Текст книги "Слуга дракона пустоты"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
16. Как искали «Звезду Смерти» Дарта Вейдара.
Дата/Время: 10.10.24 года Хартии. Раннее утро.
Атолл Минамитори (Цин-Чао).
Атолл Улиси (Меганезия).
=======================================
Цифры 06:29:59 на электронном табло сменились на 06:30:00 и над треугольником затерянной в океане суши (средним габаритом полтора километра) грянула музыка. Старинный манчжурский марш, с флейтами, литаврами и барабанным ритмом.
Бом-дзинь-дзниь-пиу-пиу! Бом-бом-дзинь-пиу! Бом! Пиу! Дзинь!
Люси Хок-Карпини открыла глаза, застонала и почти рефлекторно произнесла:
– Conio-puta joder per culo merdida universa!
– Это, типа, утро такое? – поинтересовался Хаген Клейн, открывая глаза и глядя на сероватое небо над прозрачной двухскатной крышей исландского быстросборного административного домика.
– Это долбанная фигня, а не утро, – пожаловалась Люси и зарылась головой к нему подмышку, чтобы не слышать звона литавров и гулких ударов барабана.
– Интересно, – произнес он, – тут всегда так, или это какой-то корейский праздник?
– Если это праздник, то он неправильный, – донесся из-за тонкой стенки певучий мелодичный голос Эуни Атоаэ, дочери шамана утафоанского клана Атоаэ-Ротума.
– Это не праздник, а общий подъем, – педантично сообщил ей Акава Фуро (накануне пролиставший новозеландскую книжку «North Korea today»), – понимаешь, Эуни, в коммунистической части Кореи принят казарменный стиль жизни…
– У нас в Швеции, – перебила из-за другой стенки Фрис Ларквист, – в казарме утром включают ту музыку, которую военнослужащие выбрали в качестве желательной.
– Счастье мое, – ответил ей Олаф Экхелм, – ты не забыла, что в наших казармах, по правилам Минобороны, не больше четырех человек в одной комнате, а здесь, как я заметил, поставили ангары на ножках, и впихнули почти по сто человек в каждый.
Фрис задумалась, несколько секунд послушала марш и предложила:
– Давай потребуем, чтобы док Го Синрен что-нибудь с этим сделал? Я имею в виду, и музыку и жилищные условия.
– Давай, – согласился Олаф, – Только при чем тут док Го? Я могу просто приказать коменданту ставить другую музыку. Например, Лунную Сонату Бетховена, или что-нибудь из «Лебединого озера»...
– Лучше уж ламбаду, – посоветовала Люси, вставая с лежбища, – короче, жизнь дала трещину, судьба провалилась сквозь небо, солнце вывернулось наизнанку, я пошла в сортир, пожалуйста, Олаф, позвони психу-коменданту, и спроси, когда тут завтрак.
…Когда все шестеро, вымывшись, окончательно проснувшись, и одевшись во что-то наподобие пятнистой тропической униформы с нашивками «DiproX Stuff» на левом рукаве и на груди, выдвинулись на улицу, их уже ждал молодой кореец в армейских штанах и майке. Приняв стойку «смирно», он обратился к Олафу Экхелму:
– Товарищ директор объекта, личный состав в количестве…
– Блин, – перебил Олаф.
– Извините? – переспросил кореец.
– Во-первых, – сказал швед, – меня зовут просто Олаф. Во-вторых, я тут не один и, по логике, лучше начинать с чего-то вроде «привет коллеги». В-третьих, тебя как зовут?
– Временный комендант Пай Гу.
– Отлично. Давай так: просто Олаф и просто Гу. Мы договорились?
– Да, товарищ Олаф.
– ОК, пусть будет товарищ. Дальше. Тут не личный состав, а люди. По моим данным, должно быть 2006 человек. Так?
– Так, товарищ Олаф. Но двое еще в пути. К обеду они должны быть в строю.
– Не в строю, а просто на месте, – снова поправил Экхелм, – Следующий пункт. Все ли здоровы, или есть больные или травмированные?
– Все работоспособны, – ответил Пай Гу, – и сейчас делают физзарядку.
Все шестеро «офицеров DiproX Stuff» с любопытством повернулись в сторону жилых ангаров, и увидели на широкой площадке ровные ряды молодых людей, синхронно выполнявших какой-то северокорейский вариант армейской утренней гимнастики.
