Текст книги "Охота за тенью (СИ)"

Автор книги: Velena Revers

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Стон разнесся прямо под водой, и нечто в моих руках растворилось. Я в пару гребков вынырнула, отдышалась и огляделась.

Кроме меня, в колодце теперь никого не было.

Сверху донеслось недоуменное:

– А вы… чегой-то там? Нежто так пить захотели, так я бы…

– Веревку сюда кинь! – Выкрикнула я, и не сдержавшись, добавила пару комментариев к ситуации, которые заставили клиента шевелиться быстрее.

Извлеченная наверх (причем тянул он плохо, так что, упираясь ногами в стены, я выбралась, можно сказать, сама) я была похожа на водоросль. Волосы с одеждой обвисли, истекая мутной зеленоватой водой, и на земле тут же образовалась солидная лужа. Почуяв прилив слабости, я села на край колодца и пояснила:

– Две недели отсюда пить будет нельзя.

– Да я уже понял. – Тоскливо протянул торговец, глядя на стекающую с меня воду. Когда-то прозрачную и чистую.

– Лучше всего вам будет вызвать священника, пусть проведет обряд очищения. Иначе может завестись что похуже. На вас в последнее время наводили порчу? Может, конкуренты?

– Было. – Кивнул мужчина. – Да только сняли уже все. А что?

– Остаточный эффект сработал, или снимали порчу не очень добросовестно. В общем, две недели у вас на очищение. Иначе заведется кто похуже.

– Ага. – Кузнец замялся, и по моему лицу понял: – Что-то еще?

– Оплата.

Поскучнев, он ушел в дом за деньгами, попросив погодить. Раздалось хлопанье крыльев, на край водосточного желоба сел ястреб, метнул на меня взгляд и я снова едва не свалилась в колодец от силы его вопля и степени его нецензурности.

– …… в……, ты чем думала, головой или задницей!? Жить снова надоело!!?

Я поморщилась, собравшись возразить, что обошлось и к тому же ничего мне особо не грозило кроме простуды. Как тут он добавил:

– Прав был Маркус, стоит тебе почуять след, как голову теряешь! Твой азарт тебя когда-нибудь погубит! И в прошлый раз наверное, из-за него попалась?

– Кто? – непонимающе переспросила я. – Что за Мар…

…Вспышка.

…Глаза ослеплены, в груди не хватает воздуха. Лежу лицом вверх, чувствуя, как в спину давят булыжники, которыми вымощен двор. Дышать… Надо вспомнить, как дышать. Я лежу, хватаясь за живот, в который получила удар, когда опрометчиво рванулась вперед, надеясь миновать блок.

Рядом раздается вздох.

– Чего и следовало ожидать. Ну и чем ты думала?

Чуть погодя, когда я уже сижу на лавке, приняв зелье после занятий, тот же голос продолжает мысль:

– Я понял, в чем твоя главная проблема. У кого-то это гордыня, у кого-то осторожность, кто-то поспешно судит, ну а у тебя явная беда с азартом. Учись его контролировать и трезво оценивать свои силы. Иначе этот удар тебе потом покажется цветочками.

Я недовольно соплю, понимая, что он попал в самую точку.

– И еще. Запомни: впредь никаких азартных игр. Увижу когда-нибудь, что играешь в карты – переломаю руки.

Человек встает, отходит, и я вижу только спину и не могу вспомнить его лицо.

(А ведь я с тех пор ни разу так и не решилась проверить, шутил он или нет!)

И наверное, надолго запомнят мои убийцы, как в ответ на ироничное предложение главного жреца «Последнее желание?», с алтаря донеслось: «А сыграем в карты?»

…Не помню его лица…

Я помотала головой, и уставилась на духа.

– Это мой учитель? Моего учителя звали Маркус?

Птица молча снялась с места и обдав меня ветром, пронеслась над двором, уходя от ответа. Я непонимающе повернулась, проводив его взглядом.

– Куда это ты собрался? Почему не отвечаешь на вопрос?

– Я не имею права говорить о нем… То есть, о твоем обучении.

– Почему!? – Недовольно прокричала я вслед, но он скрылся из виду. Мне оставалось только раздраженно топнуть.

Что это за умалчивания!? И ведь даже не объяснил, почему!

