Текст книги "Начало пути"

Автор книги: Александр Бромов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Нашел его спустя неделю полузамерзшего, но счастливого, патруль крепости на рубеже. А еще спустя несколько часов он увидел отца.

Через месяц, совершив дерзкий тайный набег на дворец Таамира, он выкрал Скиале и привез ее в гарнизон. В эту же ночь она сама пришла к нему, и растерявшийся ашурт, действительно не знал, что с ней делать. Опыта общения с женщинами у него не было. А потом они поженились. Только пожить долго и счастливо у них не получилось.

Герцог вынырнул из воспоминаний, как из зимней реки. Тяжело вдохнул полной грудью прохладный воздух. Привычно поискал глазами Ласайенту и обнаружил его неподалеку, непринужденно болтающим с симпатичной шатенкой. Кажется, принц входит во вкус.

Сзади к герцогу незаметно подошел Таамир и тихо спросил:

– Не положил еще мальчика под себя?

– Пошел вон, – Сантилли очаровательно улыбнулся девушке напротив, та зарделась и опустила глаза.

– Как знаешь, – дракон усмехнулся и ушел, оставив неприятное ощущение чего-то липкого и противного. Сантилли поставил бокал с нагревшимся вином на какой-то столик и направился к красавице. Не пропадать же добру.

Потом они разговаривали с отцом на балконе. Оттуда хорошо был виден зал с танцующими, самому же можно было оставаться в тени незамеченным. Очень удобно, если надо с кем-то переговорить. Отец ушел, а герцог остался, облокотившись на высокие перила и перебирая в уме события этого вечера. И снова пропустил момент, когда сзади подошел Таамир. Герцог очнулся, когда тот уже обнял за плечи.

– Скучаешь? – вкрадчиво шепнул дракон, наклоняясь к уху ашурта.

Санти вздрогнул от неожиданности, выпрямился и резко передернул плечами, пытаясь стряхнуть с них его руки. Но дракон всем телом прижал его к перилам, обхватил за грудь, не давая освободиться. От него одуряющее несло вином.

– Мне нравится, когда ты изображаешь из себя недотрогу, – прошелестел тихий голос, – И я еще не потерял надежды.

Рука, лаская, скользнула вниз, Таамир прижался еще сильнее, зарываясь лицом в его волосы, вдыхая запах. Сантилли оттолкнулся от перил, развернулся к своему бывшему любовнику (ему позволили сделать это) и понял, что совершил ошибку. Таамир тут же еле уловимо прикоснулся губами к губам Сантилли. Герцог откинул голову назад, уворачиваясь от его поцелуев, попытался оттолкнуть его руками, но дракон был мощнее. Он больно сжал Сантилли в объятиях и стал жадно целовать. Герцог с отвращением отворачивался, упираясь ему в грудь, но Таамир одной рукой с силой притянул его голову к себе и их губы соприкоснулись. Санти еще сопротивлялся, хотя понимал, что проиграл. Таамир целовал его требовательно, страстно, и все тело со сладкой дрожью отзывалось на эти поцелуи. Герцог замер, не обнимая, но уже и не отталкивая. Дождавшись, когда объятия ослабнут, он со всей силой отбросил дракона, и тут же отскочил в сторону, рукавом вытирая губы. Оба тяжело дышали.

Таамир понимающе улыбнулся:

– Ты как прежде хочешь меня, мальчик. Ты сам придешь. Перебесишься и придешь, я подожду, – и с чувством превосходства добавил, – Встанешь на колени, как прежде.

Сантилли всего передернуло. Он, молча, смотрел, как Таамир разворачивается и уходит, на лестнице разминувшись с Шали. Дракон высокомерно кивнул, граф поклонился и тут же стал быстро подниматься дальше. Он застал Сантилли взъерошенным, со сжатыми кулаками. Его всего трясло. Герцогу пришлось обхватить себя руками, чтоб как-то успокоиться. Следом за Шали появился Лас. Он оглянулся на зал и тоже взбежал наверх. Сантилли медленно прислонился к перилам, ноги его не держали и он сполз вниз, обхватив руками согнутые колени и уронив на них голову.

– Что случилось? – недоуменно и встревожено спросил Ласайента, снова оглядываясь назад.

