Текст книги "Властелин Колец: Калэстель - Свет Надежды (СИ)"
Автор книги: Василика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
– Так это ты его убил?
– Ну конечно я, а кто же еще? Он получил по заслугам, нечего было меня мучить. Семьдесят лет я на него работал, натирал мозоли, гнул спину и жегся о горячий металл, но всему однажды приходит конец, и мое рабство тоже закончилось.
Саурон помолчал и продолжил.
– Ты сказала, что мы не имеем право на существование? Иными словами ты хочешь этим подчеркнуть, что собираешься исчезнуть следом за мной?
– Да. Нам нельзя и дальше отравлять этот мир, наша кровь может превращать живых существ в монстров, а они совсем не достойны такой участи.
– И какой же участи они тогда по-твоему заслуживают?
– Наилучшей! Жизни без всей этой боли, без всех этих ужасов. Ты и я, мы оба рукокрылы, чудовища, так что… мне больше нечего тебе сказать.
Сая подняла катану, и ее пальцы скользнули по сверкающему лезвию.
– И мне тоже, – струйка крови блеснула на прямой стреле клинка Саурона.
***
Они молниеносно рванулись навстречу друг другу. Два меча с лязгом столкнулись и разошлись. Противники замерли на секунду и с новой силой бросились вперед. Они нападали, парировали, отскакивали и снова нападали. Саурон был, конечно, сильнее, но Сая куда лучше уворачивалась от ударов. Юноша занес клинок, лезвие стремительно метнулось в воздухе. Девушка отмахнулась и, припав к земле, попыталась сбить Саурона с ног. Благодаря внезапности ей это удалось, но обрушить на него свой меч она не успела. Янтарный шар отшвырнул ее в сторону. Сая покатилась по земле, но в ту же секунду вновь поднялась и выставила перед собой катану. Меч Саурона врезался прямо в сияющую ленту металла. Ярко-желтые и ослепительно красные глаза столкнулись в невидимой борьбе, но это продолжалось недолго. Соперники отскочили в стороны и начали ходить по кругу.
Через пару секунд снова послышался звон, и серебристые искры посыпались вокруг. Враги стремительно носились по поверхности каменного зуба. В какой-то момент Саурон отнял пальцы от рукоятки, и левая конечность тут же приняла очертания лапы рукокрыла. Кожа стала грубого темного оттенка, вытянулись продолговатые когти. Он замахнулся, но Сая перехватила удар. Ее рука тоже изменилась. Она потемнела, ногти стали острыми и длинными. От запястья и до плеча из-под кожи вылезли короткие треугольные зубчатые шипы, увеличивавшиеся по мере приближения к ключице. Изловчившись, Сая рубанула катаной по животу противника, но всего лишь задела черную ткань. Саурон взмахнул клинком, однако девушка уклонилась, и острие меча только распороло ей низ платья. Еще несколько раз они сходились, но атаки не наносили им вреда.
Так продолжалось минут десять. Потом они остановились на расстоянии двух метров. Сая приняла исходную боевую стойку: с выставленной ногой и несколько наклоненным вперед туловищем. Рука с мечом была отведена назад и находилась немного справа. Сама девушка повернулась к Саурону чуть боком. Ее брат замер в том же положении. Затем он накренил клинок, и новая красная лента устремилась по лезвию.
– Ты готова, сестренка?
Ответа со стороны Саи не последовало. Она просто провела рукой по катане, и по узкой ложбинке скользнула алая речка.
Два коротких взмаха, несколько шагов, оглушительный взрыв где-то далеко у бушующей лавы, и два меча пронзили цели. Брызнула горячая кровь. Волны обжигающего воздуха, взлетевшие снизу, окутали скалу. Упала тишина. Сэм, к тому моменту уже очнувшийся, спрятался за каким-то валуном у входа и наблюдал за боем. Он успел увидеть, как два силуэта бросились вперед, услышал странный звук, который бывает, когда ударяешь ножом по хорошему шмату мяса, но потом все заволокла пелена.
