Текст книги "Выбирая врага (СИ)"

Автор книги: Тупак Юпанки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)

Когда варево в котле стало прозрачным, как вода, и над ним поплыла голубоватая дымка, Гарри признался сам себе, что это был лучший урок Зельеваренья за все пять лет. Он узнал столько нового, сколько не узнавал и за месяц. И не потому, что Снейп отказывался говорить на уроках, а потому что никто и не спрашивал. Но Гарри было интересно. Когда он только начал пользоваться учебником Снейпа, он просто повторял всё в точности так, как написано на полях, ни на минуту не задумываясь, почему Снейп изменил рецепт – его пометки не всегда объясняли действия. А теперь, наверное впервые в жизни, Гарри понимал, действительно ПОНИМАЛ, что он делает и почему.

Когда Гарри убрал огонь под котлом, Снейп помешал получившееся зелье и принюхался.

– Что ж. Для первого раза неплохо.

Гарри подумал, что Снейп никогда не похвалит его, как бы замечательно он ни сварил, но для ПЕРВОГО раза это была высокая похвала.

– Я понял, в чём твоя ошибка, – произнёс зельевар, ставя варево остывать. – Ты всё делаешь слишком быстро, – и, помолчав, добавил с лёгкой ухмылкой: – По-гриффиндорски.

– Что значит быстро? – нахмурился Гарри.

– Как я и говорил вам на самом первом уроке, Зельеваренье – это очень тонкая наука. Недостаточно слепо следовать инструкции в учебнике. Чтобы сварить хорошее зелье, нужно не просто… как там пишут? «нарезать», «положить», «перемешать» – тут нужно чувствовать. Нужно уметь определять по запаху, по внешнему виду, с чем ты перебрал, а чего, наоборот, положил мало. Нужно чувствовать, когда пора убавить огонь, видеть, как зелье меняет консистенцию, сгущается или, наоборот, становится жиже, не лазая в очередной раз в него черпаком. Понимаешь?

Гарри обречённо опустился на парту.

– Понимаю. Но это же невозможно! – Снейп фыркнул. – Ну для вас, конечно, это обычное дело, но для студентов… Не у всех же есть такой талант.

– Согласен, не у всех. Но повышенной внимательности и концентрации вполне хватает, чтобы сдать СОВ, как раз таки чётко следуя указаниям в учебнике.

– А ТРИТОН? – удивлённо посмотрел на профессора Гарри, но тот лишь усмехнулся.

– Надеюсь, теперь ты понимаешь, Поттер, почему на ТРИТОН студенты сами выбирают себе предметы? Конечно, вас никто не будет заставлять «иметь талант» к Зельеваренью. Мой предмет берут на шестом курсе только те, кто уверен в своих силах и способностях.

Это прозвучало как вызов, и Гарри смущённо опустил глаза.

– Вы сказали вчера, что у меня нет способностей к Зельеваренью.

– Сказал, – отозвался Снейп, но после короткого молчания добавил очень тихо: – Но я ошибся. – При этих словах Гарри с надеждой поднял голову. – Я думал, что ты пошёл в Джеймса не только внешностью, но и своими «успехами» в учёбе. Но судя по всему, тут в тебе больше от Лили.

– Правда? – улыбнулся Гарри. Только сейчас он подумал о том, что Люпин не единственный, кто может рассказать ему о родителях.

– Да, – ответил Снейп. – Ты, конечно, не так усидчив и любознателен, как она, но старайся ты чуть лучше, и учёба будет даваться тебе без труда. Даже зелья.

***

В гриффиндорскую башню Гарри возвращался в приподнятом настроении. Ему наконец-то удалось сварить хорошее зелье, пусть и под руководством Снейпа. Он никогда не подозревал, что ему может понравиться Зельеваренье, что ему будет интересно слушать об обработке сушёных растений и личинок жуков, что ему просто будет доставлять удовольствие слушать Снейпа. Но это оказалось так. Особенно обнадёживал разговор с профессором о том, что Гарри вовсе не бездарность, и, быть может, у него самостоятельно когда-нибудь будут получаться хорошие сложные зелья.

***

На следующий день во время обеда к Гарри подошла профессор МакГонагалл и протянула записку со словами:

– Это от профессора Дамблдора, Поттер. Он сказал, это срочно.

