Текст книги "Песочные часы перевёрнуты вновь (СИ)"
Автор книги: X-Law
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
Некоторое время его явно пристально изучали, хотя из-за капюшона взгляд виден не был, но потом Мастер тихо спросил:
– Кто рассказал вам, где меня можно найти?
– Джевери, – уверенно назвал Алрис имя, и, судя по реакции мужчины, не прогадал.
Мастер мгновенно отступил, позволяя гостю пройти, и бывший шпион испытал острый приступ ностальгии: даже сама атмосфера в квартире ничем не отличалась от той, к которой он привык за всё время их встреч.
Он никогда не задавался вопросом о том, почему же Мастер прячет своё лицо, откуда он вообще появился и как стал главой организации, мечтающей уничтожить короля-некроманта. Он лишь выполнял его распоряжения, и теперь настал очередь использовать все полученные знания. Поэтому пока они шли в гостиную, Алрис успел подметить все ловушки, расставленные по стенам и углам, и понять, что большую часть из них обойти будет довольно легко. Хотя, возможно, оставалось что-то, чего он не знал, и осторожность не была бы излишней. А ещё здесь был маскирующий купол, закрывающий всю квартиру, умело протянутый по стенам и потолку. И это было прекрасно.
– Присаживайтесь, – жестом указав на кресло, произнёс Мастер, и Алрис сделал вид, что именно так и собирается поступить.
Но как только немного была ослаблена бдительность, как только мужчина отвлёкся, приготовившись выслушать рассказ пришедшего, сверкнула ослепительная белая вспышка, затрещал воздух, и в следующее мгновение Мастер оказался лежащим у массивного шкафа напротив. С него сорвало капюшон, и стало видно жёсткие линии лица и лёгкую проседь в волосах. Алрису показалось, что где-то он встречал этого человека, или, по крайней мере, видел его изображения. Но не до этого сейчас было.
– Значит, белые молнии, – не делая попыток подняться, насмешливо протянул Мастер. – Не думал, что ты придёшь ко мне, Алрис.
Парень никак не прореагировал на эти слова, лишь вскинул руку и выпустил очередной разряд, который был остановлен умело поставленной защитой. Алрис нахмурился.
Он знал основной принцип боя с заклинателями: ни в коем случае не давать им возможности для произнесения заклинаний, атаковать непрерывно, возможно, менее мощными атаками, лишь бы без промежутков. И именно это он сейчас собирался выполнять. На мгновение прикрыв глаза, он изменил тип атаки, без всяких слов: одно это говорило о мастерском управлении собственным даром. Теперь он бил не сплошной полосой молнии, а мелкими светящимися шарами, которые скатывались с его запястья к кончикам пальцев, а потом срывались и неслись вперёд, оглушительно треща. Они напоминали пули, да и убойностью были не меньшей, хоть и уступали другим приёмам, которыми Алрис владел. И самое приятное было в том, что Мастер не знал их. Ещё будучи у него на обучении, парень не стал раскрывать всех своих талантов. Только вот радовался боевой маг рано: защита Мастера была на высоте.
Шаровые молнии касались её и тут же гасли, ярко вспыхнув за мгновение до исчезновения. Казалось, будто они лопаются, как мыльные пузыри, и не причиняют никакого вреда. Более того, столь бесполезные атаки дали Мастеру время. Время для того, чтобы начать читать заклинание.
«Не позволить закончить» – это была единственная мысль, которая промелькнула в сознании Алриса, и он, стиснув зубы, усилием воли сменил мелкие шаровые молнии на короткие всполохи, вложив в них гораздо больше энергии, чем раньше. Это было личной особенностью его дара, не зря ведь молнии были именно белыми, а не желтоватыми или блекло-голубыми, как у всех остальных. Алрис мог концентрировать в одном всполохе в разы больше силы, повышая убойность, а также увеличивая скорость. И этот талант ему сейчас очень пригодился.
