Текст книги "И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова."

Автор книги: Александр Михайловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 39 страниц)

   – Без чинов, Сергей Сергеевич, – отмахнулся Великий Князь когда я собрался ему рапортовать, – я к вам не по долгу службы, а скорее из личного любопытства.

   – Не скажите, Ваше Императорское Высочество, это я могу снять мундир, одеть цивильное и оказаться вне службы. А вот вы до самой смерти обречены оставаться Великим Князем, и этот титул с Вас можно содрать только вместе с кожей. По крайней мере, как нам известно, лично для вас это верно. Но как я понимаю, вы пришли поговорить о чем-то другом... Давайте-ка выйдем для разговора из рубки, погода сегодня стоит хорошая, скорость двенадцать узлов, ну чисто морская прогулка на курорте.

   – Почему же, господин Карпенко, – когда мы вышли на левое крыло мостика, Великий Князь достал свой портсигар, – можно и об этом. Мне ведь желательно понять вас, что за люди будут жить после нас сто лет тому вперед. Господин Одинцов, к примеру, иногда меня просто пугает, как и каперанг Иванов. Их эдакая странная целеустремленность и фанатизм. Мне кажется, для них ради достижения цели нет ничего невозможного с моральной стороны, – выговорившись, Великий Князь, отвернувшись от ветра, чиркнул спичкой, прикуривая папиросу.

   – Отчего же пугают, Ваше Императорское Высочество? – удивился я, – Что, вам кажется недостойной цель сделать Россию такой же могучей как и во времена Екатерины Великой, когда всякая Европа на нас и глянуть косо боялась?

   – Цель то достойная, Сергей Сергеевич, – вздохнул Великий Князь, – но вот средства, средства меня пугают, и не только меня, кстати. Боюсь, что предложенные вами средства испугают и Государя, причем гораздо сильнее, чем меня, и все что вы успели сделать для России пойдет прахом. Вот с батюшкой нынешнего Государя господин Одинцов легко бы смог найти общий язык, они и характерами и даже внешне похожи.

   Я грустно усмехнулся, – Ваше Императорское Высочество, Александр Михайлович, вы помните, что сказал Иисус Христос по аналогичному поводу?

   На лице Великого Князя, отразилось задумчивое недоумение, было видно, что он лихорадочно пытается решить, какая именно цитата из Евангелия подходит к теме этой беседы.

   Я вздохнул, – Так вот, когда Иисуса спросили, почему господь прислал его не какой другой нации, а именно к евреям, Христос ответил: "Не здоровый нуждается во враче, но больной..." – за дословную точность цитаты поручиться не могу, но вот смысл верен вполне. Теперь, если принять соучастие Высших Сил в нашей истории как рабочую гипотезу, то государь Александр III прекрасно обходился и без нас. Не умри он десять лет назад в расцвете сил, сейчас такого воплощения басни Крылова "Слон и Моська" не было бы и в помине. Не зря же первая японо-китайская война случилась аккурат через год после смерти Александра III, до этого самураи сидели тихо и боялись даже голос подать. Страшно им было. Так что, делайте выводы, получается, мы нужны ЕМУ, – я ткнул пальцем вверх, – именно здесь и именно сейчас... А что касается государя императора Николая Александровича, то призрак Ипатьевского подвала наверное пострашнее будет. Да и каперанг Иванов не с одним Государем работать будет – Государыня Императрица Мария Федоровна убедят кого угодно, а уж с ней мы общий язык всегда найти сможем.

   Александр Михайлович покачал головой, – Сергей Сергеевич, я знаю Государя с детства. Даже Государыня Императрица Мария Федоровна не всегда может повлиять на своего старшего сына, сколько раз бывало такое, что он оставался при своем мнении, как в случае со своей женитьбой. Да и мое влияние весьма ограничено, если Ники взбредет что-нибудь в голову...

