Текст книги "Выбирая врага (СИ)"

Автор книги: Тупак Юпанки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

– Я узнал о них из одной книги, – просто отозвался Гриндевальд. – Я думал, это легенда.

– Что за книга?

– Её давно нет. Сгорела при пожаре, когда… Ну, в общем, ты знаешь.

– Может, есть другая книга, в которой о них что-то сказано?

– Ал, не глупи. Эти существа настолько древние, что это был единственный источник, где о них говорилось.

– Существа? – переспросил Снейп.

– Сынок, у тебя со слухом плохо? – нахмурился Гриндевальд. – Да, существа. Они, правда, являлись к простым смертным в обличие людей, так что только избранные знают, как они выглядят на самом деле.

– Избранные, – простонал Гарри и поморщился.

– Стражи Времени, – улыбнулся старик. – Их слуги.

– Зачем эти Ловцы нужны? – спросил Снейп, не обращая внимания на насмешливый тон Гриндевальда.

– О, это очень красивая легенда, – мечтательно произнёс старик, воздевая очи к потолку. – Но я вам её не расскажу, – вдруг резко спустился он с небес на землю.

– Почему? – спросил Гарри.

– Потому что я не тот человек, который должен это делать. Если вы их найдёте, они вам сами всё расскажут, – подмигнул он юноше.

– Альбус, пойдём отсюда, – поморщился Снейп. – Всё равно мы ничего от него не добьёмся.

– Подожди, Северус, – отмахнулся директор. – Гел, где нам их найти?

– Ну, в той книге была карта…

– Она сохранилась у тебя?

– Ал, ты же сам помогал пожар тушить. Неужели не помнишь, что ничего не уцелело?

Директор тяжело вздохнул и поднялся из кресла.

– Спасибо, что уделил нам время. Мы зря тебя побеспокоили.

Он уже сделал шаг к выходу. Гарри сидел и недоумевал, неужели Дамблдор так просто сдастся? Однако как только директор взялся за ручку двери, Гриндевальд снова подал голос:

– Я сказал, что она не уцелела, но я не сказал, что её не помню.

Дамблдор резко обернулся.

– Гел, ради Мерлина! Скажи нам, где искать этих Ловцов? Люди в опасности!

Гриндевальд вскочил с места, схватил со стола пергамент и перо и начал что-то быстро на нём черкать. А потом свернул его, подул, и ещё одна бумажная птичка приземлилась в ладони Дамблдора. Но директор не стал читать написанное, а сунул пергамент в карман и серьёзно посмотрел на старика.

– Спасибо, Геллерт, – искренне поблагодарил он. – Теперь мы можем идти. Ты точно хочешь остаться?

Гриндевальд отвернулся к окну.

– Уходи, Альбус, – мрачно отозвался он. – До встречи ещё через двадцать лет.

– До встречи, – вздохнул директор и кивком поманил за собой Гарри и Снейпа.

Зельевар быстро вышел из комнаты, но Гарри подошёл к Гриндевальду и слегка дотронулся до рукава его мантии.

– Ну, чего тебе, мальчик? – устало спросил тот, переводя взгляд на Гарри.

– Знаете, я подумал… Вы правы.

– Прав? Насчёт чего?

– Насчёт свободы. Вы абсолютно правы. И вы действительно свободны. У вас нет ни обязанностей, ни трудностей. Но вы совершенно одиноки.

– Свободы нет без одиночества, – усмехнулся Гриндевальд. – По-моему, одиночество настолько же ценно, насколько и свобода.

– А по-моему, вы просто боитесь отсюда выйти, – тихо отозвался Гарри и направился к выходу, сопровождаемый изумлённым взглядом старика. – И спасибо вам за помощь, – обернулся Гарри уже на пороге.

Гриндевальд медленно кивнул, не сводя с него тяжёлого взгляда, и Гарри закрыл дверь.

***

– Чёртов тупой старик! – шипел Снейп уже в кабинете директора, стаскивая с себя мокрую от снега мантию. – Зачем мы только вообще к нему пришли?

– Северус, успокойся, – тихо отозвался Дамблдор, взмахом палочки высушивая свою мантию и мантию Гарри. – Хотите чаю?

– Я бы не отказался, – ответил Гарри, устраиваясь на диване. – Но только без сладостей.

– Хорошо, – кивнул директор, не замечая шпильки.

