Текст книги "И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова."

Автор книги: Александр Михайловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 39 страниц)

   – Приказ лечь в дрейф, теперь точно амбец! – капитан отдал бинокль поручику, – Полюбуйтесь!

   – ???? – поручик нервно сглотнул, и поднял бинокль к глазам.... – Да и не все они военные, один-то явно гражданский купец будет, только большой. Может, они его перехватили, а теперь досматривают? – Его размышления прервал крик сигнальщика. – Сигнал с головного корабля, господин капитан, ратьером, приказывают спустить паруса, лечь в дрейф, и приготовиться к приему досмотровой партии.

   – Может все-таки попробуем уйти, господин поручик? – капитан шхуны беспокойно переминался на месте, – Что то тут не то, чует мое сердце, японцы это.

   Поручик продолжал вглядываться в силуэты кораблей, его взгляд остановился на кормовой надстройке крейсера, – Да нет, Афанасий Никитич, наши это, вот у головного крейсера на кормовой надстройке андреевcкий флаг, не пойму, толи нарисован, толи сам он растянут....

   – Наши?! – удивился капитан, – Откуда здесь наши? Тут до Японии тыщи полторы миль, до Владика все две с полтиной, а до Артура и вообще почти три с половиной.... Нашим сюда просто дальности хода не хватит. Только "Рюрикам" из Владика, и то, только туда и обратно. Хотя если вон тот здоровенный купец, это угольщик, тогда вполне возможно. Только вот не припомню я в нашем флоте кораблей с таким силуэтом. Да и что им тут делать?

   – Наверное, ловят кого-нибудь, – поручик, пожевав ус, продолжил, – Афанасий Никитич, ежели он такой быстроходный, как вы говорите.

   Капитан замялся, – Эх, Петр Степанович, раньше уходить надо было, может и не заметили бы нас. Шли бы себе тихонько во Владивосток вокруг Сахалина.

   – И чего вам бояться русского военного корабля? – Поручик недобро прищурился. – Или опять совесть нечиста, кроме нашего груза еще что-нибудь прихватили? Маленькое, и очень ценное, в обход таможни?! Ох, Афанасий Никитич, Афанасий Никитич, не пошла вам впрок наша доброта. Спускайте паруса и ложитесь в дрейф, а то хужее будет. Вон, кстати, к нам уже и катер идет....

   – Ей, богу, Петр Степанович, вот те крест... и в мыслях не было, да как вы могли...? – капитан повернулся к стоящему за его спиной боцману, – Командуй Федор....

   21 августа 2012 года. Час Ч+15,5

   где то в Тихом океане, БДК «Николай Вилков».

   Майор морской пехоты Новиков Александр Владимирович,

   После рассвета обошел посты, заглянул в кубрики, поговорил с сержантами, у ребят все нормально, с катушек никто не слетел, надо же, уже ребятами их называю, значит – совсем своими стали. Хотел пойти на камбуз, как по рации вызов на мостик. Бегом, как молодой, взлетаю по трапу, а там ... как всегда Одинцов и старший офицер "Вилкова" кап три Алексеев. Значит, командир, кап два Ольшанский, до сих пор еще не оправился от травмы. Кроме них двоих – никого, конечно, если не считать вахтенного начальника – каплея, рулевого и двух моих бойцов на парном посту.

   – Александр Владимирович, – говорит Алексеев, – в тридцати пяти кабельтовых от нас находится шхуна под российским флагом. Необходимо провести досмотр силами ваших морских пехотинцев, а так же проверить документы на корабль и на груз. Второй вашей задачей будет получить с хронометра их штурмана данные о точном Гринвичском времени и сегодняшней дате. Установите, пожалуйста, точно национальную принадлежность этой шхуны, от этого будут зависеть наши действия в отношении судна и его экипажа.

   – Кроме того, – добавляет Пал Палыч, – надо убедиться в отсутствии на шхуне иностранных граждан, проверить соответствие команды списочному составу, побеседовать с капитаном и штурманом. Выяснить, с какой целью они болтаются посреди Тихого океана в такое неспокойное время? Ссылаясь на войну, временно взять шхуну под полный контроль. Поскольку это ваша епархия, состав досмотровой группы определите сами, только вас лично, прошу остаться на борту.

