Текст книги "И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова."

Автор книги: Александр Михайловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 39 страниц)

   Стук в дверь, – Михаил Васильевич, можно к вам? – Эбергард!

   Быстро убираю пирамиду с экрана, и закрываю крышку ноутбука, – Пожалуйста, входите, Андрей Августович!

   Эбергард садится за столик напротив, – Добрый вечер, Михаил Васильевич, не спится?

   – Не спится, Андрей Августович, не спится. – вздохнул я, – Вот гляжу за окно и вижу – пустыня. Ни огонька. И дело совсем не в отсутствии привычного в нашем времени электричества, в такую ночь и огонек коптилки или лучины будет виден за много верст. А ведь по ту сторону Урала земли не хватает, мужики буквально на голове друг у друга сидят. А ведь Россия страна крестьянская и этим все сказано. Да и не удержать нам этих краев если не получится заселить их русским населением. Солдат только раздвигает границы, и лишь мужик способен их закрепить.

   – Не все так плохо Михаил Васильевич, – возразил Эбергард, – действуют же программы переселения, Сибирь, Дальний Восток, Туркестан.

   – Да, ну, Андрей Августович, вы забываете откуда я пришел? Все это есть, но этого мало, ничтожно мало! Одна десятая или даже одна двадцатая часть от потребного. Необходимо в разы больше! Это должна быть как стратегическая боевая операция с тщательным планированием и тыловым обеспечением. Андрей Августович, скажу вам сейчас, и буду повторять всегда и всем. Богатство государства исчисляется не миллионами золотых рублей, это только тень, которую отбрасывает настоящее богатство. Богатство государства в первую очередь составляют производство хлеба, мяса, молока и яиц. Люди в первую очередь должны есть. Если вы не можете накормить страну своим продовольствием, то рано или поздно случится бунт. Это мы тоже проходили. Но, это продовольствие не должно производиться в огромных латифундиях, как об этом мечтают большинство наших доморощенных западников. Просто в этом случае продуктов будет производиться ровно столько, сколько можно продать за границу, а страна все равно останется голодной. И доход от этой деятельности получат единицы толстосумов, а крестьянство останется нищим. А рано или поздно это опять бунт. А если вы, по примеру римских императоров будете изымать у богатых часть хлеба и бесплатно раздавать его бедным, то взрастите такую люмпенизированную чернь, что мир содрогнется. Только один путь может оказаться спасительным, и то, я говорю "может", потому что его в России не пробовали. Необходимо не разрушать общину к чему нас призывают либералы и западники а всемерно укреплять ее, превращая в некое подобие сельскохозяйсвенной артели. Вы уж извините, Андрей Августович, но Россия не Германия и не Англия. И климат другой и менталитет народа. Хотя вы немцы – молодцы, можете среди нас жить, французы и британцы, за редким исключением, от нас просто убегают.

   – Михаил Васильевич, – Эбергард замялся, – а много ли в ваше время было в России моих соотечественников. Павел Павлович дал мне в дорогу кое-какие книжки, но там об этом пишется крайне мало.

   – А что бы хотели? Две Русско-Германские войны по странному капризу англосаксов именуемые мировыми. Реки пролитой крови на полях сражений и не только. Слово немец стало синонимом слова враг. Пять миллионов убитых русских солдат в первой войне, пятьдесят миллионов во второй...

   – Пятьдесят миллионов?! – переспросил ошарашенный Эбергард, – Как?!

