Текст книги "Слуга дракона пустоты"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

– Вы считаете, – перебил Раджхош, – что если вы украли менее половины, то это вас полностью оправдывает? Вам ни капли не стыдно? На вид вы кажетесь приличным человеком. К тому же, вы армейский офицер.

– Унтер-офицер, – поправил Рон, – я ушел в отставку сержантом-инструктором.

–  …И это, по-вашему, освобождает вас от норм элементарной порядочности?

– Разумеется, нет, мистер Раджхош. Но я хочу заметить, что в бизнесе такие вещи рассматриваются, как не очень симпатичная, но общепринятая практика.

– Общепринятая!? – взорвался индус, – Не говорите за всех, молодой человек! Это непорядочно, это крайне некрасиво, и…

– Вам не надо так беспокоиться, – мурлыкающим голосом перебила Пума, – Вы не замечаете, а ваша женщина боится за вас. Наверное, она думает то же, что и я, да!

Раджхош глубоко вдохнул, и выдохнул, раздувая ноздри.

– Вы еще будете указывать мне, как следить за здоровьем!

– Могу не указывать. Спросите у мисс Девадра.

– Чатур, – мягко сказала Ратри, – Тебе действительно не надо так нервничать.

– Но я абсолютно спокоен!

– Извини, но это не совсем так.

– Ладно, – он снова вдохнул и выдохнул, – Ну, вот теперь я точно спокоен.

Рон Батчер, продолжая рассматривать фотографии, негромко предложил.

– Может быть, вы выпьете чая, а я прокомментирую те особенности нашей модели, которые могут быть вам интересны.

– Мне? – возмущенно переспросил Раджхош, – …Будут интересны особенности той машины, которую вы, фактически украли?

– А можно попросить вас не так сильно нервничать, и дать мне высказаться?

– Пожалуйста, – буркнул индус, – Высказывайтесь.

– Благодарю, – Рон кивнул, – Так вот, эти фотографии сделаны в два разных дня. Это очевидно, хотя даты не проставлены. Сюда попало состояние неба, и оно полностью разное в двух сериях. Я разложил фото первой и второй серии отдельно. На фото из первой серии преобладают общие виды нашей модели, и виды отдельных элементов, которые действительно созданы под влиянием ваших идей.

Раджхош презрительно фыркнул.

– Созданы под влиянием? Как бы не так! Просто украдены!

– Я не буду спорить, – мягко сказал Рон, – И перейду к фото из второй серии. На них отражены некоторые маневры нашей модели, а также крупные планы отдельных элементов, которые есть у нас, но отсутствуют в вашей модели. Из этого я делаю заключение, что вас интересовали эти элементы. Иначе, зачем было посылать вашего промышленного шпиона вторично? Мы готовы представить вам более подробную информацию о нашей машине, чем та, которую смог получить ваш человек.

– Вообще-то, – задумчиво произнес индус, – Мне просто стало любопытно, как эта любительская, по сути, поделка… Вы не будете отрицать, что ваша модель должна рассматриваться, как любительская?

– Не буду, – лаконично подтвердил Рон.

– Так вот, мне стало любопытно, как вы добились некоторых эффектов, которые, по общепринятому мнению, недостижимы на любительских летательных аппаратах.

Рон широко, открыто улыбнулся и энергично кивнул.

– У нас очень креативная конструкторская группа. Возможно, дело именно в этом.

– Возможно, – согласился Раджхош, – Ваш главный конструктор, вероятно, военный летчик с серьезным боевым опытом, но при этом очень молодой человек. Я прав?

– Да. А как вы догадались?

– Опыт, – ответил индийский бизнесмен, – Мне случалось работать с очень разными конструкторами, и у многих это была не первая профессия. Некоторые приходили из других областей инжиниринга, или из любительской малой авиации, некоторые – из каких-то прикладных наук, а некоторые – из отставных военных пилотов.

– И кого было больше? – спросила Пума.

Некоторое время Раджхош подсчитывал что-то в уме, а потом ответил:

– В разное время по-разному. Я пережил несколько исторических эпох в авиации, и, наверное, каждая эпоха формировала свои мотивы. Если вы возьмете биографии по-настоящему великих авиаторов, то увидите определенную закономерность.