   Я машинально кивнул. – Слушаюсь, Пал Палыч, есть досмотреть шхуну! – а что еще тут скажешь, – Разрешите приступать?

   Одинцов молча кивает и снова поднимает к глазам бинокль.

   Покидаю мостик, а у самого в голове только одна мысль – как же, там наши предки и на первый контакт мне надо лично идти, вдруг что-то не так пойдет? Но как же быть с распоряжением Одинцова оставаться на борту? Так, "Вилков" оснащен "регами", скоростными катерами, недавно принятыми на вооружение. Значит, берем его, других все равно нет. Данный катер хорош тем, что есть куда прицепить пулемет "корд". Но это не про нас, пока все "корды" у старшины Качура на "Бутоме". Так, сейчас резервное отделение третье, значит оно и пойдет. Это, то самое, побывавшее по эпицентром ЧП. Но, ребята вроде в себя пришли. Решено! Форма одежды повседневная, спасжилет, калаш, броники и каски не нужны, воевать там не придется, а в повседневном черном вид внушительнее, и вперед, на катер.

   Минут через пять третье отделение собралось на палубе, уже в полной экипировке. Стоят, ждут, готовятся внимать, ну я им и выдал, – Боевых действий не ожидается, контрабандисты, и другие охотники за наживой под флагом не ходят, времена не те. Представляться военнослужащими России, без подробностей. Старшего начальника на шхуне и, если таковой есть, хозяина пригласить вежливо с собой. Особо обратить внимание на присутствие среди экипажа лиц с азиатской внешностью, сравнить списки экипажа с действительным положением дел. Тщательно проверить груз. Взять под контроль мостик, рулевого, каюту капитана, рации как я подозреваю, у них нет, да и не добьет местная рация отсюда до берега. Все свои действия объяснять военной необходимостью и в разговоры не вступать. О истинном нашем происхождении молчать, это военная особой государственной важности тайна. Старший группы лейтенант Жуков. Во время передвижений по шхуне его все время сопровождает боец с включенной на передачу рацией. Мне надо быть в курсе всего, того что там у вас происходит. У вас, товарищ лейтенант, рация на прием должна работать всегда! Понятно? Держаться с достоинством, но без гонора и чтоб без фокусов. А то знаю я вас, архаровцы, ляпните чего, а потом всем вместе из отхожей ямы не выползти. Не знаешь чего сказать – лучше молчи! Все ясно, вопросы есть? Если нет вопросов, пять минут на сборы, и вперед. Разойтись!

   21 августа 2012 года. Час Ч+16

   где то в Тихом океане, БДК «Николай Вилков».

   Павел Павлович Одинцов, 52 года.

   Досмотровая группа на катере ушла к шхуне, осталось только ждать. Вместе с майором Новиковым мы наблюдали в бинокль как черные фигурки морпехов в оранжевых спасжилетах взбирались на борт шхуны.

   – Ну, понеслась! – отвернувшись от ветра майор закурил сигарету, – Еще чуть чуть, и все будет окончательно ясно.

   Мы вместе внимательно вслушивались в радиопереговоры морпехов. Рядом с нами стоял капитан третьего ранга Ковров, штурман БДК. Одной из задач морских пехотинцев было получить от штурмана шхуны точную дату, и время... Ну да, нет ничего проще....

   Рация прохрипела, – На календаре в рубке первое марта тысяча девятьсот четвертого года по старому стилю, повторяю, по старому стилю. Время по Пулковкому меридиану, повторяю, по Пулковскому меридиану, ноль часов тридцать пять минут... – штурман выставил на своих часах пулковское время и ускакал в свою епархию счастливый, как кот Матроскин, наконец, купивший корову. От вчерашней тоски и меланхолии не осталось и следа. Как мало надо человеку для счастья.