– Вот на что у меня никогда не хватает силы воли, – негромко заметила Люси.
– Для этого нужна большая компания, – сказал Хаген, – ну, хотя бы человек десять.
– Гм… Наверное… – произнес Экхелм, – …Пай Гу, а что у нас с завтраком?
– Пища готовится, – ответил тот, – Завтрак для штаба принесут через…
– Блин! Мы что, похожи на инвалидов?
– Нет.
– Вот, и не надо нам ничего приносить. Просто скажи, где тут столовая, и когда тут раздача жратвы. Мы прилетели вчера затемно, и еще не в курсе.
– Вы будете питаться вместе с личным составом? – удивился Пай Гу.
– С людьми, блин! С людьми, это понятно, или нет?
Акава Фуро похлопал шведа по плечу.
– Не наезжай на парня. Он так привык, и просто спросил.
– Извини Пай Гу, – сказал Олаф, – Ничего такого. Просто, у нас в полевых условиях считается неприличным, если шеф жрет отдельно от ребят, с которыми работает.
– Типа, они, шведы, социалисты, ага, – пояснила Эуни.
– Как будто у вас по-другому, – фыркнув, парировала Фрис.
– Я прикололась, – весело ответила дочь шамана, – И все-таки, когда завтрак, а?
– В 8:00, – ответил Пай Гу.
– Брр, – Эуни передернула плечами, – Интересно, я доживу или нет?
– Э… Я могу принести чай с сахаром, если это необходимо.
– Ты настоящий друг, – сказала она, похлопав его по плечу, – Но, я приняла твердое решение йогическим путем выращивать внутреннюю эзотерическую энергию…
– Где ты нахваталась таких слов? – спросил Хаген.
– В сети, – ответила она, – Где же еще? Кстати, ребята, надо бы глянуть, сколько здесь вообще дают жрать, по количеству. В сети было написано про голод в КНДР.
– Империалистическая пропаганда, – автоматически парировал временный комендант.
– Так, – Фрис посмотрела на часы, – до завтрака мы как раз успеем выяснить, как здесь обстоят дела с продуктами, и вообще, с материальным снабжением.
– Что-то летит, – объявила Эуни, показав пальцем на запад.
– Интересная хреновина, – произнесла Люси, – кажется, это…
…Прибытие плашкоута-экраноплана мгновенно сломало распорядок дня. Сразу два невиданных чуда: тайваньские утки-мутанты и американский лейтенант – собрали на берегу длинной северо-западной лагуны большую часть населения «объекта». Трое манчжурских (точнее, тайваньских) офицеров береговой охраны не без труда навели порядок на бетонной платформе причала гидроаэродрома. Только через четверть часа вольеры с птенцами (агрессивными созданиями размером с взрослую ворону) были увезены «аграрным подразделением» к восточному берегу. Там уже имелся заранее подготовленный загон птицефермы, охватывающий приливную полосу, и рядом – значительное поле, накануне распаханное и засеянное рассадой триффидов…
Что касается лейтенанта Бенитеса и Есано Балалайки -ими занялись «офицеры DiproX Stuff», а заместитель коменданта все же притащил огромный чайник чая, коробку рафинада и пачку рисовых галет прямо под навес на причале (потому что гости есть гости). Олаф немедленно усадил его пить чай вместе с возникшей компанией (рабочий день еще не начался, так что аргументов для отказа у Пай Гу не было).
Люси, в некоторой задумчивости бросила взгляд в сторону изгороди птицефермы на восточном берегу, и произнесла.
– Хаг, а правда, у этих уток знакомые лица?
– Ну… – он немного помедлил и кивнул, – Да. На что-то похожее мы охотились в конце августа, в болотах Мберамо.
– Не на что-то, а на этих самых уток, только на уже выросших. По ходу, это никакие не тайваньские утки, а папуасские птицы Бэ!
– Парни, с которыми мы летели, – заметил Бенитес, – говорили, что-то про птицу Бэ.
– Они говорили, что это дикий предок тайваньской утки, – уточнила Балалайка.
– Ага, – Хаген скептически хмыкнул, – скорее наоборот, это дикий потомок нормальной утки. Вот увидишь, Гу, когда они вырастут, то устроят тут парк юрского периода.