– Психология истории техники, – сказал Рон.

– Гм… Интересное словосочетание. Можно сказать и так. Я помню эпоху отказа от сверхзвуковой транспортной авиации, а следом за ней – первую эпоху увлечения многоразовыми аэрокосмическими аппаратами. Потом, эпоху строительства боевых самолетов специально для локальных войн… У каждой эпохи своя психология.

Пума задумчиво подперла подбородок ладонями.

– А какая эпоха сейчас, мистер Раджхош.

– Сейчас?.. Гм… Непростой вопрос.

– Может быть, поговорим об этом за обедом? – предложила Ратри.

– Только если ты не будешь очень сильно следить за моей диетой, – сказал он.

– Я буду следить умеренно, ладно?

– Ну, если умеренно, – Раджхош сделал паузу, – …Тогда это хорошая идея.

…

18. Рыбка плавает в томате, ей в томате хорошо…

Дата/Время: 10.10.24 года Хартии. Ближе к вечеру.

Атолл Факаофо (округ Токелау).

Акватория Идзу (менее 200 миль к северу от Токио)

Атолл Бокатаонги (округ Маршалловы острова)

=======================================

По концепции архитектора, жилой корпус кампуса Технического университета на Лоа-Фенуа должен был сливаться с полосой кокосовых пальм, растущих на песчаном пляже вдоль окружности солоноватого озера в центре островка, и наклоненных над водой. В реальности (после нескольких удешевляющих упрощений) получилось две шеренги зеленых кубиков, стоящих вплотную друг к другу. Их нижний ряд стоял на грунте, а верхний – опирался одной стороной на нижний, а другой – на пару длинных ножек, погруженных в озеро у берега. Весь комплекс напоминал стадо крупных угловатых рахитичных динозавров, столпившихся на берегу, и размышляющих: то ли переплыть озеро, то ли ну его на фиг. Динозаврам жарко. Они высунули над водой свои длинные разноцветные языки. С языков до самой воды свисает какая-то ерунда… Брр!

На самом деле, это не языки, а «похмельные мостики» – студенческое дополнение к исходному архитектурному концепту. Если накануне перебрал пива, то очень полезно утром выползти на мостик и плюхнуться в воду с высоты три метра. Но надо глянуть вниз, чтобы не угодить в лодку, привязанную к опущенной вниз бамбуковой лесенке.

«Динозавры» были построены в количестве, заведомо превышающем потребности постоянных очных студентов. Разумно предполагалось, что в кампусе будут время от времени жить приезжающие «дистанционные» студенты и гости университета. Сейчас одного «динозавра» занимали Дземе Гэнки и Кияма Хотару, из Японии, а соседнего -

дистанционные студенты Эланг, Окедо и Тиви Упаики с атолла Тероа, и Фуопалеле Тотакиа, король-мэр атолла Номуавау и острова Тин-Кен. Король в данный момент неподвижно сидел на языке-мостике в позе медитирующего йога. Наблюдатель, мало знающий обычаи утафоа, мог бы вообразить, что это и правда, медитация на идущую поперек озера яркую дорожку от низко стоящего, но еще ослепительного солнца.

Трое подростков – Упаики, сидевшие на голове «динозавра» (в смысле, на крыше), как нетрудно догадаться, обычаи знали, и смысл действий короля был им ясен. Ключевым моментом являлось наличие в метре перед королем плошки с кусочками очищенных бананов. Над бананами вился рой мошек. За мошками охотилась пара ярких стрекоз. Именно за ними и наблюдал Фуопалеле, сидя неподвижно, чтобы не спугнуть.

Прошло часа полтора, и Солнце приблизилось к горизонту, превратившись в тускло-красноватый шар, и как будто залило озеро расплавленной бронзой. Король медленно поднялся на ноги, так же медленно потянулся всем телом, а после этого поочередно встряхнул каждой рукой и каждой ногой, и произнес:

– Уф!

– А мы смотрим новости! – сообщила Тиви, отрываясь от экрана ноутбука.

– На крыше они интереснее, чем внизу, а? – ворчливо-иронично спросил король.

– Просто, на крыше прикольнее, – ответил Эланг.

– Дядя Фуо, а зачем тебе стрекозы? – поинтересовался Окедо.

