Текст книги "Сердце тигра"

Автор книги: Александр Прохоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 56 страниц)

– Обычно боги это любят, – сонно пробормотал Лоредан.

– Вот и я так думаю! – воодушевился Нарбо.

Тут, в комнату вошел один из рабов Эвна Филопатора. Он принес поднос с едой и фиал с прекрасным фалернским вином. Лоредан с удовольствием поел и снова блаженно растянулся на ложе. А вот Нарбо, захваченный какой то своей новой идеей, к еде почти не притронулся, что было для него конечно же странно. Уже засыпая, сквозь дрему Лоредан видел, как негр вытащил статуэтку своего Ваал-Бабы и что-то бормоча себе под нос, начал вертеть ее так и эдак, прикидывая, как бы ему ее украсить. Потом, Лоредана, это совершенно перестало интересовать, и он уснул.

Проснулся молодой аристократ после полудня в прекрасном настроении. Нарбо лежал на топчане в предназначенной для него нише и храпел.

Лоредан не стал его будить, сам себе налил вина и подошел к окну, чтобы посмотреть, что делается на площади. Там было весьма многолюдно, хотя торговцы уже начали потихоньку расходиться. Потягивая вино и закусывая сочными ломтиками дыни, Лоредан высыпал из кошеля на стол деньги, что дала ему перед отъездом Сабина. Пересчитал их. Сумма была еще приличной, но молодой аристократ, уже с тревогой подумывал, что он будет делать, когда они закончатся. А случится это быстро. И как бы это не случилось до того, как он узнает правду обо всем, что затеял против него Марк Серторий.

"Тот караван, что поведет Мелорий, в Испанию должен привести я, – размышлял Лоредан. – Надо дождаться, когда караван покинет Рим. Потом, следует присоединиться к нему на полпути, как-то избавиться от Мелория и повести товары дальше самому. И как же все это провернуть? Проклятие богов, почему же Серторий желает разорить меня? Хочет забрать все, чем я владею. И зачем я подписал тот договор? А был ли у меня иной выход?"

Так размышляя, Лоредан прохаживался по комнате туда сюда. Его рассеянный взгляд случайно упал на фигурку Ваал-Бабы, которую Нарбо поставил на полочку над своей головой. Деревянный божок жизнерадостно улыбался, похотливо выставив вперед огромный фаллос. Лоредан, хотел было пройти мимо, но тут, что-то привлекло его внимание. В фигурке Ваал-Бабы, что-то изменилось. В первое мгновение, Лоредан не понял что, а потом увидел. В пузо божка был вставлен крупный драгоценный камень, судя по всему рубин, сияющий чистым золотисто-алым блеском. Сердце Тигра!

Лоредан, готов был в этом поклясться. Он не спутал бы его, ни с каким другим камнем.

– Ты! – выдохнул Лоредан и судорожно сглотнул. – Ты где его взял?

Нарбо тут же проснулся. От неожиданности испуганно вскрикнул и вскочил, обалдело моргая глазами.

– Где ты взял этот камень? – заорал Лоредан.

– Камень? – Нарбо тупо спросонья вытаращился на господина. – Какой камень?

– Вон тот, что вставил в своего Ваал-Бабу?

– Так это… – Нарбо почесал затылок, – в хранилище.

– В фиске императора?

– Ага. Я подумал, чего он там лежит без толку. Император, так трясется над ним. Видно, камушек этот и вправду, чего-то стоит.

– Чего-то стоит? – вскричал Лоредан. – Да на него царство можно купить!

– Царство? – Нарбо снова вытаращил глаза. – Нет, господин, царство не надо, хлопот слишком много. Заговоры там всякие, войны… Мне бы покушать, немного вина попить и пару страстных, горячих женщин.

Лоредан схватил с полки божка и начал трясти им перед перепуганным лицом негра.

– Нарбо, ты соображаешь, что натворил? Если нас поймают с этим камнем… С нами такое сделают… Даже говорить страшно, что сделают! Теперь весь Рим на ноги поднимут! Да что там Рим, всю Империю!

Первым порывом Лоредана было выбросить Ваал-Бабу на улицу. Он даже шагнул к окну. Нарбо затрясся.

