Текст книги "Страж (СИ)"

Автор книги: Алекс Хай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Закат догорал медленно. Над башнями Альбигора клубился багровый дым вечерних облаков, и их отсвет ложился на чёрные с серебром доспехи стражей.

Западные Врата открылись с утробным скрежетом, и наша процессия медленно вышла. Впереди – Герцог Варейн, верхом на чёрном гиппогрифе. Раньше мне редко доводилось видеть этих диковинных зверей. Гиппогрифы оставались одними из немногих обитателей Диких земель, до которых не добралось влияние Ноктиума.

Чудище тяжело ступало по камню, гребень его шевелился в такт ветру, а глаза горели в полумраке, словно два огня. Варейн сидел в седле прямо, с непокрытой головой – на нём был парадный длинный камзол с вышивкой из лунной нити – вряд ли Пергий оценит такую дань уважения, но всё же. Следом за Герцогом ехали Мирена Трейн, бароны и несколько представителей знатных семей.

Тарен Сойр ехал сбоку на сером вепре. Животина недовольно фыркала, но слушалась. За нами следовали повозки – бронированные, с гербами. Я делил свою с Салине. Магистр молчала, сложив руки на коленях. На ней был глубокий чёрный плащ, под ним – рубиновые нити узора, которые, если приглядеться, складывались в защитный глиф.

Нас окружали Лунные стражи. Броня матово поблёскивала в свете фонарей. Жаль, что мне сегодня не нашлось места среди товарищей: Герцог посчитал, что правильнее посадить меня в повозку вместе с «верхушкой» клана.

В конце концов, теперь меня считали своего рода послом от тварей.

Мы шли уже больше часа, когда я заметил их. Сначала – лёгкий дрожащий силуэт на краю скал. Потом второй. Третий. Они были почти неподвижны. Солдаты. Высокие, изломанные, с костяными наростами и зелёными огоньками глаз.

Варейн поднял руку, остановив движение. Войско застыло почти беззвучно – только звон металла, да скрип упряжи. Он обернулся к баронам, ехавшим за ним, – Артану, Рейвелю, остальным.

– Никаких провокаций, – бросил он. – Они здесь, потому что мы их позвали. Переговоры должны состояться по правилам.

Мирена Трейн слегка сжала складки мантии. Она заметно нервничала, оказавшись рядом с теми, кого всю жизнь считала врагом.

Внезапно кто-то из левого крыла крикнул – и мы все увидели его.

Пергий медленно спускался с утёса. Позади него двигались ещё двое Солдат. Одного я узнал – он был на том поле, где мы сражались. Второго – нет. А в тенях скал прятались и другие, но Пергий явно велел им не высовываться.

– Ну вот, – сказала Салине, когда я помог ей выйти из повозки. – Веселье началось. Иди к Герцогу, Ром. Всем здесь будет спокойнее, если ты прикроешь ему спину.

Я усмехнулся. Судя по обилию аристократических физиономий, здесь и так было кому прикрывать спину Варейну. И всё же Герцог обернулся, встретился со мной взглядом и коротко кивнул в сторону тварей. Дескать, твой выход, Ром.

Казалось, ко мне были прикованы все взгляды. Я медленно вышел вперед, встав между Герцогом и Пергием.

– Здравствуйте, воины, – я слегка склонил голову в знак приветствия. Твари тоже поклонились. За моей спиной раздались возгласы удивления.

– Они знают о церемониях⁈

Я улыбнулся и шагнул ближе к Пергию.

– Сегодня самая важная ночь, и ты понимаешь это.

«Знаю, повелитель».

– Они должны понять, насколько ошибались, считая вас жестокими и кровожадными тварями. Я ожидаю, что вы будете держаться с имперским достоинством, как истинные наследники.

Пергий снова склонил чёрную голову.

«Мы готовы к миру, повелитель. Пока ты не прикажешь иного».

Я улыбнулся.

– Тогда, полагаю, всё пройдёт хорошо.

Я обернулся к делегации.

– Пергий, глава обитателей Диких земель, приветствует наш клан. – Отступив на пару шагов, я слегка поклонился Варейну. – Герцог, прошу вас.

Варейн слез с гиппогрифа. Он сделал это медленно, с достоинством, почти по-королевски, а затем направился прямиком к тварям. Охрана осталась позади, и Тарену Сойру это явно не понравилось.