Спустя пару секунд дымка начала рассеиваться, и хоббит увидел. Сая и Саурон стояли вплотную друг к другу. Рукоятки мечей уперлись им в животы. Из спин обоих торчали окровавленные лезвия. Потом они медленно подались назад. Глаза у них потемнели. Саурон метнул меч в сторону, и тот вонзился в скальные стены. Сая так и не выпустила катану, а просто сползла на колени. По платью расплывалось темное пятно. Юноша замер в неподвижности, прижав руки к ране и хладнокровно смотря, как рубиновые ручейки текли к его локтям.
Раздался легкий почти мелодичный треск, и по пальцам Саурона неторопливо побежали тоненькие трещинки. Кожа вокруг них начала твердеть и становиться стеклянного цвета. Саурон отшатнулся и с ужасом посмотрел на Саю, и тут его лицо приобрело еще более испуганное выражение.
Девушка стояла на краю утеса. На раскрытой левой ладони, покрывшейся чешуйками, лежало Кольцо Всевластия, теперь единственная надежда Тьмы. Радужки Саи снова загорелись, и она спокойно произнесла:
– Прощай, Саурон, – и, резко вскинув руку, швырнула золотой ободок в огненную расщелину.
– Нет!
Саурон сорвался с места и, не сводя алчных глаз со своей последней опоры, кинулся к краю обрыва. Прыгая туда, он успел схватить Саю за пояс и утянул ее за собой. Из глубины навстречу им взметнулся огромный язык пламени, оттуда донесся отчаянный крик и замер. Сэм ахнул и опрометью кинулся к краю пропасти и взглянул вниз.
Он увидел плавающее по коричневой корке лавы Кольцо и опускавшиеся в глубину осколки красных кристаллов. Недалеко от хоббита, вонзив клинок в твердую скалу и уцепившись за него, висела Сая. Ее левая рука болталась плетью и подрагивала, пальцы то и дело дергались от боли, исходившей от многочисленных нарывов и режущих шипов. Сэм потянулся к девушке.
– Давайте руку! – закричал он.
Сая вяло и безучастно смотрела на него. В глазах замерло безразличие. По поверхности Кольца прожглись древние символы.
– Хватайтесь, Сая! – Сэм изо всех сил вытягивал пальцы.
Грохот потряс Гору. Сая бросила взгляд на бесившуюся лаву, а потом обратно на Сэма.
– Не смейте отпускать! Не смейте! Сая, не отпускай! Тянись! – прорычал сквозь зубы ее друг. По щекам у него потекли слезы. – Тянись!
В этом вопле девушка услышала голоса всех ее друзей. Они слились воедино, потом лицо Сэма исчезло, и на его месте возник Леголас, с мольбой тянувшейся к ней. Сая вздрогнула и резко подняла руку. Сэм вскрикнул, когда острые когти и грубая кожа саданули по его коже.
Спасительная корка под Кольцом треснула, и золотое колесо с шипением медленно погрузилось в лавовое озеро. Красный огонь охватил Око, судорожно задрожавшее на вершине Барад Дура. Страшные, истошные, ушераздирающие стоны разносились по сторонам.
Сражавшиеся у Черных Ворот остановились. Гигантский тролль, нависший над Арагорном, оглянулся и бросился наутек, топча своих же сородичей. Остальные орки тоже побежали прочь. Поднимался ветер. Бойцы Рохана и Гондора замерли на своих местах, поворотившись в сторону Мордора. Их глазам открылась гигантская бурлящая туча. В ее недрах проглядывали невиданные башни и бастионы, глухие темницы подземелий, огромные стальные ворота – все это разом исчезло. Око Саурона сжалось в крошечный комок, а потом со страшным грохотом взорвалось. Башни черной твердыни обвалились, стены распались, огромные столбы дыма и пара росли все выше и выше, их вершины изогнулись как гребень колоссальной волны, она вскипела и пала на равнину.
Гэндальф заулыбался, губы у него задрожали. Лицо Арагорна просветлело.
– Сая! Сая! – громко закричал Мерри. Его крик подхватил Пиппин и другие члены Братства. Гимли оглушительно хохотал, победно тряся топором. Леголас смеялся, даже не пытаясь остановиться.
Серый вал пронесся над войсками и устремился куда-то вдаль, чтобы растворится там бессильным туманом. Земля со страшной силой завибрировала и начала проваливаться, образуя гигантскую пропасть, стремительно поглощавшую всех темных созданий. Орков не спасало бегство, они исчезали в чернильной глубине. Угольные башни Мораннона обваливались вместе с ними. Воины Запада не двигались, и разрушения не затронули их, образовав вокруг воителей круглое скалистое плато.