Фуопалеле еще раз потянулся и произнес.

– Вот, если ты оторвешь от крыши свою задницу, и притащишь дяде Фуо сигару, зажигалку, и котелок горячего крепкого кофе, то дядя Фуо тебе ответит.

– Ты хитрый, – вздохнув, заключил Окедо.

– Да, дети. Я хитрый, ленивый, толстый канак. Если вы будете правильно себя вести, уважать богов и хорошо учиться, то, когда-нибудь, тоже такими станете.

– А я? – спросила Тиви.

– А ты родишь много детей, и будешь их тискать, когда они маленькие, и давать им подзатыльники, когда они вырастут.

Сделав это важное и содержательное поучение, король сбросил пестрое lavalava и, оттолкнувшись ногами от мостика, выполнил короткий полет до воды. Раздалось негромкое «плюх», и он исчез.

– Эти мужчины… – пробурчала Тиви, отгоняя рой мошек взмахом ладони, и унося оставленную королем плошку с кусочками банана, – …ужасные неряхи. Они вечно разбрасывают всякую ерунду, и им даже в голову не приходит убрать за собой.

– Не ворчи, – крикнул Окедо, уже с нижнего этажа, – лучше скажи, где тут кофе?

– В буфете над электроплиткой, на второй полке справа, ответила она.

– Классно! Ты уже везде успела пошарить? Может, тогда ты знаешь, где сигары?

– Да. Коробку сигар вместе с зажигалкой Фуо зачем-то сунул под свою подушку.

– Ага! Точно! Ух ты! Здесь еще и пистолет!

– Ну, и что такого? – отозвалась Тиви, – почти все коммандос, даже бывшие, держат пистолет где-нибудь под рукой. По ходу, такая привычка… Ух! Смотрите!

…Фуопалеле вынырнул, шумно отфыркиваясь, и сжимая в правом кулаке длинное блестящее, извивающееся тело.

– Мне что-то стало лень прыгать в воду просто так, – сообщил он, медленно плывя к бамбуковой лесенке, – А норку этого морского угря я заметил еще днем. Ну-ка дети, скажите, как жрать морского угря сырым?

– Я скажу! – крикнул Эланг, – Надо нарезать его ломтиками, засыпать крупной солью, полить самогоном, и через четверть часа, он готов!

– Молодец! А теперь, попробуй сделать это практически. Фляжку самогона возьми в правом кармашке моего рюкзака. Заодно притащи мне palm-top из левого кармашка.

Отдав парню свою добычу, король улегся на циновке на мостике, включил маленький  компьютер, открыл какой-то узел в одной из частных распределенных сетей, и набрал длинный код. Убедившись, что код принят неким аппаратом, присоединенным к сети, Фуопалеле прикурил принесенную Окедо сигару и произнес:

– Сейчас мальчики и девочки могут послушать историю о том, зачем толстый ленивый канак стал наблюдать за стрекозами. Когда вчера мы с вами показывали японцам, как работает наша летучая рыбка «krill-fly», идея которой, как известно, ваша, я подумал: «интересно, почему толковые спецы сошлись на том, что крылья рыбки лучше всего сделать, примерно как у стрекозы, хотя у обычных летучих рыб крылья другие»?

– Аэродинамика, – ответил Окедо, поставив рядом с королем чашку кофе  – Это такие линии, по которым воздух обтекает. Их моделировал Акела на компе, а мы помогали.

– Аэродинамика… – проворчал Фуопалеле, делая первый глоток, – …Акела считает на компе. Пиопио, faa-vahine моего старшего сына Хенаоиофо, считает на компе. И мой третий сын, Прэтеоуа, тоже считает на компе. А глупая стрекоза просто отращивает крылья, и летит. Потом, умные Акела, Пиопио и Поэтеоуа говорят: «Ага! Комп нам сосчитал, и получается, что лучше всего взять вот эти крылья от глупой стрекозы!».

– У стрекозы эволюция, – заметил Эланг, ловко разделывая морского угря дайверским ножом, – стрекозы миллион лет отращивали разные крылья, и те, которые отрастили неудачные крылья – подохли, а выжили только самые удачные.

– Мы тоже можем делать эволюцию, – добавила Тиви, – Есть прога: «технозаврики».