– Ой, господин, не надо. Я больше не буду, господин. Не выбрасывайте Ваал-Бабу, умоляю вас.

Негр рухнул на колени и стеная пополз к Лоредану, обнял его ноги.

Лоредан сел на один из табуретов и задумался. А может, эта удача? Может, капризная Фортуна на этот раз улыбнулась ему? Камень стоит огромных денег. Может, стоит продать его, ничего не выяснить про заговор Сертория, а просто прийти к патрону и швырнуть ему в лицо деньги. Он не только вернет долг, а купит всю Испанию и самого Сертория в придачу!

Вот только продавать Сердце Тигра в Риме нельзя. Нужно ехать в Египет, в Александрию в которой сходятся караваны из Римской Империи, Индии и Аравии. Там всегда бывает очень много богатых купцов с Востока, даже из далекого Китая. Кто-то из них непременно купит такой камень. Впрочем, ехать куда либо или нет, Лоредан решил обдумать позже. Сейчас, главное было не попасться с Сердцем Тигра и для этого, камень следовало хорошенько спрятать.

– Нарбо, прекрати хныкать, – приказал Лоредан. – Отцепись и встань.

Негр повиновался. Вид у него был очень расстроенный. В который уже раз к собственному удивлению, Лоредан ощутил теплое чувство жалости к рабу.

– Успокойся, на вот, возьми своего Ваал-Бабу.

Негр радостно схватил божка.

– Спасибо, добрый, великодушный господин!

– Не обольщайся, – хмыкнул Лоредан, – Давай, вытаскивай камень.

– Но, господин, я ведь уже подарил его Ваал-Бабе, – расстроено забормотал Нарбо. – Бог разгневается, если я заберу его.

– На вот, вставь вместо камня монету, – Лоредан сунул в руку Нарбо золотой аурес. – А проклятый камень вынь.

– Проклятый? – испуганно вскричал Нарбо. – А почему он проклятый?

– Ну, как же, ты ведь его украл!

– Я, позаимствовал.

– Это все словоблудие, Нарбо. Ты, камень – украл. А боги не любят принимать украденное. Другое дело монета. Нам ее подарили, а всякий дар, как известно, преисполнен божественной благодатью, поэтому Ваал-Баба будет счастлив. И потом, любой драгоценный камень, это источник магии, зачастую злой и коварной, золото же благородный, чистый металл и более угоден богам.

Нарбо слушал, разинув от удивления рот. Наконец он вымолвил:

– А вы, точно это знаете?

– Конечно, Нарбо, уж поверь мне. Или ты считаешь своего хозяина глупцом и лгуном?

– Нет, что вы, господин! – поспешно воскликнул негр. – Просто я видел, что драгоценные камни вставлены в изображения многих богов, особенно в храмах, где это делают сами жрецы. Получается, они сковывают богов злой магией?

– Ничего подобного, – рассмеялся Лоредан. – Жрецы ведь люди, знающие и сами владеющие магией. Они очищают от зла все камни, которыми потом украшают изображения богов.

– Вот оно как! – вскричал негр.

– Так что давай, Нарбо не медли и вытаскивай камень. Я его спрячу.

Через минуту Сердце Тигра оказался на ладони Лоредана а на пузе вечно счастливого Ваал-Бабы засверкал золотой аурес.

Поднеся рубин к свету, Лоредан, некоторое время любовался игрой отблесков на гранях, потом сказал:

– Итак, куда же его спрятать?

– Я мог бы носить его за щекой, – предложил Нарбо.

– Еще чего придумал! – возмутился Лоредан. – А если случайно проглотишь? Мне что потом, живот тебе вспарывать?

– Зачем же вспарывать? – испугался Нарбо. – Если проглочу, камень потом сам выйдет. Такое много раз бывало. Я и монеты глотал и золотые цепочки, и перстни и кулоны. Все потом выходило. Однажды проглотил жемчужину, но она правда не вышла, растворилась наверное.

– Все хватит болтать, – остановил негра Лоредан. – Я зашью его в свой пояс. Давай-ка, сходи и отыщи мне нитки покрепче и швейную иглу. Я думаю, это все должно быть у рабынь. Если будут спрашивать зачем, гляди не проболтайся, скажешь, что тебе надо подлатать одежду.