   – Все очень просто, через тридцать лет от сего момента один австрийский художник недоучка Адольф Шилькенгрубер провозгласит теорию превосходства немецкой расы над всеми остальными. Сверхчеловеки и недочеловеки. Из этого вырастет такая война, что наши сегодняшние приключения покажутся кадетскими учениями. Из пятидесяти миллионов погибших русских только семь с половиной пали в боях. Еще пять миллионов были замучены в германском плену. Все остальное это женщины, дети, старики уничтоженные германской государственной машиной на оккупированной территории. Ваши соотечественники, как стая саранчи, прорвались до Царицына и Петербурга. Ну и после всех этих подвигов, сами понимаете... нет никто немцев не истреблял, они просто уехали. Первый раз немцы уезжали из России после семнадцатого года. Из Прибалтики в тридцать девятом – сороковом. Ну а потомки тех, кто тогда остались, почти все выехали после девяносто первого года. Остались единицы, вроде моего командира минно-торпедной части. Но, Андрей Августович, не берите в голову. Все мы считаем что эти войны с их жертвами нужны были только и исключительно англосаксам и еврейскому банковскому капиталу. Не будет этих войн за британские интересы, не будет и всего того, что я сейчас вам живописал. И эту мысль необходимо продвинуть в самые высокие головы. А пока, извините, что-то мне спать захотелось.

   – Тогда позвольте откланяться, Михаил Васильевич, приятного вам отдыха, – у самого порога Эбергард снова обернулся, – Если вы не прочь, то я обдумаю ваши слова и мы продолжим этот разговор завтра, на свежую голову...

   19 марта 1904 года 01-55 по местному времени.

   На траверзе Чемульпо, удаление 20 миль, БПК «Адмирал Трибуц»

   Капитан первого ранга Сергей Сергеевич Карпенко.

   Проходим траверз Чемульпо, шапки долой, минута молчания. То же самое происходит на "Аскольде" и на "Новике". По включенному радиоканалу с "Аскольдом" сначала была только тишина, потом донеслись слова молитвы. Я представил себе освещенные только огнями свечей лица матросов, священника размеренно читающего молитву, и мороз пробрал по коже. Умеют же предки! Сделал знак дежурному связисту переключить канал "Аскольда" на общекорабельную трансляцию. Я и раньше не очень-то жаловал атеистов-толерастов, а теперь окончательно прочувствовал, что вся эта публика – чистый яд для России. Надо будет потом, после похода, пожать этому батюшке руку и поговорить. Не знаю, может я какой неправильный, но никой благодати и умиротворения я не почувствовал, наоборот, в душе загорелась жажда утопить с концами как можно большее количество японцев, к примеру, кишащий солдатами войсковой транспорт. Молитва окончена, одеваю фуражку. Конечно, будут еще и венки на воду, и залп в воздух, но это позже, уже после войны. Это надо делась там где "Варяг" сражался один против шести в безнадежном бою. А сейчас возникает жуткое желание отсалютовать по врагу. Но лезть ради этого в мешанину мелей и проливов, спасибо не надо. Тем более что судя по показаниям радара на рейде всего два судна. Идем дальше.

   Нет, есть бог на свете, шесть крупных отметок на радаре движутся нам на встречу строем кильватера. Интересно, кто такие? Три часа ночи, темно как у негра в ж... Хорошо, что я отоспался до Чемульпо и сейчас могу соображать четко и ясно. До головного порядка двухсот кабельтовых.

   Беру в руку трубку, – "Аскольд", капитан первого ранга Рейценштейна на связь

   Минуты через три в трубке раздается голос, – "Трибуц", Рейценштейн у аппарата.

   – Доброй вам ночи, Николай Карлович! У нас на встречной гости, шесть единиц. Достаточно крупные, по пять – семь тысяч тонн. Дистанция двести, скорость десять. Идут прямо в лоб. Предполагаю конвой из войсковых транспортов. Насчет эскорта пока не могу сказать ничего определенного. Предполагаю один из кораблей пятого боевого отряда.

   По рации раздалось, – Константин Александрович, подайте-ка мне папку с карточками, – потом было слышно, как Рейценштейн зашуршал бумагой, – Если водоизмещение от пяти до семи тысяч тонн, то это скорее всего "Чин Иен", при небольшой ошибке с вашей стороны это могут быть "Мацусимы". Все остальные японские корабли или сильно крупнее или сильно мельче. А что, Сергей Сергеевич, нельзя как-то рассмотреть их, вы же говорили, что у вас есть приборы позволяющие видеть в темноте.