Фуопалеле пыхнул сигарой, глотнул еще кофе и махнул рукой.

– Знаю. Лимолуа Хаамеа, потомок Этеемао, названного брата Ниоалио, моего предка, сделал бизнес на флайках из технозавриков. И великий германо-африканский авиатор Герхард Штаубе со своими ребятами на Арораэ тоже сделал на этом бизнес. Но они не очень глубоко копнули. У флаек, которые они придумали, крылья не от стрекозы, а от саранчи или от бабочки. Стрекоза летает лучше. Разве не так?

– Проблема в масштабе, – сказал Эланг, строгая ломтики рыбы, – Оса здорово летает с маленькими узкими крыльями, а увеличь ее раз в сто, и она вообще не взлетит.

– Проблема в выгоде, – возразил король, – Поэтеоуа мне все объяснил. Чтобы изучить стрекозу с ее четырьмя независимыми крыльями, надо в 64 раза больше ресурсов, чем чтобы изучить двукрылое насекомое. У математиков это называется: показательно-степенной рост сложности. Чтобы избежать усложнения, ребята сократили степени свободы крыла летучей рыбки, но если у нас будет по-настоящему много ресурсов…

Король снова пыхнул сигарой и мечтательно посмотрел в темнеющее небо.

– А что, все-таки, ты подсматривал у стрекозы? – спросил Окедо.

– Я подсмотрел, как она работает своими крыльями. Не как она машет, это слишком быстро, не разглядеть, а как она маневрирует. У нее простая инструкция. Я понял.

– Ты понял, а дальше? – заинтригованно спросила Тиви.

– Дальше, когда я понял в общем, то сразу сказал: Хэй, Оохаре, Уфале и Акела! Будет хорошо, если вы сделаете флайку, которая умеет маневрировать, как эта стрекоза.

– А дальше?

– Вот, скоро они сделают, и мы будем учить эту флайку. Вы мне поможете. Так?

– Конечно, поможем, – обрадовалась она, – Это ведь интересно! А что надо делать?

– Сейчас, – ответил король, глядя на маленький экран palm-top, – надо делать одно шифрованное сообщение. Это не про стрекозу, а про другое, но это важно.

…Следующие действия короля могли показаться странными. Он зашел на сайт «любительские переводы заклинаний сайберских шаманов», открыл там окошко «опубликовать заклинание и перевод», и набрал следующий текст:

Rybka plavaet v tomate

Ey v tomate korosho

Tolko ya yebena mater

Mesta v jizni ne nashol

–

Lady-fish swims in tomato

To her in tomato is well

But I mother-fuck matter

Place in life don’t shall.

…Он нажал значок «подтвердить», убедился, что текст опубликован и потер руки.

– А как работает это заклинание? – скептически поинтересовался Эланг.

– Если его написать в нужный момент, то оно спасает гражданские суда от захода на заминированный участок акватории, – авторитетно сообщил Фуопалеле.

…

…В семи тысячах километрах к северо-востоку от Факаофо, в акватории островов Идзу старший радист тральщика «Чойо» нажал кнопку «Print screen», схватил выползший из принтера листок бумаги, и бегом примчался на капитанский мостик.

– Господин командир корабля! Вот!

– Это появилось только что? – спросил старший лейтенант Охояси Горо, приняв из рук радиста листок и быстро пробежав глазами текст сайберского заклинания, записанный латинскими буквами и начинавшийся со слов «Rybka plavaet v tomate…».

– Минуту назад, господин командир корабля!

– Нельзя терять времени, – сказал Охояси, – Немедленно радируйте береговой охране префектуры Канагава и штабу флота в Йокосука…

– Я записываю… – радист выдернул из кармана блокнот и фломастер.

– От и.о. командующего эскадры Аога, – четко произнес старший лейтенант, – Срочно предупредите экипажи гражданских и дружественных военных судов: Токийский залив закрыт. Акватория в зоне Надзима – Аога – Симода заминирована. Мы сделали это для защиты нашей столицы и священной земли Ямато. Точка. Отправить немедленно!

…

Король Фуопалеле Тотакиа потянулся, зевнул и добавил.