– А если, они предложат мне помощь? – спросил Нарбо. – Женщины часто мне предлагают…

– Скажи, что свою одежду, ты штопаешь сам! – рассердился Лоредан. – Или еще что-нибудь соври.

Нарбо ушел и вернулся через несколько минут, принеся все необходимое.

– Ну, спрашивали они тебя, зачем тебе все это? – поинтересовался Лоредан.

– Да, господин, но я сказал, как вы велели. Они стали смеяться и одна девушка сказала, что не дело мужчины выполнять женскую работу. Я сказал, что я особенный мужчина. Тогда, они пригласили меня сегодня ночью их посетить и доказать это.

– Все, хватит, замолчи! – в нетерпении вскричал Лоредан. – Давай мне все сюда, а сам выйди и сторожи у двери, чтобы никто не вошел.

Нарбо кивнул и удалился. Лоредан снял с себя пояс и кинжалом сделал на нем небольшой аккуратный разрез на внутренней стороне. Вложив в отверстие камень, Лоредан заштопал дырку. Одев пояс, он подошел к висящему на стене, начищенному до блеска медному зеркалу. Посмотрелся, поворачиваясь так и эдак. Ничего особенного не заметил.

– Ну вот, хорошо получилось, – пробормотал Лоредан. Он повернулся к двери и позвал Нарбо.

Ответом ему была тишина.

– Нарбо! – крикнул он уже громче.

Негр так и не появился.

– Нарбо, где тебя носит, входи же!

Потеряв терпение, Лоредан вышел из комнаты. В коридоре и на лестнице Нарбо не было. Зато снизу раздавались шум и ругань. Лоредан спустился на первый этаж в вестибюль и тут же увидел Нарбо. Тот стоял в дверях гостиницы, загораживая собою вход. На ступенях и на улице собралась немалая толпа, многие, даже не постояльцы, напирали сзади из чистого любопытства, узнать, что тут происходит. Что и говорить, в Риме всегда хватало зевак охочих до разных зрелищ и развлечений. Толстый краснорожий римлянин в запыленной тоге, особенно злобно и визгливо кричал:

– Уйди с дороги обезьяна! Я заплатил за комнату в этой гостинице!

– Заткнись, жирный, – прорычал Нарбо.

Еще несколько человек принялись громко браниться и осыпать Нарбо проклятиями. Тут, сквозь толпу протолкнулся хозяин гостиницы Эвн Филопатор.

– Чего ты здесь встал? – спросил он, стараясь выглядеть грозным.

– Не твое дело, – ответил Нарбо.

– Убирайся отсюда, не то я позову моих рабов и вызову вагилариев!

– Да вызывай, – хмыкнул Нарбо. – Я и тебе и им, как следует, наваляю.

– Безобразие! – кричали люди на ступенях. – Как смеет этот наглый раб не пускать нас да еще дерзить!

Толпа накинулась на хозяина.

– Это так вы заботитесь о посетителях? Какая наглость! Это вам не цирк и не времена Нерона.

– Успокойтесь, почтенные квириты и гости столицы! – закричал Эвн Филопатор. – Я сейчас все улажу!

Повернувшись к Нарбо, он толкнул его в грудь.

– Ты чего толкаешься? – спросил негр. – Полегче, а то ведь если я толкану, тебе мало не покажется.

– Отойди, пусти меня.

– А чего ты там забыл?

От последних слов Нарбо, хозяин пришел в ярость.

– Ты… Ты, жалкое отродье, как смеешь не пускать меня в мою же гостиницу? Это моя собственность!

– На ней, не написано, что твоя, – усмехнулся Нарбо.

– Как это не написано? Вон над входом вывеска с моим именем!

– Я не умею читать, – отмахнулся Нарбо.

– Последний раз предупреждаю, отойди! Сейчас позову стражников!

– Да зови, кого хочешь, – рассмеялся Нарбо. – Я уйду, только когда мне прикажет хозяин.

Эвн Филопатор попытался ударить Нарбо, но тот, поймал его руку, другой рукой схватил дрыгающего ногами хозяина гостиницы за шиворот и приподнял. Толпа в страхе ахнула и попятилась.

