Текст книги "Дар во имя спасения (СИ)"

Автор книги: Александр Шкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

   – Следом за ней из калитки выполз медведеобразный заросший седым редким волосом мужик. Отодвинул властно девчонку и облапал Василия.

   – А это отец – прокомментировал Медволап, младший.

   Тут распахнулись ворота и, два дюжих бородатых мужика склонились в поклоне, приглашая спутников Василия во двор. Просторный и чистый.

   У крылечка дома стояла молодая плотная женщина и держала в руках корец с крепким квасом.

   – А это матушка, названная...

   Василий, прошагал к ней.

   Женщина в поклоне поднесла корец Василию.

   Тот принял и приложился к нему губами, осушил его и перевернул, показывая, что ни зла, ни обиды нет, ни капли.

   Отдал корец женщине. Та взяла и вновь склонившись, повела рукой, приглашая гостей в дом.

   А у самых ворот девчонка, что висела на шее Василия, беззастенчиво разглядывала Василису и Тилиану.

   А Василиса с Тилой, с улыбками, не сводили глаз с неё.

   – Пошли в дом, покажу ваши комнаты, или вам в одной?

   – Да, Анечка, одной хватит – ласково проговорила Василиса – меня Васи...

   – Знаю, знаю я – не дала договорить ей девчонка, смеясь – Васька все уши прожужжал про тебя, мне, отцу, мачехе. А это, кто с тобой?

   Бросила она взгляд на застеснявшуюся Тилиану.

   – А это дочь наша с Василием, приёмная, а тот мальчишка, сын. Они из чужой страны.

   – Как это ваши, вы же в блуде живёте?

   – Не в блуде, а в любви. Давно бы обвенчались, да боярин не даёт.

   – И не даст – заявила та, категорично – вы же лучшие в дружине. Я знаю, все так говорят.

   2

   – Нет, отец, я всё решил – говорил Василий за столом, после сытного и обильного застолья – мы с Василисой уходим из дозора и перебираемся в город. У нас там дом. Достался от отца Василисы, купца Андрея Ладного.

   – Ладного? Не тот ли это Ладный, что дорогу нашему боярину перебежал?

   – Не понял отец, как перебежал? Убили же его давно. Лет двадцать назад.

   Отец громко крикнул в сторону дверей – Прохор зайди.

   – Это для тебя сынок, двадцать лет, давно. А для меня, вчера.

   Вошёл один из тех бородатых мужиков, что встречали их во дворе. Медволап-старший кивнул ему на свободное место на лавке, рядом с новиком. Мужик присел и, тут же перед ним появилась огромная кружка хмельного кваса. Но тот даже не притронулся, только поблагодарил, взглядом хозяйку.

   – Прохор, ты помнишь того купца, что караваны в степи водил. Потом еще нашли его со стрелой в спине, недалеко, здесь.

   – Ладный Андрей, звали его, Иван Лукич.

   – А стрела чья, помнишь, была?

   – Степняков стрела.

   – Соображаешь, сын? – повернул голову к Василию отец.

   – Подожди... Это что же получается... Стрела есть, а степняков нет? Они ведь по одному... Только если всей ордой...

   – Вот в том-то и дело Василий. Ладный караваны водил. Со степью торговлю вёл. Сахар, муку, одежду... Туда. Оттуда скот, шкуры, побрякушки золотые, рабов выкупал. Родные за бывших рабов хорошо платили. В общем-то, на выкупе людей, его дело и держалось. Я так думаю. Остальное, попутно. Богател купец, ребяток за годы собрал, что и меч и копеечку в руках держать умеют. Вот Прохор, тогда ещё молодой был, как твой новик, но уже привечал его Ладный и обещал в команду свою взять. Но не случилось. После смерти купца распалась команда. Сам, конечно, не знаю, как на самом деле всё было, но поговаривали, что боярин решил обложить данью купца, вроде как по его земле караваны водит. А тот послал его, сказав, что земля не его, а княжеская, а гильдия и так положенное князю платит. Вот как-то так.

   Потом многие пытались пойти тем же путём, но боярин так никого и не пустил. На пути каравана всегда вставал отряд граничных воев. Правда и резать никто никого не решался, ни караванщики, ни ваши. Может и ходят, шкур-то меньше не стало и бывшие рабы постоянно всплывают, то тут, то там. Но не через эти земли.