– Ничего, все нормально, – глухо ответил ашурт.

Шали взял его подмышки, поднял на ноги и прижал к себе, как ребенка. Сантилли сжал в кулаках таки друга и уткнулся головой в его плечо, пряча лицо. Дэм покачивался на месте, поглаживая его по спине и успокаивая.

– Возьми себя в руки, мальчик. Возьми себя в руки, – негромко повторял он.

Лас немного растерянно, не зная, что делать топтался рядом. Нельзя, чтобы он догадался, подумал Шали. Сантилли и так тяжело.

– Присмотри за лестницей, – попросил дэм.

Лас внимательно поглядел на них, отошел в тень и стал наблюдать за залом. Ашурты тихо переговаривались.

– Шали, я вел себя, как девчонка. Потаскушка! Боги, как я хотел его! Я и сейчас его хочу! Как мне развязаться с ним, Шали? – с отчаянием проговорил он.

– Успокойся, мальчик. Все прошло.

– Ты не понимаешь! Ничего не прошло! – горячо зашептал он, – Шали, еще немного и я не выдержу и снова сдамся. Я не могу так! Я не хочу! – с мукой в голосе повторял герцог, – Он вьется вокруг меня, как паук. А я, как муха, совсем запутался в этой паутине.

– Не сдавайся. Ты же сильный! Встряхнись. У тебя еще Лас на руках. Давай, приводи себя в порядок.

В зал они спустились втроем, весело перешучиваясь. Сантилли был слегка бледен. Еще немного потолкавшись среди праздничной толпы, они покинули праздник. Герцог невозмутимо раскланялся на прощание с Повелителями, Шали и Лас последовали его примеру. С отцом принц так и не поговорил, старательно избегая даже встречаться с ним взглядом. Ничего не случилось. Все как всегда. Таамир понимающе улыбнулся, провожая их глазами.

Ночью Лас проснулся неизвестно от чего, и некоторое время лежал, глядя в разрисованный потолок. Потом встал и тут же заметил темный силуэт в окне. Сантилли одетый, но босой сидел на подоконнике, обхватив согнутые ноги и откинув голову назад. Похоже, он и не ложился совсем, так и просидел всю ночь, глядя пустыми глазами в окно. И даже не пошевелился, когда Лас бесшумно боком присел рядом.

– Что там случилось?

– Где? – спросил герцог, не поворачивая головы.

– На празднике. Между тобой и Таамиром.

– Ничего, – безразлично сказал Сантилли.

Они немного помолчали.

– Он приставал к тебе? – осторожно спросил принц.

– Иди спать, Ласти, – тихо попросил ашурт.

– Как-то не хочется, – Его Высочество слегка помотал головой и, протянув руку, сжал его плечо, желая хоть как-то подбодрить и успокоить друга.

Сантилли перекатился головой по стене и с тоской посмотрел на принца.

– Ласти, не надо, – тихо попросил он и снова отвернулся.

– Я могу чем-то помочь? – йёвалли убрал руку, с тревогой посмотрев на друга.

Тот невесело усмехнулся:

– Чем?

– Не знаю, скажи и я сделаю.

– Просто уйди, мне надо побыть одному. Извини.

Но Лас не ушел, а пристроил сжатые кулаки на колени герцогу, положив их один на другой, и утвердил на них подбородок.

– Когда мне плохо, я тебе все рассказываю. Когда тебе плохо, ты меня гонишь. Это называется дружба, – он приподнял брови, – Все честно, как и положено между друзьями.

– Это не детские игры, – усмехнулся ашурт.

– Надо же, какие мы взрослые! – с легким сарказмом буркнул Его Высочество.

Сантилли снова повернулся к принцу и, глядя на него с какой-то мучительной тоской, протянул руку и большим пальцем провел по шраму на левой брови йёвалли. Ладонь скользнула вниз по щеке и дальше под волосы к затылку. Ашурт неуверенно наклонился, слегка притянул его голову к себе, другой рукой провел вверх по предплечью, стиснул плечо и, замерев на полпути, облизнул пересохшие губы, чтобы, наконец, еле слышно произнести "Я люблю тебя" и, закрыв глаза, прижаться лбом ко лбу принца.

