Текст книги "Верный враг (СИ)"

Автор книги: Врихед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Gwynbleidd, не спи! – рявкнул впереди Иорвет, обрывая захлестнувший ведьмака внезапный поток воспоминаний.

Сам эльф уже исступленно рубился с тройкой наседающих на него каэдвенцев, еще двое крутились вокруг, до поры не решаясь выпустить в скоя*таэля по болту, чтобы не задеть своих. Опасное положение, и все же Геральт промедлил еще немного, впервые задавшись вопросом, что может знать о его прошлом командир «белок». Роше его уже как-то удивил сверх всякой меры, и то, что буквально каждый второй, если не первый встречный знает о нем больше него самого, ведьмака уже порядком достало. Обретение памяти оказывалось важнейшей задачей, ведь как он может принимать какие-то решения, если его восприятие собственной жизни напоминает мозаику, да к тому же разбитую?

Ладно, порефлексировать можно и позже, а пока Геральт двумя точными ударами в считанные мгновения сократил количество нападающих. Ушел перекатом от алебарды, краем глаза отметив, что эльф тоже успел прикончить одного и серьезно задеть другого солдата, так что разобраться с оставшимися противниками много времени не заняло.

Сколько-нибудь задерживаться они не стали, но дальше эльф и ведьмак пошли, уже не отвлекаясь на посторонние разговоры и умело скрываясь в густых тенях. Им почти удалось без проблем миновать обширную площадь, приблизившись к нужному месту входа в катакомбы, однако в следующий раз нежелательное внимание к себе привлек не разыскиваемый везде бандит-«белка», а его напарник, с некоторых пор иной объявленный убийца – седой ведьмак.

– Я не верю, что ты убил Фольтеста, – буднично сообщил средних лет нильфгаардский маг, не соизволив представиться, – но награда есть награда.

Геральту оставалось только выругаться и вступить в бой.

Стычка с магом, да вторая за сутки, – могла бы стать проблемой даже для ведьмака, тем паче, что сопровождавшие того нильфгаардцы тоже выглядели куда более внушающе, чем честные каэдвенские вояки, решившие поохотиться на «белку», внаглую разгулявшуюся по городу. Появление Иорвета, а точнее его стрел, стало для охотников за головами сюрпризом. Фатальным, – скоя*таэль, несмотря на увечье, в лесу попадал в глаз настоящей белке, а уж попасть почти в упор в такую мишень – ему не помешала бы никакая темнота!

– Нам стоит поторопиться, – кратко обозначил он свою позицию, когда дело было закончено.

– Гнильцы мне нравятся больше, – согласился Геральт, вытирая меч и делая вид, что абсолютно не замечает, как Иорвет сноровисто собрал с трупов не только стрелы, но и наиболее ценное.

– Сейчас пообщаешься вволю, – предвкушающе пообещал эльф.

И оказался омерзительно прав, хотя сама канализация Лок Муинне находилась в несравненно лучшем состоянии, чем та же вызимская. Тип сооружения был похожий, все же эльфы действительно много потрудились над восстановлением города вранов, а еще вернее – над переделкой его под свои вкусы и нужды. Да и если верить Иорвету, сама система изначально была скопирована с эльфов... Но катакомбы Лок Муинне непостижимым образом были куда суше и, если такое понятие вообще применимо к канализации, – чище, чем другие подобные места, которые ведьмак мог припомнить из своего опыта. Готовый к тому, что им придется пробираться по грудь в смеси застоялого болота, обмылков и нечистот, Геральт был приятно поражен, сменяя гнев на милость, – особенно учитывая, что в первом не было никакого смысла, а помогать он и так на все подписался одной спевшейся парочке маньяков.

Плюсом, гнильцов обнаружилось не так уж и много, подзадержались лазутчики только потому, что, рассчитывая идти обратно с пленницей и пленницей строптивой, – основательно и методично зачищали дорогу. Удачно сложилось и то, что старые решетки сильно проржавели, иногда даже не приходилось прибегать ни к каким ведьмачьим знакам, достаточно было обычного пинка или толчка, и только когда дошло до подъема непосредственно в саму тюрьму, пришлось повозиться.

