Текст книги "Дар во имя спасения (СИ)"

Автор книги: Александр Шкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

   Отец кивнул и приложился к большой кружке заморского вина, что поднесла ему Василиса.

   Они с Тилианой, быстро накрыли стол. И Василиса тихонько выставила девушку из горницы. А сама, по праву хозяйки и невестки осталась у стола, следя, что бы кружки и тарелки перед дорогим гостем не оставались пусты.

   К концу обеда разомлевший и слегка захмелевший Медволап старший, с прищуром, уставился на сына.

   – А теперь Василий, отцу, как на духу, кто ваши приёмыши?

   – Отец, если я скажу, ты ведь, до самой смерти связан будешь по рукам и ногам, этой тайной, ты хочешь этого?

   – Говори.

   – Хорошо... Но... Ладно... Бестан наследный принц, страны Илии, Тилиана принцесса. Король и королева погибли, и мы воспитываем их. До шестнадцати лет. Это возраст восхождения на престол, их мира. Мы с Василисой герцоги Медволап. Гнат, барон Новик дел Гнат. Доволен? Ты хотел знать, ты узнал. Что теперь..?

   – Вона как? – Промычал Медволап старший.

   – Тебе отец, я запретить молчать не могу, но посоветовать... Даже думать забудь о том, что я сказал, тем более начинать свою игру в отношении моих детей. И в отношении Гната, тоже.

   Василиса присела за стол и налила себе чуть-чуть вина, уставившись на свёкра.

   Медволап поднялся и недоверчиво посмотрел на сына и присевшую Василису.

   – И как вас теперь называть?

   – Да, брось отец...

   – Не брошу...

   – Отец... – с укоризной посмотрел ему прямо в глаза Василий.

   – Хорошо Василий, Василиса... Чем я могу помочь?

   – Да, ничем особо – развёл руками Василий – охраной может быть дополнительной... А так у нас всё есть. И, знаешь отец, отправь сестрёнку к нам, и грамоте и счету Василиса научит, а Гнат, и меч, и лук держать. С кистенём и ножом управляться. Может и не надо этого сестрёнке, но обидеть её никто уже безнаказанно не сможет. Пусть даже и муж.

   – Что ж, я подумаю насчёт охраны, есть у меня два смышлёных и преданных мальца. А с дочкой, наверное, так и поступлю, может и с Гнатом тут у них сложиться. Неплохая партия была бы. И приданным, я не обижу. Только ты ей тут спуску не давай. Дерзка и своевольна не по возрасту. Ну, так без матери росла, а мне всё некогда... Ладно, давай сын заканчивать обед, остыло всё... Нет греть не надо...

   Осадил он вскочившую Василису.

   – Пойду я полежу, стар стал. Устаю и хмелею быстро. Да обдумаю спокойно всё, что ты мне тут сказал. Вечером баньку истопи, посидим. Уж больно вино у тебя хорошее.

   – Я тебе отец и с собой его приготовил, говорят аж с самой Византии.

   – Вот за это спасибо, сын...

   Утром Медволап, наскоро позавтракав, вскочил на коня и понесся в город вместе поджидавшими его у ворот двумя ватажниками. Предупредив перед этим – Сегодня не вернусь, к себе поеду. А через пару дней встречай сестру. И моих парней. Кстати, займи их чем-нибудь, что бы без дела не слонялись.

   Через два дня, как и обещал отец, прибыла сестрёнка Василия, Анна. Недовольная и уставшая. И два молодых ватажника. Они вряд ли были старше Гната. Теперь их непосредственного начальника. И тот сразу увёл их за дом, даже не дав отдохнуть с дороги, и поесть.

   – Я должен знать, чего они стоят – бросил он Василию – на том свете отдохнут.

   Василий пожал плечами – только не перегни палку Гнат, не преврати их в своих врагов – шепнул он, оттянув его за рукав в сторону.

   Гнат кивнул и ушёл.

   А вскоре, на весь двор раздался рёв Гната – ....(не печатные выражения)... это кто же вас учил... Руки бы оборвал... Ни меч держать, ни....

   Бестан покатился со смеху и присел, держась за живот, Тилиана скромненько захихикала. А Василиса с Анной, просто улыбнулись.

   Василий растерянно покачал головой.

   – Он и с вами так тренировки проводит? – Спросил он у Тилианы.