У Ласайенты перехватило дыхание, он обмер, не зная, что делать и одновременно чувствуя, как из глубины души стремительно поднимается странное томительное волнение, захватывая его целиком. Стало страшно и одновременно невероятно легко и хорошо. Сердце сладко замерло, чтобы потом часто и сильно забиться в груди.

"Он любит меня! Боги! Он любит меня!". Сейчас принца абсолютно не волновало, в какой ипостаси он находится. "Он любит меня!". Это было главное!

Сантилли обнял его, собрав в кулаки рубаху на спине и мягкие волосы. Провел губами по лицу и понял, что сходит с ума. Сейчас он окончательно сорвется и все испортит. И потеряет друга.

Тот, неожиданно осознав, что ашурту в данный момент все равно мужчина Лас или женщина, совсем растерявшись и не зная, что делать, выдал первое, что пришло в голову:

– Санти, девушки кончились или это возрастное?

Герцог очнулся и застыл, все еще касаясь своими губами губ йёвалли.

– Уходи отсюда, – еле слышно хрипло сказал он.

– Гонишь? – так же тихо ответил принц, начиная жалеть о своей глупой фразе.

Ему невыносимо захотелось прижаться к широкой груди и услышать, как бьется большое сердце ашурта. Но Санти вдруг резко встал, увлекая за собой ничего не понимающего Ласа, оттолкнул его и выскочил из спальни. Сделав шаг назад, йёвалли не удержался и упал на ковер.

Полежав немного, опираясь на локти, Его Высочество лег на спину, с силой провел ладонями по лицу и раскинул руки в стороны:

– Замечательно.

И кто из нас дурак? Зачем надо было говорить самые главные в жизни слова, чтобы потом вот так поступать? Зачем?! Лас изо всех сил с отчаянием ударил по полу кулаками.

Наблюдательный мальчишка многое видел, еще о большем догадывался. Ему не надо было ничего говорить, Лас читал по лицам, движениям, манере говорить. Замечал сотни мелочей, на которые многие не обращали внимание. Первое время принц держался отстранено и напряженно, ожидая, что герцог будет его соблазнять, шарахался от каждого жеста или движения, страшился и тут же хотел этого. Тогда Ласайента совсем в себе запутался. Однажды даже пришла мысль, сменить обратно пол, став девушкой. Но, представив себе принцессу, какой она была, передумал. Вряд ли ашурт станет возиться с худенькой маленькой девочкой, какой бы красивой она не была. И придется ей прозябать всеми забытой и никому ненужной или возвращаться во дворец к отцу. Ни за что!

Тем более что Сантилли всегда держался спокойно и непринужденно, даже ни разу не приобнял его, как, например, принято у более старших по отношению к младшим. Если Шон спокойно мог прижать брата к себе, обхватив за плечи, взъерошить волосы, то ашурт никогда себе такого не позволял. Сначала Ласайента думал, что герцог просто не хочет его пугать. Но потом до него дошло, что тот сам словно боится чего-то! Чего? Его Светлость выдали глаза. Он отводил их каждый раз, когда Ласайента начинал на него глядеть, отворачивался или опускал голову, стараясь не встречаться с принцем взглядом. Сантилли не хотел, чтобы мальчик догадался. О чем? О том, что герцог неровно дышит в его сторону?

Ашурт старался ничем не выдать себя: ни словом, ни жестом, и, в конце концов, Ласайента, смирившись, стал принимать сложившееся положение вещей, как должное, отложив решение проблемы на потом.

Санти старался быть строг к нему, гонял до седьмого пота на тренировках и занятиях, и в то же время он был внимателен и заботлив, как бы странно это не звучало. Подшучивал, порой жестко, по мнению принца, и тут же учил отвечать на это, отучая от обид. Ироничный, спокойный, веселый, никогда не лезущий за словом в карман, собранный, но порой безалаберный, особенно по отношению к женщинам. Шали называл герцога "зубоскалом", и Лас был согласен с ним. Герцог мог держать в голове множество планов и дел, но сбить его с мысли было невозможно, как и выбить из головы какую-нибудь засевшую там идею. В этом они были похожи.