– Ты что, таракан жирный, драться со мной вздумал? – расхохотался Нарбо и как следует, встряхнул Эвна Филопатора. – Ты что, не видишь, кто здесь самый сильный? – негр поиграл бицепсами и грудными мышцами. – Самый сильный здесь, я.

Лоредан бросился к Нарбо и ткнул его в плечо.

– Что ты делаешь, глупец, я же приказал стоять тебе у двери!

– Так я у двери! – радостно заявил Нарбо. – Вот стою, как вы велели господин и охраняю, чтобы никто не вошел.

– Безобразие, грабеж, разбой! – слышались возмущенные крики постояльцев с улицы. – Мы деньги платили, а нас не пускают! Зовите стражу! Сообщите префекту города!

– Это ваш раб? – спросил худой высокий римлянин, подскакивая к Лоредану. – Усмирите его, наконец.

– Прошу всех успокоится! – повысил голос Лоредан. – Нарбо, немедленно отпусти почтенного хозяина и следуй за мной.

Негр нехотя разжал пальцы и Эвн Филопатор оказался на свободе. Он отряхнулся и принялся громко браниться. Лоредан сунул ему в ладонь золотой и шепнул:

– Это компенсация за неприличное поведение моего раба. Не держите зла. Рабы, они ведь все бестолковые, какой с них спрос.

Эвн Филопатор тут же умолк и заулыбался, потом повернулся к возмущенно кричащим постояльцам

– Граждане, ну перестаньте же шуметь. Видите, все разрешилось, вы можете пройти каждый к себе. А кричать тут не надо, нехорошо беспокоить других постояльцев.

Лоредан оттащил Нарбо в сторону и свирепо глядя на него зашипел:

– Ты что, осел, не понимаешь, где охранять надо было? Я тебе сказал стоять у двери, а ты где встал? Надо же соображать, что я имел ввиду дверь комнаты, а не дверь гостиницы.

– Я все напутал, господин, больше не буду господин, – насупился Нарбо.

– Ладно, хватит об этом, – кивнул Лоредан. – Он провел рукой по поясу, – Видишь, он здесь. Если со мной что случится чтобы ты, знал.

– Господин, а что с вами может случиться?

– Не задавай глупых вопросов, – сердито прошипел Лоредан. – Лучше проследи, чтобы в комнату подали обед. А я, пока посоображаю, что нам делать дальше.

– Господин, а можно вечером, я схожу в лупанару? Мне потом, будет лучше спаться. Дайте мне немного денег, господин.

– Нет Нарбо, не сейчас. Уймись со своей лупанарой.

21. УТРО ИМПЕРАТОРА

Утром, Каракалла проснулся с головной болью. С трудом разлепив распухшие веки, он мутными глазами оглядел спальню. Германские телохранители, увидев, что император пробудился дружно гаркнули приветствие и каждый, грохнул наручем правой руки по защищенной стальным нагрудником груди.

– Аве Цезарь! Аве!

– Ох, замолчите, – Каракалла болезненно сморщился и зажал уши руками. – Вы что, псы, смерти моей хотите?

Он с трудом принял сидячее положение. Телохранители застыли по стойке смирно.

– Шлюхины дети, даст мне кто-нибудь воды? У меня в глотке сухо, как в Нумидийской пустыне.

Но тут выяснилось, что в спальне нет ни одного кувшина с водой, только с вином. Пришлось одному из стражников бежать к ближайшему фонтану.

Пока Каракалла мучился в ожидании, в голове его, словно гремел колокол, а потом, ему даже стало казаться, как чей-то голос, неустанно повторяет одно и тоже:

"Люби воду! Люби воду!"

Когда телохранитель вернулся, неся фиал, император, прямо таки вырвал сосуд из его рук. Держа фиал обеими дрожащими руками, Каракалла пил, едва не захлебываясь прямо из горлышка. Наконец, противный голос в его голове исчез.

Император оторвался от фиала и тяжело опустился на ложе. Зевнул и поморщился, ощутив мерзкую вонь из собственного рта.

– Лекаря сюда, – приказал он. – И приготовьте мне бассейн с прохладной водой.

Лишь после того, как император искупался во фригидарии и выпил травяной настой, приготовленный лекарем, ему существенно полегчало.

