Текст книги "Слуга дракона пустоты"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)
В центрально-азиатской части пейзажа все ясно. С тихоокеанской частью – сложнее. Северокорейские подводники оперируют в полосе между 20-й и 25-й параллелями, и между 135 (атолл Окинотори) и 155 (островок Минамитори) меридианами. Эпицентр конфликтной зоны находится на 141 меридиане: это Иводзима, в 200 милях севернее нашего острова Нор-Фараллон (Марианы). Вообще, вся конфликтная зона примыкает с севера к морской политэкономической границе наших округов Палау и Марианны, и каждой селедке понятно, что серьезные военные действия у нашей границы не могут проводиться без учета позиции наших военно-координационных служб. Генштаб ВС Японии и штаб 7-го флота США, попытались обойтись мерами, которые ни с кем не требуется согласовывать, а именно: организовать блокаду Минамитори, Иводзимы и Окинатори, рассчитывая, что персонал базы японских ВВС как-то продержится на Иводзиме, а вот у противника ресурсы исчерпаются. Две недели они следовали этой тактике и, как будто, получали info о том, что противник слабеет, и скоро покинет захваченные позиции. Потом вдруг выяснилось, что наоборт: противник получает снабжение, а персонал японской базы на Иводзиме (400 человек) дожигает поледнее топливо, доедает последние консервы, и с этим срочно надо что-то делать.
Возможно, даже в этой ситуации американо-японские штабисты тянули бы время, но случилось страшное. Противник использовал лагуну атолла Окинотори в качестве
гидроаэродрома. Такую возможность, кстати, открыли еще во время Второй мировой войны японские бомберы: они летали через этот атолл на Филиппины. Новые хозяева
Окинотори сделали вылазку на 700 миль, на маленький японский остров Йонагуни, крайний юго-западный в цепи Рюкю, лежащий всего в 70 милях к востоку от Тайваня. Сюрприз. Жители (их около полутора тысяч) отделались легким испугом. Сильно не повезло только местным якудза. Десантники (одетые, почему-то, в японскую военную форму образца 1940-х годов) выявили их по татуировкам на спине, и обезглавили на площади, самурайским мечом. Фото и видео этой вивисекции выложены в интернет.
Это событие вызвало шок. Не потому, что жалко якудза, а потому, что острова Рюкю, включая Окинаву, оказываются в радиусе досягаемости для авиа-рейдов противника. Авиабаза ВВС США «Кадена» на Окинаве приведена в состояние предвоенной готовности, правительство КНДР продолжает утверждать, что не имеет отношения к происходящему, а совместный американо-японский штаб предложил нашим форсам провести рабочую встречу для выяснения ситуации и обмена мнениями. Эта встреча должна начаться завтра на острове Гуам (анклаве США в нашем округе Марианские острова). Завтра на Гуам прилетит один из наших верховных судей, Тодзи Миоко (в прошлом – офицер ВМС Японии). 20 лет назад сен Миоко остался в Меганезии по приглашению Иори Накамура, и вместе с Иори-сан строил первые спэйс-скутеры. На Гуаме уже находятся полковник флота Джино Валдес, шеф INDEMI Жерар Лаполо, и представители американо-японского штаба, адмиралы Вилли Дэнброк и Кияма Набу.
–
Жерар Лаполо закурил сигару, и улегся на циновке, использовав свою сомбреро в качестве подушки. «Значит, я сейчас на Гуаме, – проворчал он, – И это правильно».
…
Через 4 часа, на том же месте.
Йи прислушалась и, поднявшись с циновки у открытого очага, лаконично сообщила:
– Пойду, поставлю какао.
– Ты хочешь сказать, что услышала движок флайки Батчеров? – спросил Лаполо.
– Да, – ответила она и скрылась в хижине.
– По времени, похоже, – заметил Марвин, глянув на часы, – А что касается слуха, то я думаю, дело в языке татутату. Привычка различать тональность свистящих фонем.
– Возможно… – согласился разведчик, и поднял глаза к звездному небу, – Сиггэ, а вы пробовали разглядеть в рисунке созвездий Белую Собаку?