   Я кивнул, – Знаю, читал ваши мемуары. Вы хорошо описали и ту историю с генерал-адмиралом и те события, что предшествовали этой злосчастной войне. Да, печально будет, если Хозяин Земли Русской не образумится хотя бы взглянув на край пропасти. Тогда, двадцать лет спустя ему на смену придет просто "Хозяин" и будет пытаться все начать сначала. Причем учтите, Ваше Императорское Высочество, полумерами тут не обойтись, надо делать все и сразу: очистка дворянства от нежелающих нести службу, крестьянский вопрос, возрождение Патриаршества, переселение народа в восточные губернии, наука, промышленность, армия, флот... Но об этом вам лучше все-таки говорить с Павлом Павловичем, как со специалистом. В конце концов, вы оба патриоты России, а по всем прочие вопросы можно решить к обоюдному согласию.

   – Хорошо! – Великий Князь пыхнул сизым клубом дыма, – по вопросу политики, я буду беседовать с господином Одинцовым. Но, вот вы, Сергей Сергеевич, в личном плане, сами что думаете делать дальше?

   – Как что, Ваше Императорское Высочество?! – я мрачно усмехнулся, – Конечно, делать то, что должен, то чему учили. Служить, воевать, убивать, всяких японцев, британцев, немцев, французов, всех кто рискнет прощупать Россию на прочность и горе побежденным. А вот вы, Романовы, должны сделать так, чтобы ни нам, ни кому еще, не пришлось бы выбирать на чьей стороне воевать в Гражданской Войне. Такое вот развитие событий, с вашей стороны, будет непростительной глупостью. Ваше Императорское Высочество, извините за откровенность, но вы сами хотели этого разговора.

   – Ничего страшного, Сергей Сергеевич, как раз именно по этому вопросу я с вами совершенно согласен – это как для командира корабля, получить своевременное предупреждение и все равно посадить свой корабль на камни... Это почти предательство, прощения в таком случае быть не должно. Но я надеюсь, что с вашей помощью, да минет нас чаша сия. Вы мне лучше другое скажите, как ЭТО было?

   – Это было... – я замялся, вспоминая ту самую секунду, – Знаете, все было внезапно, как удар молотом по голове. Только что вокруг бушевал тайфун, корабль мотало вверх и вниз, потом позади ярчайшая вспышка, палуба со страшной силой бьет в ноги, так что люди падают с ног... и тишина, штиль, закат... идиллия, только птички не поют. Все, мы уже здесь. О том, что на дворе тысяча девятьсот четвертый год, и наше время безвозвратно отрезано, мы узнали довольно быстро, не успела даже наступить полночь. Ну, а свое будущее мы выбрали на следующий день, взяв курс на Порт-Артур. О всем прочем вы знаете...

   – Секретничаете, господа офицеры? – услышал я за спиной женский голос и обернулся. По трапу к нам наверх поднималась Ее Императорское Высочество Великая Княгиня Романова-Ольденбургская.

   – Ольга! – воскликнул обернувшийся вместе с мной Великий Князь Александр Михайлович, – Что ты тут делаешь?

   – Гуляю, Сандро, – поднявшись на верхнюю ступеньку трапа, принцесса кивком поблагодарила господина Лендстрема, придерживавшего ее за локоток, и огляделась вокруг, – Красота-то какая! – Обзор с уровня мостика действительно был неплохой, для сухопутного человека, примерно как с балкона четвертого этажа. А каков был вид на волны, разрезаемые острым носом "Трибуца", оглянувшись назад можно было видеть вспененный кильватерный след за кормой. При этом красоту морского пейзажа не оскверняли клубы угольно-черного дыма как у местных кораблей. Великая Княгиня высоко вздернула свой курносый нос, – Знаешь, Сандро, на этом корабле крайне воспитанная команда. Моя Ася до глубины души потрясена куртуазностью обращения господ прапорщиков и не понимает, куда подевались простые матросы... – Ольга оглянулась, – Извини Сандро, посекретничай пока с Карлом Ивановичем, я он так хотел переговорить с тобой. – и потянула меня в сторону, – Господин Карпенко, можно вас на минутку?

   Пожав плечами, я отошел за ней на самый край площадки, – Слушаю Вас, Ваше Императорское Высочество...