– Если они съедобные, – невозмутимо заметил Пай Гу, – то это не станет проблемой.
– Съедобные, – ответила Люси, – и, кстати, бро, мы начали разговор про снабжение.
Временный комендант энергично покивал головой.
– У нас есть рис, кукуруза, капуста, и тушенка «Великая стена» производства КНР. Количество на складе – вот, – он протянул Фрис вынутый из кармана лист бумаги.
– А рыба? – спросила Эуни.
– Не знаю, – ответил он, – мы пока не выяснили, сколько ее, и как тут ее ловить.
– Ну, вы и растяпы! – поразилась она, – Вы с позавчерашнего дня на этом острове, а с рыбой еще не определились! Это самое главное дело, после пресной воды, конечно.
– Мы собирали жилые ангары, и подготовили все для сборки верфи на южном берегу.
– Так, – произнес Олаф Экхелм, – На счет жилья. Эти казармы не годятся.
– Но, товарищ Олаф, у нас хорошие бытовые условия. У каждого рабочего звена есть комната, а у каждого рабочего отряда есть санитарные условия и кухонный уголок…
– Стоп! – прервал его швед, – Все эти звенья и отряды могут иметь место на работе, в случае, если вам удобно так организовываться. Но после работы, это люди, и условия жизни у них должны быть человеческие. Кто вообще придумал эти ангары?
Люси отхлебнула чая и, артистично изображая военного инструктора, произнесла.
– Типовая казарма Народного Флота Меганезии состоит из четырех взводных блоков. Каждый блок разделен перегородками на четыре секции по числу отделений. Блоки скомпонованы в две линии по горизонтали, разделенные коридором и два этажа по вертикали, разделенные перекрытием. В торце ротной казармы находится санитарно-бытовая часть. Каждая секция оборудуется тремя двухъярусными койками, личными тумбочками, общим столиком и шкафом для экипировки, окном и телевизором.
– Что-то я такой берлоги на вашем флоте не видел, – заметил лейтенант Бенитес.
– А ты и не мог видеть, – Люси хихикнула, – Ты был еще маленький. Я цитировала наставление Военного Департамента Конвента 1-го года Хартии.
Фрис Ларквист звонко щелкнула в воздухе пальцами.
– Чудесный исторический экскурс, Люси! Но откуда этот реликт здесь и сейчас?
– Элементарно, гло! – вмешался Хаген, – При Иори Накамура такие казармы сняли с вооружения, а мобильные фабрики продали по конверсии. Так до сих пор производят мини-мотели для студентов-туристов. Есть спрос, потому что сказочно дешево. Года четыре назад я творил прогу для робота, по заказу владельца одной такой фабрики на Бокатаонги. Они делали модернизацию, чтобы получалось еще дешевле. Прикинь: от Минамитори до атолла Бокатаонги всего тысяча миль на саут-ист.
Акава Фуро покивал головой и сделал логичный вывод.
– Доктор Го не перенапрягся ни с поиском этих штук, ни с ценой, ни с транспортом.
– Я уже понял, – сказал Олаф, – Значит, так. Это ни к черту не годится. Через неделю тайваньский… Ну, я хотел сказать манчжурский, военный персонал смениться на шведско-исландский, и к этому моменту нам не должно быть стыдно за то, как мы тут живем… Хаген, ты, вроде, в курсе этой коммерции. Скажи: где можно быстро купить недорогие модульные дома с четырехместными micro-flats в нужном нам количестве?
– Aita pe-a, – ответил Хаген Клейн. – Их можно купить там же, на Бокатаонги. Там весь ассортимент: от казарм времен Конвента до фермерских fare с гибкой компоновкой.
– ОК, – Олаф кивнул, – как быстро это можно притащить сюда?
Хаген посмотрел на часы.
– Производство там скоростное, как вирус гриппа. Если сейчас позвонить на Бокатаонги и сделать заказ, то утром все будет уже в контейнерах. Мы с Люси могли бы после полудня метнуться на Бокатаонги, и проконтролировать процедуру. Тогда завтра днем сюда четко прилетит грузовая «сарделька» с домами.