   – Семен у нас гений, самородок! – сказал майор когда я поделился с ним этой мыслью, – Кашпировский с Чумаком ему в подметки не годятся,– и рассказал, как оставил вчера расклеившегося штурмана на сеанс самодельной психотерапии с одним из своих спецназовцев.

   – Жаль, Александр Владимирович, что через эту психотерапию всех нельзя пропустить....

   – Так! Павел Павлович, тихо... – насторожился майор, услышав слова "тайная миссия" и "секретный груз", – а это что еще за новость!?

   – Не знаю? – сейчас я впервые реально пожалел о невозможности прогнать поиск по интернету, – Но что бы это, ни было, это крайне интересно, поскольку, ни о каких тайных миссиях удавшихся в это время мне ничего не известно....

   – Так лейтенант, бери капитана, штурмана и поручика и тащи их.... куда их тащить, Палыч, к нам или на "Трибуц"?

   – Давай на "Трибуц", Карпенко у нас самый главный воинский начальник... без него никак.

   – Тащи их на "Трибуц" лейтенант.

   – Нет, стой! Совсем я одурел от волнения. Пусть тащит их к нам, с Карпенко я поговорю, он свой "Трибуц" на пару часов оставить может, у него команда надежная. Да и твой старлей его подстрахует. Командира "Быстрого" тоже надо позвать, одна голова хорошо, а четыре лучше. Пусть он и в подчинении у Карпенко, но каждый солдат должен знать свой маневр. А вот если мы с тобой оба на пару часов уйдем с "Вилкова", да еще твой лейтенант на задании, здесь может такое начаться... команда не боевая, да и штатских выше крыши, очень ценных штатских.

   – Разумно! – майор поднес рацию к губам, – Лейтенант, старый приказ отменяется, отправляйте гостей на "Вилков". Выяснить характер груза и сразу доложить.

   Я переключил свою рацию на канал прямой связи с Карпенко, – Сергей Сергеевич, досмотровая партия со шхуны все подтвердила, сегодня первое марта тысяча девятьсот четвертого года по старому стилю. Передай своему штурману, пусть свяжется с "Вилковым" и получит у их штурмана точные данные о точном времени .... Наступил момент истины, нам нужно встретиться, вчетвером. Лучше всего здесь, на "Вилкове", мы с майором опасаемся оставлять этот набитый гражданскими курятник. Сейчас сюда привезут с шхуны шкипера, штурмана и поручика погранцов, который вроде исполняет секретное задание. Погранец исполняющий секретное задание, по местным понятиям дело пахнет кознями Витте. И вообще нам пора составить хоть какие-нибудь планы.

   – Понял тебя, Пал Палыч! – прохрипела рация, – Буду у вас через минут двадцать, по дороге прихвачу Иванова.

   – Ну, вот и прекрасно! – майор Новиков стукнул кулаком о ладонь, – Где сядем?

   – В кают-компании! – я оглянулся вокруг, – пошли кого-нибудь из своих орлов предупредить кап-три Алексеева, пока еще он и.о. командира. И пусть там подготовят всю мизансцену, типа зеленое сукно на стол, графин с водой и все такое....

   – Что что, Палыч?! – не понял майор

   – Обстановку подходящую организуют.

   – А, ясно, – Новиков подозвал к себе одного из двух морпехов все время следующих за ним как тени, – Каспер, ты все слышал? Метнулся пулей на мостик, там должен быть кап три Алексеев. Передашь ему от меня, что в его кают кампании нам надо немного позаниматься дипломатией. Потом найдешь местного боцмана и притащишь с ним: зеленую скатерть, графин с водой, стаканы, пепельницу какую-нибудь фельдиперсовую....

   – Моего Вадима тоже подключить надо... – остановил я майора, уже готового запустить свой "метеор", – парный пост снаружи кают-компании невредно....

   – Точно! – майор Новиков кивнул, – Это все, исполняй!