   Великая Княгиня резко мотнула головой, – Ах, оставьте, Сергей Сергеевич, все эти церемонии. Я же понимаю, что все наши титулы для вас прах и тлен.

   Я натянул на лицо маску непроницаемой официальности, – Тогда, Ваше Императорское Высочество, попрошу обозначить рамки субординации в режиме "без чинов"?

   Великая Княгиня кивнула, – Раз вопрос поставлен так, Сергей Сергеевич, то в неофициальной обстановке зовите меня просто Ольгой, в крайнем случае Ольгой Александровной... но это уже мне кажется перебор.

   – Действительно перебор, – кивнул я и усмехнулся, – если конечно вы не собрались учительствовать в начальной школе...

   – А почему? – заинтересовалась Великая Княгиня.

   – С самого детства ассоциация, что девушку или молодую женщину, примерно вашего возраста, будут называть по имени-отчеству, только если она учительница, и непременно в младших классах. Только вот тогда почти обязательный атрибут это очки, они добавляют образу серьезности.

   – Ой, как интересно... – воскликнула Великая Княгиня, – простите за любопытство, а как обращались к врачихе или докторше... ведь, как я понимаю, в ваши времена профессия эта стала в значительной части женской.

   – Будь вы доктором, или по другому врачом, то ваши пациенты в столь юном возрасте обращались бы в вам уменьшительно-ласково – Оленька. С годами, обретя вид солидной матроны, вы бы выросли в их глазах до Ольги Александровны.

   – Спасибо, Сергей Сергеевич, вы так живо рассказали о нравах вашего времени, было крайне интересно... – Великая Княгиня замялась, нервически постукивая носком ботинка по стальной палубе, – Но я к вам собственно не за этим подошла... Сергей Сергеевич, получилось так, что мне пришлось расстаться со своей компаньонкой., причем при обстоятельствах далеких от добросердечных. Будь моя воля... – ее ладонь на мгновение сжалась в кулачок, потом, расслабившись, Ольга махнула рукой, – Ну да ладно, бог с ней... У меня к вам такой вопрос, не найдется ли среди ваших женщин та, что сможет к обоюдной пользе занять ее место. – закончив, Великая княгиня покраснела.

   От неожиданности сначала я остолбенел, и лишь потом начал потихоньку соображать – Ольга, как я понимаю, в компаньонки вам нужна молодая женщина, занимающая в нашем обществе достаточно высокое положение, и с максимально возможным безупречным по меркам этого времени поведением?

   Великая Княгиня нервно кивнула, – Примерно так, Сергей Сергеевич, без этого моя поездка обратится в сплошной скандал. Если бы я знала...

   – То, не поехали бы вовсе? – быстро спросил я.

   Великая Княгиня отрицательно мотнула головой, – Нет, тщательнее бы отбирала кандидатуру... моя ошибка, приняла начитанность за ум, а чопорность за такт.

   Я пожал плечами, – Опыт, дело наживное, приходит с годами. Ольга, что я могу вам посоветовать? Более или менее, к вашим требованиям подходит только один человек... Дарья Михайловна Спиридонова. Она только чуть старше Вас, насколько я знаю, ей нет еще и тридцати... особа, обладающая яркой внешностью, и острым умом. Насколько мне известно, в самое ближайшее время госпожа Спиридонова намерена сменить фамилию на Одинцова, так что по этому поводу намечается небольшой сабантуй. Но должен предупредить, что ее род занятий вводит поклонников домостроя в шок.

   – А в чем дело? – обеспокоенно спросила Ольга, – Неужели она...

   Поняв в чем дело, я рассмеялся, – О, вы об этом?! Никак нет, с нравственностью у нее все в порядке, записные ловеласы из местных морячков обходят Дарью Михайловну по супергипербольшому кругу, ибо одному из них ухаживания с нарушением рамок приличий уже обошлись в сломанную руку. Дело, видите ли, в том что, любезная Дарья Михайловна, носит чин капитана воздушно десантных войск. И не даром, между прочим, носит. Стреляет она, дай бог каждому, и из всего подряд, про сломанную руку я уже говорил. Причем, хозяин руки был сильно против и даже сопротивлялся, что чуть было не стоило ему дополнительных травм...

