Текст книги "Герцог грозового мира (СИ)"

Автор книги: Юста

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Я из города, – медленно сказал Эстилис и повернулся к нему, одаривая тяжелым взглядом. – Из города, – повторил он с непонятной жесткостью. – Из самых грязных его улиц, где всегда есть голод и никогда нет порядка. И уже не имеет значения, какая область, какой регион, какая страна… Подобные города встречаются везде, подобные улочки есть в каждом крупном городе – считайте, это моя малая родина, я встречаю её повсеместно, только, увы, без радости.

Хор не сразу смог ответить на этот печальный монолог, – даже не сразу понял, как его оценивать. О раннем прошлом Герцога Байонис не говорил.

– Так, значит, ваша семья терпела бедствия, – тихо произнес Мальс. – Я и не думал, что в нашей стране это встречается столь часто.

– Да при чем тут моя семья? – внезапно удивился Эстилис. – Все бедствия выпали лишь на мою долю: что же там с семьей, я понятия не имею, поскольку я даже не помню имени своей настоящей матери. Меня родили те трущобы и измазанные переулки, где постоянно кто-то кого-то убивал или грабил. Потом мне все же повезло: нашлась женщина, которая заинтересовалась величиной моего дара и решила взять меня на воспитание. Благодаря ей я и нахожусь сейчас здесь. Да, – Герцог усмехнулся, – если у вас будут спрашивать – а спросят обязательно, – то скажите прямо: Эстилис Эссентессер провел четырнадцать лет в злачных местах и только в пятнадцать научился читать и правильно вести себя за столом. Это шокирует, не так ли? Люди любят нечто новое, шокирующее.

– Ко мне это не подходит, – негромко пробормотал Хор, которого слова собеседника сильно удивили. Если Байонис не говорил ни о чем подобном… Выходит, и он не знал? В этом таилось много всего странного, но Мальс пообещал себе разобраться в ней позже – возможно, при помощи теневиков.

– Вам пришлось испытать слишком много шока? – с легким участием спросил Эстилис, выглядя совершенно спокойным, словно и не произносил никаких откровений. Во взгляде остались лишь отголоски строгости – теперь её заменила безликая вежливость.

– Можно сказать и так, – вздохнул Хор. – Вам в Грозовом Мире доводилось слышать о Бьюкенене Аймалдэне?

Эстилис кивнул.

– Про так называемого Безумного Кея писали все газеты, наши не были исключением. Я знаю, что вам не посчастливилось встретиться с этим человеком.

– Мне не посчастливилось его убить, – мрачно произнес Мальс. И закрыл глаза. – Полюбуйтесь-ка.

– Ювелирная работа, – слишком уж бесстрастным голосом прокомментировал Эстилис. – Хорошо хоть, с большого расстояния я б не сумел их заметить. “К.А.” – это инициалы убийцы?

– А что это ещё может быть? – в тоне Хора скользнуло раздражение, поскольку в памяти замаячили слишком знакомые навязчивые образы. Его удивило то, что Эстилис отреагировал совершенно спокойно, не став выражать сочувствие, как то предписывалось правилами этикета. – Как скот, пометили.

– Заклеймили, – подобрал более поэтичную формулировку Герцог Грозового Мира. – Мы сейчас в правительство?

– Нет, сначала к особнякам Эссентессеров, там вы сможете оставить вещи, – почти на автомате ответил Хор, не ожидавший быстрой перемены темы. – А после этого – уже в правительство, все правители на месте.

– Выходит, пятеро, – с непонятной легкой грустью заключил Эстилис. – Если считать вас.

– Шестеро – если прибавить и вас, – уточнил Хор.

– Не торопитесь до завтра, за эти дни ещё много что может случиться, – судя по взгляду, Эстилис советовал это вполне серьезно. – Что же касается вас, то вы и без того носили фамилию Эссентессер, находясь на посту преемника Маршала.

– С преемниками правителям сейчас не везет, – признался Мальс, вспоминая готового бить всех энергетическим током Хоуэрса, хрупкую тихую Кинэри и пятнадцатилетнего мальчика, отобранного Ориасой на место погибшего Алексиса.

