Текст книги "Джордж Харрисон"

Автор книги: Алан Клейсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

Джордж Мартин предупредил Харрисона, что если он повысит темп, то испытает еще большие трудности с фальцетной частью. Было записано фантастическое количество версий «Not Guilty», число дублей дошло до 100, но это стало пределом возможностей персонала «Abbey Road».

Джордж, по крайней мере, не мог пожаловаться, что эта песня не удостоилась должного внимания. Теперь к нему относились как к равному. Через несколько месяцев после выхода «The Beatles» энергичная «Old Brown Shoe» стала его второй вещью, изданной на второй стороне сингла Beatles. Мог ли Джордж лелеять надежду на то, что однажды его композиция будет выбрана для первой стороны сингла и станет хитом, как «All You Need Is Love» или «Hey Jude»? Только тогда ему удалось бы преодолеть дистанцию, отделявшую его от Джона и Пола. Песня «Wah–Wah», которую он написал в 1969 году, содержала весьма красноречивые строки: «You've made me such a big star/being there at the right time» («Вы сделали из меня такую крупную звезду/оказавшись в нужное время в нужном месте»). Билл Харри, который когда–то вынудил робкого, застенчивого юношу написать «Don't Bother Me», встретил «совершенно другого» Джорджа Харрисона, который «был как никогда уверен в себе. Теперь на него никто не мог оказать давление. Он больше не являлся простым попутчиком».

11. Могильщик

Оценивая десятилетие, одним из главных героев которого он останется навсегда, Джордж говорил: «В начале 1960–х те, кто занимался йогой, воспринимались чуть ли не как сумасшедшие, теперь же очень многие занимаются ею. Я думаю, в 60–х существенно расширился кругозор людей. Если раньше считалось, что мужчина с длинными волосами, вероятнее всего, сбежал из зоопарка, то сейчас многие подобные барьеры в сознании оказались сломанными».

Отцы семейств среднего класса с пренебрежением отзывались о них за завтраком, но к 1969 году хиппи стали довольно обычным явлением даже в английских провинциальных городках и на американском Среднем Западе.

Лучше поздно, чем никогда, – в «New Zealand Truth» появилась заметка о том, что группа под названием Underdogsисполнила в шоу «Gone To Pot», транслировавшемся в прайм–тайм, «The Inner Light», при этом музыканты были облачены в одеяния «власти цветов», бывшие в моде двумя годами ранее. Фрэнк Синатра – джекпот для всех авторов песен – записал «современный» альбом с номерами таких исполнителей, как Джуди Коллинз и Глен Кэмпбелл. Более актуальными виниловыми артефактами года, в котором Нейл Армстронг ступил на поверхность Луны, явились «Space Oddity» Дэвида Боуи и «Breakfast On Pluto» Дона Партриджа.

В шестичасовых новостях сообщалось о несчастных палестинских детях, взрывах бомб в Белфасте, забитом насмерть посетителе бесплатного концерта Rolling Stonesнеподалеку от Сан–Франциско и жестоком убийстве Шэрон Тэйт. Кое–кто усмотрел на обложке альбома Beatles«Abbey Road» траурную процессию по поводу «смерти» Пола Маккартни, где Джон выступает в роли священника, Пол – покойника, Джордж – могильщика, Ринго – пономаря.

Еще только в прошлом октябре «International Times» писала: «Чарли Мэнсон – всего лишь безобидный чудак». Готовясь к убийству Тэйт, он и его «Семья» слушали «The Beatles» и услышали в «Helter Skelter» Пола и в «Piggies» Джорджа революционные послания, обращенные против буржуа «in their starched white shirts» («в их накрахмаленных белых рубашках»). Строку «what they need a damn good whacking» («что им нужно, так это хорошая трепка») предложила мать Джорджа в качестве рифмы к «there's something lacking» («чего–то им не хватает»).

