Тит.

– Да, в кольцах предоставляют услуги. Поищите в терминале на выходе из космопорта.

– Спасибо… – неуверенно кивнул Тит, потому как ответ ясности не привнес.

Забрав документы у таможенника, он направился прямиком к окну выдачи багажа. Как и обещала девушка в пронзительно синей форме, за те пятнадцать минут, что Тит проходил таможню, багаж был полностью выгружен из космического корабля. Забрав свои скудные пожитки, Тит вылетел из космопорта и моментально окунулся в живой мир Парва Домуса. У ворот космопорта, через которые выходили прибывающие, выстроилась целая вереница людей с рекламными плакатами и целыми переносными вывесками. Кто-то предлагал дешевое жилье. Кто-то – работу. Одни рекламировали качественный отдых, естественно подразумевая под этим нечто незаконное, но очень увлекательное. Другие же просто держали таблички с именами людей, которых встречали.

Тита такое количество и разнообразие информационного шума привело в замешательство. Он будто по мановению волшебной палочки снова очутился на Марсе. Там подобную мешанину можно было наблюдать у каждого транспортного узла. Вот только Парва Домус выдавал ее в стократных размерах. Хотя, оно и понятно. Маленькая станция – маленькая неразбериха. Большая станция – большая. Ведь дело не в том, какого размера коробка, дело в ее содержимом.

Несмотря на столпотворение и незнакомую обстановку, Титу удалось довольно быстро отыскать терминал, упомянутый таможенником. К слову, у него тоже была очередь. Возможно, где-то поблизости был еще такой же, но у Тита не было никакого желания разбираться в местной географии. С его весьма ограниченным бюджетом и любовью прикосмопротовых дельцов к легкой наживе, он рисковал в любой момент остаться без последних штанов. А оказаться в таком невыгодном положении в Парва Домусе – это не то, что вам нужно.

Дождавшись своей очереди (опять), Тит подлетел к терминалу, по сравнению с которым тот, что был на «Кориолисе», являлся вершиной чистоты, и вбил в окне поиска слово «акклиматизация». Через мгновение на экране высветился, казавшийся бесконечным, какой-то список. Тит быстро пробежался по нему взглядом. После более тщательного изучения выяснилось, что это был перечень местных компаний, помогавших людям, незнакомым с земным притяжением, подготовиться к новой среде.

– Акклиматизация… – протянул Тит, предвкушая конские цены на подобные услуги. Но, к сожалению, это было в его интересах. Родившись и прожив большую часть своей жизни на Марсе, он был неприспособлен к такой силе тяжести. А за три года в невесомости (с короткими перерывами между вахтами) его ноги, скорее всего, совсем ослабли и на поверхности планеты он не смог бы и шага ступить без посторонней помощи.