– ОК, – повторил швед, – Нормальный вариант. А эти 22 ангара… Блин…
– Оставь для транзитных туристов и мелких трейдеров – посоветовала Балалайка, – тут через несколько месяцев будет такой поток людей – только держись. Самый дешевый маршрут через Тихий океан в северных тропиках. Ангары как раз малобюджетные.
– Логично, – согласилась Фрис.
– Решили, – сказал Олаф, и повернулся к Хагену, – заказывай дома, я подпишу платеж. После полудня вы с Люси летите на Бокатаонги и контролируете. Договорились?
– Ага, – лаконично подтвердила Люси.
Швед повернулся к временному коменданту и продолжил:
– А ты, пожалуйста, организуй, чтобы завтра во второй половине дня ребята были готовы переориентироваться на работы по монтажу домиков и на переезд.
– Но график производственных работ… – начал Пай Гу.
– Здесь не Освенцим, – отрезал Олаф, вынимая из кармана мобайл, – Здесь территория скандинавского предприятия. Я звоню доктору Го, и график будет скорректирован. Я приказываю: завтра во второй половине дня никаких производственных работ. Дома должны быть установлены, и люди должны получить нормальные micro-flats. Точка.
– Ясно товарищ Олаф, – ответил временный комендант.
– Хэй, hombre, – Балалайка похлопала Хагена по спине, – Ты не мог бы подбросить на Бокатаонги два дружественных человеческих организма? По гуманной цене, а?
– Типа, тебя и Феликса Тринидада? – уточнил он, и повернулся к Люси, – Ундина, что скажешь на счет живого гуманитарного груза?
– Тогда обед с барбекю на Бокатаонги из их кармана, – мгновенно отреагировала она.
– Fine! – лейтенант Бенитес кивнул, – Считайте, барбекю уже жарится. Слушайте, а я правильно понял, что Минамитори будет шведско-исландским?
– Почти, – ответила Фрис, – Еще сюда приедет сколько-то киви и оззи.
– Тут будет один из трансполярных узлов маршрута север-юг, – добавил Фуро.
– Ух ты! – обрадовалась Балалайка, – А в Антарктику отсюда можно будет слетать задешево? В смысле, как малобюджетному туристу.
– Думаю, что да, – сказал Олаф, – Мы точно будем отправлять сезонных рабочих, в антарктические сектора киви и оззи, и почему бы, в таком случае…
…Окончание его фразы утонуло в заунывном вое сирены, на фоне которого голос с металлическими нотками объявил: «Боевая тревога! Всем покинуть сектор авиабазы острова. Покиньте зону причалов западного берега и зону ВПП. Весь гражданский персонал должен переместиться на сто метров юго-восточнее сухопутной ВПП».
– Joder! – возмутилась Эуни, – а завтрак!?
– Разберемся, – пообещал Хаген, хватая чайник, – Люси, прихвати сахар и печенье!
– Алло, капитан! – крикнул Олаф, бегущему мимо тайваньскому офицеру, – что за долбанная херня тут происходит!?
– Гидропланы с минами! – крикнул тот в ответ и помчался дальше, в сторону бетонной башни маленького форта, около которого уже строился взвод охраны.
Перебежать бетонную ВПП и залечь на песчаном пятачке, окруженном низкорослыми панданусами, было минутным делом. А еще через пару секунд в руках Эуни появился маленький компьютер – palm-top, извлеченный из наплечной сумочки-браслета.
– Ты думаешь, что-то про это уже есть в сети? – скептически произнес Фуро.
– Не знаю, но посмотреть-то можно, – ответила она, тыкая стилосом в экран.
–
Анонсы сетевой прессы по запросу «Минамитори».
–
* Срочно! Конфликт между Меганезией и Цин-Чао. В 200 милях от Минамитори два меганезийских гидроплана «Catalina» перехвачены манчжурским авиа-патрулем.
* Переговоры в воздухе: Командир патруля Цин-Чао «Вы должны изменить курс и следовать за мной». Шеф пары гидропланов меганезийской фирмы «E-Fola» (эко-геологические исследования моря): «А ты кто вообще такой»? Командир патруля: «Береговая охрана Цин-Чао». Шеф гидропланов: «Бро, ты купил этот океан, а?».
* Манчжурские ВВС принудили два исследовательских меганезийских гидроплана, следовавшие над нейтральными водами, к лэндингу в лагуне Минамитори.