Долгий грохот, родившийся в недрах Роковой Горы, донесся до победителей. Ородруин бешено встряхнуло. Из его разверзшейся вершины ударило пламя и разрушило края кратера этого вулкана. Небеса взорвались в громе, иссеченном молниями. Из туч исполинскими бичами хлестали потоки черного ливня. И в самое сердце страшной грозы с заунывными воплями неслись назгулы. Они были подобны молниям, впивающимся в пучину и гаснущим в ней. Их сбивали огненные снопы и летящие камни.
Возгласы ликования сменились ужасом, вдруг стало понятно, что в таком пламени все, кто оказались внутри, погибли. Гэндальф побледнел, остальные с отчаянием смотрели на взбесившуюся Роковую Гору.
***
Сэм, буквально взвалив на себя измотанную Саю, тащил ее к выходу. Все вокруг тряслось, поднявшаяся бурлящая лава рушила плато и мостик, переброшенный к единственному пути отсюда. Они скакали по обваливающемуся пролету, стремительно исчезавшему в адском огне, вылетели наружу, и Сэм из последних сил бросил Саю вперед на небольшой каменный зуб, выпиравший из склона Ородруина, а затем и сам прыгнул за ней. Следом за ними вылетели потоки огненной лавы и кипящими реками протянулись к низовьям Горы.
Хоббит и девушка спаслись на невысоком шлаковом холмике на откосе вулкана, ставшего теперь островком, охваченном гибелью, посреди стремительно плавящейся земли. Сэм помог Сае подняться, довел ее до вершины и, оборвав кусок от свой рубашки, попытался хоть как-то перевязать ей левую руку. Калэстель огляделась, и на ее лице появилась слабая улыбка.
– Он ушел… – тихо и радостно сказала она. – Саурон ушел. Ока больше нет. Кончено!..
Сэм посмотрел на нее.
– Да, мисс Сая. Все уже позади.
Сая посмотрела на него, и тут гора затряслась. Ородруин колыхнулся снова, и их швырнуло на шершавую колкую поверхность холмика. Отползя подальше от края, девушка перевернулась на спину и закрыла глаза.
– Я вижу Шир, – прошептала она. – Речку Брендивайн. Торбу-на-Круче, фейерверки Гэндальфа, гирлянды на Праздничном Дереве!..
– Рози Коттон танцует, – продолжил за нее Сэм. – У нее в волосах ленточки! Если бы я на ком и женился, то только на ней! Только на ней… – хоббит заплакал.
Сая облизнула сухие потрескавшиеся губы и положила руку на плечо Сэму, а затем обняла его.
– Если бы я снова оказалась в Шире, – произнесла она, – я бы непременно заглянула в “Зеленый Дракон” и отведала там того эля, который вы мне предлагали. И побегала бы босиком вместе с Мерри и Пиппином!
Хоббит засмеялся сквозь слезы. Сая потерла его щеку, очищая ее от сажи и грязи.
– Я рада быть с тобой, Сэмвайз Гэмджи. Встретить конец с тобой, – последние силы быстро покидали ее, веки закрылись, и она уронила голову.
========== Глава 14 ==========
Ородруин хрипел. Вокруг Горы земля лопалась трещинами и целыми пропастями, в крутящихся клубах дыма мелькал огонь. Судорожно вздрагивала Гора, на склонах появились неожиданные прорехи. Вниз устремились медленные реки пламени. Несмотря на обманчивую неторопливость, очень скоро они достигнут равнины. Сверху непрестанно валили хлопья горячего пепла.С севера подул ветер. Он разогнал мрак и тучи, открыл холодное, ясное небо.
Путники уже не видели, а оттуда приближались три орлиные тени. Зоркие глаза их вожака, на спине которого сидел Гэндальф, заметили две крошечные темные фигурки, окруженные со всех сторон лавой. Вот от островка, приютившего их, откололся большой кусок. Вокруг содрогались и рушились скалы, из-под земли выплескивались все новые потоки огня. Маленький холмик трясся как в лихорадке, все вокруг плавилось от страшного жара. Презрев страшную опасность, птица-гигант ринулась вниз. За ним устремились его подданные.