Через минуту на столике появились три чашки с горячим чаем. Снейп и Дамблдор устроились в креслах напротив Гарри.

– Зачем ты его защищаешь? Он давно выжил из ума, – поморщился зельевар.

– Ты несправедлив к нему, Северус. В конце концов, он дал нам карту.

– Ты даже не посмотрел её. Покажи-ка.

Директор достал из кармана пергамент и протянул его Снейпу. Профессор выхватил бумагу у него из рук и быстро развернул.

– Чёрт возьми, – невольно вырвалось у него. – Альбус, он точно ненормальный.

Дамблдор взял пергамент у Снейпа и улыбнулся.

– Ну, это просто загадка в духе Геллерта. Посмотри, Гарри.

Гарри с замиранием сердца взял карту в руки и пригляделся. На листке было нарисовано пятно, очертаниями напоминающее перевернутый неровный треугольник. А посередине рисунка кривым, неразборчивым почерком было написано:

«Любовь да приведёт к шести

А знания покажут семь

Отвага тотчас станет три

Но расстоянье будет ноль»

– ЧТО?! – Гарри не поверил своим глазам. – Профессор Дамблдор, что это такое?

– Бред сумасшедшего, – тихо процедил сквозь зубы Снейп, нервно тряхнув головой, чтобы убрать с лица пряди волос.

– Северус, тебе очень мешает твоя категоричность, – покачал головой Дамблдор. – Гарри, положи пергамент на стол.

– Вы знаете, что это такое? – спросил Гарри, выполняя указание.

– Пока нет, – улыбнулся директор.

– Тогда как нам поможет это… Эти… Я даже не знаю, как это назвать. Стихи?

– В молодости мы с Геллертом обожали такие загадки. Мы шифровали так свои послания друг другу.

– Зачем? Чтобы никто не понял, о чём вы переписываетесь?

– Нет, – рассмеялся Дамблдор. – Нашу почту никто не читал. Просто это было забавно.

– Глупая шарада! Глупый старик! – проворчал Снейп, со стуком ставя чашку на стол.

– Это не шарада, это… Посмотри, Северус, тебе этот рисунок ничего не напоминает?

Зельевар склонился над пергаментом.

– Напоминает. Растёкшуюся по парте Лонгботтома слизь с мушиных лапок!

– Северус, – разочарованно протянул директор. – Прояви побольше фантазии. Она у тебя, я уверен, не ограничивается познаниями в области Зельеваренья.

Снейп фыркнул, пожал плечами и отвернулся.

– Знаете, – неуверенно начал Гарри. – Если бы это не было… Ну, каракулями старого мага, я бы сказал, что напоминает карту… В смысле карту Мира. Ну, континент.

– Молодец, Гарри, – просиял директор. – Так какой это континент?

– Южная Америка, – бросил Снейп, не глядя.

– А по-моему, Африка, – возразил Гарри. – Они ведь очень похожи.

– Нет, Африка более… – зельевар щёлкнул пальцами.

– Пузатая, – подсказал директор, и Снейп скривился от такого сравнения. – Значит, мы найдём этих Ловцов Времени в Южной Америке.

– Конечно, Альбус, это сильно упрощает нам поиск!

– Но тут же ещё есть эта загадка, – Гарри ткнул пальцем в строки.

– Поттер, вы опять начинаете поражать меня глубиной своих мыслей, – прошипел Снейп. – Если не можете сказать ничего умного или полезного, лучше не говорите вообще.

Гарри насупился. Он понимал, что зельевар просто зол и раздражён, но это же не повод грубить ни с того, ни с сего.

– Северус, я думаю, каждый имеет право внести свой вклад в это обсуждение.

– Иногда лучшим вкладом является молчание, – буркнул Снейп.

– На самом деле… – Дамблдор снял очки и задумчиво постучал дужкой по пергаменту. – Это похоже на координаты.

– Географические? – спросил Гарри. – Ну, то есть широта, долгота…

– Нет, нет. Географических координат только две. Я имею в виду магические. Они используются для обозначения точки аппарации, когда тот, кто аппарирует, не знает местности. Магических координат должно быть четыре, и строчек у нас тоже четыре. Пожалуй, это… – Дамблдор замолчал на несколько секунд, но тут его лицо просияло. – Мальчики мои, это же элементарно! – воскликнул он и хлопнул себя руками по коленям. – Восхитительно! Так просто и так… Красиво… И такой глубокий смысл в строках. Эх, Геллерт не утратил фантазии.