– Госпожа охотница – Озадаченно позвал меня кузнец. Он стоял на пороге. – Вы это с кем разговаривали?

– С духами. – Буркнула я, принимая оплату. Он не стал допытываться.

***

За комнату, завтрак, еду в дорогу и загадочное «прочее» мне пришлось выложить серебр и две медных монеты. Учитывая то, что один золотой равняется десяти серебряным монетам, а серебряная – пятидесяти медным, плата вышла вполне весомая. Ну, так и условия соответствуют. Мои вещи вычистили и выстирали, с собой завернули еды, а Янтаря вернули сытым, с расчесанной гривой и шкурой, лоснящейся, как атлас. На таком красавце не стыдно и в столицу!

Я собрала вещи, бросила мимолетный взгляд на светильник, который словно кто-то пытался выжимать (небезуспешно, кстати говоря) задумчиво покосилась на свои пальцы и накинула куртку на плечи, застегнув на горле тяжелый воротник. Серебряные заклепки на нем, в три ряда, защищали от слишком наглых нечистей, да еще в рукавах и на груди со спиной в подкладке прятались пластины из прочного сплава. К общему весу я еще не привыкла, и потому воротник слегка придушивал, отчего я машинально придерживала его свободной рукой.

Хозяин с сожалением покосился на жеребца, может и не чистокровного, но точно в какой-то степени породистого, вздохнул и помахал мне от порога. Сначала рукой, а потом вытряхиваемым полотенцем.

Ястреб за это время так и не объявился, хотя я чуяла, что он где-то неподалеку. Боится что ли, что начну пытать? Так сказал бы как в тот раз, что этого мне знать не обязательно, или же что должна вспомнить сама. А раз не сказал, значит, причины у его молчания другие?

Я погрозила кулаком в сторону, где как думала, он был, и направила коня к нужным воротам.

***

Теоретическое отступление.

Неяра.

Нечисть. Степень опасности – 4. Разумность – 3.

Место обитания: Все известные крупные леса, кроме Энелайского.

Описание: Тварь с головой, плечами и руками человека. Голос и навыки общения отсутствуют.

(Пометка на полях: «Не отсутствуют, а не выявлено: неяры явно общаются между собой разновидностью мяуканья и щелчков. Имеются очевидцы, утверждавшие, что неяры имитировали голоса людей, завлекая жертву.»)

Остальное тело птичье, строение близко к орлиному. Размер: с человеческого подростка. Практически всеядна, предпочитает мясо. Никогда не брезгует падалью.

Оружие: Когти на лапах. Иногда бьет руками, но на пальцах когти небольшие. Может упасть с неба и бить крыльями, чтобы повалить на землю; главная ее цель – добраться до горла. Кроме него чует другие слабые места, где можно повредить артерии.

Охотится преимущественно поодиночке, редко парами. Селятся особи большой стаей, яростно защищают общих детенышей.

(Пометка на полях: «Поодиночке степень опасности можно отнести к 3-й, т. к. их легко отпугнуть, если твари чувствуют силовой перевес.»)

Уязвимость: крылья и живот. Если повредить крыло, неяра сражаться перестанет и постарается сбежать. Если сбить на землю, становится практически беспомощна.

Бестиарий, Глава первая. Учебник по неестествознанию за 936 год.

***

– А теперь выдохни и проделай то же самое, но медленно и аккуратно.

– Аккуратней некуда! – Пробурчала я, но послушалась.

Развернувшись, не спеша повела руками по воздуху, словно в разминке перед боем. Замедлилась и изогнула ладони так, словно наматывала на них тонкую веревку. Поймала… По вершинам деревьев зашелестел ветерок.

Так же медленно и плавно повернулась вокруг своей оси, удерживая ветер, а потом завертелась, ускорилась и резко опустила руки вниз. Ветер сплошным потоком рванул ко мне, скрутился вокруг и упав к ногам, кольцом разошелся в стороны. Траву вплотную прижало к земле, а по сторонам разбросало моих гипотетических противников.

– Недурно – Оценил ястреб. А я пошатнулась и припала на одно колено от внезапного головокружения.

– Ай! – пожаловалась я, прижимая ладони ко лбу. – Голова!

– Что голова? Ну да, она у тебя есть. И что?

– Болит.