   – Не-а, при мне ни одного плохого слова, а вот братику достаётся иногда, когда меня нет. Я слышала.

   Василий вздохнул и пошёл разбираться.

   Появился он на площадке вовремя. Гнат возил обоих охранников носом по посыпанной песком площадке.

   Василий остановился и спокойно позвал – отпусти их барон.

   Парень повернул голову на голос и выпустил «молодёжь» из рук.

   – Чего тут у тебя? Ты так орёшь, что весь дом переполошил.

   – Да, вот Василий, сказал им, что меч держать не умеют. Так они решили, что вдвоём мне бока намнут и без мечей. Вот и мнут.

   Охранники не торопились подниматься, лёжа лицом в песок и не шевелясь.

   Василий улыбнулся.

   – Отправляй их мыться, и пусть приводят себя в порядок. Сегодня отдых. А завтра вместе со всеми, как положено, сестра моя тоже на твоей совести. И учти, барон, через три четыре месяца, они хотя бы от Тилианы не должны отставать. И не ори так больше. Всё же бабы в доме.

   – За три месяца от Тилы? Да, ты что Василий, она и Бестана через раз укладывает, вёрткая и жилистая зара... Девчонка. А с мечом и я за ней еле-еле успеваю. А ногами машет... Что твоя кабы... Э-э, в общем только успевай уворачиваться.

   – Барон, ну, что за манеры? Ты же не в дружине.

   – Простите ва... Блин, прости Василий.

   – Ладно, сегодня выходной, всем. И баню истопи. Анна натёрла себе всё, с непривычки-то, верхом. Мне некогда, хлеба вот-вот подойдут.

   – Ты сам-то, когда в круг последний раз вставал? – Хитро спросил новик.

   – Ты прав Гнат, расслабился, вот завтра со всеми вместе и встану и Василису позову. Хотя нельзя ей, наверное. В тягости она.

   – Здорово, еще один ученик у меня будет – похлопал по плечу Василия, улыбаясь Гнат – рад за тебя, правда рад.

   И пошёл к огромной бочке с водой, на ходу стягивая через голову рубаху.

   За ужином Василий в приказном порядке объявил сестре, что она теперь будет учиться, как и все. Грамота, счет, тренировки.

   – Попала ты, Анечка – хихикнула Тилиана – наш Гнатик из тебя все соки выпьет.

   Гнат посмотрел на Тилу – из тебя выпьешь, сама кого хочешь замордуешь... У меня вон вся грудь один сплошной синяк, чуть рёбра не переломала...

   – А ты поворачивайся шибчее Гнатик и не зевай. Да, и твоя же школа.

   – Моя – вздохнул учитель – моя...

   Бестан прыснул в кулак. А Василий улыбнулся – не прогадал он с новиком. Ох, не прогадал. А как смотрит на него сестра. Прав был отец, может и правда сложится у них. Баронесса, блин, дел Гнат.

   – Я тоже с вами завтра в круг встану – посмотрел на друга Василий – усовестил ты меня. А к хлебам Настасью поставлю, давно просится. Василиса, ты не против?

   – Нет, не против, тебе давно помощник нужен. А мы справимся, или наймём еще кухарку. И лавку бы тебе открыть. Чтоб самому по утрам у ворот не стоять. Я уже присмотрела. Хочешь, завтра вместе посмотрим. И не дорого.

   – Хорошо, обязательно посмотрим, и как мне это самому в голову не пришло. Я ведь ещё сладкой выпечкой хотел попробовать заняться. Да, как торговать ей, мелкая она. А кто в лавке сидеть будет? И охрана нужна.

   – Я уже нашла такого человека, мальчишка, что таскает за твоими покупателями корзины. Я говорила с ним. Он, и письмо, и счет знает. Раньше пока мать жива была, она в купеческой семье прислуживала, там, помогая матери и научился. А сейчас отец, неизвестно где, один остался. Вот и выживает, как может. Мы тут подкармливаем его. А то совсем, мальчонка, дошёл. А насчет охраны это к Гнату. Он старший над ними, так, что это его забота.

   Василий кивнул – золото ты у меня, а не жена.

   Василиса улыбнулась, но промолчала, опустив глаза в стол.