Когда орлы подхватили их, путники были уже без сознания. Птицам так было даже удобнее. Их ноша безвольно висела в громадных когтях, бережно державших маленькие тела. Орлы взмыли над огнем и дымом и скоро растаяли высоко в небе.
Проваливаясь в теплый свет, Сая почувствовала дуновение прохладного ветра, уносившего ее куда-то вверх. Кажется, она еще подумала: “Так вот, значит, каково это, заснуть навсегда. Ну, что ж, свою задачу я, по крайней мере, выполнила, и то хорошо…”
***
Очнувшись, Сая внезапно поняла, что лежит на чем-то очень мягком. Над головой виднелся бежевый потолок, уходящий куда-то вдаль. Откуда-то доносился шелест молодой листвы и скрип древесных веток. В воздухе разливался нежный аромат весны. Она вспомнила – так пахло в Итилиене.
Девушка проморгалась, все еще не до конца понимая, потом приподнялась на локтях и обратила внимание, что ее левая рука от кончиков пальцев до плеча была заботливо перемотана белыми, чуть влажными бинтами, испускавшими тонкий сладкий аромат. Сая растерянно приподняла брови и начала оглядываться, но уткнувшись взглядом в фигуру, стоявшую у противоположного края широкой кровати, замерла.
Это был высокий старик, одетый во все белое, на шее у него виднелась пряжка в виде изумрудного листа с серебристыми прожилками, а лориенский плащ молочного оттенка струился за спиной. Прямые белоснежные волосы падали на плечи, а такого же цвета борода опускалась на грудь.
Сая, широко раскрыв глаза, смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.
– Гэндальф?.. – полувопросительно произнесла она, до сих пор отказываясь поверить в то, что все происходящее не сон.
Маг заулыбался и захохотал. Сая не выдержала, слезы заблестели у нее на глазах, и она звонко засмеялась следом за Гэндальфом. Дверь в комнату распахнулась, и внутрь вскочили Мерри и Пиппин, услышавшие голоса. Когда они заметили Саю, восторгу их не было предела.
– Мерри! Пиппин!
– Сая!
Хоббиты кинулись к Сае и принялись обнимать ее. Слезы у девушки теперь катились безудержным потоком. Тут появился сияющий Следопыт.
– Арагорн! – выдохнула Сая.
Потом появился Гимли и, захлопав в ладоши, тоже засмеялся.
Последним вбежал Леголас, которого по пути сюда умудрился обогнать гном. (Ну, вы же знаете, что последние прирожденные спринтеры, и на коротких дистанциях они непобедимы!) Увидев Саю, он весь просветлел. Бросившись к девушке, эльф заключил ее в объятия и нежно поцеловал. В нос ей ударил знакомый запах зеленой листвы и цветов, а во рту сразу почувствовался вкус дикой воды с лимонным ароматом.
Когда Леголас отпустил ее, она только засмеялась и крепко обняла его. Гэндальф при этом захохотал еще громче. Дождавшись, пока эльф отойдет, к Сае подошел Арагорн. Девушка стиснула руки на его шее, не прекращая улыбаться. Мерри и Пиппин что-то говорили ей, но она не слушала. Возле двери стоял Сэм. Он довольно смотрел на эту картину и потом кивнул. Сая наклонила голову в ответ, и тут ее сгреб в охапку Гимли. Гном немного не рассчитал силу, и ребра у девушки захрустели. Гимли поспешно отстранился, но Сая рассмеялась и притянула его обратно.
***
Было восьмое апреля по Ширскому счету, а из страны мрака Сэм и Сая вернулись двадцать пятого марта, в тот же день, когда пал Саурон. Они находились в летнем дворце Короля в Итилиене, одном из немногих зданий, уцелевших в этом прекрасном краю. Здесь уже вовсю буйствовала весна, одевались в новые наряды деревья, на ветвях загорались яркими огнями пышные цветы.
В просторных садах вокруг дворца журчали многочисленные ручьи, подбрасывали к голубому небу блестящие струи изящные фонтаны, сверкали под лучами яркого солнца безмятежные зеркала прудов.