Заболела не только голова, но и все тело. Особенно худо пришлось в животе и груди: меня в них будто ударили чем-то тупым и тяжелым. По губам и подбородку покатилась теплая струйка крови.

– Пока хватит. Если полило из носа – значит, основной запас сил исчерпала. Можем закончить.

Я только изнеможенно простонала, усаживаясь на землю.

Как оказалось, без тренировок мне и в этой жизни не обойтись. Чтобы скорей вспоминались нужные знания, необходимо постоянно расходовать силу, потом быстро восполнять, и опять колдовать. Ястреб уверил, что это полезно, да и резерв таким образом понемногу увеличивается.

– Я отлучусь на охоту. А ты так и будешь валяться, или устроишься на ночлег? – Подначил меня упомянутый.

– Еще не стемнело! – Отмахнулась я и стала медленно подниматься. Пошатнулась. Зараза. Действительно пора отдыхать.

…За день я смогла преодолеть немалый путь, порядком углубившись в лес по проторенной дороге. Днем мне встречались встречные повозки и один раз спешащий всадник, по виду курьер. Но к вечеру, когда солнце уселось на макушки деревьев, дорога вымерла. Похоже, редко кому приходило в голову устраиваться в таком месте на ночь.

Значит, посплю в тишине.

Потратив около получаса на то, чтобы вспомнить лекцию на тему «ставим защитный круг на месте привала», я разожгла костер, и вытащив походный котелок, поставила разогреваться будущий ужин. Пока ужинала, возилась с вещами, устраивала будущую постель и присев у огня, расчесывала волосы, вокруг сгустились сумерки.

Отрастила на свою голову… Стоит только распустить на пару минут – все, сплошное мочало из узлов! Прямо сеть рыболовная… Что-то треснуло, и я с грустью уставилась на гребень с отломанным зубцом.

Наверное, я часто их меняю.

А вообще, процедура расчесывания успокаивала. Особенно к концу, когда пряди разгладились как шелковые, и больше не приходилось их продирать. Я медленно водила гребнем по волосам, слушая звонкий хор сверчков и наслаждаясь свежим воздухом от далекого родника, а на коленях тем временем остывала кружка с целебным отваром по орденскому рецепту. Он восстанавливал магические силы, а еще неплохо расслаблял. Так что его рекомендовалось пить как раз на ночь.

Итак, увлекшись сверчками и предвкушая отдых, я так расслабилась, что к мне бы, наверное, и пьяный орк подкрался. Не то что лесные разбойники.

– Хельдин, опасность! – Вдруг крикнул невидимый наставник, и не дав опомниться, впереди щелкнул взведенный арбалет.

Я подняла голову.

Ну, шикарно…

– Шикарно! – Повторив мои мысли, усмехнулся небритый рыжий мужик, расслабленно изучая меня взглядом. Чего ж ему нервничать, у меня-то оружия под рукой нет! Я бросила злобный взгляд на подлетающего ястреба, по чьей милости у меня сейчас и колдовать не получилось бы, и поспешила уделить внимание незваным посетителям.

– Чем-то помочь? – Угрюмо поинтересовалась я. Они переглянулись и заржали.

– Помочь-то ты можешь! Давай-ка посмотрим, что там у тебя в сумке, а потом что под одеждой! И давай не рыпайся, а то человек я нервный! – Посуровел разбойник. – Того и гляди палец на спуске дернется, да подпортит твою милоту.

– Не боишься, что я тебе тоже кое-что подпорчу? – Пригрозила я. Но недооценила их.

– Не борзей, ведьмочка. – Посоветовал другой мужик, похожий на кочевника загаром и жгуче-черной шевелюрой. Он уже присел и начал ковыряться в моей сумке. – Наш Хорек видел, как ты недавно здесь упражнялась, а потом едва не сомлела. И дитю понятно, что после этого брать тебя можно голыми руками.

Хорек, белобрысый тощий тип, оставшийся в стороне, торжествующе мне ухмыльнулся.

«Ну и что ты мне посоветуешь, всезнайка?» – Я мысленно съязвила в сторону ястреба. Он замер на ветвях изваянием, но в ответ на выпад повернулся ко мне и блеснул глазами.

– Один я ничего не сделаю. Но помочь могу.

Рыжий уловил мой взгляд в сторону и стал еще более нервным.