   Великая Княгиня задумалась, – Да, Сергей Сергеевич, озадачили вы меня... и много в ваше время было таких валькирий?

   – Не особенно, Ваше Императорское Высочество, не особенно. – ответил я, – Просто Дарья Михайловна как раз из тех русских женщин, про которых писал Некрасов, что и в горящую избу войдут, и коня на скаку остановят. Только вот великого русского писателя в этом смысле можно дополнить, что в том, случае, если в седле этого коня французский кирасир или прусский гусар, она еще и выбьет из него дух. Как-то так, уважаемая Ольга Александровна, как-то так.

   Великая Княгиня кивнула головой, – Что же, Сергей Сергеевич, так даже интересней. Ваша Дарья, очевидно, женщина неординарная... а вот нет у вас кого-нибудь...

   – Попроще? – я покачал головой, – Вариант "попроще", это госпожа Лисовая, по прозвищам: "рыжая бестия" и "комок нервов". Поверьте, не стоит, не самый приятный человек. Ну а все остальные наши дамы, не соответствуют вашим требованиям по уровню солидности... Кстати, Ольга, Дарья Михайловна может много чему вас научить...

   – Метко стрелять из нагана и ломать дерзким ухажерам руки? – между ее крепкими зубами, будто дразнясь, на мгновение мелькнул кончик языка.

   – Не только, хотя и это в свете грядущих событий и это может оказаться нелишним. Она сможет научить вас понимать людей, и на основе этого понимания быстро принимать правильные решения. Поверьте, в вашей будущей работе, это умении будет нужнее всего.

   – В какой еще работе?! – не поняла Великая Княгиня.

   – А вы не догадываетесь? – я вздохнул, – Ну, ну!

   – И вы о том же... – устало отмахнулась принцесса, – сколько можно?

   – Как говорили в наше время, сколько нужно, столько можно... – возразил я, – Очевидно я не первый говорю вам о вашей грядущей судьбе?

   – Да, было уже, Сергей Сергеевич, сказать честно и Сандро и Михаил... уже мысленно посадили меня на трон моего брата. Маман пока ничего не высказала, но это пока, из-за неведения и дальности расстояния. Этот крест у меня еще впереди.

   – А кто вам обещал, что будет легко? И вообще, Ваше Императорское Высочество, этот разговор в настоящее время крайне преждевременен и потому весьма неуместен. По самым грубым подсчетам Павла Павловича, до династического кризиса еще от девяти месяцев до полутора лет. И это как минимум... А пока, я вижу, что уважаемый Александр Михайлович хочет мне что-то сказать... А вообще на эту тему лучше говорить с господином Одинцовым.

   – О-о-х! – Великая Княгиня вздохнула, – Спасибо за помощь, Сергей Сергеевич, я непременно последую вашему совету. А сейчас ступайте, вас ждут! – и задрав курносый нос, Ольга отвернулась от меня в сторону моря.

   Я не понял, обиделась она на меня что ли? Но лишних вопросов задавать не стал, со вздохом козырнул ее спине и пошел к Александру Михайловичу, который, тихо переговариваясь с Карлом Ивановичем, уже давно поглядывал в нашу сторону.

   28 марта 1904 года 17-35 по местному времени.

   Желтое море на полпути от Порт-Артура к островам Эллиота.

   БПК «Адмирал Трибуц», командирская каюта,

   Капитан первого ранга Сергей Сергеевич Карпенко.

   Как только мы вошли в мою каюту, Александр Михайлович с ходу задал вопрос, – Сергей Сергеевич, не могли бы вы хотя бы вкратце изложить перспективы развития военного флота. Нас с Карлом Ивановичем просто съедает ужасное любопытство.