Вошедший в покои раб доложил, что аудиенции императора ждут его мать Юлия Домна, почтенные патриции Максий Гальк, Тертулиан Веноций, а также, еще порядка полусотни людей разного ранга и звания.

– Гоните всех прочь, – простонал император. – Как они мне все надоели!

– А ваша мать? Ее тоже? – невозмутимо спросил раб.

Каракалла не ответил и вдруг стал тревожно озираться.

– А где мой брат? Где мой брат, будьте вы все прокляты!

– Простите, Цезарь, – поперхнулся раб – Ваш брат Гета – мертв.

– Болван! – заорал Каракалла – Я спрашиваю, где мой брат?

– А этот… как его…

– Марк Фамбрий! – рявкнул Каракалла – Пора тебе, уже запомнить!

Тут, в комнату вошел Марк Опеллий Макрин. Вид он имел несколько потрепанный, утомленный и растерянный.

– Цезарь, прошу прошения, но вчера я так крепко уснул… Не понимаю, что со мной такое случилось.

– Да ничего, бывает, – усмехнулся Каракалла.

– Вы, будите принимать посетителей?

– Прежде, я бы хотел выяснить, где мой брат Марк Фамбрий. То есть тьфу! Лоредан!

– Право, не знаю – сказал Макрин. – В отведенной ему комнате его нет. Черный раб, тоже исчез.

– Найти их, – приказал Каракалла. – Что-то, тревожно мне.

Он повернулся к все еще ожидающему распоряжений рабу.

– Как ты сказал, моего приема ждут Гальк и Веноций?

– Да цезарь. И ваша мать и…

Каракалла жестом руки приказал рабу замолчать. Потом, он тревожно посмотрел на Макрина.

– Послушай, а не могли эти двое моего брата того…

– Это вряд ли, – покачал головой префект претория.

– Как вряд ли? Ты же сам вчера сказал, что эти двое опасны и могли бы организовать покушение на брата. Не для этого ли ты, посоветовал называть Лоредана другим именем и носить ему маску?

– Да цезарь, все так, но вряд ли Гальк и Веноций смогли бы так быстро организовать покушение.

– Так, где же тогда мой брат?

В это время в покои ворвался бледный, как смерть Публий Фуск. Вид его был ужасен, глаза горели безумием.

– Великий, Сердце тигра украли!

– Как украли? Опять? Что ты несешь, да поразит тебя Юпитер молнией! У меня тут брат, куда то пропал, а ты со своими глупостями!

– Украли, господин! Я только что проверял!

Каракалла в бешенстве выбежал за дверь. Не обращая ни на кого внимания, он быстрым шагом в сопровождении стражников и телохранителей направился в сокровищницу. Ожидавшие его аудиенции потянулись было следом, но видя в какой ярости прибывает император, многие остановились. За Каракаллой и его телохранителями решились последовать лишь Максий Гальк, Тертулиан Веноций и Юлия Домна.

Подойдя к дверям сокровищницы и хмуро взглянув на полусонных, испуганных стражников, застывших на манер статуй по сторонам от дверей, Каракалла отрывисто приказал Публию:

– Открывай!

Тот открыл. Каракалла вбежал внутрь, бросился к мраморному столбу и заглянул внутрь стеклянного шара. Там было пусто.

– Украли! – оглушительно заорал император. – Как это случилось? Я же сам вчера, положил его внутрь!

– Это все негр, тот негр и другой проходимец, его хозяин, это все они господин, – затараторил Публий Фуск.

– Молчать! Опять ты обвиняешь моего брата, собака! Ты сторожил сокровищницу до рассвета?

– Я!

– И двери были закрыты и никто не приходил?

– Нет. Утром, я открыл двери и проверил, как полагается! Камня не было!

– Так чего же ты обвиняешь моего брата и того негра, когда их здесь и не было, а был лишь ты один?

– Должно быть, они колдуны! – вскричал Публий. – Они всем нам заморочили головы!

– А мне думается, это ты украл камень! – загремел Каракалла.

– Я?! Украл?! – голос Публия сорвался на фальцет.

– А кто же еще мог это сделать? Ключ был только у тебя! Я сам его тебе отдал! По твоим словам никто сюда ночью не приходил, стражники были мертвецки пьяны!