   Дни летели за днями, кончилось лето, начались дожди, не за горами и зима. Василий открыл лавку, и она приносила хороший доход. Пытались, было, лихие люди потребовать с Василия, что бы и им копеечка перепадала. Но их больше никто не видел, да и не искал. Только как-то под утро Василий, Гнат и Бестан чистили свои мечи, украдкой от женщин. А потом Василий объявил выходной для них. И тренировку проводила Тила. Чему не все оставшиеся были рады.

   Первое время Анна, не вынеся напряжения первых тренировок, и ревела, и рвалась обратно к отцу и даже скандалила с Василием. И тот сделал вид, что согласился.

   – Возвращайся, и пусть отец отдаёт тебя замуж. Пятнадцать лет, пора уже.

   И девчонка, украдкой бросив взгляд на Гната, опустила голову, вытерла слёзы и сопли, и взялась за меч. Но теперь уже втянулась и ей это, даже, стало нравиться.

   Подтянулись и два молодых охранника, присланных Медволапом старшим. И всё чаще меж ними разгорался спор. Никто не хотел скучать целый день в лавке, глядя в окно. Толи дело, скакать и прыгать на свежем воздухе. А потом, проводив девчонок в баню, залезть в бочку с водой и блаженно замереть остывая.

   Два раза в седьмицу и Василий принимал участие в тренировках. Всё-таки, и на лавку, и пекарню время не хватало. Василиса стала плохой помощницей, только советчицей. Ходила, уточкой, поддерживая живот и с завистью наблюдала, как резвится молодёжь на мокрой площадке. Как стучат деревянные мечи и раздаются охи и ахи.

   Часто приезжал отец Василия. Собирался уже купить рядом дом и переехать в город. Но пока держали дела.

   Два раза появлялся, и хранитель времени, привозил новые книги, забирал старые, изученные, от корки до корки. Вливал знания и вновь исчезал.

   Тилиана и Бестан не напрягаясь, оперировали своими стихиями. Но применить их в полную силу, было негде. Вокруг люди. А выезжать за город у Василия случалось не часто. Отправлять же Гната одного, запретила Василиса. У Василия и Василисы, тоже получалось, слабенько, но всё же. С десяток светлячков мог зажечь Василий или нагреть бочку воды на улице. Василиса вообще не напрягалась, боясь за ребёнка.

   Пролетела и осень. Снег покрыл землю. Из труб домов повалил дым. И жизнь в городе замерла. Но не в доме Василия и Василисы. Здесь как раз происходило самое интересное. Василисе пришло время рожать.

   Вовремя появился хранитель. Посмотрел на неё, и ни слова, ни говоря, ушел. Скоро, вновь объявился, колотя кольцом в калитку. Он теперь не ходил в своём балахоне. Василий приодел его, что бы, не привлекал внимания. Но в этот раз появился не один. Привёл мага целителя из своего мира.

   Тот принял роды и вручил счастливому Василию сопящий розовый комочек, завёрнутый в одеяло. Попрощался с принцем и принцессой и они с хранителем покинули дом.

   Ничего не понимающие, не посвящённые домочадцы, проводили этих странных людей, испуганными взглядами. Особенно после слов – ваше величество, ваше высочество, ваша светлость, господин барон...

   А Гнат, оглядев, своих подопечных и женщин, прислуживающих в доме, зло проговорил – если, только, кто словом обмолвится, убью. Ясно? И это я не шучу. Вы меня знаете.

   После этих слов молчание было гарантировано.

   На следующий день поднялась и роженица, а еще через два дня, опять прибрала бразды правления в доме. Сброшенные временно на Тилиану. Она успевала везде, и с ребёнком, и в лавке Василия, и с проверкой купеческого монастырского дома. Её малюсенькая закрытая коляска, поставленная на широкие полозья, мелькала то тут, то там, в разных уголках города, в сопровождении конного охранника. Который мог уже один выйти против четверых вооруженных татей. Да и сама женщина не забыла свои навыки, теперь часто появляясь на тренировках.

   Приехали и отец Василия, с мачехой, и основательно поселился в их доме. Лесопилка встала с началом зимы. Лёд закрыл реку, остановив колесо, приводящее в движение пилы. Толстый слой снега, перекрыл доступ в монастырские леса. Что оставалось делать в маленьком приграничном городке. Правильно, ничего. А тут дочь, сын, невестка, внук. Суета и нужность друг другу.

