Текст книги "Мой Темный Квартет (СИ)"
Автор книги: Алекс Мелроуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 51 страниц)
– Я тебя не держу, – тихо отозвался тот, не двигаясь с места, не спуская с нее глаз. Переборов себя, девушка медленно подлезла под его руку, ожидая любой реакции с его стороны, но, поняв, что ее не остановят, понеслась по дому и, влетев в ванную, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, тяжело дыша.
«И что это было, черт возьми?», осведомилась она мысленно, закрыв глаза, «ты же сама, можно сказать, домогалась его всю дорогу, а тут вдруг смущаешься? Да что он там не видел? Скромность проснулась … идиотка», она покачала головой, обзывая себя последними словами. Все-таки решив, что душ ей явно не повредит, Лекс стянула шорты, рубашку, сложила на стиральной машинке белье и, распустив волосы, открыла воду, настроила ее и, вздрогнув, встала под теплые капли, закрыв шторку. Капли быстро текли по ее телу, успокаивая, но одновременно будоража. Почему-то теперь она все сравнивала с Ним: вода такая же горячая, как его пальцы, такая же нежная, как его прикосновения, такая же неуловимая, как его взгляд. Она прикусила губу, осознавая, что просто бредит Им, сходя окончательно с ума. Теперь, когда все устроилась, она не могла представить себе свою жизнь, свой мир и существование без этого засранца. Да, с ним трудно, но и она не сахар. Запустив пальцы в волосы, Маллейн стала медленно массировать корни волос, избавляясь от головной боли. Вода согревала, пар убаюкивал, отгоняя все мысли и проблемы, унося куда-то далеко, в дымку пустоты … Неожиданно шторка колыхнулась, и девушка не успела и пикнуть, как Брайан встал за ее спиной, прижимая ее грудью к холодной стене ванной.
– Адамс!, – завопила она, ошарашенно выдохнув, ощущая всем телом резкий контраст: горячая вода и жар мужского тела с ледяными плитками.
– Ты же в курсе, что тебя услышу только я?, – прошептал тот, касаясь губами ее голого плеча, кладя обе руки ей на бедра и слегка сжимая их, массируя, – ты напряжена …
– Конечно, – усмехнулась девушка, – ты залез ко мне в ванную.
– Разве тебе никогда этого не хотелось?, – соблазнительно прохрипел он ей на ухо, обхватив и посасывая ее мочку, одновременно скользя руками по ее телу, поднимаясь к груди, – и не ври, что не фантазировала о нас в ванной: рядом, близко, горячая вода, запах шампуня, наше дыхание, мои прикосновения, твои стоны …
– Черт .., – простонала Лекс, сжимая ноги вместе, чувствуя, как пульсация внизу живота увеличивается.
– А ты знала, что девушку можно довести до оргазма одними только словами, не касаясь ее?, – осведомился он, спускаясь губами вниз по ее шее.
– Брайан .., – прошептала она, кусая губы и откинув голову, блаженно зажмурившись.
– Ну, вот видишь, а ты боялась, что я помешал тебе мыться. Мы ведь можем заниматься этим вместе, даже воду сэкономим.
– Но после такого «душа» нам потребуется еще, – хмыкнула брюнетка и вздрогнула, когда его пальцы коснулись ее напряженной груди. Резко развернув ее за волосы, парень прижал ее затылком, плечами и ягодицами к стене, не давая шевелиться, грубо накрывая ее губы своими, обхватив ее лицо, полностью подчиняя себе. Девушке казалось, что она разбивается на тысячи осколков, теряется в нем, в его запахе, прикосновениях, ощущениях, которые вызывали его руки и губы, и она падала, падала, не в силах справиться, выбраться из этого омута, в который она опустилась с головой, без возможности вырваться или хотя бы вдохнуть. Но даже если бы ей подкинули спасательный круг, она бы оттолкнула его, желая тонуть снова и снова, лишь бы ощущать его рядом с собой, так близко и в то же время так далеко. Так страстно. Так греховно. Так нежно. Так глубоко. И так сумасшедшее.
Вот уж действительно: если ненавидеть – то до кончиков волос, если любить – то каждой мышцей. ***
– Не спится?, – осведомился Адамс, когда в начале двенадцатого он зашел в их спальню и застал Лекс стоящей у окна в его белой рубашке, едва-едва достигавшей ей середины бедра, обнажая молочно-белое бедро и черное кружево белья. Бесшумно подойдя к ней, он коснулся губами ее затылка, обхватывая ее за талию и медленно расстегивая маленькие пуговички.