   – Николай Карлович, для инфракрасной подсветки слишком далеко, а для бинокля с фотоумножителем слишком мало света. Да и то, рассматривать пришлось бы с вершины мачты, то, что радар их видит, совершенно не значит, что они видны и с мостика. Погодите немного, скоро сблизимся еще на пару миль, и тогда все будет видно. Вряд ли они идут с полным затемнением как мы.

   Немного подумав Рейценштейн ответил, – Согласен, Сергей Сергеевич, подождем еще пять-семь минут, и все будет ясно, – после чего временно отключился.

   И точно, прошло совсем немного времени, и на горизонте стали загораться огоньки встречного каравана. Японцы шли под полным освещением. Я приник к стационарному биноклю. И хоть мне был хорошо виден только головной, но сомнений все равно не оставалось – это и в самом деле Чин Иен, только вот замыкающей может быть одна из "Мацусим", сейчас японцы идут нам прямо в лоб и замыкающего не разглядеть. Снова вызываю "Аскольд". У аппарата Грамматчиков, Рейценштейн отошел...

   – Константин Александрович, значит так. Головной у них "Чин Иен", главный калибр бьет до сорока четырех кабельтовых. Мы увеличим скорость и примем вправо, для того чтобы к моменту открытия вами огня выйти противнику на траверз. Оттуда будем корректировать ваш огонь. Рубеж открытия огня – пятьдесят кабельтовых, перед началом боя переложите штурвал на полтора румба вправо, чтобы ввести в дело весь левый борт. Константин Александрович. Не волнуйтесь и не торопитесь, Удачи! Да, возможно, ордер замыкает еще один корабль эскорта.

   Вот вроде и все, время пошло. Выходим из строя и увеличиваем скорость до двадцати пяти узлов. Постепенно открывается весь караван. Судя по огням, концевой это такой же транспортник, как и остальные, а не одна из "Мацусим". Лейтенант Недельный из БЧ-2 постоянно производит расчеты для "Аскольда" и сбрасывает их в эфир. Вот уже мы на траверзе каравана, а между "Чин-Иеном" и "Аскольдом" расстояние сократилось до пятидесяти кабельтовых. Капитан первого ранга Грамматчиков, доворачивает корабль вправо, последняя корректировка. Залп! Недолет и чуть левее. Поправка, и еще один залп! Накрытие, попал двумя снарядами из восьми. Третий залп ушел в молоко, лег с перелетом, чуть не дотянув до головного из транспортов, недоучли скорость сближения. Четвертый – опять накрытие, и дальше "Аскольд" вцепился в старика "Чин Иен" как бульдог. В каждом залпе одно– два попадания. Молодцы, не частят, целятся! Довольно быстро мы перешли на передачу только точной дистанции до Чин Иена, наводить же, на пылающий на воде костер, комендоры "Аскольда" теперь могли уже и сами. Тем временем "Новик" обошел избиваемый броненосец со стороны берега сблизился с головным из транспортов. Что там произошло? Действительно японские зольдатики сдуру начали пулять по но "Новику" из своих занюханных "Арисак". Ну что ж – покойтесь с миром! Четыре стодвадцати мм фугасных снаряда прямо в борт, с десяти кабельтовых у фон Эссена не промахивались и без нас. Второй залп через пять секунд после первого, за ним еще и еще. Очевидно, не только у меня возникла жажда японкой крови, после пятого залпа японский пароход накренился, лег на борт и быстро затонул, увлекая на дно пехотный батальон. А Николая Оттовича было уже не остановить, за первым пароходом последовал второй, третий и четвертый... За каких то полчаса японский пехотный полк полностью прекратил свое существование. С пятым пароходом вышла заминка, видя пылающий "Чин Иен" и печальную участь своих предшественников, он неожиданно спустил флаг, а капитан международным кодом попросил дать ему время на спуск шлюпок и оставление корабля командой.

   Фон Эссен пребывал в сомнениях, с одной стороны по морскому праву, он обязан обеспечить спасение некомбатантов при условии неоказания ими сопротивления, с другой стороны японцам веры нет... с этим вопросом имени Чернышевского, он и вышел на общую связь. Рейценштейн и Грасматчиков были за то, чтобы разрешить японцам убраться на все четыре стороны, после чего судно затопить.