   Карпенко, вместе с Ивановым, прибыли на катере минут за пять до того как морпехи доставили хроноаборигенов. В кают-компании все было готово, стол накрыт зеленой скатертью, графин, стаканы, пепельница... стопка бумаги. Вот только письменного прибора с чернильницей не нашлось для полного антуража. Карпенко и Иванова мы посадим в середине, майор сядет слева, я справа.... Вадим, в своей обычной униформе, то есть в деловом костюме от Кардена, встанет изнутри у дверей, снаружи пост уже заняли два морпеха.... Все готово к приему гостей. Идет доклад, что гости на борту, осталась от силы пара минут.... Мы, все трое, стоим в рубке, через ее остекление видно, как на борт, в сопровождении пары морских пехотинцев поднимаются трое....

   – Погодите, – останавливаю я Карпенко, Иванова и Новикова уже собравшихся идти в кают-компанию, – сначала, товарищи, коротко согласуем позиции....

   – Согласен! – кивнул майор Новиков, – мое мнение простое, раз уж тут 1904 год, надо идти в Артур и выдернуть этому гадскому Того ноги....

   – Присоединяюсь! – капитан первого ранга Карпенко поправил фуражку, – интернироваться или сдаться в плен это не для меня. Тем более без борьбы. Да я и присягу давал, а Россия она всегда Россия, хоть в тысяча девятьсот четвертом году, хоть в две тысячи двенадцатом.... Иванов только молча кивну, присоединяясь. Вообще, говорят, молчаливый мужик.

   – Вот, – я облегченно выдохнул, – товарищи командиры, так и мотивируйте бойцам, матросам и офицерам! Присягу давали не Путину или Медведеву, присягу давали России. И еще, вам, Сергей Сергеевич и Михаил Васильевич, надо провести предварительную работу среди старшего офицерского состава. Чтобы, при объявлении о фактическом положении дел, абсолютное большинство офицеров было бы за вступления в войну. Из под палки такого не сделать, подробно об этом после.... Ты то, Александр Владимирович, своих орлов нормально контролируешь? Если что, им порядок поддерживать.

   – Так у меня все в норме, – кивнул головой майор, – все же не барышни кисейные служат, а морпехи. Так вот, проблема может быть с танкером и "радиантовцами" на БДК.

   – Пока корабль в море никакой проблемы быть не должно, командир тут и царь, и бог, и воинский начальник, – Карпенко посмотрел на майора, – по всем законам, в том числе и местным, имею полное право нарушителей дисциплины вплоть до высшей меры.

   Майор Новиков повернулся ко мне, – Так, отлично! Чего мы хотим от этих со шхуны?

   Я пожал плечами, – В самом деле нам интересен только поручик погранцов, для остальных придется просто "делать плезир". Это же элементарно, сопровождающий при ценном грузе. А поскольку пограничная стража здесь проходит по ведомству Минфина... то есть бывшему ведомству господина Витте... Надо сначала вроде проверить все документы, а потом выставить торгашей за дверь и разговаривать только с поручиком. Сергей Сергеевич, это твоя роль!

   – Значит, решено! – капитан первого ранга Карпенко оправил китель, – Идем в Артур... Если секретный груз имеется, то перегрузим его на БДК, а шхуна пусть валит на все четыре стороны...

   – Зачем перегружать? – пожал плечами Новиков, – Пусть идут с нами...

   – Александр Владимирович, вы это корыто видели?! Парадный ход восемь, максимум десять узлов... при особой удаче двенадцать... Я же рассчитываю в группе иметь в среднем четырнадцать – шестнадцать узлов.

   Вот вахтенный встретил гостей, откозырял и повел в кают-компанию. Ну, с Богом, пора и нам!

   Входим, трое стоят у стенки в коридоре. Карпенко, изображая предельную занятость, стоя возле стола, просматривает документы на шхуну. В это время у Новикова звучит зуммер вызова. Минуты две он молча слушает, потом чуть трогает меня за плечо, – На пару слов... – мы отходим в уголок, – Нашли ребятки "контрабанду", – слышу я его полушепот, – оптика, прицелы к орудиям и дальномеры...

   – Епть!!! – выдохнул я – Понятно, что поручик, это сопровождающий для столь деликатного груза... А капитан, просто перевозчик...

   В этот момент, Карпенко, как и было условлено ранее, произнес, – Господин капитан, господин штурман, подождите пожалуйста за дверью, мы хотим поговорить с господином поручиком наедине.