«Революция – «власть цветов» этого года», – резюмировал Фрэнк Заппа в 1968 году, когда хиппи присоединились к массовым демонстрациям студентов, протестовавших против войны во Вьетнаме и «всех этих старых дураков, которые правят нами», как выразился Джордж Харрисон в интервью «Melody Maker». Beatles,все еще считавшиеся кладезем мудрости, выпустили на «Zapple» альбом с интервью Даниэля Кон–Бенди, организатора всех мероприятий новых левых в Париже в мае 1968 года, даже несмотря на то что в результате митинга, созванного «Красным Дэнни», был сорван показ «Wonderwall» в Каннах. «Синие чулки» с коровьими глазами сходили с ума по Кон–Бенди, но не в такой степени, как по «герилльеро» Че Геваре – одному из тех, кто, по словам Джорджа, «хотел изменить внешнюю, физическую структуру, которая автоматически изменяется, если внутренняя структура приходит в нормальное состояние. Христос говорил: «Приведи в порядок свой дом», а Элвис сказал: «Очисть свой задний двор». Так что, если каждый вначале займется исправлением себя, а уже потом исправлением других, не будет никаких проблем».

Хотя в Соединенных Штатах к ним продолжали относиться серьезно, в Британии их воспринимали как любимых дядюшек – хотя и слегка рехнувшихся. Они не очень высоко поднялись над планкой обожания со стороны школьниц, и у них даже не нашлось относительно недавнего снимка группы, понадобившейся «Jackie» и «Fabulous 208». Со сложенными на груди руками, неулыбчивые, отрешенные – фотография отражала настроение, царившее на сеансах записи «The Beatles», который, согласно мнению критиков, не мог сравниться с «Sgt Pepper's Lonely Hearts Club Band». Наиболее осведомленный об истинном положении дел в группе, «Beatles Monthly» перестал в скором времени издаваться – не из–за уменьшения количества читателей, вовсе нет, а «потому что они уже не Beatles,а четыре отдельных индивида. Их редко можно встретить вместе».

Они даже не могли находиться в одном помещении, когда записывали гибкие пластинки для фэн–клуба, – отсюда и раздраженный диалог Леннона 1968 года о «beast friends» (игра слов: «best friends» – «лучшие друзья», «beast friends» – «скотские друзья»), который остальные не слышали, пока не была сделана его мастер–запись. Джордж едва смог найти время для этой ежегодной формальности. Все, что он сделал за год, – это презентация программы «Nowhere Man» покойного Тини Тима, американского шоумена, чье представление Джордж нашел довольно забавным и даже отправил ему сердечное послание «Вы просто блеск» во время британской премьеры программы в «Albert Hall». Джорджа даже не было в стране, когда Леннон и Маккартни записывали «Ballad Of John And Yoko» – последний британский Номер Один Beatles,худший с момента выхода «Cant Buy Me Love».

Несколько месяцев спустя Леннон назвал сеансы записи этого сингла «самыми отвратительными на свете». Эта тщетная попытка вернуться в лоно мерсибита была предпринята после того, как Маккартни поднял вопрос о возобновлении живых выступлений. Стараясь не вспоминать, как это было ужасно в 1966 году, он видел в турах средство приостановления процесса распада группы. Джордж в данный момент не имел ничего против этой затеи. «Я согласен с тем, что говорит Джон о прежних временах. Это было здорово, и мы действительно хорошо проводили время». Еще в 1967 году он выражал надежду на то, что «Beatlesбудут ездить в туры, но… я больше не хочу этой полиции, этих толп, вертолетов, как на «Shea Stadium», и того, что было потом».

Отказ от цифры с шестью нулями за 13 концертов в США в 1969 году означал то, что идея тура их совершенно не прельщала. Джордж с удовольствием выступал бы на одной площадке, как в Гамбурге: «В этом случае звук всегда один и тот же, и не нужно каждый раз применяться к новым условиям». Вскоре после объявления о возвращении Пресли на сцену в телевизионном шоу на Рождество 1968 года «Melody Maker» первым распространил известие о том, что Beatlesсобираются дать три концерта перед камерами в лондонском «Roundhouse». Появлялись еще более фантастические слухи об их якобы запланированных выступлениях в «Cavern», на ступенях ливерпульского собора, в богадельне, на борту корабля. Одно можно было сказать с определенностью: на следующем альбоме Beatlesне будет ничего такого, что нельзя было бы воспроизвести на сцене. «Старая гитара, бас, барабаны – и все. Это будет обычный, ординарный и одинарный альбом, включающий примерно 14 треков».