Но сегодня на празднике Санти поразил его до глубины души невероятной безысходностью, сквозившей в глазах. Ласайента и раньше чувствовал какой-то надлом в друге, но ни о чем не спрашивал, справедливо полагая, что честного ответа не получит. Герцог никого не грузил своими проблемами. Можно было и так все понять по тому, как он напряженно держался во время нечастых встреч с Таамиром, скрывая это за веселой нагловатостью. Лас видел, и то, как эти двое смотрят друг на друга, и то, как ашурт тщательно избегает любых прикосновений к Повелителю Ин Чу, и то, с какой мукой он сжимает руки в кулаки или проводит ими по плечам, закрыв глаза и часто дыша сквозь стиснутые зубы, когда тот, наконец, уходит. Дракон имел на герцога странное влияние, заставляя его болезненно переживать все их встречи. Словно когда-то они были страстными любовниками, но потом по какой-то причине расстались, а влечение осталось. И довольно сильное.

Только граф Орси и Найири знали, но они тем более молчали.

Шали во сне почувствовал чье-то присутствие и резко сел на постели.

– Я тебя прибью когда-нибудь спросонья! – с досадой воскликнул он и тут заметил состояние герцога.

Сантилли скорчился на краю кровати, подтянув колени к груди и обхватив себя руками, и как-то жалко и растерянно смотрел на него.

– Шали, я идиот.

– Что?! – недовольно спросил дэм.

– Я сорвался. Я сказал, что люблю его, – герцог опустил совершенно потерянные несчастные глаза, – Он подошел так близко! И я не выдержал.

Он сцепил руки в замок, сжав их до боли, уткнулся в них головой.

– Я почти поцеловал его. И все испортил, – прошептал он с отчаянием.

– Так, будь здесь!

– Нет! Подожди!

Но дэм уже выскочил из комнаты как был босиком и в мягких свободных штанах, в которых спал. Санти посидел немного, потом тоже сорвался и почти бегом поспешил обратно. Не хватало еще, чтобы друг расхлебывал его проблемы!

Шали застал принца, лежащим на ковре в спальне.

– Смена караула? – безразлично поинтересовался тот.

– Что здесь произошло?

– Ничего, – недоуменно ответил Лас.

– Врать ты научился, – недовольно и с легким раздражением констатировал дэм.

– Угу.

Следом проскользнул Санти и, замерев на мгновение, сел у двери прямо на пол, прижавшись к стене спиной и снова обхватив колени. Лас вздохнул, приподнялся и невольно скопировал позу герцога.

– Давайте так, я не маленький уже, – решив обойтись без предисловий, твердо произнес он, не поднимая глаз, – И давно не сахарный, – Он снова вздохнул – Мы сейчас все делаем вид, что ничего не было, и тихо-мирно будем жить дальше.

Шали фыркнул:

– Тоже выход.

Ашурт промолчал, упорно глядя в пол и кусая губу.

– Все, демоны, я могу идти спать? – спросил Шали.

Лас снова вздохнул и кивнул. И они, не говоря ни слова, разошлись.

Санти лежал без сна и без мыслей, заложив руки за голову. На сердце было тяжело и муторно. И вопрос Ласа, который, как оказалось, тоже не спал, застал его врасплох:

– Сан, как это?

Немного помедлив, герцог еле слышно тяжело вздохнул и спросил:

– Что именно?

– Ну, когда с мужчиной? – принц говорил тихо.

– Давно знаешь? – стало совсем плохо, к горлу подкатил тугой ком.

– Длинные уши, зоркий глаз. Твои слова.

– Слишком длинные и зоркие. Забудь.

Принц надолго замолчал. Но Санти знал, что он не спит, катает в голове только ему одному понятные мысли.

– Прости, – сказал он, но ответа не последовало.

Ашурт незряче глядел перед собой в темноту широко открытыми глазами. Надо было сразу оттолкнуть принца, или еще лучше уйти самому. Теперь уже ничего не вернуть. Прежних отношений не будет. Врать герцог не любил, прибегая к этому крайне редко. Смотреть в глаза Ласайенте он теперь не сможет. Да и раньше не мог. Боялся выдать себя. Да уж, не выдал. Уехать что ли, хотя бы на время? Йёвалли можно спокойно оставить на Шали. Или еще проще: прогуляться по ущелью. Тогда вообще проблем не будет! У него. Идиот и размазня!