– Здравствуй, Пергий из Диких земель. – Герцог остановился напротив него и без опаски заглянул в зелёные глаза. – Я пришёл говорить. Без ультиматумов и угроз. Я хочу понять.

Я стоял чуть позади, на всякий случай держа Тень наготове. И не потому, что боялся за Герцога. Скорее – за всех остальных.

Я видел, как дёрнулись пальцы барона Артана, сплетаясь в защитный символ. Где-то позади вздохнула Мирена Трейн.

И тогда в голове что-то хрустнуло. Не больно – странно. Как будто кто-то приложил ледяную ладонь к виску.

«Приветствую тебя, глава Лунорождённых».

Голос Пергия не звучал, он словно прорастал откуда-то изнутри. Все вздрогнули. А я улыбнулся. Обожаю. Когда он так делает.

Пергий шагнул ближе и протянул длинную чёрную руку.

«Мы тоже явились с миром и ради переговоров. Мы не станем атаковать первыми».

– Как он это делает? – шепнула Салине, не поворачивая головы. – Здесь так много людей, и его слышат все…

Они с Герцогом сошлись на расстоянии двух ударов. Или одной ошибки.

– Альбигор не напугаешь страхами, – сказал Варейн. – Но, возможно, его можно убедить фактами.

Пергий опустил ладонь и поднял другую.

«Вы думаете, мы – угроза. Но мы – лишь следствие решений, принятых задолго до вашего рождения. До твоего, Герцог. До их», – его взгляд скользнул по баронам. – «Люди из Альбигора развязали узлы, которые не умели плести. И это угрожает всем нам».

– Красиво, – сказал Герцог. – Но чего вы хотите на деле?

«Уничтожить гибридов совместными усилиями», – ответил Пергий. – «А затем – разделения зон ответственности. Мой вид нуждается в Ноктиуме для поддержания жизнедеятельности, как ваш – в воздухе, пище и воде. Мы понимаем, что он нужен и вам. Однако не хотим каждый раз сражаться с вами за каждый кристалл. Ваш соклановец Ром верит, что мы можем прийти к сотрудничеству вместо войны. И я хочу знать, верите ли вы в это?»

Мою спину обожгли полные ненависти взгляды. Мне даже не пришлось оборачиваться – я и так догадывался, кто хотел испепелить меня на месте за предательство клятвы.

Вот только клятву мы явно понимали по-разному. Миссия Лунного стража – защищать людей Альбигора. Для этого не обязательно убивать всех подряд без разбора.

Барон Артан громко зашипел:

– Это будет не союз, а наша капитуляция!

Герцог не обернулся. Но шагнул ближе. Его тень слилась с Пергиевой.

– Вы хотите узаконить чудовищ⁈ – выкрикнул Артан, – Превратить уродов, которые веками убивали наших людей, в союзников⁈

– Тише, барон, – отрезал Герцог и снова обернулся к Пергию. – Слишком много лет был конфликт, не все готовы принять мир. Я хочу понять, почему вы решили пойти на этот шаг сейчас.

– Потому что появилась третья сила, – ответил я вместо Пергия. – Покажи ему, что творят гибриды.

Пергий протянул руку. В его пальцах был маленький кристалл памяти. Красный, пульсирующий, как капля, застывшая на лезвии.

Герцог осторожно взял его и активировал.

В воздухе появилась полупрозрачная картинка – запись из одной из лабораторий. На записи какие-то люди в масках деловито суетились вокруг огромных колб – таких же, из которых вырывались гибриды.

«Люди Альбигора создали их и нарушили и без того тонкий баланс», – сказал Пергий. – «Мы – единственные в Диких землях, кто способен их сдерживать. Но нас меньше. И когда нас не останется, гибриды придут за вами, как уже пришли в Элун. Они плодятся быстрее, чем вы воспитываете своих воинов».

Герцог внимательно смотрел на сменяющиеся образы в кристалле. Я видел, как ходили желваки на его лице, как он украдкой стиснул кулак от гнева.

– Значит, всё это правда. Гибриды – творение Альбигора.

Я кивнул.

– Источник угрозы – в самом городе. Полагаю, это был тайный эксперимент, и он вышел из-под контроля. Но страдают от него теперь все.

Герцог деактивировал кристалл.

– Я хочу забрать его и изучить детальнее.

«Конечно. Он твой».