Устав от психоделии раньше, чем Beatles, Rolling Stonesперешли на трехаккордовые рок–номера, такие, как «Jumpin' Jack Flash» – очевидно, их самый сильный сингл. Вышедший в 1968 году альбом «Beggar's Banquet» продемонстрировал, что они – как и Beatles —испытывали сильное влияние Боба Дилана и Band,чьи песни характеризовались простыми аранжировками, однозначностью текстов и отсутствием ситаров, пущенных наоборот записей и натужного символизма. Возрождался интерес к рок–н-роллу, о чем свидетельствовало проникновение в чарты переизданных пластинок Билла Хэйли и Бадди Холли, а также то, что «милые маленькие бэнды», названия которых – Tea And Simphony, Audience, Puce Exploding Butterfly —не вызывали очевидных ассоциаций с их музыкальными предпочтениями, завершали свои шоу попурри из классических рок–номеров. Андерграунд развлекали набиравшие силу провинциальные команды, возглавлявшиеся настоящими тэдди бойз, такими, как Сумасшедший Кэван и Трясущийся Стивенс. По другую сторону Атлантики факел 1950–х несли Sha Na Na, Flash Cadillacи Cat Mother.

Литтл Ричард снова вызывал восторг у Джорджа («это тот, кого я хотел бы записать»), как и Рави Шанкар. Несмотря на прозаичное название и абсолютно белую обложку, «The Beatles» неожиданно стал восприниматься как слишком сложный и заумный. «Если взять «Revolution», – говорил Джордж, – мне все–таки кажется, лучшая из ее версий та, что мы записали на четырехдорожечный «Атрех» с использованием акустических гитар и маракасов, на которых играл Ринго». Повзрослевшие со времен «Love Me Do» и умудренные опытом Beatlesхотели вновь «стать такими же отвязными, какими были в «Cavern». Вместо этого они лишь ускорили процесс освобождения друг от друга.

Они все реже говорили о том, где состоится концерт, но репетиции начались в январе 1969 года в «Twickenham Film Studios». Дабы убить одним выстрелом двух зайцев, под рукой у них была съемочная группа. Даже в случае неудачи потом можно было бы смонтировать лучшие сцены и сделать фильм, который принадлежал бы все той же «United Artists». Публика все равно смотрела бы его, каким бы он ни получился, как смотрела «Magical Mystery Tour», – только потому, что это были Beatles.

Джордж прибыл в «Twickenham Film Studios» из Нью–Йорка перед самым Рождеством. Этот самый плодотворный визит в Штаты был посвящен главным образом записи альбома Джеки Ломакса в «Western Recording Studios» в Лос–Анджелесе, где он также нашел время для «Nowhere Man» Тини Тима. Вместе с этим джентльменом он и Патти были одними из самых именитых гостей, заглянувших на сеанс записи к Фрэнку Синатре в ту же самую «Western Recording Studios». Джорджа поразило то, с какой скоростью работал Синатра, особенно по сравнению с их работой над «The Beatles», длившейся несколько месяцев. Всего за два дубля Фрэнк со своим оркестром записал «Little Green Apples» – никаких споров, никаких наложений, – после чего перешел к следующему номеру. В одиннадцать часов вечера они уже начали сворачиваться. Возможно, кому–то из его окружения пришлось напомнить ему, кто именно из Beatlesразговаривал с ним, но их совместная фотография вполне могла бы украсить заднюю обложку альбома, что, несомненно, добавило бы ему актуальности.