– Сайберские шаманы в древности обладали необычайно эффективным арсеналом заклинаний. Жаль, что большая часть их наследия утрачена, однако…

– Дядя Фуо! – перебила Тиви, – Японцы проснулись! И идут сюда!

– Очень хорошо, – сказал король, – Зови их на террасу на крыше первого яруса, и мы угостим их сырым соленым морским угрем. Это почти «sushi», только без риса.

– Какие-то они грустные, – заметил Окедо, – И в белом. По ходу, у них неприятности.

…С момента своего прибытия на Факаофо вечером 8-го октября, и до полудня 10-го, Кияма Хотару и Дземе Гэнки практически не отдыхали и не спали. Они абсолютно искренне старались быть полезны во всем, что могло как-то способствовать участию меганезийцев в борьбе эскадры Идзу. После того, как вчера вечером на северо-запад улетели две «Каталины», и вся меганезийская компания спокойно отправилась спать, японская пара засела за компьютеры, и занялась рассылкой многочисленных писем с просьбами адмирала Кияма Набу. Адмирал пока находился на переговорах на атолле Улиси, и был стеснен в своих действиях, но его имя достаточно много значило, и две крупные японские корпорации согласились начать финансирование патриотического блока «Возрождение Ямато». Эти корпорации оплатили штрафные счета, выписанные японскому авиа-экипажу в суде Улиси, и оба японских пилота, утром 10-го смогли улететь домой. Эти корпорации также пообещали отправить значительные ресурсы в Меганезию, на закупку оружия для японской добровольческой армии, создаваемой друзьями адмирала Кияма – но только тогда, когда меганезийские партнеры докажут серьезность своих возможностей, а именно: помогут остановить манчжуров у Аога.

Это последнее условие было объявлено главами корпораций утром 10-го (или, около полудня по гавайскому времени). Теперь Хотару и Гэнки оставалось только ждать результата отправки к острову Аога мин-роботов «krill-fly». Молодые японцы рухнули спать, а проснувшись вечером, обнаружили сообщение в mass-media: обе «Каталины» перехвачены патрулем Цин-Чао и досмотрены. Возник политический конфликт между манчжуро-китайцами и меганезийцами, однако, вопреки популистским утверждениям «Kanagawa-MTV», этот конфликт явно решался без обострения. Обе «Каталины» уже были освобождены, и улетели к Наканотори (докуда манчжуры теперь гарантировали канакам «безусловное право прохода на вечные времена»). Никаких мин-роботов, как будто, не было, и никто не предъявлял никому никаких претензий. Вот и все…

…

Хотару и Гэнки мягко опустились на циновки и сложили руки на коленях.

– Что-то я не понял, – проворчал король, – что у вас за горе, а?

– Мы уже смотрели TV, господин Фуопалеле, – тихо сказал Гэнки, – мы понимаем: вы честно сделали все, что было в ваших силах. Но для вашей страны слишком важны отношения с Большим Китаем, как теперь это называют. А мы проиграли.

– Пф! – король фыркнул и выпучил глаза, – дети, что у вас за манера, повторять глупые слухи из глупого ящика? Обо Ван Хорн и я еще не сделали и десятой доли того, что в наших силах. Мы обстоятельные канаки, и все делаем последовательно, шаг за шагом.

– Но те несколько тысяч мин-роботов, которые были на «Каталинах», потеряны, – тихо сказала Хотару, – и мы ничего не смогли дать эскадре Идзу.

– Ты хорошая, умная девушка, – произнес Фуопалеле, – Но ты чересчур романтично мыслишь, чтобы чувствовать суть современной войны. Ничего не потеряно. На моих летающих лодках не было ни одной мины.

– Но мы же сами грузили их вчера днем, – возразил Гэнки.

Король растянул свои полные губы в добродушной, но слегка ироничной улыбке и похлопал молодого японского лейтенанта по плечу.

– Ты хороший парень, Гэнки, и у тебя замечательные задатки моряка, я это вижу, а я повидал много моряков… Но ты, как и твоя vahine, не чувствуешь суть современной войны. Тебя этому не учили. Теперь скажи: с чего ты взял, будто мы грузим мины?

– Но… – Гэнки задумался, – …Это как-то само собой предполагалось.