– А вас можно считать везением? – приподнял брови Эстилис.

– А я уже не преемник, – включил гениальную логику Мальс. И тоже занялся жонглированием темами. – Скажите, а почему из всех Тиргирхольдов Грозового Мира выбрали именно вас, хотя вы стояли где-то на четвертой-пятой позиции среди них? Не говорите мне про дар.

– Я не буду ничего говорить о даре, – покачал головой Эстилис. – Я скажу вам о войне. Она меняла все и всех, и именно из-за её влияния я оказался достойным поста Герцога.

– О да, война, – тихо повторил Хор. – Мне довелось лишь читать газеты и слушать рассказы солдат и полководцев.

– Вы мало что потеряли, – ко взгляду Эстилиса вернулась прежняя жесткость. – Хотя именно Маршалу Грозового Мира полагается знать подробности, какими бы печальными они ни были. Мы поговорим об этом, когда появится достаточно времени.

– Сейчас его мало, – вздохнул Хор.

– Нет, – Эстилис хищно улыбнулся. – Сейчас его нет.

Автомобили подрулили к парадному входу золотистого особняка из эссентессерского комплекса. Герцог с интересом смотрел в окно, на дом, в котором ему предстояло провести ближайшие дни.

– С вашего позволения, внутрь заходить я не стану, – произнес он наконец. – В этом нет необходимости: осмотрю представленные мне комнаты, когда разберусь с более важными вещами. Пусть только отнесут мой чемодан. И осторожнее, там секретные документы, – предупредил он взявшего чемодан гвардейца.

Хор приподнял бровь. Эстилис улыбнулся.

– Поехали, – скомандовал он шоферу и снова посмотрел на собеседника. – Между прочим, такая выходка уверит всех находящихся поблизости шпионов, что в моем чемодане нет никаких важных предметов.

– А они там все же есть? – Хор шутку оценил, только оказалась она не совсем к месту.

– Да кто их знает, – пожал плечами Эстилис. – Какие-то определенно есть. Например, бритва и зубная щетка, мне без них толково не прожить.

– Когда вы не слишком сдержанны, вы слишком веселы, – заметил Хор, провожая взглядом таинственный чемодан, который вместе с гвардейцем исчезал за дверями особянка.

– Не любите, когда человека шатает из крайности в крайность?

– Люблю цельность и отсутствие черезмерной переменчивости, – Мальс задумчиво сложил пальцы в замок. – Проще говоря, я люблю стабильность, особенно после недавних событий.

– Мне она тоже нравится. В мыслях, в регионе, в стране… – взгляд Эстилиса на минуту сделался печальным, а затем он добавил: – В мире.

***

Комната для совещаний была обставлена ещё в большем минимализме, чем приемная Регента. Впрочем, это и не удивляло, ведь здесь каждый предмет требовалось несколько раз в неделю проверять на уровень и влияние магии, причем так тщательно, что во избежание излишней мороки предпочли оставить как можно меньше предметов. Голые стены смотрелись немного непривычно, как и небольшой узкий стол по центру, вокруг которого располагались металлические стулья и на котором стояли одни лишь простенькие часы. Их вносили лишь перед самим совещанием, а оно должно было вот-вот состояться. При участии двух Эссентессеров Грозового Мира.

Юнари стояла в самом углу и задумчиво смотрела на практически пустую комнату, где решались самые важные вопросы в жизни страны. При королях подобные места сверкали пышностью и украшениями, хоть это и отвлекало, мешая сосредоточиться на словах и мыслях. Нынешние правители государства не заботились о роскоши – того требовали от них сложившиеся порядки. Юнари подозревала, что Ориаса Эссентессер, несмотря на всю её математическую натуру и стремление отдаваться работе полностью, не прочь бы выйти к посетителям в неброской одежде из самых дорогих материалов, однако среди верхушки Объединенного Мира считалось дурным тоном тратить слишком много на наряды. Четверо людей, возглавлявших страну, заботились о своем образе справедливых и честных, не столь возвышающихся над народом, как лидеры монархий.