   Когда посторонние удалились, я жестом остановил уже открывшего рот поручика.

   – Погодите, господин поручик. Я понимаю, что многое вам не понятно и вводит в смущение, но поверьте, мы все патриоты России и русские офицеры, даже я, хотя и ношу штатское. Должен вам сообщить, что в ближайшем будущем наши корабли будут прорываться в Порт-Артур, а посему считаю, что ваш особо ценный груз, состоящий из орудийных прицелов и оптических дальномеров, – поручик дернулся как от удара электрическим током, – должен быть перегружен на борт одного из наших кораблей. Так он попадет прямо по назначению, а не в лапы японцам.

   Карпенко мрачно усмехнулся.

   – Я посмотрел маршрут, который проложил ваш штурман, надо иметь в виду, что проливы между Курильскими островами сейчас кишат японскими вооруженными шхунами. Их промышленники бросились браконьерить и столбить территорию.

   – Так, господин поручик, в процессе досмотра корабля ваши люди пытались воспрепятствовать... Не стоит мешать морпеху делать что-то, на что он имеет приказ. Дело кончилось некоторым мордобоем, не в пользу ваших подчиненных. Ничего страшного, но синяки сойдут только через неделю.

   – Вам понятно? – подытожил я беседу, сейчас мы ставим шхуну и наш быстроходный транспорт борт о борт... быстро перегружаем груз, берем на борт вас и вашу команду, а "Святая Маргарита" может прорываться во Владивосток, возвращаться в Сан-Франциско, проваливаться в ад... неважно. Вы, конечно, можете с нами не согласиться, тогда мы возьмем вас и ваших людей под арест, и уже в Порт Артуре самостоятельно объяснимся с вашим начальством.

   Поручик кивнул. – Я согласен, да и выбора у меня отнюдь никакого нет. С самого начала сие предприятие было чистейшей авантюрой.

   – Ну, вот и отлично, господин поручик, идите. – Кивнул Карпенко, – Катер доставит вас на шхуну, швартовка с транспортом через час, и отдайте своим людям соответствующие приказы.

   – Так, товарищи, – сказал я, когда за поручиком закрылась дверь. – Теперь нам надо решить, как мы доведем свое решение до людей. Обстановка весьма напряженная, особенно среди штатских...

   – Так, так, – хмыкнул майор Новиков, – Да и среди военнослужащих у некоторых крыша поехать может.

   21 августа 2012 года. Час Ч+16 / 01 марта 1904 года 10-35 по местному времени

   Тихий океан, 41 гр. СШ, 159 гр. ВД.

   Кают-компания БДК «Николай Вилков».

   Оперативное совещание командного состава корабельной группы.

   Офицеры БПК "Адмирал Трибуц", эсминца "Быстрый" командиры боевых частей и начальники служб, находящиеся по ту сторону плазменного экрана внимательно слушали своего командира, так же, как и их коллеги с БДК "Николай Вилков", присутствующие тут же.

   – Итак, товарищи офицеры, сверим часы, сегодня по юлианскому календарю первое марта тысяча девятьсот четвертого года, гринвичское время ноль часов три минуты, для получения местного астрономического времени необходимо добавить десять часов тридцать две минуты. Теперь печальная новость, у капитана танкера "Борис Бутома" в связи с последними событиями произошел сердечный приступ. Сейчас он находится в санчасти БДК "Николай Вилков". До выздоровления капитана, или до момента прибытия в первый же русский порт, я назначил временно исполнять обязанности капитана танкера нашего второго штурмана, капитан-лейтенанта Кротова Степана Алексеевича. Далее, напоминаю общую политическую ситуацию на "берегу"..., – капитан первого ранга Карпенко перевел дух, – Россия, точнее Российская империя уже больше месяца находится в состоянии войны с Японией. Основной театр военных действий находится в пределах нашей досягаемости. Как ваш командир, я должен напомнить вам о присяге, которую мы давали не Горбачеву, Ельцину или Путину, а России. Как человек, должен вам сказать, что это наши с вами прадеды и прапрадеды должны погибнуть бессмысленно и беспощадно в этой войне без всякой надежды на победу. А те, кто выжили, от стыда, будут жалеть об этом. Наша корабельная группа, на данный момент, самое мощное боевое соединение в этих водах. Мы одним ударом способны уничтожить целую эскадру врага... Сражение, типа Цусимского, мы в одиночку не выиграем, но эскадру Того, и кое что сверх того, на ноль помножить сможем. Кроме того, мы все офицеры, профессионалы. Нас долго учили, платили нам зарплату, содержали именно из-за такого момента. Каждый из нас однажды добровольно выбрал свой путь – в случае необходимости умереть на войне. Но как я говорил ранее о смерти речь не идет. О смерти надо задуматься японским матросам и офицерам, которые встанут на нашем пути. Что же, значит в этом мире такова их карма.