   У меня было несколько другое мнение, – Николай Оттович, а вы этому умнику передайте, сначала досмотр по всем правилам, а потом уже шлюпки. А то бог его знает – чего он везет, может снаряды, а может и еще какую гадость. А уж затопить это корыто мы всегда успеем.

   Ой, не зря я его остановил. Грузом этого парохода была, ну как бы это сказать помягче, служба тыла этого полка. Матросы с "Новика", высадившиеся на его палубу, с некоторым удивлением обнаружили на борту до сотни лошадей, несколько сотен безоружных японцев, одетых тем не менее в военную форму, и неизменный походный бордель. Среди японцев быстро нашлись жители Нагасаки, которые "мало-мало рюсски слово знает", и выяснилось, что они не солдаты, а военные кули. То есть двуногая вьючная скотина в японской армии. Короче капитану с командой вместо шлюпок пришлось проследовать в один из трюмов, к тем, кого он собирался бросить на произвол судьбы. С "Сунгари" была быстро переведена призовая команда, и трофейный трамп направился в путь по направлению к Порт-Артуру. Там японского капитана будет ждать суд, за оставление пассажиров в опасности. Японских военных кули – ударный труд на Траннсибе, а уж приткнуть куда-нибудь б...ей и лошадей вовсе труда не составит. Нам же идти дальше – в Восточно-китайское море.

   19 марта 1904 года 13-25 по местному времени.

   Забайкалье, не доезжая до Читы, поезд Наместника Алексеева

   Капитан первого ранга Иванов Михаил Васильевич.

   Приближаемся к Чите. Горы, которые вчера вечером были тоненькой полоской на горизонте, сегодня вот они – рядом. Судя по карте, мы уже покинули Маньжурию и теперь находимся на территории Российской Империи. Еще три дня и Байкал. Насколько я помню – байкальские туннели еще не готовы и придется переправляться вплавь на пароме или по льду, если он еще крепок. Во время обеда в вагоне ресторане, ко мне подошел капитан первого ранга Эбергард, – Михаил Васильевич, не уделите ли вы не немного времени для продолжения вчерашнего разговора.

   – Безусловно, Андрей Августович, через полчаса вас устроит? – конечно по русскому обычаю было бы приятнее поговорить прямо тут, за обедом, да еще заказать графинчик смирновской... Но, мы договорились, что, во избежание утечек, за пределами своих кают НИКАКИХ рабочих разговоров мы вести не будем. Вот так. И вот теперь капитан первого ранга Эбергард, как и вчера вечером, снова сидит напротив меня. Дымятся в пепельнице недокуренные его папироса и моя сигарета. И снова разговор о больном для нас обоих, о судьбах мира, о России и о Германии. Мне то проще, я русский и просто обязан любить Россию и ненавидеть ее врагов. Те, кто думает иначе не люди а бешеные мутанты и подлежат безусловному истреблению. Но в душах русских немцев навсегда поселен горький дуализм Россия-Германия. Мальчик – мальчик, ты кого больше любишь папу или маму, Германию или Россию, ты кто, немец или русский? И как страшно и обидно ребенку когда ссорятся папа и мама. Как тяжело человеку, когда две его родины сходятся в смертельной схватке. И добро бы, если бы причина войны была стоящей, так ведь нет, стравили как боевых псов. А кому надо чтоб поссорились папа и мама, у кого нужда в русско-германской истребительной войне? Конечно же такая нужда имеется у англо-саксонского дяди, это необходимо ему, чтобы ограбить весь мир и править им.