– Так будет всегда?, – тихо спросила Маллейн, не поворачиваясь и не протестуя. Парень замер.
– О чем ты?
– Об этом, – она повернулась, – страсть, похоть, грубость, резкость … У нас никогда не будет нежности? Мы всегда будем заниматься именно сексом, а не любовью?
– Ты о «большем» .., – прошептал тот, поджимая губы.
– Разве это плохо? Да, мне хочется романтики, нежности …
– Нежности, – фыркнул парень, сверкнув глазами, – я же зверь.
– И что? Разве самец не оберегает свою самку? Не заботится о ней? Не проявляет нежность?, – она легко коснулась его щеки, пытаясь поймать его взор.
– Это так важно для тебя?, – после минутного молчания спросил он, поднимая на нее остекленевший, посеревший взор.
– Очень, – отозвалась она, кивнув.
– Хорошо, – эхом отозвался Брайан и, сделав маленький шаг вперед, трепетно прижался к ее губам, положив руки ей на волосы настолько осторожно, словно они были сделаны из хрусталя. Глубокий поцелуй легким отозвался покалыванием в кончиках пальцев, заполняя их до отказа трепетным переливом сердец. Явно сдерживая, замедляя свои движения, брюнет нежно целовал ее, играя темными кудрями, не касаясь важных, манящих изгибов женского тела, – достаточно прелюдии?, – просипел он ей на ухо, осторожно касаясь губами ее щеки. Девушка кивнула, глядя на него затуманившимся от нежности взглядом, положив обе руки ему на грудь. Бережно подняв ее на руки, не разрывая поцелуя, Адамс понес ее к кровати и, опустив на шелковые, белоснежные простыни, навис сверху, упираясь руками в кровать, чтобы не прижиматься к ней. Его губы медленно касались ее губ, легко скользя вниз по линии скулы, шее, оставляя поцелуи у ворота рубашки. Откинув голову и закрыв глаза, Лекс зажмурилась, едва сдерживая себя, стараясь не метаться от этой сладкой муки.
– Брайан .., – прохрипела она, но мужские пальцы коснулись ее губ, а глаза насмешливо сверкнули в тени.
– Тш .., – прошелестел он листьями в лесу, и все снова смолкло. До боли тягуче, он расстегивал ее рубашку, касаясь губами каждого открывающегося сантиметра ее тела, не оставляя без внимания ни единой точки. Когда все пуговицы были свободны, парень приподнялся и, слегка пододвинув ее ближе, наклонился, скользя по коже под ее грудью, заставляя дрожать всем телом.
– Брайан .., – снова не выдержала она, и снова ее остановили те же пальцы. Нарочно растягивая момент и нервируя брюнетку, Адамс медленно спускался по ее телу, уделив лишь пару секунду кружеву ее нижнего белья, приближаясь к ступням девушки, трепетными поцелуями покрывая каждый пальчик. Вцепившись обеими руками в простыню, Маллейн приподняла голову, ненавидя его за эту медлительность, – ты убиваешь меня, – простонала она, прикусиывая губу до крови.
– Ты сама этого хотела, – отозвался тот, слегка распрямляясь и так же неторопливо снимая свою футболку, обнажая мускулистую, загорелую грудь и кубики. Синие глаза скользнули по его мышцам и потерялись у края ремня, предательски сверкнув.
– Бра …
– Нет уж, – едва слышно усмехнулся он, – ты сама хотела этого … теперь терпи, – шептал он, вновь припадая губами к ее лодыжкам. Пряди его волос упали ей на разгоряченную кожу, и брюнетка вздрогнула, проклиная себя и свои хотения. Ведь ей … ей нужно было … нужно … В какой-то момент, когда парень поднялся немного выше и его челка прошлась по шелку на бедрах Лекс, она не выдержала: резко сев, она схватила брюнета за волосы и, потянув его к себе, прижалась к его губам страстным, ненасытным поцелуем, одновременно схватившись за его ремень, буквально вырывая его. Упав на кровать, она обхватила его руками и ногами, прижимаясь к его груди, – хей-хей, кошка, – усмехнулся Брайан, оторвавшись от нее, сверкая глазами, – а как же «большее» и «нежность» и тому подобное?