– Конечно, – подтвердил пилот-инструктор, – Просто надо настроиться. Вообще-то, в рисунке созвездий можно разглядеть что угодно… Кстати, по поводу флайки Йи не ошиблась. По звуку движка, это «Subjet – homebuld». Кроме Батчеров здесь никто не летает на такой модели… И не заходит на лэндинг с выключенным прожектором.
– Вам, Сиггэ, тоже не понадобился бы прожектор.
Марвин утвердительно кивнул.
– Да, но я всегда его включаю, чтобы не подавать курсантам неправильный пример. Знаете, копирование эксцентричных выходок инструктора, это просто беда.
– Верно, – согласился Лаполо, и после паузы, добавил – …Если мне не изменяет слух, флайка приводнилась… А Батчеры разделяют ваше увлечение историей татутату?
– Отчасти, да. А что?
Лаполо улыбнулся, помешал палочкой угли в очаге и пояснил:
– Просто, мне стало интересно: это личное хобби, или корпоративное. Выходит, что корпоративное.
– У меня такое ощущение, – заметил Сиггэ, – что вы всегда задаете не тот вопрос, на который хотите получить ответ.
– Хорошее наблюдение, – одобрил полковник, – Осталось добавить, что при удачном стечении обстоятельств, я получаю тот ответ, который меня интересует.
– Я успела! – воскликнула Йи, появляясь из хижины с котелком в руке.
– Еле-еле, – уточнил голос, донесшийся из темноты с расстояния метров полста.
В слабом свете очага, возникли Рон и Пума, одетые на удивление мирно: в маечки и шортики с эмблемой спортклуба «Imelechol-Peleliu International College of Design». Против обыкновения, на них не было видно никакого оружия. Правда, в увесистых спортивных сумках (с той же эмблемой) оно вполне могло находиться (и, с высокой вероятностью, там находилось).
– Пришла военная разведка, и съела всю еду! – объявила Пума.
– Iaora, Жерар, – добавил Рон, – Вы уже все вытянули из наших коллег?
– Это безосновательное подозрение, – проворчал полковник, – Мы обсуждали почти исключительно вопросы культуры и религии.
– Мне нравится это почти, – сказал экс-коммандос, усаживаясь рядом с ним, – А в чем причина такой внезапности и секретности вашего визита сюда?
– …Как будто, мы какие-нибудь шпионы, – продолжила Пума.
Шеф INDEMI покачал головой и поправил:
– Не «какие-нибудь», а весьма хитрые и циничные.
– Он нас обижает, – сказала Пума, повернувшись к Рону, – это несправедливо!
– …Нетактично, – уточнил Рон.
– …А мы, – продолжала она, – Привезли ему подарок, да!
– От господина Чен Мо? – поинтересовался Лаполо.
– У-у, – протянула Пума, – Догадался! А мы хотели, чтобы это был сюрприз…
Она открыла сумку и протянула полковнику оранжевую лакированную бутылку из высушенной тыквы-горлянки. На бутылке был рисунок черепахи, выполненный в классической даосской манере – простой кисточкой с черной тушью.
– Надо же… – задумчиво произнес разведчик, взяв подарок в руки и внимательно разглядывая рисунок.
– Этот подарок что-то значит? – поинтересовался Рон.
– Просто знак внимания, – ответил Лаполо, – А черепаха… Вероятно, я вызываю у господина Чен Мо ассоциацию с этим мудрым многоликим существом. Это ведь не просто черепаха, а черепаха даосской мифологии. Впрочем, господин Чен Мо меня демонизирует, и совершенно напрасно. Кстати, как дела на островах Ситанг?
– А почему вы решили, что мы прилетели оттуда? – спросила Пума.
– Я ничего не решил. Я подумал: мало ли, вдруг вы с Роном знаете, как там дела. От господина Мо, например. Это же теперь столица его… гм… бизнеса.
Рон Батчер отхлебнул какао из кружки и спокойно констатировал:
– Вы, как обычно, задали два вопроса в одном.
– Три, – поправил Лаполо.