Должно быть, тюрьма была относительным нововведением, иначе не объяснить, с чего бы внутри нее вдруг занадобилось строить спуск в канализацию, сравнимый с парадным крыльцом какого-нибудь княжеского замка.

– Побудешь здесь на стреме? – предложил Геральт. – Я поднимусь разведать.

Они смотрели снизу в круглую залу, от которой так же, как и по улицам наверху, идеальным крестом расходились основные направления: широкая лестница, начинавшаяся в катакомбах, вероятно, переходила выше в комнаты большого здания, а может быть, и дальше на улицу, кто их, вранов, знает, перпендикулярно ей вправо и влево шли узкие коридоры. И вот оттуда, – справа, – тянуло болью, свежей кровью немного и почему-то духами.

Обычно такой разговорчивый к месту и не к месту, эльф не возразил на предложение ведьмака даже лишним вздохом, прислушиваясь к мерным шагам стражи наверху в зале, и кивнул, беззвучно натягивая тетиву лука. Стоял он при этом на ступеньках так, что мог видеть изредка мелькавшую голову незадачливого стражника, а вот тот его увидеть не мог никак.

Геральт крадучись поднялся вдоль стены под потрескивание чадящих факелов, осмотрелся и предпочел бедняг быстро и надежно вырубить, пока Иорвет не устал ждать, всадив им по стреле в шею или глазницу. В конце концов, эти ребята тоже просто делают свою работу, а смертей нынче уже случилось достаточно, хотя ночь еще только началась…

В левом коридоре совершенно точно никого не было, и Геральт с чистым сердцем свернул направо, а Иорвет снова отступил вниз по лестнице, устроившись так, чтобы без труда отслеживать тех, кто может появиться наверху у входа.

Поиски долгими не стали, – чародейка обнаружилась в первой же камере и в каком виде! Скованная, в грязном, местами разорванном платье, она сидела на вонючей прелой соломе, уже не обращая внимания, что еще больше пачкает дорогущий офирский бархат.

– Мне страшно хотелось увидеть Филиппу Эльхальт в цепях! – ехидно выдал Геральт, позвякивая ключами, и осекся, когда чародейка подняла голову.

Вместо глаз на лице женщины зияли две кровавые дыры.

Однако, очевидно, что состояние ее было все же куда лучшим, чем казалось на первый взгляд. Она моментально узнала знаменитого ведьмака по голосу, сама встала, подавшись вплотную к решетке, пусть движениям ее и было далеко до былой грации, а также сразу сделала нужные для себя выводы, принявшись надрывно стенать на зависть любой баньши:

– Как они могли… Радовид… Тот самый маленький Радовид… Я учила его магическим фокусам… Геральт, слышишь, я должна отсюда выбраться! Помоги мне!!!

– Да уж, – наконец нашелся со словами Геральт, – тебе крупно не повезло. Причем дважды, потому что я тоже здесь совсем не затем, чтобы тебя спасать. Со мной пришел Иорвет и он с нетерпением жаждет с тобой встретиться. Так жаждет, что, боюсь, Радовид действительно покажется тебе маленьким мальчиком. Нам нужны ответы на некоторые вопросы, видишь ли.

– Сними кандалы и проводи меня домой, – не сдаваясь взывала Филиппа, – и я объясню тебе все! Ты же не станешь мстить слепой женщине, Геральт?

– Я – нет, – подтвердил ведьмак, оптимистично заверив, – но есть другие кандидатуры, весьма настойчивые.

Разумеется, он не собирался оставлять чародейку в темнице, ведь они за ней и пришли, и даже уже отпирал решетку, но ее апломб просто потрясал воображение, – наворотила невесть чего, что черт ногу сломит, сама никогда никого на секунду не пожалела, но полностью уверена, что любой обязан проникнуться ее заботами и печалями! А прыгать по команде еще не требуется, нет?

– Сможешь идти? – сухо уточнил ведьмак.

– Смогу, – не скрывая нетерпения, не унималась Эльхальт. – Может, ты снимешь кандалы?

– Кандалы останутся, – отрезал Геральт, несколько недоумевая, с какой стати его держат за идиота. Глаза чародейке, чтобы колдовать, не обязательны.

Понятно, что такой ответ не пришелся по душе властной магичке, но деваться ей было некуда.