   И глядя в глаза капитану первого ранга Эбергарду, я медленно, в стиле гипнотизера, говорю, – Андрей Августович, не смотря ни на что, у меня нет зла на сегодняшних немцев. Они пока еще вне того зла. На протяжении всей истории Российской империи мы были двумя сторонами одной медали, соединялись в одном государстве как соединяются углерод и железо в одном клинке. Приезжая к нам на время, немцы по большей части оставались навсегда, женились в России и заводили детей. Две самые боеспособные нации в мире, два раза за двадцатый век воевали во взаимоистребительных войнах. А теперь, Андрей Августович, подумайте чего надо немцам от России? Лебенсраум? Да пожалуйста! От Петра Алексеевича и Екатерины Алексеевны заведено так, что приезжайте и селитесь, только берите российское подданство. Мы двое суток ехали по землям, на которых пока не живет никто! Сейчас едем по земле, где населения как в какой-нибудь Лапландии – два человека на квадратную версту. Да Германия просто растворится в России, как кубик рафинаду в стакане с горячим чаем, вздумай все немцы дружно переехать к нам. Так что же нам делить? Нечего! Венские банкиры и прусские юнкера жаждут власти над миром и в первую очередь над Россией, им ночами снятся бескрайние латифундии и славянские рабы? А вот шиш! Прав был Бисмарк, такие мечты плохо кончаются. Они кончаются страшным разгромом, Германия способна блестяще выиграть отдельные сражения, а потом наступает перелом, Россия сосредотачивается, и немцы с треском проигрывают войну. А теперь представьте, что мы будем воевать на одной стороне с Германией... – Эбергард встрепенулся, – Тогда, нет такой силы, которая смогла бы остановить нас в сухопутной войне. Франция, что такое Франция? Даже один на один с Германией это всего лишь смазка для штыка. Но, мы вас умоляем, не надо никаких бредней про расу господ и назначение править миром. Будьте скромнее. Чем вы тогда лучше тех же самых евреев, которые три тысячи лет талдычат о своей богоизбранности и регулярно бывают за это истребляемы. Но это, Андрей Августович, так, задача на перспективу. Сейчас главное не допустить втягивание России в антигерманскую Антанту и достойно ответить Франции за ее предательство России в этой войне, а с другой стороны необходимо расшатать союз Германии и Австро-Венгрии – лоскутного одеяла Европы. Если работать над этой задачей, то нет ничего невозможного, и мы избежим того тупика в который Россия и Германия попали в нашей истории двадцатого века, судьбы миллионов еще не рожденных немцев и русских находятся в наших руках. – я замолчал, давая собеседнику очнуться.

   Эбергард медленно приходил в себя, – Михаил Васильевич, что это было?

   Я пожал плечами, – Андрей Августович, вы задали вопрос, а я всего лишь высказал то, что наболело на душе, не более того.

   Он медленно произнес, – Я был как во сне, но теперь мне все ясно. Я конечно не кайзер Вильгельм, но теперь могу сказать, что судьба Германии в союзе с Россией. У меня есть по ту сторону границы с Рейхом влиятельные родственники и знакомые. Я постараюсь донести до них ту картину будущего мира, которую вы мне представили. Конечно, пока мы не можем победить Британию на море, но у нее столько колоний и стран-сателлитов, до которых русские и немецкие солдаты смогут добраться по суше. А теперь позвольте откланяться, сейчас я чувствую острую необходимость побыть наедине с собой.

   Он вышел, а я сижу у окна, смотрю на проплывающие мимо горы, покрытые лесом до самой вершины, и думаю, – А не учинил ли ты, Михаил Васильевич, сейчас нечаянно новой мировой войны. И уж не знаю как немцы с русскими, а уж миллионы французов, а особенно француженок, проклянут тебя на корню, если узнают. – и сам себе отвечаю, – А нечего было выбирать себе такую власть, которая лжет и предает так же естественно как дышит. Франция демократическая страна, значит, последствия политических ошибок правящей элиты должны распределяться по всей массе электората. Как-то так! Селяви!

   20 марта 1904 года 10-25 по местному времени.

   острова Элиот, остров Да-Чан-Шан Дао.

   подполковник Морской пехоты Александр Васильевич Новиков.