   – Василиса, ты слышишь ли? – Спросил мысленно Василий.

   – Слышу – спокойно ответила она – и я всё это давно знаю, матушка Пелагея поведала. Я потому, и мечному, и лучному бою училась, а не в куклы играла. Потому и пошла в дружину два года назад. Подобраться хотела к боярину, да поспрашивать. Только пока случай не представился. Он постоянно с охраной из своих оборванцев. Наверное, и спит с ними, а не с боярыней. Потому и детей у него нет. Простите меня дети, за эти слова. А потом тебя встретила, Бестан с Тилой появились, и перегорело всё. Но если случай представится, я его не упущу.

   – Не представится, сами найдём, родная....

   – Василий, Вася, ты слышишь, ли – потрепал его за плечо отец.

   Василий вздрогнул и перевёл на него глаза.

   – Да, отец, прости, задумался. Интересную ты историю рассказал.

   Он посмотрел на новика и сына и чуть заметно помотал головой. Заметив, как Бестан сжимает и разжимает кулаки, а Гнат напрягся всем телом.

   Те поняли его жест правильно и выражения их лиц изменилось.

   – Как у тебя всё строго – ухмыльнулся отец, от которого тоже не ускользнуло движение головы и взгляд сына – одним взглядом осадил молодёжь.

   – Да ладно, тебе отец. Мы же одна команда и должны понимать друг друга. И послушай. Нам нужно пять лошадей, Четыре под седлом и одна вьючная. Оружие и хорошая, прочная, новая одежда. Оружие, каждому из нас по полному комплекту. Включая женщин. Вот деньги.

   И положил на стол туго набитый мешочек.

   – Не хватит, добавлю.

   – Прохор... – взглянул на всё еще сидевшего за столом мужика старый Медвелап.

   И мешок исчез, как и сам Прохор.

   – Ты где столько денег взял Василий, неужель на большую дорогу вышел...

   – Нет, отец, это деньги из приданного Василисы. Как только отступные выплатим, сразу обвенчаемся.

   – Ты думаешь, он вас отпустит?

   – Так не рабы мы ему. А отступные он сам назначил. А новик мой, вообще клятвы ещё не приносил.

   – А детей, вы, где взяли? – снова прищурив глаз, с хитрецой спросил отец.

   – Так в рейде и встретили... – С такой же хитрецой ответил Василий.

   Старый Медвелап расхохотался – весь в отца... пострел...

   – Так яблоко от яблони...

   – Хорошо я тоже, голым и босым тебя не оставлю. Но позже. Как в город переберётесь.

   Василий, ухмыльнувшись, промолчал. А отец меж тем продолжал.

   – Я уж и не надеялся, что ты из дружины уйдёшь. Молодец Василиса. И красна и умна. Повезло тебе.

   – Тут ты полностью прав, отец – ответил серьёзно Василий – повезло.

   Новика и Бестана отвели отдыхать. Баню только затопили, к вечеру согреется. А отец с сыном продолжили разговор, за кружками хмельного кваса. Говорили обо всём, но в основном о будущем Василия. Он наотрез отказался перенимать опасное дело отца, ходить малой ватагой в степи и на север, выторговывать рабов. Это только при новике и Бестане, он так отстранённо об этом отозвался.

   На самом же деле, как только староста деревни отдал Василия в дружину. Не без согласия самого Василия. Старый Медволап, не стал задерживаться в деревне, где потерял жену, в родах, подарившую ему дочь, бросил свою кузню и перебрался с дочерью за ним, в ближайшее селение, ближе к границе. И повстречав тут нужных людей, стал ходить с ними в степи. У границы найти таких людей не сложно. Тем более с его габаритами и силой. Сначала, разбойничали, на той стороне. Впрочем, и степняки занимались тем же самым здесь. А потом, со временем, завязались и знакомства. И они полностью переключились на рабов. Случалось даже так, степняки шли в набег и уводили людей, но недалеко от границы останавливались и ждали Медвелапа с деньгами. За освобождённых, боярин должен был раскошелиться. Правда, княжескими деньгами. Но кто там разберёт, какие деньги княжеские, а какие боярские с Медволапом.

