Текст книги "Звездная каторга: Ария Гильденстерна (СИ)"

Автор книги: Александр Бреусенко-Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11. Высший суд,

или Совестливые репрессивные деяния

1

– Что за дурная вертикальная труба... Да и как по ней подниматься? – пробормотал Джон Дэй, с досадливым сомнением вглядываясь в отверстие вентиляционной шахты над головами.

Барри Смит объяснил:

– Там есть специальные металлические скобы. Да и площадки для отдыха через каждые двести метров.

– Ага, скобы вижу, – согласился Дэй.

– Площадки? – Лаки понизил голос. – Предвижу, что там-то и отдыхают шахтные хвандехвары. В общем, эксперт прав: шахту надо обследовать.

После всего выясняется, что решение принял эксперт Эссенхельд.

– Узкая какая, – Дэй снова задрал голову, – два человека никак не разминутся. Придётся по одному.

– Трусишь, небось? – подначил Оукс. Оказывается, и между ними своя конкуренция. Кто из них лучший космоспецназовец, типа того.

– Не трушу. Просто изучаю обстановку.

– А слабо первому полезть?

– Без проблем. Только как дотуда допрыгнуть?

– Это тем более не вопрос, – объявил Смит. – Считай, всё под рукой: в квершлаге, по которому мы проходили, сложены стремянки...

Властью начальника экспедиции Лаки распорядился, чтобы за лестницей сходили Смит и Эссенхельд. Первый – поскольку лучше всех знал здешнее шахтное хозяйство, второй – ну, чтобы не забывал о своей подчинённо-вспомогательной роли. Так сказать, в порядке мелкого укуса – настолько незначительного, что Кай и не подумал возмущаться.

Точнее, всё же подумал, но так и не возмутился. По правде говоря, был даже рад перспективе отдохнуть от общения с Лаки, Дэем и Оуксом, а заодно счастливой возможности порасспросить Смита о саркофаге в погребальной камере 'штольни'.

– Саркофаг? Это что-то типа драгоценного гроба, да? – переспросил охранник из шахты. – Нет, врать не стану – просто не знаю. Я ведь здесь не с обнаружения Особой штольни; слепую её оконечность расчищали ещё без меня. Опять же, и секретность, и желание шахтёров отхватить своё втихаря... – по голосу Барри было заметно, что он этому желанию даже в некотором роде сочувствует. – Если этот саркофаг был, скажем, цельнозолотым, то не стоит удивляться пропаже – его могли распилить на кусочки ещё до прилёта первых археологов. Кстати, – добавил Смит будто между прочим, но внимательно проследил за реакцией Кая, – почему вас так заинтересовали все эти древности, господин эксперт?

– В древних захоронениях подчас встречается необычная фауна, – с уклончивостью произнёс Кай, и, по всему, зрелого хитреца обмануть не смог.

Что ж, ну и ладно. Придётся надеяться, Барри не из болтливых...

– Замечательно, – заявил Смит. – Берём вон ту раздвижную стремянку. Хорошо, что не придётся выкатывать стационарный трап.

Ага, стремянку. Ловить хвандехваров в системе вентиляции. Взяли, понесли. Тяжёлая, зараза. Цельнометаллическая.

Вышагивая вслед за Смитом со своим краем переносной лестницы, Кай обдумывал, конечно же, далеко не фауну вентиляционных шахт. Имелись проблемы понасущнее – производные от тех же трёх надписей на своде дромоса.

Всё-таки нелогично: почему экзотерический язык, мало-мальски не зашифрованный? Чтобы могли прочитать люди? Дичь полнейшая. Культуре Сид интересна только культура Сид. Что бы там люди ни прочитали, Сиду либо вовсе не важно, либо, скорее, хотелось бы исключить.

Чтобы по возможном пробуждении прочитал захороненный. Видимо. Только так. Но кем должен быть захороненный, к которому обращаются на сидском просторечии? Неужели рядовым работягой? Как-то не вяжется с личным саркофагом в погребальной камере – пусть даже не цельнозолотым.

– Каким-каким работягой? – с недоумением обернулся Смит.

– Простите, Барри, неудачно пошутил, – выкрутился Кай, кивая на стремянку. – Просто с каждым шагом всё тяжелее.