– Альбус, может, вы и с нами поделитесь свой находкой? – елейным голосом спросил Снейп.

– Ах, да. Простите. Тут всё очень просто, – директор призвал со стола бумагу и перо и приготовился писать. – Берём первую строчку. «Любовь да приведёт к шести». В слове «любовь» шесть букв. «Да» – это две. «Приведёт» – восемь. Получаем 628. Ну, и «шесть». Значит, 628,6. Это первая координата. Горизонталь.

Дамблдор перестал писать и распрямился с победоносным видом.

– А? – задорно спросил он. – Как вам?

– Одуреть, – вырвалось у Гарри. – Это как… Как Книга Смерти. Только хуже.

– Не хуже, а проще, – буркнул Снейп и выхватил из рук директора перо и пергамент. – «А знания покажут семь». Значит, 167 запятая 7. Вертикаль. «Отвага тотчас станет три». 666,3. Замечательная координата! Это что, время получается?.. Так. И определяющая горизонталь… «Но расстоянье будет ноль». 2105,0. Так?

Зельевар кинул пергамент на стол.

– Сейчас проверим, – кивнул Дамблдор и призвал со стола магический глобус.

Он взмахнул палочкой, что-то пробормотал, глядя на листок, и на поверхности глобуса загорелась маленькая голубая точка.

– Да, Южная Америка, – просиял директор. – Где-то на стыке Бразилии и Венесуэлы.

Гарри потряс головой.

– Но там же вроде ничего нет. Ну, пустыня только.

– Вообще-то там есть плато, – задумчиво пробормотал Снейп, потирая переносицу.

– Кажется, я знаю, о каком месте идёт речь, – улыбнулся Дамблдор. – Его изучали, ещё когда я был молод. В этой точке постоянно наблюдаются выбросы магической энергии. А если точнее, то в районе горы Рорайма.

– И чем это гора уникальна? – нахмурившись, спросил Гарри.

– Ну… Там красиво, – отозвался директор.

– Превосходно! – язвительно протянул Снейп. – Альбус, мы не любители дикой природы, нам нужны чёртовы Ловцы!

– Наверное, на этой горе и нужно их искать.

– Уже предвкушаю зрелище, – глумился зельевар, – как вы полезете в гору.

– Не хочу тебя разочаровывать, Северус, но такого зрелища я тебя лишу. Я не отправлюсь с вами.

– Почему?

– Думаю, если там и живут эти Ловцы, они не захотят меня видеть. Ты – Страж Времени, тебя они примут. Гарри с тобой связывает парное Пророчество, а я…

– Как всегда ни при чём.

– А я уже слишком стар для подобных путешествий.

– Ты нас бросаешь, Альбус?

– Но все мои помыслы и молитвы будут только с вами, – невинно улыбнулся директор.

– Уму непостижимо! – Снейп вскочил на ноги и запустил руку в волосы. – Один старый маразматик нарисовал нам чёрт знает что! Другой отправляет нас чёрт-те куда! Это даже не смешно.

– Брось, Северус. Я просто уверен, что у вас всё получится. Так что собирайтесь, мальчики, вы отправляетесь в Америку.

– Полагаю, выбора у меня нет, – мрачно протянул Снейп.

– Если ты хочешь, чтобы я приказал тебе… В смысле, если тебе станет легче оттого, что ты не добровольно на это пошёл… Ладно. Северус, я приказываю тебе отправляться в Америку. Так лучше?

– Намного, – съязвил Снейп. – И когда же ты достанешь нам межконтинентальный порт-ключ? Тебе придётся подсуетиться в Министерстве Магии.

– Северус, ты что, с ума сошёл? – Дамблдор очень серьёзно смотрел на зельевара, ожидая ответа. Кажется, вопрос не был риторическим.

– Нет! – рявкнул Снейп, когда пауза уже порядочно затянулась.

– Тогда не говори больше таких вещей, ладно? Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы о ваших перемещениях узнали в Министерстве. Там у нас полно врагов.

– Как же мы попадём в Америку? – растерянно спросил Снейп.

Выражение лица Дамблдора стало хитрым, как у старого лиса.

– Полетите на самолёте.

…Гарри никогда не знал, что зельевар умеет выпучивать глаза. Но зрелище было запоминающимся.