Гарри тут же посмотрел на преподавательский стол – ни Дамблдора, ни Снейпа не было. В волнении он торопливо вскрыл конверт, из которого выпал небольшой кусок пергамента. Это была совсем короткая записка:

«Гарри, жду тебя после обеда у себя в кабинете. Приходи один.

Д.

P.S. Пароль – Весёлые соплохвосты».

Гарри торопливо допил чай и поспешил к Дамблдору. Мысль о том, где директор видел весёлых соплохвостов, не покидала его до самой двери кабинета. Он постучал, и Дамблдор пригласил его войти, предложил кресло, чай и, по традиции, лимонные дольки. Гарри, опять-таки по традиции, не стал отказываться, с тоской думая о том, что он, наверное, единственный, кто переваривает директорские сладости.

– Так о чём вы хотели со мной поговорить, профессор? – попытался Гарри подойти к теме ближе.

– Ну, если честно, обо всём понемножку, – подмигнул ему Дамблдор. – Во-первых, как твои переводы?

Гарри чуть не поперхнулся чаем, но решил не устраивать сцену и не выяснять, откуда Дамблдору всё известно.

– Медленно, но получаются.

Директор кивнул.

– Это хорошо. Не удивляйся, Гарри. Профессор Снейп просто обязан был мне сказать. Тут мы имеем дело с очень древней магией.

– Так значит, вы не против?

– Нет. С профессором Снейпом это, думаю, безопасно. Кстати, он сказал мне, что ты начал заниматься с ним дополнительно и зельями, так?

– Да, сэр, – кивнул Гарри. – Я решил, что моих знаний для переводов недостаточно. Да и для ТРИТОНА, честно говоря, тоже. И я попросил его.

– Это хорошо. Это очень хорошо. Я рад, что ты нашёл в себе смелость обратиться к профессору с такой просьбой. Наверное, он не сразу согласился, да?

– Ну, да, – Гарри пока не понимал, к чему клонит директор. – Но потом всё было в порядке. В смысле, вчера мы занимались, и даже обошлось без оскорблений и членовредительства.

Дамблдор расплылся в улыбке.

– Гарри, я позвал тебя сюда, чтобы поговорить о профессоре Снейпе. Наверняка его поведение в последнее время кажется тебе немного… странным.

– Ну, да, он больше не обзывает меня на каждом уроке и даже… ну… спускает с рук некоторые вещи, за которые бы убил ещё в прошлом году.

– Ну, а твоё к нему отношение? Оно изменилось?

Гарри замешкался. Директор был явно не тем человеком, которому хотелось открывать душу, но, с другой стороны, он был единственным, кто понимал, что сейчас происходит у Гарри в душе.

– Да, сэр. После того, как вы нам всё рассказали… Я не знаю, но я больше не чувствую к нему никакой злобы или ненависти. Сейчас я просто делаю всё, чтобы эта вражда между нами наконец-то закончилась. И мне… честно говоря, очень стыдно, – Гарри отвёл взгляд.

– Я понимаю тебя, Гарри, – вздохнул Дамблдор. – Я бы тоже хотел, чтобы ваши отношения стали… чуть более тёплыми. Это пошло бы вам обоим на пользу.

– Да, но я не уверен, что всё делаю правильно. По-моему, я могу сделать только хуже, если буду постоянно ему докучать.

– Я так не думаю, – Дамблдор покачал головой. – Видишь ли, и у него к тебе есть определённый интерес, хоть он это от тебя и скрывает.

Гарри открыл рот от удивления.

– Что вы имеете в виду?

– То, что я тебе сегодня хочу показать, должно остаться в тайне, Гарри, договорились? Ты увидишь это и всё поймёшь.

С этими словами Дамблдор поднялся с кресла, взмахнул палочкой, и через несколько секунд на стол перед Гарри приземлился Думосброс. Директор сделал приглашающий жест.

– Ну давай, Гарри, ты ведь делал это раньше.

Гарри хотел было спросить, что там, но не стал, зная любовь директора к подобным театральным представлениям и загадкам. Он вздохнул, наклонился над чашей и погрузил лицо в прозрачную субстанцию, позволяя невидимому водовороту утащить себя от реальности.