Первый же всполох прошёл через установленную Мастером защиту, поразив его в плечо. Мужчина дёрнулся и закричал от расползающейся по телу боли, выгрызающей себе путь словно крот нору. Попадание молнии даже хуже огня, потому что огонь никогда так не мучает, не бьёт так сильно по нервам, лишая контроля. Но, оправдав своё звание эна-заклинателя, мастер быстро пришёл в себя, прошипев отчаянно несколько отрывистых слов, которые заставили воздух перед ним искриться и переливаться, образуя вполне видимый барьер.
Это была молчаливая битва, в ней не произносилось ни одного лишнего слова. Никто не пытался узнать, почему другой поступает так. Мастер не спрашивал у Алриса, как тот пришёл к решению защищать того, кто разрушил столицу Совельдейма, а сам Алрис не интересовался, почему мужчина так остро ненавидит Кейне. Каждое мгновение, в которое можно было сказать слово, сейчас стало бесконечно дорого, чтобы тратить его на пустую болтовню. Только заклинания, только управление силой, чтобы сверкали молнии и переливался щит, дрожал пол и летели огненные шары, с грохотом разбиваясь о белую вибрирующую стену.
В порыве боя они подожгли шторы, подожгли диван, и вскоре уже почти ничего нельзя было различить из-за застилающего всё едкого дыма. Алрис, потерев рукой глаза, вскрикнул: его зацепило остатками ловушки, которая была повешена на стену. Даже остаточной магии хватило на то, чтобы частично парализовать правую руку, и это было очень, очень плохо.
Мастер, заметив увечье противника, не медля перешёл в отступление, перестав так много внимания уделять защите и тратя больше времени на атаки. Он был действительно профессионалом, без всяких вопросов. Алрис до этого ни разу не встречал заклинателей такого класса, настолько совершенно владеющих словом. Он бы непременно восхитился таким мастерством, если бы на кону не стояла его жизнь.
Он выставил барьер, отбив очередную атаку, и почувствовал, что на это у него ушло горазд больше сил, чем положено было. Кажется, бой начинал его выматывать. Чего уж и говорить: он не привык к таким долгим противостояниям. Ведь они сражались уже никак не меньше пятнадцати минут – для магической дуэли срок непозволительно долгий. Вокруг полыхало пламя, валил густой чёрный дым, и становилось всё жарче и жарче с каждой секундой, а горло першило и не хватало воздуха.
«Если не сделаю этого сейчас, то никогда уже…» – промелькнула мысль в голове Алриса, и он, отрешившись от реальности на мгновение, закрыл глаза, сконцентрировавшись только на себе. Он взывал к дару, к его сути, проникал в него, вытягивал, позволяя заполнять каждую клеточку. Он собирался сделать то, что называлось бесхитростно и как-то глупо: «дерево». Когда-то он убил сотни часов за тренировками, едва не обрушил потолок тренировочного зала, да и сам чуть не убился, обжегшись собственной силой, пытаясь взять её под контроль. Это было самое сердце того, что ему дали Высшие, и пробиться к нему было невероятно сложно. Зато теперь, освоив его, он знал, что способен на такое, о чём многим остаётся лишь мечтать.
– Я освобождаю тебя! – с нажимом произнёс Алрис, и его голос потонул в рёве.
Это длилось всего мгновение, ослепительно-яркое и поражающее своей мощью: от ног Алриса, по всему его телу, побежали светящиеся угловатые линии, пробираясь всё выше и выше, чтобы выйти из его раскинутых в стороны рук, устремиться вверх и тут же разойтись сетью, окутав всю вокруг. Эти потоки энергии, яркие и потрескивающие, напоминали ветви, а сам Алрис, окутанный белым сиянием, словно был воплощением света. Бесконечно красивое, бесконечно опасное применение силы, которое обвило весь дом, проникая даже сквозь жаркое пламя. «Ветви» завернулись на углах, прошлись по потолку и полу, чтобы пронзить, прошибить насквозь не успевшего среагировать Мастера, чья защита, хрустнув, распалась на части, растворившись в задымленном воздухе.
Мужчина осел на пол без вскрика, без единого вздоха, лишь широко распахнув глаза, уставившиеся в закопченные потолок, а Алрис, застонав, упал на колени, дрожа. «Дерево» вытягивало слишком много, оно выпивало почти подчистую, и сил стоять не было совершенно никаких, но он должен был, во что бы то ни стало.
Шатаясь, прокусив до крови губу, маг встал, тяжело дыша и глотая терпкий дым, заставивший его зайтись кашлем. Он должен найти этот артефакт, убивший Деамайна и угрожавший его Кейне. Мастер непременно должен носить его при себе, иначе никак. Но как же тяжело двигаться! Даже просто стоять тяжело, не то что идти! А протянуть руку и откинуть полы одежды – это непосильная задача, и всё же Алрис медленно, крича от боли, сделал это. Его пальцы, скользкие от пота и сажи, ощупали один карман, потом второй, перешли к нагрудным, потом к карманам брюк. И именно там обнаружилась небольшая коробочка из красного дерева, расписанная золотыми рунами. Этот почерк, эту манеру письма Алрис узнал бы из миллиона, но сейчас, впервые в жизни, его никоим образом не тронул созданный Эвелин артефакт. Ему нужно было то, что внутри, он должен был знать, что она там есть.
Стиснув коробочку пальцами по бокам, Алрис сумел её открыть, хотя судорогой свело все мышцы и захотелось просто сжаться в комочек и пережить те приступы боли, которые терзали всё тело. И на бархатной подушечке сверкала она: тонкая золотая Игла, прикреплённая к ободку. Механизм простой: надеваешь на запястье подобно браслету, а потом наносишь удар. Невозможно было поверить, что такая мелочь способна погубить эктоса, всесильного и неуязвимого на первый взгляд. Но Алрис чувствовал, какая от артефакта исходит сила. Коробочка Эвелин её сдерживала, не давала выходить и распыляться, но сейчас, когда крышка была открыта…
Заскрежетав, упала с потолка балка, рухнул маскирующий купол, раздались обеспокоенные крики людей с улицы, и Алрис понял, что пора уходить, как можно быстрее. Захлопнув крышку, он сунул коробочку в карман, а сам, бросив на Мастера последний взгляд, выскользнул через окно, вышибив раму. На этот грохот никто не обратил внимания, поскольку все были увлечены входной дверью и попытками её открыть, и поэтому обожжённый, чумазый и наглотавшийся дыма маг шёл по улицам, не привлекая лишнего внимания, чему способствовала медленно опустившаяся на Авертри бархатная ночь. Оказывается, дела с Мастером заняли больше времени, чем он рассчитывал.
«Кейне меня убьёт», – подумал Алрис, и эта мысль заставила улыбнуться.
Он справился. Он сделал то, что хотел, и от чувства успеха голова шла кругом. Подпитываемый восторгом и предвкушением, Алрис не заметил, как дошёл до дворца. Слуги пропустили его внутрь, не задавая никаких вопросов: они привыкли и не к такому с тех пор, как королем стал некромант.
Когда Алрис шёл по коридорам, таким уже родным и привычным, внутри него ширилось какое-то трудно передаваемое чувство, близкое к эйфории, и, поглощённый им, он не уловил резкого движения справа. На него налетел Кейне, стискивая, вжимая в стену, прижимаясь всем телом. Разноцветные глаза горели яростью, которая сквозила и в надсадном шёпоте:
– Где ты был?!
А у Алриса от одного лишь чувства присутствия некроманта вдруг задрожали колени. Он чувствовал, как слабеет тело, обмякая и повисая в сильных объятиях. И без того обеспокоенный голос Кейне тут же сменился по-настоящему настороженным:
– Что случилось?
Конечно, король видел, что его любовник попал в какую-то переделку, и поэтому нужно было выяснить, что именно произошло. И уж никак Кейне не ожидал, что Алрис скажет:
– Опусти меня на пол и отойди. Пожалуйста.
Некромант исполнил просьбу.
Он смотрел на своего бывшего телохранителя и сразу видел многое. И почти полностью выпитую силу, и все эти ожоги и порезы. Алрис явно вступил в магический бой, только вот ради чего? Покинул дворец, ушёл куда-то, а вернулся в таком состоянии…
– Вот, – бесхитростно сказал маг, открывая коробочку с артефактом и ставя её на пол.
И в ту же секунду некромант побледнел так, словно крови в нём вообще не осталось.
– Что ты натворил?.. – прошептал он.
Он узнал её сразу, в конце концов, после смерти Деамайна ему пришлось прочесть немало книг о ней. Но самое интересное было в том, что он не чувствовал силу артефакта. Сейчас, когда он покоился на бархатной подушечке, в нём словно не было никакой энергии, и это ощущение было обманчивым. Созданная для убийства некромантов, Игла Смерти не проявляла себя, не давала повода думать об угрозе. И в этом было её коварство, погубившее даже опытного Деамайна.
– Мастер мёртв, – произнёс Алрис, смотря прямо на Кейне, и тот застыл, не в силах сказать ни слова.
Некоторое время они молчали оба, каждый думая о своём, а потом Кейне, прикрыв глаза рукой на мгновение, шагнул вперёд, осторожно закрыл рукой крышку коробочки, и, уже безбоязненно подняв её с пола, бросил Алрису:
– Идём.
========== Глава 30 ==========
Это было прекрасное, совершенно особенное солнечное утро. Через слегка приоткрытое окно свежий воздух проникал в комнату, качая лёгкий тюль занавесок, а в постели было тепло и уютно.
Мягкое одеяло, пухлая подушка, и сонное, расслабленное тело под боком, ещё совсем юное, но уже начинающее приобретать будущее роскошные очертания. Эти чёрные волосы, рассыпавшиеся прядями по простыне, молочная кожа: Хэния был безумно, невыносимо красив. Гораздо красивее чем кто-либо, кого Кай встречал в своей жизни. И это зарождало в душе какое-то странное, не совсем понятное пока чувство, не похожее на любовь. Любил он Деамайна, а вот Хэния был кем-то иным. Рядом с ним просто хотелось быть, несмотря на ту боль, которую он причинял.
Даже сейчас, когда мальчик спал, Кай чувствовал её, эту режущую энергию, проникавшую в его тело и заставлявшую мышцы ныть. Это уже действительно стало чем-то привычным, такой неотъемлемой частью, без которой никак не обойтись.
– Обними меня, – сонно пробормотал Хэния, толкаясь Каю под руку, и парень, улыбнувшись, именно так и поступил.
Сначала, признаться, он чувствовал, что есть что-то неправильное в том, что они с Хэнией живут вместе, спят в одной постели, обнимаются и вообще. В конце концов, мальчику совсем немного лет, а он уже стремился ступить на взрослую территорию. Но секса между ними не было, и пока даже не было никаких похожих ситуаций. Они просто спали вместе, иногда целовались, но не вспыхивало в груди того огненного желания, которое должно было быть. Эта потребность в физическом контакте была обусловлена, видимо, их магической связью, которая таким образом подпитывалась. И, в любом случае, Кай был уверен, что ничего более серьёзного не допустит.
– Сильно больно? – подняв свои огромные зелёные глаза, спросил Хэния у партнёра, и тот покачал головой.
– Сегодня уже не так.
– Это хорошо, – вздохнул мальчик, устраиваясь поудобнее в аккуратных объятиях. – Я постараюсь научиться как можно быстрее.
Кай кивнул, ничего не ответив.
С тех пор, как он определил, что сила Хэнии больше похожа на ветер, они значительно продвинулись вперёд. Не было больше срывов, не было оглушающих приступов боли и разорванных мышц, крови из горла и криков Кейне по этому поводу. Хэнию теперь учили сразу двое, одним из которых был отец, и Кая не переставало это удивлять. В конце концов, Кристофер слишком сильно не любил некромантов, чтобы добровольно проводить с ними несколько часов каждый день. Но, кажется, даже принадлежащий к другому роду Кай оставался для него сыном, и он не собирался его просто так бросать, несмотря на прошлое и его отвратительное поведение при жизни Деамайна. И Кай отцу был за это бесконечно благодарен, потому что после смерти любимого человека в душе поселилась такая пустота, что если бы отец отказался от него, то Кай бы, наверное, с ума сошёл.
Оборвалась прочная связь, оборвались отношения длиной в несколько лет, и было так одиноко, что хотелось выть. И поэтому Кай цеплялся за отца, он отчаянно цеплялся за Хэнию, который теперь тоже был не чужим, и с которым он старался проводить всё свободное время. Потому что если у самого Кая был отец, был брат и Алисандр, то у Хэнии никого больше не было, кроме магического партнёра. И мальчик тянулся к нему всей душой, забывая уже про то, что говорил Деамайн о холодности и сдержанности в отношениях, которые привлекают и привязывают. И последний факт очень радовал Кейне.
Дело в том, что обучая мальчика своему искусству, объясняя ему элементарные принципы того, как быть хорошим любовником и как получить себе любого, Деамайн не задумывался о том, что Хэния ещё слишком мал для этого, да и времени у них в итоге не хватило. Если бы южанин остался с учителем ещё на пару лет, то всё было бы идеально. К шестнадцати Хэния бы превратился в расчетливого идеального соблазнителя, который бы, учитывая фантастическую внешность, превзошёл бы самого Деамайна. Но этому не суждено было сбыться.
Нет, конечно, Хэния ещё пытался что-то делать, применял какие-то полученные от Деамайна знания на практике, но всё реже и реже, повинуясь своим чувствам и желаниям, а они у него были весьма далеки от расчетливости и холодности. В конце концов, он всего лишь мальчишка, который был одинок всю жизнь и теперь остался без единственного, кто его принял в своё время.
– Пора вставать, – мягко сказал Кай, выскальзывая из-под одеяла, и Хэния сразу почувствовал, что стало прохладнее.
– У тебя не было видений? – спросил мальчик, вылезая следом.
– Ничего важного, – отмахнулся предсказатель, накидывая халат и направляясь в ванну.
– А мне вот сегодня ночью как-то не по себе, – признался Хэния, и Кай резко обернулся.
Мальчик стоял у кровати, обняв себя одной рукой и потупив взгляд. Обнажённое тело было идеальным, на нём уже просматривались чёткие линии мышц, и голова шла кругом, когда Кай представлял, вот что всё это превратится через несколько лет. Когда-то Хэния сказал, что ненавидит свою красоту, потому что она не принесла ему ничего хорошего. С тех пор Кай больше не затрагивал эту тему.
– Ты опять видел сон о нём? – решив не вилять, прямо спросил Кай.
Но Хэния лишь покачал головой.
– Это не сон. Это какое-то странное ощущение. Оно ещё вчера ночью началось. Словно… я даже не знаю, как описать…
Хэния замолчал, и Кай, вздохнув, подошёл к нему и прижал к себе, обнимая и гладя по голове. Мальчик был значительно ниже, да и вообще казался сейчас таким беззащитным, что как-то забывалось то, что он почти умеет призывать мертвецов пусть пока и длинной цепью заклинания, а не как старший эктос, одним лишь желанием.
– Мы сегодня спросим об этом у Кейне, хорошо? – мягко произнёс Кай, и Хэния кивнул, уткнувшись лбом ему в грудь.
Близость магического партнёра успокаивала, несмотря ни на что. И мальчик не стал говорить о том густом ужасе, который скопился внутри, сдавливая грудь и не давая дышать. Он поселился во дворце вчера, пронзив Хэнию страхом, и на самом деле он почти не спал ночью, купаясь в ледяных волнах, проваливаясь в бред и прижимаясь отчаянно к Каю, черпая из него хоть немного облегчения и спокойствия. И на самом деле ему становилось лучше, особенно когда предсказатель был совсем близко, когда можно было обвить его руками и слиться телом. И поэтому именно такой была первая фраза, которую Хэния сказал партнёру утром, едва открыв глаза. Потому что без него оставаться было невозможно.
– Пойдём в душ вместе, – верно истолковав состояние мальчика, предложил Кай, и тот кивнул, робко и осторожно.
Когда заскользили по коже тёплые струи, когда скользнул руками по его плечам Кай, Хэнию забила дрожь, и он позволил себе потерять самообладание.
– Мне так плохо, – прошептал он, прислонившись к бледно-зелёному мрамору.
– Тише, – произнёс Кай, обнимая своего партнёра и чувствуя, как затуманивается взгляд.
Перед ним мелькало будущее, и в этом будущем он сидел их вместе. Хэнии было, наверное, уже под сорок, и он сидел на троне в официальной одежде Эрисхайна, с тяжёлой чёрно-серебряной короной на голове. А сам Кай стоял рядом, по правую руку, и вокруг было столько народу, всяких разношерстных знатных особ, что сомнений в исключительной официальности события не было никаких.
«Значит, ты станешь королём», – подумал Кай, чувствуя под пальцами мокрую кожу мальчика, но не стал об этом говорить. Иногда будущее лучше оставлять в тайне.
– Пойдём к Кейне, – сказал Кай, отступая, и Хэния, оттолкнувшись от стены, последовал за ним.
Впереди была очередная тренировка, которая, очевидно, должна приблизить мальчика к будущему величию. Но почему же в том видении в зелёных глазах Хэнии было столько боли?..
– Ты хочешь сказать, что тебе плохо со вчерашнего вечера? – нахмурившись, спросил Кейне, глядя прямо в ярко-зелёные глаза.
– Да, – подтвердил Хэния.
– Хм…
Король испытующе провёл рукой по голове мальчика, прислушиваясь к ощущениям, потом попытался сконцентрироваться на артефакте, и, вздохнув, открыл глаза. Бесполезно. Ничего он не чувствует. Так в чём же причина?
– Здесь, в этом зале, ощущения сильнее? – попробовал некромант подтвердить свои подозрения, и когда Хэния кивнул, у него просто не осталось слов.
«Не может быть, чтобы он чувствовал её… Некроманты не должны, по всем правилам…»
– Хэния, ты можешь поделиться со мной тем, что чувствуешь? – наконец, принял решение Кейне.
Глаза мальчика испуганно распахнулись.
– Но я ведь не умею…
– А здесь и не нужно уметь. Просто не сопротивляйся.
Кейне взял ученика за руку, и, закрыв глаза, осторожно попробовал проникнуть в его поле. Тут же всколыхнулся дар, оскалившись и ударив по нервам, и Кейне, зашипев, отшатнулся и вытер потекшую из носа кровь.
– Прости, – тихо сказал мальчик.
– Всё нормально, – через силу произнёс Кейне. – Давай ещё раз.
Он вновь закрыл глаза, пробиваясь к ощущениям мальчика, и на этот раз правда было проще. По крайней мере, Кейне смог ощутить какую-то тоску, и совсем лёгкие, мелкие отголоски страха. Он попытался разобрать это получше, потянувшись всем существом вперёд, и в этот момент его ударило так, что из груди вырвался крик. Кейне упал на пол, сжимая виски и хватая ртом воздух, и тут же рядом оказался Кристофер.
– Ты как? – спросил он короля, помогая ему встать.
– Хреново, – зло откликнулся Кейне, и, посмотрев на Хэнию, сказал: – Просто не защищайся от меня. Расслабься и всё. Я ничего плохого не сделаю.
– Он и так расслаблен! – вступился за магического партнёра Кай.
– Оно само получается, – пожал плечами мальчик, стиснув кулаки.
И в этот момент до Кейне понемногу начало доходить.
– Кай, помоги мне, – отсутствующим взглядом смотря в пространство, попросил король. – Возьми Хэнию за руку, и меня тоже.
Кейне делал это, заранее приготовившись к боли. Её не избежать, это очевидно. Но, возможно, с магическим партнёром будет немного попроще, тем более что Кай вообще влияет на мальчика благотворно, вопреки всем опасениям.
– Так вот в чём дело… – промелькнула мысль в голове у Кейне, когда он, наконец, смог приблизиться к дару Хэнии настолько, насколько вообще было возможно.
А потом всё опять закрутилось в выворачивающем душу вихре. Кейне стало настолько плохо, что казалось, будто из него вытягивают внутренности. Охнув, он осел на пол, и, кажется, на секунду даже потерял сознание, по крайней мере когда он открыл глаза, перед ними был потолок тренировочного зала, а он совсем не помнил, как умудрился так разлечься на каменном полу.
– Кейне! – позвал его сидящий рядом Хэния, и некромант, повернув голову, улыбнулся.
– Всё в порядке, серьёзно, – сказал он. – Просто я понял о тебе кое-что очень важное.
У всех некромантов есть какие-то особенности. Дар не одинаков и не сделан под копирку, в нём всегда заложено что-то индивидуальное. У Деамайна, например, были выдающиеся способности по призыву мёртвых. У него это словно в крови было, всегда удавалось очень легко и в огромных количествах. Конечно, Кейне тоже это умел, и все некроманты умели вообще, но у Деамайна это получалось как-то естественно и легко, он словно вообще на это усилий не затрачивал. Неудивительно, что Кейне не чувствовал себя сильнее учителя даже тогда, когда уже стал эктосом.
У него самого был талант к исцелению ран. Конечно же, с использованием трупов, вселяя в мёртвую ткань живую энергию. Но, тем ни менее, это у него получалось прекрасно, гораздо лучше, чем у того же Деамайна. Неудивительно, что даже для восстановления после каких-то критических ситуаций, вроде того заклинания на мосту, ему требовалось очень мало времени. В разы меньше, чем потребовалось бы любому другому некроманту. Собственно, именно это умение и позволяло ему очень долго рассчитывать на то, что им с Люце удастся преодолеть Испытание.
А вот у Хэнии, кажется, была исключительная связь с самой Смертью. Точнее, если уж быть совсем точным, с миром Смерти, с той его частью, где проходили основные потоки энергии, концентрирующиеся и переходящие потом обратно к живым. При помощи самого Хэнии, естественно. Его задачей было их как бы фильтровать, вновь превращать в живую энергию, только вот способностей мальчика на это пока не хватало, из-за чего страдали все, но в первую очередь Кай. Ему, как магическому партнёру, доставалась часть того, что получал Хэния, но он, будучи обычным предсказателем, не мог её выносить. Да о чём можно вообще говорить, если даже Кейне при близком контакте с даром Хэнии становилось больно. Он у него был каким-то агрессивным просто до безумия. Стремился уничтожить, растоптать, разрушить всё на своём пути. На малейшую попытку контакта он оскаливался и рычал, и Кейне уже устал с этим бороться, убедившись, что Хэния не способен это контролировать.
– Ты чувствуешь Иглу Смерти, – произнёс король. – Это невероятно, поскольку она защищена от некромантов, но иного объяснения нет. А это значит, что твой дар гораздо глубже, чем мы все рассчитывали.
– И что ты будешь с этим делать? – усмехнувшись, спросил у Кейне Кристофер Халлрон.
Король хмыкнул, и, вздохнув, поправил выбившиеся из косы алые пряди.
– То же самое, что планировал делать раньше: учить его быть некромантом. Чтобы однажды он стал королём.
– Он согласился приехать на ритуал?
Голос Лайлы звучал необыкновенно жестко, а в синих глазах было едва сдерживаемое нетерпение.
– Да, – ответила Алеит, вычерчивая на стене короткую влажную линию.
В одной руке у неё была кисть, а в другой чаша с жёлто-зелёным отваром, который, соприкасаясь с поверхностью, становился совершенно белым, а потом и вовсе исчезал. Обычная техника Охотников, с которой, правда, мало кто из некромантов сталкивался: не так часто получается заманивать сыновей Смерти в ловушки.
– Мы не имеем права на ошибку, – стискивая кулаки, произнесла Лайла.
– Я знаю, – терпеливо ответила Алеит.
Её шпионка из Хайтенедарта уже начинала бесить. Нет, её навыки вопросов не вызывали, но сейчас, получив прямо приказ от Ханаан, девушка слишком сильно нервничала и, кажется, всерьёз боялась, что план сорвётся. В конце концов, несмотря на все расчеты, их противник – эктос некромант, и если хоть что-то пойдёт не так…
– Ты уверена, что он придёт один? – в очередной раз спросила Лайла.
– Вероятно, да. Раньше всегда приходил, – пожала плечами Алеит.
Она провела по стене ещё одну полосу, заканчивая узор, и, вздохнув, опустила руки, отойдя на шаг и внимательно всматриваясь в то, что сделала: она, в отличие от остальных, видела рисунок полностью, поскольку была его автором.
– На этом доме стоит достаточно заклинаний, и при этом весьма неплохая маскировка. Даже с уровнем Кейне не так просто будет понять, в чём тут дело, так что к тому моменту, когда он придёт в себя, будет уже поздно.
– И что тебя тогда так нервирует? – недовольно спросила Алеит.
– То, что мы до сих пор не знаем, кто убил Мастера, – процедила девушка и стиснула зубы. – Он был хорошим заклинателем. Одним из лучших. Более того, Игла Смерти, которой он владел, пропала. Мы лишились артефакта такой ценности, и даже не знаем, кто это сделал!
– Я уже говорила, что это мог быть…
– Нет, – нетерпеливо прервала Лайла Алеит. – У Алриса никогда не было подобной силы. Принцесса Ханаан считает, что Кейне смог найти себе союзника, о котором мы пока не знаем. Возможно, это кто-то из Лируэлла, хотя я не думала, что у них могут быть маги такой силы.
– Кейне придёт один, – уверенно сказала Алеит, подходя к другой стене и начиная повторять там ранее выведенный узор. – И мы готовы его встретить. Тренировки Тахмира окончены, и этот мальчик способен на такое, чего некромант от него точно не ожидает. Это лучший боец из всех, что я видела.
– Надеюсь на это.
Лайла, вздохнув, устало опустилась в одной из кресел, на мгновение прикрыв глаза. В последние дни она почти не спала, постоянно занимаясь приготовлениями к последнему бою. Она разрывалась между Эрисхайном и Хайтендартом, постоянно посылая кого-то со срочными сообщениями, отшлифовывая мельчайшие детали плана и согласовывая все действия. Было приятно, что принцесса поручила большую часть всего этого ей. Это говорило об особом доверии и расположении. Но хоть она и шпион, хоть она и привыкла к подобному, на этот раз было очень тяжело. А может она сама себя слишком уж загоняла, стремясь сделать всё идеально. Потому что её принцесса надеется на неё, она ждёт блестящих результатов, и не в правилах Лайлы её подводить.
Хайтендарту нужен Эрисхайн. Потому что как только это королевство окажется у них в руках, путь к другим будет открыт. В Совельдейме после разрушения Дорвеля так и не появилось нормальной власти. Единственная причина, по которой королевство сохранило свою независимость – это Эрисхайн. В своё время Кейне недвусмысленно дал понять, что не потерпит никакого военного вмешательства в дела Совельдейма, и что он готов отразить любую агрессию, направленную в их сторону. Примерно так же обстояли дела и с Лируэллом. С момента подписания договора, самое слабое из всех королевств находилось под полной протекцией некроманта, и не было никакой возможности добраться до них. Поэтому всё было просто: нет Кейне – нет проблем с военной политикой.
– Моя помощь нужна? – раздался высокий мальчишеский голос, и Лайла обернулась, скользнув взглядом по вошедшему Тахмиру.
Мальчик был настоящим бойцом, несмотря на свой юный возраст. Об этом говорили его мышцы, об этом говорил его взгляд. У него на счету всего один убитый некромант и много-много лет жизни в запасе. А здесь, возможно, получится обойтись даже снятием одного уровня. Поэтому Лайла относилась к юному Охотнику весьма неплохо.
– Нет, мы сами справимся, – с некоторой долей нежности сказала она. – Отдыхай и набирайся сил. Завтра всё закончится.
Мальчик кивнул и скрылся в другой комнате, не сказав больше ни слова.
– Он хоть когда-нибудь улыбался? – вздохнула Алеит, проводив Охотника взглядом.
– До того, как Кейне убил его единственного брата – возможно, – ответила Лайла, потерев пальцами переносицу.
Голова в последние дни просто раскалывалась.