Герцог положил кристалл в карман.

– Так что теперь? – спросил я.

Воины с обеих сторон – человеческие и нелюди – держались напряжённо. Твари стояли в несколько рядов. Их глаза не мигали. Они не держали оружия – они сами были оружием.

И именно в этот момент, в самую поганую возможную секунду, случилось то, что в любой другой ситуации стало бы просто досадной неисправностью.

– Что это за звук? – услышал я чей-то вопрос сзади.

Щелчок.

Тонкое, металлическое потрескивание. Как когда руна рвётся под напряжением, или ядро перегружается.

Мы с Герцогом обернулись.

Повозка одного из баронов вдруг начала гудеть. Сначала – тихо, едва уловимо. Потом звук набрал силу, превратившись в низкий, вибрирующий бас, перекрывающий дыхание.

Артефакт на боковой дуге повозки задрожал. Свет в нём колебался, как кипящая ртуть. Перегрузка ноктиумного ядра.

– Отключить, – хрипло бросил кто-то из магов. – Немедленно!

Слишком поздно.

Вспышка ударила по глазам. Я видел, как она развернулась: серебряная пелена, полумесяцем прорезавшая воздух, сорвалась вверх и вспыхнула – белым, холодным, как рассвет над катакомбами. Порыв света пронёсся по кругу – и всё изменилось.

Это было слишком похоже на лунную бомбу – и по эффекту. И по сути.

Твари вздрогнули. Некоторые – взвыли, ослеплённые взрывом. Солдаты тут же выступили вперёд, готовые защищать Пергия. Одна – огромная, с поблёскивающими наростами на плечах – издала рык. Не злобный, не яростный. Предостерегающий.

– Все назад! – рявкнул я.

Пергий дёрнул плечом и затряс головой. Я почувствовал его боль. Телепатический контакт был слишклм грубо прерван, да ещё его и ослепило. Несмотря на своё могущество иногда эти твари были почти беззащитными.

Позади меня началась паника. Кто-то упал, кто-то вскрикнул. Я увидел, как один из стражей сорвал арбалет с плеча. Один из людей Юрга, я помнил его по Элуну. Его глаза были не здесь. Он не был с нами. Он снова был в кошмаре, где всё гибнет.

– Не стрелять!

Поздно.

Дротик вылетел и угодил прямо в одного из Охотников. Пробил шип на боку, оставив чёрную вмятину.

Рёв.

– Пергий, возьми всех под контроль, – велел я.

Солдаты выхватили артефакты. Аристократы закричали.

– Ловушка! Это ловушка!

Герцог вскинул руку:

– Опустить оружие!

Но его уже не слышали. Паника охватила многих. Один из магов начал читать заклинание. Счёт шёл на секунды.

Я шагнул вперёд. Тень за моей спиной сама ожила. Я поднял её не как оружие, а как щит.

– Всем стоять! – мой голос прогремел, как колокол.

И время словно остановилось. Все – и твари, и Солдаты, и люди – застыли, словно это была картинка на кристалле. Лишь их глаза были обращены на меня, а на лицах отпечаталось удивление, смешанное с испугом.

– Всем опустить оружие. Это была случайность, никому ничто не угрожает, – продолжил я.

И лишь затем понял, что не просто говорил.

Пергий поднял голову. Его глаза вспыхнули изнутри, как угли.

«Ты вспомнил, как это делается, повелитель».

Я не просто остановил их. Это была психическая волна. Невидимая. Мгновенная телепатическая связь. Они услышали и подчинились.

Воцарилась тишина. Абсолютная.

Герцог первым вышел из оцепенения и молча направился к Пергию.

– Наши страхи сильнее разума, – произнёс Варейн тихо. – Но я не позволю им вести нас. Я приношу извинения… от имени людей Альбигора. Никто не хотел вам навредить.

Пергий молча кивнул.

«Потому я не хотел заходить в Альбигор. Людям нужно время».

Позади кто-то всхлипывал. Я опустил Тень. Парень с арбалетом – тот самый, кто выстрелил – сидел на земле, словно выжатый, с пустыми глазами. Он покачивался из стороны в сторону и смотрел в одну точку.

– Взрыв… Тогда тоже был взрыв… Простите…

Я протянул ему руку и помог подняться.

– Ты больше не в Элуне, но он никогда тебя не покинет. Я понимаю это. Но тот кошмар больше не вернётся.