Как это ни странно, Гарри по-прежнему находился в кабинете Дамблдора. Директор сидел за своим столом, а напротив расположился Снейп. Вид у него был задумчивым.

– Значит, он всё-таки попросил тебя, Северус? – казалось, Дамблдор был немого расстроен и озадачен. Снейп кивнул. – Мда… Не думал я, что он пойдёт на разговор с тобой.

– Он не просто пошёл, он устроил взрыв на уроке, чтобы прийти ко мне на отработку и поговорить наедине. Я, признаться, был удивлён его столь страстным желанием вернуть Блэка. Кажется, он стал одержим этой идеей.

– Думается мне, тут дело не только в Сириусе… – Снейп удивлённо посмотрел на директора, но тот быстро сменил тему: – Кстати, ты заметил, каким Гарри стал, когда вернулся в школу?

– Это трудно было не заметить, Альбус. Я чувствую, как он опустошён изнутри. От этого ослабевают и его магические способности.

Дамблдор кивал на каждое слово, а потом сказал:

– Я не хочу произносить избитые фразы, но это может очень серьёзно подорвать его… так сказать, боевой дух. Его состояние сильно помешает ему в борьбе с Волдемортом.

Теперь настала очередь Снейпа согласно кивать.

– Не знаю, Альбус, насколько осуществима эта задумка. Теоретически вернуть Блэка можно. Теоретически. Но для Поттера, как я уже успел понять, главное не результат, а процесс. Даже в прошлом году, несмотря на главенство Амбридж, его магическая мощь прямо-таки… хлестала. Я вполне ощутил это на собственной шкуре, – Снейп приподнял руку, которую обжёг ему Гарри заклинанием на уроке окклюменции.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что для Поттера полное отсутствие эмоций куда более губительно, чем наличие негативных. И пусть даже наши занятия с ним с треском провалились, он обладал достаточной силой, чтобы не только пользоваться магией самому, но и учить других, как вы помните. А сейчас, я уверен, он даже Патронуса вызвать не сможет.

– Что ты предлагаешь, Северус? – серьёзно спросил директор.

– Я предлагаю, – медленно начал Снейп, словно взвешивая каждое слово, – чтобы вы дали добро на проведение с Поттером, если можно так выразиться, занятий, в ходе которых, мы попытаемся расшифровать эту Книгу, – он кивнул на артефакт, лежавший у Дамблдора на столе. – Я не буду отрицать, что это очень опасно, и не буду говорить, что я верю в успех предприятия, но это будет хоть какой-то процесс, который выведет Поттера из его магического оцепенения. Побыстрее встряхнуться ему поможет и то, что заниматься с ним буду я. Как-то я на него… хорошо влияю, – Снейп недобро усмехнулся, – что когда он меня видит, у него внутри закипает такое варево, что я чувствую его кожей на расстоянии, – он умолк и посмотрел на Дамблдора, глаза у того были влажными.

– Северус… Я и мечтать не мог, что мне хоть как-то удастся тебя уговорить заниматься с Гарри, а тут ты сам… Я удивлён. Скажи, ты согласился, потому что тебе будет интересно браться за такие древние труды?

Снейп помедлил с ответом, поглаживая тонкие губы кончиками пальцев, потом посмотрел Дамблдору в глаза и ответил:

– Скажем так. В том числе и поэтому.

– Какая же основная причина? – директор испытывал неподдельный интерес. Снейп усмехнулся.

– Мне будет интересно браться за эти труды вместе с Поттером.

– Вот как?!

– Хочется испытать весь его магический потенциал. Мальчишка даже не подозревает, какой силой владеет. Я хочу попробовать всю её прощупать.

– Что же ты раньше не щупал? – засмеялся Дамблдор.

– Раньше он не давался. До прошлого года, конечно. Но всё закончилось слишком быстро, к сожалению.

– Ну ты же сам его выгнал!

– А что бы вы сделали на моём месте? «Молодец, Поттер, давай ещё»? Я знал, что рано или поздно он туда залезет. Я его вовремя вытащил, – проговорил Снейп задумчиво.

– Он мог бы увидеть Лили? – тихо спросил директор.

– Наплевать, – так же тихо ответил Снейп. – Лили, Джеймс Поттер, Мародёры… Кому стало жарко или холодно от того, что мальчишка знает про наши… кхм… школьные взаимоотношения? Там было то, о чём я даже вам не рассказывал, не то чтобы показать…

– Волдеморт?