– А ну, встань! Встань, чтобы я видел, что ты ничего не прячешь!

Я медленно поднялась на ноги, демонстрируя пустую левую ладонь. В правой руке оставила кружку с остывшим отваром. Глядя на арбалет, пожалела что мой самострел сгинул в пещере темных жрецов.

Уже двое людей рылись в моих вещах, выпотрошив сумку: смуглый и Хорек. Оставшиеся двое, лохматый и лысый, стояли у деревьев, то следя за мной, то жадно шаря взглядами по чужому имуществу. Я с сожалением проводила взглядом вышвырнутый в кусты пузырек с загадочным червячным содержимым. Так и не узнала, что это было.

– Где кошелек? – Рыжий разбойник сурово ткнул меня стрелкой в плечо. Я медленно повернула к нему лицо, и он поспешил отскочить на шаг. На что я спокойно отпила из кружки.

– Чего ты там попиваешь? – Он снова насторожился.

– Чай травяной. – Отозвалась я и пригубила снова. – Кошелек в потайном кармане. Там, сбоку у самого дна.

Нашли не сразу: лесные крысы разодрали карман в попытках его расстегнуть. Нет, я их даже не оскорбляла. Крысами и татями сей дивный народ величают издавна.

Набитый мешочек нашли, белобрысый поспешил открыть кошелек и с выражением лица далеко от счастливого осмотрел его подкладку. Больше там смотреть было не на что. Что ж я, так сразу и сдам им настоящий кошелек?

– Я не понял. – Возмутился он. – Это ты пыталась пошутить?

Остальные на миг отвлеклись на него. Я шагнула к рыжему, вскинула ногу и с силой ударила по руке, держащей оружие, подбросив его вверх. На меня тут же с земли бросился смуглый, и тогда я выплеснула содержимое своей кружки ему в лицо.

Он отшатнулся, упал спиной на Хорька и огласил поляну диким воплем. Мужчины даже на миг забыли, что меня нужно схватить и обездвижить, ошарашено уставившись на товарища. Тот ухватился за лицо и в панике раздирал его, силясь убрать с лица едкую кислоту, которой для него являлось охотничье снадобье.

Зато я отвлекаться не стала.

Один шаг до рыжего, разворот, удар ногой в живот. Его отбросило назад, а я, выставив руку в сторону, поймала как раз упавший обратно арбалет.

Расклад тут же поменялся.

– Еще и двухзарядный. – Оценила я, взвешивая в руке оружие. – Сойдет, пожалуй.

И наставила арбалет на его бывшего хозяина: он был ближе всех ко мне.

– Ты смотри, я нервная. Палец-то как дернется. – В тон ему напомнила я. Он застыл, метнув взгляд на соратников, и приободрился. Стрелком был не он один. Лохматый, оставаясь в отдалении, нацелил на меня другой арбалет.

– У меня рука не дрогнет! – Ухмыльнулся он.

Он едва успел договорить, как о себе заявил ястреб. Птица камнем упала на его оружие, отчего болт ушел в землю. А потом клубком жестких перьев и когтей атаковала лицо разбойника. Тот заорал, зашатался и завалился назад, а его сосед размахнулся и бросил в меня что-то неприятно блестящее. Я успела дернуться в сторону, и нож задел плечо по касательной. Метатель получил в ответ арбалетную стрелку в бедро.

Вверх к деревьям скользнула тень. Ястреб поспешил убраться от загребущих лап пострадавшего.

– Не хнычь, не позорься! – Скривилась я и шустро наставила оружие обратно на рыжего. – Не-а! Тебя я не забыла.

Тот снова замер, явно лихорадочно раздумывая над новым планом.

– Непростая у нас ситуация получилась. – Изогнула я бровь. – Вас было больше, но уже троим сейчас очень худо.

Подтверждая мои слова, продолжал скулить лохматый, а смуглый, похоже, потерял сознание и лежал неподвижно. Метатель, сидя на земле, зажимал ногу и старался не шевелиться, чтобы не спровоцировать кровотечение. Или меня.

– Вы, конечно, можете попытаться меня скрутить. Но как минимум одного из вас я убить успею. – Я красноречиво качнула арбалетом. – Пока еще не определилась, кто именно из вас мне больше всех не нравится. А потом покажу еще парочку козырей. Как раз хотела их опробовать.