– Само собой, – многозначительно произнес Фуопалеле, указав толстым пальцем в небо, примерно в сторону созвездия Южного Креста, – ничего никогда не предполагается. Ты думаешь, противник не собирал info? Противник совсем не дурак, и он держит ушки на макушке. Его разведка знала, зачем вы полетели с Идзу на Факаофо 8-го числа. И она, конечно, узнала про сделку с мелью Наканатори и про две мои «Каталины». Но она не догадалась, что везет дирижабль с моей второй опорной базы, с острова Тин-Кен, 8-го числа днем, когда ты и Хотару еще были на пути к Факаофо.

Кияма Хотару изумленно расширила глаза.

– Господин Фуопалеле, вы хотите сказать, что послали мины еще до нашего приезда?

– Девочка, называй меня просто Фуо, или дядя Фуо, если тебе так больше нравится. Конечно, мы с доком Обо сделали это заранее. Сегодня утром дирижабль вышел на меридиан Токио на пограничном Северном тропике, высыпал наших летучих рыбок в нейтральных водах, а дальше они сами… – Фуопалеле весело подмигнул ей и сделал несколько волнообразных движений рукой.

– И где они сейчас? – тихо спросил Дземе Гэнки.

– Где надо, – ответил король и развернул ноутбук экраном к японцам.

–

10 октября, NHK, Токио. Чрезвычайное сообщение.

–

Береговая охрана префектуры Канагава просит всех предельно серьезно отнестись к предупреждению о минном поле в акватории с востока и с запада от Токийского залива. Минное поле тянется примерно на 200 миль к югу до острова Аога включительно. По данным береговой охраны, сухогруз, следовавший из Нагоя в Иокогаму, подорвался на мине в 20 милях южнее порта Симода. Экипаж спасся на шлюпках, судно затонуло. По информации береговой охраны, минирование акватории проведено эскадрой Идзу для защиты Токийского залива от возможного вторжения флота Цин-Чао.

–

…

Атолл Бокатаонги (округ Маршалловы острова). Параллельно, в это же время.

Давным-давно Бокатаонги был обычным серповидным атоллом, обращенным выпуклой стороной барьера на восток. Собственно, сушей там являлась только южная половина восточной части серпа: узкая 5-мильная  коралловая коса. Вся остальная часть барьера наблюдалась только на отливе, в виде прерывистой линии рифов. Множество рифов торчало и в самой лагуне. Бакотаонги, осенью и зимой заливаемый дождями, а весной и летом выжигаемый солнцем, в древности был, тем не менее, населен, однако туземцев уничтожили две оккупации: германская, потом – японская. Когда Маршалловы острова стали колонией, а затем – полуколонией США, Бокатаонги оставался необитаемым.

Канаки вернулись незадолго до Алюминиевой революции и, не сказав никому об этом интересном факте, быстро построили объект – авиабазу Сибил. На этом краю будущей Меганезии боевые действия (т.н. Операция «Северный Тропик») начались следом за  революцией в Лантоне, плавно перешли в торпедную войну на тихоокеанских трассах, продолжались до 3-го года Хартии, и полностью прекратились только с подписанием Сайпанского пакта. Спорный атолл Уэйк в 300 милях к норд-норд-вест от Бакатаонги окончательно перешел к США, а другой спорный атолл Джонстон (бывший ядерный и химический полигон) в 2000 милях к востоку достался Меганезии. Так поделили…

Из войны атолл Бокатаонги вышел неузнаваемым. Поскольку площади не хватало для разрастающейся авиабазы, а взять грунт для насыпки дамб было негде, мелководную лагуну превратили в диатомовый плафер. Одноклеточные диатомовые водоросли, как известно, строят панцири из силиката, который они извлекают из морской воды. При хорошем освещении и перемешивании, в достаточно теплой воде, масса диатомового фитопланктона удваивается каждые 4 часа. Пара недель потребовалась, чтобы тонна исходного планктона заполнила эту изолированную лагуну густым супом, из которого ежедневно извлекали несколько десятков тысяч тонн низкосортного бетона.  В итоге, атолл стал плоским угловатым бетонным островом, площадью более ста квадратных километров, примерно треть из которых занимали огромные бассейны, заполненные бульоном из живого силиката. Непонятно, что происходило бы на Бокатаонги дальше, если бы не Алакса Торба, 35-летняя американская алеутка, у которой двусмысленно сложилась личная, общественная и коммерческая жизнь в Штатах, и…

…

…Эврика Торба легко подняла небольшую пластиковую бочку, одним уверенным движением наполнила пальмовым пивом пять кружек, а затем продолжила рассказ.