– Пытки, убийства, насилие, извращения, оргии… кровавые. Если бы он увидел, связь с каким чудовищем поддерживает, думаете, он не пошёл бы тут же бросаться с Астрономической башни?

– Да, – закивал директор, – поэтому я и хотел, чтобы Волдеморт перестал проникать в сознание Гарри, поэтому и хотел, чтобы он всё-таки обучился окклюменции. Жаль, что ничего не вышло, – последняя фраза прозвучала не то как упрёк, не то как сожаление.

– Что об этом сейчас говорить? Уже всё кончилось. Теперь тут другое дело.

– Да, мы что-то отвлеклись. Значит, ты чувствуешь, что у Гарри может появиться достаточно магической силы, чтобы проникать в такую древнюю магию?

– Она всегда была, – флегматично заметил Снейп. – Только он никогда не хотел этого понять. Никогда не верил, что может, причём, может лучше, чем думает.

– Это поэтому ты ему оценки занижал? – улыбнулся директор, но Снейп обиженно фыркнул.

– А вы что, хотите, чтобы я ставил «хорошо» Лонгботтому за что-то более-менее похожее на зелье, и такое же «хорошо» Поттеру за то же самое? Нет уж! С его-то способностями и вселенской ленью за подобное выше «ужасно» он у меня никогда не получал и не получит.

– Значит, всё-таки способный мальчик? – лукаво улыбнулся Дамблдор.

– Да, – нехотя отозвался Снейп. – Он мог бы быть у меня отличником. Голова работает в нужном направлении. Вся беда в его невнимательности.

– Ты когда-нибудь говорил ему об этом?

– О да! – саркастически воскликнул Снейп. – «Вы знаете, Поттер, я занижал вам оценки и постоянно придирался не потому что ненавижу вас с первого курса, а потому что вы очень способный ученик!» Издеваетесь, директор, да?

Дамблдор рассмеялся и не мог успокоиться около минуты. Под конец и самому Снейпу стало смешно, но он ограничился кривой ухмылкой. Отсмеявшись вдоволь, директор вытер слёзы и вздохнул:

– Ладно… Итак, вопрос с Гарри, как я понимаю, решён.

– Опять на меня повесили, – еле слышно проворчал Снейп.

– Перестань, Северус, сам же вызвался.

– Это-то и огорчает.

Дамблдор опять засмеялся, а его кабинет поплыл перед глазами Гарри, и он вынырнул из Думосброса.

Отдышавшись, Гарри почувствовал на себе изучающий взгляд директора. Он явно ждал каких-либо комментариев, но вопрос Гарри его, видимо, сильно удивил:

– Профессор Дамблдор, а зачем вам всё это?

– Что ты имеешь в виду, Гарри?

– Ну, вы в самом начале рассказали про миссию профессора Снейпа в Ордене, про то, где он был летом, теперь показываете мне это. Вы чего-то от меня хотите?

Директор немного помолчал, обдумывая ответ.

– Видишь ли, я делаю это только на благо тебе, ну, и профессору Снейпу, конечно. – Гарри нахмурился, не понимая. – Я поясню. Рано или поздно ты, конечно, узнал бы о том, что для тебя делал и продолжает делать профессор Снейп. Я прекрасно понимал, что ты будешь чувствовать, узнав об этом, потому что ты добрый и чуткий мальчик. А, учитывая историю ваших взаимоотношений с ним… Ты попал в затруднительное положение. Я просто решил тебе помочь. Что же касается профессора Снейпа, я могу сказать тебе одно. У него была очень тяжёлая жизнь, ему никогда не было легко: ни когда он был ребёнком, ни когда он учился, ни когда он начал преподавать, ни когда в Хогвартс приехал ты. Он человек, который привык быть один. Ему так, конечно, проще. Но я подумал, что если с ним рядом окажется кто-то, кому он не безразличен, он вполне может впустить его в свою жизнь и даже… немного измениться к лучшему. Ты так не думаешь?

– Ясно, – задумчиво пробормотал Гарри. – Но почему это должен быть я?

– А ты разве не хочешь? – улыбнулся директор.