Юнари вытащила из кармана маленькую коробочку ядовито-желтого цвета, подержала на ладони, ощущая её вес, равный примерно весу хорошего пистолета, а затем повернула в сторону маленький рычажок, открывая чудо-прибор. Пользоваться в здании правительства артефакторикой никто не запрещал, но всякий бы удивился, увидев, что она делает. Однако это уже не волновало: ведь разрешение было получено от властителей этого места. Энергия, накопленная в желтой коробочке, стремительно потекла в воздух, тонкой горячей пленкой покрывая каждый квадратный сантиметр тела. Когда она прошлась по глазам, на мгновение все зарябило режущей болью, а затем стихло. Коробочка в руках сделалась совсем легкой, потому что внутри неё ничего уже не осталось.

Юнари сделала глубокий вдох, поморгала и посмотрела на часы: всего пять минут – и здесь уже появятся люди. Только они ничего не смогли бы заметить: греющая, как в бане, энергия полностью скрыла гостью этой комнаты от людских взглядов. Безусловно, любой из Эссентессеров мог щелчком пальцев разрушить иллюзию невидимости, если знал о ней и хотел её уничтожить. Но это, по счастью, не грозило Юнари, и она смогла спокойно опереться спиной о стену, ожидая правителей страны.

В коридоре уже слышались отдаленные шумы. Наконец своей четкой походкой внутрь зашла Ориаса, бережно неся в руках большой деревянный ящик. Судя по тому, что никто из мужчин не помог хрупкой даме, право на перенос сей тяжести принадлежало только Регенту. Ящик был водружен на стол, а затем аккуратно разложен, оказавшись длинной доской, покрытой каким-то блестящим радужным составом и по размеру идеально соответствующей поверхности стола. Закончив с ней, Ориаса присела один из с стульев и, как и при их беседе, сложила свои красивые пальцы домиком. Она ждала остальных.

Вторым появился Байонис в парадном мундире. Он неромко поприветствовал Регента, задержал внимательный взлд на поверхности доски, сумев, сидимо, разглядеть там нечто особенное, и занял другое свободное место. Герцог и Магистр вошли одновременно: было видно, что они о чем-то спорили по дороге, так как на лицах обоих читалась неприязненная напряженность.

Они уселись, и теперь только два стула из шести остались пустыми, ожидая новых Эссентессеров. И те не замделили явиться. Тоже вместе. Мальс Хор, задумчиво вертевший в руках темные очки в круглой оправе, и мало кому знакомый Эстилис Эссентессер. Взгляд цвета августовских кленов, едва прикрытый темными с сединой волосами высокий лоб, выдвинутый вперед в знак готовности к борьбе подбородок, морщины, особенно заметные в этом выражении непоколебимого спокойствия, пальцы с сухой, кое-где потрескавшейся кожей и желтоватыми пятнами от дешевого табака. Они встретились взглядами с Нистарией: оба Герцоги, оба законодатели, схожие в своей властности и бескомпромиссности, однако кардинально различающиеся в чем-то неуловимом, очень важном.

– Я приветствую вас, господа Эссентессеры, и благодарю за то, что встретили меня здесь, – заговорил Эстилис, и его голос внезапно оказался негромким, чуть ли не мягким, а тон – располагающим к себе. Он говорил как скромный интеллигентный человек, а не как будущий Герцог, прошедший оккупацию. Впрочем, взгляд все равно оставался непроницаемым.

– От лица правительства Объединенного Мира я приветствую вас, – произнес за всех остальных Байонис.

Они кивнули друг другу, и последние члены совещания заняли последние места.

– Церемония произойдет завтра, – объявила Герцог то, что все присутствующие и так знали. – А через пять дней вам обоим следует быть в Грозовом Мире: принимать бремя власти от Тиргирхольда и Ричарделя.

– Пока вы только становитесь на их места, – снова вступил Байонис. – Все прочие права Эссентессеров вы получите лишь после утверждения в должности Регента, ибо без ней эта затея не имеет смысла.

– Без нее? – верно поймал тонкость Эстилис. – Выходит, кандидат на роль Регент Грозового Мира уже известен?

– Именно так, – сухо произнесла Ориаса. – У этой девушки хороши и дар, и воспитание, и гороскоп. Не будь у меня Миане, моим преемником стала бы она.