   Сегодня с утра на внутреннем рейде островов Эллиота очень оживленно. К нам пришли корабли 1-й Тихоокеанской эскадры, не находящиеся в ремонте или в походе. Это броненосцы "Петропавловск", "Победа", "Полтава", крейсера "Баян" и "Диана". Как пошутил товарищ Одинцов, – Начались морские учения "Особая Миссия – 1904". С эскадрой прибыли также и Наместник вместе с командующим флотом. Что же пусть приходят. За три дня удалось сделать немало. Разбит палаточный городок, построен пищеблок, пока под открытым небом. Под парусиновым навесом солдатская и офицерская столовые. От нарядов на кухню я с облегчением отказался, поскольку Дарья Михайловна прислала туда своих "девочек". И вот ведь змея, самых молоденьких и миловидных поставила на раздачу. И вот представьте, подходит к раздаче Ваня из Рязани со своим котелком, отстоял очередь человек двадцать, протягивает свой котелок. Да не фельдфебелю усатому, и не бабе артельщице, раскормленной как племенная свиноматка, а восточной красавице, одетой, впрочем, с претензией на русскость, в белый фартук поверх темно-синей японской матроски и белый же платочек, пол девичьи повязанный под подбородком. И все, готов Ваня, не привык он к столь сильным впечатлениям. Сердце, Тук! Ёк! И туман в глазах. А красавица полный котелок с поклоном протягивает, ну чем не тысяча и одна ночь. В офицерской части еще круче, сервис как в фешенебельном Сеульском ресторане сто лет тому вперед. Официантки, пока во все тех же матросках и фартуках, но говорят, что скоро будет униформа. Все быстро четко аккуратно и молча. И когда Дарья успела их так вышколить – непонятно, или это у них в крови. Ну и естественно, где люди пищу принимают там они должны ... В общем с удобствами, которые во дворе, пока напряг но мы над этим работаем, еще пара дней и нормативы будут выполнены.

   Но, я отвлекся. Как только корабли бросили якоря, Наместник немедленно съехал на берег. Нельзя сказать что наше хозяйство его сильно восхитило, но и неудовольствия не вызвало. Обычный полевой лагерь, тем более собранный по большей части на трофейном имуществе. На тот момент, когда его высокопревосходительство обходили мое хозяйство большая часть кандидатов работали на оборудовании полосы препятствий и штурмового городка. Стрельбище было уже готово, с рядами ростовых мишеней для винтовки на восемьсот, и триста метров, и поясных на шестьдесят метров. Так же был оборудован тир для стрельбы из короткоствольного оружия на пятьдесят и двадцать пять метров. В ходе оборудования стрельбища возникло недопонимание с некоторыми пехотными офицерами, которые были уверены, что из винтовок надо стрелять залпами а целиться необязательно. Пришлось на пальцах объяснять прописные истины, а парочке особо упрямых поручиков выписать обратный билет. Ибо нефиг! Споры, спорами, а приказы надо выполнять!

   Но вот значит и высокое начальство... рапортую, как умею, – Ваше высокопревосходительство вверенная мне сводная учебная бригада морской пехоты занимается оборудованием полевого лагеря и учебного полигона. На настоящий момент разбит палаточный лагерь, оборудованы пищеблок, солдатская и офицерская столовые. Из элементов учебного полигона полностью закончено стрельбище и тир. Кандидаты приступили к контрольным стрельбам.

   – Ну-с, Александр Владимирович, замечательно! – Наместник Алексеев повернулся к своей свите, – Обратите внимание, господа офицеры, всего за три дня и такой результат! А ну, Александр Владимирович, признавайтесь, палаточки-то откуда взяли?

   – Трофейные, ваше высокопревосходительство, – отвечаю я, – как и котлы в пищеблоке и много чего еще. У меня такой начальник службы тыла, что ржавого гвоздя не выкинет, все в дело приспособит.

   – Хорошо, хорошо, – Наместник огляделся вокруг, – а не пройтись ли нам на ваш полигон, посмотреть, как там идут работы? А, Александр Петрович, – увидел он выходящего из штабной палатки полковника Агапеева, – И как ваша жизнь с этими головорезами? Загорели вы слегка, румянец появился, не бедствуете однако.