По пути домой Харрисоны заехали в Беарсвилль, где Боб Дилан тоже готовился к записи альбома, который должен был включать вошедшие в последнее время в моду легкие вещи. В работе над одной из них, носившей обманчивое название «Self Portrait» («Автопортрет»), совершенно нетипичной для него, ему помогал гитарист Дэвид Бромберг, выпускник Колумбийского университета, который, подобно Дилану, был в свое время вовлечен в орбиту фолк–сцены Гринвич Виллидж. Перед отъездом Джордж сочинил мелодию для «The Hold–Up», предназначенной для дебютного альбома Бромберга.

С хорошим настроением после этой приятной интерлюдии Джордж вернулся в ряды Beatles,вынеся из поездки весьма благоприятное мнение о профессионализме американских сессионных музыкантов, записавших под его руководством «This What You Want», и мастерстве Синатры. Итак, холодным зимним утром он предстал перед камерами вместе с тремя своими коллегами и неподвижной Йоко в продуваемой сквозняками студии. «Все вернулось на круги своя. Проведя столько времени вместе, мы прекрасно знали, кому какая роль отведена, в чем и заключалась одна из наших проблем». Начиная со школы он должен был беспрекословно подчиняться Полу и Джону.

Каждый день, приходя сюда, они разогревались – во всех смыслах, – пока кто–нибудь, обычно Пол, не начинал играть. Словно собаки Павлова, они инстинктивно реагировали на его вступление, которое погружало в атмосферу «Star–Club» с его бесчисленными 12–тактными рок–песнями. Охватывающие пятнадцатилетний период, механически заученные номера со стандартной последовательностью аккордов были записаны на кинопленку и на магнитную ленту, и большинство из них впоследствии появились на бутлегах, но официально так и остались неизданными. Иногда они сбивались, сыграв мимо нот или забыв слова. Они исполнили несколько песен Дилана и сыграли джем, в котором главная роль досталась Йоко. Годилось все – «Three Cool Cats», «The Harry Lime Theme», «Michael Row The Boat Ashore», «You Can't Do That», «Love Me Do» и даже некогда безжалостно забракованная «One After 909».

Эйфория, вызванная этой прогулкой по аллее памяти, рассеялась, когда они познакомились с новыми композициями друг друга. Даже Ринго написал одну песню. В ходе острой конкурентной борьбы все, что требовало доработки, было отвергнуто. Джордж смог пройти контроль качества только с «I Me Mine», представлявшей собой трактат об эгоцентризме, который легче было написать, нежели объяснить его суть, и с «For You Blue», традиционным 12–тактным номером. Текст «For You Blue» вполне соответствовал его недавнему заявлению, выдававшему – если оно, конечно, было искренним – тщеславное стремление встать вровень с Диланом: «Сегодня мне хочется сочинять песни, не имеющие никакого смысла, потому что я устал от вопроса: «А о чем эта песня?» Не хочу больше «Within You Without You», потому что я теперь рок–звезда».

В то время как Джордж был полон энтузиазма после поездки в Штаты, Пол был полон желания поставить его на место. С молчаливого согласия самоустранившегося Джона, Пол, которого остальные теперь едва выносили, назначил себя лидером Beatles.«Если он и снисходил до того, чтобы сыграть сочиненную тобой мелодию, то для этого ты должен был записать 59 (!) его песен». Пол сообщил своему адвокату, что во время этих сеансов записи Харрисон со всеми перессорился. Джордж действительно с некоторым пренебрежением воспринял песню Ринго «Octopus' Garden» и не скрывал своего отношения к Йоко, что не могло нравиться Джону, но тот, кого он знал дольше всех из своих товарищей по группе, буквально изводил его: «С самого первого дня я только и слышал от него: «Делай то, делай это, не делай того, не делай этого». Не в силах больше терпеть придирки Пола и не желая оставаться марионеткой в его руках, Джордж начал огрызаться.