   Пролетела и зима. Ярче засветило солнце, громче запели птицы, зазвенели капели. Снег потемнел и осел. Подул ветер, прогоняя морозы, очищая землю от стужи и освобождая место для прихода лета.

   Вновь появился хранитель, оглядел принца с принцессой и остался доволен. Им обоим было по двенадцать, но выглядели, особенно Бестан на все пятнадцать. Вырос, окреп, раздался в плечах, в глазах появилась уверенность и внутренняя сила. О физической, и говорить нечего. И это даже не прибегая к смене ипостаси.

   – И не надо – говорил хранитель – у нас так редко, кто выглядит и в шестнадцать, особенно правители. Тонкие, изнеженные, пугливые, но с королевским гонором. Не ожидал. Видят боги, не ожидал. Вот сюрприз будет через год хранителям. Они спят и видят, как подомнут под себя дитя неразумное. И будут править. Только надо бы ещё прогнать завоевателей. Вот этим никто не озоботился, пока.

   Влил в головы знания, и еще раз восхищённо поцокав языком, ушёл.

   – Я второй раз вижу этого человека – проговорила присутствующая при этом Анна – и так ничего и не поняла. Наш Бестан, что король? А Тила принцесса? А Гнатик барон?

   Она так стала называть Гната, подражая Тилиане.

   – Да Анечка, Бестан будущий король далёкой страны Илия – спокойно ответила Василиса – а Гнат, барон той страны и подданный Бестана и Тилианы. Как и мы с Василием. И наш сын. Только об этом никто не должен знать. Это тайна. И она должна умереть вместе с тобой, когда придёт твое время, лет через сто.

   – Ой, я хочу быть баронессой, Гнатик, слышишь?

   Парень покраснел до кончиков волос и беспомощно посмотрел на Василису.

   – А что ты так, на меня смотришь? На Анну смотри. Я же не могу предложить ей руку и сердце, господин барон, Новик дел Гнат.

   – Ваша светлость, но я... Я же уйду вместе с Бестаном и Тилианой, я же поклялся охранять их. А там... Там война.

   – Ну не знаю, решай сам...

   Василий беззвучно заржал. Одним открытым ртом и слезами из глаз, скосив их на ребёнка на руках жены.

   – Что барон – сквозь смех, давился он словами – прижали тебя?

   – И ничего не прижали, ваша светлость – вскинул нос телохранитель и повернулся лицом к отцу Василия и Анны – Иван Егорович, я прошу руки вашей дочери. Но у меня ничего нет, ни дома своего, ни гроша в кармане, только титул, без земель и подданных, да ещё в неизвестной стране.

   – Как это нет? – Вновь заговорил, вдруг, зло Василий – а меч? А твоя честь? И деньги, немного, но есть. И ты не наёмный солдат, барон, и мне думается и хочется верить, что и наш друг ещё. Друг, и короля, и принцессы. Так почему же ты решил, что у тебя ничего нет.

   – Ваша све...

   – Не светлость я тебе, меня зовут Василием и Бестан не ваше величество. Когда мы одни. Или это не так, Бестан?

   Он повернул раскрасневшееся лицо к сыну.

   – Ты прав отец, я тоже так думаю – ответил тот твёрдо.

   – Гнатик, а меня ты будешь называть обожаемая Тилианочка, ладно? А жену, любимая баронессочка Анечка – рассмеялась Тилиана, сняв тем самым напряжение, повисшее в комнате.

   – Прости Василий, простите все...

   Гнат опустил виновато голову – я был не прав.

   – Вот так-то лучше Гнат, барон хренов. Василиса, неси мёда хмельного, а то меня тут разорвёт от тупости некоторых воев.

   Василиса передала ребёнка, Тилиане и вышла.

   Поднялся во весь свой могучий рост Медволап старший, внимательно поглядел в глаза парня. Что-то там рассмотрел и, кивнув своим мыслям заговорил.

   – Я отдаю тебе, Гнат, свою дочь, но с условием. Внуки останутся со мной, пока вы там воюете. С Василием и Василисой мы уже говорили об этом.

   – Да, Иван Егорыч, так будет правильно.

   – Ну, что Анечка, – хи-хи – шей свадебное платье. А я буду твоей подружкой. Отец мне тоже надо новое платье.