Глава 41. Америка

– Дайте сюда и не спорьте, – прошипел Снейп, выхватывая у Гарри из рук билет. – У меня будет надёжнее. Ждите меня в кафе, я узнаю, когда начнётся посадка, – буркнул он и направился к стойке регистрации.

Гарри пожал плечами и поплёлся в указанном направлении. Профессор был зол с самого утра, так что сейчас лучше всего было ему не перечить. Гарри взял две чашки чая с булочками и расположился у окна за самым дальним столиком.

Всё произошедшее в последние два дня было каким-то сюрреалистическим. Когда Дамблдор заявил, что придётся добираться до Америки на самолёте, Гарри поспешил убраться в гриффиндорскую гостиную, чтобы не начать смеяться в лицо Снейпу. Отсмеявшись вдоволь и уверив встревоженную Гермиону, что с ним действительно всё в порядке, он спокойно уснул.

Следующее утро началось, как назло, с урока Зельеваренья. Гарри старался общаться с зельеваром крайне почтительно и спокойно, насколько вообще это было возможно, и к концу урока Гриффиндор лишился аж шестидесяти баллов. Впрочем, Гарри был только рад. Пусть лучше профессор выпустит пар в классе, чем весь вечер будет шипеть на него в кабинете директора.

К Дамблдору Гарри отправился сразу после уроков, не дожидаясь приглашения. Загадкой осталось, когда директор успел достать билеты, но полёт был запланирован уже на завтра. Гарри получил строжайшие инструкции не говорить о конечном пункте путешествия даже Рону и Гермионе. Так что друзьям оставалось только удовлетвориться сбивчивым рассказом Гарри о том, что им со Снейпом нужно уехать на несколько дней по делам, и это большая тайна.

К утру следующего дня все вещи были собраны, а Дамблдор сделал все необходимые приготовления. Замещать Снейпа был вызван «свой» зельевар при Аврорате. Для других преподавателей и студентов была придумана легенда о том, что Гарри отправляется на несколько дней домой, к Дурслям, по делам, связанным с наследством.

Завершающим аккордом этого абсурда стал Сириус, который, несмотря на все протесты Дамблдора, вызвался сопровождать Гарри до аэропорта в своей анимагической форме. На что Снейп резонно заявил, что, в таком случае, ему придётся взять собаку на поводок. И Сириус тут же отказался от идеи превращения и поехал в аэропорт в человеческом обличие.

Из кабинета Дамблдора они втроём попали в Дырявый котёл, где, выйдя на улицу, Снейп поймал такси, которое доставило их в аэропорт. У входа в здание крёстный тепло попрощался с Гарри и, на манер директора, пожелал удачи. А потом протянул руку Снейпу. Но когда зельевар протянул ладонь в ответ, дёрнул его за руку и, склонившись к самому его уху, тихо прошептал, чтобы тот следил за Гарри, как за самым ценным сокровищем. Снейп скривился, но согласно кивнул, решив не спорить.

Всю дорогу до аэропорта, да и в самом здании, Гарри недоумевал, как профессор с такой лёгкостью справляется с маггловской окружающей средой. Для поездки зельевар надел самый обыкновенный классический костюм и рубашку. Всё чёрное, разумеется. Уже не говоря о том, как быстро он сориентировался в аэропорту. И Гарри решил расспросить об этом зельевара, когда тот появится в кафе.

Вернулся Снейп довольно быстро. Он тут же отыскал глазами Гарри и направился к нему.

– Регистрация начнётся через полчаса, – буркнул он, опускаясь на стул.

– Хорошо, – пожал плечами Гарри. – Я взял вам чай, – добавил он и указал на вторую чашку.

– Благодарю, – холодно бросил Снейп и откинулся на спинку стула, прикрывая глаза и устало потирая переносицу.

– Плохо спали сегодня? – усмехнулся Гарри.

– Ты правда думаешь, что мне удалось сегодня поспать? – не открывая глаз, отозвался зельевар.

– Волнуетесь перед полётом? – поддразнил Гарри.

Снейп открыл глаза и склонил голову набок. На губах у него появилась странная ухмылка.

– Всю ночь слушал наставления Дамблдора. Можно было бы, конечно, и подремать, если бы он не заставлял отвечать на риторические вопросы.

Гарри хрюкнул в чашку с чаем.