Говорила я максимально уверенно и расслабленно, словно выступала перед ними, уже плененными и связанными по рукам и ногам.

– Врет, гымрова девка – Неуверенно предположил Хорек. Но рыжий, находясь под прицелом, проверять не решался.

– Вот шрааба. – Процедил он. – И что ж там у тебя за козыри?

Держа арбалет одной, правой рукой, левой я медленно отвела край рукава, обнажая рисунок на коже.

Нужно было видеть их лица.

– Твою-то мать! – Судя по лицу, рыжий разбойник готов был сожрать белобрысого за такую гнилую наводку. Тот понял и начал отползать к кустам, все больше сливаясь с ними цветом лица.

– Так. – Вздохнув, подытожила я. – Мне сейчас настолько неохота с вами возиться, что забирайте своих подбитков, и пока я не передумала, убирайтесь. А я забуду об этом неприятном инциденте. До следующей встречи.

Мрачный рыжий отступил к деревьям, где помог подняться стрелку и вместе с ним скрылся в зарослях. Сразу за ними поковылял метатель. Белобрысый Хорек дернулся встать и убежать, но я его остановила.

– Не спеши, родимый! – Когда он обернулся, добавила: – Вот это мясо тоже забери.

Он засопел, ухватил обожженного за руки и торопливо последовал за соратниками. Я провожала их взглядом через арбалетный прицел, пока не затих треск.

– Ушли. Можешь расслабиться.

Я медленно опустила дрожащую руку с оружием. Держать его ровно, не показывая своей усталости и слабости, в последнюю минуту было особенно тяжело. Хорошо, впечатленные моим хладнокровием разбойники даже не обратили особого внимания на красное пятно, быстро расползающееся по левому рукаву.

Арбалет пристроила рядом, на всякий случай, а сама потянулась к сумке.

– Шхаровы крысы! – Ругнулась я. В бардаке, который они умудрились развести, черт бы ногу сломал, а мне нужно найти лекарство. Ладно, потом поищу.

– Предупредишь, если они надумают вернуться.

Наставник снялся с ветки со словами:

– Прослежу.

Я скинула рубашку и отодрав от ее подола полоску ткани, с помощью второй руки, зубов и такой-то матери, затянула жгут. После чего, поминая лесных крыс так, что, надеюсь, им икалось, собрала и отсортировала вещи, чтобы по порядку уложить в сумку. Мои лекарства они успели выкинуть, оставив, вроде бы, только обезболивающее. Я, конечно, попыталась поискать по кустам, но ни сил на заклинания, ни особого желания, уже не было. Им и так срок подходил. Сварю новые.

На дне сумки обнаружилась фляжка; до нее загребущие чужие ручонки не добрались. Похоже, водка. Сгодится.

Ястреб вернулся, когда я промыла из фляжки плечо и аккуратно сшивала края раны. Снадобье от боли, похоже, тоже было приготовлено давно и помогало плохо. Поначалу я дергалась, изнеможенно ругаясь лишь бы не заскулить. Потом привыкла. Но с моим настроением впору было идти уничтожать все живое.

– Их лагерь был разбит в двух верстах, если по прямой. Пришли туда, зализывают раны. Пока брать реванш не собираются.

– Ладно.

Он подлетел ближе и уселся прямо на землю.

– Ты должна понимать. Я не всегда буду помогать тебе. И я не всегда замечаю опасность вовремя. Сейчас просто повезло, что их лагерь попался мне на глаза, и я вернулся. Здесь не следует расслабляться. Твой защитный круг не пропустит нечисть, но он рассчитан только на нее.

– Ладно.

Он склонил голову набок, наблюдая за моими действиями.

– Как закончишь, ложись спать. Я прослежу за ними сегодня и чуть что, сразу предупрежу. А тебе нужно восстановить силы если не зельем, так хотя бы сном. И в следующий раз будь осторожней. Оружие держи при себе.

– Хорошо.

Я затянула узел и перерезав нить, с облегчением отложила иглу. Теперь еще жди, пока заживет.

– Сама все понимаю. – Я вздохнула и пожала плечами. – Просто забыла, что кроме нечисти есть еще и люди.