– Без фокусов, Филиппа, – на всякий случай предупредил ее Геральт, выводя женщину из камеры.

– Я хочу выбраться отсюда и выжить, – надменно поджала губы чародейка.

– И правильно делаешь, – одобрил ведьмак, придерживая ее за плечо так, чтобы одновременно направлять ее движения и вовремя пресечь возможные взбрыки.

Филиппа явно хотела еще что-то ему ответить, дабы последнее слово оставить за собой, но Геральт бесцеремонно шикнул на нее, прислушиваясь, – Иорвет не стал бы шуметь без причины, а голос эльфа, как и лязг оружия, ведьмак различил отчетливо. Затем все стихло, однако Геральт двинулся обратно осторожно, держа наготове меч и прислушиваясь к каждому шороху.

– Caem, vattgern! – поторопил его из темноты Иорвет, и ведьмак с облегчением выдохнул, подталкивая Филиппу вниз по лестнице.

– Что случилось?

– Здесь почему-то бродили нильфы, – отозвался эльф и изумленно уставился на лицо женщины. Было заметно, что ему стало не по себе. – Кто это сделал?

– Радовид, – хмыкнул Геральт. – Так он отблагодарил ее за все то, что узнал от нее в детстве.

– Заберите меня отсюда! – снова принялась настаивать Эльхальт, видимо, воспрянув духом от того, что скоя*таэль вполне спокоен и не собирается немедленно пытать или расчленять ее.

Впрочем, обнадеживалась она зря, потому что шок Иорвета от встречи со своим собственным сильнейшим страхом прошел крайне быстро, и если в его сердце на какой-то миг и колыхнулось сочувствие к безжалостно ослепленной женщине, то миг этот был предельно коротким. Стоило ей только открыть рот, как эльф опомнился, вспоминая, кто перед ним, ибо даже скулить чародейка умудрялась исключительно высокомерно.

– Заткнись, ведьма! – рыкнул Иорвет, холодно напомнив. – Ты еще жива только потому, что можешь нам пригодиться! Что с Саскией сейчас?

Филиппе совершенно не хотелось что-либо говорить, но умирать от рук психованного эльфского террориста или быть брошенной в двимеритовых цепях посреди канализации – не хотелось куда больше. Она неохотно произнесла:

– Я приказала ей выполнять распоряжения Шеалы, пока я не вернусь. Помогите мне выбраться, и я помогу снять чары с Саскии. Только я знаю, как это сделать. Вытащите меня отсюда! Если я умру, то Саския навсегда останется под действием чар.

Ну вот, как и следовало ожидать, от мольбы плавно перешли к шантажу.

– Как действуют чары? – быстро спросил Геральт, чуть ли не кожей чувствуя, в каком бешенстве пребывает от слов чародейки Иорвет.

В таком состоянии скоя*таэль в самом деле мог вытворить что угодно. Однако, как часто это бывает, благое намерение вернуть разговор в здравое русло лишь ухудшило положение.

– Саския не может противиться моей воле, – с бесконечно неуместным самодовольством принялась разглагольствовать Эльхальт, словно хвасталась выдающимся достижением магической науки на благо человечества. Она вкрадчиво заворковала, с нескрываемым удовольствием дразня эльфа. – Но не переживай, она совершенно не страдает. Она искренне верит, что я – самый замечательный человек на свете! Так, как если бы она была влюблена... Самое замечательное в этом заклятье именно то, что у нее полностью сохраняется способность мыслить, Саския сохранила свой замечательный характер, доблесть, отвагу, честь!

Честно признаться, Геральт удивился, что самонадеянную тираду чародейки прервал не фонтан крови из вспоротого эльфийским мечом горла, а всего лишь железная хватка сильных пальцев на оном. Ноги женщины забили в воздухе, она пыталась вырваться, но спасти ее могло только волшебство, а оно сейчас было сковано.

– Повторяю последний раз, в твоих интересах, ведьма, заткнуться. Не врать и не злить меня еще больше, – тихим шелестящим голосом издевательски ласково проговорил Иорвет задыхающейся, хрипящей чародейке. – Заклятие снять возможно? Кивни, если да.

Дождавшись дерганной судороги, отдаленно похожей на требуемый кивок, эльф так же мягко задал следующий вопрос:

– Ты согласна нам рассказать, показать и передать все, что для этого необходимо?