– К черту!, – бросила она, вновь касаясь его губ, слегка прикусывая их, – с тобой мне нравится грубо! Господи, – она простонала, когда он резко сжал ее бедро, – ты мне сейчас так нужен, – прошептала она, касаясь кончиками пальцев его лица, – ты бы только знал .., – на мгновение мир остановился, были только они, горящие от жара друг друга, смотрящие друг друга в глаза, задыхаясь от собственных чувств.
А потом все взорвалось: резко сорвав с тела девушка белье, парень избавил и себя от ненужных предметов, припадая губами к ее шее и прижимаясь всем корпусом к ней, заставляя кричать. Маллейн вцепилась ногтями в его плечи, оставляя там царапины, сжав челюсти и не сдерживая стонов. Она разбивалась, раз за разом, и снова, и снова, и снова, и каждый раз он снова соединял ее по кусочкам, вновь и вновь уничтожая, отправляя к звездам, заставляя тонуть в океанах, теряться в вихрях ветра, забываться в своих ощущениях, о которых кричала каждая клеточка, и ломаться, и взрываться, словно фейерверк в воздухе, и таять от его опытных, знающих, что нужно именно ей, прикосновений. Спустя тысячи криков, Брайан упал на кровать рядом с ней, тяжело дыша. Они взмокли, и капельки пота застыли на их разгоряченных, подрагивающих телах.
– Ну, что?, – тихо хмыкнул парень, повернувшись на бок и смахнув с ее лица мокрые темные пряди, – второй заезд?
– Кажется, ты сбился со счета, – устало отозвалась девушка, сонно моргая, – второй был минут так тридцать назад …
– А мне все равно, – вновь нависнув над ней, он наклонился вперед и медленно поцеловал ее грудь, ухмыляясь, видя, как дернулось тело на его умелые ласки.
– Брайан .., – захныкала она, одновременно не сдерживая довольную улыбку, – я устала …
– Если Вы думаете, Алексис Маллейн, что я так просто Вас отпущу – то Вы глубоко заблуждаетесь, – и с этими словами он начал ее щекотать, отметая прочь сон. Девушка захихикала, шевеля ногами и упираясь ему в грудь.
– Брайан! Я спать хочу!, – еще выговорила она, на ее глазах выступили слезы, и брюнет легко смахнул их кончиками пальцев.
– Ты такая красивая, – прошептал он, поглаживая ее щеку. Она подняла на него глаза, и в них блеснули звезды.
– Ты всем голым девушкам так говоришь?
– Ты безнадежна, – закатил он глаза, – ты настолько ревнива?
– Даже слишком. Больше, чем мне бы хотелось.
– Послушай, – он поднял ее подбородок и серьезно произнес, – сейчас я только твой, ты ни с кем меня не делишь, ты должна это понимать.
– Сейчас?, – ухватилась она за неприятное слово, – а что будет потом?
– Солнце, – он покачал головой, – ты же не ждешь от меня этого глупого слова «вечность»? Или «всегда»? Всегда не существует, потому что никогда не будет кого-то, перенесшего вечность. Значит, время ограничено в любом случаи, а говорить о вечности вообще глупо. Никогда не понимал, когда люди твердили друг другу «я буду вечно с тобой». Что за тупость? Тебя через полчаса может сбить машина, и какая тут вечность?
– Ты просто антиромантик …
– Я реалист, детка … Можно говорить только о том, что есть сейчас. Я дышу, я живу, я говорю, я думаю, я смотрю на тебя, я целую тебя, я с тобой, понимаешь?, – Лекс замерла, словно ожидая, что по логике вещей после должны последовать те самые слова, которые она мечтала услышать, но их не было, – поэтому я и говорю: сейчас я с тобой. Я могу судить только о настоящем времени, даже не глядя в сторону будущего, потому что утром может наступить конец света и никого не станет. Но сейчас, сейчас, – он нежно поцеловал ее, – я здесь, я с тобой, и я твой, а ты моя, Ангел, – прошептал Брайан, скользя уркой по ее телу и закидывая ее ногу себе на бедро, – и сейчас я хочу, чтобы ты кричала, – неожиданный дьявольский блеск в его глазах заставил брюнетку вздрогнуть, удивляясь быстрой смене его мыслей, – и я готов утомлять тебя всю ночь. Чем и планирую заниматься. *** Когда Алексис проснулась, часы показывали начало первого, и она сначала даже не поверила своим глазам: это было слишком поздно, она не могла так долго спать … или могла? Брайан выполнил свое обещание: она едва-едва могла шевелиться, а воронье гнездо вместо волос придется расчесывать не один час. Все тело ломило и болело. «Конечно, ты же не устаешь», – фыркнула она, с нежностью посмотрев на спину брюнета, который преспокойно посапывал, обхватив руками подушку. Несколько раз ночью девушка просыпалась из-за того, что он прижимал ее к себе руками и ногами, не давая дышать или шевелиться, но, несмотря на то, что порой ей было немного неудобно или даже больно, она и не думала его будить или тревожить, завороженно наблюдая за его умиротворенным, поистине ангельским лицом. Она не могла себе позволить себе тревожить его, когда он спокоен и просто отдыхает, не думая ни о чем. Встав с кровати как можно тише, Лекс огляделась в поисках своего белья, но его не было видно: видимо, оно затерялось в складках кровати. Не имея ни малейшего желания бежать нагишом ан первый этаж за трусами, она замерла, лихорадочно обдумывая свой следующий шаг. Поднимая с пола рубашку Брайана и надевая ее, она заметила его боксеры, и в голове промелькнула дикая идея. Быстро надев их, она посмотрела на себя в зеркало и, усмехнувшись, полетела на первый этаж, где, взяв расческу, начала судорожно раздирать колтуны, одновременно мурлыкая какую-то незамысловатую мелодию.
– Лекс!, – послышалось со второго этажа где-то через полчаса, – Лекс!, – уже предвкушая потеху, брюнетка поднялась наверх и хихикнула, увидев, как Брайан склонился над углом кровати, заглядывая под нее. Девушка прикусила губу, скользнув жадным взглядом по его обнаженным бедрам, не прикрытым покрывалом, – ты не видела моих шо .., – осведомился Адамс, поворачивая голову и глядя на нее. Склонив голову на бок, Лекс демонстративно выдвинула ногу и уперлась руками в бока, показывая, как она одета.
– Мне идет?, – ехидно спросила она. Брюнет потерял дар речи на пару секунд, потом, сглотнув, отозвался:
– Не думаю, что я смогу повторить твой подвиг, – с этими словами он поднял пальцем ее белье, – я и не уверен, что ты хочешь, чтобы я это надел.
– Боже упаси!, – затрясла головой та, – ты хочешь, чтобы я их сняла?, – она указала на его шорты. По мужским губам скользнула усмешка.
– Если ты их снимешь, то мы не вылезем из постели, а, судя по времени, у нас дел невпроворот. Но .., – он помолчал пару секунд, – а почему бы, собственно, и нет?, – прокомментировал он собственные мысли и, отбросив одеяло, встал и, вытянув вверх руки, потянулся. Брюнетка пошатнулась, чувствуя, как к щекам приливает кровь, а узел внизу живота сжал всю ее в тиски. Синие глаза медленно скользили по мускулистой груди, кубикам пресса и … Она сглотнула, резко поднимая глаза, упорно глядя в лицо парня.
– Знаешь, есть такая полезная вещь. Называется брюки.
– Да ладно?, – Брайан приоткрыл один глаз, не меняя положения, – а что? Какие-то проблемы? Ты там все видела. И, если честно, не только.
– Ты придурок, – фыркнула она, запрещая себе опускать взор.
– Ты это уже говорила. Ночью.
– Я это говорю каждый день, если мне память не изменяет.
– Так что отвечая на твои претензии – нет, я не знаю о такой вещи, как брюки. Мне и так комфортно, – усмехнулся он, медленно подходя к ней все ближе и ближе. Девушка, сложив руки на груди, прижалась спиной к дверному косяку, прикусив губу и глядя в потолок. Остановившись вплотную к ней, Брайан обдал ее лицо легким дыханием, и та вздрогнула, боясь на него посмотреть, – уверена, что не хочешь?
– Нет, – она поджала губы, надеясь, что ее тело не выдаст ее желания.
– Ладно, – с ноткой неудовольствия отозвался тот, – я собираюсь принять душ. Может, присоединишься?
– Нет, – снова покачала она головой, уже не в силах сдержать улыбку, – я подожду тебя внизу. В брюках.
– Все может быть, – таинственно прошептал он и, пройдя прямо около нее, скрылся за дверью ванной.
***
– О, так ты слышал о брюках, – улыбнулась Лекс, когда десять минут спустя Брайан спустился вниз в легкой белой майке и низко сидящих на бедрах выцветших джинсах.
– Да, решил тебя не смущать, а то вдруг разревешься и убежишь, – хмыкнул он и, подойдя к ней сзади, легко поцеловал в губы, положив руки ей на бедра, – что готовишь?
– Как всегда – самую простую и дико вредную еду – яичницу с беконом.
– У, значит, не боишься лишних килограммов?, – он усмехнулся, скользнув губами по ее шее, – хотя можешь не волноваться: секс равен пробежке.
– На ближайшее время мне хватит секса, – с улыбкой покачала головой брюнетка, – у меня все, абсолютно все болит, я еле хожу.
– Ты же осознаешь, что сейчас поливаешь мое эго лимонадом?
– Больно надо. Оно у тебя и так зашкаливает, – закатила глаза Маллейн, – и прекрати меня отвлекать. Я вообще-то голодная, ты меня вымотал за ночь.
– Ммм, как мне нравится это слышать, – он блаженно зажмурился, – повтори это еще раз.
– Что именно? Что ты бревно?, – невинно поинтересовалась Лекс, и Брайан подавился водой, когда делал глоток.
– А, значит так?, – отбросив в сторону бокал, не обращая внимания на треск, который раздался, когда он упал, брюнет подхватил девушку на руки и, отбросив все со стола, уложил ее на него, нависнув сверху.
– Бр …
– Тш!, – он щелкнул ее по губам, – знаешь, обычно бревном называют девушек и уж точно не парней. Но, может, ты хочешь, чтобы я опять доказал тебе, каков я в постели?
– Не надо, – она захихикала, упершись урками ему в грудь, – ты за последние 24 часа мне это столько раз доказал, что … кажется, я уже говорила, что мне плохо?
– «Плохо» на твоем языке равно «хорошо», «очень хорошо» или «просто волшебно»?
– Вот уж точно, твое самомнение на имеет границ … Брайан!, – она задохнулась, когда мужские губы накрыли ее, он прижал ее к столу, накрывая своим телом, – не надо …
– А я уверен, что надо, – прохрипел он в ответ, сильнее целуя ее и забираясь пальцами под тонкую рубашку, собирая ее в кулак. Еще несколько секунд девушка сопротивлялась, но потом, сдавшись, ответила на поцелуй, стягивая его майку. Отбросив ее в сторону, парень вновь прижался к ее губам, скользя пальцами по ее ноге, цепляя шорты. Слегка приподнявшись на локтях, он схватился за ворот ее рубашки, растягивая ее в разные стороны. Послышался оглушительный треск, и ткань поползла по плечу Лекс, но никто из них словно и не заметил этого – они были слишком увлечены друг другом. До тех пор … До тех пор пока звонок в дверь не заставил их замереть.
– Вот дьявол, – выругался Адамс и вскочил, потом, посмотрев на Лекс, закрыл рот рукой, – черт! Твоя … твоя рубашка …
– Твою мать!, – девушка побледнела, поправляя разорванные клочки одежды, обнажающие грудь, – ты … ты порвал ее! А там … черт возьми!, – она схватилась за голову. Очередной дверной звонок заставил их подскочить.
– Так, без паники, – парень потянул вверх свою майку и бросил ее Маллейн, – одень, а рвань бровь … в микроволновку, потом уберем.
– Что? Ты … ты псих .., – протянула она, потом, скомкав испорченную вещь, натянула майку, – я выгляжу как …
– Как ахиренно сексуальная девчонка, которая только что чуть не умерла от нахлынувшего, но так и не наступившего оргазма.
– Я тебя ненавижу, – пропыхтела она, на ходу завязывая волосы, выходя в холл, – и веди себя нормально! И не язви, черт возьми! Мне и так неловко перед ребятами за наше поведение! А сейчас и вообще …
– Ладно-ладно, не бубни, забияка, – криво ухмыльнулся брюнет, выходя за ней следом и открывая дверь.
– Мама?!, – ошарашенно выдохнула девушка, округлив глаза.
====== Глава 43. ======
– Хм .., – протянула Эббигейл, заправив прядь волос за ухо, – надеюсь, мы вам не … ммм … помешали?
– Да что вы!, – широко улыбнулся Брайан, резко прижимая Лекс к себе, – вовсе нет. Рад Вас видеть, мистер и миссис Маллейн.
– Пап?, – девушка только сейчас заметила фигуру отцу за матерью и словно стала меньше, втянув голову в плечи.
– Думаю, вам бы стоило впустить нас, – произнес Жак, внимательно и явно недовольно глядя на Адамс, который так и излучал спокойствие и довольство, – хоть мы и приехали ненадолго, это не значит, что разговор должен происходить на пороге.
– О, простите!, – спохватился брюнет, нисколько не смутившись, выглядя все также безупречно, – как глупо с моей стороны! Проходите, пожалуйста, – и он оттянул в сторону все еще ошарашенную Лекс, обнимая ее со спины, – проходите, присаживайтесь. Могу предложить Вам лимонад?
– Нет, я, пожалуй, откажусь, – поджал губы мужчины, проходя в дом и оглядываясь по сторонам.
– А я бы не отказалась, – улыбнулась Эббигейл, нежно обнимая Брайана, – утомились маленько с дороги.
– Мам, пап, – протянула Маллейн, проходя за ними в гостиную, сложив руки на груди, – а зачем … зачем вы приехали?
– Проверить, что у вас все хорошо, – сухо отозвался отец, – и, судя по всему, проверять пока что можно только вас двоих. Где остальные? Насколько я помню, вас было не меньше пяти человек в планах.
– Они поехали в магазин, – не моргнув, солгал Адамс, протягивая миссис Маллейн чашку лимонада, – а мы с Лекс большие лентяи, и, более того, именно мы перли сюда все продукты и раскладывали их. Так что их очередь корячиться, – с этими словами он подошел к Лекс, которая к этому моменту обессиленно опустилась на стул, и, положив руки ей на плечи, легко поцеловал в макушку. Мать довольно хмыкнула, а губы отца вытянулись в длинную линию.
– Если честно, это была моя инициатива, приехать сюда, – произнес спустя время Жак, – я хотел поговорить с тобой, Брайан, – он внимательно скользнул взглядом по парню, который охотно кивнул и выпрямился.
– Я к Вашим услугам, мистер Маллейн!
– Акхм … что ж, – протянул тот, видимо, не ожидая такого поспешного согласия, – мы можем уединиться где-нибудь?
– Конечно, сэр, – кивнул брюнет и пошел по коридору, но остановился и посмотрел на Эббигейл, – если захотите еще – то добавка в ярко-розовом графине на кухне, – и подмигнул ей.
– Он просто душка!, – громко прошептала та, как только мужчины скрылись из вида, наклоняясь к дочери, – о, хвала небесам! Это случилось! Моя девочка встречается с этим горячим парнем!
– Мам!, – покраснев, одернула ее Лекс, – не кричи, что он горячий. Его эго и так зашкаливает.
– И не удивительно! Ладно, рассказывай, – коварно улыбнувшись, как школьница, женщина наклонилась к ней, сверкая глазами, – как он целуется?
***
– Что ж, – крякнул мистер Маллейн, когда они уселись друг напротив друга в небольшой гостиной в углу первого этажа, – судя по тому, что вы не скрываете своих чувств и моя дочь ходит в твоей одежде – у вас все серьезно?
– Именно так, – кивнул Брайан.
– Тогда меня интересует то, насколько серьезно, – хрипло продолжил тот, – понимаешь, долгое время я был лишен общения с дочерью, любимой и причем единственной. Я понятия не имею, как и чем она жила, что она любит, как проводит свободное время. И я понимаю, что вот так врываться в вашу личную жизнь и задавать вопросы – немного неправильно, но я все же отец, и это мой долг. Я совсем не знаю тебя, не знаю, что происходит между вами, но, скажу честно, не могу сказать, что ты мне приятен. Ты похож на парня, от которого только и жди проблем. Причем глобальных. Я очень дорожу счастьем Лекси и не хочу, чтобы по глупой молодости она совершила ошибку, о которой будет сожалеть …
– Мистер Маллейн, – брюнет оборвал его, подняв вверх руку, – если Вы уж хотите поговорить – то давайте сделаем это неофициально, без всяких этих высоких фраз и клятв в любви к дочери. Потому что какие бы у Вас не были проблемы и как бы Вы не жили, если бы Вы хотели, Вы бы нашли способ пообщаться с ней. А раз вы встретились только сейчас, то Вам, отчасти, было все равно. Не поймите меня неправильно, я вовсе не ставлю цель Вас обидеть, просто я говорю то, что думаю, а думаю я о том, каким бесчувственным уродом Вы были все это время, – и он откинулся на спинку дивана.