– …И мама метнулась искать бизнес-удачу в Океании. Ну, типа, как доисторический ковбой на Дикий Запад, за вольным ветром и шальными деньгами.

– У ковбоев был бизнес по мустангам и бизонам, – заметила Люси.

– Вообще по лошадям и по всем видам скота, – уточнил Феликс Тринидад Бенитес.

– А я, – добавила Есано Балалайка, – видела по CNN скачки на свиньях. Тоже ковбои.

– Вот, – Эврика кивнула, – У мамы вся жизнь – скачки на свиньях. Бизнес – свиньи. Правительство штата – свиньи, каких мало. Мужчины, полные свиньи, три подряд. А Гринпис и зоофилы? Joder! Свиньи, это плюшевые зайчики по сравнению с ними!

– Хэх, – буркнул Хаген, – Гринпис – ясно. Но зоофилы – это личное дело.

– Ты не догоняешь, бро. Будь другом, переверни мясо на решетке, а я объясню.

Похоже, Эврику завораживало то, с какой невообразимой точностью Хаген орудует длинным пинцетом. Еще в процессе готовки первой порции барбекю, Хаген отобрал пинцет у хозяйки «поляны», и ее уважение к эксперту по роботомоторике (исходно немалое) выросло не менее, чем вдвое. Эврика, несколько тяжеловато сложенная, но обаятельная алеутка, примерно ровесница Хагена, владела домостроительной частью бизнеса семьи Торба, а также плантацией гигантских грибов-поганок (источником хитиновой сетки – армирующего наполнителя для бетоно-пластика). Огромный, как бадминтонная площадка, балкон мансарды коттеджа Эврики, где расположилась компания из пяти человек, был развернут в сторону этой плантации, которая, в лучах заходящего солнца, напоминала парк с декоративными баобабами. Вообще, на закате Бокатаонги смотрелся более позитивно. Не бросался в глаза его плоский ландшафт и огромные вращающиеся барабаны бетономешалок около бассейнов с «супом». А вот маленькие садики из кокосовых пальм на крышах алеутских коттеджей, как раз четко прорисовывались на фоне неба. Даже свиньи вдалеке хрюкали как-то романтично…

Хаген быстро перевернул пять кусков мяса на решетке. Эврика одобрительно цокнула языком, и привела обещанное объяснение.

– Ты думаешь, бро, что я про зоофилов, которые трахаются со зверушками? Нет! Я про специальных американских зоофилов, которые борются за право каждой свиньи и даже каждой курицы на охрану труда, полноценный отдых, обеспеченную старость…

– Что-что? – переспросила Балалайка.

– …И защиту от генной модификации и от клонирования, – договорила Эврика.

– Ты прикалываешься? – подозрительно спросил Хаген.

– Это реально, – вмешался Бенитес, отхлебнув пива, – Есть такие организации: «Люди за этичное обращение с животными» и «Американское общество против вивисекции».

– Но это, наверное, про диких животных, – возразила Балалайка, – Я, тоже считаю, что нечего охотиться, например, на леопардов, чтобы какая-нибудь дура 90-60-90, которая рекламирует тачки по сто килобаксов для плутократов, ходила в меховом манто.

– Дикими животными, – сообщила Люси, – там занимаются другие команды. Например, «Общество охраны морской фауны», хэд-офис: Фрайди-Харбор, штат Вашингтон.

– Ты тоже в экологическом движении? – поинтересовался американский лейтенант.

– Некоторые мои друзья, как бы, экологи, – скромно ответила юная меганезийка.

Эврика Торба иронично хмыкнула. Бенитес отнес это на счет тотальной нелюбви к организациям по защите животных, и не стал переспрашивать, поскольку не знал о тонкостях смысла приставки «как бы» – «how-as» в канакском диалекте «basic-en».