– Булочку хотите? – заботливо поинтересовался он, но получил в ответ такой взгляд, что поспешил сменить тему: – Профессор, а где вы научились так хорошо ориентироваться в маггловском мире?

– Ты ведь знаешь, что мой отец был магглом, – отозвался зельевар и зачем-то начал размешивать несуществующий сахар в горьком чае.

– Ну, я тоже не с волшебниками рос. Взять такси до аэропорта я бы ещё, конечно, смог. Но вот дальше… Откуда вы вообще знаете, как летать?

Снейп издал тихий смешок.

– Это совсем несложно.

– Правда?

– Конечно. Нужно встать слева от метлы, вытянуть руку и сказать: «Вверх», а потом…

– Ну, хватит, – простонал Гарри. – Я же серьёзно.

– Ладно, – фыркнул Снейп. – Мой отец работал страховым агентом. Иногда ему приходилось летать на самолёте. Пару раз он брал меня с собой на праздники. Вот и всё.

– Я думал, ваша семья жила бедно, – ляпнул Гарри и тут же машинально втянул голову в плечи, ожидая потока брани.

Но Снейп только усмехнулся и покачал головой.

– Перелёты ему оплачивала компания. А дети до двенадцати лет летали тогда с очень большой скидкой. Так что мой подарок на Рождество и день рождения обходился не очень дорого.

– Значит, не таким уж плохим человеком был ваш отец, – задумчиво пробормотал Гарри. – Дурсли меня даже в магазин с собой не брали.

Снейп наклонился очень близко к Гарри и с неприятной улыбкой произнёс:

– Ты правда хочешь поговорить о моём отце?

Гарри тоже наклонился вперёд и не менее едко парировал:

– Да нет, могу поговорить и о моей матери.

Снейп тут же скривился и выпрямился.

– Не действуй мне на нервы, Поттер. Мне и Дамблдора уже хватило вчера и сегодня.

– Гарри, – процедил сквозь зубы Гарри.

– Что? – нахмурился зельевар.

– Я – Гарри, СЭР.

– Гарри, – повторил Снейп и почему-то рассмеялся.

– Что? – не понял Гарри.

– Соседскую собаку звали Гарри. Очень глупый был пёс.

Сначала Гарри хотел обидеться, но ничего не получилось, и он тоже невольно улыбнулся.

– Замечательно. Соседский пёс, значит? Вы до сих пор думаете, что я глупее собаки? – Снейп поморщился. – Ладно. Точно булочку не будете?

– Я, кажется, попросил не действовать мне на нервы, Гарри, – елейным голосом отозвался зельевар.

– Да я же не… Я просто подумал, что вы ведь ничего сегодня не ели.

– С чего ты взял?

– Ну, на завтраке вас не было, а у Дамблдора вы никогда ничего не едите.

– Ты хотел сказать, я никогда не травлюсь директорскими сладостями? Что ж… Хорошая наблюдательность.

– Так вы точно булочку не будете? – уже еле сдерживая смех, повторил вопрос Гарри.

– Поттер!

– Ну, ладно, ладно, я понял. Фигуру бережёте. Это правильно, – Гарри потянулся ко второй булочке, поднёс её ко рту и отхватил сразу половину.

Снейпа, к счастью, весь этот диалог только веселил. Не успел Гарри дожевать, как объявили посадку на их рейс. Профессор быстро поднялся со стула и направился к стойке, не дожидаясь, пока Гарри подхватит свои вещи.

Поднявшись на борт самолёта, Гарри тут же занял место у окна и, видя недовольный взгляд Снейпа, натянул на лицо самое невинное выражение. Зельевар молча опустился в кресло рядом.

– Я никогда не летал, – вдруг выдал Гарри, уныло разглядывая взлётную полосу в иллюминатор.

– Это как на метле, только повыше, – усмехнулся Снейп, разворачивая «Алхимический вестник».

– А вы не боитесь, что магглы увидят, что вы читаете?

– Ты думаешь, я не наложил на журнал иллюзионные чары?

Минута прошла в тишине. Гарри нервно барабанил пальцами по подлокотнику, слушая, как молоденькая стюардесса рассказывает о правилах безопасности на борту. Наконец самолёт тронулся с места и начал выруливать на взлётную полосу.

– Я только сейчас понял, что боюсь летать, – пробормотал Гарри, жалобно глядя на Снейпа.