– Хм .., – протянул тот, поджав губы, – вот уж не думал, что какой-нибудь подросток будет меня учить, но, как ни странно, я полностью согласен с тобой, и, хвала небу, я могу опустить все эти формальности и, как ты сказал, высокие слова, от которых меня, если честно, корежит. Понимаешь, сейчас я пытаюсь наверстать все это время, и если я не буду следить за Лекс, то …
– Сэр, – парень вновь его остановил, – давайте я разложу все по полочкам, чтобы мы не переливали из пустого в порожнее всю эту муру. Мы с Лекс встречаемся, это раз. Мы с ней спим. Это два. И мы будем продолжать все это делать, что бы вы не сказали с миссис Маллейн. Если вы запретите нам общаться, то я буду приходить ночами, а если вам вдруг взбредет увезти ее куда-нибудь, что будет несомненной глупостью, то я все равно найду лазейку, чтобы выследить вас и вернуть Лекс. Она уже не ребенок, сэр, она вправе сама решать, с кем ей быть. И пока она хочет быть со мной – я буду с ней, и на это не повлияют никакие другие слова. Я, на самом деле, осознаю, что Вы желаете ей только счастье, но тогда не портите ей его, хорошо? Она и так много пережила …
– Кстати, об этом, – встрепенулся Жак, нахмурившись, – от Эбби я узнал, что Лекс … потеряла ребенка, – Брайан поджал губы, однако не отвел взгляда, и мужчина поежился из-за стального блеска в этих карих глазах, – могу предположить, что это был неудавшийся эксперимент именно с тобой, – парень ничего не ответил, и мистер Маллейн продолжил, – я мог бы сейчас прочитать настоящую тираду относительно того, как мне хочется тебя подвесить вместо флага на шпиле здания, но меня особо интересует такая вещь: это было по обоюдному желанию?
– Я не насильник, – процедил Адамс, вскинув подбородок, – даже пьяный я слежу за собой.
– Ты пьешь?, – вскинул тот бровь.
– И пью, и курю, и езжу на мотоцикле, и ножу черное, – закатил он глаза, – серьезно, сэр, мне сейчас придется повторить весь мой монолог? Все, что Вас должно интересовать – это то, что я никогда не причиню ей вреда!, – его голос подскочил, и он прикусил губу.
– Возможно, – медленно протянул мистер Маллейн, – я ошибался в тебе, Брайан, – брюнет удивленно вскинул на него глаза, – ты мне показался этаким самовлюбленным павлином, мачо, который только и думает, что о выпивке да сексе. Но в тебе есть более сильный стержень, и мне это нравится, – он поднялся, и парень вскочил следом, – я постараюсь не влезать в вашу личную жизнь, но ты должен осознавать, что случится, если с Лекси что-то случиться.
– Поверьте, я убью себя раньше.., – тихо отозвался он, идя следом за мужчиной по коридору.
***
– А вот и вы!, – улыбнулась Эббигейл, приподнимаясь, – Брайан, дорогой, я надеюсь, Жак не съел все твои мозги? А то он может.
– Помолчи, женщина, – беззлобно покосился на нее мужчина и подошел к дочери, которая внимательно следила за выражением лица отца.
– И, раз уж вы поговорили, то и я хочу внести свою лепту, – тряхнула волосами женщина, ослепительно улыбнулась женщина, глядя на брюнета, – я очень-очень-очень рада тому, что вы с Лекс встречаетесь. Давно пора.
– Да, мэм, – слабо кивнул тот, выдавив улыбку. Девушка нахмурилась, следя за его напряженным выражением лица. Повисла небольшая пауза, потом Жак откашлялся, неловко улыбаясь.
– Что ж, пожалуй, нам пора.
– Уже уезжаете?, – с явным облегчением выдохнула Маллейн, вскочив на ноги.