– Простите… Я не хотел…

– Страх заразен, – добавил я. – Но эти твари – не гибриды, ты понимаешь это?

– Д-да…

– Иди пока в повозку, – велел я. – Я скажу Юргу, и он выбьет для тебя направление в Башню Белой ткани. Они попробуют поработать с твоей травмой.

– Как… скажете.

Пергий слышал этот разговор.

«Он остался там, в той ночи. Несчастный человек».

Я молча кивнул.

Пергий стоял, вытянувшись в своей чудовищной, почти нечеловеческой грации, и смотрел куда-то поверх голов.

«Полагаю, на сегодня довольно. Мы даём вам время обдумать предложение. А пока хотим видеть Рома нашим представителем при Альбигоре. Он говорит на двух языках – вашем и нашем. Он станет мостом между нами».

Рядом раздался ропот. Кто-то явно закашлялся с подчеркнутым сарказмом. Кто-то – тихо выругался. Артан не говорил – но я чувствовал, как он смотрит.

– Это невозможно, – проронил барон Тардел. – Он… он даже не из магистров! У него нет соответствующего поста…

– Хватит, – прервал его Герцог спокойно, но с такой сталью в голосе, что Тардел заткнулся. – Принято. Пусть страж Ром станет вашим послом.

Я кивнул:

– Почту за честь.

Салине наклонилась ко мне и сказала почти беззвучно:

– Ты перешёл грань. Назад дороги нет.

– Там не было дороги, магистр.

Герцог шагнул вперёд. Поклонился – в меру, но достаточно.

– Мы услышали. И в знак уважения приглашаем вас на Совет в Альбигоре. Как равных. Как союзников. Не один лишь я принимаю решения за весь город.

Пергий покачал головой.

«Мы придём, когда вы станете едины в своих желаниях».

Пергий повернулся к своим. Твари развернулись, словно тени скользнули между камней. Без звука. Без лишних движений. И исчезли в скалах.

Мы остались стоять.

Бароны – бледные, напряжённые. Салине – задумчивая, словно уже выстраивала в голове схему следующего заседания. Герцог молча смотрел на исчезающие тени.

Итак, карта разыграна. Мне выдали титул, которого нет в реестрах. И сделали игроком на поле, где пешек не жалеют.

* * *

Повозка тряслась на каждом камне. Колёса глухо стучали по разбитому тракту, упрямо продавливаясь в рыхлую дорожную пыль. Впереди шагал дозор – молча, с выпрямленными спинами и глазами, вросшими в горизонт. Никто не разговаривал.

Позади хрустнула ступенька. Я не обернулся сразу. Лишь когда скрип сиденья подсказал, что ко мне кто-то присел, краем глаза заметил плащ и знакомую прядь серебристых волос.

– Тебя же посадили с баронами? – удивился я, не поднимая головы.

– Я попросилась пересесть сюда, – устало ответила Лия. – Слишком много разговоров. А я хотела тишины.

Я приподнял бровь.

– Странный выбор. Я же живое воплощение скандала.

Лия едва заметно улыбнулась и придвинулась ближе. В темноте от плаща пахло вечерним ветром, сухими травами и чем-то резким – возможно, лечебной мазью.

– Моему отцу ты как кость в горле. Поэтому я здесь.

Я удивленно хмыкнул.

– И как это понимать?

– Хочу его взбесить, – слегка улыбнулась девушка. – И лучше всего сделать это на людях, когда он будет связан этикетом по рукам и ногам.

Я повернул голову. Она смотрела прямо, не на меня. В уголках её глаз пряталось напряжение, но выражение лица было спокойным, почти расслабленным.

– Опять играешь в игры?

– Нет, Ром. С меня хватит. Никаких игр.

Она отвернулась и, кажется, смахнула проступившую слезу.

Её пальцы – тонкие, ловкие, с неровной полоской старой ожоговой метки у основания мизинца – дрожали. Совсем чуть. Почти незаметно. Но я смотрел слишком внимательно, чтобы не понять.

– Как мне это понимать, Лия?

– Как хочешь, – тихо отозвалась она. – Понимаю, у меня нет права о чем-либо тебя просить после того, что я сделала. Я разрываюсь между семейным долгом и долгом клану, но втягивать в это тебя не хочу. Тебе и так здорово достанется с учётом твоей связи с тварями.