– Да, – Рон кивнул, – разумеется, три. Первый вопрос: как дела на Ситанг? По-моему, неплохо. Мы наблюдали там немало туристов из Японии и с Аляски на рэгги-концерте памяти Боба Марли. Солнце, море, ганджубас, культурно организованные сексуальные услуги, и прочие увлекательные тропические игры на свежем воздухе. Второй вопрос: какова вероятность, что ВМС Индии не ограничатся аннексией бирманских островов Препарис, а захватят еще и архипелаг Мергуи? Ведь в этом случае осложнится трафик наиболее дешевого ганджубаса из Бенгальской и Андаманской акватории в Сиамскую акваторию. А это совсем некстати, ведь в октябре должен заработать канал «Красная Корея». Проект, в который господин Лян и господин Мо вложили серьезные ресурсы. Открытие комфортабельного морского коридора на северо-восток Тихого океана…
– Рон, – мягко перебил шеф INDEMI, – я не хуже вас знаю проект «Красная Корея».
Экс-коммандос улыбнулся и кивнул.
– Разумеется, вы знаете этот проект значительно лучше. Итак, ваш третий вопрос: не интересовался ли господин Мо вариантами тропы с восточного берега Бирмы через полуостров Малакка далее на восток в Сиамский залив, или вдоль всего западного, андаманского, берега Малакки на север, до порта Пинанг в Малайзии?
– Превосходно, Рон. И что же вы ответили господину Мо на третий вопрос?
– Ничего, что могло бы вас всерьез заинтересовать, – ответил экс-коммандос, – Это решаемая задача военной логистики, при определенных условиях. Вам может быть интересна экономическая сторона, но мы с Пумой не вдавались в эти детали. Могу познакомить вас с одним из менеджеров господина Мо, который в курсе дела.
Лаполо несколько удивленно поднял брови.
– Менеджер господина Мо будет рассказывать мне о конопляной экономике?
– Почему нет? – сказал Рон, – Господин Мо полагает, что поскольку у INDEMI и у берегового братства один раз, по капризу Паоро, возникли общие интересы в этом вопросе, то почему бы им не возникнуть еще раз? Кстати, на счет той черепахи: вы заметили, что господин Мо выбрал ее, как символ, общий для Дао и для Tiki.
– Как мило с его стороны, – проворчал разведчик, снова рассматривая рисунок на тыквенной бутылке, – Весьма интересно было бы поговорить с ним лично, но… К сожалению, нас неправильно поймут… Поэтому, оставим пока в стороне бизнес господина Мо. Меня в вашей одиссее больше интересует никобарский полигон индийского консорциума «Bharati». Вы не против обсудить эту тему?
Рон пожал плечами и снова улыбнулся.
– Жерар, я готов обсуждать с вами любую тему. Вопрос только: на каких условиях?
– Условия, – произнес шеф INDEMI, – зависят от того, что вам удалось узнать об их прототипе ныряющего флаера… Или летающей субмарины. В общем, того аппарата, который 6-го сентября в Индийском океане выпустил торпеду, поразившую атомный подводный эсминец ВМС Пакистана.
– Что конкретно вас интересует? – спросил экс-коммандос.
– Меня интересует ваша оценка военной перспективы таких аппаратов.
– А если я скажу, что перспектива такова, что она изменит рисунок операций флота?
– Гм… – Лаполо потер ладонью лоб, – Радикальная смена военно-морской парадигмы?
– По ходу, так, – подтвердил экс-коммандос, – Если вы хотите знать подробности, то объявляйте условия.
– Право первой руки, – лаконично ответил полковник.
– Официально, на партнерство «TeKe-Toys»? – уточнил Рон.
– Сен Батчер, вы циничный шантажист…
– Он опять нас обижает, – ввернула Пума, – А мы так помогаем «Красной Корее»…
– ОК, – полковник махнул рукой, – пусть будет официально, со всеми бумажками. Мы договорились. Предъявляйте товар. Посмотрим, что мы прикупили на вашей сдаче.
– Aita pe-a, – Рон кивнул, – Сиггэ, Йи, покажите сену Лаполо наше призовое кино.
Посреди циновки, рядом с котелком и кружками как будто по волшебству, появился ноутбук с 20-дюймовым экраном, и началось кино. Сначала – море, поблескивающие серовато-синие волны, и зеленый берег на расстоянии около полутора миль. Потом – голубое небо с легкими перистыми облачками. В поле зрения возникает пятнышко болотного цвета. Оно описывает причудливую дугу, растет…
– Обратите внимание на конфигурацию, – сказал Марвин, – Схема «утка» с кормовой турбиной. Основные несущие плоскости стреловидные, заглаженные, короткие, но шириной почти во весь корпус. Минус: большой угол атаки на взлете. Плюс: низкое лобовое сопротивление на малых углах атаки… Сейчас вы увидите, как оно нырнет.