Из своего угла Юнари видела лишь спину Мальса Хора, но отметила, как тот напрягся.

– И когда же она получит должность? – слишком равнодушно спросил Маршал Грозового Мира.

– Спустя неделю, – Ориаса сидела напротив него, и Юнари могла наблюдать промелкнувшую в её глазах досаду. – Будущая Регент приезжает завтра, но ей ещё необходимо время, чтобы получить от меня несколько уроков, без которых наши обязанности выполнять невозможно.

– Неделя не такой уж и большой срок, – заметил Эстилис. – Мы за это время и развернуться не успеем, как получим все полномочия Эссентессеров.

– Не все, – опять заговорил Байонис. – Вернее, вы их получите, но старайтесь не использовать без серьезной необходимости. В первые полгода вам желательно почти не отличаться от Ричарделей и Тиргирхольдов, кроме, конечно, фамилии и заслуживаемого почета. Пусть к вам привыкнут. Не стоит сразу же вставлять новизну, это может отвратить людей от нашей идеи. В систему вам следует встраиваться плавно, чтобы затем без потерь её менять. Грозовой Мир не самый безопасный регион сейчас, главное для него сейчас – стабильность.

– После войны новизна уже не так желанна, – резким тоном поддержала Маршала Нистария.

– Да, первоочередная задача – восстановить все, что было прежде, а потом можно и менять, но, опять же, постепенно, – кивнул Эстилис.

– А не лучше ли вместо того, чтобы строить, а затем перестраивать, сразу сделать измененный вариант? – вступил Мальс Хор. – Иначе просто выходит, что мы тратим слишком много усилий. Это нерационально.

– Нерационально для правителей, – тихо сказал Фаркасс. – А для народа – самое то. Люди мечтают вернуться к тому, что было, и они уже начали двигаться в эту сторону, а резкие изменения вызовут волнения среди них. Сначала дайте им спокойствие, а потом думайте об эволюции, если не хотите революции.

– Именно это я и имел в виду, – поддержал его Байонис. – Создайте стабильность – и после этого начнем думать, как выгоднее повернуть положение с группами Эссентессеров.

– А людей, которых мы заменим, Ричарделя, Тиргирхольда и уже позднее – Зорренда, – их всех вы куда собираетесь направлять? – спросил Эстилис. – Эти люди хорошо знают регион, было бы разумно оставить их там же, только под нашим началом.

– Может, и разумно, – неторопливо произнес Маршал Объединенного Мира. – Однако Тальхес Ричардель слишком прижился в Грозовом, чтобы его там оставлять вместе с вами. Этот человек захочет вернуть себе должность, а потому начнет копать под вас. Мне этого не надо. Насчет остальных точно знать не могу – Зорренда можно было бы сохранить, однако я планировал вторым после нового Регента поставить Лейнора Зорренда, с которым вы, Мальс, уже были знакомы.

– Помнится, вы едва его знали тогда, – в голосе Хора отчего-то мелькнула разочарованная нотка. – Познакомились благодаря делу Кея?

Байонис усмехнулся.

– Не только. Я пригляделся к нему потому, что госпожа Герцог дала мне хорошие рекомендации, а госпожа Регент её поддержала.

– Это действительно талантливый человек, – поджала губы Ориаса: кажется, ей не понравился тон Байониса. – Вы двадцать лет пользовались его услугами, господин Маршал, хоть и не знали об этом, но теперь я намерена забрать Лейнора Зорренда из армии в политику и магию.

– Да разве я возражаю? – хмыкнул Байонис. – Мы как раз говорили о том, что переводим его на один из первых постов в Грозовом. Но Зорренда, на место которого придет Регент, я все же отправлю в Облачный или Серебряный Мир.

– Вы хотели сказать, отправит Регент Объединенного Мира, – положительно, Ориасу это уязвляло. – Насколько я помню, четыре года назад вы перешли в военную сферу и уже не распоряжаетесь магами.

– Я распоряжаюсь магами, – улыбнулся Байонис. – Среди военных их хватает.

– Вот давайте не придираться к словам, – тоном учительницы заметила Ориаса.