Цвели розовыми искрами яблони и вишни, роняя по ветру румяные и белые лепестки; горделиво возвышались алые и палевые шляпки кудрявых розочек, распуская нежный аромат; лиловые букеты пионов собирались в пышные помпоны клумб; голубоватые купола колокольчиков, казалось, тихонько позвякивали в высокой густой траве; виднелись разноцветные бабочки виолы и лазоревые волны лобелии; золотые солнышки подсолнухов и сиреневые шарики астр выглядывали со всех сторон. Цветущие коврики обриеты украшали стенки беседок, было полно алых, желтых, белых и пурпурных стрелок львиного зева, возле водоемов виднелись медного оттенка перисто-сложные листья астильбы, а мелкие цветки соединялись в эффектные ажурные метельчатые соцветия; изысканные цветоносы бродеи венчались соцветиями звездчатых и трубчатых цветков. Вверх смотрели колокольчатые цветочки валенбергии, и то тут, то там мелькали анютины глазки и фиалки, и красовались любопытные первоцветы, скромные ландыши, великолепные нарциссы, нежные незабудки, таинственные папоротники, жизнестойкие лилейники, воздушные космеи и пламенные флоксы.
Здесь они провели немало времени. Мерри и Пиппин наперебой поведали Сае о том, что было с ними на Амон Хене, о бегстве с орками и от них, о таинственных всадниках в ночи, о могучем Древобороде, о своей дружбе с ним и о походе на Изенгард.
– Мы спустились в долину, – рассказывал Мерри, – и тут я почувствовал, что за нами лес идет. Я уж подумал было, что вижу сон, но ведь и Пиппину снилось то же самое. Мы оба испугались – ведь непонятно же! А это были хуорны. Так онты зовут их. Древобород о них не очень-то распространялся, но, как я понял, это онты, которые уже почти одеревенели. Знаешь, бывают такие могучие деревья на опушке, как часовые… А в чащобах их, должно быть, целые сотни.
В них скрыта великая сила, и они умеют облекаться в сумрак, поэтому трудно увидеть, как они ходят. А если их разозлить, то ходят они быстро. Ты стоишь себе, глядишь в небо или там слушаешь птичек и вдруг оказываешься в середине дремучего леса. Они еще могут говорить с онтами, но уже здорово одичали и поэтому очень опасны. Не будь рядом настоящих онтов, я не рискнул бы встретиться с ними.
Так вот, мы спустились в Колдовскую Долину, все – онты и хуорны. Луна из-за облаков не показывалась, в темноте только и слышен был шум да скрип, как при сильном ветре в чаще. Вскоре после полуночи вековой лес вырос у северных стен Изенгарда. Удивительно, но орков было не видать. Только высоко в башне светилось окно.
Древобород и еще несколько онтов двинулись на разведку к воротам. Мы сидели у Древоборода на плечах и чувствовали, как он дрожит от возбуждения. Но даже взволнованные онты терпеливы и осторожны. Они могут замирать, как каменные статуи.
И вдруг – переполох! Затрубили трубы, со стен начали трубить в ответ. Мы уж решили, что нас обнаружили и начинается битва. Ничуть не бывало! Просто армия Сарумана двинулась на Рохан. Изенгард опустел. Мимо шли и шли просто орки, орки верхом на волках, люди с факелами, все больше высокие, темноволосые, и косоглазые смуглые люди с орочьими мордами. Их было тысяч десять. Целый час они шли через ворота. Одни направились к Бродам, другие – на восток, через мост. Шумели они ужасно. Точно не знаю, но, по-моему, хуорны все же пошли вслед за орками. Поутру я видел непроницаемый сумрак внизу, в долине.
Арагорн подтвердил его слова, упомянув о древнем лесе, выросшем под утро возле стен Хельмовой Пади.
– Войска ушли, и вот тогда настал наш черед. Фангорн опустил нас на землю, начал стучать в ворота и звать Сарумана. Ему ответили залпом стрел. Но стрелы для онта – это комары для нас. Они не вредят, а только раздражают. Фангорн рассердился и начал «поторапливаться», как он говорит. Он протрубил и подозвал нескольких онтов. Разгневанный онт – это, я тебе скажу, Сая, что-то ужасное! Я никогда не видел ничего подобного. Руками и ногами он впивается в скалу и раздирает ее, как краюху хлеба, в несколько минут проделывая то, для чего корням нужны сотни лет. Они мигом превратили ворота в груду мусора и принялись за стены. Другие начали ломать укрепления орков, их машины и деревянные башни, а потом разрушили плотину, и теперь вокруг твердыни Сарумана стоит большое спокойное озеро, – закончил рассказ Пиппин.