Снимавшийся в столь непростых условиях, фильм все же вышел. Названный «Let It Be» – по названию песни Пола, – он содержал «сцену, где у нас с Полом возник спор и мы стараемся сгладить его. В следующей сцене меня уже нет». Не зная причины, обозреватель «The Morning Star» все же отметил «замкнутое выражение лица Джорджа Харрисона». Джордж гневно реагировал на разглагольствования Пола, пока его терпение не лопнуло и он не исчез на время из студии. «Приятель, в тебе полно дерьма», – сказал он Полу, когда тот предложил устроить концерт среди античных руин в Тунисе.

Последней каплей стало заявление Маккартни, что он уже зафрахтовал самолет для перелета Beatlesв Тунис. Сама мысль о том, что они должны будут подчиниться его воле, была для него невыносимой. Конечно, кроме «высокомерия Пола», у Джорджа были и другие поводы для негодования: визгливое пение Йоко, пассивность Джона, постоянное мычание под нос одного из техников съемочной группы. Спустя неделю после начала работы он покинул холодную студию. «Мне наплевать на Beatles, —сказал он. – Я ухожу».

Захлопнув дверцу автомобиля перед домом в Кинфаунсе, он тут же направил свой гнев в творческое русло: «Вернувшись домой в скверном настроении, я написал «Wah–Wah». У меня страшно болела голова от всех этих споров». Никто не подумал увещевать его или уговаривать вернуться, только Ринго позвонил с напоминанием о деловой встрече на следующей неделе. Ринго, не высказывавший столь откровенное недовольство, был, пожалуй, единственным из Beatles,кто оставался прежним.

Как бы там ни было, Пол, по крайней мере, пытался подхлестнуть группу, заставить ее действовать. Кто бы еще стал заниматься этим? Определенно не Джордж, который, находясь в своем добровольном изгнании, лишь подтвердил справедливость поговорки «Сопротивление гнету не свидетельствует о способности к лидерству». Во время встречи у Ринго никто не делал вид, будто ничего не произошло. Пол уже понял, что он отнюдь не заправляет всеми делами в группе. Теперь они с Джоном смотрели на Джорджа с уважением. Кто бы мог подумать? У него появился блеск в глазах, он отстаивает свое мнение и не позволяет манипулировать собой.

Все разногласия были улажены, и Beatlesприняли решение перебраться в не до конца оборудованную, но более уютную студию в подвале на Сэвил–роу. Кроме того, они сочли, что присутствие пятого человека поможет разрядить напряженную атмосферу.

Вместо еще одного гитариста Джордж захотел пригласить Билли Престона, которому Рэй Чарльз прочил, что он пойдет по его стопам. Первый альбом Престона «Sixteen–Year–Old Soul» и рекомендация «Sounds Incorporated» обеспечили ему постоянное место в «Shindig», где его обаяние и удивительное мастерство в игре на клавишных произвели впечатление на Чарльза, с которым они записали хорошо принятый критикой и публикой альбом «The Wildest Organ In Town». Он принес ему довольно скромный американский хит «Billy's Bag» и репутацию прекрасного музыканта среди других исполнителей.

Билли возобновил знакомство с Джорджем Харрисоном после концерта в «Royal Festival Hall». Они обменялись номерами телефонов, и Джордж пригласил его заглянуть на Сэвил–роу. 22 января они с Полом уже собирались спуститься в подвал «Apple», когда в офис вошел Билли. «Я тут же схватил его и потащил в студию».

Появление Престона действительно способствовало повышению настроения. Три основных композитора группы начали более доброжелательно относиться к новому материалу друг друга и давать конструктивные советы по поводу аранжировок песен, которым было суждено войти в два последних альбома Beatlesи в последующие сольные альбомы музыкантов. Однако «Maxwell's Silver Hammer», которую Пол собирался выпустить на сингле, была раскритикована Джоном – как «музыка бабушек», и Джорджем – как «слишком слащавая». Первоначально отвергнутый материал Джорджа будет отдан Билли, которому его чрезвычайно плодотворная работа над «Let It Be» принесла контракт на запись с «Apple».