– И давайте не отвлекаться от темы, – моментально согласился с ней Маршал. – Мы говорили о судьбе администрации Грозового Мира. Думаю, что Тиргирхольда следует оставить, не так ли, госпожа Герцог?

– Это решит Герцог Грозового Мира после того, как ознакомится с положением дел, – отрывисто произнесла Нистария, глядя в глаза Эстилису.

– А когда нам следует ждать Магистра? – небрежно поинтересовался тот.

– С этим сложнее всего, – ответил Фаркасс, и Юнари уловила между ними с Эстилисом ещё большую схожесть, чем между двумя Герцогами. Оба говорили похоже: негромко, вместе с тем серьезно и спокойно, и просто так рта не открывали. А ещё то неуловимое, что расставляло в разные стороны Нистарию и Эстилиса, их с Фаркассом, наоборот, сближало. Только Юнари не могла сказать, что на самом деле есть это “неуловимое”, а иначе она, наверное, поняла бы в этих людях все. – Я не могу сделать окончательный выбор с Магистром Грозового Мира сейчас – это переносится на несколько недель, а может, и на месяц. Однако я думаю, что Федерико Аусхассен пока сможет выполнять все обязанности.

– Да, но идею желательно проверять с полным составом, – в голосе Мальса Хора зазвучала легкая досада. – Я надеюсь, что уже через месяц мы все соберемся, а сама проверка будет длинной и в конце концов перетечет в полное изменение системы.

– Я тоже надеюсь, – ровно проговорил Эстилис.

========== Глава 3. Ненадежное ==========

Сразу же после совещания Хор вернулся в особняк Маршала и там торопливо набросал письмо Хемене, где среди прочих мало что значащих фраз упомянул о «деле, имевшем место быть в прошлый вторник». Это расценивалось как просьба о встрече. Одна из милых теневых штучек, о которых Толл Каэндра рассказал в прощальном послании, прежде чем исчезнуть вместе с взятой под покровительство Хеменой среди тайных ходов и дверей Квемеры.

Место встреч оставалось неизменным: памятник Фэйну Эссентессеру, время тоже не менялось – либо пять часов, либо восемь вечера. Мальс самолично прогулялся до двухэтажного здания и положил в почтовый ящик свой конверт, прекрасно зная, что в квартире, владельцы которой должны были забрать письмо, никто на самом деле не жил. Она служила перевалочным пунктом для теней.

А уже спустя час в его ящике появился коротенький ответ якобы от Хемены, где она утверждала, что собирается уехать на западное побережье вместе с Толлом. Это означало, что надо идти в пять. Никаких обязанностей Хор не имел, гостем заниматься не требовалось, и поэтому новоявленный Маршал Грозового Мира, используя последние свободные денечки, отправился на встречу.

На удивление, его ждал сам Толл, в том же прощальном послании заявивший, что на неопределенный срок исчезает из столицы. Видя удивление на лице Мальса, он снисходительно усмехнулся:

– Я достаточно редко говорю полную правду. Добрый вечер, господин Эссентессер.

– Хор, – поправил его Мальс. – То, то я угодил в Маршалы, ещё не значит, что я согласился с чужой фамилией. Она мне не принадлежит. Так что – просто Хор, но если вам так уж хочется проявить почтительность, то «господин Хор».

– Тогда уж сразу хормейстер, – хмыкнул Толл. – Что у вас к нашей бедной организации? Насколько я понял, нечто серьезное, иначе вы не помчались бы ко мне, а цивилизованно навели бы контакты с кем-нибудь пониже.

– Нечто очень серьезное, – подтвердил Мальс. – Я хотел бы, чтобы в Хасе появилась своя теневая сторона.

Толл красиво сложил губы и так же красиво свистнул. Затем задумчиво вздохнул:

– У вас высокие запросы, Хор. Надеюсь, вы понимаете, о чем говорите.