– Онты… Не думала, что они еще существуют. Когда-то я видела нескольких, но это было очень давно. А как насчет битвы при Хорнбурге? – поинтересовалась Сая у Гимли и Леголаса. – Арагорн сказал мне, что вы двое вели счет. Ну и чем дело кончилось?
– Поровну, – ответил эльф. – Сорок три и сорок три.
– Не выдумывай, – перебил его гном. – У меня было сорок три, а вот у тебя сорок два.
– Сорок два плюс один, на котором ты сидел, – не сдавался Леголас.
– Он уже был дохлым, – возразил Гимли.
– Но он же дергался.
– Он дергался, потому что в нем был мой топор! Это у него чисто нервное!
Сая, Мерри, Пиппин и Следопыт хохотали, слушая эту перепалку.
– Ну, вы даете, – зааплодировала девушка. – А дальше что было?
– Моя очередь, – к собравшимся в беседке подсел Гэндальф. – После Хельмовой Пади мы навестили Сарумана, а потом я и Пиппин отправились в Минас Тирит.
– И мы видели там Фарамира, – вставил Тук.
– Правда? И с ним все в порядке? – обрадовалась Сая. – Какая потрясающая новость! А что все же случилось с Королем-призраком? – вдруг спохватилась она. – Как он был убит?
– Его одолели твой друг Мерри и Эовин из Рохана, – объяснил Гэндальф. – Так они исполнили…
– …древнее пророчество Глорфиндейла: “Ему не суждено пасть от руки смертного мужа”, – закончила за мага Сая. – Все верно. Ну, все хорошо, что хорошо кончается.
***
И она была права. Они пробыли в Итилиене почти месяц. Каждое новое утро было еще теплее и светлее предыдущего. Сая больше не носила боевой одежды: Арагорн предоставил в ее распоряжение огромный гардероб летних платьев, но чаще всего девушка одевала серебристое платье без рукавов, струившееся легкими волнами до самых ног.
Большую часть времени она проводила вместе с Леголасом. Гэндальф, глядя на них, не мог нарадоваться: с каждым днем Сая выглядела все лучше, с ее лица исчезли все страхи и боли, не было больше нужды сражаться, и, слыша ее звонкий смех, маг довольно улыбался.
У Саи, правда, остались кое-какие вопросы и однажды, застав мага в одиночестве, она не преминула задать их ему.
– Гэндальф, скажи, почему так получилось?
– Что именно?
– Как вышло, что погиб только Саурон? Я думала, его кровь убьет меня. Мы ведь с ним противоположны, наша кровь друг для друга смертельный яд, так почему же я выжила, а он нет?
– Галадриэль открыла тебе, кто ты? – спросил Гэндальф.
– Да, она все рассказала мне в Лориене.
– Она упомянула, что тебя и Саурона именуют Перворожденными Чистокровками?
– Да.
– Видишь ли, вас недаром так называют. Ваша кровь очень чистая, буквально кристальная, и это напрямую зависит от ваших действий, поступков, желаний и мыслей. Саурон наломал немало дров, причинил столько боли, горя и несчастий всем вокруг, что даже реши он искупить все свои грехи, на это ушла бы целая вечность. Его кровь стала грязной, помутнела от тьмы, которая охватила его, а вот твоя с каждым часом становилась все чище. Все твои страдания и печаль, скорбь по погибшим друзьям и страстное бескорыстное желание помочь окружающим тебя существам делали тебя сильнее, поднимали над мраком, распростертым внизу, и наполняли твою кровь еще большей чистотой, делая ее похожей на сверкающий алмаз в лучах полуденного солнца. Ты знаешь, почему все чудовища, порожденные тьмой или хранившие ее в своих сердцах, гибли от твоей крови: они просто не могли вынести света, который она в себе несла. Стоило хоть одной капле попасть им в рану, как из их тел начинала уходить мгла, но те, кто всю жизнь жил лишь ею, не могли существовать без нее, а потому умирали. Чистая кровь вымывала из них весь мрак и непременно очищала грязную, так что против тебя у Саурона не было никаких шансов.