Публичное выступление должно было стать идеальной концовкой фильма. Менее чем за день до съемок на плоской крыше здания «Apple» было установлено съемочное и звукозаписывающее оборудование. Без всяких объявлений Beatlesи Престон забрались на эту импровизированную сцену и нарушили общественное спокойствие на Оксфорд–стрит, исполнив в течение сорока пяти минут «Get Back», «One After 909» и другие номера Леннона и Маккартни, зародившиеся в недрах здания компании. Быстро собравшейся внизу толпе Beatlesбыли невидимы, а их незнакомую музыку заглушал ледяной ветер. Между песнями Леннон обменивался репликами со зрителями, наблюдавшими выступление из окон противоположного здания, которые тем не менее не могли поверить, что это те самые музыканты, выступавшие в 1961 году во время ленчей в «Cavern». Немногие осознавали, что они стали свидетелями события, о котором будут рассказывать внукам.

Общественное спокойствие было восстановлено, толпа рассеялась, и Beatlesпринялись размышлять, что из этих километров пленки можно выбрать, приукрасить и смикшировать для альбома, который должен был выйти вместе с фильмом. В процессе воплощения этого проекта в жизнь они обращались с Джорджем Мартином, который уже не внушал им благоговейный трепет, как в 1962 году, не лучше, чем друг с другом. Он тоже не испытывал восторга по поводу «Let It Be». У них не раз возникало искушение вообще отказаться от этой затеи. Джордж – по всей вероятности, перечитав «Shades Of Personality», – поведал одному журналисту, что группа в скором времени займется съемками фильма, «который будет не хуже, чем «2001». В его основе лежит идея, возникшая у нас еще год назад, но в то время мы не могли ее осуществить из–за множества технических проблем. Мы договорились, что каждый из нас будет делать то, что ему захочется». И добавил с таинственным видом: «Мы столько времени вместе, что видим друг друга насквозь, и, дав друг другу возможность быть самими собой, мы снова сможем стать Beatles».Подобные заявления, как и выступление на крыше, внушали определенную надежду на то, что группа продолжит свое существование. Как и монархия, они были национальной особенностью и достоянием Британии. После «Let It Be» их распад не казался столь неизбежным, как во время работы над «The Beatles», когда «Apple» представляла собой гудящий улей. Они приблизили к себе массу дилетантов и неудачников, а среди их персонала было множество неразборчивых в средствах людей. Недалека от истины сцена из пародийного биографического фильма о Beatles1978 года «All You Need Is Cash», в которой зданий «Apple» подвергается разграблению со стороны служащих компании, в то время как на переднем плане пресс–агент беседует с телевизионным комментатором (которого, между прочим, играет Джордж).

У Джорджа вызывали тревогу финансовые дела компании. Письмо от бухгалтера группы рассеяло иллюзии относительно неограниченности его денежных средств. Его доля на корпоративном счете составляла 30 000 фунтов – меньше, чем у Джона и Пола, получавших солидные авторские гонорары за свои песни. Хотя Патти держалась за свои акции в «Northern Songs», Джордж продал свою небольшую долю, чтобы создать отдельное и более прибыльное издательское подразделение «Singsong Ltd». Таким образом, его мало коснулось приобретение компанией ATV контрольного пакета акций «Northern Songs» в конце весны 1969 года, в то время как Леннон и Маккартни скрежетали зубами от ярости.

После смерти Брайана Эпштейна Beatlesне раз совершали опрометчивые поступки, вызывавшие тревогу у основателя и исполнительного директора «Northern Songs». Но главной причиной, подвигшей его продать свои акции ATV, явилось назначение менеджером группы Аллена Клейна 3 февраля 1969 года. Бывшие клиенты весьма саркастически отзывались об этом предприимчивом американце, способном принимать мгновенные решения, и посмеивались над его прической а–ля Тони Кертис, обрамлявшей мальчишеское лицо, комплекцией Барни Раббла, костюмами для игры в гольф и характерной походкой. Некогда очень довольный его деятельностью на благо Rolling Stones,Мик Джаггер не поленился позвонить в «Apple», чтобы отговорить Beatlesподписывать контракт с человеком, которого он подозревал в деловой нечистоплотности. Однако Клейн к тому моменту успел взять бразды правления в свои руки.