– Да! Да, скотина… – удалось прохрипеть чародейке.

– Иорвет, отпусти ее, – вступился забеспокоившийся ведьмак.

Скоя*таэль с видимой неохотой разжал пальцы, и кашляющая Филиппа рухнула на скользкие камни тоннеля.

– Видишь, ведьма, благоразумие – это совсем нетрудно, – с вымораживающей нутро хладнокровной беспощадностью заметил Иорвет, проигнорировав поток угроз и проклятий, перемежающийся надрывным кашлем и хрипами. – Вставай и идем, хватит тратить время на пустой треп.

– Какие у меня гарантии, что потом вы меня отпустите? – просипела Филиппа, кое-как поднимаясь на ноги.

– Никаких, – равнодушно уронил эльф, прежде чем скрыться в глубине катакомб.

====== 10.2 (окончание) ======

Комментарий к 10.2 (окончание) Так, еще для любителей Иорвета, вот нарисовалось что-то)))

А вообще-то я думу думаю и коварные планы составляю, от лица Роше))

Воистину, есть на свете люди, которых можно охарактеризовать единственным словом – непрошибаемые, причем отнюдь не в смысле комплимента. К несчастью даже для выносливой ведьмачьей психики, Филиппа Эльхальт относилась как раз к таким.

Профилактического воздействия удушающих пальцев Иорвета хватило чуть дальше первого поворота, затем она снова принялась причитать и требовать снять с нее двимерит.

Эльф пока не срывался, но лишь потому, что предусмотрительно дистанцировался от чародейки и волочь ее приходилось Геральту, что он и делал, отчетливо скрипя зубами. И вроде бы цель участия ведьмака в этой авантюре заключалась в противодействии различным обитающим в канализации монстрам, а не в том, чтобы тащить на себе вздорную бабенку, однако по зрелому размышлению Геральт не стал возражать против нынешнего распределения ролей, потому как на очередное замечание Филиппы о том, что со снятыми кандалами от нее будет больше пользы, Иорвет без обиняков выдал:

– А если оторвать тебе еще руки, bloede mannas, и засунуть их тебе в рот, то пользы от этого станет куда больше, чем ты принесла за всю свою жизнь!

Поэтому Геральт мудро рассудил, что пусть уж лучше Эльхальт ноет на какую-нибудь полезную тему.

– Филиппа, не понимаю, – внешне безразлично заметил ведьмак, – зачем вам это все, какой интерес убивать королей?

На самом деле, данный вопрос его занимал мало. В конце концов, все цели подобных преобразователей и радетелей за новый порядок, как бы красиво они их не описывали, сводились все равно всегда к одному, – чтобы в новом пироге торчали лишь их пальцы. Вот только Геральт, как любой нормальный здравомыслящий индивид, не любил есть то, в чем уже изрядно поковырялись, пусть даже самыми изящными пальчиками.

Между тем, намеки и более конкретные рассуждения Роше о чародейках, как оказалось, засели у ведьмака в уме куда глубже, чем хотелось бы, поэтому Геральт, как бы между делом заметил:

– Трисс Меригольд тоже в тюрьме, у нильфгаардцев, и я должен ее освободить, пока они не выкололи ей глаза, как тебе.

– Отправиться в нильфгаардский лагерь – самоубийство! – неожиданно всполошилась Эльхальт.

– А бросить друга в беде – подлость, – парировал ведьмак. – Тебя же мы выкрали, не напрягаясь особо.

– Радовид – самоуверенный мальчишка, и однажды это его подведет, – не без презрения бросила магичка, на что Геральт только многозначительно хмыкнул. Быстро же чародейка оправилась от потрясений, буквально встала-отряхнулась и снова за свое.

– Эстерлен приходил вместе с Радовидом и говорил то, что тот хотел услышать. Полуправда, вырванная из контекста, не слишком отличается от лжи, Геральт… – гнула свою линию Эльхальт.

– Так значит, Трисс тоже принимала участие в вашем заговоре? – наконец он прямо спросил о том, что его беспокоило.

Филиппа насмешливо протянула:

– О нет, в этом она была чиста и невинна, как слеза младенца! – и конечно же, не удержалась от того, чтобы в свою очередь не подпустить еще более многозначительную шпильку. – Но уверяю тебя, ведьмак, во многом другом она была с тобой не слишком искренна.