– Могу оглушить тебя до конца полёта, – усмехнулся тот.

– А вы знаете, что если у меня начнётся паника, то…

– Ты ведь не дашь мне почитать, да? – устало пробормотал Снейп, складывая журнал. – Почему мне кажется, что лети ты с кем-то другим, например, со своим крёстным, ты бы вёл себя по-другому?

– Потому что, наверное, так оно и есть, – нервно усмехнулся Гарри. – Лети я с Сириусом, у меня уже давно случилась бы истерика.

– Прекрати, Гарри, – поморщился Снейп.

– Ага, вам смешно.

– Хорошо. Что ты хочешь, чтобы я сделал? – вздохнул профессор.

Гарри сразу оживился. Не то, чтобы ему действительно было так страшно перед взлётом. Просто в последнее время ему нравилось обращать внимание зельевара на себя таким образом. Было в этом что-то очень забавное и приятное.

– Ну, вы бы могли меня отвлечь, например.

– Чем?

– Ну… Не знаю. Но вам всегда удавалось полностью завладевать моим вниманием на лекциях.

Снейп одарил его взглядом, каким обычно смотрят на душевнобольных.

– А по-моему, это просто гриффиндорская уловка, чтобы выудить из меня очередную историю.

– Гриффиндорцы не пользуются уловками. Они прямо заявляют: поговорите со мной.

Снейп театрально закатил глаза.

– Ради Мерлина! О чём?

– А нам что, совсем не о чем поговорить? Знаю! Расскажите, кто обучил вас окклюменции.

– Ты шутишь?

– Вопрос был безобидный.

– Ладно. Никто меня не учил. Я выучился сам.

– По книгам?

– В том числе, – уклончиво ответил Снейп.

– А я думал, что невозможно выучиться окклюменции по книгам.

– А я думал, что невозможно выучиться анимагии по книгам, – нехорошо ухмыльнулся зельевар.

– Да уж, ваш поток был талантливее нашего, – съязвил Гарри.

– А, всё жалеешь, что так и не смог освоить эту науку? – протянул Снейп.

– Ну, почему? В общем-то не жалею. Освой я окклюменцию, Сириус бы не умер, я бы не стал переводить Книгу, и мы с вами не начали бы общаться.

Снейп почему-то коротко рассмеялся.

– Я скажу тебе так. Освой ты окклюменцию, с тобой просто было бы меньше проблем. А твой крёстный обязательно нашёл бы, куда влезть и где погибнуть. Да и Пророчество обо мне никуда бы не делось, так что…

– Так что я – ваш пожизненный крест, – улыбнулся Гарри и бросил взгляд на иллюминатор. Повсюду были видны только облака. – О! Летим, – радостно оповестил он зельевара.

– Ведь нестрашно, правда? – усмехнулся тот.

– Наверное. Думаю, обратный путь будет уже легче.

– Да, если вообще будет кому возвращаться, – мрачно вставил Снейп.

***

Полёт прошёл спокойно. Гарри даже удалось немного подремать. Когда самолёт приземлился в Рио-де-Жанейро и таможенный досмотр был пройден, Снейп поймал такси, которое доставило их до отеля, где был заранее забронирован номер. Опять же, непонятно кем, но Гарри не стал вдаваться в подробности.

То ли смена климата, то ли смена часового пояса так повлияла, но на него накатила такая усталость и апатия, что по дороге в отель он почти не обращал внимания ни на город, ни на местных жителей, несмотря на то, что был за границей впервые. И почувствовал огромное облегчение, когда за ним закрылась дверь в просторный светлый номер.

Гарри бегло осмотрел помещение. Спальня, гостиная, ванная комната – ничего необычного. Он достал из мини-бара бутылочку холодной минеральной воды и устроился в мягком кресле, блаженно вытянув ноги. Снейп в это время осматривал их временное жилище с очень напряжённым видом. Гарри это позабавило.

– Это что, шпионская привычка всё проверять? – усмехнулся он. – Вряд ли за шторой могут скрываться Пожиратели смерти.

Снейп вернулся в гостиную и присел в кресло напротив, подперев рукой подбородок.

– Да, я тоже думал, что в номере в захолустном маггловском отеле не могут скрываться авроры в ванной за занавеской. Однако я ошибся, и это стоило мне недели в Азкабане, – мрачно отозвался Снейп.