Мик позже звонил Джону, но он, а вслед за ним Джордж и Ринго уже подпали под обаяние Клейна. Хотя Пол первым предложил пригласить нового менеджера, он был единственным противником этого назначения. Он обратился с просьбой разобраться в весьма запутанных делах «Apple» к собственному тестю, адвокату Ли Истмэну.

Харрисоны не смогли присутствовать на свадьбе Пола и Линды Истмэн, состоявшейся 12 марта. Джордж намеревался встретиться с Патти в холле «Ritz Hotel», если бы успел вовремя закончить сеанс записи Джеки Ломакса. Однако Патти позвонила ему в студию и, стараясь сохранять спокойствие, сообщила, что Кинфаунс подвергся вторжению. На сей раз это были не поклонницы под кроватью, а сотрудники Скотленд–Ярда с ордером на обыск и сыскной собакой Йоги. У них были основания полагать, что здание используется для употребления наркотиков в нарушение положений Акта об опасных наркотических средствах, раздел 42, от 1966 года. Неудовлетворенные видом Патти, изображавшей оскорбленную невинность, Йоги и ее коллеги произвели обыск под руководством одетого в штатское сержанта Нормана Пилчера, который в октябре прошлого года нагрянул к Джону Леннону. Каким бы национальным достоянием Beatlesни являлись, отныне они не были выше закона.

К тому моменту, когда у Джорджа заглох двигатель на Клермонт Драйв, охота завершилась, и гостеприимная Патти подавала кофе своим мучителям, одни из которых устроились перед телевизором, другие слушали пластинки. В итоге Джордж и его жена были обвинены в хранении 570 гранов конопли и некоторого количества кокаина. Как сообщил Пилчер в магистратский суд Уолтона–на–Темзе, большая часть наркотиков была обнаружена в гардеробе, коробке из–под туфель и в сумочке миссис Харрисон. Спустя годы, когда Пилчера посадили в тюрьму за должностные преступления, Джордж почувствовал себя вправе заявить: «Я аккуратный человек и храню свои носки в ящике для носков, а туфли – в коробке из–под туфель. Все остальное они могли принести с собой».

Тем не менее Харрисоны были признаны виновными и присуждены к штрафу в сумме 250 фунтов каждый. После оглашения вердикта произошла комическая сцена, когда Джордж потребовал вернуть ему трубку, на которой были обнаружены следы запрещенного вещества, поскольку это подарок американской церкви индейцев–пейотов. Судья не видел для этого никаких препятствий, если только «мистер Харрисон не возражает против того, чтобы мы удалили наркотик». Таблоиды не могли отказать себе в удовольствии позлорадствовать: собака по имени Йоги привела в суд самого одухотворенного из Beatles.

«Вы святой человек!» – крикнула дама в меховой шубе Леннону, когда он и Йоко появились в суде во время слушания их дела. Хотя Джон играл все менее активную роль в деятельности группы, в нем все еще видели «официального религиозного представителя» Beatles,как однажды назвал его Джордж, – Аарона при менее красноречивом Моисее–Джордже. Чета Леннонов превратила свою жизнь в сплошную публичную акцию. Они устраивали пресс–конференции в постели, где провели целую неделю, ратуя тем самым за мир, и устраивали другие подобные выходки, слишком неприличные для того, чтобы о них можно было сообщать в семейной газете.

Теперь же фокус внимания средств массовой информации сместился в сторону Джорджа. На следующий день после оглашения вердикта он, сменив строгий синий костюм на джемпер и джинсы, принимал череду журналистов в офисе на Сэвил–роу. Во время своей аудиенции корреспондент «Music Echo» отметил пребывание в комнате безымянной «странной американки, которая тараторила без умолку», и «членов квази–религиозной организации – общества Сознания Кришны». Насколько понял сотрудник «Music Echo», эти люди ничем не отличались от других безумцев, наводнявших офис «Apple».