   – Будет, дочь, обязательно – ответил, всё еще не успокоившийся Василий – Тила, дай мне Егорку. Когда держу его на руках, как будто добрее становлюсь.

   – Тебе? Нет, не дам. Раздавишь братика, что я матушке скажу? – отвернулась та, пряча ребёнка.

   Василий широко улыбнулся – тогда идите оба.

   И сгреб своими ручищами дочь и сына, усадив себе на колени.

   Вошла с бочонком мёда Василиса, следом Настасья с закусками, разложенными по тарелкам.

   Старый Медволап принял бочонок, аккуратно выковырял пробку и перелил содержимое в ковш. На столе появились деревянные кубки. Василиса из ковша разлила хмельное вино по ним..

   Медволап поднял свой кубок – за тебя Анна, за тебя Гнат – и опрокинул полулитровый кубок в рот, опустошив за мгновение.

   Отёр рукавом рубахи редкую седую бороду и тихо опустил на стол. Не стал стучать, как положено в таких случаях. Ребёнок спит.

   Василий, отпустив дочь и маленького сына, повторил за отцом слова и тоже влил в себя не меньший кубок.

   Гнат с Анной низко поклонились и пригубили свои кубки. Поставив их обратно на стол.

   – Пейте – посмеялась над ними Василиса – вы пока не на свадьбе.

   – Да, о свадьбе – осмотрел всех старый Медволап – надо успеть, пока снег не сошёл. Не по-людски это, перед посевной свадьбы играть. Завтра же займусь.

   – Только дай молодым время, и на платье, и на кружева. А не так как с нами. Только приехали и сразу в храм, венчаться – улыбнулся Василий и с любовью посмотрел на Василису.

   – Ладно, пойду Егора Васильевича уложу – проговорила, вернув такой же взгляд мужу, Василиса – и вы девчонки пошли, пусть мужики пар выпустят. Им надобно иногда. А завтра с утра повозите своего учителя по сугробам, хмель выгоняя. Видела я сегодня, как ты Тила отца в сугроб головой макнула. Я ведь поняла, что ты специально это сделала.

   Тилиана рассмеялась. Василий тоже поднял на неё весёлые глаза – ох и хитра, ты доча. Я пока сообразил, уже в сугробе был. Молодец.

   Миновали дни заполошной подготовки к свадьбе. Миновала и сама свадьба. Хоть и дом огромный и места много, но всех гостей, не смог вместить. Поставили столы и во дворе. Хорошо, что погода позволила. Яркое весеннее солнце, тепло. Снег во дворе заранее весь сгребли и ровно досками застелили. Артель строителей постаралась, та, что и дом ремонтировала.

   Обросли Медволапы за это время приятелями, да и просто хорошими знакомыми. Простой открытый характер, приветливое отношение, доброжелательность во всём, всё это притягивало к их семье людей. Да, ещё и слава Гната, как лучшего учителя мечника и кулачника, гремела на весь город. Сотни раз ему делали привлекательные предложения. И не только купечество, но и местная знать.

   А сегодня сам Боярин, властитель этого города, приезжал, посмотреть на учителя и его учеников. Выставил против Бестана, пацана совсем, на его взгляд, своего, по общему мнению, лучшего воя. Деревянными мечами, конечно, бились. Только битвой это назвать нельзя было, скорее избиение. Взрослый мужик, прошедший ни одну стычку со степняками, да, и с северянами, в несколько секунд был «заколот», да ещё и с разных сторон и несколько раз. Вой злился, потел, пытался поймать парня не только мячом, но и руками, ногами, но всё тщетно. Каждый раз, руки и ноги были «отрублены». Вконец обессилив, вой сдался, признав победу Бестана.

   Без тени улыбки и торжества, Бестан помог ему подняться и поблагодарил за урок. Обида с воя слетела, в тот же миг, после этих слов и он крепко обнял парня.

   Потом бились и два охранника против четверых воев боярина, и с тем же результатом. Да и сам боярин решил тряхнуть стариной. Попросив у Гната бойца, не такого сильного как Бестан. Просто ему захотелось размяться.

   На, что Гнат, серьёзно спросил – без обиды, Юрий Михалыч, девчонка подойдёт?

   – А не зашибу?

   – Если зашибёшь, так и поделом, значит плохой я учитель. А она плохой боец.