Хорошее настроение Гарри как рукой сняло.

– Вы были в Азкабане? – удивился он. – Это когда… Ну… Волдеморт исчез? – Снейп медленно кивнул. – И – дайте угадаю – вы не хотите об этом говорить?

Уголок рта профессора медленно пополз вверх.

– Да, с тобой определённо приятно общаться, – с издёвкой произнёс он.

– Я быстро учусь, – в тон ему отозвался Гарри и тут же посерьёзнел. – Так значит, каков план? Завтра аппарируем по тем координатам сразу к горе? – Снейп снова кивнул. – А потом оттуда сразу в аэропорт? Ну, если всё сложится удачно.

– Да, и первым же рейсом домой. Рассказывать Альбусу о наших неудачах.

– Почему вы так уверены, что мы не найдём Ловцов?

– Потому что я не доверяю каракулям выжившего из ума старого маразматика. В молодости Гриндевальд был великим тёмным волшебником. Но потом всё своё величие он променял на безумие.

– Как и Волдеморт, – мрачно вставил Гарри.

– Нет. Как раз наоборот. Тёмный Лорд добился величия благодаря своему безумию, которое многим казалось талантом и умом.

– А вы… – Гарри запнулся и начал сначала: – А вы примкнули к нему, потому что тоже так думали? Знаю, – поспешил добавить он, – вы говорили, что не хотите об этом рассказывать, но всё же…

– Ты что, правда хочешь знать, почему я принял Метку? – тихо и серьёзно спросил Снейп.

– Да.

– Зачем?

– Потому что я не понимаю. А мне всегда интересно то, чего я не понимаю, – признался Гарри.

– И поэтому ты умудряешься постоянно вляпываться в подобные истории, – ухмыльнулся Снейп.

– Наверное, – пожал плечами Гарри, жалея, что Снейп уводит разговор в сторону. – Так вы… Вы расскажете мне?

Зельевар задумался почти на минуту, глядя в окно. Потом усмехнулся и покачал головой.

– Даже не представляю, почему эта тема так тебя интересует. Это было двадцать лет назад.

– Ну, меня это интересует ещё и потому, что с недавних пор мне вообще интересно всё, что… Ну, что связано с вами. И это правда.

Гарри нервно закусил губу, ожидая ответа. От Снейпа не ускользнул этот жест. Гарри действительно хотел получить ответ на свой вопрос. И даже не из любопытства, а потому что он хотел по-настоящему понять этого человека. Но истинное понимание было невозможно без двух историй: о Метке и о матери Гарри. Впрочем, последнюю тему Гарри решил пока не трогать. Возможно, придёт тот день, когда Снейп сможет рассказать и об этом. Ну, а пока…

– Хорошо, – наконец вздохнул зельевар. – Я расскажу тебе, почему принял Метку. Но только при одном условии.

– Да? – тут же оживился Гарри.

– Ты не будешь задавать вопросов, не будешь спрашивать ни о чём, помимо того, что я сам решу тебе рассказать. И больше никогда не станешь поднимать эту тему.

– Тут вообще-то не одно условие… Но да. Конечно, не буду, – быстро кивнул Гарри.

Снейп снова отвернулся к окну.

– Ты вряд ли сможешь понять мои мотивы, – после паузы заговорил он. – Впрочем, я и сам не пытаюсь объяснить их даже себе. Но причин было несколько. Ты никогда не узнаешь, как складываются отношения студентов в Слизерине. Этого никто не знает кроме тех, кто там учился. Но я скажу просто – это клан. Настоящий клан. И, разумеется, все слизеринцы гордятся своей принадлежностью к дому Салазара.

– Вот почему они все такие зазнавшиеся, – вставил Гарри.

– Пойми, – усмехнулся Снейп, – большинство детей, которые попадают в Слизерин, воспитываются в семьях, которые гордятся чистотой своей крови. С детства будущим студентам вбивается в голову, какая это честь поступить именно на этот, избранный факультет. И если они попадают туда, то начинают причислять себя к некой элите.

– А вы причисляли? – тихо спросил Гарри.

– Нет, – быстро ответил Снейп. – Ты знаешь, какая у меня была семья. Когда я сел на табурет во время распределения и мне надели на голову Шляпу, я думал только о тех качествах, которые бы я хотел развить на факультете, куда меня определят. Я не мечтал о каком-то конкретном факультете, хотя знал, на какой у меня больше всего шансов попасть.