– Мы заскочили буквально на несколько минут – мы проездом.
– Точно не хотите остаться?, – проснулся в Брайане голос гостеприимности.
– Нет, нам пора, – с ноткой грусти отозвалась Эбби и заключила его в крепкие объятия, – береги нашу малышку, – и, наклонившись к его уху, добавила шепотом, – и забей на слова Жака. Он идиот.
– Э, да, мэм, – слабо улыбнулся тот.
– Всего … кхм … хорошего, – выдавил мужчина, пожимая ему руку.
– И Вам, сэр.
– Глупые формальности, – закатила глаза миссис Маллейн, выходя из дома, – отдыхайте! Вы заслужили!, – крикнула она из машины, хлопнув дверью, отчего Жак недовольно сморщился.
Стоило только машине родителей скрыться за поворотом, как Лекс повернулась к Брайану, схватив его за локоть, вглядываясь в его лицо.
– Что сказал отец? Брайан? Ответь мне...
– Все хорошо, – парень улыбнулся и мягко поцеловал ее в лоб, – я, пожалуй, пробегусь. Не уходи никуда.
– Но .., – начала было девушка, но брюнет уже понесся в сторону леса, прибавляя скорость.
Когда Адамс вернулся, все уже были в сборе: громкий щебет Линдси слышался еще на улице, громкие голоса братьев Макклаймен только иногда прерывались тихими Лекс и Алана. Все пятеро, видимо, что-то готовили, потому что когда Брайан принюхался, его нос уловил запах теста и гари.
– Что готовим?, – осведомился он, заходя на кухню и быстро целуя сестру в щеку.
– Пиццу.
– И которую п счету?, – все одновременно вскинули брови, – что? Думаете запах гари незаметен?
– Мда, – протянул Айзек, – ничего от тебя не скроешь, засранец.
– Ладно, молодежь, – хмыкнул брюнет, натягивая майку и подходя к столу, – сейчас засранец покажет, как нужно готовить пиццу.
***
– Ты чего?, – Алан показался из отверстия люка на крыше дома, глядя на Лекс, которая сидела прямо на черепице, поджав под себя ноги. Заметив ее пустой взгляд, блондин бесшумно опустился рядом и сжал ее руку. Так несколько минут они и сидели, глядя на ночное небо, усеянное звездами, которые ярко мерцали, словно подмигивая.
– Порой я не могу понять, как вы все еще можете со мной общаться, – прошептала наконец Лекс, – я ведь … я …
– Эй, – он мягко коснулся ее щеки, – все в порядке, хорошо? Главное, что ты счастлива, а мы будем счастливы, видя твое счастье. Хм, никогда ничего более банального не говорил, – усмехнулся он, опустив глаза.
– Ты изменился, – девушка положила голову ему на плечо, – стал … увереннее, что ли.
– И не странно, – он легко поцеловал ее в макушку, – у меня появилось больше человек, о которых я должен заботиться, это очень меняет, делает более ответственным.
– Ребят, вы чего тут уселись?, – Чак мягко опустился рядом с ними, – звездами любуемся?
– Нет, о тебе говорим, – хмыкнула брюнетка, мягко толкнув его в плечо.
– О, я польщен, – он хмыкнул, вытянув вверх руки, и зевнул, – как же я устал …
– Ничего, благо начались каникулы, – расслаблено прикрыл глаза Хандерсон.
– О да! Счастье!, – улыбнулся Макклаймен. Лекс с нежностью посмотрела на них, на парней, которые занимали огромную часть ее сердца, и она поджала губы, испытывая к ним такую сильную любовь и привязанность, что сердце защемило.
– Спасибо … спасибо вам, – прошептала она, тряхнув головой, – спасибо, хотя бы за то, что вы есть у меня.
– Мы бы не оставили тебя, солнце, – Чак щелкнул ее по носу, – мы твои защитники и никому не позволим тебя тронуть. Ты наше сердце и клей, Лекс, мы не оставим тебя.
– Никогда, – кивнул Алан.
– Можно ли говорить о вечности в наше время?, – выдохнула брюнетка, – сколько раз я читала в книжках об этом «навсегда», и никогда оно не сбывалось. Его обрывала смерть, или ссора, или вражда, и все эти громкие слова шли крахом, растворяясь в пустоте мироздания.