***

Светлое платье Лауры скрывается в перелеске. Она поначалу оглядывалась, убеждаясь, что я стою и провожаю ее взглядом, а потом поспешила вперед, надеясь добраться до города как можно скорее.

Разворачиваюсь и возвращаюсь обратно.

…Варлак тоже понимает, что я так просто отсюда не уйду. И нападает первый, прыгая с дерева, как только я беру след от той избушки.

Но прежде чем устраивать засады наверху, нужно останавливать кровь, чтобы тебя не вычислили по темной лужице! Так что мне удается увернуться и ранить его заднюю лапу, подрезав сухожилие. Нечисть теряет запал и прихрамывая, удирает. Следую за ним.

Он начинает петлять и уходит в густую чащу, но делает только хуже себе: ему мешает рана и густая шерсть, а я несусь среди веток легко. Он вылетает на открытое место, перепрыгивает упавшее дерево и снова скрывается в кустах с той стороны, но я за ним не бегу. Повинуясь внезапному ощущению, я резко торможу, падая на бок.

Вытягиваю вперед ладонь, касаюсь прозрачной стены, и та дрожит, как горячий воздух. Так и есть, капкан. Поставил маг, буквально только что, и я едва не попалась. Да что тут происходит!?

Не сразу понимаю, что на сей раз это была настоящая засада. Некто сзади успевает подобраться и стальным капканом хватает меня поперек туловища, блокируя левую руку с кинжалом. Другой рукой он прижимает к лицу тряпку, промоченную чем-то резко пахнущим.

Я дергаюсь, бью по нему свободной рукой, но тут на меня наваливается еще кто-то и наваливается всей массой. Они держат до тех пор, пока я не обвисну в их руках тряпичной куклой.

Раздаются голоса.

– …она подевалась?..

– …оде, убежала в сторону города. Послать Храна?..

– Нет. Он ранен, а девка наверняка уже добралась до людей. – Мрачно отзывается кто-то еще.

– Так она увела у нас жертву!?.. – вскидывается особенно нервный. Его успокаивает новый голос, низкий и хриплый.

– …Жертва есть…

Я не открываю глаз – я и так поняла, где кто находится. Сжимаю пальцы на рукояти кинжала и вскинувшись, с размаху бью ближайшего. Тот заваливается на бок, зажимая горло руками. Вскакиваю на ноги, прыгаю в сторону от броска другого и понимаю, что на поляне собралось уже не меньше четырех, и варлак среди них только один. Остальные куда сильнее.

– Как ты очнулась!? – Изумляется хриплый, но я не собираюсь отвлекаться на разговоры и пространные объяснения о том, как на охотников действуют стандартные зелья, и как долго я могу не дышать.

Стремительно свожу вместе руки и привожу в действие заклинание-рефлекс. Вокруг, в стороны от меня вспыхивает огненное облако, поглотившее добрую часть вопящих противников.

Мне огонь не причиняет вреда.

Я вылетаю из пламени, прыгаю на корягу, с нее – на варлака, который оказался крайним, и добиваю ударом лезвия в горло. Из ловушки первым выскакивает молодой человек с хриплым голосом. Бросаю в него метательный нож, но он падает на землю, сбивая пламя, и лезвие только задевает куртку возле шеи.

В ловушку не попал только вервольф. Пока остальные разбегаются в панике, катаются по траве, он уже несется на меня. Выбрасываю ладони вперед, воздушным ударом сбивая его с ног. Рычащий мужчина прокатывается по земле, трясет головой, оглушенный. Меня сзади за горло хватает еще кто-то и берет в захват.

Я почти не сопротивляюсь. Только разворачиваю нас так, чтобы оказаться лицом к дереву и взбегаю ногами по стволу, в конце переворачиваясь и бросая нас обоих на землю. Чужие руки от удара разжимаются. Бью его лезвием в бок, поднимаюсь и снова разворачиваюсь к оборотню. Самого опасного нужно вывести из строя раньше всех.

Острая боль от иглы в шее останавливает меня.

Миг – осознание. Одна из книг в зеленой обложке со знакомой руной – травы и зелья. Колбочки и ступки – среди них есть ведун. Наверняка затаился за спиной, пока я отвлеклась на его товарищей.