Оба стражника при этих словах в ужасе затряслись.

– Где мой камень, Публий? – заорал Каракалла – Где мой брат?

– Я не знаю! Я не виноват!

– Взять его! – зарычал император.

Не успел Публий Фуск и глазом моргнуть, как телохранители отобрали у него меч и заломили за спину руки.

– Пощади, Светлейший! – завопил Публиий. – Я ни в чем не виноват! Я всегда был верен тебе!

– Да, вина Публия не доказана, – заметила Юлия Домна. – Ты переходишь все границы, Антонин. У тебя что, так уж много верных людей?

– Замолчи, мать! – рявкнул Каракалла. – Ты ничего не смыслишь в этих делах. Я сам разберусь!

Где палач Секула?

– Эээ… он умер, – замялся один из стражников, по имени Тилас, – умер, Божественный.

– Как умер? Кто приказал? То есть тьфу! Когда же случилось это несчастье?

– Так уж две недели назад, – почесал затылок Тилас.

– Две недели? И я ничего не знал? Да как же это произошло?

– Ну, Секула выпил лишнего и свалился в котел с кипятком. Долго кричал бедняга.

– Какое несчастье, – Каракалла покачал головой. – Такой человек был… Кто же у нас теперь палач?

– Ну, палача у нас пока нет. У Секулы есть помощник, его раб Варген Цумян из Армении. Но мы все зовем его Варом. Ему, так больше нравится. Вот он пока, вместо палача.

– А что, этот Варген Цумян, очень жестокий?

– Не знаю господин, но вид имеет устрашающий. А при такой внешности мне думается, вряд ли человек может быть добрым. Так что, наверное, Вар – жестокий.

– Ну, может тогда ему, и быть палачом? – сказал император – Дело он знает, жестокий, как ты утверждаешь. Что еще нужно? Приведите-ка его.

Вскоре, привели Вара. Сначала, Каракалла увидел огромное волосатое пузо, потом, склонив наголо бритую голову, вошел высоченный, грузный мужчина лет сорока в одной набедренной повязке. Вид он имел и вправду устрашающий: толстый отвисший живот, кривые, короткие ноги, длинные, как у обезьяны руки и бугристая от мускулов спина. Все тело Вара покрывали густые, черные волосы. Его глаза были глубоко посажены, а массивный лоб с широкими надбровными дугами, был низок, как у людей, обычно, не особенно умных, но зато чрезвычайно агрессивных. Нос Вара был огромен и изогнут, словно клюв стервятника, рот тоже был большой с кривыми крупными зубами. Страшную рожу Вара покрывала недельная щетина и доходила она, едва ли не до самых глаз. Одним словом, типичный представитель Кавказа.

В одной руке Вар сжимал толстую железную цепь, намотанную на его огромный волосатый кулак, а в другой лапище, на удивление нежно держал маленького серого мышонка. Зверек возбужденно принюхивался, просовывая нос между толстых пальцев и его черные глаза-бусинки, блестели.

– Так ты, значит Вар? – немного придя в себя от впечатления, спросил Каракалла.

– Я гаспадын, – кивнул армянин.

– Как долго ты был помощником Секулы?

– Пять лэт.

– Что ж, срок не малый. И в этом ремесле тебе все знакомо?

– Да господын. Яа всо знаю.

– Хорошо, назначаю тебя палачом, с соответствующим жалованием.

Вар вытаращил глаза и разинул от удивления рот. Он просто не мог поверить своему счастью.

– Если будешь хорошо работать и как следует пытать, через год обещаю оставить тебя в этой же должности и сделать свободным. Ну а пока, вот тебе первое задание. Видишь Публия Фуска?

– Вижу, гасподын.

– Этот мерзавец украл из моей сокровищницы драгоценный камень, бесценный рубин Сердце тигра. Узнай, куда он спрятал камень.

– Это не я! – завопил Публий. – Это негр!

Каракалла поморщился и игнорируя крики бывшего начальника дворцовой стражи продолжил:

– Еще, у меня пропал брат. Публий, тоже может быть к этому причастен. Или, скорее эти двое, – Каракалла указал на перепуганных Максия Галька и Тертулиана Веноция, – пытай их, пока не скажут правду. Но смотри, не переусердствуй, чтобы они не сдохли слишком быстро.