   Боярин хмыкнул – а давай...

   – Анна – позвал он жену – в круг.

   Та без боязни, взяла меч, прокрутила его вокруг ладони, проверяя баланс. И сразу же атаковала. Но боярин был готов и защищался блестяще, только вот об ответной атаке не шло и речи. Все его силы уходили на защиту. Девчонка крутилась вокруг него как заведённая, не давая ни секунды расслабления. И боярин не выдержал, опустился на одно колено, тяжело дыша. А Анна даже дышать чаще не стала. Подала руку боярину, помогая ему подняться, проговорив тихо – простите Юрий Михайлович.

   Тот тоже, поднявшись, обнял Анну и спросил – чья ты, девица.

   Анна улыбнулась – Гната, я Юрий Михайлович, жена. Медволапа дочь.

   Боярин отпустил девчонку и посмотрел на Гната – ко мне пойдёшь?

   – Нет, Юрий Михайлович, недавно только отступные в граничной дружине выплатил, не хочу. Не обижайтесь, но не пойду. Здесь мой дом, жена, друзья и ученики. Но могу взять на полгода двоих, не больше, в ученики. Только тех, что помоложе. Остальные просто не выдержат. Лучше совсем пацанов, лет пятнадцати.

   – Самому-то сколько?

   – Восемнадцать вот исполнилось. Только у Ляксей Ляксеича я с семи лет. А в дружине с четырнадцати. И в дозор ходил.

   – Парень, тот, что воя моего побил, он кто?

   – Медволапа сын, и девчонка вон та, это тоже его дочь. А эти двое парней – он указал взглядом на охранников – мои ученики и служат у нас.

   – Хорошо, ребят я тебе подберу, посмышлёнее, и заплачу, не обижу.

   – Подошёл старый Медволап, только что, откуда-то приехавший.

   Подошёл, поздоровался, голову склонил, как положено.

   Боярин чиниться не стал, крепко пожал руку Медволапу – хороши у тебя дети Иван Егорыч.

   – Это, да, грех жаловаться, Юрий Михайлович – ответил тот гордо и с улыбкой.

   – Вот хотел переманить к себе зятя твоего, да отказ получил. Ну да ладно, хорошо, хоть учеников, согласился взять. И я смотрю, дочь у тебя – он посмотрел на Тилиану – Сколько ей, двенадцать, тринадцать? А у меня два сына, может, сговоримся.

   – Извини, Юрий Михалыч, но сговорена она уже. Через год за ней сваты приедут. А слово я нарушать не привык.

   – Как у тебя все наперёд расписано Иван Егорыч... Жаль у меня дочерей нет. Но если послужить захочет – он перевёл взгляд на Бестана – приму без разговоров. Видел его в деле.

   – Да, спасибо – поклонился Медволап – а теперь за стол, нельзя дорогого гостя отпускать, не угостив. Вот, только, если бы вы предупредили, что загляните к нам с сыном...

   – То тогда бы я уже в усмерть пьяным лежал. И ничего бы не видел. А так и посмотрел и послушал, да размялся – рассмеялся тот – но от обеда не откажусь. Невестка твоя красавица, встретила меня, приветила и за тобой вот людей отправила. Хороша, честное слово. Где нашёл такую для Василия?

   – Зачем вам знать мои секреты – улыбнулся Медволап – расскажу, а у меня еще один сын, да, внук растёт.

   Боярин хлопнул Медволапа по плечу – ладно, купец-хитрец, веди... Как дела-то? Всё ли хорошо?

   – Да, не жалуемся, пекарня вон круглые сутки не остывает. Лесопилка пока стоит, ледохода ждём. С голоду не пухнем, и ладно, грех жаловаться.

   – Ну, и хорошо... Люблю, когда людям хорошо...

   Сидели за столом Медволап и боярин долго. Вели разговоры о делах, о семьях своих. Стол ломился от закусок, расстарались Василиса со свекровью своей. Свежий квас хмельной и несколько тёмных бутылок вина иноземного выставили. Но пили мало, в основном на блюда налегали, да на разговоры.

   Появился и Василий, склонился низко перед боярином, потом перед отцом.

   – Прости Юрий Михайлович, прости отец – в дружину ездил, о поставках хлеба договаривался. Не знал, что гости у нас. Знал бы, бросил бы всё и вернулся.

   Боярин крепко пожал руку Василию, а отец, хлопнул сына по плечу – договорился?

   – Да, отец, воз в неделю...

   – Мало... Ну, да ладно... Присаживайся...

   Василиса тут же поставила перед мужем тарелку и налила в кубок хмельного кваса. Знала, что предпочитает он его, а не вино заморское, чужое.

   И вновь потекли длинные разговоры.

   Прошла мимо весна, приведя за руку лето. Оно посветило, погрело и пролилось осенними дождями. Ничего не изменилось в жизни Медволапов, не считая того, что на паях старый, с боярином, поставили еще одну лесопилку и определили территорию вырубки леса. В амбаре выросла еще одна печь, поменьше, под сладкие пироги и появился новый работник. Мальчишка с улицы, которого привёл, тот, что лавкой заведовал. Поговорила с ним Василиса и оставила. По вечерам грамоте и счёту учила.

   Подрос Егорка, названный в честь прадеда, вот-вот пойдёт уже сам.

   Тренировки проходили в том же темпе, не взирая, на погоду и настроение. Тем более добавилось еще учеников. Один сын самого боярина, двенадцати лет, второй купеческий, рвущийся в боярскую дружину. Этот постарше на два года.

   Понесла Анна, и её отстранили от тренировок и опять со слезами и соплями. Так же как и в своё время от них хотела откреститься.

   После долгого отсутствия появился хранитель. И сразу перешёл к делу.

   – Ваше величество, больше ждать нельзя, вы должны вернуться. Ирия пала...

   Из знаний, что вливал им в головы хранитель, это дружественное Илии соседнее королевство. Королевство, возглавляемое, дедом по матери Бестана и Тилианы. Королевы Ирианы, некогда принцессы Ирии.

   – Их армия разбита, хранители – продолжал тот – разбежались, когда убили короля, королеву и наследников. Предательски, подлым подкупом самых ближних. Почти все дворяне попрятались. Бросив свои замки. Вы единственные наследники этих королевств. Хранители, что остались верны своим отечествам и королям, решили изменить правила принятия короны. В создавшейся ситуации, выхода другого просто нет. Мы снизили возраст монарха восходящего на престол на один год. У нас всё готово к коронованию, нас ждут. Вы готовы ваше величество? Ваше высочество?

   – Сколько у нас времени? – спросил Василий, в ответ на взгляд Бестана.

   – По времени вашего мира, один день.

   – Мало...

   – Но таковы обстоятельства, ваша светлость.

   – Хорошо. Мы будем готовы к утру. А вам хранитель, пустые комнаты на выбор. Отдыхайте. Обед и ужин вам принесут.

   Хранитель встал, низко склонился и направился к плотно закрытым дверям большой гостиной в сопровождении Гната.

   Тот за дверью передал его своим ученикам, охранникам, дав необходимые наставления и вернулся.

   Старый Медволап, хмуро опустил голову.

   – Не надо отец – потрепал того по плечу Василий – не навсегда уходим. Тем более, Анна остаётся с тобой.

   У той по щекам бежали слёзы.

   – Ребёнок родится, мы там устроимся и всех вас заберём, мы ведь Егорку тоже оставляем.

   – И приходить будем часто, я обещаю – проговорил Бестан, глядя на Анну.

   – А теперь о делах – Василий встал – на тебе сестра, отец, Егор, пекарня и обе лесопилки. И еще ученики Гната. Ты справишься. Я знаю. Ну, и мы будем приходить. В любом случае мы вас тут не бросим. С вами остаются охранники – он кивнул на дверь – деньги, вы с отцом знаете где. И не раскисать. Василиса – прикрикнул он, заметив, что она тоже плачет – если не прекратишь, то тоже останешься. Мне нужна там не ревущая герцогиня, а вой. На которого, я могу опереться и довериться. С нашим сыном, всё будет хорошо, он рядом с дедом и тёткой. И ты знала, что так будет.

   Василиса отёрла мокрые щёки и виновато улыбнулась.

   – Дальше – продолжал Василий – берём, только самые необходимые вещи и оружие. Представьте, что мы отправляемся в дозор. Остальное добудем на месте. На этом у меня всё. На сборы и прощания у нас целый вечер и ночь.