– Геральт, иди вперед, – резко вмешался в их разговор скоя*таэль, – там пахнет чем-то нехорошим.

Вообще-то, здесь везде пахло чем-то нехорошим, а медальон с самого начала предупреждающе вибрировал. К тому же ведьмаку одинаково не хотелось прерывать только принявшую перспективный оборот беседу и оставлять чародейку наедине с переполненным ненавистью эльфом.

– Не знаю, куда вы меня ведете, – настырно влезла Эльхальт, оборачиваясь туда, откуда прозвучал голос скоя*таэля, – но если ты хочешь снять заклятие с Саскии, то вам все равно придется довести меня до моего дома. Потому что единственное, что может это сделать, находится там.

– И что же это такое? – саркастично поинтересовался Иорвет. – Твои комнаты не раз уже обыскали и ничего не нашли.

– Конечно, не нашли, – самодовольно фыркнула Филиппа. – Это стилет, и он спрятан в надежном месте, которое открыть могу только я.

– Стилет? – непередаваемым тоном переспросил эльф.

– Обратное заклятие наложено на специальный стилет, – казалось, Эльхальт получает особое удовольствие, рассказывая ему подробности порабощения воли Аэдирнской Девы, пустив последнюю стрелу точно в цель. – Его нужно вонзить в сердце дракона.

Что ж, Иорвет предсказуемо взорвался, вновь сжимая пальцы на горле женщины:

– Лучше в твое сердце, ведьма! – сдавленно прошипел он, нависая над чародейкой. – Ты что, издеваешься над нами?!

– Нет другого способа, – даже столь незавидное положение не могло избавить ее тон от отчетливых издевательских ноток. – Удар должен быть выполнен с хирургической точностью. Только тогда сработает контрзаклятье. Все руны на клинке должны войти в контакт с кровью и кончик лезвия надсечь сердечную мышцу.

– Надсечь – не значит пронзить, дракона этим не убьешь, – устало вклинился между ними теряющий терпение Геральт. – Просто нужно будет его как-то удержать…

– Удержать дракона?! – Иорвет стремительно развернулся к нему, от избытка негодования даже разжимая руку на многострадальной шее чародейки. – Это что, шутка?! Avsin*n! Esseath foile… Я не верю ей ни на йоту, Геральт! Откуда вдруг взялся этот волшебный стилет? Зачем он ей? Или ты сейчас скажешь, bloede mannas hoel, что с самого начала собиралась расколдовать Саскию?

– Когда ты накладываешь чары или заклятие, – покровительственным тоном пояснила Филиппа, – то всегда наготове должно быть контрзаклинание. Это основное правило магии. Если бы что-то пошло не так, я бы сразу применила стилет.

– Если бы что-то пошло «не так», – душевно уточнил Иорвет, – то в Замке Трех Отцов я развесил бы твои кишки вместо парадной люстры, тварь!

– Немногие маги используют это правило, – пытаясь сбавить накал страстей, заметил Геральт, ненавязчиво пресекая новую попытку скоя*таэля дотянуться до бессовестной чародейки. – Иорвет, не время и не место выяснять отношения.

– Вот именно, – надменно бросила Филиппа, – и раз уж среди нас ведьмак, то до моего дома мы можем добраться сразу по тоннелям.

– Я спускался через твой подвал, и там завалено, – огрызнулся эльф.

– Качественная иллюзия, – пренебрежительно дернула плечом чародейка, – и пара отпугивающих нечисть рун.

На вопросительный взгляд Геральта скоя*таэль без энтузиазма признал:

– Да, я знаю, куда идти, и так действительно будет быстрее, хотя там могут быть монстры.

– Тогда вперед пойду я, а ты смотри за ней, – Геральт устал от препирательств.

Гнильцам он обрадовался, как родным. По крайней мере, они всего лишь воняли, утробно рычали и пытались сожрать, не устраивая свар и перебранок. Ведьмак не оглядывался, но прекрасно слышал, что Иорвет неумолимо прет по тоннелям следом за ним, безжалостно волоча за собой спотыкающуюся чародейку, и, похоже, эльф не упускал случая отвесить ей «бодрящего» пинка, стоило Филиппе немного замешкаться. Так что вскоре она взмолилась всерьез:

– Погоди, я больше не могу…

– У тебя нет глаз, а не ног, – безразлично отрезал Иорвет. – Чем быстрее ты отдашь стилет, тем быстрее сможешь зализать раны.