   – Товарищ капитан первого ранга, – взял слово товарищ Одинцов, – можно я добавлю пару слов?

   – Не возражаю, Павел Павлович, – кивнул Карпенко, – но только коротко.

   – Хорошо, товарищ капитан первого ранга, что называется пару слов. Мы все с вами, товарищи офицеры, можно сказать, отдали России всю свою жизнь. Теперь, когда от нас требуется сделать что-то реальное, то просто глупо прятаться в кусты. Да я помню об оставшихся ТАМ семьях, но должен напомнить, что вернуться обратно нереально. Та часть нашей жизни отрезана как ножом. В то же время, у наших близких все хорошо, за исключением того, конечно, что им неизвестно, что мы живы. Проблемы у нас. Нам надо устраиваться в новом мире. И сложно придумать для нас лучшей стартовой позиции, в финансовом и социальном смысле, чем офицеры самого победоносного корабля русского военного флота. По одиночке нас сожрут, и не поморщатся, ведь мы носители такого количества всяческих секретов, что даже сложно вообразить. За одиночками будут охотиться банды, корпорации и правительственные спецслужбы... А вот вместе мы сила. Особенно вместе с огромной страной. А уж навести настоящий порядок в нашей стране, будет для нас следующей задачей. В общем, товарищ Карпенко, у меня все.

   Карпенко кивнул, а за ним и все остальные.

   – Ну что товарищи, вопросы есть? – ответом ему была внимательная тишина, – А посему, товарищи офицеры, слушайте боевой приказ:

   – Первое, командиру БЧ-1 БПК «Адмирал Трибуц» капитану второго ранга Леонову Александру Васильевичу, проложить маршрут до Порт-Артура, рассчитать время и потребность в топливе. Японскую береговую линию необходимо обходить миль за двести, досрочное обнаружение нам не нужно. Также старайтесь обходить районы интенсивного рыбного промысла. Приказ на начало движения поступит после окончания перегрузки ценного груза.

   Второе, заместителю командира БПК «Адмирал Трибуц» по воспитательной работе, капитану второго ранга Ильенко Дмитрию Олеговичу и заместителю командира по воспитательной работе эсминца «Быстрый» капитану второго ранга Свиридову Игорю Федоровичу, провести с личным составом разъяснительные и воспитательные беседы. Надеюсь, мы с товарищем Одинцовым, идеологическую программу изложили достаточно внятно? – оба замвоспита молча кивнули, – Аналогичную работу с командой БДК «Николай Вилков» должен провести его коллега капитан третьего ранга Зыкин Петр Викторович. – еще один молчаливый кивок.

   Третье, начальникам особых отделов на кораблях провести проверку личного состава на предмет изменнических, антигосударственных, пацифистских настроений... обнаруженных пропагандистов общечеловеческих ценностей, либерального образа жизни и немедленной мировой революции немедленно изолировать от личного состава до особого распоряжения. В качестве силового обеспечения у вас будут бойцы морской пехоты. Особое внимание обратить на штатский персонал на «Вилкове» и команду «Бориса Бутомы».