– Я прекрасно понимаю, о чем говорю, – отчеканил Маршал Грозового Мира. – И я слышал Байониса, который говорил, что нам не желательно осыпать регион новизной, однако здесь не тот случай. В столице Грозового хватает преступности, а если попробовать ввести там теневые правила, то ситуация может стать много лучше. Да, я понимаю, что попытка установления новой криминальной власти означает настоящую войну в тихих улицах Хаса, однако можно считать, что эта война идет там и сейчас, просто не вступает в активную фазу. Лучше один раз всколыхнуть половину преступности и получить её организованную версию, чем в течение долгих лет методично и безуспешно бороться с небольшими её всплесками.

– Смело, – снова усмехнулся Толл. – Я так понимаю, вы обеспечиваете нам прикрытие, если боевые действия повлияют на жизнь простых людей?

– Именно так, – твердо произнес Хор. – Может, это все придется устраивать попозже, чтобы такая активность преступных элементов не связывалась с началом нашего правления.

Толл махнул рукой:

– Все равно свяжут. У полиции появился новый командир – на улицах началась бойня. Связь очевидна. В таких условиях вам будет не очень-то удобно улаживать наши проблемы, особенно при учете того, что у вас мало административного опыта. Я бы хотел, – передразнил он собеседника, – чтобы вы сначала набрались этого самого опыта, а потом помогали бы нам затыкать все дыры. Вот такой вариант нас наверняка устроит. Что хотите взамен?

– Погодите, – Хор нахмурился. – Что значит «взамен»?

– То и значит, – развел руками Толл. – Вы оказываете нам услугу, фактически передавая в распоряжение тени новую территорию и обещая помощь в её освоении. Вы должны что-то за это получить.

– Вот как, выходит? – приподнял бровь Мальс, приятно удивленный. – А я-то думал, что, наоборот, выйдет долг, который мне придется отрабатывать на посту Маршала. Признаться, я и не хотел ничего взамен. А впрочем… – он задумался, и в голове мелькнула пара интересных идей. – Скажите, вы знаете, кто выбран на пост Регента Грозового Мира?

– Обижаете, – поморщился Толл. – Я знаю не только эту мадемуазель, я знаю всех кандидатов на этот пост и причины, по которым они были в итоге отвергнуты. Весь конкурс на Эссентессера оформлялся отчетами и докладами, ну, а если есть бумаги, мало что мешает составить их копию. Вернее, мешает то, что Регент их прячет, однако тени пролезут куда угодно. Выходит, вам нужна та папочка?

– Разумеется, – кивнул Хор, слегка ошарашенный скоростью и эффективностью работы организации. – А отчего вас так заинтересовала эта статистика?

– Да вот, знаете ли, – с невинным видом пожал плечами Толл. – Я хоть и отгородился от семьи, но наблюдаю за ней.

– Семья-то тут при чем? – не понял Хор. – К вашей родне относится кто-то из Эссентессеров? Регент?

– Регент мог бы относиться к моей родне, – туманно ответил Толл. – Однако судьбе понравился другой вариант событий.

– То есть?

– То есть моя сестричка стояла в списке кандидатов в ваши сподвижники, господин Маршал Грозового Мира. Однако вместо неё выбрали даму из Зоррендов. Альта не прошла по уровню обучения, так как довольно долго её воспитывали как Каэндра, и по дару, хотя его ещё возможно вывести на приличный уровень. Каэндра в честь этого устроили печаль, дошло и до меня. Я ради интереса велел добыть все эти документы, чтобы разобраться, как Регент делала выбор. Разобрался. А бумажки остались – ну не камин же ими растапливать, в конце концов.

Что-то колыхнулось в Хоре, давнее, ещё с тех времен, когда он считал их с Уной разговор полностью ясным и был уверен, что все её беды от системы и проклятых гороскопов. Сейчас все поменялось. Раль исчезла из-за того, что Кею взбрело в голову назначить её своей жертвой. Однако неприязнь к традициям обучения не желала выветриваться после стольких лет тщательного взращивания, и теперь Мальс осознавал, что по-прежнему намеревается использовать свой пост Маршала, чтобы все перевернуть вверх ногами. И, раз уж представилась возможность, то не только пост Маршала.

– Так значит, ваша сестра по всем параметрам подошла на пост Регента, однако уступила другим кандидатурам?

– Кандидатуре, – уточнил Толл. – От этого-то ей и обидно. Эриция Зорренд – вот кто обошел Альту и теперь будет править вместе с вами Грозовым Миром.