* Дежурный верховный судья Меганезии: «По сложившейся практике, я предлагаю правительству Цин-Чао дать объяснения по поводу гидропланов в течение часа».
–
…
Атолл Улиси, островок Асор, мини-отель в кампусе NLO, тот же момент.
Доктор Го Синрэн, не отрывая взгляд от ползущей по экрану ноутбука ленте текущих сообщений, протянул руку и двумя нажатиями клавиши предельно увеличил обороты вентилятора. В micro-flat возник игрушечный торнадо, завертелся по комнате, поднял с невысокого столика несколько листочков бумаги и попытался выбросить их в открытое круглое окно, похожее на стеклянный люк в одной из трех стен. Эта стена (в отличие от двух других) имела форму сегмента сферы. Снаружи и сверху она выглядела частью шляпки огромного мухомора, а люк-окно – одной из крупных светлых крапинок на шляпке. Таковы были причуды местной архитектуры.
Пак Хики несколькими ловкими движениями поймала летящие бумажки, и вернула на столик, прижав сверху кружкой и лишив мини-торнадо шансов повторить подобное хулиганство. Затем, она повернулась к доктору Го и покачала головой.
– Ты рискуешь простудиться. Правда. Тебя может продуть. Тебе нужен насморк?
– Если бы насморк был мне нужен, – ответил доктор Го, – я бы его не стал делать сам, а купил бы у какого-нибудь медика. Такие вещи лучше доверять профессионалам. Вот, например, дипломатический насморк, поручают сразу трем профессионалам: личному врачу, шефу охраны и шефу пресс-службы. Но, это уже чересчур. И получается, как в пословице: у трех подрядчиков фанза кривая.
– Давай, все же, сделаем так, – мягко сказала Хики, и вернула обороты вентилятора к первоначальной частоте, – а, если тебя жарко, я могу сделать мятный чай. Это хорошо помогает. На самом деле, тебе только с непривычки кажется, что жара такая сильная.
– Спасибо, – Го Синрэн улыбнулся и похлопал ее по колену, – Знаешь, ты именно та женщина, которая в сложных ситуациях наводит на правильные мысли.
Пак Хики широко раскрыла глаза и хлопнула в ладоши:
– E-oe! Классный комплимент. Я такого еще не слышала!
– Это мое врожденное достоинство, – гордо сообщил он, – За это меня с детства любят молодые красивые женщины. Сначала мама, потом две мои тетки, потом… Я не буду рассказывать про «потом», поскольку, как утверждает психология, говорить с одной молодой красивой женщиной о других молодых красивых женщинах…
– Aita pe-a, – весело перебила Пак Хики, включая чайник, – У нас другая психология.
– У вас другая психология, – задумчиво повторил доктор Го, – Это действительно так, и поэтому, я хочу спросить твоего совета в одном важном деле.
– Спрашивай, – лаконично отозвалась она.
– Ты очень умная девушка, Хики, поэтому вопрос получится короткий: где грань?
– Где грань, и в этом весь вопрос, так?
Го Синрен улыбнулся и предельно-выразительно кивнул.
– Да. Просто: где грань?
– Это не просто, – отозвалась она, усевшись на пятки и глядя в небо за окном, – У нас множество соседей по океану. У всех разные обычаи и законы. Но, как правило, эти обычаи и законы объяснимы. Если наши ребята летят в Гватемалу на футбол, а там попадают в каталажку после драки на стадионе, то гватемальский коп автоматически звонит в наш ближайший пункт INDEMI на Тупа-Тахатаэ, атолл Клиппертон, и всем понятно, что произошло. Если в Калифорнии кого-нибудь из наших арестовывают за торговлю какими-нибудь штуками без лицензии, то коп-янки тоже звонит, и говорит: «Ребята, вы знаете наши законы, у нас запрет на коммерцию без бумажки от оффи». Понятная ситуация. Дурацкий запрет, но более-менее понятный. И что важно, янки никогда не отказываются это объяснять. Хоть сто раз повторят, если ты спросишь. В Красной Корее совсем дурацкие правила, но там с тобой ходит специальный чел, и одергивает, чтобы ты ничего не нарушил. Если не нравится, то не надо туда ездить.
– Ты была в Северной Корее? – спросил доктор Го.