– И всё же ты от меня чего-то хочешь, – улыбнулся я.

– Сходи со мной на приём в честь победы Элуна. Тебе всё равно придется там быть, а мне нужна пара. Мероприятие обещает быть… интересным.

Нас качнуло – повозка пересекла особенно глубокую колею. Где-то впереди залаяли собаки.

Лия снова явно чего-то не договаривала. Впрочем, мне уже было всё равно. Она была права – мне придётся появиться на этом приёме.

И она была права ещё в одном – будет действительно весело.

Глава 19

Мы медленно подъезжали к замку Герцога Варейна – как того требовали ритуал и публика. Сотни глаз – от простых зевак до тайных наблюдателей – провожали нашу повозку.

Квартал Лунорождённых сиял, как на праздничной открытке. На улицах развесили флажки, фонари горели цветным алхимическим пламенем, воздух наполнился ароматом цветов и благовоний. Город праздновал.

Или делал вид, что празднует.

Я сидел рядом с Лией. Парадная форма Лунных стражей сидела на ней как влитая – чёрно-серебристая, строгая и элегантная. На ее груди красовался новый знак отличия за защиту Элуна. Лия выглядела безупречно. И всё же её пальцы дрожали, когда она поправляла воротник.

– Спасибо, что согласился, – тихо сказала она, не глядя в мою сторону.

Я повернул голову, разглядывая профиль девушки – напряжённый, острый, упрямый. После Элуна в ней что-то неуловимо изменилось. Пожалуй, она научилась смотреть вперёд, даже если впереди – конец всего.

– Это правильно, – ответил я. – Что бы ты себе ни думала, Лия, но всё будет правильно. Не хорошо и не плохо. Правильно.

Она чуть кивнула.

Мы въехали под своды арочного портала, где нас уже поджидали два служителя в серебряно-синих мундирах с гербом личной свиты Варейна. Один молча раскрыл список, второй провёл артефактным жезлом над нашими клановыми браслетами.

– Лунный страж Лия Артан. Лунный страж Ром, уполномоченный делегат от Тварей, – произнёс один из них, опознав знак на моём лацкане. Серебряная фигурка Охотника поблёскивала на фоне чёрной ткани. – Прошу, Герцог ждёт.

Мы прошли внутрь.

Парадная галерея дворца была превращена в храм победы. Над нами тянулись парящие хрустальные колонны, внутри которых – в замедленном движении – крутились сцены битвы за Элун. Где-то я заметил себя, парящего над тварью. Сцена отдавала пафосом, но была исполнена мастерски – артефакт высокой школы.

Гобелены вдоль стен изображали щиты Лунных стражей, горящие купола форта, фигуры павших, свет от которых уходил в небо. Я отметил: среди них была и фигура Марны. Высокая, с расправленными плечами. В руках – трофейная голова твари. Я стиснул зубы и прошёл мимо.

Знамёна висели в несколько ярусов – флаги Лунорождённых, Белотканников, Пламенников, символы Элуна, Альбигора, личная эмблема Варейна, и даже стилизованный символ Тварей – серебряный коготь.

Гости уже собирались. Бароны, аристократы, воины, магистры, женщины в шелках и парче, мужчины в мундирах и мантиях, слуги с подносами, музыканты в нишах.

Я почувствовал на себе первые взгляды. Лия сразу напряглась – плечи застыли, подбородок слегка дрогнул. Я сделал полшага ближе и наклонился:

– Дыши глубже. И не давай им тебя смутить.

– Не дождутся, – процедила она сквозь зубы.

– Вот и умница.

Толпа начала расступаться. Первыми к нам подошли магистр Алвар Трейн и посол Мирена Трейн. Элвину я пока не увидел.

– Госпожа Артан, господин Ром, – кивнула мать Элвины, сдержанно, но не враждебно. – Рады вас приветствовать.

Старый магистр ничего не сказал, только посмотрел на мой лацкан, на эмблему делегата, потом – на Лию. Выражение лица у него не изменилось. Но я заметил, как один из пальцев слегка сжался на складке плаща.

– Полагаю, я должен поздравить вас со столь стремительным ростом в клане, страж Ром, – сказал он.

– Благодарю.

– И мой долг напомнить вам об ответственности, которая теперь возляжет на ваши плечи. Ответственности перед всем Альбигором.

Я улыбнулся.

– Надеюсь, я могу прийти к вам за советом, магистр?

– В любое время, страж Ром, – кивнул старший Трейн. – В любое время…

Мы пошли дальше. Вокруг – знакомые и чужие лица: магус Химваль, в сверкающей огнеупорной мантии Пламенников, рядом с ним – Ильга. Спокойная, сосредоточенная. Барон Тардел со своей вечной мерзкой полуулыбкой, Мелисар Граунт в окружении благородных девиц…

И, конечно, барон Артан.

Он стоял ближе к центральной лестнице. Не подходил. Просто смотрел на нас с Лией. Я кивнул ему. Он не ответил.

Лия застыла, словно Артан её загипнотизировал. Барон кивнул ей.

Я услышал, как она тихо выдохнула, прежде чем сделать шаг к краю зала.

– Все на нас смотрят, – прошептала она.

– Конечно, – ответил я. – Мы – развлекательная часть этого приёма.

– Надо было выпить перед выездом…

В центре зала, чуть в стороне от колонн из синих кристаллов, журчал каменный фонтан, вокруг которого посадили алые цветы, похожие на миниатюрные горящие факелы. Дань уважения Пламенникам и их вкладу. Я остался у фонтана, пока Лия отошла побеседовать с какими-то наряженными девушками.

– Я долго думала и нашла лишь одно оправдание тому, что ты исчез, – услышал я знакомое мурлыканье за спиной. – Ты просто не смог найти во всём Альбигоре букет цветов, достойный меня.

Я обернулся и впервые за вечер искренне улыбнулся.

Ильга стояла в расшитом алыми рунами платье, подчёркивающем изгибы её фигуры ровно настолько, чтобы взгляд непроизвольно скользнул и остался там, где нужно. Огненно-рыжие волосы девушки были собраны в строгий пучок, но вдоль лица змеились две кокетливые пряди.

Маг, красивая женщина и удар по самообладанию в одном флаконе.

– Я честно искал достойный тебя букет, – отозвался я, – но ни один цветочный магазин не доставляет цветы из пекла.

Ильга широко улыбнулась и взяла меня под руку. Издалека Химваль, стоящий с бокалом у стенда с редкими артефактами, бросил в нашу сторону пристальный взгляд. Мы обменялись кивками. Признание, что ни он, ни я не забыли, что было в Элуне. И что при первой надобности – спина будет прикрыта.

Впрочем, сейчас он явно не одобрял нашего сближения. Видимо, по его мнению, то, что было в Элуне, должно остаться в Элуне.

– Я слышала, тебя назначили делегатом от тварей, – сказала Ильга, глядя в фонтан. – Выходит, ты теперь официальное лицо при должоности?

– Пока не очень ясно. Расскажу тебе подробнее на Новолуние.

Она приподняла бровь.

– Новолуние?

– Я собирался пригласить тебя в ресторан. Синие моллюски, жёлтое вино, тусклые свечи и музыканты на крыше. Всё, что мы ненавидим. Так чт освободи вечер – у нас будет свидание.

Она рассмеялась.

– Если тебя не убьют до этого, я буду ждать. А если убьют, всё равно сохрани бронь столика. Я приду туда и съем всё сама.

– Теперь я просто обязан дожить до Новолуния, – вздохнул я. – Должен же кто-то спасти тебя от переедания.

– К тебе кто-то идёт, – сказала Ильга, мягко отпуская мою руку.

Я обернулся. Через толпу шагал барон Рейвель и вёл под руку женщину. На нём – строгий парадный сюртук, чёрно-серебряные цвета, брошь с родовым гербом. Его супруга – высокая, элегантная женщина с печальными глазами и тонкими пальцами. На её запястье сверкал артефактный браслет. Я мгновенно отметил: маг, причём боевой.

Интересные родители у Остена…

– Страж Ром, – сказал Рейвель. – Разрешите представить вам мою жену Делору.

– Большая честь для меня, госпожа Рейвель, – кивнул я и склонил голову. Она ответила тем же.

– У нас есть повод для короткого разговора, – продолжил Рейвель. – Если, конечно, вы не заняты.

– Ни в коем случае, барон.

Он кивнул и повёл меня в сторону одной из ниш, где слабое освещение не мешало разговорам, но давало ощущение частного пространства. Его супруга последовала за нами, и скоро мы оказались на одном из балконов.

Здесь было тихо. Фонарики в нишах небрежно рассыпали мягкий серебристый свет. За балюстрадой блестел канал, по которому скользили лодки.

Барон Рейвель застыл, облокотившись на колонну. Его жена осталась чуть поодаль, молча, с прямой спиной, точно мраморная статуя. Она смотрела в темноту. И я почти сразу понял: не на реку. Внутри неё – своя, куда более тёмная.

– Мы хотим кое-что знать, страж Ром, – наконец сказал барон. – Расскажите, что случилось в ту ночь. Мы должны знать, была ли оправдана столь жестокая казнь.

Я вздохнул и посмотрел на реку. Было бы проще солгать или хоть как-то смягчить правду. Сделать вид, что Остен просто оступился. Но я не стал.

– Во время атаки гибридов на форт Остен пронзил меня отравленным клинком, – сказал я спокойно. – В живот. Потом сбросил со стены на растерзание гибридам. Мне повезло выжить.

Делора едва заметно вздрогнула.

– Но… Почему? Неужели из-за старой обиды?

– Остен всегда меня ненавидел и считал, что я в клане по ошибке, – я пожал плечами. – Однако на такой шаг пошёл по иной причине. Кто-то сказал ему, что за это он вернётся в Альбигор. Что станет героем. Или, по крайней мере, избавится от меня. Он хотел быть нужным. Хотел, чтобы его признали. И кое-кто это использовал.

– Кто? – спросил барон. Глухо. Точно ему уже не хотелось знать.

– Вы сами увидите. Сегодня, – сказал я. – Я обещаю вам. Вам обоим.

На балконе снова воцарилась тишина. Делора медленно повернулась ко мне. На её лице была не боль, а нечто гораздо хуже. Пустота. Ледяная, безжизненная пустота.

– Я растила сына, – произнесла она хрипло. – Не чудовище. Если он… если он сделал это, – она сглотнула, – он мне больше не сын. Я не стану оплакивать его.

Я кивнул. Не из сочувствия. Из понимания. Предателей в Ночном клане не оплакивают даже их семьи.

– Он стал пешкой, – сказал я. – Но это не меняет сути. Он сделал выбор. И он за него ответил по законам диких земель.

Барон Рейвель молчал. Потом вдруг сухо хмыкнул – неожиданно, но без тени насмешки.

– Я бы сам влил ему в глотку раствор Ноктиума. Всё сделано правильно, – тихо сказал он. – Как бы ни было тяжело… комендант поступил справедливо. И моя семья, как и весь клан, в долгу перед тобой, страж Ром.

Я молча кивнул.

Мы больше ничего друг другу не сказали. Делора повернулась и ушла первой, тихо, почти бесшумно. За ней – барон, на секунду положив руку мне на плечо. Не как наставник или покровитель. Но как человек, которому всё ещё было больно – но который благодарен, что его не оставили в неведении.

* * *

Фанфары ударили внезапно. Толпа вздрогнула, и весь зал затаил дыхание.

Вынос знамен – всегда спектакль. Первыми вышли знаменосцы: серебряный серп Лунорождённых, огненный клинок Пламенников, спираль Белотканников… и два главных штандарта – Элуна и Альбигора.

Герцог появился последним. Как всегда, в чёрном. Его сопровождал почётный караул: Гвардия в чёрных с серебром плащах.

Варейн ступил на возвышение. И в этот момент весь весь зал замер. Тишина стала такой густой, что её можно было зачерпнуть ложкой.

– Народ Альбигора, – начал Варейн. – Далеко за этими стенами остался пепел. Там – смерть. Там – боль. Там – имена, что больше не откликнутся.

Молчание. Ни шелеста, ни кашля.

– Но Элун устоял, – продолжил Герцог. – Не потому что мы были сильнее. И не потому что у нас было больше оружия и магов. Элун устоял, потому что люди в нём были вместе.

Он бросил взгляд в сторону Пламенников. Потом – на нас, Лунных стражей. Потом – в конец зала, где стояли представители Белотканников.

– Память павших будет жить, пока жива воля, – сказал он. – И каждый, кто стоял на стенах, кто сражал гибридов, кто нёс воду раненым, кто жертвовал собой, закрывая бреши – уже вписан в летопись. Не на бумаге или в камне. Это останется в нашей крови.

Мы – те, кто вернулся из Элуна – склонили головы.

– Альбигор выстоит против любой угрозы, если станет единым, – продолжал Варейн. – Враг у ворот не делит нас на родословные. Он жрёт всех без разбора. И если мы не научимся уничтожать его вместе – он сожрёт нас всех, по одному.

Он замолчал. И на несколько долгих секунд в зале не раздалось ни звука. Я слышал только биение собственного сердца и тихий гул защитных артефактов.

И в этой почти священной тишине за моей спиной раздался шёпот:

– Говорит как сектант. Ещё и с тварями брататься вздумал. Говорю вам – опасения не напрасны. Это приведёт нас в хаос и бездну…

Я повернул голову. Медленно. Почти лениво.

Мелисар Граунт. Узкое лицо, с тонкими, почти женскими чертами, тонкая усмешка. Рядом с ним стоял старый барон Тардел. И несколько представителей старых семей, переживших уже не одну волну перемен и потому мёртво цепляющиеся за всё привычное.

Я улыбнулся почти дружелюбно.

– Потерпите эту речь, господа, – прошептал я, не оборачиваясь полностью. – Скоро подадут горячее. Обещаю – вам понравится.

Граунт ничего не ответил. Только его левая бровь дрогнула. А герцог меж тем уже поднял руку, завершив речь.

Нас пригласили на торжественный ужин.

Банкетный зал был роскошен. На потолке плыла иллюзия – проекция неба, с тонкими нитями движущихся зкомет и легчайшим мерцанием северных сияний. Над мраморным полом парили едва уловимые артефактные узоры, которые реагировали на шаги: каждый гость оставлял за собой лёгкий след – алый, синий, серебристый – в цветах своего клана.

В центре зала растянулся стол. Нет, не стол – река. Живое течение серебряной ткани, прорезанное золотыми пластинами и фарфоровыми берегами. Места были обозначены именными карточками с символами клана. Моё место сияло знаком Лунных стражей.

Слева от меня посадили Лию. Пальцы девушки нервно теребили уголок салфетки. Я наклонился и негромко сказал:

– Расслабься. Ты отлично держалась весь вечер.

– Но…

– Назад всё равно пути нет.

Она едва усмехнулась, не глядя. Справа от меня расположился барон Рейвель с супругой. Напротив сидел барон Артан, отец Лии. По бокам от него – Мирена Трейн и Юрг Ной. Напряжение висело такое, что брось кто кинул артефакт в середину стола, взрыв был бы покрасочнее любого боя.

Стол ломился от изысканных яств. Серебряные приборы, бокалы – тоньше льда, композиции из цветов: алые лилии Пламенников, тёмно-синие луносветы, золотистые флеры с герба Альбигора.

Закуски тоже впечатляли. Филе аурийского вьюна на подушке из сливового пюре, тарталетки с желе амаранта, сдобренные пыльцой мерцающих кустарников, паштет из печени зверя-капа, запечённый в лепестках горько-сладкого макрина.

Официанты в чёрно-белых ливреях молча наполняли бокалы: виноградное золото с севера, почти чёрный рубин из предгорий, прозрачный настой с плавающим внутри лепестком фиалки. Я выбрал фиолетовое вино.

Люди шептались, смеялись, переглядывались, вели непринуждённые беседы. Я поймал на себе взгляд Мирены Трейн. Она едва заметно кивнула. Юрг сжал кулак. Лия коснулась моего плеча. Всё было готово.

И тогда в зал вошёл герцог Варейн. Почётный караул выстроился по периметру. Все поднялись.

Герцог занял своё место во главе бесконечно длинного стола – и заговорил.

– Элун устоял. Мы были вместе. Пламя и Тень, меч и жезл. Честь и вера.

Я почувствовал, как у Лии дрогнуло плечо. Рядом Рейвель выпрямился. По залу пронёсся вдох.

– Память павших будет жить, пока жива воля. Сегодня мы поднимаем бокалы за тех, кто не вернулся. Победа без единства – как артефакт без ядра. Пусть память о единстве и подвиге соединит нас.

Я поднёс бокал к губам и поймал на себе взгляд барона Артана. Рядом со мной Лия едва заметно ему кивнула. Я сделал глоток.

Вино было терпким. Артан смотрел на меня и, снова приподняв свой бокал, улыбнулся мне. Мирена Трейн не сводила взгляда с герцога. Юрг – с Артана.