Санти повернулся к стене. Ладно, проживем как-нибудь. Какие проблемы, в конце-то концов? Потом еще и посмеемся. Лет этак через тысячу.

Зашуршало одеяло. Послышались легкие шаги. Качнулись шнуры.

– Ласти, давай утром, у меня нет настроения сейчас… разговаривать.

Последнее слово он договорил с трудом, потому что принц скользнул к нему под одеяло, обнял за грудь и притих, уткнувшись носом ему в шею.

– И учти, я бешено боюсь, – прошептал он[6]6
  От автора Sorry, книга не про геев, просто сюжет так сложился. При всем уважении к меньшинствам, автор их не понимает.


[Закрыть]

Глава 3. Авантюра для демонов

– Вздор, дикость и бред хромой кобылы! – Сантилли перестал мерить шагами их гостиную и остановился напротив Ласайенты, прислонившегося к столу, – Забудь эту чушь! – ашурт требовательно ткнул пальцем в его грудь.

Принц осторожно покосился на указующий перст и хотел аккуратно отодвинуть его в сторону, но друг отвернулся и отошел к окну.

– По ущелью можно пройти! Козлы же как-то проходят, – Его Высочество победно посмотрел на герцога: "Ну, давай, возрази на это!", и, подпрыгнув, уселся на стол.

– Проползают! – буркнул ашурт, не поворачиваясь, – А я не козел, слава богам.

Он вернулся к столу и сердито шлепнул по благородному колену, намекая, что Его Высочеству надо бы спрыгнуть на пол, но увлеченный спором Лас только машинально отодвинулся.

– Откуда они там вообще берутся? И потом, может, это разные козлы. Низшие тоже хотят что-то жрать, – герцог резкими быстрыми движениями стал собирать со стола исписанные листы бумаги, выдернув один из-под принца, – Разбросал тут все.

– Не бурчи. И это не мое, – мельком глянув на стремительный почерк, ответил Ласайента, – Я ранил одного, у него теперь проплешина на…,– Лас остановился под тяжелым взглядом Его Светлости, – и рог обломан, – добавил он, сбавляя тон.

Ашурт про себя душевно проклял тот день, когда подарил ему лук.

Безымянная крепость, в которой они жили, охраняла выход из узкого сумрачного ущелья. Где-то за ним находился хаотично работающий портал, который с завидным постоянством выплевывал из себя порции разномастных монстров.

Теперь только Повелители знали, что когда-то, в незапамятные времена, туда, в нижний мир, ссылали провинившихся демонов и дэмов на разные сроки в зависимости от тяжести преступления, а по сути, на смерть. Энергии там было мало, условия жизни скудные: горы, болота и пустыни. Закрытый умирающий мир был своеобразной тюрьмой, выхода из которой не существовало. Заключенные медленно мучительно умирали, сгнивая заживо. Немногим счастливчикам везло, и они возвращались к прежней жизни, большинство же оставались там навсегда, не доживая до освобождения.

Так и шло, пока не произошло извержение мирно спящего до сих пор гигантского вулкана, спровоцировавшее глобальную катастрофу. Документ, который Найири дал прочитать сыну, был сух в описании: "Земля горела и вставала дыбом, море вышло из берегов, небо было черным, и с него падал пепел". Простое перечисление, больше похожее на опись. Отец посчитал, что ему пора знать правду. И это знание дало толчок богатому воображению герцога, обеспечив ему несколько бессонных ночей.

Заключенные старались жить ближе к порталам перехода и, когда все это началась, они, конечно, пытались спастись через них. Вместе с ними в верхний мир попытались прорваться и местные твари. В хронике коротко описывалось, как обезумевшие демоны прорывались буквально по трупам друг друга, зубами и когтями прокладывая себе дорогу. Если первых, не разобравшись, еще пропустили, то остальных оставили за закрытыми дверями. Спасшиеся радовались недолго, их казнили почти сразу же. Всех. На родине никому не были нужны падшие, потерявшие честь и разум. Демоны не падальщики, чтобы жить за счет смерти себе подобных.