Летательный аппарат прокатился метров двести по воде сначала на узких, как лыжи, поплавках, затем – на брюхе, а затем клюнул носом, и ушел в глубину, взметнув тучу сверкающих на солнце брызг за кормой…
– Впечатляет, – буркнул полковник, – А как глубоко эта штука погружается?
– Около полста метров, – ответила Йи, – Может, оно умеет и глубже, но я не видела.
– Сейчас будет очень удачный видеоряд взлета, – предупредил Марвин.
Лучи высоко стоящего солнца проникали глубоко в толщу воду, так что можно было разглядеть вытянутую треугольную тень, несущуюся снизу к поверхности. Машина, окруженная длинным веером брызг, выпрыгнула на несколько метров вверх, потом тяжело шлепнулась брюхом на волны, стремительно промчалась по ним, постепенно вставая с брюха на поплавки-лыжи, и оставляя за кормой шлейф водяной пыли. Еще несколько секунд – и летающая субмарина свечкой ушла в небо.
– Так, – произнес Лаполо, – Похоже, ни нырнуть сходу, ни взлететь сразу из-под воды, такой аппарат не может. Ему требуется время на переход в ту или другую сторону.
– Возможно, им удастся сократить эти интервалы времени, – ответил Марвин, – но я считаю, что нырять слету и взлетать прямо из-под воды не получится. Нужно время, чтобы продуть, или наоборот, заполнить балластные цистерны. И движок не может мгновенно переключиться из режима гребного винта в режим воздушной турбины. Внимание! Сейчас будет ракетный удар по надводной цели…
200-метровая ржавая баржа, стоящая милях в пяти от берега, взорвалась, как могло показаться, сразу по всей длине и, переломившись в нескольких местах, практически мгновенно пошла ко дну.
– Что за ракеты? – спросил Лаполо.
– Норвежские «Kongsberg», безлицензионного индийского производства, – ответил Марвин, и продолжил, – У этой летающей субмарины две модификации. Первая: та, которую вы сейчас видели – штурмовая, а вторая – десантная. Там помещается их стандартное отделение морского спецназа с техникой... Сейчас будет самая экстазная часть кино… Йи, прокомментируй.
В кадре появился нос первобытной пироги, движущейся по морю, а впереди – легкий корвет, и рядом с его бортом – летающая субмарина в окружении четырех надувных понтонов с компанией парней в индийской военно-морской форме и в гражданских комбинезонах. Расстояние сокращается… Парни приветливо машут руками…
– Это я встала в пироге и повертела попой, – начала комментировать Йи, – … Я очень эротично выгляжу, когда верчу попой, правда?
– Ты замечательно выглядишь, – сказал Лаполо, – но мы сейчас о другом, верно?
– Да. Это я объяснила, почему они так обрадовались. А я, как бы, поймала барракуду, метра два длиной, и хочу поменять на что-нибудь… Вот, это они рассматривают мою барракуду, а я причалила к крылу летающей субмарины. Как бы случайно… Это они обсуждают… Что-то там про мою попу и сиськи… Это я вообще вылезла на крыло и начала бродить взад-вперед и крутиться. Типа, мне интересно. Им тоже… А сейчас я заглядываю туда, где движок-турбина. Хорошо видно, правда?... Это я стала трогать носовые рули высоты-глубины, и тут они мне предложили складной ножик. Как бы, швейцарский, но явно сделан в Малайзии… Это я торгуюсь: типа, барракуда такая большая, дайте мне еще что-нибудь, и стою рядом с левым килем. Там два киля, вы видите… Это они добавили еще пластиковый свисток и надувной мячик… Ну, типа, договорились… Это я от радости поскользнулась и шлепнулась в воду. И нырнула. Ничего такого – как бы, я с ними заигрываю… Видите дно этой штуки? Интересно? Теперь я вынырнула. Я бы еще что-нибудь посмотрела, но подошел тот кекс, майор, сказал, что они все мудаки и бездельники, и погнал их работать. А я забрала ножик, свисток и мячик, и слиняла. Такое хорошее кино. Вот.