– Ну… хочу вообще-то, просто я не думаю, что получится.

– Так ты попытайся, Гарри. Ты же ничего не теряешь, верно? Я вижу, что ты и сам хочешь, чтобы ваши отношения изменились. Поверь мне, это возможно. Учитывая то, как вы общались раньше: эта обоюдная ненависть и… позволь мне так выразиться, страсть. Это вполне может стать хорошим фундаментом для развития чуть более глубоких отношений, чем просто учитель-ученик. Поверь мне Гарри, за эти рамки вы давно вышли. Думаю, ещё когда ты был курсе на третьем.

– Да вы сводник! – крикнул Гарри, до сих пор будучи не в состоянии прийти в себя.

– Выбирай выражения, Гарри, – нахмурился директор. – Я лишь говорю о том, что в итоге вы можете стать хорошими друзьями.

– Друзьями… – эхом повторил Гарри.

– Именно. Ты же хотел этого, верно? Ты же думал об этом? Я только пытаюсь показать тебе, что это не так уж и невозможно. Я знаю, что ты боишься неудачи, но советую довериться своему сердцу и интуиции. Учти, профессор Снейп никогда не сделает шаг навстречу, так что тебе и карты в руки. Помни, что если у тебя всё получится, вы оба получите от этого огромную пользу. А теперь ступай, мой мальчик, а то опоздаешь на занятия.

Дамблдор лукаво прищурился, и Гарри понял, что разговор закончен. Он попрощался и направился на Заклинания, по пути не переставая размышлять обо всём, что только что увидел и услышал. Если верить старому своднику (весь вечер Гарри не мог думать о директоре иначе), Снейп действительно заслуживал того, чтобы попытаться с ним сдружиться. Конечно, это невозможно, пока Гарри хотя бы не окончит школу, но в одном Дамблдор был, несомненно, прав: их отношения давно вышли за рамки отношений ученика со своим учителем. Пусть это и были ненависть и оскорбления, но ведь негатив можно сменить и на положительные эмоции, правда? Гарри был уверен, что в глубине души Снейп вовсе не такой уж плохой человек, каким пытается казаться. Кроме того, из него получился бы прекрасный наставник и просто старший товарищ: из вчерашнего занятия Гарри понял, что Снейп может быть довольно приятным и интересным собеседником. А это уже что-то, с чего можно начать подбираться ближе. В любом случае, после разговора с Дамблдором у Гарри появилось самое главное – уверенность в успехе своей задумки.

Глава 19. Испорченные выходные

В течение ближайших нескольких недель жизнь Гарри обрела свой медленный, но ровный ритм. С утра он ходил на уроки, вечера проводил со Снейпом, занимаясь переводом или Зельевареньем. Снейп назначил ему дополнительные занятия по средам и пятницам, поэтому теперь он видел профессора каждый день, кроме выходных. Чему был несказанно рад.

Гарри был прав, полагая, что дополнительные занятия по Зельеваренью помогут ему быстрее справляться с Книгой. Теперь он неплохо разбирался в основах и свойствах компонентов, поэтому после перевода рун практически сразу догадывался, что это за зелье. Уже не было необходимости каждый раз лазить в учебники и справочники – некоторые рецепты он знал наизусть. Гарри никогда бы не поверил, с учётом его пятилетнего опыта, что ему может действительно понравиться этот предмет. Но Снейп наверняка тоже увидел довольно быстрый прогресс у Гарри и старался всячески поощрять это. Для каждого занятия по зельям он выбирал интересный и полезный рецепт, особенно если зелье могло попасться на экзамене. Хотя частенько Гарри просто помогал ему с зельями, которые он варил для мадам Помфри.

Гарри и сам не заметил, как не только восполнил пробелы в своих знаниях по этому предмету, но и немного обогнал своих однокурсников: многие зелья, которые в свободное время готовил Снейп, были из программы шестого курса. Гарри не хотел знать, зачем зельевару понадобилось столько противоядий, хотя однажды Снейп недвусмысленно намекнул на то, что «Тёмный Лорд подавился бы этим варевом, узнай он, что его помогал готовить Гарри Поттер». При воспоминании о том, что Снейп немало времени проводит у Волдеморта, Гарри невольно поёжился, но потом подумал, что если тому так сильно в последнее время нужен зельевар, то в ближайшее будущее за безопасность профессора можно не волноваться.