Вот сволочь…

Поспешно выдергиваю из кожи дротик, выпущенный из трубки. Оборотень успел прийти в себя и нападает сам, вместе с оставшимся в живых типом, которого я пока не опознала. Снова разбрасываю их в стороны волной плотного воздуха. Нагоняю-таки вервольфа, успеваю ранить, опрокинув на землю. Оборачиваюсь к оставшимся и тут меня от разворота бросает в сторону. Ноги моментально слабеют.

Дротик. Поздно вытащила.

Пока могу двигаться, бросаюсь в сторону хриплого. Он ближе всех, но почему-то медлит, стоит на месте.

Как оказалось, среди них именно он был самым опасным.

Шаг, и ноги вдруг увязают в земле, как в болоте. Губы человека шевелятся, а в глазах разгорается свечение. Маг!

Потеряв равновесие, бросаю в него еще одним ножом. Сразу за ним, из той же руки швыряю пульсар, а сама выбираюсь из наколдованной топи. Слышу вскрик – нож миновал защиту. Еще бы.

Взлетаю на корягу, снова метаю лезвие, и следом за ним бросаюсь на противника сама, на ходу извлекая из-за спины особый кинжал. Он понимает, что ему сейчас придет конец и разбегается сразу в три разные стороны вместе с мороками – поди теперь угадай, кто есть кто.

Силы заканчиваются.

Я бросаю кинжал, но не вижу, попала ли. Колени тут же подкашиваются, и меня швыряет на траву вниз лицом. Пытаюсь подняться – не могу пошевелить даже пальцем. В наступающей темноте разбираю, по шагам, как уцелевшие собираются кругом, не решаясь сразу подойти.

Только и успеваю вяло выругаться, после чего окончательно теряю сознание.

Темнота. Тишина. Пустота…

Пустота снова наполняется содержимым – звуками, красками…

…Метательные ножи в основном носят на боку, пристегивая ремень с ними к внешней стороне куртки. Вроде как оттуда удобнее всего доставать. Но наставник считал, что ситуации бывают разные, чему научил и меня. Так что я предпочитала распихивать их куда только можно, по одному-два. Сейчас, проверив заточку, запихиваю в чехлы, пришитые ниже колен.

– Держи.

Человек, помогающий в сборах, протягивает боевую трость со стальным посеребренным кончиком. Я, подумав, отвожу ее в сторону.

– Не думаю, что понадобится. Она удобнее против разумной нечисти, а таковая мне встречается очень редко. Оставь с остальными вещами.

– Хорошо. Хотя я бы на твоем месте взял запас побольше.

– Чтобы я потом с этой тяжестью и двух верст не смогла пробежать? – Я усмехаюсь. Во время обучения, конечно, бегала и не с такими. Но то обучение, где целью было узнать наш предел выносливости и поднять его. А сейчас я иду на задание, и нужно максимально облегчить себе жизнь, чтобы сэкономить силы.

Фарет поворачивается к столу, где я разложила свой арсенал, и его ладонь замирает над кинжалом.

– Его берешь?

– Да. С ним зачастую даже удобнее, чем с мечом. Кстати, насчет меча. Подай мне крепление на спину. Думаю, придется много ходить, а он мне своим покачиванием уже всю ногу отбил.

– Сейчас принесу.

Основная часть сборов проходит в молчании. Но я в этом доме далеко не в первый раз, и хорошо его знаю. Фарет очень похож на своего разговорчивого отца, который до него был помощником ордена. Эти люди выполняли обязанности подручных, хранителей, кладовщиков, бухгалтеров и представителей. Их называли и аколитами, и легатами, даже резидентами, суть одна. В каждом крупном городе у ордена был свой легат.

– Ты вроде как нервничаешь. Что-то случилось?

Он молча складывает в мою сумку флаконы с зельями… Пожимает плечами.

– Так, нехорошее предчувствие. Почему-то кажется… Как бы не случилось плохого.

– Фарет, я ведь уже не в первый раз оставляю у вас свои вещи. И не в первый раз ухожу охотиться. Ты вроде как должен давно привыкнуть.

– Да, я знаю. Отец тоже говорит, что поначалу волновался за охотников из-за их предосторожностей, однако при нем не случалось ничего страшного. И даже раненными видел вас редко.

– И к чему ты ведешь? Сейчас ведь будет какое-то «но»?