   – Барон, ты телохранитель, смотри в оба. Там не будет времени, давать тебе указания.

   – Да, ваша светлость.

   – Бестан, присматриваешь за сестрой и Гнатом. Мы за вами, а вы за нами. Всё, разошлись. Нннннннннннннннннннннннннннннннннннннннннн

   И снова их встретила ночь, но не лунная, а серая. Где-то далеко, далеко за горизонтом небо окрашивалось розовыми тонами. Подкрадывался первый рассвет, для землян в этом мире.

   Две согбенные фигуры в неизменных балахонах с глубокими капюшонами, распрямились, поприветствовали старческими голосами пришельцев и зажгли еще один овал.

  Опять высокие стены, освещённый факелами вход в замок и ряд гвардейцев, с мечами наголо, в высоко вскинутых руках и опущенных к ногам щитах, придерживаемых за верхний обод.

   Окружив со всех сторон Бестана и Тилиану, друзья прошествовали мимо строя, вслед за знакомым уже хранителем традиций. Хоть лица его и не видели, но по серебристой полосе по низу балахона уже знали, кто это. Да и по голосу, что приветствовал их, при встрече в огромном зале, на этот раз с одной, единственной, мраморной широкой лестницей, покрытой алым ковром, определили.

   По ней, хранитель и повёл их куда-то наверх. Потом шли длинными галереями, заставленными пустыми железными рыцарскими доспехами, потом, с огромными, в полный рост, портретами, молодых и не очень, роскошно одетых людей, на стенах. Потом по узкой лестнице вниз. И, наконец, друзья оказались в небольшом зале, с разнообразной красивой и мягкой мебелью. Стены покрывали драпировки и гобелены с искусно выполненными мастером сценами королевской охоты и просто природными пейзажами.

   Внезапно, на стене перед ними, гобелен уполз в сторону, а за ним оказались две двери. Обычные, ничем не примечательные, покрашенные под цвет серых каменных стен.

   В одну из них хранитель пригласил Тилиану, в другую Бестана.

   Первым, оттеснив вежливо хранителя, в каждой побывал Гнат.

   Вышел и обратился к хранителю – господин хранитель, объясните, пожалуйста, что делают все эти люди в комнатах. И зачем вы приглашаете туда их высочеств.

   – Да господин барон – ответил старик, слегка склонив капюшон – Для принятия короны, его величество и её высочество, должны быть одеты соответствующим образом. Эти люди помогут, и выберут им одежды, согласно канонам коронования. Затем и вы, все, пройдёте в те же двери.

   – Спасибо господин хранитель – ответил барон и поклонился.

   В одну из комнат вошёл Бестан в сопровождении Василия, в другую Тилиана вместе с Василисой. Рядом с дверьми встал Гнат, наполовину, как и полагается, обнажив меч.

   В комнате, куда вошли Бестан с отцом, находилась стайка девушек, с улыбками, разглядывающая будущего короля. По диванам, диванчикам, пуфам и пуфикам, в кажущемся беспорядке, разбросаны различные детали одежды, разного цвета и оттенков.

   Они тут же окружили Бестана и сноровисто принялись его раздевать.

   – А наш император-то, красавчик – высказалась, хихикая, одна из них.

   – Ага – поддержали её остальные, через минуту, не оставив на нём даже нитки. Оглядев его с ног до головы, кинулись к вещам. Покрасневший Бестан сначала замер нерешительно, но потом, высоко вскинув подбородок, улыбнулся и тоже, нагло и беззастенчиво, стал разглядывать девушек. Оценивая их пышности под нарядными платьями. Его взгляд то и дело скользил по их спинам и ниже, то забирался выше, в вырезы, с другой стороны, то ниже, фантазируя.

   Через час процедура одевания была закончена. И девушки отошли к стене полюбоваться делом своих рук. Перед ними стоял высокий широкоплечий, уверенный в себе молодой человек. В белом камзоле, с высоким стоячим воротничком, расшитом поверху золотой и серебряной нитью. Витиеватый рисунок охватывал, пересекаясь, всю грудь и спину. Внизу свободные, такие же белые, как, и камзол, и рубашка, брюки с отглаженной стрелкой, из плотной ткани. Завершали этот наряд белые же мягкие туфли, без каблука. На поясе меч в красиво инкрустированных ножнах.