Тогда в нижнем мире погибли не все. Но те, кто смог пережить катаклизм, постепенно вырождались, теряя рассудок и становясь монстрами, больше схожими с отвратительными тварями, чем с демонами. Даже животные стояли на много ступеней выше по своему развитию, чем те, что были когда-то разумными существами.

Потом, по приказу императора порталы разрушили, оставив, на всякий случай один, теперь не дававший скучать и расслабляться. Что там произошло, почему стража сдала позиции и отступила, осталось не известным.

Как и откуда появился мощный защитный купол, накрывающий весь этот район, теперь тоже никто не знал. В немногих сохранившихся хрониках и летописях тех времен про него совершенно не упоминалось. Мерцающая преграда, сквозь которую ничего не было видно, вплотную стелилась по земле, но на ущелье почему-то не распространялась. Скорей всего, оно возникло позже, и над его появлением тоже можно было гадать до бесконечности.

Пройти по узкому скальному коридору не представлялось возможным из-за кишащих там тварей. Боясь солнечного света, они днем прятались по разным норам, и сумрачное сырое дно идеально подходило для этого. В прежние времена к порталу не раз пытались прорваться, но как-то вяло и неубедительно, поэтому каждый раз терпели неудачу. Причиной этого, скорее всего, было желание хоть с кем-то, да безнаказанно повоевать: низшие были страшными противниками, и это нравилось демонам.

Позже выход из ущелья перегородили крепостью с крепкими высокими стенами, оплавив каменную кладку внутри и снаружи, чтобы низшие демоны не смогли по ней подняться наверх.

Во время войны она единственная ни разу не подверглась нападению ни с одной из воющих сторон: одно дело стрелять по беснующимся на закрытой площадке тварям, и совсем другое – гоняться за ними по всей стране.

Этой ночью Ласу пришла в голову абсолютно безумная идея, пройти по скалам и попытаться закрыть выход в нижний мир. И уходить она, судя по всему, никуда не собиралась, прочно окопавшись в мозгах демона. Пробуждение у Санти было очень, очень ранним и не сказать, чтобы приятным, выспаться ему не дали. Хорошее настроение, видя это, покидало вещи в сумку, и свалило в неизвестном направлении в бессрочный отпуск.

И теперь они с утра обдумывали эту мысль. Вернее Ласайента упорно доказывал возможность осуществления практически неосуществимой авантюры, а Сантилли так же упорно не хотел соглашаться.

– Надо только, чтобы они нас не почувствовали, – блестя глазами, азартно продолжил принц, – они же тогда, как бешенные начинают бросаться. Почему, кстати?

"Да, разворошим осиное гнездо. Живыми точно не выйдем, – подумал ашурт, будто невзначай отводя глаза, – и что ж ты не уймешься, гений?".

А тот продолжал, настойчиво глядя в упор, ждать ответа. Попробуй, обмани его или не скажи правду. Сантилли сам совсем недавно узнал причину столь лютой ненависти низших к остальным демонам. Он не совсем понимал, почему давняя трагедия должна оставаться тайной, считая, что если демоны будут знать, кем они могут стать, нарушая законы, то многие сотню раз задумаются, прежде, чем сделать что-то противоестественное.

– И как, умник, ты это предполагаешь сделать? – бросив бумаги обратно на стол, с едким сарказмом спросил ашурт, уходя от основного ответа.

Все равно прицепится, как репей. Что ответить настойчивому демону, он не представлял. Любой ответ давал невообразимый простор для размышлений. И до чего додумается этот вундеркинд? Правильно, до черт знает чего. Логика у него безупречная, сам убеждался не раз.

– Ну, придумай, что-нибудь. Ты же у нас такой изобретательный, – невинно предложил Лас, легкомысленно болтая ногами, – амулеты, талисманы, заговоры, приговоры…

– Смертные, – закончил Санти, исподлобья посмотрев на неугомонного друга.

В споре наступило обманчивое затишье.

"Сейчас мы соберемся с мыслями и начнем атаку, – ашурт принялся собирать разбросанную бумагу в стопку, как будто это было дело всей его жизни, – Ну почему бы тебе не остановиться? Что ты вечно лезешь туда, куда соваться совсем нельзя?".

Ласайента помолчал, наблюдая за непослушными листами, никак не желающими укладываться в стопочку.