– Так вот, – продолжила Эврика, – Мама стала искать место, где нет всей этой своры защитников свиней, куриц, хромосом и песчинок. И нашла! К 4-му году Хартии, на Бокатаонги все было так засрано, что хуже некуда, но можно было попробовать что-нибудь улучшить. По-моему, у мамы неплохо получилось. Не Люксембургский сад, конечно, но и не пустыня Невада. Вокруг свиноферм, уже нормальные плантации триффидов. Типа, джунгли. Хорошо, когда нет гребаных защитников животных!

– Ну… – произнесла Балалайка, отхлебнув пива, – С одной стороны, эти защитники – болваны. Обычному человеку требуется мясо, значит, надо убивать свиней и прочих куриц. Но убить можно по-разному. И я так понимаю, что адекватные агитаторы за животноводческую этику…

– Я знаю, – перебила Эврика, – Но это не к нам. Прикинь, гло, у нас здесь не принято ошпаривать свинью заживо кипятком, чтобы технологично убрать щетину, и все такое. Технология – технологией, но у нас работают нормальные парни, которые убивают по-первобытному. Чик – и готово. Свинья икнуть не успевает, как уже на полях Иалу. А система с визгом и кошмаром – это не для нас. Выглядит херово, и давит на психику, а значит, по ходу, неправильно. Короче, этой проблемы  у нас нет. А вот проблема, как перерабатывать туши в постиндустриальном режиме – есть. Поэтому, Хаг для нас, это классная находка. Другие спецы-роботомоторики воротили нос. Тьфу, туши. Бюээ…

Хаген подбросил вверх пачку и своим фирменным жестом прикурил сигарету, которая  выпала точно между пальцами.

– Хэй, Эврика, я сейчас покраснею, как юниор – победитель проа-конкурса перед TV-камерой. Я же тебе объяснял, что делал в колледже курсовой проект по промысловым акулам. Твои свиньи, когда они туши, это те же акулы. В смысле: они многоцелевой объект с низко  стандартизованной конфигурацией.

– Забойный афоризм! – Балалайка хлопнула в ладоши, – свиньи это те же акулы!

– Ага, – Эврика кивнула, пережевывая кусочек барбекю, – Хаг иногда такое загнет, что двумя руками не разогнешь. Но! Он друг семьи Торба. Нашей семьи. Это я к тому, что нечего вам идти в отель. Отлично переночуете у меня. Я вам отдам гостевой кубрик в мансарде. Там гораздо удобнее, и завтрак будет по-любому вкуснее, чем в отеле.

– Нам надо в 8 утра четко быть на аэродроме, – напомнил Бенитес, – сначала Балалайка улетает на атолл Джонстон, потом я улетаю на Гавайи.

– Если ты беспокоишься за ранний подъем, – сказала Эврика – то это зря. Мы так и так встанем в 6:30. Прикинь: Хаген и Люси будут контролировать комплектацию сборных домов перед отправкой. Не доверяют, однако. Даже слегка обидно.

– Ничего личного, – ответил Хаген, – Просто, регламентная процедура.

Эврика выпятила нижнюю губу, громко фыркнула и пояснила.

– Это Хаг нахватался всяких выражений у своих приятелей – мафиози.

– Не у мафиози, а у цивилизованных католических моряков, – парировал он.

– Эврика, у тебя эта штука работает? – поинтересовалась Люси, показав пальцем в направлении висящего на стене экрана метра три по диагонали.

– Работает. Включить что-нибудь?

– Да. Новости. Хочется узнать, что с этими плясками вокруг Идзу. Ну, ты в курсе.

– Легко, – ответила Эврика, и схватила один из валяющихся на столе пультов.

–

10 октября, Aloha-TV, Hawaii. Вечерний выпуск.

Западно-тихоокеанский конфликт. События и комментарии.

–

В центре внимания – новая фаза боевых действий между Японией и Цин-Чао. Когда аналитики полагали, что китайская сторона «продавила» Токио, и даже публиковали вероятную линию демаркации, обстановка внезапно осложнилась. Эскадра Идзу, о которой, как полагали, можно забыть (поскольку в строю там остался только один небольшой корабль – минный тральщик), внезапно и стремительно заминировала обширную акваторию от входа в Токийский залив на 35-й широте и до 30-й широты.