   Четвертое, командирам ракетно-артиллерийских БЧ-2 на «Трибуце», «Быстром» и «Вилкове» и БЧ-3 на «Трибуце» и «Быстром» регулярно проводить боевую учебу и тренировки с личным составом. При этом надо помнить, что в контейнерах на «Вилкове» имеется определенный запас артиллерийских снарядов и торпед различной модификации, предназначенный для пополнения боекомплекта эскадры после проведения боевых стрельб. Конечно запас боеприпасов рассчитанный на боевые стрельбы всей эскадрой практически утраивает наш боекомплект. К сожалению, в связи с невозможностью перезарядки в море, не имеется ракет к комплексам Раструб-Б и «Москит».

   Пятое, командиру авиационных БЧ-6 БПК «Адмирал Трибуц» и эсминца «Быстрый» капитан-лейтенанту Алексееву обеспечить постоянный воздушный дозор с целью раннего обнаружения встречных кораблей.

   Шестое, командирам БЧ-2 необходимо провести учения по отражению атак миноносцев на наш походный ордер. Для этого будет выделено некоторое количество артиллерийских снарядов. С целью увеличения эффективности отражения атак, танкер и БДК меняем в ордере местами. До входа в зону боевых действий у нас еще есть несколько суток, за это время необходимо закончить всю подготовку к бою, как техники, так и людей.

   Прошу высказываться, как заведено еще государем Петром Алексеевичем, от младшего к старшему... Ну, товарищ лейтенант, как самый младший ... – все взгляды скрестились на лейтенанте Вороненко, начальнике службы снабжения БДК "Николай Вилков".

   – Мы ничо, мы как все, – заерзал тот от смущения, – ну, если назад нельзя, то конечно присягу надо исполнять. Если от Вороненко что надо, Вороненко сделает.. Ну чо вы смеетесь, у меня на той войне дед погиб и второй дед у шестидесятом от ран помер, у сорок годов возраста. Не-е, тащ капитан первого ранга, Вороненко вас не подведет... а что раньше было, так не вернуть того более, я что от этой машинки осталось сам видел – в уголь все сгорело, ремонту, говорят не подлежит...

   – Лейтенант Окунев? – встал начхим "Вилкова" сжимая и разжимая огромные поросшие рыжим волосом кулаки...

   – А что тут говорить, есть присяга, есть приказ, их исполнять надо, а не говорить. Конечно, хоть одним глазком на своих глянуть хочется, но что поделать, раз так получилась, молния эта...

   – Лейтенант Антонов? – начальник радиотехнической службы "Вилкова" только вяло кивнул головой.

   – Могли бы не спрашивать, товарищ капитан первого ранга, выбор то прост или ты предатель или нет... Сразу уж, построить команду и скомандовать: – Предатели, два шага из строя шагом марш. Этого только какой-ни будь тупой либераст не поймет. Родина она всегда Родина и в 1904-м и в 2012-м .... А Наташку мою мне все равно не вернуть, так чего с ума сходить. Правильно Вороненко сказал, не подведем, может, даже еще злее будем.

   – Ну, философ!? – покачал головой Карпенко, – Упростим задачу, кто думает так же, как и лейтенант Антонов, могут быть свободными, остальных попрошу остаться! – через две минуты все три кают-компании полностью опустели.

   – Ну что товарищи, – сказан Карпенко, когда они с Новиковым и Одинцовым остались втроем, – курс на Артур. Вы, Александр Владимирович, усильте контроль за порядком на кораблях. А вы, Павел Павлович, займитесь в первую очередь этой ученой бражкой и прикомандированной к ним командой. Что-то они меня беспокоят. За команды кораблей я теперь более-менее спокоен, а вот штатские, с ними может быть неясно. Я сам к ним не полезу, боюсь наломать дров. А вы считайте это своей общественной нагрузкой.

                                                        Глава 4. «Курс на Порт-Артур»

   1 марта 1904 года. 12-45 по местному времени.

   Тихий океан, 41 гр. СШ, 159 гр. ВД.