– Да господын, – Вар плотоядно улыбнулся. – Оны всо выложат.

Гальк, Веноций и Публий в ужасе закричали, когда палач сгреб всех троих и потащил из сокровищницы. Когда их вопли и стенания стихли, Опеллий Макрин неуверенно произнес:

– Может, не стоило так с Гальком и Веноцием? Они все-таки, представители знатных и уважаемых семейств в Риме. У них много влиятельных друзей. И потом, общеизвестно, что они всегда были вам верны и ненавидели Гету.

– Эти свиньи, давно напрашивались, – раздраженно отмахнулся Каракалла, – их имущество конфисковать, а родственников сослать в Таврию [129]129
  Таврия – совр. Крым


[Закрыть].

– Таврия? – вскричал Макрин. – Какое ужасное место!

– Заткнись, проклятый мавр! Иначе, и ты отправишься туда следом! – Каракалла яростно потряс кулаками. – Я никому не позволю безнаказанно обижать моего брата! Кто убил его или похитил, умрет страшной смертью. Клянусь, я даже прикажу пытать собственную мать, если на нее падет хоть тень подозрения.

– Как? Меня? – вскричала Юлия Домна, побледнев. – Ты, совсем обезумел, Антонин! Мало тебе было крови, когда, став императором ты устроил резню в Риме! Сколько тогда погибло? Двадцать? Тридцать тысяч?

– Это не важно! – заорал Каракалла. – Все эти ублюдки поддерживали Гету! Да если придется, я весь Рим вырежу и город спалю! Еще раз повторяю, все кто повинен в исчезновении моего брата умрут! И мне плевать, скольких придется перебить!

– Ну, мы не можем, вот так просто казнить кого придется! – возмутилась Юлия Домна. – Так в Риме исчезнет вся знать! Кто окажет нам тогда поддержку?

– У меня есть армия! – рявкнул Каракалла. – Какую поддержку тебе еще надо? Если понадобится, пригласим дружественных нам германцев, а сенат пополним людьми из провинций. И потом, не забывай, что мне нужно пополнять фиск. Имущества этих двух болванов Галька и Веноция, как раз хватит, чтобы покрыть расходы на вчерашний пир и выплатить жалование нескольким легионам на пару месяцев вперед.

– Эта погоня за деньгами, казни, конфискации ни к чему хорошему не приведут, – сердито произнесла Юлия Домна. – Твой отец копил деньги и богатства двадцать лет, а ты, став императором, почти все пустил на ветер. Вот скажи, зачем было повышать жалование солдатам до 750 динариев и увеличивать им довольствие вдвое?

– Да? А как мне было тогда добиться их поддержки? – парировал Каракалла. – Твой любимчик Гета, сделал бы тоже самое.

– Но ты мог, бы, после этого вести умеренную жизнь, как твой отец.

– Так я и веду такую жизнь! – вскричал Каракалла. – Питаюсь из солдатского котла, жру черствый хлеб…

– Похвально, Антонин, но так жить нужно, не только в походах. Стоит тебе приехать в Рим и начинается… Зачем, все эти пиры и оргии? Они опустошают казну, быстрее, чем войны.

– Много ты понимаешь, – презрительно фыркнул Каракалла. – Твой этот Гета, да и ты сама окружили себя философами, литераторами, поэтами и прочим отребьем, воображающих себя культурными людьми. А я солдат! И как всякий солдат хочу в перерывах между боями пировать и веселиться. Потому что любой день для солдата может быть последним. А насчет денег не волнуйся. Не забывай, про прошлогодний эдикт.

– Это была глупость, дать гражданство всем свободнорожденным жителям империи, – фыркнула Юлия Домна. – Ты рассчитываешь, что таким образом, за счет новых налогов пополнишь казну? Ну и как, существенно она пополнилась?

– Еще пополнится, – буркнул Каракалла. – Воевать надо, чтобы было золото. И не с германцами, а с персами. Нужно идти на восток и захватить все земли от Евфрата до Индии! И я это сделаю! Что я, хуже Александра Великого? Да я лучше! Я и Индию захвачу и тогда то, мы будем купаться в золоте, есть и спать на золоте!