– Вы думали о Слизерине?

– Вообще-то о Равенкло. Но Шляпа сказала, что все качества, достойные этого факультета, у меня и так имеются в наличии, так что нечего будет развивать. Для Гриффиндора, по её словам, мне недоставало человечности и желания общаться с людьми. А Слизерин, опять же, по её мнению, смог бы научить меня очень многому, такому, о чём я даже и не подозревал.

– И как, научил?

– Разумеется. Только Слизерин развивает в человеке определённые скрытые качества, о которых тот может и не подозревать. Причём каждого человека этот факультет учит чему-то определённому.

– Хитрости, изворотливости…

Снейп поморщился.

– Это всего лишь слова, Гарри. Слова из песни старой драной Шляпы. Но за этим скрывается что-то намного большее. И недоступное для понимания выходцам с других факультетов. Так что я даже не буду пытаться это объяснить.

– Вы жалеете, что попали в Слизерин?

– Ты удивишься, но не пожалел ни разу в своей жизни.

– И что, в вас правда развились эти скрытые качества?

– Конечно. Но это уже другой разговор. Я лишь хотел сказать, что Слизерин – это, каким бы странным и диким тебе это ни казалось, одна большая семья. – Гарри открыл рот. – Да, не удивляйся. Ни на одном факультете нет такой внутренней сплочённости, взаимопомощи и поддержки.

– Да бросьте! – вырвалось у Гарри. – Слизеринцы все снобы и единоличники.

– По отношению к другим – конечно. По отношению к своим – никогда. Обрати внимание, что я употребил слово «внутренней». Два слизеринца никогда не покажут на людях, как они на самом деле относятся друг к другу, даже если они лучшие друзья. Если возвращаться к вопросу сплочённости… Отсюда и некоторая стадность. Хотя лучше сказать, что это стая. А также становление вожака.

– Вы ведёте к тому, что все в вашей компании приняли Метки, поэтому так же сделали и вы.

– Это был, скажем, повод. Потому что если говорить о сплочённости внутри клана… – Снейп развёл руками. – В общем, к предателям и отступникам там особое отношение. Ничего не прощается и не забывается. Пойти против своих – значит, предать. А у меня была веская причина, чтобы против своих не идти.

– Полагаю, эта причина была как-то связана с моим отцом, – тихо пробормотал Гарри, опуская глаза.

– Мародёры были лишь внешним проявлением этой причины. В конце концов, Тёмный Лорд обещал силу и власть, а также новые знания. Власть меня никогда не интересовала, а вот новые знания, которые не мог бы дать никто другой, очень привлекли. Как и сила. Мародёры стали просто подтверждением того, что она мне необходима.

– И что же? Тёмный Лорд выполнил свои обещания? Он дал вам знания и силу?

– Он дал мне больше, чем я мог мечтать, – тихо ответил Снейп, и Гарри вытаращил глаза. – Представь, что однажды рамки твоих магических способностей просто рушатся. Твой магический потенциал увеличивается настолько, что магия ограничивается лишь уровнем твоей фантазии. Ты знаешь, как изобрести заклинание, ты знаешь, как наложить сильное проклятие, ты можешь освоить любую науку, к которой у тебя есть тяга. Неважно, что это. Легилименция или всё та же анимагия. Тебе без труда даётся невербальная беспалочковая магия. Ты ощущаешь внутренний подъём. Творческий, если это слово тут уместно. В конце концов, ты чувствуешь себя… практически богом. Сильным, умным, могущественным. И ты становишься… другим.

Снейп говорил, как заворожённый. На его губах играла странная полуулыбка, а в глазах горел зловещий огонёк. И это было жуткое зрелище. Гарри никогда не думал, что можно с такой страстью и даже… любовью говорить о чём-то, связанном с Волдемортом.

– Этого просто не может быть, – выдохнул он, качая головой.

– Может, – вздохнул Снейп и провёл рукой по волосам. Огонёк в его глазах потух. – Он дал каждому из нас то, чего мы хотели. И почти все мы добились того, к чему стремились. Будь то власть, деньги, сила или знания. И если кто-то из нас не смог прийти к намеченной цели, значит, он просто не старался и был ленив. Но возможность и шанс Тёмный Лорд дал каждому из нас. Это факт.