Жерар Лаполо снова потер ладонью лоб.
– Да уж… Скажи-ка девочка, а все татутату такие хитрые и изобретательные?
– Мы все хитрые, – призналась она, – Но мало у кого есть образование. Просто, я уже полгода работаю в фирме и немного учусь. Поэтому знаю, куда смотреть, а так бы не знала. Но у меня нет близнеца, поэтому я там редко работаю шпионом.
– Правильно, – сказал полковник, – Не надо лишний раз рисковать… Рон, я возьму эти записи для сектора технической разведки. Наша договоренность в силе.
– ОК, – согласился экс-коммандос.
– …И еще один вопрос, – продолжил Лаполо, – Есть интересное дело для вас.
– Мы не работаем на правительство, – напомнила Пума.
– Я об этом помню. Поэтому, я сказал не «задание», а «дело». В смысле: подряд.
Пума почесала себе спину между лопаток и кивнула
– Если так, можно обсуждать. Как бизнесмен с бизнесменом. Да!
– Именно так! – подтвердил шеф INDEMI, – Теперь речь пойдет о другом ныряющем флаере. О том, который с конфигурацией «белка-летяга». Не делайте такие большие удивленные глаза. Мне известно, что у вас уже есть хорошо действующий прототип.
– Допустим, – сказал Рон, – и что?
– Использовать его в деле уже можно? – спросил Лаполо.
– Можно. Но, смотря в каком.
– Вот это, – произнес полковник, – нормальный, деловой разговор. Для начала, прямо сейчас, мне нужна 70-фунтовая мина «тобико-суши», калибр 200 мм. Я знаю, у вас на складе учебного полигона они есть. Цену включите в мой счет, как обычно.
– Всего одна мина? – удивился экс-коммандос, – И без миномета?
– Да. Мину надо закрепить в фюзеляже моего «Крикета». Там в носовой части, между консолями пропеллеров есть специальное гнездо. Сиггэ в курсе.
– Я в курсе. А при чем тут наш ныряющий флаер?
– Вот сейчас, – сказал шеф INDEMI, – я перехожу как раз к этому.
…
2. Цин Чао – Морская Манчжурия.
Дата/Время: 26.09 – 14.10.24 года Хартии.
Западный угол Тихого океана.
=======================================
26.09. Остров Гуам. Апра-Харбор. База US Navy and Marine Air-Force.
Из панорамного окна резервного кабинета коменданта базы на 8-м этаже, открывался прекрасный вид на гавань, закрытую с юга – полуостровом Локвуд, с востока – самим островом Гуам, а с севера – рифовым барьером. Тодзи Миоко, один из трех верховных судей Меганезии по рейтингу, прикурил сигарету, окидывая взглядом армаду боевых кораблей, глотнул кофе, и повернулся к Валдесу. полковнику ВМФ Меганезии.
– Джино, сколько боевых кораблей было в Перл-Харборе 26 ноября 1941-го?
– Девяносто три, включая вспомогательные, сен судья.
– Просто, Тодзи, – сказал судья, – А, сколько там было боевых самолетов?
– Ориентировочно, триста девяносто на семи аэродромах Оаху, – ответил полковник.
Адмирал Вилли Дэнброк в сердцах хлопнул ладонью по столу из черного дерева.
– Черт возьми! К чему эти намеки?
– Это просто, мистер Дэнброк, – произнес Жерар Лаполо, извлекая сигару из кармана жилетки-разгрузки, – Ваш штаб повторяет ошибки столетней давности. Я вижу, как у адмирала Кияма Набу загорелись глаза…
– Вы поступаете вопреки правилам пристойности! – возмутился японский адмирал.
– О, нет! – полковник INDEMI сделал большие глаза, – Я лишь апеллирую к вашему авторитетному мнению флотского офицера. Это мнение написано у вас на лице. Оно состоит в том, что сводная группировка флота США сконцентрирована в скученной позиции в этой гавани, и идеально подходит, чтобы атаковать ее с воздуха.
Кияма Набу с усилием, медленно выдохнул воздух из легких.
– Мне неприятно так говорить, мистер Лаполо, но это лишь ваша фантазия.