   Ну да, до полигона два километра, а тут ни лошадей, ни джипа, чтобы возить начальство. Как они будут, с эдакой комиссией, пешком добираться по пересеченной местности? Но, выяснилось, что я оказывается слишком плохо думал о Наместнике, за полчаса мы с Агапеевым, да Наместник со свитой, довольно бодрым шагом добрались до полигона. Может быть, все дело в том, что вся жизнь светского человека проходит на ногах. На всех этих балах, приемах, аудиенциях и прочие мероприятиях публика СТОИТ! Сесть предлагают только самым немощным старикам. Я к чему это говорю, большая часть генералов-пузанов из "арбатского округа" умерла бы, не пройдя и полпути до полигона. Но, короче, пришли. А там строительство вавилонской башни в разгаре. Одни ров роют, только земля с лопат летит. Русского солдата учить копать не надо, любят это земляное дело мало, но когда припрет, роют как кроты.. Те, что до службы плотниками были, сколачивают из бревен и досок стандартный макет двухэтажного дома. Вот, вот, поднимать будут, ямы под столбы уже вырыты и цемент в корыте уже замешан. Вон столбы ставят и колючую проволоку натягивают. Поснимали все что японцы на лагеря для рабочих пустили и еще на складе мотки нашли... И еще творят нечто, непонятное даже мне, но тут распоряжается Слон и я не вмешиваюсь, он у учебных делах куда больший дока чем я. Чуть в стороне деталь пейзажа более менее понятная местным, ряды мишеней для отработки приема штыкового боя. Такие же мишени, будут включены и в состав штурмовой полосы, для отработки комплексных навыков.

   Осмотрев эту, с позволения сказать стройку века, Наместник повернулся ко мне, – Ну, Александр Владимирович, и когда вы думаете закончить?

   – Дня через четыре, ваше высокопревосходительство, если делать все тщательно. К тому времени мы как раз закончим нулевой цикл подготовки.

   – Ну-ка поподробнее, – оживился Наместник, – про этот "нулевой цикл". Да вы не бойтесь Александр Владимирович, господа офицеры все свои. А кто лишнее болтать будет, язык вырежу и собакам скормлю.

   – Это значит что, во первых, все кандидаты пройдут осмотр у врача, который должен провести первичный отсев. Во вторых с первого дня начались щадящие подготовительные физические тренировки. Вот, Александр Петрович не даст соврать, что если я сразу нагружу новичков физическими упражнениями как своих старых бойцов, то на следующее утро они не смогут встать от мышечной боли. Кроме того на стрельбище мы проверяем способности кандидата к стрельбе. Рядовой состав стреляет из винтовки Мосина, а офицеры из личных наганов. Предварительный цикл тренировок рассчитан на десять дней, как раз до кануна Светлого Праздника Пасхи. На Страстную субботу произведем отсев тех кто не прошел отбор состоянию здоровья и физической форме и сразу после праздника приступим к первому циклу основных тренировок.

   – Ваше высокопревосходительство, из первоначально прибывшего контингента в состав штурмовых батальонов не попадут около тысячи рядовых и унтер-офицеров и порядка половины офицеров. Первые два отсева безвозвратные, то есть не прошедшие отбор должны будут вернуться в свои части и на корабли. Это те кто непригоден к нашей службе по физическим кондициям, и состоянию характера. Из тех, кто не пройдет третий и четвертый круг, будут сформированы комендантская рота, батальон огневой поддержки, полевая служба тыла. Кроме того, Александр Петрович взялся помочь сформировать штаб бригады.

   – Ну, ну Александр Владимирович, – проворчал Наместник, – надо ли так жестоко, может пусть послужит, пооботрется!