– А может, и не будет, – по губам Хора скользнула лукавая усмешка.

– Думаете, я захочу из обиды за сестру устроить ей несчастный случай? – хмыкнул Толл. – Нет, не пойдет. Альта слишком буйная для того, чтобы оказаться во главе целого региона. Не попала в Регенты – значит, не заслужила, пусть работает над собой, авось и заберется на хорошую вершинку. Её отправляют к Зоррендам из Грозового Мира, поскольку там стало слишком пусто после войны. Вы ещё можете встретиться.

– Да, встретимся, но в других условиях, – с нажимом произнес Мальс. – Она станет Регентом.

– Это и будет ваше требование? – двинул бровями Толл.

– Да.

– А отчего ж? Воспылали жалостью к бедной Альте? Так ей по заслугам, – пожал плечами добрый старший брат. – Дайте серьезную причину, я без нее людей не убиваю.

– А вам и не понадобится никого убивать, – твердо произнес Мальс. В голове быстро оформлялась идея, постепенно окрыляя его на свершения. Это была бы изящная комбинация, сразу попадавшая в несколько целей. – Можно устроить якобы несчастный случай, однако спрятать Эрицию где-нибудь, где её не смогут найти люди Регента. А Альту я на этот период как раз возьму к себе под покровительство, чтобы заранее наладить с ней контакты. Затем главный кандидат в Регенты таинственным образом исчезнет, и не останется другого варианта. В Эссентессеры попадет ваша сестра.

– А может, и не попадет, – хмыкнул Толл. – Кто знает Ориасу. Альта только полгода назад очутилась сради Зоррендов, до того все считали, что она станет Каэндра. Эриция в своей фамилии с самого рождения и всегда показывала большие успехи. Есть ещё несколько людей, получивших лучшее воспитание, чем моя сестричка. Их всех более приветливо встретят среди Эссентессеров.

– Но в первую очередь все смотрят на дар? – прищурился Хор. – Если он окажется высок, то все гороскопы и обучение отойдут на второй план.

– Это-то да, – сейчас уже Толл не понимал, к чему собеседник клонит. – Однако у Альты не так уж хороши резервы.

Маршал Грозового Мира удовлетворенно усмехнулся:

– Поверьте, с резервами ещё можно хорошенько поработать, мне известны методы. Вдобавок ко всему, я могу рассказать вашей сестре немало серьезных вещей об умениях и обязанностях Регента – а все благодаря книге, которую вы передали мне через Хемену.

Указательный палец Толла почти уткнулся ему грудь.

– Через месяц вернете. А то Ферчазейро плачет и рыдает – куда дели его любимый томик, который он клал под голову заместо подушки. Я не решался у вас спросить, когда вы валялись в госпитале в несколько печальном положении, но сейчас имейте в виду, что аренда книги не продлится долго.

– Хорошо, месяц, – кивнул Мальс. – Я успею.

– И не советую делать копию особо нравящихся моментов, – поймал Толл его мысли. – Эта книга относится к тем, какие любят существовать в одиночестве. Я серьезно говорю.

– Я понял, – снова кивнул Хор, не совсем осознавая, что это значит, но подозревая, что совету лучше последовать. – Уже через неделю Альта должна быть в Грозовом Мире, чтобы я успел ею заняться. А вы перехватите где-нибудь на дороге Эрицию: желательно, чтобы она в течение десяти-пятнадцати дней не могла добраться до столицы. Есть такая возможность?

– А что вы собираетесь с ней делать дальше? – хмыкнул Толл. – Сильный дар надолго не спрячешь – либо блокировать, либо изощряться.

– Нет, блокировать не надо, – поспешно произнес Хор. – Просто она должна вернуться позже церемонии посвящения Альты в Эссентессеры.

– Хмм, это уже будет возможно, – с удовлетворением кивнул Толл. – Альта собралась выезжать недели через две, но я её уговорю собраться пораньше. Что ж, сделка?