– Что моя фантазия, Набу-сан? Ваше мнение, или позиция американского флота?
– Первое из названного, – ответил тот.
– Первое, а не второе, – шеф INDEMI многозначительно помахал сигарой.
– Вы забываете о том, что наше ПВО несколько изменилось за сто лет, – с некоторой иронией, произнес Дэнброк.
– Так ведь и ударная морская авиация несколько изменилась, – вмешался Валдес.
– Давайте говорить прямо, – предложил американский адмирал, – вы считаете, что северокорейская авиация может атаковать наш флот в Апро-Харбор?
Джино Валдес улыбнулся и медленно покачал головой.
– Ответ отрицательный на оба вопроса.
– Я задал только один вопрос, – заметил Дэнброк.
– Нет, два. Второй ваш вопрос заключался в слове «северокорейская». Ответ: мне не известно, чья именно подводная эскадра атаковала острова вдоль Тропика Рака.
– А чья еще она может быть? – удивился американец.
– Ну, например, филиппинская, тайваньская, южнокорейская, китайская…
– Тогда и меганезийская, – ехидно перебил Кияма Набу.
– Тогда и японская, – сказал полковник МВФ Меганезии, продолжая улыбаться.
– Но это абсурд! – возмутился японский адмирал.
– Вовсе нет, – возразил меганезиец, – В начале Второй мировой войны милитаристы некоторых государств атаковали собственные объекты, чтобы обосновать свои последующие агрессивные действия. А теперь я отвечу на первый вопрос коллеги Дэнброка: может ли неопознанная авиация атаковать Апро-Харбор? Нет, не может, поскольку Гуам – это анклав в акватории Меганезии, и наша система ПВО «Lasso», защищая наш округ Марианские острова, автоматически защищает и Гуам.
– У нас есть и своя ПВО, – заметил американский адмирал.
– Мы с вами еще вчера выяснили, что в ней есть дырки, – напомнил Валдес.
Вилли Дэнброк слегка скривился и утвердительно кивнул.
– Да, это верно. У нас есть недоработки, как и на любой военной базе, которая долго функционировала в мирном режиме. Сейчас ситуация создает хороший повод, чтобы поднять дисциплину и устранить дефекты системы наблюдения и обороны, но, если объективно оценивать противника, то угроза скорее учебная, чем боевая.
– В отношении самой базы Апро-Харбор я с вами согласен, – ответил меганезийский полковник, – но, когда и если группировка вашего флота выдвинется на север...
– У вас есть новые разведданные о противнике, мистер Валдес? – спросил Дэнброк
– Да. Агенты сена Лаполо добыли нечто очень интересное. Но, по регламенту, обмен разведанными у нас идет вторым пунктом повестки дня.
– Верно, – Дэнброк кивнул и сделал пометку в блокноте, – Займемся нашим первым пунктом. Завтра мы начинаем операцию по вытеснению противника с Иводзима и окрестностей. Для нас важно получить от властей Меганезии некоторые гарантии.
Валдес повернулся к Тодзи Миоко.
– Это ваша компетенция, сен судья.
– Очевидно, да, – подтвердил тот, – но я пока не понял, о каких гарантиях идет речь.
– Мы хотели бы быть вполне уверены, Тодзи-сан, – вмешался Кияма Набу, – что вы не дадите северокорейской группировке убежище в ваших территориальных водах.
– Следует ли понимать это так, – произнес судья, – что император государства Япония признал за нашей Конфедерацией право на определенные территориальные воды?
– Видите ли, – произнес японский адмирал, – Я сейчас говорю не о дипломатических переговорах, а о фактически сложившемся положении вещей.
– Это значит: нет, – констатировал Миоко, – Тогда и я буду говорить о фактически сложившемся положении вещей. Севернее Тропика Рака действует военно-морская группировка, допустим северокорейская. Император Хидзахито хочет воевать с этой группировкой из-за ряда островов. Ради чего kanaka-foa будут его поддерживать?
– Ради стабильности в регионе, – лаконично ответил ему Вилли Дэнброк.
Тодзи Миоко недоуменно пожал плечами.