Пак Хики кивнула и, занявшись завариванием мятного чая, пояснила.
– Я там была, но мне не понравилось. Но это мои проблемы. А если посмотреть на Филиппины, Малайзию, Индонезию…
– На Китай, – подсказал он.
– Да, и на Китай тоже. И на Японию. Тебя могут сцапать вообще ничего не объясняя, просто потому, что какой-то оффи решил: ну-ка сцапаем этого субъекта, что-то его физиономия мне не нравится. Сцапаем, и никому ничего объяснять не будем. У нас сложился обычай, что в таких случаях дежурный судья предлагает тамошним оффи: «Объясните в течение часа, в чем дело, и попробуем решить этот конфликт мирно».
– А если нет? – спросил Го Синрен.
– Война, – коротко и спокойно ответила Пак Хики.
– Война, – повторил он, – А разумно ли это, если другая сторона гораздо сильнее?
– Понимаешь, Синрен… – она налила чай в кружки, – когда есть прямое требование Хартии, вопрос так вообще не ставится. Ни один гражданин Меганезии, ни при каких условиях не может быть оставлен на чей-то произвол. Правительство должно будет вмешаться, и принять все возможные меры, чтобы защитить гражданина. И Хартия требует, чтобы действия по защите не были ограничены ничем. Только объективная, техническая невозможность выполнить защиту может быть оправданием. Никакие соображения дипломатии, политики, и прочего – в расчет не принимаются.
Доктор Го повертел в руках кружку, и сделал маленький глоток.
– Замечательный чай, Хики… А что, если действительно. Технически невозможно защитить гражданина, попавшего в такую беду на чужой территории?
– Ты же читал Хартию, – ответила она, – Верховный суд должен собраться, расставить черные метки и дальше обычная процедура. Бюджет нейтрализации…
– Кровная месть? – уточнил он, – Как у зулу: мы убьем вас, если сможем?
– Не «если», а «когда», – поправила девушка, – жизнь так устроена: раньше или позже, обязательно представится случай. И не «кровная». У нас не принято убивать человека просто за этническую связь с кем-либо. И не «месть». Просто, мера профилактики.
– Да, – доктор Го улыбнулся, – жизнь устроена именно так. Но не будем о грустном. Предположим, что имело место недоразумение. В нашем несовершенном мире, это обычное дело. Через короткое время, обе стороны разобрались в ситуации и уладили конфликт. Но остается осадок. Что-то меняется в отношении людей. В частности, в отношении канаков к стране, которую я здесь представляю… Или не остается?
– Отношение, – сказала она, – меняется не только от того, что сделано, а и от того, как сделано. Можно направить на человека оружия и отдать ему какие-то приказы, чтобы выполнить, как говорят копы «безопасное задержание». Ничего особенного, на такие действия нет смысла обижаться. Но, можно поступить иначе: использовать то, что ты вооружен, и показать свою личную власть над задержанным. Унизить его, и наглядно показать ему, что ты можешь творить с ним любой произвол. Я понятно говорю?
– Предельно понятно, – подтвердил он, – а насколько сильно это меняет дело?
– Полностью меняет, – ответила Пак Хики, – мне кажется, это очевидно. Ты можешь отдавать человеку приказы, ну например, по работе, если ты менеджер, но сохранять прекрасные отношения с ним. По-моему, в этом нет ничего особенно сложного.
Го Синрен снова кивнул, и взял со столика мобайл.
– Как говорят в таких случаях европейцы: «дьявол сидит в деталях».
…
Остров Минамитори, пристань в лагуне у западного берега, тот же момент.
…Капитан Мэнг Джо ответил последнее «shi» (да) и убрал мобайл в боковой карман форменной рубашки, не отводя взгляд и ствол штурмовой винтовки «Jang fien» от меганезийских летающих лодок, вставших одна за другой бортами к причалу,
Четыре легких патрульных истребителя «Wo Zing», последовательно прокатились по сухопутной ВПП, заняли места на площадке у северного берега и заглушили движки.
Тишина. Нервозность. Ощущаемое без слов напряжение бойцов сторожевого взвода, которые так же держат на прицеле две летающие лодки «Catalina». Капитан негромко произнес скороговорку для спокойствия (личный метод), и поднял мегафон.
– Всем выйти из машин, руки держать на виду, резких движений не делать, никуда не расходиться, оставаться на месте до новых распоряжений.
Пауза. А потом, почти одновременно открылись бортовые люки, и дюжина молодых темнокожих парней и девушек, одетых в пестрые шорты, гавайки и узорчатые пояса с пистолетами в чехлах, без спешки выбрались на бетонную платформу причала. Они беспечно улыбались… Или просто казалось, что беспечно…
– Теперь, – продолжил Мэнг Джо, – по одному, подойдите к столу, который находится в десяти шагах перед вами, и сложите на него все оружие, огнестрельное и холодное.
– Дюймовый складной ножик считается? – поинтересовалась одна из девушек.
Остальные одиннадцать меганезийцев дружно заржали.
– Не считается, – хмуро ответил капитан.
– Вот как, – произнесла она, подойдя к столу и аккуратно положив сначала свой пояс с пистолетом, а затем мачете (до этого пристегнутый у нее подмышкой), – …А у янки в аэропорту дюймовый ножик считается.
– То в гражданском аэропорту, – заметил парень – меганезиец, – а тут, типа, военный.
Дождавшись, когда девушка вернется назад, он подошел к столу и положил пояс с пистолетом, и вдруг возникший в руке филиппинский «бандитский» нож-бабочку.
– Положите все оружие, – на всякий случай, уточнил Мэнг Джо.
– Прикинь, бро, мы не глухие, – ответил парень, и вернулся к своим.
Вот так, под грубоватые шутки и периодический хохот, процедура разоружения была постепенно завершена. Капитан (незаметно издав облегченный вздох) приказал:
– Старший подразделения, подойдите ко мне.
– Не «подразделения», – ответил парень лет 25, направляясь к нему, – …А экспедиции. Гражданской. Подводно-геологической. Следовавшей над нейтральными водами. К объекту Наканотори. Принадлежащему нашей фирме «E-Fola» . Ну?
– Капитан Мэнг Джо, береговая охрана Цин-Чао. Представьтесь, пожалуйста.
– Дессо Ниваи, бакалавр морского инжиниринга колледжа Тин-Кен. Так в чем дело?
– Дело в том, – ответил капитан, – что по данным нашей разведки, эти два самолета транспортируют вооружение к острову Аога для японской эскадры.
– Какое? – ехидно спросил бакалавр, – «Звезду смерти» из «Звездных войн» Лукаса?
Одиннадцать канаков снова заржали.
– Не знаю, – буркнул Мэнг Джо, – у меня приказ штаба: досмотреть ваши самолеты.
– Ясно, капитан. Раз так – составляй протокол. Один экземпляр – мне. Фирма будет предъявлять пени вашему штабу. Это раз. Теперь два: наши флайки ты задержал. А экспедицию? Я с ребятами арестован, как стая японских диверсантов, или что?
– Вы не арестованы, мистер Ниваи, но тут закрытая территория, поэтому, я должен попросить вас держаться всей группой, и приставить к вам отделение охраны.
– Короче, арест, – резюмировал Дессо Ниваи, – не забудь внести это в протокол.
– Я напишу: «ограничена свобода перемещения». Согласны?
– Согласен. И куда мы можем ограничено перемещаться на вашем чудо-острове?
– Я могу предложить вам позавтракать вместе с персоналом, – сказал Мэнг Джо, – Если северокорейская кухня вас устраивает.
– В смысле, горсточка риса на капустном листочке? – спросил один из канаков.
– Нет. Рис с тушенкой «Great Wall», кукурузный суп и капуста кимчхи.
– Тут есть кимчхи! – воскликнула девушка, запомнившаяся тем, что оставила на столе боевой топорик, напоминающий индейский томагавк, – Iri! Классно!
– Хэй, Таофи, а что такое кимчхи? – отреагировал стоящий рядом с ней парень,
– Знаешь, Сиво, – произнесла она, – это не объяснить словами. Это надо пробовать!
– Короче, – подвел итог Дессо Ниваи, – пошли уже, оценим это экспериментально.
У лейтенанта Бенитеса с самого начала возникло подозрение, что арест меганезийских летающих лодок, это какой-то фарс. Шоу для сильно отдаленной аудитории. Во время завтрака, это подозрение переросло в уверенность. Дюжина канаков была усажена под общим навесом с северокорейскими рабочими и свободной сменой береговой охраны. Вооруженное дежурное отделение за спинами канаков, выглядело, как-то совершенно неуместно. Тем более, что четверо меганезийцев из «DiproX Stuff» устроились рядом со своими «ограниченными в перемещениях» согражданами, и беспрепятственно болтали с ними на смеси лингва-франка и какого-то языка океанийских туземцев. Манчжурские (точнее, тайваньские) офицеры, видимо, частично понимали первое. Но никак не второе. Более того «Ограниченным в перемещениях персонам» оставили их мобайлы, и за чаем они болтали по этим мобайлам все на той же смеси языков.
Впрочем, самый шокирующий языковый сюрприз канаки припасли на финал завтрака. Колоритная темнокожая девушка встала из-за стола и, вскинув ладони вверх, запела:
Aryumdaun nae sarang
Sarang haeyo: «Let's go»
Naegyiot-eman issiojwo
One, two, three, four…
Почти две тысячи северных корейцев разразились удивленными возгласами. А затем начали подпевать… Бенитес повернулся к Есано Балалайке.
– Слушай, что происходит?
– Ну… – она качнула головой и улыбнулась. – Это корейская песенка, довольно старая, начала века, с очень простыми словами. Одна девчонка хочет сказать парню: «ты такой замечательный и любимый, пойдем со мной, будь всегда рядом». И набирает номер…
– Не знаю, как та девчонка из песенки… – произнес американский лейтенант, – но эта шоколадка сейчас поставит на уши всю корейскую команду.
Не то, чтобы Таофи поставила на уши весь корейский персонал, но после ее вокального экспромта, присутствие дежурного отделения береговой охраны потеряло всякий смысл, и Мэнг Джо отозвал их, чтобы они не топтались без толку. А затем, обратился к Акава Фуро.
– Мистер главный инженер, вы не могли бы помочь нам в досмотре груза самолетов?
– Я могу, но только если владельцы груза не возражают.
– Aita pe-a, – сказал бакалавр Дессо Ниваи, – Помоги им, бро, а то они примут подводные мобильные лифт-краны за марсианские боевые треножники из «Войны миров» Уэллса.
Капитан, слегка потеряв терпение, ехидно поинтересовался:
– Мистер Ниваи, у вас все шутки такие идиотские?
– Ага! А ты только сейчас заметил?
– Ну, вас к болотным чертям, – буркнул тайванец и удалился вместе с Акава Фуро.
А дюжина канаков как-то естественно (по-товарищески) предложила корейцам свою помощь при сборке каркаса будущей верфи на литорали южного берега Минамитори.
– Мы с ребятами, – пояснил Сиво, – как-то были сезонными рабочими в Папуа, и строили похожую верфь, так что мы знаем в этом толк. Сейчас нам по-любому нечем заняться, а от Минамитори до Наканотори всего-то 400 миль на север. Считай: соседи. Сегодня мы вам поможем, завтра вы нам. Нормально? Нормально!
– Хэй, бро, – заметила Эуни, – Если вы сезонные рабочие, то я королева селедок.
– Ух, какая ты глазастая, – с уважением проворчал он, – Ну, если по-честному, то мы три года работали в «CSAR Hybird», на западе Новой Гвинеи, а в сентябре решили вместе с нашим командиром перейти на мирный курс. Его папа предложил нам заняться морским инжинирингом. Интересный бизнес, хороший заработок, во как!
– Упс! – вмешалась Люси, – Командир «Hybird», это Хенаоиофо Тотакиа, а его папа, это, соответственно Фуопалеле Тотакиа, король Номуавау. Ага?
– Типа, да, – подтвердил Дессо Ниваи, – А откуда ты знаешь?
– Типа, – ответила она, – тут друзья парня по имени Уфти, если вы поняли, о ком я…
Олаф сначала слегка удивился, а потом легонько толкнул плечом Фрис.
– Уфти, настоящий папуас, на полигоне Такутеа, южные острова Кука, два года назад.
– Точно! – воскликнула она, – Инструктор Варрабер, выдающийся юморист Океании.
– А-а-а! – хором завизжали все двенадцать «работников морского инжиниринга», – Эти ребята – друзья Уфти-Каннибала! Iri! Cool! Классные соседи!