– Обезболивающие заклятия требуют особой концентрации и точности…

– А мне насрать, – эльф только сильнее сжал руку на предплечье женщины, отчего та невольно вскрикнула, испугавшись за целостность костей, а скоя*таэль хладнокровно пообещал. – И если твой стилет не подействует или Саския умрет – умрешь и ты, причем ооочень медленно!

– Ты мечтаешь об этом, да? – вызывающе обронила чародейка, чуть отдышавшись.

Иорвет не соизволил ответить ей, поскольку матерящийся Геральт впереди наткнулся на долбаную гаргулью. С другой стороны, это означало, что они уже пришли.

– А об этом маленьком сюрпризе ты забыла предупредить, разумеется, чисто случайно, – вкрадчиво прошипел эльф на ухо женщине, и Филиппу откровенно передернуло.

– Послушай, я не отслеживаю всех бестий в округе! Сними с меня кандалы, и я развею иллюзию.

Иорвет явственно заколебался: с одной стороны, освобождать магию такой лживой суки, как Эльхальт, – было бы несусветной глупостью, а с другой, – как им иначе пройти? Хорошо, что гаргулью занесло в канализацию в единственном экземпляре (что, собственно, и наводило на некоторые размышления), и Геральт расправился с ней даже не запыхавшись, а вернувшись за пленницей и напарником, без труда разрешил его сомнения.

– Зачем же снимать? – заметил ведьмак, правда, не уточнив конкретно, имеет ли он в виду двимерит или иллюзию. – Мне доводилось бывать внутри иллюзий, в том числе очень сложных, и я знаю, что чтобы пройти в них или сквозь них, обычно не требуется каких-либо сложных магических манипуляций. А раз это всего лишь каменный завал, то уверен, – чтобы оказаться в подвале дома, достаточно задержать дыхание и не растеряться, оказавшись в полной темноте…

Иорвета его объяснение явно порадовало и воодушевило, в отличие от Филиппы Эльхальт. Чародейка заметно выдохлась и у нее уже оставалось мало сил на то, чтобы язвить и самоутверждаться в превосходстве. Она едва держалась прямо, следить за выражением лица не получалось, губы нервно дергались и поджимались, а разочарование прорвалось наружу глухим стоном – скорее злости, чем боли либо отчаяния.

Тем временем Геральт наглядно убедился в своей правоте насчет иллюзии, заодно кратко сообщив эльфу по возвращении:

– Наш общий друг уже наверху. Но он не один.

Эльхальт с усилием проглотила следующий разочарованный стон, начиная осознавать, что ее изначально вели в бывший дом Монка, и теперь там дожидается еще один подельник набившего оскомину ведьмака и сумасшедшего эльфского бандита.

Напрягся и Иорвет, тем не менее вталкивая чародейку в скрытый проход.

– Ни звука, – упреждающе выдохнул эльф в ухо магичке, для верности и разнообразия приставив к ее горлу нож.

Подвал дома нисколько не изменился с его последнего посещения, зато, поднимаясь по лестнице, они в самом деле услышали голос Роше: отдельных слов пока было не различить, но тот не кричал, хотя нескрываемые ярость и гнев в его голосе чувствовались даже на расстоянии и сквозь стены.

И, – что самое неожиданное, – его то и дело перебивали истерические женские рыдания.

====== 11. ======

Комментарий к 11. А теперь Роше и дама)

Фух, теперь автор наконец выдохнул...

– …искал. Разумеется, я тебя искал, детка! – голос Роше можно было использовать вместо пресса в сидрерии. – И я искал бы тебя с еще большим усердием, если бы сам король Редании любезно не избавил бы меня от необходимости искать Анаис. Ты должна мне многое объяснить, Бригида!

Аппетитная блондинка с пухлыми чувственными губами и распирающей лиф роскошной грудью затравленно вжималась в угол между колонной и книжным шкафом, скорчившись на табуретке. Роше неумолимо нависал над ней, упираясь рукой в стену над ее плечом.

– Не впутывай меня больше в свои дела! – завизжала она, на минуту прекращая рыдать. – Я верила тебе, а ты отправил меня в яму, полную змей и гадов, скотина!

– Прекрати реветь, овца! – рявкнул Вернон, еле удерживаясь от того, чтобы не встряхнуть дамочку хорошенько. – Я просил тебя присмотреть за детьми Фольтеста, и что? Анаис похищена, Бусси мертв. Собери в кучу свои куриные мозги, я хочу знать, как это произошло!

– Ах, ты хочешь знать, полосатый козел?! – в запальчивости Бригида аж подскочила на своей табуретке, подаваясь навстречу Роше. – Не все так просто!

Казалось, еще миг, – и она вцепится темерцу в физиономию ногтями.

– Да я уже три дня прячусь здесь, как крыса! – заверещала Бригида, размазывая слезы обиды и ярости. – На меня охотятся! И ты отлично понимал, куда меня отправил, подонок! Ты знал! Ты знаешь всю эту свору – графа, барона…

– А ты, дорогуша, знаешь их в два раза лучше меня! – ядовито отбил атаку Роше. – Я с ними не спал!

– Я спала с ними по твоему приказу, грязный ублюдок! – истошно завопила Бригида, срываясь на визг.

Кулак Роше впечатался в стену в пальце от завитых кудряшек, и блондинка осеклась, громко икнув.

– Ты же хотела развеять скуку, детка, – с издевкой заметил Роше, выпрямляясь на звук шагов.

– Еще одна Бьянка? – этот момент относительного затишья выбрал Геральт, чтобы обнаружить свое появление.

В конце концов, не могли же они бесконечно стоять под дверью, дожидаясь, пока эта парочка выяснит свои замысловатые отношения, ведь чтобы добраться до сундука со стилетом, нужно было пройти через комнату на второй этаж.

– Сдается мне, у нее к тебе очень личные счеты, – ухмыльнулся ведьмак.

– Геральт, сейчас не время для шуток, – отмахнулся от него Вернон.

Он чуть приподнял бровь в молчаливом вопросе, и Геральт утвердительно кивнул, посторонившись к лестнице, чтобы пропустить тех, кто шел за ним. В это время на холеном белом лице блондинки отражалась напряженная работа мысли, и наконец она пришла к каким-то выводам:

– Я все расскажу, – заторопилась Бригида, обращаясь вначале к Роше, – но ты не посмеешь меня так здесь бросить! Геральт, выведи меня из города к реке! И тогда я расскажу все, что знаю.

– Ну конечно, ты расскажешь, – ласково заверил женщину специальный агент, – абсолютно все, что знаешь. А Геральт тебя проводит… Потом! Он, видишь ли, нынче немного занят.

Красивые глаза блондинки расширились до невозможных границ в крайней степени изумления, когда она увидела спутников ведьмака, возникших на пороге комнаты, будто в подтверждение слов темерца. При виде разыскиваемого эльфского разбойника, прижимающего внушительного вида тесак к горлу не менее известной, а ныне изувеченной жутким образом чародейки, – сил и разумения Бригиды хватило лишь на то, чтобы бестолково хлопать ресницами и не переставая икать.

Когда странная, дикая компания скрылась наверху, Бригида тупо перевела взгляд обратно на невозмутимого Вернона Роше, моргнула и без перехода бурно отчаянно зарыдала.

– Отпусти меня! Я больше не собираюсь впутываться в такие истории. Я догадывалась, что могу рассчитывать только на себя и приготовила пути отступления…

– Ах, догадывалась, – просмаковал слово Роше и резким броском прянул к ней, снова заставляя женщину вжиматься спиной в каменную кладку. Жестко заговорил, чеканя каждое слово, – Дорогуша, может, если б ты усердствовала не в подготовке нор и путей бегства для себя, а в том, что тебе поручили, то дети твоего короля были бы теперь живы и в безопасности?!

– Не стоит все перекладывать на меня! – хлюпая носом, возмутилась блондинка. – В твоем лагере предатель, Роше. Может быть, даже несколько. И судьба детей Фольтеста – не случайность. Это результат коварной, хорошо спланированной игры!