Когда Гарри приходил к Снейпу переводить Книгу, профессор обычно занимался проверкой рефератов и контрольных студентов или другой бумажной работой. Иногда Гарри даже не удавалось обмолвиться с ним и парой фраз, зато в другие вечера они могли долго беседовать о зельях, ингредиентах и древней магии. В любом случае, проводить время в подземельях Гарри нравилось. Тут было тихо и спокойно, Снейп больше не ассоциировался с хогвартским кошмаром и регулярными пытками на уроках, поэтому его присутствие теперь внушало только уверенность и ощущение безопасности. Гарри открыл для себя, что даже молчать вдвоём с этим человеком было приятно.

Очевидно, профессору тоже нравилось проводить время с Гарри, потому что иногда он позволял себе некоторые фамильярности по отношению к нему. Например, ещё в начале месяца он показал, где находится его личная лаборатория, и пояснил, что там он проводит большую часть свободного от занятий времени. Так что в итоге их дополнительные уроки по Зельеваренью перенеслись именно туда. Когда Гарри в первый раз переступил порог лаборатории, он едва удержался от смеха – это была небольшая овальная комната, по всему периметру которой растянулся стеллаж с провисшими от тяжести многочисленных колб и коробочек полками. Был здесь и стол, и диван, на котором Гарри довольно удобно мог устроиться, положив Книгу на колени, если занимался переводом.

Каждые выходные Гарри старался выбираться в Хогсмид с друзьями и Люпином, чтобы как-то компенсировать своё отсутствие в течение учебной недели. Вначале Гарри думал, что с таким плотным вечерним расписанием он будет скучать по Рону и Гермионе, но от того, что они стали чуть меньше общаться, казалось, ничего не изменилось. Сначала Гарри это настораживало, но потом он подумал, что ради своей нынешней цели – подружиться со Снейпом – он вполне готов пожертвовать свободным временем.

В «Трёх мётлах» Люпин постоянно рассказывал о своих школьных годах. Поскольку в выходках Мародёров часто фигурировал Снейп, Люпин старался не затрагивать эту тему. Правда, получалось у него это только до той поры, пока он не заказывал себе крепкого спиртного.

Вот так в одну из суббот Гарри с Роном и Гермионой сидели, потягивая сливочное пиво, и слушали рассказы Ремуса. Рон смеялся во весь голос, Гермиона вымученно улыбалась и кусала губу, наблюдая, как Люпин выпивает один стакан огневиски за другим, и только Гарри оставался невозмутимым.

– Ну так вот, было это уже на втором курсе, – рассказывал Люпин, поднося ко рту третий стакан. – Мы ехали первого сентября в школу. И так получилось, что Северус оказался в соседнем купе. Он об этом не знал, иначе бы не сел…

Гарри слушал и не мог понять: с чего вообще Ремус взял, что ему будет приятно слушать об унижении их преподавателя. Конечно, трезвый Ремус не позволил бы себе такое рассказывать, но тем не менее…

– …ну, вот Сириус его и запер в купе, – заканчивал Люпин свою историю, середину которой Гарри, к счастью, прослушал. – Мы, помню, ещё на первом курсе всё гадали, что же будет, если не сойти с Хогвартс-экспресса, когда он прибудет в Хогсмид. Выяснилось, что ничего. Ну, для Северуса, конечно, ничего хорошего. Он просто прокатился снова до Лондона, попал в Магическое депо, просидел там всю ночь. Его нашли только наутро, забившимся в угол… Ну, так Сириус рассказывал, – немного смутился Люпин, но Рон тут же покатился со смеху, наверняка представив себе всю историю в красках. – И второго сентября он приехал в школу. Ехал, правда, в поезде совсем один.

Рон опять почему-то засмеялся, а Гермиона продолжала нервно кусать губу. На лице Гарри нельзя было прочитать ничего, и никто бы даже не смог сказать, что он чувствует, если бы он ни спросил:

– Почему, Ремус? Почему Сириус так поступил?