   – Мы с вами, ваше высокопревосходительство, люди военные, а посему, должны оперировать точными данными, а не слухами, которые возможно до вас уже дошли. А по делу, если, к примеру, боец или офицер в боевой обстановке не выдержит марш-броска или рукопашной схватки. То, мне, как командиру, его придется после боя хоронить, а вместе с ним двоих-троих погибших из-за его неумения. С кораблей нам спихнули большое количество... мягко сказать неудачников. Возьми о боже, что нам не гоже. Хотя неудачник на корабле вполне может стать героем в морской пехоте, поэтому отсев проводится аккуратно в несколько кругов. Конечно, тренировки великое дело, но боевого коня не сделать из трепетной лани или разжиревшего борова. Кстати, пока мы отсеяли, только, тех, кто не проявил желание осваивать нашу науку побеждать. Что же, мы вернем их туда, откуда они к нам прибыли. Но их ничтожное меньшинство, а с остальными мы еще будем работать.

   – Действуйте, Александр Владимирович, действуйте. Пока у вас неплохо получается, по крайней мере, все заняты и порядок отменный. А Государь Император оценит по достоинству и подвиги и рвение! – тем временем мы подошли к стрельбищу, на котором до взвода стрелков стреляли из винтовок. Алексеев, заинтересовавшись, остановился, – А вы тут, что-то интересное интересного придумали. Знаю я, что в америках всякие новинки изобретать горазды. Показывайте, показывайте.

   – Прошу вас, вот сюда, пожалуйста, ваше высокопревосходительство... Для винтовки четыре упражнения, стрельба стоя, стрельба с колена, стрельба лежа, и стрельба из окопа полного профиля. На каждое упражнение выделяется по пять патронов. Основные, два последних вида стрельбы, применяющихся при неподготовленной и подготовленной обороне. Стрелять стоя или с колена имеет смысл только тогда, когда от вас удирает негодяй шпион и вам неважно останется ли он жив – лишь бы не убежал. Сейчас этот взвод проходит первичные стрельбы, и результаты будут записаны в карточку каждому кандидату. А вообще, посетите нас еще раз, ну скажем, через недели три... мы тогда уже сформируем постоянные подразделения и приступим к спецподготовке, вот тогда будет виден хотя бы промежуточный результат.

   – Вы правы, Александр Владимирович, господа пойдемте в штаб, нам еще многое надо обсудить. – Наместник повернулся и зашагал по тропе обратно к лагерю, вслед за ним потянулась свита. Мы с Агапеевым шли чуть поодаль от погруженного в думы Наместника.

   ....

   Уже в штабе, после чая, который нам наливала умопомрачительной красоты кореянка, по всем правилам восточной церемонии. Это подарок штабу бригады от любезной Дарьи Михайловны, чтобы мы перед местными шишками с сервисом не позорились. А какие девочки, тихие, скромные, глаз в пол.... Наместник даже размяк, да не мудрено с непривычки, местный сервис он сильно не дотягивает до стандартов двадцать первого века. А Даша тут ставит дело, как в пятизвездочном отеле, где-нибудь в Сеуле. Отодвинув в сторону чашки, выложили на стол бумаги. Для начала Наместник Алексеев сообщил, что на "Диане" прибыли все двадцать четыре пушки Барановского имеющихся на эскадре. С таким же количеством пулеметов "Максим" сложнее, станки-треноги для них сейчас срочно изготавливают в мастерских Порт Артура по предоставленным нами эскизам.

   Наместник со вздохом проводил взглядом официантку, которая выносила поднос с чайными принадлежностями, – Хороша, чертовка! Так, давайте ваше штатное расписание, посмотрим, что у вас получилось....

   – Общее расчетное количество личного состава в десантно-штурмовых батальонах бригады две тысячи девятьсот человек. В том числе две тысячи пятьсот шестьдесят человек рядового состава и двести пятьдесят шесть унтер-офицерского. Взводных командиров потребно шестьдесят четыре, ротных шестнадцать и батальонных четыре. Состав и структуру штаба уточним с полковником Агапеевым особо. Средства усиления в виде пулеметов "Максим" и десантных пушек Барановского будут сведены в дивизион огневой поддержки, состоящий из четырех шести орудийных батарей и четырех пулеметных рот, также включающих по шесть пулеметов "Максим". Исходная рота входит в состав бригады как разведывательно-диверсионная рота специального назначения. Вот сводное штатное расписание.