– Лапушка, – обманчиво мягко осадил ее специальный агент, – скажи мне наконец что-нибудь, чего я не знаю. Ну же, милая, я не стану тебе мстить и не хочу тебя понапрасну обижать… А изменник в лагере угрожает всем.

Он протянул руку и нежно провел пальцем по мокрой от слез щеке молодой женщины. Бригида надрывно всхлипнула, завороженно глядя в темные беспощадные глаза:

– Я не предавала Темерию.

– Вот и хорошо, я тебе верю, – проникновенно заверил ее Роше, продолжая поглаживать по щеке, и тут же резко бросил вопрос прямо в ее смятенное и жалкое лицо. – Так что насчет предателей? Кто-то из этих двух знатных петухов, а? Кто? Маравель? Кимбольт?

– Не знаю! – Бригида измученно заломила руки. – Маравель безумен, его съедает злоба. Не знаю, кому он служит. Может, у него и нет господина…

– Да, он сам достаточно знатен, чтобы лопаться от спеси, – мягко согласился с ней Роше, ненавязчиво подталкивая продолжать, и женщина покорно подчинилась.

– А Кимбольт убежден, что сам спасет королевство от напастей. Он хочет сам стать королем, сыграв свадьбу с Анаис. Он… он омерзительный старый сатир! – вдруг взорвалась блондинка, разве что не плюясь и не топая ногами.

– Полностью с тобой согласен, – покивал Вернон, продолжая выжидающе смотреть ей в глаза.

– Это все, Роше, – Бригида отвернулась и сделала попытку отстраниться от мужчины.

– Разве? – холодно уточнил Роше, в зародыше пресекая ее вялые неловкие увертки, и безжалостно напомнил, вновь заставляя смотреть ему в лицо. – Как же все, детка? Ты же еще не рассказала мне, как ты потеряла королевских детей…

Глядя на агента, как на скрутившего ее в своих кольцах василиска, блондинка учащенно хватала ртом воздух, от чего ее роскошный бюст мелко колыхался и вздрагивал.

– Не смей, не смей! – вдруг визгливо заверещала она, принявшись беспорядочно молотить руками куда подвернулось и захлебываясь плачем. – Лживый ублюдок, подлец, скотина, мерзавец, гадина поганая, козел ебучий, чтоб тебе твои лилии в жопу засунули и провернули… Я ни в чем не виновата!!!

Вернон легко перехватил руки женщины, удерживая их на расстоянии от себя, но именно этот пикантный момент выбрал Геральт, чтобы вернуться в комнаты.

– Да, Роше, оказывается, ты пользуешься у женщин феерическим успехом, – мимоходом бросил ведьмак через плечо, шаря на полках с книгами.

Вернон тяжело вздохнул и без лишних прелюдий отвесил истеричке короткую пощечину. Бригида осеклась и рухнула на табурет, уткнувшись горящим лицом в ладони, только россыпь кудряшек укоризненно расметалась по покатым полуобнаженным плечам, открывая в свете свечей лебяжью шею. Геральт хмыкнул и скрылся на лестнице с найденными свитками.

Роше терпеливо ждал, постукивая по столешнице, на которую небрежно присел. Наконец Бригида обреченно выдохнула, кое-как распрямилась и устало заговорила, волнующий грудной голос звучал хрипло и надтреснуто:

– Мы попали в засаду. Обоз был уничтожен, – предупреждая возможные новые вопросы, стала рассказывать подробнее. – Мы держали путь по условленной дороге с небольшой охраной – чтобы не привлекать внимания. Детей на всякий случай везли в разных повозках. Я ехала с Анаис. Через пару дней гонец привез начальнику обоза приказ изменить маршрут. Караван повернул на север и двинулся по кружному пути. А вскоре после этого нас атаковали. Эти палачи убивали всех без разбора. Один вытащил меня из повозки, но в этот момент его пронзила стрела. Кругом был хаос, так что я сумела сбежать и спрятаться в кустах. Возницу повозки, в которой был Бусси, застрелили. Лошади испугались и понесли в лес. А когда все кончилось, убийцы нашли Анаис – она оставалась в своей повозке. Я отвернулась, чтобы не смотреть – я думала, они сделают с ней что-то ужасное…