– Не знаю, Гарри, – пожал плечами Люпин. – Помнится, он говорил, что у Снейпа слишком грязная одежда, поэтому он стыдится вместе с ним сходить с поезда… Кажется, так, да… Ну, она, конечно, просто была поношенная… одежда, в смысле… На нём был, как сейчас помню, серый джемпер, который, наверное, должен был быть чёрным…

Рон и пьяный Люпин снова засмеялись, а Гарри сжал кулаки от злости и досады. К счастью, его руки были под столом, поэтому никто этого не заметил.

– Знаешь, Ремус, – тихо сказал Гарри. – Когда я ехал первый раз в Хогвартс, то вообще был одет в обноски Дадли, которые висели на мне мешком. Даже когда я ехал в поезде в прошлом году, на мне был его бледно-голубой свитер, хотя когда-то он был синим.

Он серьёзно посмотрел в глаза Люпину, и на его лице не было и намёка на улыбку. Наверное, поэтому Люпин тряхнул головой, словно пытаясь немного протрезвиться, и спросил:

– Что ты этим хочешь сказать, Гарри?

– То, что если бы я и Мародёры учились в одно время… Джеймс и Сириус, наверное, также издевались бы и надо мной. Извините.

Гарри вскочил, даже не пытаясь скрыть злости, и направился к выходу из паба. Настроение было испорчено на весь день. Он быстрым шагом направился к замку, не желая, чтобы Рон или Гермиона его догнали. Конечно, в первую очередь, он должен был злиться на Люпина, но в итоге злился на себя, потому что вообще не должен был давать Ремусу поднимать эту тему.

Злость так разрывала его изнутри, что до замка он чуть ли не бежал и, только очутившись внутри, задумался, чем же заняться теперь. Ему хотелось побыть одному, но в то же время ему нужен был кто-то, кто бы отвлёк его от мрачных мыслей. Ноги сами принесли Гарри в подземелья.

Гарри направился прямиком в личную лабораторию профессора Снейпа, постучался и, после разрешения войти, тихо проскользнул внутрь и устроился на диване. Снейп, увлечённый варкой какого-то зелья, даже не взглянул на него.

– В чём дело, Поттер? – сухо поинтересовался он. – Сегодня же суббота. Или мне теперь и по выходным придётся наблюдать вас у себя?

Гарри сделал гримасу, которую Снейп, к счастью, не заметил.

– Извините, профессор, если моё присутствие вас так раздражает.

– Нет, не раздражает, просто мне бы хотелось, чтобы вы заранее предупреждали о своих визитах, Поттер. И, ради Мерлина, не будьте идиотом, если бы ваше присутствие было для меня столь невыносимым, вы бы вообще не знали, где находится моя лаборатория.

Гарри только махнул рукой. Слово «идиот» он уже давно не принимал за оскорбление.

– Так что случилось? – Снейп впервые за это время посмотрел на визитёра.

– Ничего, сэр. Просто… кхм… У меня было свободное время, и я подумал, не смогу ли я вам чем-нибудь помочь?

– Нет, – последовал резкий ответ. Правда, потом зельевар смягчился и добавил уже более миролюбивым тоном: – Я варю сложное и опасное зелье для нужд Ордена. Не хочу, чтобы студент получил ожоги или отравился паром.

Гарри так и не понял, была ли эта забота о нём или очередное оскорбление его умственных способностей, поэтому не стал заострять на этом внимание.

– Ну тогда, может, я пока сварю что-нибудь менее опасное? – без особого энтузиазма спросил он: если честно, ему просто хотелось посидеть тут в тишине и понаблюдать за профессором.

– Я почти закончил и скоро ухожу отсюда, – отозвался Снейп. – Хотя хорошо, что ты зашёл. Дамблдор велел тебе кое-что передать.

– Мне? Через вас? – изумился Гарри, а Снейп усмехнулся.

– Директор решил, что меня ты увидишь раньше, чем его. Это послание из Министерства. Тебя вызывают на допрос.

– На ДОПРОС?! – Гарри чуть не свалился с дивана. – Но я ничего не сделал, чтобы меня допрашивать.

Снейп лишь устало вздохнул.

– Не обязательно на всё так реагировать, Поттер. Они всего лишь хотят подробно расспросить тебя о том, что случилось в Министерстве летом.

– А, ясно, – протянул Гарри, успокоившись. – Просто, учитывая мой опыт общения с Министерством, могу сказать, что ничего хорошего от них ждать не приходится, особенно если они тебя вызывают.