   – Да, – подумал я, – вот так и сразу в лоб, не ожидал. Ну Ладно, прочтем лекцию. Тем более что любимая моя тема, первая половина двадцатого века, блеск и нищета линейной доктрины и порожденные ей выкрутасы судостроительной мысли. – переведя дух я начал, – Итак, господа, фактически, все существующие на данный момент типы кораблей в ближайшее десятилетие фатально устареют. Причин тому несколько. Во первых, со сцены сходят силовые установки на основе паровой машины тройного расширения. Ее место займет сначала паротурбинная силовая установка, а во второй половине двадцатого века еще и дизеля и газовые турбины. В нашей мини эскадре из четырех кораблей представлены все три типа машин. "Адмирал Трибуц", на котором вы имеете честь находиться оборудован четырьмя газотурбинными двигателями. Двумя турбинами для экономхода и двумя турбинами для форсажа. Неоспоримым плюсом газотурбинных двигателей является хорошая экономичность и быстрый запуск. Менее чем за две минуты, холодный до того двигатель выходит на номинальные обороты. Сравните это со временем необходимым паровым кораблям для того чтобы поднять пар в котлах. Или для поддержания готовности даже на стоянке котельная установка будет потреблять топливо. Хорошо если это относительно дешевый уголь, а ведь впереди у военных флотов переход на нефтяное отопление. Минусом газотурбинных установок является даже не их принципиальная сложность, не сложнее аналогичной паровой турбины, а те условия, в которых работают механизмы. Температуры в полторы две тысячи градусов Цельсия и давления в сотни атмосфер. Обычная сталь при такой температуре плавится, а ротор турбины должен еще и вращать с примерной скоростью в сотню тысяч оборотов минуту. Даже в наше время газотурбинная установка была делом чрезвычайно дорогим в производстве и эксплуатации, и, к сожалению, указанная особенность делает невозможным копирование данного двигателя и производство его из имеющихся материалов. Тут металлургам хорошей работы лет на двадцать. Таким образом перейдем ко второму типу судовых двигателей, к дизелю. С изобретением известного вам Рудольфа Дизеля, двигатели, установленные в большом десантном корабле "Николай Вилков" и в танкере "Борис Бутома", имеют мало общего. Так что фирме "Братья Нобель" большой привет, самую перспективную схему они и не запатентовали. Наши двигатели больше похожи на двигатель запатентованный российским инженером Тринклером, но с несколькими принципиальными улучшениями. Дизель-тринклер экономичен, неприхотлив, прост в обслуживании и может быть воспроизведен с помощью средств местной индустрии. Как двигатель, в зависимости от мощности, может применяться во всех видах транспорта, кроме воздушного. Но обладает одним фундаментальным недостатком, делающим невозможным его применение на артиллерийских кораблях высоким уровнем вибрации при его работе.

   Карл Иванович протер пенсне, – Какое отношение имеют вибрации к выбору силовой установки?

   – Очень простое. Вспомните избиение, которое мы учинили легким японским крейсерам под Порт-Артуром. Артиллерия в конце двадцатого века стала не столько мощной, сколько дальнобойной и высокоточной. А о какой точности можно говорить, если палуба прыгает у вас под ногами? Карл Иванович, внутри судового дизельного двигателя вверх-вниз мечутся как сумасшедшие поршни диаметром больше пятидесяти дюймов и весом в несколько десятков пудов. В конце тридцатых годов немцы построили несколько крейсеров с чисто дизельными силовыми установками. На полном ходу из-за шума на мостике было невозможно разговаривать, офицеры писали друг другу записки. Кроме того были случаи что от вибрации в бортах ослабевали и выскакивали заклепки, что чревато гибелью корабля и безо всякой войны. Все это из-за форсирования дизельной силовой установки до показателей свойственных паровым турбинам, естественная ниша дизелей, ограничена транспортными и вспомогательными судами с водоизмещением до восьми тысяч тонн и скоростями до восемнадцати узлов. Применяемый таким образом дизель ведет себя вполне прилично. Кстати, уважаемый Александр Михайлович, хочу обратить ваше внимание на то что дизельная силовая установка прекрасно подойдет к грузовым и грузопассажирским судам Доброфлота. Фактически мы имеем два образца самых совершенных судовых дизелей, так сказать вершину их развития, и выпуск их копий с несколько меньшей мощностью и большей массой может быть налажен в течении трех-пяти лет. А дальше инженеры на производстве постепенно снова все доведут до блеска.