   Рубка БПК «Адмирал Трибуц»

   – Значит, так, Сергей Сергеевич, – капитан второго ранга Александр Васильевич Леонов, командир БЧ-1 БПК "Адмирал Трибуц", флагманский штурман соединения, развернул на столе карту Тихого океана, – вот до чего я додумался... Первоначально берем курс юго-восток-восток до точки 28 гр. СШ, 142 гр. ВД. Это точь в точь между архипелагами Идзу и Огасавара. Это примерно тысяча двести пятьдесят морских миль, или пять суток пути при средней скорости в десять узлов. Этот участок будет относительно мирным. Хотя и здесь нам могут встретиться торговые суда, везущие в Японию военные грузы. Если военная контрабанда составляет не менее пятидесяти процентов от веса судна, то по нынешним законам мы имеем право конфисковать, или потопить само судно. В противном случае конфискуется или уничтожается сам груз. Дело в том, что, спускаясь от сороковой до тридцатой параллели, мы пересечем основные маршруты американо-японской морской торговли. Желательно было бы заранее знать, что делать в этом случае, досматривать или уклоняться?

   – Будем действовать по обстановке! – буркнул Карпенко, – есть тут одна идея.... Надо оставить след, как корабля идущего из Америки.... Поэтому до точки поворота на запад контакты с посторонними судами нежелательны.

   – Вот, вот, – продолжил штурман, – в указанной точке разворачиваемся прямо на запад и идем до 28 гр. СШ, 125 гр. ВД. Это примерно, восемьсот морских миль, или трое, с небольшим, суток пути, при средней скорости в десять узлов. На этом отрезке, я думаю, мы можем слегка отметиться, проверяя все встречные суда и топя тех, кто везет контрабанду. Хуже не будет. Радио на купцах отсутствует как класс. Ну а уже оттуда шестьсот миль на северо-запад, двое с половиной суток хода и вот он Артур....

   – Некоторые поправки, Александр Васильевич. – Капитан первого ранга Карпенко размял сигарету, – Во первых, к Артуру мы должны подойти четырнадцатого марта утром. Есть тут одна мысль. Исходя из этой даты, и рассчитывайте свои допуски с припусками. Во вторых, просчитайте альтернативный маршрут: спуск прямо на юг в течении суток со скоростью в шестнадцать узлов, это примерно четыреста морских миль. Примерно там мы выйдем на этот самый японо-американский маршрут. Потом разворот на запад, – капитан первого ранга провел по карте кривую черту, – так мы подсечем их основные торговые маршруты, почти две тысячи сто миль, торопиться не будем, заложим в график движение со средней скоростью восемь с половиной узлов, с расчетом на время потраченное на действия по досмотру и потоплению торговых кораблей. Ну а конечный этап до Порт-Артура опять пройдем на максимальных для группы шестнадцати узлах. Первая и самая очевидная часть плана – нанести своим рейдом максимальный ущерб японской торговле. Вторая часть этого плана – залегендировать свое появление со стороны Америки....

   – Это не Одинцова случайно идея? – штурман задумчиво крутил в руках карандаш.

   – И его тоже, – Карпенко щелкнул зажигалкой, прикуривая, – есть мысль попробовать немного столкнуть лбами американцев и англичан.

   – Ну, командир, тогда янкесов надо отпускать даже с явной контрабандой, а вот наглов топить беспощадно. – Штурман еще раз задумчиво глянул на маршрут, – Сергей Сергеич, дай пару часов, обсчитаю по этапам, заложу дополнительное время на одну дозаправку, потом доложу. Кстати, а почему четырнадцатое утром?

   – В ночь с тринадцатого на четырнадцатое, – Карпенко стряхнул с сигареты столбик пепла, – Того попробует загородить брандерами выход из базы, а утром явится поглядеть на дело рук своих. Там мы его и достанем, на глазах у всей почтеннейшей публики.

   – Понятно, – капитан второго ранга Леонов свернул карту, – как будет готово, доложу, командир.

   – Александр Васильевич, а почему расчеты на бумаге, а не в ноутбуке? – притормозил штурмана Карпенко.

   – Сергей Сергеевич, а сколько еще проживут те ноутбуки в тысяча девятьсот четвертом году? – пожал плечами Леонов, – Пока есть возможность надо постепенно обратно привыкать работать по старинке.