– Мне нельзя это знать? – серьезно спросил он.

Герцог отрицательно покачал головой.

– Меньше знаю, крепче сплю?

Теперь последовал утвердительный кивок.

– Мы произошли оттуда? Или бросили их на произвол во время какой-нибудь катастрофы?

Руки, ровняющие бумагу, непроизвольно дрогнули и на мгновение остановились. Значит, второе предположение правильно, хотя бы частично.

Поехали. Сейчас он будет методично перебирать все варианты вплоть до самых абсурдных, пока не дойдет до того, самого верного.

– Ласти, – Сантилли исподлобья просверлил йёвалли взглядом, но дырки в нем не появились, а жаль.

– Знание для Повелителей, – усмехнулся принц, опуская глаза и пальцем сгоняя карандаши вместе, – как будто вы туда преступников отправляете.

Дьявол! Я убью этого….

Его Высочество, сжав губы, смотрел на руки ашурта, чуть не смявшие многострадальные листы. Надо же, ткнул пальцем в небо, а попал в яблочко.

– И что здесь запретного? Они получили то, что заслужили, – он пожал плечами.

– Мы никуда не отправляем своих преступников. И ты об этом знаешь. Наказание одно – смерть. Так проще, меньше тянет на гадости, – герцог собрал карандаши в кучку, подравнял, затем сгреб и поставил их в стакан.

– Значит, в прежние времена, – упрямо доводил догадку до логического конца друг.

Сантилли устало посмотрел на него:

– Ласти, я дал Слово. Хочешь, чтобы я составил им компанию? – сразу надо было с этого начать, разозлился на себя герцог.

– Извини, я не подумал.

Ласайента никогда об этом не узнает и, наверно, это все-таки правильно. Догадки так и останутся догадками. Никому не надо знать, как одни демоны, по сути, предали других.

– Но сделать-то что-то надо, или так и будет сидеть здесь, как на привязи, – принц настойчиво возвращался к теме спора.

Сантилли сдался и, вздохнув, позвал Шона: "Забеги на огонек, у нас тут образовалась одна идиотская мысль, совет нужен".

И почему все подобные идеи такие неистребимые? Как сорняки.

Шонсаньери появился почти сразу и не один. Вслед за ним из голубоватого овала портала рука об руку вышли гости: умопомрачительно красивая девушка лет так двадцати-двадцати двух, женский вариант Сантилли, и высокий симпатичный ашурт чуть старше ее. В гостиной сразу стало шумно и весело. Демоны смеясь, обменивались дружескими поцелуями и рукопожатиями.

Шон по пути к креслу шлепком по подбородку заставил младшего брата закрыть рот и спихнул его со стола. Лас сразу очнулся и заметил, как Сантилли, весело хмыкнув, окинул демонессу скептическим взглядом. Она стрельнула темными подведенными глазами в сторону принца, заставив его почувствовать себя жутко неловко. Захотелось тихо-тихо смыться отсюда и забиться в какой-нибудь уголок крепости, желательно самый темный и отдаленный.

"Это мой острый комплекс неполноценности. Еще один", – обреченно подумал он и подавил тяжелый вздох. Надо было сразу родиться мальчиком, тогда сейчас не кусала бы за живое жгучая зависть. И когда эта неумирающая принцесса успокоится?

– Знакомьтесь, демоны. Лас, это моя сестра Эджен, ее муж Тоньес. Это Ласайента.

Гость по-мужски крепко стиснул ладонь молодого йёвалли, и, глядя на него сверху вниз, тепло сказал:

– Очень рад знакомству с тобой!

Его жена, таинственно улыбаясь, протянула свою ручку Его Высочеству. В росте она уступала мужу полголовы, но и это заставило лишний раз почувствовать свою неполноценность. Принц смутился и, растерявшись окончательно, вместо того, чтобы по этикету поцеловать пальцы, просто пожал их, получив в награду очаровательную улыбку. Хорошо, что по головке не погладили, как маленького. Вот ведь…олух!

Сантилли, незаметно подмигнул другу и снова с живым интересом пробежал по сестре глазами, оценивая ее внешний вид.