   Не честно? Не хорошо? Да жизнь вообще штука не справедливая и жестокая.

   Утром, и кони, и снаряжение были у же во дворе. Василий, горячо поблагодарил отца и Прохора и, собрав свой дозор, отправился в дружину. Детей оставили в доме отца, на попечении сестры и мачехи. Тихой и доброй женщины. Отец же, тоже куда-то ускакал, вслед за ними.

   – Что это? – спрашивал, нахмурив лоб, боярин, в дружинном доме, окруженный тремя воями. Подозрительно глядя на три тяжелых мешочка с монетами, перед ним на столе.

   Конечно, встретили их, восторженно. С радостными криками приветствия и со вскидыванием мечей, организовав ровный коридор. Потом торжественный обед, потом отчёт перед боярином.

   – Отступные, Ляксей Ляксеич – твёрдо ответил Медволап – мы уходим из дозора.

   – Что так? Отец? – скривился тот.

   – И он тоже...

   Боярин в сердцах сплюнул, прямо на пол. Но всё же убрал два мешочка, перекинув их одному из своей охраны.

   – Новика не отпущу...

   – Тогда я сам уйду – вышел вперёд Гнат – я клятв не приносил, за обучение и кров, благодарствую...

   И низко склонился в поклоне.

   – Договорились, сволочи...

   Лицо боярина начало наливаться кровью.

   – За новика – сделала шаг к столу Василиса, утягивая Гната за спину Василия – матушка Пелагея прощает вам долг. Вот письмо от неё.

   Лицо боярина разгладилось, и он удивлённо посмотрел на выглядывающего из-за могучей спины Василия паренька. Взял письмо и развернул. Быстро пробежал его глазами.

   – Значит, богу хочешь себя посвятить... – Протянул он, бросая письмо перед собой на стол – ну, что ж... Воля твоя и божья.

   И снова сплюнул – захочешь вернуться, не приму, так и знай – бросил он, и сгрёб со стола последний мешок – расписку протянул он руку к Василисе.

   Та отдала ему, его же, расписку.

   – Вон отсюда, и что бы глаза мои вас не видели.

   Через десять минут из крепостных ворот дозора вышли трое, без лошадей, оружия и с пустыми руками.

   Василиса радостно хлопала глазами. Готовилась как к битве, а вышло всё проще. Выставили за ворота, удивлённо и завистливо проводив вои, и всё.

   Василий, улыбался, глядя на подругу и молчал.

   Новик, только пожимал плечами и крутил головой.

  А навстречу по дороге к ним спешили всадники, человек двадцать и впереди всех, на могучем скакуне, Медволап старший.

   Подвели им их лошадей, передали новое оружие и, подняв тучи пыли, все вместе, поскакали назад.

   – Переодевайтесь, быстро – бросил сыну отец, как только за ними закрылись ворота дома – после полудня вас в храме божьем ждут, венчаться будете, я всё устроил. А ты – он перевёл грозный взгляд на Василису – что б в бабском была, а не то выпорю, не посмотрю, что вой.

   Василиса низко склонилась перед будущим свёкром.

   – Вот так-то... – Довольно проворчал Медволап – свадьба после венчания. Народ уже приглашён.

   Василий обвёл глазами отцовский двор и только сейчас заметил суету вокруг и кучу народа, снующих, туда сюда, по двору и дому.

   – Отец, воев бы наших позвать... – попросил Василий.

   – Гонцы уже отправлены, сын – усмехнулся тот и вновь вскочил на коня, распахнулись ворота, и он, в сопровождении своей ватаги важно выехал на улицу.

   Ворота уже украшали цветными лентами весёлые девчонки во главе с его сестрой и заливисто смеющейся Тилианой.

   Какие-то женщины подхватили под руки невесту и увели в дом. К Василию подошёл Прохор и с улыбкой проговорил – пошли, что ли, хозяин...

   – А нам с тобой, как всегда, конюшня – вздохнул, преувеличенно горько Бестан, оказавшийся рядом с новиком.

   – Пойдём – весело хлопнул Гнат его по плечу – король неведомой страны... Сегодня гонять тебя буду, пока не упадёшь. Теперь я твой учитель. Меч захвати.

   – Да, господин – проговорил Бестан, низко склонившись.

   И оба расхохотались, обнялись и пошли к конюшням.

   Не буду подробно описывать обряд венчания. Он, конечно, изменился с тех времён, но незначительно. Скажу только, что долго и торжественно, тянул громогласно, густым басом, батюшка, свою песнь. Много крестясь, прося благословения молодым у господа. Задал положенные вопросы, избегая неудобных, и объявил Василия и Василису отданными богом друг другу.

   Свадьбу гуляли с размахом. Два дня. Приехали поздравить и боярин с боярыней. Да так и остались. Хоть, нет-нет, да и проскакивали у него недовольные искорки в хмельных глазах.

   Вои, свободные от службы, провозглашали здравицы, поднимая кубки, временами меряясь кулачной силой с ватажниками Медволапа, без этого никак, свадьба же. Потом мирились и вновь поднимали кубки. Знахарка, которую тоже привезли с собой вои боярина, тут же залечивала и восстанавливала свёрнутые носы и кровоточащие дёсны после выбитых зубов.

   Пока гости праздновали, Медволап-старший отправил в город двух женщин в сопровождении своего ватажника, приготовить дом Василисы, снабдив их кругленькой суммой денег. На ремонт, если понадобиться, и для охраны.

   – Нас хранитель зовёт – подошёл к Василию Бестан на третий день после свадьбы – он в нашем старом доме. Ждёт. Говорит, что всё принёс, как мы просили.

   Тила к этому времени научилась закрываться полностью, потому и не смог до неё достучаться хранитель времени. Стало получаться и у Бестана, но он держал сознание открытым, как раз на такой случай. Василий и Василиса, предпринимали только первые шаги в этом. Тяжело, натужно, с головными болями и срывами, приводящими в бессознательное состояние.

   – Седлайте лошадей – кивнул он сыну и Гнату.

   – Вот Ваше величество – поклонился хранитель – книги по магии... Воды и огня.

   – Высочество – поправил его Бестан.

   – Это ненадолго, Ваше величество... И вам надо появиться в нашем мире. Хранители хотят вас видеть. Хотят знать, что вы живы и здоровы.

   – Ведите хранитель. Я тоже хочу посмотреть на них и на свой мир.

   – Все? – Спросила Василиса, стоя позади Тилианы и обнимая её.

   – Можно всем.

   – А как же лошади? – спросил Гнат.

   – Можно и с лошадьми, только ведите их в поводу. Окно открыто, сразу за домом, я держу время.

   Ночь, звёздная ночь, встретила их, на той стороне врат. Две луны мягко лили свой призрачный свет на этот мир. И в их сиянии мир выглядел, неживым, мистически пугающим и нереальным. Тени от редких облаков, освещенных двумя лунами, блуждали вокруг, словно призраки, навевая страх. Фигуры встречающих их, склонённых в поклонах людей, казались, сотканы из этих серебристых теней-призраков.

   Василий и Василиса передёрнули плечами от пробежавшего по спине внезапного озноба. Сердца в груди стучали, пытаясь вырваться на свободу и взлететь к звёздам. Новик дрожащей рукой ухватился за стремя, с усилием разгибая подкашивающиеся ноги, не сводя глаз с двух лун. Бестан и Тилиана прижались к своим родителям.

   – Разрешите, Ваше величество, Ваше высочество – разрядил гнетущую атмосферу своим голосом хранитель времени – представить вам хранителя врат, и хранителя образа.

   Оба хранителя выпрямились и вновь поклонились.

   Чуть в стороне проявилось еще одно окно.

   – Прошу вас – донеслось из-под капюшона одного из встречающих хранителей.

   Хранитель времени первым, показывая пример, шагнул в него и исчез. За ним, сдерживая дрожь, прошел Василий, обнимая за плечи сына. За ними, Василиса, с крепко держащейся за её руку Тилианой. Потом Гнат с лошадьми в поводу и следом оба хранителя.

   На этот раз оказались во дворе замка. Тёмные, почти черные стены, вознеслись вокруг, закрывая собой сместившиеся луны. Только у входа в замок, горело несколько факелов, в руках у вытянувшихся вооруженных мечами и щитами людей.

   Хранитель времени жестом пригласил следовать за собой.

   У Гната вежливо, но настойчиво отняли лошадей и увели. И тому ничего не оставалось, как последовать за друзьями.

   – Ваше Величество, Ваше высочество – с поклоном встретил их ещё один хранитель с толстым посохом в руках, в ярко освещенной сотнями мелких светлячков зале, под потолком. Из зала, вверх, посредине, и по бокам поднимались ступени роскошных лестниц. Светлячки не висели на месте и всё время, завораживая сознание, перемещались. И это не насекомые, а парящие в тишине сгустки магической энергии. Бесспорно, это красиво, но разглядывать и удивляться, не было времени. Их всё время куда-то приглашали и отвлекали.

   – Хранитель традиций – представил его их старый знакомый.

   Тот опять склонился в поклоне и выпрямился – прошу, следуйте за мной. Хранители уже собрались. А пока мы идём, Ваше величество, Ваше высочество, я вложу вам в голову, некоторые знания, которые вы усвоите быстро и безболезненно. Это знания о хранителях, как их различать и короткая история каждого, сегодня здесь присутствующего.

   Поддержите детей – попросил он Василия и Василису.

   Остановился и приложил свои старческие, но ещё сильные ладони к головам Бестана и Тилианы.

   Глаза детей затуманились, Василий крепко прижал к себе сына, а Василиса дочь, не давая им, опустится на мрамор пола.

   Прошло некоторое время и, хранитель отдёрнул руки.

   Тела детей вздрогнули, и взгляд прояснился. Бестан потёр лоб и встряхнулся. Тилиана же развернувшись, приникла к груди Василисы и немного так постояла, приходя в себя.

   И вот распахнулись огромные двустворчатые двери, позолота и орнамент, нанесённый на них, впечатляли. Хранитель сделал шаг и остановился. Ударил своим посохом об пол и громогласно произнёс.

   – Его высочество, наследный принц короля Илии Водомира пятого и королевы Ирилианы. Тилиана, принцесса, дочь короля Илии Водомира пятого и королевы Ирилианы. Герцог и герцогиня Медволап. Приёмные родители. Барон Новик дель Гнат, учитель боевых искусств и телохранитель.

   У Василия и Василисы вместе с новоиспечённым бароном глаза полезли на лоб после этого объявления, и они впали в ступор.

   – Так надо – прошептал сзади хранитель времени – у их высочеств не могут быть родители простолюдины. Идите следом и ни на шаг не отходите от детей, что бы, не происходило.

   – Не молод ли барон для учителя? – донёсся откуда-то сбоку тихий голос, обращенный, по-видимому, к хранителю времени.

   Гнат скосил глаза в ту сторону и заметил рослого, но уже не молодого воина, в красивой расшитой серебром и золотом форме. Форме, не одежде, как могло бы показаться. Потому, что и другие, люди, стоящие у дверей, с обнажёнными наполовину мечами, были одеты в схожие мундиры.

   Времени ответить, у хранителя не было, так как он вышел вперёд, и повел всех за собой к небольшому возвышению, посреди роскошно украшенного зала, с белыми колоннами и мириадами светлячков парящих в вышине, из-за которых и потолок не просматривался. На возвышении стояли два кресла чёрного дерева с золотой инкрустацией. Одно побольше, другое поменьше. Согласно его инструкциям большое кресло занял Бестан, второе Тилиана. За их спинами и чуть левее встали Василий и Василиса. Место телохранителя, оказалось у тронного возвышения, перед ступенями.

   Хранители, в балахонах, таких же как и у хранителя времени, выстроились в линию правее от возвышения.

   Хранитель традиций вновь ударил посохом об пол.

   Прошу господа хранители... Вы хотели лицезреть Их высочеств... Внести мантии мира...

   Двери вновь распахнулись и два человека в такой же красивой форме, как и те, что стояли, совсем недавно, с той стороны дверей, внесли две белые расшитые золотым и зелёным мантии и направились к возвышению. Но путь им преградил Гнат.

   – Надо пропустить – попросил его тихо, стоящий рядом хранитель времени.

   Гнат сделал шаг в сторону, но руку с рукояти меча не убрал.

   Оба гвардейца, как позже объяснили Гнату и остальным, гвардейцы из личной гвардии Их высочеств, поднялись на возвышение и склонились в полупоклонах.

   Сначала поднялся, мысленно, инструктируемый, хранителем, Бестан и позволил одеть на себя эту мантию, потом поднялась и Тилиана. Сверкнула где-то под потолком молния, запахло озоном, за стенами замка прогромыхал гром. И вновь хранитель традиций опустил свой посох на пол.

   Магия мира приняла наследного принца и принцессу. Как видите принц и принцесса живы и здоровы. И на этом я закрываю аудиенцию у их высочеств.

   – Да, всё правильно – донеслось от хранителей – их высочеств ещё рано показывать миру. Мы убедились, что это именно они... И готовы и дальше служить на благо нашей Илии. Возвращайтесь в положенное время Ваше величество, Ваше высочество. Мы ждём.

   Два тех же самых гвардейца помогли снять мантии мира и торжественно удалились из зала.

   Нам пора, здесь небезопасно – раздались у всех, кроме Гната, в головах слова хранителя времени – Идите за мной.

   И первым двинулся, но не к парадным дверям, а назад за тронное возвышение. Открыл неприметную дверцу и, все, друг за другом, прошли в неё, оказавшись в просторной комнате, без мебели. Тут их уже ждали хранитель врат и хранитель образа. Вспыхнул овал портала и хранители пригласили всех пройти сквозь него, а потом прошли и сами.

   – А кони? – Вскрикнул Гнат.

   – Они уже в вашем мире – ответил один из хранителей. Потом что-то прошептал и открылся еще один портал. Сквозь него были видны их кони и старый дом.

   Собрав книги в стопку, замотали их в шкуры с полатей, а больше здесь и брать им было нечего, вскочили на коней и поскакали в дом старого Медволапа.

   – Посмотрел, называется – сокрушался Бестан, по приезду – и ни черта не увидел, одни стены и капюшоны.

   А еще через два дня, сердечно попрощавшись с отцом, сестрой и женой Медволапа старшего, отправились в город. Где уже был проведён необходимый ремонт дома, отмыты полы и стены. Побелены печь и потолки. Снаружи поставлен новый высокий забор, калитка и ворота. Немного задержались с полами в доме, но к приезду хозяев, плотники должны успеть. Об этом им сообщил приехавший накануне ватажник. Две женщины так и остались в доме, в качестве служанок. И платить им, не принимая никаких возражений, вознамерился сам отец Василия.

   Дом Василисы был не просто большой, а огромный. Одноэтажное строение из обожжённого красного кирпича под черепичной рыжей крышей. Огромные окна из толстого полупрозрачного стекла, зеленоватого цвета.

   Василий просто обомлел, разглядывая его с высоты лошади.

   Гнат, не так сильно, как Василий, впечатлившись, спрыгнул с лошади и постучал огромным железным кольцом-ручкой по калитке.

   Где-то там за забором послышались шаги, и женский голос спросил – Кто? Хозяев нет.

   – Открывай тетка Анисья, я это, Василий Медволап – откликнулся с лошади Василий.

   – Ох, ох – запричитал тот же голос и калитка распахнулась. Мимо неё проскользнул Гнат, чем-то там громыхнул, и открылись тихо, без скрипа широкие ворота.

   Василиса долго ходила по дому, рассказывая и показывая, что где стояло, что как лежало. В своей комнатке присела на единственный кособокий табурет – а здесь, была моя светёлка. А за стенкой няня...

   Нечаянная слеза слетела со щеки. Но Василиса взяла себя в руки и посмотрела на Василия.

   – Здесь нет, ни лавок, ни кроватей, ни сундуков. Один стол вон в кухне. На чём спать думаешь, муж мой, богом данный, герцог Медволап?

   – Там в конюшне, и кровати, и сундуки, и столы, и стулья мягкие красивые – ответил, разыскав их, за Василия, Гнат – я еле, еле коней по стойлам развёл, пришлось переносить всё и растаскивать. Сейчас с принцем и займёмся. И ты принцесса, тоже пошли, там мелочь всякая, не перетаскать.

   Он уже перестал смущаться и краснеть перед ней. Но иногда подолгу не сводил с неё глаз, пока никто не видит.

   – Пошли уж все вместе, и амбар заодно посмотрим и баню – расправила плечи Василиса, отцепляя от пояса перевязь с мечом и клинком поменьше.

   В светёлку, бочком, нерешительно протиснулась женщина, лет сорока, на вид, и низко склонилась перед Василием – прости нас хозяин, хозяюшка – отвесила она ещё один поклон – раньше завтрева вас не ждали... Не успели... Анисья вот стряпнёй занялась, а я стиркой... А это – обвела она рукой пустую комнатку – шабашники обещались всё завтра назад перетаскать. Полы они в доме меняли. Недавно, только закончили, да и мы после них прибирались...

   – Хорошо... – Кивнула с улыбкой Василиса – Баньку бы нам истопить...

   – Это я мигом герцогиня – вместо служанки подхватился Василий.

   Женщина всплеснула рукой, поворачиваясь к Василию – так, чиста баня и воды мы натаскали Василий Иванович, дрова тоже.

   – Как зовут? Тётку Анисью знаю...

   – Настасья я... Фрола Забитного покойного, супружница. Сгинул он на той стороне Ваше. Но батюшка твой не дал с голоду помереть и сыновей пристроил и меня. Низко кланяюсь ему и тебе Иванов сын. И тебе молодая хозяюшка.

   Она отвесила еще два поклона.

   – Ладно, займись своими делами, а мы вещи в дом перетаскаем и баню затопим – махнул рукой, отпуская тётку, Василий.

   Трудились не покладая рук, пока небо не вызвездело. Перекусили только один раз. Но освободили, и конюшню, и амбар. Перенесли и неподъёмные сундуки. Потом Василий с Гнатом и Бестаном отправились в жарко натопленную баню. А женская половина принялась разбирать сундуки и стелить, на скорую руку, постели. Каждому досталось по комнате. Но Гнат устроился напротив дверей принца и принцессы на огромном сундуке. Перенеся из своей комнаты соломенный матрац, застелив его куском плотной ткани и одеяло из козьей шерсти. Проверил огромные окна из толстого стекла и занавесил, той же тканью.

   После мужчин и Василиса с Тилой отправились в баню, намылись быстро щёлоком, смыли дорожную пыль с волос и тела. У обеих, уже, волосы отросли до плеч. У Тилианы наметилась и фигурка. Из нескладного воробушка она превращалась в красивую белую лебедь.

   Потом долго пили горячий малиновый взвар со свежими сладкими пирогами.

   Но и, выспавшуюся белую лебедь, на утро, Гнат, почти насильно вытащил во двор, с молчаливого согласия Василисы. Бестан был уже там. Сидел на крылечке и сладко позёвывал.

   – Так вот, господа, прынц и прынцесса – не добро, ухмыльнулся Гнат, оглядев их с высоты ступеней – пришла пора заняться мне вами всерьёз. Хотите вы того или нет.

   Бестан и без слов понял, о чём идёт речь и с готовностью поднялся. Тилиана же, подозревая, что-то неладное, нерешительно начала отступать за угол дома.

   – Куда? – Прикрикнул на неё Гнат, а ну, иди сюда...

   Принцесса, тяжко вздохнув, вернулась.

   – Начнём с того, с чего и я начинал, с камней. Вон, я уже всё приготовил.

   В углу двора лежали четыре внушительных камешка.

   Берём в каждую руку по одному и за мной вокруг дома. Кто бросит, восемь кругов дополнительно. А если вы думаете, что не смогу вас заставить, то вы ошибаетесь, смогу... Всё, начали...

   И начались тренировки. С каждым днём, учитель увеличивал и увеличивал их время.

   До обеда с камнями, после обеда с тренировочными мечами. Их он выстрогал из тяжёлой древесины и сбалансировал, что бы, руки не вывернули.

   Бестан, понемногу, втягивался, закусив губу, через силу, но делал, что приказывал учитель. А Тилиана, всё норовила ускользнуть от Гната, ссылаясь, на то, что книги, время не остаётся почитать, то на то, что устала и нога болит – что надоел, ты Гнат, хуже горькой редьки. Отстань...