В те дни секретарь знал, что бритые наголо парни, завернутые в оранжевые простыни, имеют какое–то отношение к Джорджу. Очень часто можно было слышать, как он распевал с ними бесконечные маха–мантры на крыше здания. Даже после их ухода он продолжал напевать себе под нос. Кришнаитов ждал теплый прием и в Кинфаунсе, где устраивались вегетарианские пиршества, завершавшиеся пением «Харе Кришна» под аккомпанемент синтезатора, на котором играл либо хозяин, либо Билли Престон. Поскольку они никогда не прибегали к стимуляторам, Джордж тоже старался – с переменным успехом – не употреблять легкие наркотики, табак, содержащие кофеин напитки и алкоголь.

Когда движение Прабхупады запустило свои щупальца в Англию, Джордж воспринял это так, словно «недостающий элемент занял свое место, создав полную картину». Он арендовал хотя и довольно ветхий, зато удобно расположенный дом в Холборне для храма Радха Кришна (названного по имени самой любимой земной супруги аватары). Отсюда начинались процессии с песнопениями по центральным магистралям Лондона – главным образом по Оксфорд–стрит.

«Я никогда не принадлежал к движению Харе Кришна, – заявлял Джордж впоследствии, – у меня просто были друзья среди них». Тем не менее в 1969 году распространился слух, будто он стал настоящим «бхакта» и побрился наголо, но потом вернулся к прежней жизни, ибо сам Прабхупада сказал ему, что от него будет гораздо больше пользы в качестве поп–звезды. Лежа на смертном одре в 1977 году, свами снимет с пальца кольцо и распорядится передать его Джорджу, которого он называл своим «архангелом». Оснований для такой признательности было более чем достаточно. Джордж щедро финансировал создание и жизнедеятельность храмов и ашрамов, а также издание кришнаитских книг, многие из которых содержали его предисловия и интервью. «Часть моей работы», – сказал он о своем поразительном достижении – попадании мантры в Тор 20 в сентябре 1969 года.

Такая же странная, как и хиты Singing Dogs,или, точнее, Singing Nun,«Hare Krishna Mantra», сделанная более мастерски, нежели версия Fugs,и имевшая весьма солидный аккомпанемент – фисгармония, гитара, перкуссия и бас, – была записана Джорджем на «Apple» непосредственно перед началом сеансов записи «Abbey Road», следующего альбома Beatles.Будучи самыми странными исполнителями, когда–либо выступавшими в «Top Of The Pops», кришнаиты тем не менее не ударили лицом в грязь среди Creedence Clearwater Revival, Bee Geesи Sounds Nice(инструментальный дуэт, который очень нравился Патти).

Некоторые телезрители недоверчиво посмеивались, но благодаря Джорджу «Hare Krishna Mantra» произвела такое впечатление на публику, о каком Прабхупада в 1966 году не мог и мечтать. Ее насвистывали молочники, она стала настоящим источником вдохновения для юмористов – была даже выпущена пластинка с пародией Харри Корбетта «Harry Krishna». Дело дошло до того, что «Hare Krishna Mantra» была исполнена в детской телевизионной программе Би–би–си «Crackerjack».

Однако гораздо большее удовлетворение кришнаитам приносили полные залы во время вечеров, на которых они принимали в свои ряды новых адептов. Вход был бесплатным, но многие приходили в предвкушении поп–шоу или в надежде увидеть Джорджа Харрисона. После беседы, демонстрации слайдов, индийских танцев и выступления Vedic Ensemble For Dramatic Artsи исполнения хита с участием аудитории присутствовавшим раздавались легкие закуски и напитки. С каждым днем появлялось все больше новообращенных и сочувствовавших, и все меньше людей смотрели на колонны кришнаитов, поющих «Харе Кришна», с сомнением или презрительным любопытством.