– И эту…, – герцог неопределенно перебрал пальцами в воздухе, пытаясь подобрать слово, не смог и махнул рукой, – носят сейчас в земных мирах?

– Нравится? – девушка тут же повернулась на высоких шпильках вокруг себя. Наряд шокировал, мягко говоря. Узкие черные брючки, если это можно было так назвать, плотно облегали идеальную фигуру, подчеркивая все, что можно и нельзя. Блузки не было. Не считать же ею верх корсета, еле прикрывающего грудь. Шикарную, между прочим. Сверху был накинут длинный белый жакет с короткими рукавами. Очень ажурный. Все! Тонкая золотая цепочка, длинные сережки и куча узких браслетов на руках за одежду не считается. Каштановые вьющиеся волосы, уложенные в стиле "романтический хаос", довершали образ демонессы. Лаура бы никогда так не оделась! Кошмар! Но на Эджен это смотрелось невероятно потрясающе.

– Впечатляет. Очень. Отец видел?

– Я так сильно похожа на сумасшедшую? – дернула плечиком сестра.

Сантилли подавил готовый вырваться смешок, прикусив губу:

– Тоньес, ты не замучился отмахиваться?

– Сама справляется, буду я еще ерундой заниматься, – ашурт пожал широкими плечами, с любопытством оглядывая гостиную, – Как-то у тебя мало что изменилось.

Эджен уже заинтересованно рассматривала книжные полки, проводя по корешкам пальцем с ярко-красным ноготком.

– Вы смотритесь. Одна почти голая, второй в драных штанах и… это что?

– Футболка.

– С черепом? Неплохо выглядит, – Санти сложил руки на груди и, наклонив голову, задумчиво потеребил губу, – И черепушка в адском пламени сногсшибательно гармонирует с твоей рыжей шевелюрой.

– Сзади тоже есть, – Тоньес повернулся спиной и откинул волосы, – И я не рыжий, а золотисто-каштановый.

Герцог со значением покачал головой, да-да, и демоны рассмеялись.

– Вы где нашли друг друга?

– А мы сидели в "Перекрестке", когда ты позвал Шона, отозвалась сестра, – О, свеженькое. Дашь почитать?

– И тебя туда пустили в таком виде? – брат махнул рукой: бери.

На следующей книге у демонессы удивленно округлились глаза. Она потеребила ее за корешок, воровато покосилась на брата, но ничего спрашивать не стала, только постучала по переплету длинным ноготком: "Постой пока тут".

Лас, воспользовавшись тем, что на него никто не обращает внимания, выскользнул из гостиной в спальню, чтобы с ногами забраться на подоконник, так, чтобы видеть и дверь и то, что происходит снаружи.

Недавно во дворе крепости оборудовали небольшой полигон с различными препятствиями и сейчас там тренировались дэмы. Вчера Сантилли нещадно гонял там друга, заставляя проходить через различные маятники по качающимся мосткам, бегать по вертикально вбитым в землю тоненьким бревнам разной высоты, пролезать через узкие окошки, перепрыгивать через барьеры, в последний момент меняющие высоту и прочее и прочее. Фантазии на всевозможные гадости у герцога было не занимать. Но одному побыть не удалось, следом буквально через минуту вошла Эджен. Огляделась вокруг, округлив глаза при виде оскалившегося саблезубого тигра, недавно законченного принцем.

– Это ведь не Тиль рисовал?

Так, одной тайной меньше. Значит, все-таки, это художества друга. А Ласайента ему почти поверил! Как, однако, скромность украшает демонов!

Девушка, не дождавшись ответа, повернулась к Его Высочеству и с интересом окинула его взглядом.

– Что? – немедленно отреагировал он, настораживаясь.

– И как отнесся Андерс ко всему этому? – она небрежно провела рукой по воздуху сверху вниз, обрисовывая фигуру йёвалли.

– Плохо, – усмехнулся он.

Эджен, не спеша, простучала каблучками к окну, села рядом и с любопытством посмотрела на Ласайенту.

– Ну, и зачем тогда?

– А ты меня видела? – ответил принц, упрямо наблюдая, как Кьердис безрезультатно пытается пройти маятники.

– А надо было? Судя по тебе с внешностью все было в порядке. Что там было не то, чтобы так поступать?