Сая опустила голову.
– Я ведь не собиралась возвращаться, Гэндальф. Я думала, что без меня и Саурона этому миру станет куда легче и собиралась исчезнуть вместе с ним. Но вот он мертв, а я стою здесь, живая и здоровая.
– Тебе знакомо пророчество Илуватара, которое в своем храме однажды услышал первый король Нуменора?
“Эпохи близится конец,
И мир сей вдаль несется как стрела,
Сверкнет на солнце Короля венец,
Поправятся все горькие дела.
И та, что свет надежды всем несла
Сквозь морок туч и жгучий черный лед,
Вернется, превратив себя в мерцающий огонь,
И к небесам ее обратно вознесет!”
– Да, я их уже слышала, когда попала к Фарамиру, но не придала им значения. Ты сам сказал, что даже мудрейший из Мудрых может ошибаться. Я ведь полагала, что моя судьба – покончить с Сауроном и Кольцом Всевластия и сгинуть следом за ними, – кивнула Сая.
– Все верно, – улыбнулся Гэндальф. – Но судьба – изменчивая штука. Вот она прямо перед тобой, и ты можешь дотянуться до нее рукой, а в следующий миг она уже далеко за горизонтом, и, чтобы настичь ее, придется немало потрудиться. Очень многие просто плывут по течению, но есть и такие, кто сопротивляется и сам творит свою судьбу. Ты – как раз такая, Сая, но и тебе иногда требуется помощь. Вот почему высшие силы старались всегда давать тебе надежду, дабы ты несла ее свет всем остальным. Так что не надо думать о том, что могло бы случиться, живи сегодняшним днем и улыбайся почаще.
– А последние слова? Они что значат? – спросила девушка.
– Ты – могущественное божество, живущее в облике человека и стоящее на страже добра и света. Ты можешь жить вечно, и ты непобедима. Но есть одно место… Место, откуда ты пришла, и куда вернешься, когда закончишь здесь. Возможно, однажды ты уплывешь на кораблях в Валинор и, проживя там еще много-много лет, полностью восстановишься. Тогда энергия, текущая в твоих жилах, вырвется наружу, и ты превратишься в сияющую звезду, вечно горящую на небесном ковре. Это то, что ждет тебя, когда ты будешь готова, но случится это очень нескоро.
На том они и закончили.
***
Сая наконец получила ответы и теперь все время проводила с Леголасом. Эльф и девушка подолгу гуляли вместе, неспешно прохаживались по цветущим садам, наполнявшим воздух вокруг многочисленными ароматами, ездили верхом, а по вечерам их всегда можно было найти в маленькой беседке, оплетенной ветвями плюща, загоравшегося в полумраке белыми фосфорическими цветками, возле неглубокого прудика.
Леголас все же упросил Саю рассказать о ее приключениях (надо сказать, о них Сая особо не распространялась, и ее друзья довольствовались только словами Сэма), и, сдавшись, девушка подробно, но без прикрас изложила все, что с ней произошло с момента ухода от водопадов Рэроса.
В тот вечер они долго бродили по рощам, и когда на Итилиен опустились вечерние сумерки, и многочисленные дары флоры засветились разноцветными огнями, эльф привел ее на небольшой мостик, перекинутый над тихо журчащей речкой. Какое-то время они молча стояли, облокотившись на все еще теплую от уже исчезнувших солнечных лучей оградку, и смотрели на играющих в воде рыбок.
– Я хотел кое-что тебе вернуть, – Леголас протянул девушке сферу мелмира. – Старая цепочка порвалась у Димхольда, но я нашел ей замену, – поблескивающий шарик был теперь окутан тонкой паутинкой серебряных нитей, сверкавших маленькими песчинками алых рубинов. – Гимли помог с новым шнуром.
– Этот гном не перестает меня удивлять, – улыбнулась Сая, и цепочка, щелкнув замочком, сомкнулась у нее на шее. – Впрочем, в этом нет ничего странного: ведь это же Гимли.
– Точно, – засмеялся эльф. – И еще одна вещь, – он сунул пальцы в карман. – Не смотри, пожалуйста.