   Великий князь Александр Михайлович задумчиво произнес, – Так вы рекомендуете ставить такие двигатели на суда "Доброфлота"?

   – Да, это даст вам настоящую ДАЛЬНОСТЬ, например в мое время теплоходы ходили к берегам Антарктиды и обратно, не имея промежуточных заправок. Если вам не нужна Антарктида, то уж от Бразилии с ее кофе, тропической древесиной и прочими прелестями вы, надеюсь, не откажетесь? Кроме дальности этот двигатель весьма экономичен и затраты на топливо при перевозке грузов, сократятся в несколько раз. А в случае войны с нашими лепшими британскими друзьями...

   – Великий Князь усмехнулся, – Конечно понятно, такой транспорт это почти идеальный вспомогательный крейсер, стоит нам его только вооружить. Я свяжусь с Государем...

   – Э, Ваше Императорское Высочество, – прервал я его, – поосторожнее, я не спец в интригах, но понимаю, что если об этом пронюхают Нобели, то тут скоро дышать будет нечем из-за шпионов. А двор Государя, насколько я помню, прямо таки кишит интриганами всех мастей. Неоднократно уже было, что отечественные изобретения забраковывались, а приобретались худшие по качеству иностранные. Да и у вас самих вроде был уже печальный опыт такой деятельности. Сначала сделать, а потом докладывать, а то всякие доброжелатели продадут лордам с потрохами за тридцать фунтов.

   Великий князь покачал головой, – Может вы и правы, Сергей Сергеевич, было уже несколько весьма странных случаев. Значит, вы советуете не докладывать?

   – Сначала взять все необходимые патенты, чтоб к нам ни с какой стороны нельзя было подкопаться, потом развернуть опытное производство для Доброфлота, а уж потом докладывать. То же самое по котлотурбинной установке с "Быстрого", пока патент Парсонса ее не перекрывает, но если в Англии хоть что-нибудь пронюхают, будет полный ...дец. А эта установка и есть самое вкусное, которое мы оставляем на конец. Это быстроходные пассажирские лайнеры дальнего следования. Это броненосные тяжеловооруженные крейсера с тридцати узловым ходом, это стаи эсминцев защищающие наши берега от чужих флотов. В конце концов это широкопалубные линкоры с девятью или двенадцатью орудиями калибра в шестнадцать дюймов... В принципе, это то, что изменило военные флоты не меньше чем переход от весла к парусу и от паруса к пару. В некотором смысле переход к паротурбинным установкам дал начало сумасшедшей гонке мощностей. Потому что, отдельно взятая лошадиная сила удельной мощности резко полегчала, и стало можно все. Так что упаси бог, если хоть что то просочится за пределы круга посвященных, сложно даже сказать, чем это все может кончиться, но очевидно, что ничем хорошим.

   Александр Михайлович побарабанил пальцами по столу, – Сергей Сергеевич, поскольку вы все говорите о судовых машинах, то как я понимаю, артиллерия принципиальных изменений не претерпит, принцип все тот же, уменьшается калибр, растет относительная длина ствола орудия и его скорострельность.

   – Не совсем так, вернее совсем не так, Ваше императорское Высочество, Вы поторопились с выводами... – Великий Князь и его адъютант недоуменно переглянулись, – Во первых, до такой ракетно-артиллерийской конфигурации боевых кораблей как "Быстрый" или "Трибуц" еще шестьдесят-семьдесят лет. Ведь на наших кораблях главным калибром является высокоточное ракетное оружие, а артиллерия выполняет роль универсального калибра.

   Брови Карла Ивановича поползли вверх, – Сергей Сергеевич, будьте добры поясните, универсальный калибр это как понять?

   – Это автоматические орудия калибра четыре – пять дюймов объединяющие свойства среднего, противоминного и противовоздушного калибров. А вот главный калибр, будет быстро расти от нынешних двенадцати до шестнадцати дюймов. Тут процесс, связанный с внедрением паротурбинной установки, вызвал резкий рост мощности машин, что в свою очередь позволило резко увеличить водоизмещение кораблей линии первого ранга, при этом не теряя скорость, а даже наращивая ее. В течении следующих десяти лет среднее водоизмещение линкоров вырастет до тридцати тысяч тонн, средняя скорость увеличится до двадцати пяти узлов, обычным числом башен главного калибра станет три-четыре, число орудийных стволов в башне увеличится до трех, а калибр орудий до пятнадцати дюймов. Вот и посчитайте, что один новый корабль линии будет примерно эквивалентен всей Порт-Артурской эскадре. Кроме того появятся бронированные балерины – так называемые линейные крейсера, чье водоизмещение будет равно водоизмещению линкоров, броня чуть тоньше, калибр орудий на один-два дюйма меньше, зато скорость вплотную приблизится к максимуму в тридцать пять узлов.

   – Рейдеры? – поинтересовался Великий Князь.

   – У немцев да, у англичан, американцев и японцев скорее, антирейдеры... истребители легких и вспомогательных крейсеров. Но это слишком дорогое удовольствие, повстречайся такой красавчик в бою с настоящим линкором, тут ему и конец настанет, тогда у него один выход – только бежать, бежать, куда глаза глядят. Истребитель торговли должен быть быстрым, его вооружения должно хватать для быстрого потопления торговых судов, его броня должна противостоять оружию вспомогательных крейсеров. К тому же весьма скоро к надводным рейдерам добавятся подводные лодки, истребляющие торговлю из-под воды, а стало быть, старое призовое право канет в прошлое. Торговые суда противника будут не арестовывать, а топить, причем зачастую без предупреждения. Причем не минет чаша сия и нейтралов, но это уже совсем другая история, связанная не с военно-морским делом, а с политическим беспределом. Вот и вся краткая лекция, по ближайшим перспективам... А уж сколько кораблей какого типа и в составе какого флота нам нужно, так это нужно считать отдельно и очень тщательно, что бы при минимуме затрат получить максимум эффекта, поскольку не забывайте что материальные ресурсы конечны, а у России кроме флота есть масса других задач... А сейчас, – я посмотрел на часы, – Время ужина, так что прошу пройти в кают-компанию.

   28 марта 1904 года 18-55 по местному времени.

   Желтое море на подходе к островам Эллиота.

   БПК «Адмирал Трибуц», носовая палуба,

   Павел Павлович Одинцов.

   Стою, опираясь на леер, гляжу на садящееся за далекую полоску берега солнце, размышляю. Закат уже залил оранжевым полнеба, вполне себе впечатляющая картина. На сегодняшний день с делами, вот кажется и все, хотя ВКАМ по прежнему осторожен, как человек пробующий воду большим пальцем ноги. Не хочет кидаться в омут с головой, мы по прежнему кажемся ему чуждыми и страшными. Ну и конечно в то же время "своими". Но теперь когда контакт налажен, как говорится вода и камень точит. К Наместнику Алексееву, например, ключик был подобран через алчность и тщеславие. А ведь это очень сильные аргументы, особенно если они не противоречат его патриотизму. Как хорошо быть патриотом и зарабатывать на этом деньги, будет конечно приворовывать, зараза, но так, чтобы не нанести ущерба основному делу. Великий Князь Александр Михайлович зверь другой породы. Тщеславие конечно присутствует, но не так заметно. Больше он жаден до настоящего дела, да до знаний. А вот дела ему господа министры давать не хотят, если царские родственники министрами станут, то где бедным ворам работать? Что он там курировал в нашей истории – авиацию и автомобильные части? И неплохо получалось, кстати. Применить бы его талант при внедрении наших технологий – цены ему не будет. Та же авиация и автобронетанковая техника, а еще добавим к этому связь...

   – Павел Павлович! – рывком оборачиваюсь... за спиной стоит Великая Княгиня. Переоделась, теперь вся в белом... только вот погода не летняя сейчас солнце сядет и похолодает. Да и ветерок сырой и неласковый. А из-за спины Великой Княгини выглядывает любопытный девичий нос. Наверное это ее горничная, как ее зовут? Кажется Ася?

   – Ольга Александровна, – я склонил голову, – ну нельзя же так, по жизни, заикой сделаете...

   – Павел Павлович, кажется, вам это не грозит, – Великая Княгиня кокетливо постучала веером по ладони, – скорее я заикой останусь, вы же на меня чуть не бросились...

   – Извините, если напугал, но Ваше Императорское Высочество это рефлексы, мастерство, как говорится, не пропьешь. – я откинул руку в приглашающем жесте, – Не желаете, так сказать прогуляться по местам боевой славы?

   – Отчего же не желать, желаю... – она осторожно взяла меня под руку, – И куда же мы пойдем?

   – Ну, во первых, прямо тут, расположены две башенные установки артиллерийского комплекса АК-100, по вашему измерению калибром в четыре дюйма, снаряд весит чуть меньше одного пуда и летит на расстояние в двадцать верст. Одна башня имеет скорострельность в шестьдесят выстрелов в минуту и по боевой эффективности, учитывая точность попаданий и начинку снарядов, более чем вдвое превосходит всю артиллерию крейсера "Новик". На счету этих орудий имеется несколько японских миноносцев, вспомогательный крейсер и канонерская лодка. Пройдемте дальше?

   – С превеликим удовольствием уважаемый Павел Павлович, – кивнула Великая Княгиня, – хоть вы так интересно рассказываете, но вот только поговорить с вами я хотела на совсем другую тему...

   – На какую же? – поинтересовался я.

   – О будущем России вообще и о Власти в частности, – прямо ответила Великая Княгиня Ольга. – О ошибках моего несчастного брата, и о том как их избежать. О чем еще я могу разговаривать с вами, человеком политики двадцать первого века?

   – Серьезно, Ваше Императорское Высочество. – я кивнул, – Конечно, мы поговорим на эту тему, но, предупреждаю, разговор будет долгим, а здесь холодает, не спуститься ли нам в каюту?

   – Нет, не стоит, здесь будет удобнее, а насчет "холодает" вы совершенно правы. Ася, манто! – на плечи Великой Княгине легло меховое изделие, которое бы заставило позеленеть от зависти всех дочек мультимиллионеров из двадцать первого века. – Давайте пройдемте прямо на нос, оттуда открывается замечательный вид. Ася, оставайся здесь и жди нас.

   При воспоминании о гремучем блокбастере "Титаник" я едва удержался от вопроса, – Надеюсь, над форштевнем Вас держать не придется? – но, промолчал и, не торопясь, под ручку с Великой Княгиней, направился на искомый нос.

   – Как здесь красиво, – Великая княгиня окинула взглядом темно-синий небосвод, на котором одна за другой начали проявляться звезды, – Но, Павел Павлович, не будем отвлекаться. Скажите, в чем ошибка моего брата, почему он привел империю к столь печальному концу?

   – Тут, вопрос очень сложный, но если быть откровенным ошибки можно перечислять долго, на это уйдет не один месяц. Коротко же можно сказать, что он человек почти идеальный как обыватель оказался абсолютно непригодным к роли императора. То есть абсолютно непригоден. Его, не виной, бедой, было то, что он не мог отличить главного от второстепенного, не мог поставить перед страной долговременных задач. В народе про таких говорят "за деревьями не видит леса". Большинству обывателей и не нужно видеть это главное, достаточно сиюминутных забот, но если так управлять Империей, тогда получится, то что получилось в нашей версии истории. А, в так называемом Временном Правительстве, наследовали ему шакалы, разорвавшие остатки империи на куски. Тут вопрос ни каких-то конкретных ошибках, а в общем стиле управления, точнее, в его отсутствии. Непонятно? – Великая Княгиня Ольга кивнула, – Тогда попробуем по другому. Как вы считаете, Россия должна быть самой Великой Державой?