– Извините, адмирал, но Японская империя за последнюю тысячу лет ни дня не была фактором стабильности в регионе. Сейчас стабильность в зоне интересов kanaka-foa поддерживается нашими вооруженными силами, а отнюдь не этой империей. А до появления наших вооруженных сил стабильность поддерживалась вашим флотом, контролировавшим акваторию после войны с Японской империей. Войны, которая обошлась американцам примерно в сто тысяч жизней, не так ли?
– Тодзи-сан, вы хотите вызвать ссору? – с трудом сдерживаясь, спросил Кияма Набу.
– Я просто говорю о фактическом положении вещей, – спокойно ответил судья.
Адмирал Данброк поднял ладони вверх, призывая к вниманию.
– Стоп! Стоп! К черту исторические изыскания. Нам требуются только гарантии, что северокорейские комми не перегруппируются в акватории Меганезии, и потом не ударят нам в спину. А если комми просто удерут в Меганезию, то и черт с ними.
– Наши вооруженные силы, – ответил Тодзи Миоко, – не допустят, чтобы какая-либо группировка вела боевые действия против флота США из нашей акватории.
– В этом есть двусмысленность, – заметил Дэнброк, – в объединенные силы входят и японские ВМФ и ВВС. Ваши гарантии распространяются на них, или нет?
– Я бы хотел ответить «да», мистер Дэнброк, если бы группировка, против которой намерен действовать ваш флот, не получала военной поддержки из Японии.
– Простите, – удивился Дэнброк, – как это понимать?
– Сен Лаполо, – сказал судья, – поясните ситуацию для адмирала.
– Извините, сен судья, – ответил шеф INDEMI, – но объективно будет лучше, если эту ситуацию поясню адмиралу не я, а американский офицер Уиклиф. Ему переданы все необходимые материалы. Если вы не настаиваете, сен судья…
– Я не настаиваю, – ответил Миоко, – если адмирал знает, о ком идет речь.
– Капитана Уиклиф, – ответил Дэнброк, – Это мой помощник. Вы предлагаете мне сейчас связаться с ним?
– Да, – лаконично подтвердил Лаполо.
– ОК, – произнес адмирал, – Я поговорю с ним из другого кабинета. Извините за паузу, джентльмены. Я прикажу дежурному уорент-офицеру, чтобы он принес еще кофе…
Вилли Дэнброк вернулся через пять минут, и с угрюмым видом, произнес.
– Джентльмены, я прошу вас пройти на резервный полигон базы для осмотра тех предметов, которые любезно предоставила нам меганезийская военная разведка.
– Это настолько срочно? – удивился Кияма Набу.
– Это более, чем срочно, – ответил американский адмирал, и смерил своего японского коллегу тяжелым, подозрительным взглядом, – и я надеюсь очень быстро получить объяснения по поводу того, как образовались данные предметы.
…
Посреди внушительной площадки, отсеченной от остальной территории авиабазы дополнительным проволочным ограждением, стоял нарядный, маленький, будто игрушечный 4-метровый «Крикет», жизнерадостно сверкая сине-зеленым лаком. В носовой части, перед прозрачным пузырем-кабиной, между консолями пропеллеров, виднелось круглое гнездо, в данный момент пустое. В стороне, на брезенте, лежал артефакт, примерно 7 дециметров в длину и 2 в диаметре, похожий то ли на газовый баллон, то ли на артиллерийский снаряд.
Стоявший рядом улыбающийся негр, чем-то неуловимо похожий на Эдди Мерфи в молодости, но одетый не в яркий пиджак, а в строгую униформу капитана US Navy, оптимистично и бодро сообщил (показывая поочередно на гнездо и на артефакт).
– Вот это мы вытащили оттуда, сэр! По каталогу, сэр, это боеприпас к японскому миномету «Type-4/1944». Такие штуки применялись в битвах за Лусон и Иводзиму.
– Но этот снаряд практически новый, – заметил Джино Валдес.
– Так точно, сэр, – подтвердил капитан Уиклиф, – мина как вчера сделанная.
– Объясните по поводу маркировки, – распорядился Дэнброк.