Сая вздохнула и послушно опустила на лицо ладони, оставив открытым чуть вздернутый нос.
– Можно!
Девушка открыла глаза и увидела в руках Леголаса уже знакомое ей ожерелье из серебристых колечек, на сей раз оно было украшено только звездчатыми рубинами и маленькими бриллиантиками, но в центре по-прежнему висел большой льдистый алмаз. Сая внимательно посмотрела на эльфа.
– Теперь, когда ты знаешь, что это, и когда все позади, я хочу снова и уже вслух предложить тебе, – Леголас преклонил перед ней на колено и произнес: – Ты согласна быть со мной и провести рядом всю свою жизнь?
Сая захлопала глазами, потом вздохнула и опустилась к нему.
– Леголас, я люблю тебя. Так сильно, что не хватает слов, чтобы выразить те чувства, которые я к тебе испытываю. Но… – она осеклась и затем продолжила, – я ведь не эльф. Ты, если судьба позволит, в чем я не сомневаюсь, будешь жить вечно, а я… Сколько времени я смогу тебе уделять? Из той бесконечной жизни, дарованной тебе, я смогу находиться рядом так мало, – девушка прикоснулась к его щеке. – Я не хочу, чтобы ты грустил большую часть времени, отпущенного тебе.
Леголас тряхнул золотыми волосами.
– Меня это не волнует. Если хотя бы один год, один месяц, один день, одни час или даже одну минуту я буду рядом с тобой, услышу твой голос и увижу твою улыбку, я стану самым счастливым эльфом на всем белом свете.
Сая сжала губы и наклонила голову, через пару минут снова подняла ее, и эльф увидел в ее глазах бусинки влаги.
– Что я могу на это ответить? – она улыбнулась сквозь слезы. – Только то, что я согласна сделать тебя самым счастливым эльфов в мире.
Леголас просветлев и, подхватив ее на руки, закружил, а потом крепко и нежно поцеловал.
– Я уже говорил тебе, что ты прекраснейшая девушка во всей вселенной? – спросил он, прикасаясь губами к смешно выставленному носику.
Сая чуть наклонила головку.
– Повторяй это почаще, – засмеялась она и обвила руками его шею.
========== Глава 15 ==========
– Повторите еще раз, что вы от меня хотите?
Сая сидела на стуле в большой светлой комнате. Там же собрались Гэндальф и Арагорн. Выражение лица девушки было совершенно растерянным, глаза широко раскрыты, брови в изумлении приподняты.
Дело было в Минас Тирите. Пять дней назад они уехали из Итилиена и прибыли в Белый Город. Тогда Сая впервые увидела Раммас Эхор. Пиппин сказал ей, что так люди Гондора называли внешнюю стену, выстроенную с великим трудом после потери Итилиена. Стена тянулась лиг на десять от подножия гор, опоясывая поля Пеленнора и возвращаясь к горам. Прекрасные плодородные угодья длинными отлогими склонами спускались к долине Андуина.
На северо-востоке от Великих Ворот Минас Тирита до стены было четыре лиги; там за ней раскинулись приречные равнины. В этом месте стена была особенно высокой и крепкой. Она защищала дорогу, идущую от Бродов и Мосты Осгилиата. На юго-востоке между стеной и Городом оставалось пространство меньше лиги шириной. Там Андуин, огибая холмы Эмин Арнен в Южном Итилиене, резко забирал к западу, и стена шла по самому берегу, а ниже лежали набережные и грузовые пристани Харлонда.
По сторонам дороги тянулись богатые предместья с обширными пашнями, садами, навесами для сушки хмеля, амбарами и загонами для скота. Среди зелени струились ручьи, спешившие с нагорий к Андуину, но людей здесь встречалось немного. Основная часть жителей селилась в семи кругах Города, или в Лоссарнахе, у подножия гор, или еще дальше к югу, в Лебеннине, орошаемом пятью быстрыми реками. Там, между горами и морем жил крепкий народ. Они называли себя гондорцами, но в жилах их текла кровь местного низкорослого и смуглого народа, чьи предки обитали здесь еще до прихода королей. А дальше, на берегу огромного залива Белфалас, стоял Дол Амрот, замок князя Имрахиля. Этот рыцарь высокого рода правил гордым сероглазым народом воинов.