Смит буркнул что-то в адрес учёных-неженок, но позволил передохнуть. Оглядываясь на пройденный от квершлага путь, Кай понял, что по ошибке произнести вслух слово 'работяга' ему больше не придётся. Ну совсем ведь дохлая версия!

Прах простолюдина этак помпезно точно не захоронят. Ибо ведь не настачишься! Напрашивается другой вывод: тот, кто создавал надпись о выставленном стороже, и сам не очень-то представлял, к какому сословию принадлежит предполагаемый читатель надписи.

Бывает ли подобное? Почему бы и нет? Но в каких случаях это бывает? В необычных, нетривиальных. Обычно-то те, кто хоронит, неплохо знает кого хоронит: правителя, мага, аристократа, жреца... Если же знание утеряно, но уважение сохранилось – речь идёт, видимо, о прерванной традиции.

Что же могло традицию прервать? Революция? В отношении культуры Сид – более чем смешное словечко. Таких потрясений, в которых новое поколение хоть чем-то мало-мальски заметным отличалось от старого, история Сида попросту не знает.

Отсюда вывод: прошло много поколений. Но кого могут захоронить спустя много поколений? Либо некое почти бессмертное существо, живущее в отшельничестве, либо существо, способное к частичному возрождению. Культура Сид строго различает эти два случая – как приближения соответственно к ангельскому и демоническому чину, притом, что с земных позиций эти ксеносущности равно демоничны.

Правда в том, что приближенных к ангельскому чину на посторонних Сиду планетах никто бы хоронить не стал. Значит – второе. И даже сугубо второе, поскольку третьего не дано. Итак, если Кай нигде ранее не ошибся, экспедиция имеет дело с таким частично возрождающимся демоническим существом, которое на планетах Сида сочтено опасным. А раз так, существо имеет уже и некоторую историю демонических возрождений.

Стало быть, здесь, в 'Особой штольне' Ближней шахты на Эр-Мангали – не простое захоронение чьих-либо там останков, а перезахоронение опасного по меркам культуры Сид существа 'с историей'.

Перезахоронение на планете, которой не жалко?

2

Достать до пробитой в сидском дромосе вентиляционной шахты при помощи раздвижной стремянки оказалась пара пустяков – хорошо, что Барри Смит помнил, где такие взять.

– Первым идёт Нестор Оукс, – произнёс Лаки. Типа скомандовал.

– Лучше я пойду, – покачал головой Дэй. – Мы тут с Нестором обсудили...

Ага, обсудили. Нестор сказал, что Дэю слабо, вот и всё обсуждение.

– Ладно, – не чинясь, подкорректировал команду Лаки. – Первым поднимается Джон Дэй. Благодарите начальника за гибкость.

Дэй стал осторожно взбираться по стремянке. Вот он уже у вентиляционного отверстия, просунул туда бластер, затем голову.

– Ну как там? – спросил Оукс.

– Пыльно, – с досадой ответствовал первопроходец.

– Так и думал, – признался подстрекатель.

– Ах ты ж... Да, забыл спросить: высоко ли мне подниматься?

Пока хвандехвар не свистнет, молчаливо сыронизировал Кай. Если вентиляционная шахта идёт к поверхности, обследовать её можно так долго, как заблагорассудится. Три километра по вертикали не пролетят незаметно.

– До первой запертой решётки, – Смит предложил решение помилосердней, – дальше смысла нет. Крупной твари вроде хвандехвара сквозь неё не протиснуться. Ну, а крысы нас, вроде, не волнуют.

– Так это вас не волнуют, – хмыкнул горе-доброволец, а я отсюда уже слышу, как они пищат.

– Угости их из бластера, – посоветовал Оукс

– Успеется, – Дэй забрался в отверстие полностью, обувь гулко застучала по металлическим скобам. – Фу ты, какой сквозняк: простудишься тут в два счёта, пока долезешь!

А чего другого ожидать от вентиляционной шахты?

Восходя, охранник беспечно насвистывал. Он и правда готов к встрече с хвандехварами? Кай по инерции даже обеспокоился, хотя ему-то что – неверующему в животную гипотезу пропаж...

– Ну как там решётки?

– Да нет там никаких решёток, – послышалось из вентиляционной шахты. Хвандехвар заходи – не хочу... Его, правда, тоже нет.

– А что есть?

– Крысы. Пищат уже рядом.

– Этак ты скоро до первой площадки доберёшься?

– Ага. Вот с неё-то и пищат...

Пауза. Потом:

– Чужжжаковы грудняки! Да сколько их тут?!

– Кого?.. Дэй, отзовись, кого ты встретил?

– Да говорю же – крысы... Что за... – послышались отдалённые звуки работающего бластера, потом всё смолкло.

– Дэй?

Тишина.

– Дэ-э-эээээй!!!

Никакого ответа.

– Дэй, ты слышишь?..

– Кажется, Дэю нужна помощь, – с испуганным недоумением произнёс Оукс. – Но... Дэ-э-эээээээй!!! Чужачина какая-то...

– Он не выстоял с бластером против... крыс? – усомнился Лаки.

– Смотря что там за крысы, – высказался Смит, уже взбираясь по стремянке.

И в этот момент в вентиляционной шахте что-то зашуршало.

– Осторожно, – выдохнул Оукс.

Смит отклонился и из отверстия мимо него вылетело три крысиных тушки. Одна – с оглушительным визгом.

Оукс ещё в полёте саданул визжащую из бластера, причём попал, но крыса не унималась. Орала, что твоя сирена.

– Живучая, гадина, – процедил Оукс сквозь зубы, продолжая расстреливать её уже на полу 'штольни'. Насилу затихла после пятого попадания.

Но тут зашевелились обе тушки, которые раньше молчали.

– Что за... – перепуганный охранник в них стрелял, а они продолжали оживать. Одна из них запищала с тем же надрывом, как самая первая. Или это останки первой продолжают пищать. Или звуки застряли в ухе.

Барри Смит со стремянки стал ему помогать. В трубу на выручку Дэю так и не полез, а стрелял по серым бесформенным комкам, в которые превратились крысы – но комкам, всё ещё способным к движению.

Затихли? Но тут в вентиляционной трубе зашуршало и по ступеням стремянки скатилась ещё парочка.

– Эссенхельд, пали! – рявкнул кто-то, вовлекая Кая в процесс.

Кай послушно нажал на спуск 'меноры', но никакого оглушительного бабаха не дождался. Сухой щелчок по осечному патрону. Надо было сразу выбросить.

Сказал, извиняясь:

– К сожалению, больше патронов нет.

– Плохо.

3

Когда дождь из крыс прекратился, Барри Смит пожаловался:

– Сколько зарядов извели на этакую падаль! Ещё пару случаев того же самого, и отстреливаться будет нечем...

– Нечем перезарядить? Сочувствую, – сказал Оукс, обновляя заряд в собственном бластере.

– И у меня ещё полная обойма, – похвастался Лаки, только сейчас вытаскивая небольшой чёрный пистолетик.

И к лучшему, что только сейчас. Прежде-то начальник экспедиции от крысиной бомбардировки за спинами прятался – а стал бы стрелять из-за чьей-нибудь спины – тут и спине-то несдобровать.

– Но что это всё за хрень, – Оукс пнул ботинком затихшую особь, – кто-нибудь понимает?

– Не знаю, как всё это связано с пропажей шахтёров, но кажется мне, хвандехвары тут не при чём, – пробормотал Смит.

Ага, хвандехвары лишние. Тут и без них – не пойми что происходит. Кай по привычке рассуждал не вслух, но вдруг заметил, что Лаки, Смит и Оукс выжидательно смотрят на него. С чего бы? Ах да, это ведь он здесь ксенозоолог – ему и поведение крыс объяснять.

– Примечательные особи, – сообщил он для начала. И да, это крысы – вернее, ксеноаналог подобной земной формы. И то, что некоторые размером с раскормленную кошку – не должно удивлять. Местные особенности аутентичной фауны Эр-Мангали...

– А что они творили-то, что творили? – не утерпел Оукс.

– К несчастью, ксенозоология не в силах этого объяснить, – Кай развёл руками. – Дело в том, что живых особей, коих она изучает, среди нападавших крыс не было.

– Как это? – Лаки совсем опешил.

Смит соображал быстрее:

– То есть, все эти выпавшие из вентиляционной шахты крысы...

– Зомбифицированные организмы, – закончил Кай.

– Круто! – нервно заржал Оукс. – Так это мы сражались с толпой зомби?

– Типа того, – твёрдо ответил Кай. Он не стал углубляться в особенности сидских аналогов зомбификации: кому нужны эти подробности?

– И значит, – голос Оукса дрогнул, – Джонни там, наверху, вонючие зомби порвали?

– Получается, так.

Лаки всё слушал, хмурился, а потом как воскликнет:

– Эй, да о чём вы все болтаете? Какие такие зомби? Парень сочиняет, а вы уши поразвешивали!..

– Сочиняю? – насмешливо хмыкнул Кай. – Если кто вдруг не верит в зомби, так это его личное горе. На Эр-Мангали зомбяки – одна из реалий, мешающих жить колонистам.

– Каким ещё колонистам? – Лаки перенял и усилил насмешливый тон Кая. И зря. Сам же опростоволосился перед Оуксом и Смитом.

О зомбяках, периодически атакующих из-за реки, знает весь Новый Бабилон. Кроме, разве, оторванной от поселковой жизни Башни Учёных.

4

– Что ж, – тяжело вздохнул Барри Смит, – экспедиция чего-то, да добилась. Зомбифицированные крысы на Ближней шахте. Ральф Стэнтон будет счастлив – не то слово...

– Эй, вы что... – вдруг опомнился Лаки. – Рано подводить итоги. Экспедиция ещё, по сути, ничего и не выяснила...

– Экспедиция закрыта, – веско сказал Смит. – Возвращаемся к Стэнтону.

– Пока что я – начальник экспедиции! – вскричал белобрысый.

– В боевых и нештатных ситуациях руководство экспедицией переходит ко мне, – напомнил Барри. – Запечатаем дыру, чем сумеем, и...

– Как это запечатаем? – опомнился Нестор Оукс. – Там Джонни. Наверное, ему нужна помощь.

Поздновато вспомнил. Дэй без его помощи пролежал в рассаднике мёртвых крыс не менее получаса.

– Вы что-то неясно услышали, господин Оукс?

– Чихал я на твои запреты! – бабилонский охранник принялся хамить напропалую. – Чужаковы зомби загрызли Джона, ты это понял и хочешь тихо утереться? Но я не таков...

– Я требую подчинения! – рявкнул Смит.

– Да пошёл ты!

– Я, как начальник экспедиции, поддерживаю решение Нестора, – проблеял белобрысый. С какой радости он всё ещё начальник экспедиции?

На верхней ступени стремянки, прежде чем нырнуть в дыру, Нестор Оукс оглянулся, погрозил Смиту бластером и прошипел:

– Не вздумай меня остановить! – хотя останавливали его исключительно словом. И скрылся из виду

– Неразумно туда идти, – запоздало, в пустоту сказал Кай. – Зомбифицирующий агент, предположительно, прячется в вентиляционном стволе... – произнёс это больше для Смита, чем для Оукса. На того бы всё равно не подействовало. А Смиту – лучше бы знать.

– Почему ты так думаешь? – отреагировал охранник шахты.

– Зомби недолговечны, – ну, по крайней уж мере, в культурных практиках Сида, – разрушаются в какие-нибудь двое суток.

– Всего-то? – поразился Смит. – А судя по тому, как их трудно убить, я уже начинал думать, что они живут вечно.

– Заблуждение считать это жизнью. От подвергшегося зомбификации организма остаётся лишь оболочка – неспособная к самовоспроизведению. Она гниёт, как и всякий труп. Вселившаяся сущность наполняет её своей энергией, но то – до поры... – Кай понял, что Барри теряет нить, и умолк.

В тишине мерно раздавались шаги Оукса вверх по металлическим скобам. Навстречу непредставимому агенту.

– О! Замедляет ход, – прислушался Смит. – Верно, всю дорогу ожидал, что мы все втроём станем ему кричать: 'Оукс, вернись!'. А раз уж мы не кричим, приходится идти дальше. Попался, провокатор...

– Вы о чём? – истерически взвизгнул блондин.

Смит не ответил, но Кай прекрасно понял, о чём. Это ведь Оукс отправил Дэя первым в вентиляционную шахту. Что называется, взял 'на слабо' – тот не мог не пойти без потерь для имиджа. Когда же с Дэем случилась катастрофа, подстрекатель не то чтобы пожалел товарища, но не мог не осознать собственной ответственности – тем паче, что все всё видели. Потому-то и 'попался'. Вернее сказать: доигрался, ведь сами подобные игры неумолимы. Сперва берёшь 'на слабо' товарища, затем, чтобы не прослыть куском дерьма – себя самого.

– Оукс, ну как там? – запоздало крикнул в отверстие Лаки.

– Замечательно! – с готовностью ответил Оукс. – Ждите с победой.

Это на тему: победителей не судят?

– Как там Дэй?

– Долезу до площадки – скажу.

– Хорошо, ждём! – это множественное число Кая немного позабавило.

Потом донёсся крик Оукса:

– Кажется, вижу Джонни... Великий косморазум, что они с ним сделали!..

– Да-да, что сделали? – быстро переспросил Лаки, да только Оуксу было уже сильно не до него.

– Получай! – орал он. – И ты! Получай! Получай! – а в паузах отчётливо слышались импульсы от бластерных выстрелов.

– Я верю, он справится! – прошептал малыш Лаки, словно о проходящем испытание любовнике. Может, и правда его отношения с Оуксом таковы, или просто момент особый – поди разберись.

А вот сверху донёсся крик боли и отчаяния, знаменующий момент, когда Оукс перестал справляться:

– Не-е-ет!!! Что за... – и захлебнулся.

Наступила полная тишина.

– Ну что, – Смит оглянулся на Лаки и Кая, – кому-то ещё интересно поглазеть, что случилось с Дэем и Оуксом? – Если это так, милости прошу!

Но нет, безрассудные смельчаки как раз исчерпались.

– Тогда стоим и ждём – сейчас ещё крысы посыплются.

К счастью, без серьёзного крысопада обошлось. Выпала лишь одна. Лаки честно извёл на неё обойму своего пистолетика, но, кажется, ни разу не попал. Смит сжёг её бластером, тратя предпоследние заряды.

Постояли в тишине, отдышались.

– Что теперь? – полюбопытствовал Кай.

– Надо забрать отверстие решёткой... – деловито начал Смит.

– Но там Оукс и Дэй! – взвизгнул Лаки.

– Оукс и Дэй покойники! – рыкнул Смит. – Нам надо подумать, как обезопасить себя и шахтёров на Ближней шахте.

– Через решётку крысы протиснутся... – резонно заметил белобрысый.

– Плевать на крыс! Главное, чтобы оттуда не вылез этот, как его – зомбификатор...

И Кай признал, что в словах Смита есть логика. Но где бы достать решётку? И кто её сможет установить? Вряд ли у кого-то из них стоят руки.

– Решётки и самовбиваемые штыри есть в запасниках квершлага, – сообщил Смит, – сам бы я их отыскал в два счёта, вот только вопрос: кого из вас я бы мог оставить у этой дыры?

– С бластером? – спросил Кай.

– Ишь, размечтался! Своё оружие я никому не доверю.

– Но мы же не вооружены, – возразил Лаки. – Кого безоружные люди смогут здесь устеречь?

– И то верно... – признал Смит. – Придётся у дыры мне посторожить, а вам описать, как выглядит вентиляционная решётка. Но по описаниям сразу не найти, там ориентироваться надо...

И тут по скобам вентиляционной шахты кто-то принялся неуверенно переставлять ноги.

– Это Оукс, – узнал шаги Лаки. – Он, наконец, спускается.

В голосе белобрысого плескалась радость.

– Ох, не к добру-у... – протянул Смит, присматриваясь к показателю величины заряда на своём бластере.

5

И верно, судя по штанам и ботинкам на ногах, высунувшихся из отверстия, чтобы нашарить стремянку, это был Оукс. Одному всё-таки повезло?

Но бабилонский охранник спускался дальше. Из шахты показалась рука с бластером, почему-то направленным вниз, а мгновение спустя – жуткая рваная рана на горле. Наконец взорам бывших напарников по экспедиции предстало лицо – с закатившимися глазами.

– Нестор, что с тобой! – пискнул Лаки.

И в этот момент Оукс выстрелил. Белобрысый счастливчик вовремя отпрыгнул затылком вперёд, врезавшись каской в стену.

На удар каски по стене последовал новый выстрел. Лаки вовремя сполз, не то бы пригвоздило.

– Надо молчать! Он не видит, просто реагирует на слух! – крикнул Кай и тут же дождался выстрела в свою сторону.

В этот миг Барри Смит дёрнул из-под Оукса тяжёлую стремянку. Тот не удержался и полетел головой вниз. В полёте зомбяк продолжал палить из бластера – ну чисто космоспецназовец.

– Эй, парни, живо к квершлагу! – крикнул Смит. – Вы мне здесь не помощники, так хоть разыщите решётку со штырями... – говорил он скороговоркой и постоянно перемещался, так как зомбяк Оукса по прежнему стрелял на звук. Сам Барри на выстрелы почти не отвечал – берёг заряды.

Кая и Лаки не понадобилось упрашивать – припустили со всех ног, оскальзываясь на гладком полу дромоса.

Забежали в квершлаг.

– Я дальше поищу! – проблеял белобрысый. Кого он хотел обмануть? И зомбяку ясно, что к опасному месту схватки Смита с Оуксом 'начальник экспедиции' по доброй воле не вернётся.

А сам Кай? Кай попробует. Но сперва разыщет решётку и штыри. Смит говорил, 'в запасниках'?..

Искал долго. В кладовых, ответвляющихся от квершлага сам чужак голову сломит. Слепила лампа на собственной каске, пока Кай не догадался уменьшить мощность. После этого стал хоть что-нибудь видеть. Но трудно видеть широко, когда шею твою свело от страха, а сам ты обращён в слух: не стучат ли по полу квершлага приближающиеся шаги зомби?

Сначала нашёл штыри, потом и решётки. Может, нужен ещё какой инструмент, о котором Смит не упомнил? Но нет: штыри самовбивающиеся, должны послужить и так. А мысль об инструменте – уловка, чтобы копаться подольше. Пора возвращаться, пора...

Выглядывал из квершлага с перекошенным от ужаса лицом. Так явно перекосило, что и без зеркала понятно, по одним напряжениям мышц.

Зомби не приближался. Неужели Смит ухитрился его обездвижить? Вряд ли: в смитовом бластере заряда оставалось всего ничего...

Потом был путь с тяжёлой вентиляционной решёткой почти через всю 'Особую штольню'. Всматривался вперёд до боли в слезящихся глазах. Тревожней нет, как возвращаться на место, откуда недавно счастливо сбежал. И ноги становятся не то что ватными, а какими-то резиновыми, норовят согнуться в противоположную сторону.

'Как только вижу Оукса, бросаю решётку и дёру!' – пообещал себе Кай. Идти стало несколько легче.

А потом он заметил отставленную от дыры стремянку. А под ней – Барри Смита. Охранник из Ближней шахты сидел на нижней ступеньке, держа под прицелом поверженное тело. Победил?

Кай поудобней перехватил решётку и заспешил к нему, даже не подумав, что и Смит мог успеть подвергнуться зомбификации.

6

Несказанно повезло, что Барри остался прежним. А вот тело, лежащее перед ним, принадлежало не Оуксу, а Дэю. Ну, когда-то принадлежало.

– Этот тоже спустился? – воскликнул Кай. – И что, хватило заряда в бластере?

– В моём не хватило, – Смит усмехнулся, – пришлось позаимствовать у прошлого зомбяка. Оуксу я этот бластер с кистью руки отрезал. – Барри кивнул на второе тело поодаль, сожжённое гораздо сильнее. – Хех, весело было: я резал, а он всё ещё отстреливался. Плечо мне повредил, гнида!

Только тут Кай заметил, что Смит свободной левой рукой сжимает края раны – неширокой, но, верно, протяжённой в глубину.

– Решётку надо поставить, – сказал Смит. – Я не справлюсь, придётся тебе.

– Я попытаюсь, – пообещал Кай.

– Советую установить с первой попытки. Эти штыри загоняются в стены с такой силой, что если плохо рассчитаешь...

– Ничего, я знаю, где хранятся запасные.

7

Перепуганного Лаки встретили у шурфа с подъёмниками, в нише рядом с лестницей, по которой в случае чего можно было выбираться на самый верх на своих двоих. Сидя там, 'господин Гильденстерн' малодушно ждал развязки, на которую уже не силился повлиять, и напряжённо всматривался вглубь квершлага, гадая, кого оттуда принесёт: зомби или брошенных им товарищей по экспедиции. Парню достало выдержки не вызывать Мада с шахтёрской клетью, пока неясно, чем закончилось вверенное ему дело, но это и единственное, на что у него достало выдержки.

– Отчёта желаете, господин начальник? – криво усмехнулся Смит. – Ну так получайте. Дыру мы заделали, с вашими дружками, обращёнными в зомби, успешно расправились. Из пяти участников экспедиции большинство живо. Можно сказать, оглушительные успехи.

– Как вы можете так говорить, – истерически всхлипнул Лаки, – погибли наши товарищи...

– Э, парень, погоди! – Смит подошёл к нему и, морщась от боли в раненном плече, сгрёб за грудки. – Нам предстоит совместно отчитаться о результатах экспедиции, не так ли? Ну так вот. О твоём идиотском руководстве, повлекшем лишние жертвы, а также о трусливом бегстве и, скажем так, общей неблаговидной роли во всём предприятии, – тут Барри презрительно усмехнулся, – мы с господином экспертом в принципе готовы умолчать перед Ральфом Стэнтоном. Но при одном условии. Догадываешься, каком? – Лаки замотал головой в знак своей крайней недогадливости. – Ты, сучий хвост, обязуешься не катить ни на кого бочку, понял?

– Понял, – закивал Лаки.

– А что это значит? – продолжал Смит. – Если там, наверху, у Стэнтона, я увижу, что ты начинаешь скорбеть о своих дружках напоказ, или закатываешь глазки, или намекаешь не пойми на что – всё это будет знак для меня, понял? Знак того, что ты готовишься перевесить свою вину на кого-то из нас с Майком. Если понял, повтори!

– Понял: не скорбеть напоказ, не закатываешь глазки, не намекать не пойми на что, на живых вину не перевешивать.

– Хорошая память, – похвалил Барри. – Раз уж настолько хорошая, послушай ещё, что тебе умный человек скажет. Ну, о том, с чем встретилась экспедиция, и чем это может быть опасным для Ближней шахты. Так получилось, что это твоя, а не его специальность, но что уж поделаешь, если Стэнтон захочет послушать тебя, а не его, а ты, тля белобрысая, ни в зуб ногой обо всех этих захоронениях культуры Сид и прочей зомбификации? Посему, ты, господин Гильденстерн, давай-ка, слушай, да на ус мотай, а ты, эксперт Эссенхельд, излагай самое главное, но попроще.

Лаки беспрекословно обратился в слух, а Кай неожиданно ощутил укол своеобразной учёной ревности – уже и не ожидал встретить у себя такой рудимент. Как, просто так, за здорово живёшь, поделиться с каким-то проходимцем неопубликованным научным открытием? В далёком Юрбурге Кай никогда идеями не делился.

Однако, здесь Эр-Мангали, не Юрбург. Да и цели перед экспедицией с самого начала стояли сугубо прикладные, а вовсе не научно-теоретические, но главное: от полноты отчёта Лаки будут зависеть судьбы людей...

Кай собрался с мыслями и стал их вкратце излагать.

8

Потом прибыла вызванная ими малая шахтёрская клеть, ведомая словоохотливым юношей Мадом. Пока поднимались на средний уровень, к Стэнтону, и Кай, и Смит сосредоточенно молчали, а вот Лаки понесло. Чего он только не наплёл впечатлительному зануде! Возможно, это была реакция на свежепережитое унижение, или на предстоящее унижение у Стэнтона, но в продолжение подъёма бывший начальник экспедиции только и рассуждал, что о страшных зомби, которые прибрали к рукам всю 'Особую штольню', а если их не остановить, они скоро будут везде по Ближней шахте.

– Представь, Мад: эти твари сидят в вентиляции. Там, в Особой штольне. Если, не приведи Космический Разум, выберутся, то куда побегут? Сперва по 'Особой штольне', дальше сворачивают в квершлаг и – гляди-ты: выбегают в тот шахтный ствол, по которому ты водишь клети. Прикинь! Что ты будешь делать, если вместо живых пассажиров к тебе подсядет парочка зомбяков? Отстреливаться? Да у тебя, поди, и пистолетика нет!

– Против излишне приставучих пассажиров у меня есть электрошокер, – Мад вынул из кармана куртки яркую игрушку. – Как-то меня здесь чуть не изнасиловали, пришлось на него потратиться. Помогает. После хорошего удара током уже никому ничего не хочется.

– Так то против живых помогает! – хихикнул Лаки. – А если мертвяк пристроится? Что ты ему сделаешь шокером – в чувство приведёшь? Нет, малыш, признай: против зомби ты ничего не сможешь. И мой тебе совет: покупай сразу...

– Пистолет?

– Да нет, бластер. Нет спору, и пистолет полезное дело, – молол белобрысый языком без костей, – но на этих тварей без бластера никак. Пули им – что вишнёвые косточки. Я всю обойму извёл – никакой реакции. А уж последнее дело, я вам скажу – еврейские револьверы, вот как 'менора' у моего друга Майка. С его 'менорой' безопасно только в русскую рулетку играть, особенно если её заряжать тоже по-еврейски. Что, Майк, не согласен? Да я шучу, шучу...

Временами казалось, что Мад и Лаки просто-таки поменялись ролями.

А главное, рассказать о зомби Маду раньше, чем Стэнтону – это далеко не самый вежливый номер. Хоть бы кому другому, но этакому балаболке! И главное, потребуешь от Лаки заткнуться – только добавишь веса его россказням. Хитёр, белокурая бестия!

Что оставалось Каю со Смитом? Загадочно улыбаться в знак того, что Лаки неудачно шутит, и думать-таки о своём. То есть, в чём именно стоит убедить начальника главной шахты, на что его сподвигнуть, и чем так впечатлить, чтобы убедился и сподвигся.

Впрочем, для создания впечатления предостаточно двух трупов и раны у Смита, наскоро заклеенной найденным в кладовых квершлага антисептическим пластырем, и всё же кровоточащей.

Когда малая шахтёрская клеть вползла на средний уровень шахты, Смит показал Лаки за спиной Мада крепкий охраннический кулак.

– Да пошутил я! – извернулся Лаки. – К тому же наш уговор касался только разговора у Стэнтона. Вот его я намерен соблюдать.

– Посмотрим, – сказал Барри.

– Куда я денусь, – вздохнул бывший начальник, – если что, вы мне заодно и разговор с мальчишкой на подъёмнике припомните. А я в экспедиции, так получилось, больше не в большинстве.

9

Разговор с Ральфом Стэнтоном обещал быть чудо как короток. Краткости способствовал и характер начальника шахты, и рана Смита, которую надлежало спешно показать медикам. И всё же участники экспедиции, как могли, расширили время, чтобы успеть сообщить главное.

Общую картину происшедшего обрисовал Смит: где были, что видели, с чем схлестнулись, кто погиб, кто получил рану, и каким образом. После этого с ксеноисторическим экскурсом в прошлое Сида, Эр-Мангали и 'Особой штольни' выступил белобрысый 'Кай Гильденстерн'. Передал он слово в слово всё то, что ему перед подъёмом наговорил настояший Кай, так что слушать было не интересно. Другое дело – смотреть мимический и пантомимический 'театр одного актёра', в котором Лаки из кожи лез, чтобы предстать многознающим учёным мужем. С каким непринуждённым видом он вворачивал термины, услышанные несчастных полчаса назад.

На долю 'эксперта Эссенхельда' осталось всего ничего: дать сравнительную характеристику живых и зомбированных организмов, сообщить о наиболее явных признаках зомбификации, которые должен держать в уме неспециалист, указать на недолгий цикл зомбожизни.

Выслушав каждого, Стэнтон помолчал, хмуря тяжёлый лоб. Потом сказал с тяжестью в голосе:

– Что ж, всего этого стоило ожидать. Гадские зомби в сидском захоронении – да, это они. Я надеялся на гипотезу о хвандехварах, как на красивую сказку, которая даст Ближней шахте избавление сравнительно малой ценой. Но верил ли я в неё? Нет. Слишком много жертв для кучки распоясавшихся хвандехваров...

Тут Кай насторожился. Слишком много – это примерно сколько? Наверное же не десять человек, о которых официально сообщили. А сколько их было? Двадцать? Пятьдесят? Целая шахтёрская смена?

– Работу следственной экспедиции, – продолжал Стэнтон, – стоит признать образцовой. Наличие жертв убеждает: она не увиливала от проблемы, занималась тем, чем должна. Выводы, к которым она пришла, логичны и содержательны. Всем спасибо. Все свободны.

И всё? Кай попытался задать вопрос:

– Но скажите, что вы теперь планируете предпринять?..

– Это уже внутреннее дело Ближней шахты, которое посторонних ей участников экспедиции более не касается. С вами, Барри, – последовал кивок в сторону Смита, – мы обсудим возможности рейда по зачистке вентиляционной шахты, но для начала – подлечите рану. На вас, как говорится, лица нет. Остальных не задерживаю.