– Да, сэр. На снаряде маркировка из двух полос: лазурной и оранжевой. На фюзеляже самолета маркировка: «Made in Canada, Ease-Flight Inc, Vancouver», и дата выпуска: 8 августа этого года. Дальше еще одна маркировка: «Ease-Flight Service Center, Nago, Okinawa». Я связался с этой канадской фирмой. Они, действительно, делают такие самолетики, но без всякого гнезда под мину или бомбу. Они обалдели, сэр, когда я им сказал. Они прислали мне факс. Они этого не делали, и у них нет никакого сервисного центра на Окинаве, и вообще никаких филиалов в Японии. Они подозревают, что там пиратская фабрика, которая работает под лейблом «Ease-Flight». Как китайские часы «Rolex» за 20 баксов. Эксперт «Ease-Flight» завтра прилетит сюда на Гуам, сэр.
– А эта мина в рабочем состоянии? – поинтересовался Кияма Набу.
Американский капитан слегка пожал плечами.
– Не знаю, сэр. На вид с ней все ОК. Но…
– Сейчас мы это проверим, – перебил Дэнброк, – капитан, сделай так, чтобы эту штуку отстрелили на стенде в стандартную артиллерийскую мишень. Немедленно. Можешь ссылаться на мой прямой приказ.
– Да, сэр! – дисциплинированно ответил Уиклиф, и через минуту укатил на джипе с четырьмя морпехами и архаичным японским минометным снарядом.
…
–
Galaxy Police Flog. Trolley 1001
30.09.24. Хроника желтой субмарины.
Военно-политический обзор за полдекады.
Trolley-Jockey Элеа Флегг.
–
Aloha foa! Наш флог приветствует пассажиров тысяча первой инфо-тележки, которая сегодня выкрашена в психоделический ядовитый желтый цвет! Помните, у «Beatles» начало песни «Yellow submarine»? Напомню на всякий случай:
In the town where I was born
Lived a man who sailed to sea
And he told us of his life
In the land of submarines.
День 1-й. 26 сентября.
Переговоры на острове Гуам по проблеме противодействия северокорейской военной экспансии сорвались в первый час после своего начала. Сорвал их почти игрушечный аэробатический «Крикет». Этот самолетик оказался дважды пиратским. Во-первых, он собран не в канадской фирме «Ease Flight» (как написано на его лейбле), а в ангаре на Окинаве, по сильно упрощенной и очень сомнительной технологии. Во-вторых, этот «фальшивый канадец» был снабжен чем-то вроде однозарядного бомбомета, в стволе которого лежала 70-фунтовая мина, продвинутая реплика японской мины для мортиры 200 мм образца 1944 года. Тест показал, что по разрушительной силе эта мина близка к популярной французской ракете «Exocet», добывшей в конце Первой холодной войны скальпы двух британских эсминцев и одного эсминца США.
Образец «Японского Крикета», уже заряженного миной, наше Гестапо, приобрело в упомянутом ангаре на Окинаве и предъявило в самом начале переговоров на Гуаме с резонным вопросом: как это понимать? В поисках ответа, спецназ японской полиции вместе с морскими пехотинцами США с авиабазы «Кадена», взяли ангар штурмом и арестовали персонал, включая топ-менеджера, господина Кагамацу, и нашли дюжину «японских крикетов», готовых и почти готовых, все с бомбометом, правда, еще не заряженным. Господин Кагамацу, отвечая полисменам, сообщил, что никакой это не бомбомет, а носовой багажник для 18-литрового баллона к аквалангу. Действительно, стандартные баллоны «Scuba-tank» имеют те же габариты, что мина «Type-4/1944».
Устройство багажника (подозрительно удобное для того, чтобы прицельно метнуть «акваланг» при пикировании на цель), господин Кагамацу объяснил капризом своих клиентов, заказавших именно такой дизайн. Клиентов он назвать не смог, они ему не представились, а платили не через банк, а наличными. Тогда полисмены предложили Кагамацу снять рубашку и повернуться спиной. На коже этой спины оказался богатый разноцветный орнамент, указывающий на принадлежность Кагамацу к некому клану якудза, очень влиятельному на Окинаве. Мимо внимания полисменов не прошло, что группа якудза, обезглавленных на острове Йонагуни (юго-западный Рюкю), якобы «северокорейскими оккупантами», были из другого клана, с острова Кюсю, который конкурирует с окинавским кланом за «опиумную тропу» с Тайваня через Йонагуни.