– Сделка, – с уверенностью протянул ему руку Мальс. Они собирались устроить авантюру, незаконное дело, похищение человека, который тоже будет злиться или плакать, осознавая, что не попал в ряды Эссентессеров, и будучи бессильным что-либо сделать. Однако Хору это не казалось таким уж несправедливым. Миру следовало показать, что неправильно четко определять профиль ребенка в раннем детстве, а это станет первым шагом на пути опровержения системы обучения.

Пальцы Толла очень сильно сжали ладонь Хора, но и тот не остался в долгу. Наконец оба расцепили руки и усмехнулись друг другу.

– Глава полиции постоянно нарушает закон, – произнес Толл. – Парадокс, не правда ли?

– Иногда законы надо именно нарушать, – вздохнул Мальс. С тяжелой тоской вспомнил слова Кея и не смог не прибавить: – Если на то действительно большая необходимость. Сейчас я должен. К тому же Альта не менее достойна, а Эриция останется жива и на верхушке, только не среди Эссентессеров.

– Не забывайте, дама прибывает в Квемеру уже завтра, – Толл перескочил на более практичные темы. – Времени слишком мало, так что все детали операции беру на себя. Предполагаемый сценарий: мелкая, но неисправимая в обычных условиях поломка дирижабля, остановка в небольшой деревеньке далеко от всех городов. Дальше проволочки обеспечим, если надо. А Альту отправлю к вам в ближайшие же дни. О распространении в Грозовом Мире теней и их правил мы поговорим позже: мне необходимо посоветоваться с Ферчазейро. Вот, кажется и все. Когда произойдет следующая встреча, не знаю, но я напишу вам сам, не надо лишний раз выходить на связь. Ясно?

– Ясно, – кивнул Хор, отшвыривая подальше все сомнения.

– Тогда до встречи. Что интересно, – усмехнулся он напоследок, – это первый раз, когда я использую свое служебное положение, вернее, положение тени, для того, чтобы помочь семье. Большего они от меня не дождутся.

– А жаль, – тихо сказал Мальс. – Жаль, что они не имеют права ждать от вас подарков. Но такое слишком часто встречается в нашей стране. До встречи.

***

Труппа из Грозового Мира давала последние спектакли в Квемере, прежде чем отправиться обратно. Эстилиса слегка удивило, что их расписание подстроилось под его собственные перемещения, однако он отложил анализ этого совпадения, посчитав его пока подарком судьбы. Ведь судьба бывает милостива к мужчине и женщине, которые хотят встречаться наедине.

Ответ на письмо не пришел, но оно и не подразумевало ответа. На следующий день после его отправки, в полдень, Эстилис Эссентессер сидел в кафе «Клен», заказав себе небольшую чашку кофе с молоком и неторопливо листая свежую газету, где, разумеется, твердили о затее с Эссентессерами Грозового Мира, в том числе и о нем. Палец задумчиво постучал по фотографии почти-Герцога, сделанной пронырливыми журналистами на выходе с вокзала. На этой фотографии он выглядел довольно сурово.

Правители Объединенного Мира ещё будут проверять и перепроверять выводы о новом Эссентессере, боясь ошибки в его оценке. Мальс Хор оставался прозрачной фигурой: он лишь мог устроить кульбит в изменениях законов и традиций, но не без согласия прочих правителей. Эстилис уже понял, что в первую очередь он, бывший воспитанник Центра Одаренных, направит свои усилия на преобразование системы обучения, и вряд ли этот человек начал бы что-то в самом деле революционное.

С Герцогом Грозового Мира было не так легко. Во-первых, полностью его не изучил никто, даже ходатайствовавшая за него Нистария. Она знала больше всех и считала, что может понять все, но от неё ускользало главное. Тумана в личность Эстилиса добавляло и то, что ни один человек не мог сказать, что он учитель нового Эссентессера и знает, как тот из мальчика становился мужчиной. Его и впрямь воспитали трущобы, а затем – мать, но она никому ничего бы не рассказала о приемном сыне, который сделался родным. Война, слишком многое перевернувшая и замутнившая, ещё более затрудняла дело. Не осталось с того времени документов, которым можно было бы полностью доверять, и правители Объединенного мира ориентировались в первую очередь на рассказы доверенных людей и оценки людей умных.