– А пока, тебе даже не удалось усмирить варваров на Данубии, – горько вздохнула Юлия Домна. – Моя сестра Мэса ждет не дождется, когда ты явишься в Сирию и расправишься с парфянами. Но наши армии увязли в войнах на севере. Сколько это будет продолжаться? Не пора ли, как-то договориться с варварами, чтобы они не тревожили нас?

– Договориться? – зашипел Каракалла, сжимая кулаки – Ты про откуп говоришь? Да я раздавлю их! Слышишь, мать – раздавлю! Лишь бы, мой брат был со мной рядом. Только бы отыскать его живого и невредимого. Да мы вместе, не только варваров… Мы и до Китая дойдем!

Император обернулся, отыскал взглядом телохранителя Тиласа.

– Ты теперь префект дворцовой стражи! Собери побольше людей и начинай обыскивать и дворец и всю прилегающую территорию. Да, и разыщи Ульпия Юлиана! [130]130
  Ульпий Юлиан при императоре Каракалле возглавлял тайный сыск и курьерскую связь


[Закрыть]Что-то, я не видел его с утра. Передай, пусть отправит своих людей в город. Может там отыщутся следы моего брата! Или хотя бы, будет найдено его тело! И вот еще что… Выстави усиленную стражу у всех ворот, проверяйте все суда в Остии!

– Слушаюсь, Великий, – Тилас поклонился и сразу же отправился выполнять приказ.

– Ты! – Каракалла ткнул Макрина в грудь, – собирай военный совет, пригласи жрецов, предсказателей и сенатскую комиссию. Кто там у нас по военным ведомствам? Да и пусть казначеи готовят для меня отчет. Я хочу знать, когда будет готов к выпуску антониниан! [131]131
  Антониниан – лат. antoninianus) – общепринятое в нумизматике название римской серебряной (впоследствии медной) монеты, чеканка которой началась по приказу императора Каракаллы. Название монеты происходит от полного имени Каракаллы – Марк Аврелий Антонин.


[Закрыть]Надеюсь они не забыли, что монета должна быть по весу легкой, но при этом соответствовать трем динариям. Пусть также не забудут, изобразить меня таким, каков я есть – грозным и неумолимым повелителем! На голове моей должна быть корона, а не венок. На другой стороне монеты пусть изобразят мою мать, и ее изображение должно быть подчеркнуто серпом луны. Она сама так пожелала. Да что я говорю! Мы это всё уже обсуждали с казначеями. Просто, напомните им еще раз. Надеюсь, в этом году или хотя бы на следующий антониниан, наконец, пойдет в оборот. Все запомните, нужно много денег. Очень много! Нужна огромная армия. Скоро, клянусь Юпитером Сокрушающим, мы ударим по варварам, а после выступим на Восток!

За всеми этими событиями, последовавшими во время и сразу после ареста Публия Фуска, все как-то совершенно забыли про фискалия Гая Маррона. Он, сам расценил это, как благодеяние богов. Лучше сейчас не попадаться на глаза императору, да и всем остальным тоже. Если его схватят и отдадут палачу, Маррон не был уверен, что доживёт, даже до пыток. При одном только вспоминании об этом огромном волосатом чудовище Варе, старика охватывала холодная волна ужаса. Но не только возможный арест и опала его тревожили. Вся затея с похищением «Сердца тигра» и обвинением в этом Лоредана – провалилась. И что теперь сказать Марку Серторию? Проклятый Публий Фуск! Всё испортил! Конечно, хорошо, что он прикончил Лоредана, если это и в самом деле так. По крайней мере, часть поручения Сертория, так или иначе, выполнена. Но то, что исчезнет «Сердце Тигра» – это в планы фискалия совершенно не входило. Огромный долг так и остался за Марроном. А ведь Серторий в Валенции ждет от него вестей, ждёт караван, который доставит ему драгоценный камень.

Тяжело вздохнув, Гай Маррон отправился в свои покои. Следовало немедленно написать Марку Серторию письмо. Обдумать нужно каждое слово этого послания. Напустить туману, неясностей и в тоже время представить свои действия в самом выгодном свете, чтобы у Сертория ни на мгновение не возникло сомнений, что его поручение Гай Маррон старался выполнить изо всех сил.