   Гнат терялся, если принца он мог еще заставить, пристыдив, а то и подзатыльник отвесить, пока сестра не видит, то с Тилианой не знал, что делать. И, в конце концов, пошёл к Василисе за советом.

   Та тоже не знала, что сказать и, уже сама пошла, просить помощи у Василия.

   Тот, с нанятыми каменщиками, сооружал в добротном амбаре хлебопекарную печь.

   Василий выслушал, отломал от дерева, что одиноко росло во дворе, тонкую хворостину и пошёл на поиски дочери.

   Та, увидев отца с хворостиной, попыталась скрыться, но куда там, от лучшего-то воя приграничья.

   – Буду, буду заниматься, отец не надо – разревелась она, продолжая выворачиваться из его руки.

   Медволап отбросил хворостину, так и не применив и, пряча улыбку в реденькой бороде, грузно зашагал назад к амбару.

   – Ябеда – бросила она Гнату, проревевшись, но меч в руки, снова, взяла.

   Так прошло еще два месяца. Бестан и Тилиана втянулись в тренировки. Василий затопил свою печь и испёк первые хлеба. И теперь у ворот, каждое утро, выстраивалась очередь. Хлеб у него получался необычный, вкусный, чуть сладковатый, мягкий и рассыпчатый. За рецептами он не раз ездил в свою деревню, к бабушкам пекарицам.

   Василиса нашла нового управляющего для купеческого монастырского дела, а сама взвалила на себя всю счетную часть.

   В один из таких дней появился хранитель времени. Привёз ещё книг по магии. Отобедал с ними. А потом, укладывая по одному на лавку, начиная с Бестана и закончив Гнатом, вкладывал им знания своего мира. Затем попрощался и ушёл.

   На это время обе служанки были, под разными предлогами, удалены из дома Василисой.

   Хранитель ушёл, а головная боль, после принятия знаний осталась. Бестан и Тилиана забрались в свои постели и уснули. Василиса тоже. Гнат устроился на своём сундуке и, превозмогая головную боль, не смыкал глаз. Василий же, потирая виски, ушел к своей печи, и там забыв про боль, занялся любимым делом.

   Первой, среди ночи, проснулась Василиса и заставила Гната забраться под одеяло, отобрав у него меч. Нашла в амбаре Василия и тоже прогнала его отдыхать.

   К утру здоровье вернулось. Пришли и знания. Василий и Василиса долго удивлялись, что у них появились способности к магии. Василий как и Бестан стал магом огня, правда очень слабым. А Василиса магом земли, и тоже её способности чуть теплились. И развить их вряд ли удастся. Так писалось в книгах, что принёс хранитель. Но никто из них не расстроился. Появились знания и этикета королевского двора и титулования знати Илии. Языка, письма и счёта.

   Через несколько дней приехал Медволап старший и бросил на стол перед Василием, звенящий мешочек.

   – Это то, что я обещал, здесь немного, сто рублей золотом. Но лет на пять безбедной жизни хватит. Потом еще привезу. Это прибыль с лесопилки, что мы организовали с моими ватажниками. Да, я слышал, ты и сам неплохо устроился, хлебопеком стал, взнос в гильдию внёс. Молодец Василий Иванов сын. Еще слышал письмо и счёт освоил. Ты уж не обижайся Василий, но Настасья мне всё рассказывает, что у вас в доме происходит. Должен же я знать, как сын живёт. Помочь вовремя, или предостеречь. Когда и предупредить. Сестра твоя вот заневестилась. Как думаешь, может за Гната её отдать. И ты рядом и невестка моя. Матушка Пелагея сказывала, что купеческим делом Василиса занялась. Она и не нарадуется. Дела у меня с ней. С настоятельницей... Монастырский лес прореживаю. Там этого леса на тыщу лет хватит. И ей прибыль и нам. С боярином больше дела не веду. Надоел. Жаден, не в меру, стал, на старости лет. И куда ему, ни детей, ни внуков? – Выдал за один выдох отец.

   – Насчет Гната... – улыбнулся Василий, выслушав – Не знаю отец, тут его самого спрашивать надо. Он свободный человек. За обучение Бестана и Тилианы твёрдую монету получает. Не берёт, но я откладываю. Да и сестрёнку спросить бы надо. Не вещь ведь, всё-таки. Живой человек.