– Не могу не согласиться, – улыбнулся профессор. – Но они просто хотят с тобой поговорить, хотят узнать…

– …как умер Сириус, – тихо закончил Гарри, и Снейп вздрогнул при этих словах.

– Вообще-то их больше интересует, как в Министерство проникли Пожиратели. Но и о Блэке они, я думаю, захотят поговорить. Сразу после его гибели Дамблдор давал показания комиссии и направил в Министерство множество запросов, чтобы Блэка оправдали посмертно.

– Вот как?! А почему он мне ничего не сказал? Почему они не вызвали меня летом вместе с ним?

Снейп пожал плечами.

– Тебя прятали всё лето у Уизли. Дамблдор сказал, что ты не в состоянии давать какие-либо показания о том, что случилось.

– Ясно, – кивнул Гарри. – Но я всё равно не смогу ничего рассказать про Пожирателей. Они проникли туда благодаря Люциусу Малфою.

– Ну вот это им и расскажешь, – сухо отозвался профессор. – Но учти, от твоих слов будет зависеть честь твоего крёстного.

– Ну ладно. Я поеду. А когда?

– Завтра.

– Завтра?! И я узнаю об этом только сегодня?

– А тебе что, нужно время для составления речи? Или для моральной подготовки? – не упустил возможности поиздеваться Снейп.

Гарри закатил глаза, но ничего не ответил. А вместо этого спросил:

– И как я туда доберусь?

– Во-первых, по каминной сети, во-вторых, не ты, а мы, Поттер, – устало отозвался Снейп.

– Мы?! То есть вы… вы поедете со мной?

– Да, – поморщился Снейп. – Директор не хотел отпускать тебя одного и попросил сопровождать тебя. Ввиду недавнего побега Пожирателей из Азкабана, все твои перемещения вне школы могут быть опасными.

– Угу. Хорошо, я понял. Э-э-э… спасибо, сэр, что согласились меня проводить.

– Пока ещё не за что, Поттер. Подходи завтра к десяти утра к кабинету директора, я буду ждать тебя там. А теперь, извини, мне нужно закончить.

И Снейп снова повернулся к своему котлу. Гарри посидел ещё пару минут, а потом нехотя поднялся с дивана, потянулся и поплёлся в башню.

К своему сожалению, в гриффиндорской гостиной он обнаружил Рона и Гермиону, которые громко ругались.

– …потому что это было отвратительно, Рональд! – услышал Гарри гневный возглас подруги, вылезая из-за портрета Полной Дамы. – Это просто низко! Он же был пьян.

– Ну и что?! Всё равно было смешно.

– Да нет в этом ничего смеш… Гарри! Мы искали тебя.

Гарри неловко переступил с ноги на ногу.

– Да? Зачем?

– Ну… – Гермиону такой вопрос поставил в тупик. – Всё это вышло ужасно некрасиво. Мы хотели сразу пойти за тобой, но Люпин устроил истерику в пабе. Ему так стыдно. Нам пришлось остаться, чтобы его успокоить. Прости.

– Да за что? – удивился Гарри. – Вы тут ни при чём. Это Люпин. Хотя я на него не злюсь. Правда.

– Гарри, друг, извини меня, – решил вставить своё слово Рон. – Клянусь, я не над Снейпом смеялся. Просто пьяный оборотень… Знаешь, зрелище ещё то!

– Знаю, – без улыбки отозвался Гарри. – Поговорю с Люпином потом. Кстати, меня вызывают завтра в Министерство, – решил он сменить тему и рассказал друзьям всё, что поведал ему Снейп.

Рон принялся нервно пожимать плечами и говорить, чтобы Гарри был осторожен завтра, а Гермиона пустилась инструктировать Гарри, как нужно себя вести с комиссией и чего лучше не говорить. Хотя у Гарри опыт общения с министерскими чиновниками был намного богаче, чем у неё.

***

На следующий день в десять часов утра Гарри стоял перед кабинетом директора. В коридоре послышались тихие шаги, и через мгновенье перед ним появился Снейп в дорожной мантии. Он не здороваясь быстро пробормотал пароль горгулье, и та отъехала в сторону. Гарри молча поднялся в кабинет вслед за Снейпом, но Дамблдора на месте не было.