Он садится на стул и сматывает в клубок тонкую веревку.

– Но – я до сих пор думаю, что это дурная примета. То же самое, что писать завещание и надеяться, что вскроют его совсем нескоро.

– Ну, в случае с завещанием смерти наследодателя часто способствуют родственники, которым страшно не терпится узнать и исполнить его последнюю волю. – Я заканчиваю с ножами и начинаю убирать волосы в косу, чтобы не мешались. – А ты не думай плохого. Сам сказал, это всего лишь предосторожность. Мы так всегда делаем, если остаемся у людей ордена. Лишним не будет.

Закончив с волосами, ставлю на стол небольшое блюдце. Наливаю в него воды и кладу одну из своих черных бусин с обережного браслета.

– Помнишь, что делать?

Он кивает.

– Да слышал уже не раз… Если с блюдца закапает кровь, значит, мне придется позаботиться о твоих вещах. Собрать в сумку, положить внутрь бусину, которая будет оберегом от воров, и доставить в город где охотник может переродиться… У тебя это Рилас. Уверена, кстати, что он?

– Да. Именно он приходит в голову. Если что – Я улыбаюсь. – появлюсь там.

– Хорошо. Итак, если что доставить туда вещи и передать местному легату. В Риласе это, по-моему, господин Гарак. Сказать, чтобы ждал. – Он задумывается.

– Скажи, а если вам приходится оставаться на ночь у других людей? Или вообще в лесу. Опасность везде может подстерегать. Как тогда будете…

– Если съедят в другом месте? Ну, придется собирать новую сумку. Подольше дело затянется. Так что помирать удобнее, когда вещички у вас! – Я развеселилась, но легат поджал губы:

– Ну тебя, с такими шутками.

– Да не переживай ты!

Я снова улыбаюсь, на этот раз ободряюще.

– Задание ведь не такое сложное. Найти девушку. Возьму след от того малинника, где она пропала, и пойду по нему. Утащить ее должны были недалеко, так что скорее всего, вернусь уже к вечеру. Сто раз ведь так делала!

– Как раз пироги с брусникой поспеют.

Видение начало таять, комната померкла, и лицо помощника расплылось перед глазами. Последним послышался его голос, тягучий, словно доносился сквозь воду.

– Будем ждать…

***

Распахнув глаза, я не сразу пришла в себя и осознала, что нахожусь здесь и сейчас, в другом месте, другом лесу. Села, стянула с себя одеяло и уткнулась лбом в колени с глухим стоном.

Игры памяти определенно не на пользу – я как-то теряла чувство времени. Казалось, что я до сих пор не выбралась из сна и все что в нем видела, пережила только что, один вздох назад. И вместе с тем видения казались запыленными временем, смутными, словно случились не неделю назад, а как минимум, десять лет. Никак не выходило понять, какой именно отрывок своей жизни я увидела. Когда он произошел. Догадываться оставалось, только сопоставляя факты.

И после сна не было чувства, что я отдохнула. Даже мышцы ныли, будто отбивалась от темных жрецов каких-то пару минут назад. Плечо разболелось тоже…

Сверху захлопали крылья.

– Пришла в себя?

– Я даже не пойму, куда приходить.

– Никто не говорил, что будет легко. Вставай. Рядом есть вода, освежишься… А лучше вообще с головой туда прыгни! – Неожиданно рявкнул он, да так, что я едва не подскочила, чтоб его послушаться. – Может и возьмешь себя в руки, а то решила тут раскисать каждое утро, как переваренная каша!

– Ты даже не знаешь, что я видела! – Вскинулась я. Ястреб клацнул клювом.

– Я знаю, что тебе еще многое придется увидеть. Это не жизнь принцессы была, ты вообще-то убивала нечисть! Кровь видела, и смерть тоже! И что теперь, на следующее утро реветь начнешь, а на третий день повесишься!? Это твоя жизнь, понимаешь, твоя! Ты ее выбрала, ты и прожила, и это до сих пор ты. Ничего не изменилось! Так что хватит себя жалеть и начинай благодарить судьбу за то, что при таком занятии тебя убили лишь единожды, а потом позволили продолжить!

– И за такого заботливого наставника. – Съязвила я и встала. В чем-то он, конечно, прав. Но вслух я сказала другое: