Текст книги "Песочные часы перевёрнуты вновь (СИ)"
Автор книги: X-Law
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
Кейне осмотрелся и понял, что пришли они… собственно, никуда. Всё тот же песок, тёмно-синий в лунном свете, всё та же бесконечная пустыня. Но учитель стоял на месте, глядя прямо на него и, судя по всему, знал, что делал.
– Кейне, – начал Деамайн тихим спокойным голосом, – ты ведь помнишь, что я всегда говорил тебе? О нас, о нашей силе и предназначении?
– Я говорил тебе, что не стану таким, как ты, – возразил парень.
– Я и не настаиваю, – усмехнулся мужчина, – но я хочу, чтобы ты не забывал о своей сути. Не забывал о своей силе. Ты ослаб, Кейне…
Младший некромант вздрогнул и внимательно, изучающе впился взглядом в своего учителя, ожидая продолжения.
– В тебе теперь нет и десятой части той силы, которая была у тебя до Испытания. Нужно ли говорить, что меня это расстраивает?
Кейне, усмехнувшись, промолчал.
– Я твой учитель, Кейне. И ты прекрасно знаешь, чего я от тебя ожидаю. Ты нужен мне сильным, ты нужен мне настоящим некромантом. А то, что я вижу перед собой сейчас, лишь жалкая насмешка над великой силой. И знаешь, я долго думал над этим и пришёл к одному простому решению…
Порыв ветра поднял в воздух тучу песка, который больно ударил в лицо, заставив отвернуться на мгновение и закрыть глаза, и в полной темноте, потеряв на секунду возможность ориентироваться, Кейне услышал невозможное, заставившее сердце сжаться от страха имя:
– Вирикуал!
Температура упала сразу на десяток градусов, не меньше. Холод скользкой змейкой закрался под рукава, за воротник – во все те места, которые были плохо защищены одеждой. В ночной пустыне, сияя мертвенно-голубым ледяным светом, на снежно-белом коне появился огромный, поражающий воображение шириной плеч и толщиной рук мужчина. От него расходились волны холода, широкие и обжигающие, и песок под копытами коня покрывался корочкой льда, хрустящей и уверенно ползущей вперёд, туда, где стоял Кейне.
– Что ты делаешь? – дрожащим голосом спросил парень, в ужасе смотря на Деамайна.
– Я решил, что слабый ученик мне ни к чему, – убийственно спокойно ответил мужчина, – поэтому ты сейчас или пробудишь свою силу, или умрёшь.
Конь, встав на дыбы, заржал, забив по воздуху копытами, а всадник нетерпеливо, легко, словно игрушку, перебросил из руки в руку огромный моргенштерн на массивной железной рукояти. Деамайн, усмехнувшись при взгляде на испуганного ученика, повернулся к своему демону и уверенным голосом приказал:
– Уничтожь его.
Кейне почувствовал, что на мгновение у него закружилась голова. Это была не шутка, и всё происходящее было вполне в духе учителя. Демон восьмого круга, один из самых сильнейших, умелый воин с разрушительным оружием, одно попадание которого, безусловно, смертельно. И если нужно сохранить жизнь, в память о Люце, в память о его жертве, то нужно сражаться… но Кейне не мог.
Он сам не понимал, почему именно, но его сила словно ушла, оставив после себя какие-то жалкие обрывки, которых едва хватало на простейшие заклинания: для того, чтобы справиться с Вирикуалом, этого было явно недостаточно. Выбивая копытами осколки льда, конь нёсся навстречу Кейне, сверкая безумными горящими глазами и словно совершенно не чувствуя огромный вес всадника, облачённого в броню.
«…или пробудишь свою силу, или умрёшь…»
Кейне, вскрикнув, бросился в сторону, почувствовав, как над самой его головой пронеслось невероятное по своей тяжести оружие, а затем услышал, как Вирикуал, проскакав мимо цели, легко развернулся, готовясь к следующему удару. Подняв голову, парень посмотрел на учителя, желая увидеть хоть какие-то эмоции на его лице, и совершенно чётко понял: если понадобится, Деамайн действительно готов его убить.
Стук копыт раздавался всё ближе, всё неотвратимее, и Кейне, дрожа всем телом, стоял, выжидая тот момент, когда нужно будет снова уйти от удара. Пока его ещё спасал боевой опыт, знание основных принципов сражений, но он прекрасно понимал, как ненадолго этого хватит. Нужно атаковать в ответ, нужно уничтожить или хотя бы серьёзно поранить демона, чтобы тот не смог продолжать бой. Это могла бы с лёгкостью сделать Лиандхар, но она уже давно не отвечала на призывы ослабшего хозяина. Кое-как могли бы помочь мертвецы, но сейчас Кейне не чувствовал их рядом, да и призвать бы без специального ритуала не смог: его сила сейчас не на таком уровне, когда подобные вещи делаются лишь мощным всплеском энергии и желания. И поэтому, если срочно не придумать что-то, то всё будет кончено, как только Вирикуал решит слезть с коня и провести бой на земле…
В последний момент, едва не попав под удар, Кейне вновь ушёл в сторону, почувствовав, как сковало холодом щёку, около которой пронёсся моргенштерн, и как больно, невероятно больно было всему телу, которого коснулась убивающая энергия. Всё-таки демоны были прекрасными, непревзойдёнными бойцами, что было вполне понятно, учитывая то, в каком мире они жили и выживали.
Сила внутри Кейне всколыхнулась, подчиняясь попытке некроманта её использовать, а потом лениво свернулась клубочком, мерно и тихо сияя и даже не думая приходить на помощь. Кораллового цвета, близкого к розовому. Нечто между трия и дио. Почти как в самом начале обучения, когда он ещё был неспособным ни на что мальчишкой.
«Я должен что-то делать… должен!»
И в этот момент Вирикуал одним лёгким, неожиданно проворным для такого крупного мужчины движением покинул седло. Конь, стукнув копытами в последний раз, растворился в воздухе, и в пустыне осталось только трое: Деамайн, его демон и его ученик. Кейне, вздохнув, на самом корню задавил панику. Оставалось только действовать, и чем спокойнее он будет это делать, тем больше шансов у него на победу, ну или хотя бы на милость учителя. Самым идеальным вариантом было бы вернуть силу, но Кейне не мог, как ни пытался. А значит, пора подумать о тактике боя.
Моргенштерн… В умелых руках по убойности с ним мало что сравнится. И, судя по всему, Вирикуал, несмотря на доспехи, способен довольно быстро передвигаться. Утомить его не получится: скорее выдохнется сам Кейне, чем демон восьмого круга. Но есть всё же у противника слабое место – ближний бой. Для удара таким оружием нужен замах, и желательно хороший, а значит, на коротком расстоянии моргенштерн бесполезен. Проблема лишь в том, как подобраться на такое расстояние…
Кейне, запустив руку под плащ, нащупал на поясе надёжную тяжесть любимого кинжала. Закалённое в водах озера Иниэм, это оружие никогда его не подводило. И пусть с ним было связано немало горьких воспоминаний, но в бою на него всегда можно было положиться. И именно на него Кейне решил сделать ставку.
Вирикуал приближался, неторопливо и уверенно, но вместе с тем достаточно аккуратно: он не собирался совершать ошибку многих бойцов и недооценивать противника. А Кейне просто ждал, и ему казалось, что натянутые до предела нервы гудят, словно струны, потому что не так-то это просто – стоять и знать, что сейчас последует выпад, который может стать смертельным. Вирикуал, подойдя, сделал замах…
В ту же секунду Кейне сорвался с места, ушёл вперёд, стремительно сократив расстояние между ними. Взметнулся в воздух дорожный плащ, подобно крылу, и в свете луны сверкнуло отточенное, острое лезвие. Кейне видел свою цель – зазор между шлемом и основной бронёй, оставлявший шею неприкрытой, и всего одного попадания туда было достаточно, чтобы выиграть бой. Стиснув рукоять кинжала, Кейне нанёс удар.
Мир вдруг странно поплыл перед глазами, очертания предметов пошли крупными длинными волнами, воздух на мгновение застыл, став похожим на плотное желе, и, в невероятно замедленном темпе, Кейне увидел, как Вирикуал от него отдаляется. Отдаляется так, что невозможно среагировать. Кинжал блеснул в нескольких десятках сантиметров от демона, даже не поцарапав, и в следующее мгновение Кейне увидел перед собой покрытый острыми шипами шар, летящий прямо на него.
Хрустнули рёбра, уходя внутрь разрывающими всё на своём пути обломками, потекла по груди и животу тёплым потоком кровь, сердце стукнуло ещё раз и замерло, насаженное на железные толстые иглы. Боль была ослепляющей, но совершенно мгновенной, потому что в следующий миг Кейне уже просто не чувствовал ничего. Вирикуал, хмыкнув, одним движением вырвал оружие из развороченной грудной клетки, даже не поморщившись при звуке скрипящих о металл костей, и безжизненное тело, истекающее кровью, упало на холодный песок.
Здесь была пустота. Тёмная и холодная, совершенно беззвучная. Кейне не чувствовал ни своего дыхания, ни пульса: здесь, на границе миров, он был мёртв. Внутри была какая-то апатия, почему-то не было отчаяния и злости. Он стал слабым и Деамайн избавился от него. Так и должно было случиться, поэтому незачем злиться и ненавидеть.
Где-то там, словно за тонкой плёнкой, чувствовалось присутствие других душ, так близко и одновременно далеко. Кто-то страдал, кто-то упивался блаженной вечностью, но на всех них бывшему некроманту уже было плевать. Он просто шёл вперёд, не зная, далеко ли нужно идти, но не особо переживая по этому поводу. У него ведь тоже впереди вечность, а в вечности некуда спешить.
– Кейне.
Парень обернулся, но не увидел ничего нового. Всё ту же пустоту и безысходность. Но потом до его слуха вдруг донёсся тихий, едва различимый, но постепенно нарастающий и приближающийся перезвон. Он знал, чьё появление сопровождается таким звуком, и он был готов к этой встрече. Поэтому когда перед ним из темноты появилась болезненно-худая, облачённая в пышное белое платье девушка, волосы которой стекали ниже щиколоток, уходя в бесконечность под ногами, он не особо удивился.
– Мать, – обратился он к ней и почувствовал в груди что-то странное, щемяще-нежное.
Губы девушки тронула мягкая улыбка, от которой стало неожиданно тепло, и Смерть, подняв унизанные хрустальными браслетами запястья, обняла Кейне. От неё пахло ладаном, сладко и пленительно, и холод её тела был успокаивающим, совсем не таким как у Вирикуала. Она была совсем молодой, не старше шестнадцати лет на вид, и практически плоской, почти как мальчишка. Богатая отделка её платья под пальцами перекатывалась и шуршала, и Кейне чувствовал, что не хочет её отпускать. Здесь, рядом с Матерью, было тихо и спокойно, здесь не было никаких забот, а само её присутствие пьянило и делало бесконечно счастливым. Хотелось остаться здесь, в этих слабых невесомых объятиях, окутанных ароматом ладана.
– Тебе ещё рано, Кейне, – тихо произнесла Смерть. – Ты должен принадлежать другому миру. Здесь для тебя сейчас нет места.
Руки некроманта, сжимающие хрупкое тело, дрогнули, и он, зарываясь лицом в белые мягкие волосы, прошептал:
– Там для меня тоже нет места. Я больше не хочу туда. Оставь меня здесь, рядом с собой.
Это было такое унизительное, трусливое желание, в котором Кейне никогда и никому бы не признался. Но здесь можно было, потому что она – Мать и она выслушает всё и примет его, каким бы он не был. Она не может его осудить.
– Тебе многое нужно сделать, Кейне, – успокаивающе гладя его по голове тонкими пальчиками, продолжала Смерть. – Твой путь только начат. Совсем скоро ты всё поймёшь. Деамайн хочет, чтобы ты стал правителем. Этого же хочу и я. Вернись в тот мир, Кейне. И живи там так, как положено некроманту.
– Я не хочу… – Кейне почувствовал, как по щекам потекли слёзы, – я не хочу жить там больше. У меня нет Люце, у меня ничего больше нет…
Хрустальные браслеты мягко зазвенели, сталкиваясь искрящимися даже в темноте гранями, Смерть отступила на один шаг, и некромант увидел, что она улыбается. Понимающе, сочувственно, так, как никто и никогда не улыбался ему.
– Ты совсем ничего не знаешь, – сказала она, – ничего о своём истинном предназначении, о предназначении всех некромантов. Ты живёшь иллюзиями Деамайна, ты пытаешься и одновременно не можешь поверить в то, чему он тебя учит. И я рада тому, что ты не встал на тот путь, по которому ведёт тебя он. Потому что отныне вести тебя буду я.
Смерть протянула руку и положила её Кейне на грудь, туда, где зияла чудовищная рваная рана, в которой почему-то не было ни капли крови. От бледных пальцев разошлись серебряные, похожие на звёзды искры, от которых внутри стало жарко, и Кейне почувствовал, как постепенно, медленно срастаются ткани.
– Ты должен узнать о том, зачем я создавала некромантов, – серьёзно сказала Смерть, смотря Кейне прямо в глаза, – поэтому я верну тебе жизнь и верну тебе силу. Не упрямься, используй её. Но используй так, как положено моему истинному сыну.
Все закружилось перед глазами чудовищным водоворотом. Тьма превратилась в жадную воронку, куда Кейне тянуло с невообразимой силой. Он слышал голоса прошлого, давно забытых дней, он чувствовал запах озёрной воды и пыли родных улиц, он вновь чувствовал под пальцами непослушные пряди цвета огня. Но это ощущение быстро сменилось нежными объятиями тоненьких, закованных в браслеты рук. Смерть падала вместе с Кейне, летела рядом, и невидимый ветер трепал её снежно-белые волосы невероятной длины, которые походили на пенные гребни волн, накатывающихся на берег. Та, кого некроманты называли Матерью, крепко прижимаясь к нему, склонилась к самому уху созданного ею мага, и Кейне услышал тихий, но пронзающий тело насквозь шёпот. Древний язык, шипящие звуки. Звуки истины, которую ему открывала самая одинокая из Высших. Утопая в них, погружаясь в самую пучину, Кейне широко распахнул глаза, и перед ним тут же всё осветилось ярким, ослепляющим светом.
Рванувшись, некромант закашлялся, отхаркивая кровь и чувствуя под пальцами хрустящие крупицы песка. Рядом с ним, всего лишь в шаге, стоял Деамайн, бесстрастно взирая на выбравшегося с того света ученика. Но не было теперь отчаяния, не было ненависти и нежелания жить. Была лишь уверенность в собственных силах, вера в будущее. Потому что Кейне теперь знал, зачем они созданы для этого мира, и это знание было дороже всего на свете.
Парень смотрел на учителя, на стоящего рядом с ним Вирикуала и понимал их, понимал все поступки и, что самое главное, принимал. Не соглашался и не одобрял, просто осознавал, что их не изменить. Это теперь его роль – сдерживать старшего некроманта, и это его обязанность – показывать ему, чего хочет от них Мать. Её тихий шёпот, её объятия и звон её браслетов, которые рассекали безнадёжность пустоты – всё это теперь жило в нём, в самом сердце, открывая истинную силу.
– Лиандхар.
Кейне не выкрикнул это имя, он не пытался произнести его на пределе эмоций. Он просто позвал, как будто демонесса стояла рядом, и она явилась. На вороном коне, пылая огнём, но не яростью, она встала рядом с хозяином, держа в руке копьё и ожидая приказа. Это было не то безумие, которое тогда вырвалось из эктоса в лесу после смерти любимого. Это было гораздо более осмыслено и глубоко, это было именно так, как должно быть.
– Отзови Вирикуала, – попросил Кейне учителя, – ты ведь всё равно не хотел меня убивать. Да ты и не смог бы.
На лице Деамайна отразилось удивление и недоверие, и тогда его ученик, вздохнув, процитировал:
– Я сделаю всё, чтобы Кейне жил, а также никогда сам не попытаюсь убить его.
Старший некромант охнул, отступив на шаг назад, и в его чёрных глазах мелькнуло понимание. Стиснув зубы, он жестом отозвал демона, и, глядя на это, Кейне позволил уйти и Лиандхар. Теперь они с учителем стояли друг напротив друга, и Деамайна, похоже, переполняли вопросы, которые он сейчас не решился бы задавать.
– Она рассказала мне не много, – тихо сказал Кейне, – но достаточно, чтобы я пришёл в себя.
– Значит, ты виделся с Матерью, – осторожно произнёс старший некромант.
– Да. И она просила передать, что ей нужен Эрисхайн.
Деамайн замер, не веря в то, что его ученик произнёс это, но, простояв ещё несколько мгновений в полной тишине, осознал, что продолжения не последует. Кажется, Кейне говорил серьёзно.
– У тебя ведь был какой-то план? – спросил ученик, как ни в чём не бывало. – Мы последуем ему. Мать сказала, что в этом на тебя можно положиться.
Деамайн, помолчав с минуту, усмехнулся. Он умел быстро брать себя в руки, переваривать информацию и выстраивать новые планы. Жизнь научила его проделывать всё это в кратчайшие сроки. Конечно, нужно было ещё разобраться, что в междумирье видел его ученик и что на самом деле там произошло. Но главное оставалось неизменным: Кейне хотел стать правителем и обладал достаточной силой. А значит остаётся только уладить в Хайтендарте кое-какие дела и приступить к выполнению отшлифованного, многократно обдуманного плана…
========== Глава 7 ==========
В постели было тепло, уютно и очень мягко. Солнечное утро щедро разливалось лучами по шкафам и полкам, задевающими стоящую в углу кровать лишь самым краешком, но этого хватило, чтобы Деамайн недовольно заёрзал, хмурясь и что-то бормоча во сне.
Длинные чёрные волосы с пробивавшейся местами сединой были рассыпаны по подушке и одеялу хаотичными прядями, в которых легко было запутаться. Но Деамайн за долгие годы уже привык с ними справляться даже в полусонном состоянии. Так что он, окончательно ещё не проснувшись, отбросил мешающие пряди с лица и блаженно обнял подушку, подбивая мягкий перьевой наполнитель себе под голову. Одеяло сползло вниз, открывая торс мужчины, который, несмотря на не совсем юный возраст, выглядел весьма привлекательно. На бледной коже совсем не было шрамов, и только кожаные чёрные нити, удерживающие тяжёлый кулон, выделялись на общем фоне фарфоровой гладкости. Зевнув в подушку, мужчина повернулся на бок так, чтобы оказаться лицом к стене и не дать солнцу окончательно себя разбудить. И в этот момент ему под руку толкнулся кто-то.
Некромант, спросонья не особо разбираясь и не пытаясь восстановить картину вчерашнего вечера, обнял этого «кого-то» рукой, прижимая ближе и чувствуя, как уже заранее твердеет член, предвидя утреннюю разрядку. Однако сладким желаниям не суждено было сбыться…
– Хэния… – хриплым голосом простонал Деамайн, отодвигаясь подальше от того, кто разделил с ним постель, и быстро приходя в себя.
На кровати, укрывшись краешком одеяла, лежал одетый в белую пижаму мальчик. Угольно-чёрные волосы его были растрёпаны и торчали забавными вихрами, а лиственно-зелёные яркие глаза смотрели на Деамайна с обожанием и лёгким страхом: он прекрасно знал, что нарушил правила.
– И давно ты в моей постели? – спросил мужчина, садясь и прислоняясь к деревянной спинке.
– Я… – мальчик запнулся, покраснев, – я пришёл ночью.
Деамайн вздохнул и прикрыл глаза рукой. Этот ребёнок был его проклятием. Невинный, до безумия красивый и требующий от него такого, на что мужчина согласиться уж никак не мог. Вот и сейчас, приняв временное бездействие некроманта за одобрение, Хэния подполз к нему совсем близко и потёрся щекой о бок, словно котёнок. Деамайн, почувствовав острую вспышку возбуждения, мысленно выругался.
– Я говорил тебе, что не буду этого делать, – как можно спокойнее произнёс он, глядя прямо в огромные зелёные глаза.
– Но почему? – совершенно невинно спросил мальчик, усаживаясь на кровати на колени и снизу вверх преданно смотря на некроманта.
– Тебе не так уж много лет! – простонал Деамайн. – Будь благоразумен!
Хэния упрямо надул губы и уверенно сказал:
– Это неважно!
– Важно, – терпеливо возразил мужчина, – и если я ещё раз увижу тебя в своей постели, то буду ставить охранные заклинания!
Мальчик вздрогнул и опустил голову, поникнув. Вид у него был настолько жалостливый и расстроенный, что Деамайн в очередной раз проклял всё на свете. Этот маленький монстр сводил его с ума…
– Я люблю вас, – тихо сказал Хэния, не поднимая головы.
Мужчина, поколебавшись, вздохнул и притянул лохматое чудо к себе, устраивая его на коленях так, чтобы тот ни в коем случае не почувствовал эрекцию. Мальчик, не веря своему счастью, замер тихо, как мышка, прижимаясь щекой к горячей коже и слушая стук чужого сердца, ощущая сильные руки вокруг своих плеч. Щёки его пылали, а пульс бился быстро-быстро, и он старался даже не дышать, чтобы не спугнуть это чудесное мгновение.
– Глупенький… – Деамайн мягко перебирал пальцами растрёпанные пряди, – любовь – это не только секс. И не только физической близостью можно её выразить.
– Но так проще, – упрямо заявил мальчик, поднимая голову и смотря на Деамайна. – Все взрослые доказывают любовь так. Вот как бы вы узнали, что Кай вас любит, если бы не занимались с ним сексом?
Деамайн фыркнул.
– Тебе ещё и слова-то знать такие рано, – усмехнулся он и увидел обиженный блеск в зелёных глазах.
Надо было срочно что-то с этим делать. Если так и оставить этого мальчишку, то неизвестно ещё, чем всё в итоге кончится. Нужно найти способ…
– Послушай, Хэния… – Деамайн усадил мальчика лицом к себе, повыше, чем раньше, и отметил окрасивший щёки ребёнка румянец, – ты же чувствуешь, о чём я думаю сейчас…
Мальчик, смущённо опустив глаза, кивнул: в таком положении он просто не мог не чувствовать желания некроманта.
– И ты говоришь, что любишь меня, – продолжал некромант, аккуратно подбирая слова. – Но я – взрослый мужчина, а ты гораздо младше. Твоё тело не способно пока дать то, что мне нужно на самом деле. Ты просто ещё слишком маленький…
– Но я… – начал было возмущаться Хэния, но Деамайн его прервал, приложив палец к губам.
– Настоящая любовь проходит испытание временем, – поучительно продолжал мужчина, – и пара лет для неё не преграда. Поэтому если ты действительно любишь меня, то ты подождёшь столько, сколько будет нужно. Ты же хочешь, чтобы мне было с тобой хорошо?
Чёрные глаза мужчины смотрели на мальчика неотрывно, завораживая и заставляя всё внутри сладко сжиматься. Хэния беспокойно поёрзал, чувствуя себя совсем уж неловко, и тихо, еле слышно ответил:
– Хочу…
– Ну, вот и отлично, – Деамайн чмокнул мальчика в лохматую макушку. – Значит, мы договорились. Ты подождёшь несколько лет, и если все ещё будешь любить меня, то я сделаю то, чего ты от меня добиваешься уже второй год.
Услышав эту фразу, мальчик покраснел ещё отчаяннее, чем раньше, и торопливо кивнул. На душе у него было тепло и радостно, и все сомнения уходили прочь. Конечно, он очень хотел доказать Деамайну свои чувства прямо сейчас. Он не очень хорошо себе представлял, как это будет и что нужно делать, но был уверен, что мужчина ему это объяснит. Но, с другой стороны, эгоистично думать лишь о своих желаниях – это не любовь, и если Деамайну сейчас с ним не будет хорошо, то он предпочтёт подождать. Подождать до того момента, когда его тело способно будет доставить настоящее удовольствие.
– А теперь иди в свою комнату, Хэния. Наши с тобой занятия начнутся после завтрака.
Мальчик, снова молча кивнув, неуклюже выбрался из постели и, шурша босыми ногами по расшитому извилистыми узорами ковру, скрылся за дверью, аккуратно её прикрыв. Деамайн, убедившись, что Хэния ушёл, с шумом выдохнул.
«Сам виноват. Нужно было тогда быть аккуратнее и не бросаться на Кая прямо при нём», – уже не в первый раз отругал себя мужчина и встал с кровати. В паху требовательно ныло, а способа справиться с этим, кроме самого банального, не было совершенно никакого. Кажется, утро прекращало быть радостным и светлым…
Алрис Вениан, проснувшись, уже привычно отметил приятную расслабленность во всём теле и какую-то внутреннюю эйфорию. После секса с Кейне всегда было так. Некромант словно напитывал его энергией, давал глоток жизни. И это чувство вызывало всё меньше раздражения. Фраза о том, что Кейне убил Эвелин, уже не помогала. Да и что там притворяться, Алрис невесту никогда не любил. Уважал и восхищался мастерством – да. Считал другом – безусловно. Так что, когда их родители объявили о своём решении поженить их, Алрис не был против, а Эвелин, похоже, вообще было всё равно. Она вся была в своих рунах, плетёных узорах на дереве и металле, и воспринимала реальный мир как что-то весьма условное и зыбкое. И Алрис в качестве мужа её, вроде бы, вполне устраивал.
Когда Эвелин ещё была жива, иногда маг-эна задумывался о том, каким будет их первый секс после свадьбы. Для молодого парня это вполне нормальные фантазии, которые были, безусловно, весьма приятными. Но те чувства, которые вызывал в нём образ обнажённой Эвелин, раскинувшейся на белых простынях и смущённо смотрящей на него своими серыми глазами, ни в какое сравнение не шли с реальностью, в которой был некромант.
Разноцветные глаза, резкие черты лица, похожие на струи крови волосы и уверенность, опыт, сила, которые рождали требовательные прикосновения – всё это было гораздо ярче, гораздо пленительнее. И как бы Алрис ни гнал от себя подобные мысли, он не мог не признавать: с Кейне ему было хорошо. Причём несмотря ни на что.
Король мог появиться ночью. Просто прийти за сексом, разбудив Алриса и овладев его расслабленным и полусонным телом, которое не могло сопротивляться и лишь послушно, покорно выгибалось в руках некроманта. Он мог пригласить самого телохранителя в свой кабинет или в свои покои и начать всё как обычный разговор о каких-нибудь государственных делах. Но Алрис потом всё равно оказывался на коленях перед расстёгнутой ширинкой чёрных брюк и, краснея и давясь, заглатывал возбуждённый член, невольно возбуждаясь и сходя с ума от одной лишь мысли о том, как же он хочет, чтобы Кейне сейчас…
Иногда его желание исполнялось, иногда нет. И тогда приходилось справляться самостоятельно, в собственной комнате, закусив губу и рисуя в воображении такое, чего в реальности он никогда бы не допустил. Так и проходила неделя за неделей, и когда Алрис понял, что он во дворце уже месяц, он с ужасом осознал, что не сделал ничего. Ничего полезного для Мастера. Он не добыл информацию, он не нашёл слабых мест некроманта, он и устройство дворца-то выучил лишь в общих чертах. Он не подобрался близко к Халлронам, не смог ничего узнать про Деамайна. Он лишь ходил с королём по каким-то делам и трахался с ним же. На этом вся его деятельность заканчивалась. Поняв это, Алрис бессильно застонал, поражённый мыслью о том, что, кажется, его заносит куда-то совершенно не туда. И что король-некромант, похоже, сумел настолько овладеть его мыслями, что всё остальное попросту выскочило из головы. Это нужно было прекращать.
Встав с кровати, Алрис Вениан подошёл к шкафу и выбрал себе одежду на сегодня из того простого набора, который изначально был у него с собой: ничего нового приобрести он так и не успел.
Пристегнув к ленте свою любимую брошь, Алрис покинул комнату и отправился к кабинету короля. Сегодня должно было произойти что-то особенно важное, и Кейне попросил телохранителя прийти к девяти утра, хотя раньше особо не утруждал его работой и предпочитал видеть лишь после обеда. Если так подумать, то эктосу Алрис нужен был скорее просто ради приличия, потому что так было положено. Ну и ещё ради секса, но это был какой-то дополнительный пункт, совершенно неожиданно появившийся в списке его обязанностей.
По дороге к кабинету, у комнаты Деамайна, Алрис услышал обрывки какого-то разговора. Конкретных слов разобрать было невозможно, поэтому парень, повинуясь шпионской привычке, подошёл поближе к двери, стараясь ступать как можно более бесшумно. И в тот самый момент, когда маг приготовился применить простейшее заклинание, которое позволило бы понять суть разговора, дверь распахнулась, выпуская в коридор одетого в шёлковую белую пижаму мальчишку. На вид ему было не так уж много лет, и выглядел он изрядно потрёпанным, отчего у Алриса внутри вспыхнуло такое негодование, что стало тяжело дышать. Да, от Мастера он слышал, что старший некромант испытывает особую страсть к подросткам, но чтобы доходило до такого!
– Здравствуйте, – как ни в чём не бывало, вежливо произнёс мальчик, увидев Алриса, и, не дожидаясь ответа, проскользнул мимо, ступая по каменному полу босыми ногами.
«О, Высшие…»
Алрис стиснул кулаки, пытаясь хоть немного унять сковавшую тело ярость. Кем нужно быть, чтобы затащить в постель ребёнка?! Интересно, а Кейне знает о том, что здесь творится?
«А ты уверен, что ему не плевать?» – спросил бесстрастно внутренний голос, и Алрису оставалось лишь признать, что он, скорее всего, подсознательно верит в худшее.
Но поздно уже было разводить разговоры о морали и думать, куда он попал и что вообще делает, потому что он уже влип так, что выпутаться невозможно. Он спит с королём, которого должен убить, и он не сообщает информацию о нём Мастеру, на которого должен работать. Если глава организации узнает, что здесь происходит и что Алрис окончательно забыл о своих целях, его, вероятно, устранят. Слишком уж опасно оставлять рядом с некромантом того, кто так близок к Мастеру и кто знает так много. С другой стороны, если сам Кейне узнает, каковы истинные мотивы пребывания телохранителя здесь, то он тоже едва ли отнесётся к этому спокойно. И смерть ещё не самое худшее, чего в этом случае можно ожидать…
– Алрис, ты опоздал, – недовольно сказал Кейне, когда его телохранитель наконец-то появился.
– Простите…
– Впрочем, неважно, – махнул рукой некромант, садясь за стол и принимаясь что-то писать. – Я хотел предупредить тебя, что сегодня у нас будет небольшой прием и ты обязан на нём присутствовать.
Алрис сглотнул, чувствуя, как внутри разливается какое-то непонятное беспокойство.
– И… что именно я буду делать?
– Охранять меня, – удивлённо приподняв бровь, произнёс Кейне таким тоном, от которого любой бы невольно почувствовал себя идиотом. – Но на этот раз всё немного сложнее. Во-первых, тебе необходимо одеть что-нибудь совсем закрытое. Всё, что из Совельдейма, тебе не подойдёт.
«Но у меня же больше нет ничего!»
– И, во-вторых, у тебя будет, если так можно выразиться, противник: другой боевой маг-эна. Так что советую быть внимательнее.
– Могу я… – Алрис запнулся, но потом, решившись, продолжил, – могу я узнать, кто именно приезжает?
Кейне, усмехнувшись, оторвался от пергамента и, глядя прямо на телохранителя, произнёс:
– Посол принцессы Ханаан, из Хайтендарта.
«Спокойно… держи себя в руках!»
– Ясно, – как можно более бесстрастным тоном ответил Алрис.
Он очень, очень надеялся, что на его лице не проявится ни одной лишней эмоции, потому что это могло слишком дорого ему обойтись. Если сейчас Кейне хоть что-нибудь заподозрит, это выльется в ещё одну войну или, правильнее выразиться, в бойню. Принцессу Ханаан Алрис никогда в жизни не видел, но совершенно точно знал, что она, как и Мастер, является одной из глав организации, её спонсором и, судя по всему, автором если не всех, то абсолютного большинства операций. Какой бы она ни была, эта девушка явно прекрасный стратег и просто так своих людей отправлять к некроманту не станет. Так зачем именно её посол приезжает в Эрисхайн?
